Девять миров Эдлена ч.1

2.3

— Когда модроки впервые посетили нашу планету люди еще очень долгое время отказывались верить в случившееся. — сказал Оскар. — Мой дедушка рассказывал мне, что во все времена люди грезили о встрече с иными видами разумных существ. Было написано много статей и книг на эту тему. Люди представляли контакт с пришельцами по-разному, но большинство из них было убеждено, что этому никогда не произойти. Наша вселенная считалась чем-то необъятным и, даже если люди и допускали мысль о существовании иной цивилизации на просторах космоса, то встреча с ними была чем-то из области фантастики. Все наши расчеты и просчеты указывали на то, что невозможно покрыть космические расстояния, даже на скорости света. Однако модроки это сделали. Скорее всего мы никогда не узнаем как им это удалось, но мы стали свидетелями того, что это возможно. Поэтому отрицать твои слова я не могу, хотя и верю тебе с трудом. Не прими это на свой счет. Просто…просто… Ну в общем ты меня понял.

— Можешь не продолжать. Я и сам бы себе не поверил. — с понимающим видом ответил я. На что Оскар едва заметно усмехнулся.

— Так что насчет твоей миссии? — тут же перевел я разговор.

— Да, миссия! Повстанцы на севере уже долгое время готовят диверсию. Я постоянно поддерживаю с ними связь и, можно сказать, являюсь их глазами и ушами здесь.

— И в чем же состоит ваш план?

— Все на самом деле очень непросто. Группа повстанцев с севера уже долгое время работала над вирусом, способным скосить модроков, как тараканов. Совсем недавно я узнал, что им это удалось. Эдлен, теперь у человечества есть оружие, чтобы дать им отпор!

— Но как это возможно?

— Не все люди сидят, сложа руки. Некоторые из нас ведут скрытую войну.

— А разве модроки не могут покончить с повстанцами?

— Могут! И даже проще, чем ты думаешь. Но, к нашему счастью, они не видят в них угрозы и не хотят тратит на это время и силы. Повстанцы для модроков не более, чем группа одичавших, которая вот-вот сгинет, если не от голода, то от болезней. Людям удалось схитрить и усыпить их бдительность. Численность повстанцев практически никогда не меняется, дабы не навлечь на себя лишнее внимание. Изредка некоторые из них покидают убежище, делая вид, что их численность редеет. Мы не знаем наверняка считают ли модроки их поголовье, но все же эта мера не будет лишней.

— Но как ты оказался в группе повстанцев?

— А я и не оказался. Говорю же я их глаза и уши в этом месте. Передаю им информацию, полезные данные и вообще все, что знаю.

— А как людям удалось создать вирус?

— Работа над ним шла очень долгое время. Когда люди поняли, что отвоевать Землю силой не получится, то им пришла в голову гениальная идея — вирус. Это было единственное оружие, которое бы реально могло нанести существенный удар по армии модроков. Группа инженеров-биологов, вирусологов и прочих врачей создали его, взяв за основу их ДНК. Теперь у нас появилась возможность нанести по ним сокрушительный удар.

— А как же твоя часть миссии?! Что будешь делать ты?

— Я помогу осуществить план с вирусом повстанцам. Но моей главное задачей остается центр хранения юнония.

— Центр хранения?! — с недоумением спросил я.

— Да! Видишь ли дело не только в том, чтобы заразить модроков на Земле, но и отправить вирус на их родную планету.

— Но как ты туда попадешь?

— Я уже бывал там, Эдлен. Центр хранения и отправки юнония место, в котором радиация пожирает все и вся. И не один здравомыслящий человек не захочет туда попасть по своей воле. Но так получилось, что я отбывал там наказание в течение целой недели и вдоволь набрался облучения.

— Так юноний радиоактивен?

— Я же говорил, что тебе еще многое предстоит узнать об этом месте. Эдлен, юноний не безобидный материал. Природа не просто так скрыла его в недрах земли. Ты не умираешь от лучевой болезни только потому, что вся еда, которую ты ешь, буквально пропитана средствами от радиации.

— Так вот почему она на вкус, как болотная тина… — осознание пришло в мою голову.

— Для тебя возможно, но для нас нет. Мы привыкли к ее вкусу… А точнее мы просто не знаем вкуса нормальной еды. Мы на ней, в буквальном смысле слова, выросли. Так что не жалуемся.

— Так ты хочешь пробраться в центр хранения и заразить его вирусом?

— Именно так.

— Но как?! Это же безумие! — тут же вскрикнул я.

— Эдлен, безумие жить вот так. Я устал ждать чуда… Я хочу совершить его сам! Все эти люди вокруг не выйдут на волю, даже если модроки их сегодня отпустят. Они не умеют жить эту жизнь! Они полностью зависят от наших захватчиков. По крайней мере они в этом уверены и боятся, что без покровительства пришельцев их ждут бесконечные скитания по пустынным землям и голодная смерть. — мне ничего не оставалось, кроме как согласиться с Оскаром. Он, наверное, единственный человек во всей колонии, который делал хоть что-то для общего блага. Но никто вокруг не мог этого оценить. Все считали его изгоем, но Оскар был из того малого числа людей, кто мог смотреть и думать наперед. Он понимал, что человечество сможет выжить без модроков. Оставалось лишь осуществить грандиозный план.

— И каковым будет твой следующий шаг? — спросил я.

— Для начала нужно покинуть стены колонии, а уж пробраться в центр хранения не составит труда.

— И как ты это сделаешь?

— Каждые несколько дней в центр направляются грузовики со всех ближайших колоний, проскочить туда проще простого. Тяжелее будет находиться там еще несколько дней, пока не прибудет новая партия.

— Я имел в виду как ты планируешь покинуть стены колонии? Этого ведь никому не удавалось!

— Эдлен, просто никто не пробовал! Это поколение людей не знает другой жизни, кроме как в колонии. Для них это и есть весь мир. А вот в былые времена побеги были делом не редким и часто успешным. Конечно модроки все время совершенствовали систему безопасности, но в какой-то момент побеги прекратились. Колония обновлялась и новое поколение даже и не думало о том, чтобы покинуть эти места. Дальше уже не было смысла что-то улучшать, люди уже были едины с этим местом. Но, как мы с тобой оба понимаем, не бывает ничего совершенного. И их система имеет много слабых мест. Мне осталось лишь грамотно использовать их недочеты и все получится! Три мои предыдущие попытки показывают, что это возможно, пусть хоть я и потерпел неудачу. Но на этот раз все будет иначе.

— А что будет на этот раз?!

— Надеюсь на этот раз провал обойдет нас стороной.

— Нас?! — с удивлением переспросил я.

— Да, именно! Ты ведь хочешь сбежать из этого места? — спросил с надеждой Оскар.

— Не было и минуты, чтобы я не думал про это. — ответил я.

— Ну вот и все. Дело остается за малым — придерживаться плана и бежать со всех ног.

— И каков же твой план?

— Браслеты на наших руках… — сказал он, указав на устройство, которое было на запястье у каждого человека в колонии. — Эти браслеты мешают нам проникнуть сквозь световую стену. Они запрограммированы таким образом, что не дают нам даже прикоснуться к ней. При попытке их снять ты тут же будешь вычислен модроками. Но есть одна лазейка — у модроков точно такие же браслеты, но настроены они немного по-другому, что и позволяет им беспрепятственно проходить сквозь заградительные стены. Один из таких браслетов я получил от повстанцев буквально пару дней назад и это наш путь к свободе.

— Но как мы сможем уйти незамеченными? После каждой смены в колонии идет подсчет вышедших и вошедших людей. К тому же у нас всего один браслет.

— Я все продумал. — ответил мне Оскар.

— И каким же образом? Посвяти меня в свой план.

— Штрафные часы. — коротко ответил он. — Это наш ключ к свободе. — я не совсем понимал, что он имеет в виду.

— А можно поточнее?

— Если ты совершил небольшой проступок, то стражи поставят тебя на штрафные часы на шахте. Это означает, что ты останешься добывать юноний еще на пару часов после всех остальных. Стражи уже давно потеряли бдительность из-за монотонной работы. В колонии уже давно не случалось ничего, что могло бы привлечь их внимание. Ну если не считать меня. — тут же добавил он. — Оставшись после конца рабочей смены мы незаметно уйдем вглубь шахты и выедем на вагонетках, через проход для доставки земляной породы наружу. Придется немного замараться, но это того стоит.

— И что дальше?

— Дальше все просто. Браслет поможет нам пройти сквозь световую стену и мы сможем бежать! — план был до ужаса простым и казался мне, мягко говоря, ненадежным. «Но все гениальное просто! Разве не так?» — успокоил я себя.

— А как же модроки? Они ведь будут за нами следить. Особенно за тобой.

— Пустяки! Об этом я тоже подумал. После смены в надзоре остается только один страж, так как штрафников очень мало. И, как я говорил ранее, их бдительность на нуле. Воспользовавшись моментом мы просто побежим сквозь стену. В худшем случае у нас будет время только на период того, как наше отсутствие не обнаружит страж, в лучшем — у нас будет целых два часа до окончания штрафной смены, после чего, естественно, наш самовольный прогул заметят. Все это время мы должны просто бежать что есть сил.

— А что же делать с нашими браслетами? Они разве не помешают нам пройти?

— Нет. Браслеты модроков в приоритете. Изредка они вывозят некоторых заключенных за пределы колонии и система считывает их. Так что никто ничего не заподозрит. Ты пройдешь вместе со мной. — со слов Оскара план был надежным, как швейцарские часы, но я все же испытывал огромное волнение.

— И как же мне оказаться в числе штрафников? — спросил я Оскара.

— В этом тоже нет ничего сложного, но нужно будет переступить через свой страх.

— Как-то все слишком просто с твоих слов. — сказал я, пытаясь выведать у Оскара возможные последствия.

— Доверься мне! — коротко ответил он.

— Хорошо. Я согласен. — недолго раздумывая сказал я. — Что мне нужно сделать?

— Есть несколько правил, нарушив которые, ты получишь штрафные часы на отработке. Вот некоторые из них: конфликт с кем-то из заключенных, самовольное покидание шахты на момент добычи или отлынивание от работы, порча имущества или кража. Также всегда есть вариант вступить в перепалку со стражем, но этот вариант я настоятельно не рекомендую, так как высока вероятность получить добрую порцию импульсного разряда и загреметь на недельку-другую в карцер. Во всем остальном последствия одинаковы — штрафные часы на шахте.

— Пожалуй я выберу вариант с наименее явными последствиями. — сказал я.

— И что же ты выбрал? — поинтересовался с ухмылкой Оскар.

— Порча имущества. — тут же уверенно ответил я.

— Что ж, тогда желаю тебе удачи, юный бунтарь. — сказал он, похлопывая меня по плечу. На этом наш диалог закончился и я направился к себе в секцию.

Войдя в камеру, я присел на свою койку. В голове я все еще обдумывал план Оскара, пытаясь найти в нем несостыковки. С его слов все это звучало уж слишком просто и это наталкивало на определенные мысли. — «Неужели никто из присутствующих здесь не догадался до этого?» — подумал я. — «Может у них просто не хватило смелости? Или еще хуже — они вовсе не думали об этом». - эта мысль пугала мне больше остальных. В людях напрочь искоренили волю к свободе. Перебирая всевозможные варианты развития события, я поймал себя на мысли, что в этот момент сам становлюсь похожим на этих людей. Я не искал возможностей, я искал причины. Понемногу я свыкался со своим положением и привыкал к этому месту, в надежде покинуть его, когда портал вновь откроется. Но ждать было нельзя! Нужно было действовать и как можно быстрее. Встав с койки я быстрым шагом направился к стене и что есть силы метнул в нее железной кружкой. От этого на ней не появилось и царапины. Пусть она и выглядела как стеклянная, но явно была намного прочнее. Заглянув в отсек с инструментами я достал разводной ключ. На вид он был прочным и весьма увесистым. Дабы привлечь внимание стража я начал громко кричать, отчего мои соседи по камере удивленно посмотрели на меня и быстро направились к своим местам, чтобы их не сочли причастными к моему безумству. В этот момент мне стало искренне их жаль. Они боялись. А я же понимал, что не хочу бояться как они, отчего мой настрой только раззадорился, ярость окутала мое тело и я начал бить по стене изо всех сил. На шум, исходящей из нашей секции тут же слетелись стражи. Я все также продолжал колотить разводным ключом, в надежде разбить стену. Но мои усилия были тщетными. Я видел как по коридору, с яростным видом, ко мне направляются два модрока, но не переставал бить, пытаясь наконец осуществить задуманное. Силы понемногу покидали меня, но я продолжал. Спустя мгновенье двери секции открылись и в камеру вошли два разъяренных стража. Прежде чем они схватили меня и поволокли наружу я со всей силы метнул ключ в стену, отчего на ней появилась огромная трещина. — «Получилось!» — воскликнул я. Голос в моей голове ликовал. Но это ликование быстро оборвал град ударов по всему телу. После которых я на собственной шкуре испытал всю мощь импульсного разряда. Яркая вспышка в глазах и оглушительный удар по барабанным перепонкам, сопровождающийся нестерпимой болью, пронесшейся по всему моему телу, заставили меня кричать так, как я не кричал никогда прежде. Эту боль невозможно было терпеть. И на то время, что я испытал на себе всю мощь импульсного разряда, в моей голове миллионы раз пронеслась мысль «поскорее бы умереть, лишь бы не испытывать эти ужасные ощущения». Впервые, за всю свою жизнь, я ощутил как боль проходит сквозь каждую клетку моего тела. Казалось, что это продолжалось бесконечно, но в реальности, это длилось не больше секунды. Самой долгой секунды в моей жизни. Импульсный разряд будто бы вынул из меня всю жизнь. Я упал на землю без чувств. Очнувшись, я обнаружил вокруг себя белые стены и койки, больше похожие на больничные. Я лежал в лазарете. И, как оказалось, пролежал тут почти три дня. Все это время Оскар ждал от меня вестей. Я же не мог вымолвить даже слово. Все мое тело будто переехал грузовик…и не раз. Даже дышать было трудно. Боль утихла, но я все еще ощущал последствия импульсного разряда. Такое не пожелаешь даже самим модрокам. И, кажется, теперь я понял за что дают штрафные часы — за то, что валяешься в больничной койке без дела. Я начал подавать первые признаки жизни, ко мне подошла одна из медсестер и вынула капельницу из моей руки. Осмотрев мое тело, она что-то начала писать у себя в блокноте, после чего накрыла меня одеялом и, оставив стакан воды с таблеткой, удалилась осматривать остальных пациентов. Люди, лежавшие со мной в одной палате, выглядели гораздо лучше меня. Здесь в основном лежали те, кто подхватил простуду или пневмонию. Вообще болезни легких были одними из самых частых в колонии, так как воздух в шахте был уж очень грязным. Больничные палаты практически никогда не пустовали, но к «чести» модроков, лечение было быстрым и продуктивным. Они все же заботились о своих рабочих пчелах. Дураку было понятно, что в корыстных целях, но все же.

Наутро мое состояние стало намного лучше. Меня выписали из лазарета, у входа которого меня уже ждал Оскар.

— Выглядишь как отбивная! — отшутился он.

— Да уж, точнее и не скажешь! И чувствую себя также. — сдерживая смех от боли произнес я.

— С почином, мой дорогой друг! — тут же вымолвил он. — Теперь ты знаешь, что такое импульсный разряд.

— Даже не напоминай… — от одной только мысли об этом меня пробирала боль.

— Такое не захочешь повторить, правда?!

— Не то слово! Даже думать не хочется.

— А я испытывал его на себе аж шесть раз. — сказал он с такой легкостью, что мне захотелось треснуть его чем-нибудь по голове.

— Да ты просто псих, Оскар! Тебе что не хватило одного?

— Хватило и даже слишком! Но что случилось, то случилось… — в этот момент я еще больше осознал, насколько несгибаемым был его характер. Одного такого разряда было достаточно, чтобы навсегда подавить волю любого, кто захочет пойти против системы, но только не Оскара. Я же, в свою очередь, пытался взять пример с его стойкости. Но это задача казалась мне практически невыполнимой. Нужно быть одержимым идеей о свободе и справедливости, чтоб хотя бы немного понять его мотивы. Оскар Мюрхед был из тех людей, кто бы мог написать историю человечества, но увы, эта птица провела в заточении слишком много времени!

— Наш план еще в силе? — спросил я. В этот момент глаза Оскара сверкнули от радости. Наверное потому, что он думал, что я откажусь от этой затеи после случившегося. Но я был настроен, как никогда серьезно.

— Я уж думал ты не спросишь. — ответил он. — Все в силе. Как твое самочувствие?

— Вроде неплохо. Чувствую себя уже не таким куском мяса, как вчера. Мы можем бежать сегодня? — поинтересовался я. Мне уже не терпелось осуществить план побега.

— Полегче, Эдлен! Я бы с радостью, но не так быстро, ты еще слаб. Не забывай, что нам предстоит нелегкий путь. Выйти за периметр колонии — это всего лишь полдела! К тому же нам нужно запастись водой и едой.

— Зачем?!

— Путь предстоит неблизкий. Поселение повстанцев находится на севере, в Сельвийских лесах. А до них добрые две сотни километров. Нужно быть подготовленным, иначе все наши труды пойдут под откос. Я не хочу ничем рисковать.

— Да весь наш план одна большая авантюра, Оскар. — сказал я. — Мы рискуем в любом случае, но я понимаю, что ты хочешь до меня донести. Будем осторожны и постараемся просчитать всевозможные нюансы. Остальное оставим на волю случая.

— Хорошо. — сказал он. — Завтра начнем готовить провизию. Когда будешь идти в общий зал, зайди в кладовую и возьми нам два герметичных пакета. Будем хранить в них воду. Из еды возьмем только сублимированные пайки. Нам нельзя брать много, иначе все это будет сильно выделяться из-под одежды.

— Окей!

— Остальное постараемся добыть самостоятельно по пути. — добавил он. За всю свою жизнь Оскар прочитал много литературы, в том числе и уйму руководств по выживанию. Я не сомневался в его знаниях, но на деле все могло оказаться совсем иначе. И все же я ему доверял.

— Договорились. — ответил я.

— Воды будет немного, поэтому нужно будет пить по чуть-чуть. Ровно столько, чтобы смочить горло, иначе обезвоживание застанет нас врасплох. Я совсем не знаю эти местности и уж тем более не могу знать где добыть воду. — предупредил он меня.

— Но как же повстанцы?

— Что с ними?

— Разве повстанцы не сказали тебе, где по дороге есть ручьи или реки? Они не дали тебе что-то вроде карты?

— Какая тут карта, Эдлен… — с грустью произнес он. — Все, что я знаю, это то, что нам нужно двигаться на север от нашей шахты. Главным ориентиром будет служить пик Мондва́н, высшая точка местного горного хребта. Будем идти в его сторону, останавливаясь лишь на ночлег. Нам предстоит идти чуть больше четырёх дней. Прогулка будет не из легких, так что набирайся сил. Выдвигаться будем завтра! — сказал он, все также похлопав меня по плечу. — А теперь отправляйся к себе в камеру и отдохни как следует. И постарайся ни во что не ввязываться. — на этом мы с Оскаром разошлись по своим секциям. Всю ночь я думал о предстоящем побеге.