Дети пространства

Оверсан

— Ты давно спал в последний раз? — спросила Диана у Кима, в очередной раз сдавая ему вахту.

— Ну… вроде только что из койки.

— Я тебя спрашиваю не о том, когда ты последний раз тискал свою Труди, а когда последний раз спал! — слегка разозлилась Диана. — По-моему, это было ещё до посадки на Марс. Понимаю, ты нашёл себе замечательную девчонку, но в конце концов, ты здесь капитан. Сдавая тебе вахту, я доверяю тебе свою шкуру и, кстати, её шкуру тоже. А ты тут клюёшь носом.

В кают-компании «Маринеско» ужинали пассажиры. Во главе стола сидел только что сменившийся с вахты Ким и сосредоточенно поглощал суп, радуясь, что на извечную капитанскую обязанность развлекать пассажиров можно забить — пассажиры с успехом развлекали себя сами.

Между тем Труди рассказывала про интересные технические решения, которые обнаружила, изучая систему жизнеобеспечения корвета. И тут вдруг Ким услышал, как Минни, её однокурсница, обронила:

— Хорошо быть любовницей капитана — всюду пускают, никто не останавливает.

Это был чистейшей воды поклёп. При четырёх человеках в экипаже и несении вахт в ходовой рубке и машинном отделении у космонавтов абсолютно не было времени на то, чтобы следить за пассажирами. Поэтому второкурсники-механики очень ловко распорядились интересом Труди к системе жизнеобеспечения, фактически сложив с себя контроль за ней. А Минни попросту плохо переносила невесомость, поэтому носу не казала с жилой палубы. И в общем, вряд ли, проучившись вместе четыре года, Труди стала бы обижаться на Минни за такую невинную подколку.

Тем не менее Ким положил ложку и обвёл глазами собравшихся.

— Любовницей капитана быть тяжело. У нас в ВКФ это вообще почти официальная должность. Представьте себе нормальный рейд — не прогулочку от космопорта до космопорта в пределах одной системы, как сейчас у нас, а рейд с зачисткой астероидных поясов в паре необитаемых звёздных систем. Полгода, а то и год. С боями. Всё это время капитану приходится принимать какие-то невесёлые решения. Он круглые сутки на вахте и должен изображать перед всем экипажем абсолютную уверенность в себе. Даже еду ему носят в каюту, а в кают-компанию он может войти только с разрешения старшего офицера, чтобы не смущать тех, кто отдыхает там от службы. Не знаю, как это было во времена военно-морских флотов на Земле, но у нас в ВКФ на борту допускается одно-единственное исключение, с которым капитан может разделить свою неуверенность, при котором может позволить себе проявить слабость. Это как раз и есть любовница, или любовник, если капитан женского пола. Это груз, который можно взять на себя только добровольно. И отнюдь не каждому капитану достаётся такой подарок. У кого-то возлюбленная слишком амбициозна и предпочитает командовать собственным кораблём, кто-то ушёл в рейд, оставив жену сидеть с ребёнком, кто-то дослужился до капитанства, а подруги себе ещё не нашёл.

Труди сидела в кресле второго пилота в ходовой рубке, пристегнувшись ремнём.

«Всё-таки сокращённый экипаж имеет свои преимущества, — подумал Ким. — Набери мы полный штат в БЧ-1 и БЧ-5, Диана сейчас точно разворчалась бы, что я таскаю пассажиров в рубку».

— Помнишь, я говорил про алые паруса? — спросил он вслух. — Вот, смотри.

В той стороне, куда он указал, на небе широкой полосой густела какая-то чёрная тень, внутри которой не было видно ни одной звезды, окружённая темно-красной и ослепительно белой каёмками.

— Что это? — спросила Труди. — И почему не видно Солнца?

— А потому и не видно, что оно закрыто нашими противосолнечными щитами. Внутренний достаточно холодный и поэтому тёмный, следующий раскалён докрасна, а внешний — до белого каления, как спираль старинной электролампочки. Второй щит вполне похож на алый парус. Смотри, сейчас запущу робота, всё равно нелишне их осмотреть.

Мягкий толчок сжатого воздуха выпихнул орбитально-монтажного робота из бронированной шахты в корпусе корвета, и перед Труди на экране появилась картинка с его видеокамер. Робот покрутился вокруг своей оси, оглядывая освещённый слабым звёздным светом корпус «Маринеско», подплыл к тёмному внутреннему щиту, осветив его прожектором, затем обогнул его край и оказался как будто внутри металлургической печи — с одной стороны раскалённая докрасна изнанка второго щита, с другой зеркальная рабочая поверхность третьего, отбрасывающая большую часть излучения, полученного от второго, куда-то вбок, в сторону от корвета.

— Между первым и вторым не полезу, — прокомментировал Ким. — Там для этого робота слишком жарко. Он и здесь-то за полчаса перегреется, так что пора гнать его обратно. Ну, как тебе наш алый парус?

— А зачем такое нужно?

— Чтобы можно было подойти к Солнцу на гигаметр, а то и ближе. Чем ближе к звезде, тем легче совершить скачок. А что до нас, то сейчас просто относительное положение Земли и Марса такое, что лететь очень неудобно. Но если подойти к Солнцу почти в скачковую зону и обогнуть его на гиперболической скорости, можно очень неплохо сэкономить время. Вообще, загоню-ка я уже этого монтажника под крышку и буду считать коррекцию. У нас тут должна быть ещё пара коррекций, чтобы выйти на курс к Земле-Луне, причём именно тут, в гигаметре от Солнца.

Когда окрестности Солнца были позади, и корабль отделяло от звезды добрые сто сорок гигаметров, Ким получил приказ от Келли:

To: marinesko-sol2!lancer 

From: earth!lavisko4 

Reply-To: earth!lavisko4, earth!lavisko1 

Subject: Дальнейшие действия 

Курсант Лэнсер! 

Одновременно с «Маринеско» в Клавиус прибудет пинасса Н-229 под командованием Лависко-5 с пассажирами — сотрудниками проекта «Клавиус-вирус» с Земли. 

Приказываю: сдать командование корветом Кэмпбелл-5 и принять у Лависко-5 пинассу Н-229. После этого корвет отправится на низкую околоземную орбиту для сдачи курсантами 4 курса экзамена по пилотированию крупных кораблей в атмосфере. Пинасса остаётся в Клавиусе в качестве стационера, а вы прикомандировываетесь к рабочей группе проекта в качестве военного представителя. 

P. S. Поздравляю с успешной сдачей экзамена по пилотированию крупных кораблей в атмосфере во время посадки в Офир-Восточный. 

Комендант базы Порт-Шамбала Лависко-4