Девять миров Эдлена ч.1

2.2

В шесть утра раздавался вой сирены, оповещающей подъем и начало трудового дня. Выстроившись в ряд у дверей секции мы направлялись вдоль коридора длинной шеренгой, сбиваясь с остальными людьми из блока в шумную толпу. Каждый блок обедал в своей столовой и лишь изредка кто-то мог нарушить правила и перебежать незамеченным в соседний обеденный зал. Не могу сказать, что паек в колонии был скудным, все-таки модроки заботились о том, чтобы у нас было достаточно сил для добычи юнония, но качество еды и ее вкус оставляли желать лучшего. Иногда я «наедался» с очередной порции лишь с одного запаха, настолько мерзкой на вид и вкус она порой была. Виной всему были не наши повара, а ингредиенты, из которых эту стряпню готовили. Генно-модифицированные растения и животные уже давно потеряли свою натуральность в угоду быстрому созреванию. Не трудно было догадаться какая из них на вкус получалась еда. После завтрака мы, ровным строем, направлялись к выходу. Теперь уже каждый блок был отдельной единицей и шел своим строем, не смешиваясь с другими. Важным моментом было наличие номера на груди всех, без исключения, работников. Также у каждого из нас ну руке имелся небольшой браслет, что-то вроде устройства слежения. Снимать его было категорически запрещено, иначе получишь штрафные часы на шахте и это в лучшем случае. Да и сделать это, на самом деле, было нелегко — он был достаточно прочным. Каждый браслет сканировался на входе и выходе из колонии, а также во время получения порции еды, медикаментов и даже приемов душа. Так модроки следили за нами и вели подсчет населения. Но его главной задачей было сдерживание. Браслет не давал его владельцу пройти сквозь световую стену, которой был огражден весь периметр нашей колонии. Они в буквальном смысле держали всех нас в замкнутом кольце.

Выйдя на улицу, я каждый раз невольно морщился, как только лучи тусклого солнца, с трудом пробивающиеся сквозь пыльные облака, попадали мне в глаза. — «Скоро и я стану таким же бледным и унылым, как и все остальные» — пронеслась шальная мысль в моей голове.

Направляясь по грязным улицам колонии, я, то и дело, осматривал все вокруг. Здание модроков были удивительным, по своему строению, архитектурным решением. Они в буквальном смысле научились их выращивать из грибковой культуры. Никаких подъемных кранов или тяжелой техники на этапе строительства — гениально! Как бы мне не хотелось это признавать, но эти мерзавцы знали толк в строительстве, а еще в оптимизации процессов, управлении ресурсами, медицине, технике и прочем. «Вот же гнусь инопланетная!» — выругался я вслух. Даже наша колония была рассчитана таким образом, что практически каждый ее метр использовался по назначению. По центру находились здания модроков — это было что-то вроде вертикальных казарм. На равном удалении от них находились все остальные объекты — теплицы, загоны для скота, объекты, снабжающие поселение электричеством, водой и прочими ресурсами, по типу наших водонапорных и электрических станций, а также шахты, где, непосредственно, и добывался главный виновник всех наших бед — юноний. К каждому из этих объектов можно было добраться за равное количество времени в случае возникновения непредвиденной ситуации. Но таковых было немного.

Подойдя к линии перед шахтой, мы останавливались у закрытых ворот. После разрешающего сигнала они открывались, и мы дружно направлялись к лифтам, ведущим на глубину больше трехсот метров. Добыча юнония была очень трудоемким процессом, так как его концентрация в почве была очень низкой. Требовался труд огромного количества людей, чтобы разбивать и отсортировывать породу. После чего она направлялась наверх по специальному конвейеру. В общем ничего нового тут модроки не придумали, а лишь использовали старый метод — рабочую силу. Многие поговаривали, что и на своей планете они добывали его подобным методом. Процесс получения чистого юнония был строго засекречен. Вся порода с его наличием отправлялась на огромные заводы по переработке. Там юноний избавляли от примесей, очищали и готовили к использованию. Заветный для модроков ресурс хранился в специальных герметичных контейнерах с инертной атмосферой. Готовый и очищенный от всех примесей юноний был основой для некой желеобразной субстанции, которая и использовалась модроками в качестве эликсира молодости. Большую его часть они погружали в специальные грузовые корабли и отправляли в долгий путь к планете Танту́р, остальное оставалось на земле, для несущих здесь службу стражей и командующих.

Работа на шахте сильно выматывала. Приходя вечером в свою конуру, мне уже не хотелось ничего, кроме как лечь спать и хорошенько выспаться. Такой подход к рабскому труду позволял модрокам не переживать о том, что у людей в колонии будет свободное время для размышлений и уж тем более для каких-то бунтов. Мы были словно пчелиный рой — улетали за цветочным нектаром, делали из него мед, а пасечник внаглую все это отбирал.

Прошло уже два дня с нашей встречи с Оскаром. Я ничего о нем не слышал и начал переживать все ли с ним в порядке. Я не видел его на добыче, вечером в столовой и даже в общем зале. Походя по блоку, я начал расспрашивать о нем, но все будто бы не знали о ком идет речь и лишь одинокая старуха, сидевшая в углу своей секции, сказала мне, что он находится в лазарете, но посещения к нему строго настрого запрещены.

— Что с ним случилось? — обеспокоенно спросил я.

— Не знаю. — проворчала старушка в ответ. — Наверное в очередной раз вытворил что-то глупое.

— Как мне к нему попасть?!

— Не слышал, что я тебе сказала? Визиты запрещены! Чего непонятного?

— Я всего лишь хотел узнать все ли с ним в порядке.

— Узнаешь, когда он выйдет. А не то загремишь следом за ним или, в лучшем случае, в карцер.

— Что мне сделать? Как я могу ему помочь?! — отчаянно спросил я.

— Ничего! Никак! — грозно прикрикнула старуха. — Просто замолчи и иди по своим делам, юнец.

Мне стало не по себе от услышанного. Сразу вспомнился наш с ним непродолжительный диалог. Зная, что Оскар тот еще бунтарь я подозревал, что он получил нехилую взбучку за нашу с ним встречу. Мне бы не хотелось быть причиной его страданий. Я видел в нем человека с несгибаемой волей и сильным характером. Такие люди были нужны колонии, такие люди были нужны миру! Мне оставалось лишь ждать и надеяться, что с ним все в порядке.

От Оскара все еще не было никаких вестей. В колонии не менялось ничего — совсем! — «День сурка ей-богу!» Уже через неделю пребывания здесь создавалось ощущение, что ты будто живешь на повторе. Это даже не дежавю — это просто какая-то петля, в которой меняется лишь число на календаре. С каждым днем напряжение росло. Я знал Оскара меньше часа, но он уже стал мне другом. — «Возможно, я настолько одичал в колонии, что даже простая беседа по душам с незнакомцем повлияла на меня так, что я переживал за него словно за себя». — отчаянная мысль пролетела в моих иссохших от однообразия мыслях. «Да нет же, бред! Перестань думать об этом» — тут же перебил я себя. Не знаю почему, но я и вправду переживал за Оскара и ждал с ним встречи. Дни тянулись дольше обычного. Я пытался узнать о его состоянии хоть какую-то информацию, но все мои попытки были тщетными. Если человек такое время находится в медблоке, то вряд ли он в полном здравии. Да и к тому же его вид и так был сильно потрепанным после карцера. Не находя себе места от волнения, которое накрывало меня бесконечными волнами, я решил направиться прямиком к стражу, чтобы узнать, что же все-таки случилось и как поживает Оскар. Увидев, что я быстрым шагом направлялся прямиком к модроку, стоявшему у дверей медицинского блока, многие окрикивали меня и пытались остановить, так как контакты с ними были строго запрещены. Я был настроен решительно и не обращал внимания на происходящее вокруг, будучи готовым к любому исходу от встречи со стражем. Увидев мое приближение страж модроков машинально выровнял осанку и начал пристально смотреть в мои глаза. Я смотрел ему в ответ, показывая, что у меня нет перед ним страха. Сжав челюсти и стиснув кулаки, я подошел к нему в упор, готовясь к возможной потасовке и спросил, не скрывая злости:

— Что случилось с Оскаром Мюрхедом?! Почему вы его прячете? — к моему удивлению, страж отреагировал достаточно спокойно и лишь слегка оттолкнул меня в сторонку, не издавая при этом ни звука. Я же стоял на своем и снова задал свой вопрос, но на этот раз уже с более спокойным тоном. В ответ он повернулся ко мне и произнес что-то на своем языке. Их язык был похож на смесь стрекотания, пощелкиванием языком и глубокими гортанными звуками.

— Я тебя не понимаю. — тут же ответил я.

— Оскар болезнь слабый. — ответил он на ломанном человеческом языке. Этих слов было достаточно, чтобы понять, что Оскар хотя бы живой.

— Можно мне попасть к нему в палату? — тут же спросил я. Стоявшие рядом люди, с открытыми от удивления ртами, наблюдали за тем, как я общаюсь со стражем.

— Модрок отказать человеку. — услышал я. После чего он указал мне в сторону блока и жестом повелел направится подальше от лазарета.

Следующие несколько дней прошли в полной тишине, я все также не получал вестей от Оскара. Пару раз я пытался поговорить со стражами, но в этот раз они были куда менее любезны, и, получив порцию ударов дубинкой и пару электрических разрядов, я понял почему в первый раз все смотрели на меня как на обезумевшего. Так прошла еще неделя пока после очередного трудового дня, направляясь в свою секцию, я не увидел его посреди коридора. Он стоял, облокотившись о стену, в слегка согнутом состоянии. Подняв свой взгляд, он с улыбкой посмотрел на меня — я невольно, но искренне, улыбнулся ему в ответ. Я был рад его видеть, был рад что он жив. Подойдя поближе, я заметил, что он выглядел пугающе, еще хуже, чем при нашей первой встрече. Все его тело было одной сплошной гематомой, которая будто огромная волна шла от шеи до самых пят. Багрово-красное полотно, местами переходящая в синевато-зеленый оттенок, заполнило каждый сантиметр его тела, оставив нетронутым лишь лицо и скулы. В этот момент улыбка мгновенно слетела с моего лица. Увидев это, Оскар лишь пожал плечами, будто не понимая мою тревогу, и вновь улыбнулся. Эта улыбка через боль вновь показала мне его несгибаемую волю и силу характера. Он стойко переносил все удары судьбы и, казалось, никогда не отчаивался.

— Ты выглядишь ужасно! Что они с тобой сделали?! — спросил его я.

— Не переживай. Со мной это не впервой. — спокойно ответил Оскар, обхватив руками ребра.

— Да на тебя больно смотреть!

— Эдлен, успокойся. Все хорошо. Они могут сломать мои кости, но не волю. — все также спокойно продолжал он.

— Что случилось?

— Да так, пустяки. Я в очередной раз покусался со стражем, тот огрел меня дубинкой и пустил по моему телу импульсный разряд.

— Импульсный разряд?! — удивленно спросил я.

— Да, он самый.

— Это от него твоего тело выглядит словно одно большое темное пятно?

— Да, эта штука творит и не такое! Продержи он его чуть подольше, то я бы сыграл в ящик прямо на месте. Но эти изверги знают меру — отчего порой не легче.

— Впервые слышу о подобном! — с недоумением сказал я.

— Тебе еще многое предстоит узнать об этом месте.

— Даже не сомневаюсь. А что делает этот разряд?

— Понятия не имею как он работает и что за технологию они используют, но одно знаю наверняка — энергия от этого разряда атакует твое теле на молекулярном уровне. А ощущения такие, словно миллиарды маленьких молоточков бьют по каждой клетке твоего тела. Оттого и результат такой. После импульсного разряда удары дубинкой ощущаешь как легкое поглаживание по спине — и я сейчас даже не преувеличиваю. — с едва заметной улыбкой сказал он. — В общем жуткая вещь, не советую тебе пробовать.

— Да уж после такого и в мыслях нет.

— Эдлен! — тут же сказал он, положив мне руку на плечо. — Пусть тебя не пугают мои слова, пусть они не будут для тебя призывом к подчинению! Я лишь хочу тебя предостеречь и подготовить. Не дай им сломить себя.

— Я бы и не подумал… — коротко, но с полной уверенностью ответил я.

— Посмотри на этих людей вокруг. — тут же продолжил он. — Что ты видишь?

— Я вижу…не знаю, я вижу простых людей.

— Эдлен, эти люди, как и мы с тобой, всего лишь биологический мусор для модроков. Они лишили нас возможности думать, мечтать, рисковать! Они отобрали у нас все! Они отобрали у нас жизнь…

— Но ведь в этом нет вины людей. Человечество ведь сделало все, что смогло. Разве не так?

— Как бы тяжело мне не было это признавать, но это не так. Наша вина в том, что мы так быстро сдались и просто подчинились их силе. Мы подписали себе смертный приговор с того момента, как перестали устремлять свой взор на небо. Люди как скот, который растя́т на убой, параллельно используя в качестве пахотного орудия. С самого рождения я, как и все здесь, рос и жил по расписанию. Каждый мой день был составлен так, чтобы повзрослев, я стал очередной из их пешек. Человеком, чья жизнь будет отдана на пути благополучия их расы. Я не знал другой жизни, Эдлен, но я знаю, что не хочу так жить. Пусть эти люди вокруг и дальше волочат свое никчемное существование, но я не хочу быть в их числе. И не буду! Рано или поздно я выберусь отсюда и, после завершения своей миссии, я отправлюсь доживать свой век в Оазис.

— Миссии?! — удивленно спросил я.

— Да, Эдлен. Миссии. Об этом я и хотел с тобой поговорить… Но прежде, чем я начну, я бы все же хотел узнать немного о тебе. В тот день ты хотел мне что-то рассказать. Говорил, что прибыл издалека. Расскажи мне об этом месте.

Сделав глубокий вдох, я начал:

— Мое полное имя Эдлен Дилей Купер. Я вырос в небольшом городке под названием Родвилл, штат Кайамо.

— Никогда раньше не слышал об этом месте! Это вольное поселение или повстанческая деревушка?

— Оскар, наберись терпения. — сказал я. — Тебе нужно выслушать меня и только после задавать свои вопросы. Иначе в твоей голове будет пу́таница. Договорились?

— Да-да, конечно! — ответил он с сияющими от любопытства глазами.

Там откуда я прибыл люди живут и даже не знают о существовании модроков. — глаза Оскара раскрылись настолько широко от удивления и непонимания, насколько это вообще было возможно.

— Но как… — хотел он спросить, как тут же замолкнул, вспомнив наш уговор.

— Тебе не послышалось. Мы даже не подозреваем, что раса модроков существует. Более того, мы живем в свободном мире, где каждый волен ходить на работу, которую выбрал сам, заводит семью, детей, развлекаться и вообще жить полной жизнью. Мы ездим на машинах, летаем на самолетах и плаваем на кораблях. Мы путешествуем в другие города и страны. У нас полно зелени и повсюду животные, реки, озера и даже насекомые. — на момент я поймал себя на мысли, что уже очень давно не слышал даже комариного писка или назойливого жужжания мухи. А еще мы не носим эти дурацкие робы, одеваемся как хотим и все по-разному. Вот уж не думал, что буду кому-то когда-нибудь рассказывать об этом. В общем все, что ты видел в детских картинках — правда! Всё и даже больше! Мы покорили космос — отправили человека на луну и десятки искусственных спутников к другим планетам! — лицо Оскара сияло от радости и удивления, как у ребенка. Я продолжал говорить — он жадно меня слушал, вгрызаясь всем своим вниманием в каждое мое слово. Человечество изобрело компьютеры, телевидение, мобильные телефоны, интернет и многое-многое другое! — рассказывал я с энтузиазмом, испытывая гордость за все человечество. — Мы даже побывали на дне Тихого океана!

— Космос, луна и океан. — мечтательно пробормотал он. — Но…Но как это возможно?!

— Человечество имеет безграничные возможности. — сказал я, достав потрепанный фантик из кармана, на котором была изображена ракета, устремленная в небо. — Вот, смотри — это ракета, и это не плод воображения какого-нибудь фантаста, а реальность. На одной из подобных, но более усовершенствованных, молодой советский летчик по имени Юрий Гагарин впервые покорил космос. Это казалось безумием — человек подчинил себе небо! А спустя несколько лет трое астронавтов — Нил Армстронг, Базз Олдрин и Майкл Коллинз побывали на Луне. Эти ребята отправились на наше ночное светило и в это не верится до сих пор! Люди удивительны в своем стремлении к знаниям и открытиям! Нам еще столько всего предстоит узнать об окружающем нас мире. — с грустью произнес я. В ту секунду я заметил, как Оскар тоже немного взгрустнул.

— Эй! — одернул я его, взяв за плечо. У нас еще все впереди! — от услышанного на его лице расползлась искренняя улыбка.

— Эдлен, ты прибыл с Оазиса? — спросил он. Я не знал, как ему ответить.

— Я пойму, если жители Оазиса боятся рассказать о себе, но хотя бы дай мне надежду на то, что мои мечтания имеют право на жизнь. — сказал он. Я чувствовал с какой тревожностью он это говорил.

— Любые мечты имеют право на жизнь. — тут же попытался я его успокоить. Главное не терять надежду. Но речь идет не об Оазисе. — лицо Оскара резко сменило выражение с тревожного на непонимающее. Прежде, чем он произнес что-то — я резко, словно срывая пластырь, сказал ему:

— Я прибыл сюда из другой вселенной! Из другого мира и это не первая моя остановка. Понимаю, что мои слова могут показаться бредом, но это так и есть. Я не хочу тебе врать и выдумывать глупые истории, но в душе понимаю, что в это сложно поверить…если вообще возможно.

— Что ты такое говоришь, Эдлен? — спросил он. По его голосу и выражению лица я понимал, что он мне не верит и я не мог его в этом винить.

— Я предупреждал, что тебе покажется это бредом и, к моему глубочайшему сожалению, я даже не могу предоставить тебе никаких доказательств своих слов. Тебе остается лишь поверить мне, и, я надеюсь, что в один из дней ты все увидишь сам. — Оскар смотрел на меня в полном недоумении.

— Это безумие, Эдлен… — с голосом, потерявшим надежду, сказал он.

— Прости меня, Оскар, я не хотел рушить твои надежды, но я клянусь, что все это правда. Пройдет немного времени и ты сам все поймешь. Надеюсь, что поймешь…

— Но как такое вообще возможно?! Ты использовал технологии модроков?

— Нет, никаких связей с модроками или иными видами существ. Это происходит само собой. Я не могу это объяснить, просто в какой-то момент появляется портал, и я шагаю в неизвестность. Впервые это произошло со мной в прошлом году. Странный объект шаровидной формы повис над моей головой, а в следующий момент я оказался в другом мире. В параллельном мире, если быть точным. Там было все практически также, как и в моем, но и многое отличалось. Проведя там некоторое время, я вновь обнаружил открывшийся портал. Так я оказался здесь. Он появляется сам по себе. Нет никаких знаков или сигналов, предшествующих его открытию. Я даже не знаю появится ли он вновь и просто сижу в надежде на то, что мой следующий шаг приведет меня домой. — следующие полтора часа я рассказывал Оскару о своем мире и мире, в который я попал в прошлый раз. О произошедшей со мной истории и встрече с мамой. Он внимательно слушал мой рассказ и ни разу меня не перебил. Я очень хотел и надеялся на то, что он мне поверит, но понимал, что это практически невозможно.

— Все эти истории просто безумны. — сказал он. — Настолько же безумны, насколько захват модроками целой планеты. Они познали технологии, помогающие им преодолеть расстояния в десятки тысяч световых лет. Отчего же твое путешествие не может быть реальностью?! — неожиданно для меня сказал он. После услышанного я немного обомлел. С моих плеч будто гора спа́ла. Я был поражен тем, что он готов мне поверить. — Возможно ты попал сюда не просто так. Может быть это не случайность, Эдлен?! — спросил он встревоженно.

— Как бы я и сам хотел знать ответ на этот вопрос, дорогой друг. Но вопросов сейчас гораздо больше, чем, хоть каких-то, ответов.