Дай мне силы обуздать этот мир

Глава 13. Вопросы и ответы

— Ну, что там? — поинтересовался Алан, когда из повозки высунулась ушастая голова зверодевушки.

— Ничего серьёзного, — развела руками Зарфи. — Рана не очень глубокая, но девчонка совсем без сил. Нужно время, чтобы пришла в себя.

— Понятно, — вздохнул маг. — Приглядывай за ней, чтобы ничего не выкинула.

— Зарфи присмотрит, — довольно осклабилась волчица. — Если начнёт буянить, дам ей по шапке.

— Кхм… — Некромант выразительно посмотрел на зверолюдку, и та весело усмехнулась, переводя всё в шутку.

Во время очередного привала, пока извозчик привязывал распряжённую лошадь к дереву и укладывал перед ней сено, троица путешественников разожгла неподалёку костёр. Маг огня оказался полезен даже в бытовом плане — не пришлось мучиться с трутом или кремнем. После произнесённого заклинания сложенные вкруг поленья запылали весёлыми языками пламени. Зарфи на скорую руку обтесала несколько веток, воткнула их в землю по обеим сторонам от костра и повесила на поперечину наполненный водой из ручья котелок, а затем начала нарезать мясо и овощи, тихо урча что-то себе под нос. Алан и Сайфер обошли окрестности в поисках топлива и вскоре вернулись с несколькими вязанками сырого валежника. В воздухе начал распространяться приятный аромат, и все, включая старого лысенького извозчика, собрались возле костра, согревая руки у огня. На землю спустился густой туман, сопровождавший вечернюю прохладу, ночные птицы начали свой переклич, разливаясь серенадой мрачных звуков, будто в хорроре. Но здесь, возле огня и в приятной компании, тревоги исчезали, оставляя лишь приятную усталость после дневного путешествия.

— Давно не доводилось сидеть вот так спокойно, не боясь, что покажется очередная орава охотников, — довольно вздохнул кузнец. Сайфер в ответ на это лишь усмехнулся:

— Ты везунчик, учитывая, сколько шума поднял за последние недели. До меня доходили слухи, что за вами с этой прекрасной зверолюдкой выслали лучшие гильдии королевства, а вы вдвоем смогли так долго держаться против них.

Зарфи поморщилась на слове «прекрасной» и мрачно посмотрела на красноволосого, как будто пыталась понять, серьёзно он говорил, или же издевался над рубцами на её лице.

— Нет, не везунчик, — с лёгкой улыбкой покачал головой маг, недвусмысленно посмотрев на волчицу. — Если бы не она, меня бы десять раз прикончили гильдейские охотники.

— Тогда это знак свыше, — ухмыльнулся Бильтайн.

— Иди ты нахер, — поняв его намёк, ощерилась зверодевушка. — Не хватало ещё, чтобы какой-то зазнавшийся хрен залезал в мои трусы.

— Да я же не об этом, — помахал руками Сайфер, виновато улыбнувшись. — Извини, Зарфи.

— Я подумаю над твоей просьбой.

Пока похлебка в котелке весело бурлила, извозчик рассказывал спутникам о своих приключениях. Чем-то он был похож на таксистов: очень любил поболтать, поделиться историями из жизни и послушать о чужих проблемах, отыгрывая роль этакого собеседника на час.

Ни к чему не обязывающие разговоры затихли, когда со стороны повозки раздался тихий скрип. Оглянувшись, компаньоны увидели возле крытой телеги едва различимый силуэт, скрываемый ночными тенями. Бросив взгляд на топорщившийся плащ, Алан понял, что девчушка вернула себе оружие. Но одно то, что она не держала кинжалы в руках, уже радовало.

— Ужин почти готов, присоединяйся, — приветливо сказал Сайфер, рукой приглашая девушку подойти. Та некоторое время стояла, будто сомневаясь, но, в конце концов, осторожно сделала несколько шагов вперёд. Оказавшись у костра, опустила голову пониже и с почти неслышным вздохом опустилась на колени перед огнём, держась рукой за то место, где Зарфи перевязала рану.

— Как тебя зовут-то хоть? — Алан постарался, чтобы его голос звучал так же приветливо, как и у мага огня.

— Лангейр Фисс, — после недолгого молчания тихо произнесла девушка, поморщившись. — Куда вы меня повезли?

— Пожалуйста, — махнула рукой волчица на не высказанную благодарность за оказанную помощь. Лангейр дёрнула головой в сторону Зарфи и опустила голову ещё ниже.

— Оставь, Зар, она и так напугана. — Алан примирительно посмотрел на зверолюдку, а затем снова перевёл взгляд на девчонку. — Прости, что пришлось… Так тебя успокоить. Мы не причиним тебе вреда и не собираемся ограничивать твою свободу. Просто ты была не в лучшем состоянии, и нам пришлось взять тебя в дорогу, чтобы помочь.

Фисс еле заметно кивнула, глядя перед собой, но её поза по-прежнему оставалась напряжённой, будто она была готова в любой момент схватиться за клинки. Да и уселась так, чтобы видеть всех перед собой.

— Готово, — оповестила спутников Зарфи. Товарищи стали доставать из походных сумок деревянные глубокие тарелки и ложки. Один набор — запасной — волчица протянула Лангейр:

— Держи, кошечка.

— Не называйте меня так… Пожалуйста. — Стиснув зубы, что было заметно даже под капюшоном, она всё-таки приняла посуду, однако наполнила тарелку самой последней, словно хотела убедиться, что еда не отравлена. Кузнец представил новой знакомой своих компаньонов и вкратце рассказал о цели путешествия, не вдаваясь в подробности. Не проявляя видимого интереса, Фисс с плохо скрываемой жадностью уплетала похлёбку и действительно была похожа на уличного котёнка, который полностью игнорирует чувство насыщения в попытке набить пузо про запас. Она не говорила ни слова, и на какое-то время спутники забыли про девушку, обсуждая минувшие события.

— … Да уж. Герцог так удивился, когда я сказал ему, что в Штаркхене была гильдия воров. Сначала даже не поверил. — Алан рассмеялся и сделал несколько глотков из бурдюка с водой. Лангейр тут же встрепенулась и посмотрела на мага так, что тот сумел рассмотреть её лицо прежде, чем девчонка снова спрятала его, смутившись под изучающим взглядом. Некромант успел увидеть чёрные, как сама ночь, глаза, такого же цвета волосы, собранные в хвост на правом плече под капюшоном, и аккуратный небольшой нос. Вкупе с острым подбородком и пухлыми губами Фисс создавала впечатление совсем юной девушки.

— Что такое? — прищурился Алан. — Ты так оживилась, когда мы заговорили про гильдию воров…

— Показалось, — совсем тихо, почти шёпотом сказала Лангейр, отвернувшись в сторону.

«Показалось? Ну-ну».

Кузнец задумчиво почесал подбородок с выросшей щетиной, но выпытывать у девчонки подробности не стал.

— Ладно, — махнул он рукой. — Ты-то кем будешь? И как оказалась в лесу ночью?

— Никем, просто авантюристка. Наткнулась на бандитов, вот и всё.

— «Просто авантюристы» о таком оружии, как у тебя, могут только мечтать, — улыбнулся Сайфер, по-видимому, тоже почуяв, что клинки девушки были зачарованы. — Ты не из наёмных убийц?

— Нет, — буркнула Фисс. Каждое слово из неё приходилось вытаскивать клещами. Алан понял, что сейчас будет бесполезно пытаться что-то узнать.

— Ну, если захочешь поделиться, скажи, — вздохнул он. — Куда хоть направляться планируешь?

Лангейр долго молчала и, наконец, покачала головой:

— Не знаю.

— Идти некуда? — Тишина была красноречивее любого ответа. — Если хочешь, можешь какое-то время путешествовать с нами. Но предупрежу: я выполняю несколько… Опасное поручение. Когда доберёмся до Штаркхена, сможешь решить, что тебе делать дальше.

Фисс кивнула и сделала несколько маленьких глотков из притороченного к поясу бурдюка.

Оставшийся путь до столицы герцогства, к счастью для спутников, удалось преодолеть без каких-либо происшествий. Когда повозка выехала на равнину и пересекла границу пригорода, Сайфер, сидя на козлах и осматривая убогий палаточный лагерь, поморщился:

— Ничтожества…

— Чего? — Алан удивлённо уставился на красноволосого, не ожидая от него таких слов.

— Сидят здесь, по уши в дерьме…

— Ну, у них не то чтобы есть выбор, — пожал плечами некромант.

— У всех есть выбор. — Ученик архимага нахмурился. — Но они выбрали смириться с обстоятельствами и быть мусором на задворках королевства, а не бороться.

— Легко тебе говорить, талантливый волшебник, — невесело усмехнулся кузнец.

— Если бы я не стал магом, то сделал бы всё, чтобы вырваться из своего низкого положения!

— Ну… Может, их устраивает такая доля?

— Вот поэтому они и ничтожества, которые смирились с судьбой.

— Не скажи. — Алан покачал головой, рассматривая рваные палатки и грязных, голодных крестьян, кучкующихся у маленьких костерков. — У меня есть мечта: своя мастерская и дом где-нибудь на отшибе цивилизации. Я не хочу быть великим воином или королём. Разве это делает меня ничтожеством? Амбиции есть не у всех.

— Хочешь сказать, они мечтали сидеть в этом дерьме и исполнили свою мечту?

— Категорично, — вздохнул кузнец. — Я бы не судил их так строго, не зная конкретной ситуации.

Излишний максимализм Сайфера был не очень понятен некроманту.

— Правда? — усмехнулся Бильтайн. — Я тебе не рассказывал, но родители, когда узнали, что меня заберут в школу магов, были против. Их не спрашивали, естественно, но все девять лет они усердно вдалбливали в меня идею «где родился, там и пригодился». Мне приходилось в тайне от них по ночам учиться контролировать свою ману. Отец не хотел мириться с тем, что его единственный сын не продолжит дело всей семьи, а мать не желала, чтобы меня отрывали от родного гнезда. Ближе к семнадцатилетию я уже и сам сомневался, не приснился ли мне приход этих магов, настолько крепко из меня выбивали все мысли о пути волшебника. Это уже потом, спустя год или два, когда я приехал на каникулы домой, отец признался, что они с матерью просто боялись остаться без меня и принять перемены в своей жизни. Им плевать было на то, что я мог бы многого добиться, собственный комфорт важнее. И если бы я тогда сдался, то ненавидел бы себя за это. Вот тебе и категоричность.

— М-да, — задумчиво вздохнул кузнец. — В каком-то смысле я могу их понять, хотя не до конца. Не знаю, как можно не желать своему ребёнку добиться чего-то большего, чем ты сам.

— Угу. — Сайфер коротко кивнул. — Все эти люди вокруг не просто лишают своих детей будущего, они и себе запретили думать, что могут всё изменить. А это хуже смерти.

— Вот как… А как ты тогда относишься к аристократам, которые родились в богатой семье и получают все возможности на золотом блюде, не приложив ни капли стараний?

— Они ничем не лучше этих, — мрачно ответил красноволосый. — Есть те, кто использует данную ему власть, чтобы сделать жизнь вокруг лучше и приумножить достижения, а есть те, кто только потребляет дарованные возможности, чтобы удовлетворять свои сиюминутные прихоти.

— И как бы ты поступил, родись ты в семье какого-нибудь герцога?

Сайфер задумчиво посмотрел на свои сапоги, хмурясь.

— Стал бы королём и сделал всё, чтобы мой сын получил титул императора всего континента, — на полном серьёзе ответил Бильтайн, не задумываясь.

— Могу только поразиться твоим амбициям, — усмехнулся некромант. — А чего ты хочешь от своей жизни?

— Как минимум — стать архимагом короля, когда закончу обучение.

— Достойная цель, — вздохнул кузнец. — Надеюсь, у тебя получится.

— Не сомневайся в моих силах. — Сайфер посмотрел на спутника и приложил кулак к груди.

Преодолев городскую стену, извозчик подогнал повозку к конюшне возле таверны на первом ярусе города. Алан вручил ему причитающееся за поездку, и все четверо направились в трактир, чтобы отдохнуть с дороги, прежде чем продолжать расследование. Приключенцы сняли две комнаты: в одной расположились волшебники, а во вторую Зарфи чуть ли не силком утащила Лангейр. Девчонка яростно настаивала, что переночует в общем зале, но волчица оказалась… Убедительной.

Наутро четвёрка собралась внизу, чтобы набить желудки сытным завтраком и кружкой эля.

— Первым делом мне нужно дойти до резиденции герцога и забрать свои пожитки, — поделился мыслями кузнец, машинально постукивая по грубой столешнице из деревянных досок. — Потом я хочу наведаться в гильдию магов и поговорить там о Мортис. Эта девчонка, скорее всего, давно скрывала свою истинную натуру. Может, получим какие-нибудь зацепки о том, как она вообще связалась с некромантией.

— Звучит, как план, — согласился Сайфер. Зверолюдка тоже кивнула головой. Лангейр же никак не отреагировала, имитируя предмет интерьера и тихо доедая свою зерновую кашу.

После завтрака, как и хотел Алан, спутники отправились в резиденцию. Герцог не соврал: дворецкий подтвердил, что получил письмо Дюрона, и заранее подготовил всё, что было изъято из злополучной пещеры. Кроме походных сумок кузнеца, Вельсигг, Герта и Кайдена, обнаружилась и четвёртая, предположительно, принадлежавшая Мортис. Остановившись в парке за пределами резиденции, некромант исследовал её содержимое. Внутри лежали несколько склянок, которые Сайфер не смог опознать, от руки написанная тонкая книжка с незнакомыми Алану ритуалами, которую он решил изучить позже, а также амулет. Бросив на него взгляд, кузнец порылся в сумке Вельсигг и достал из неё артефакт герцога. Амулеты были схожи практически один в один, различались только камни: если у травницы камень был красный, то у Мортис — зелёный. И, в отличие от красного, он по-прежнему излучал слабое свечение.

— Интересно, — задумался некромант, глядя то на один артефакт, то на другой. Он восстановил в памяти воспоминание Вельсигг с проведённым ей ритуалом, во время которого красный камень погас. Если догадка была верна, то сущность (а может, и её часть) должна была находиться внутри жёлтого амулета. Стоило бы обратиться за вопросом к знающему специалисту.

— Идём в гильдию магов, — решительно сказал кузнец, и отряд поспешил дальше.

Башня волшебников встретила спутников всё той же суетливой атмосферой. Единственным отличием для Алана было то, что теперь проходившие мимо колдуны то и дело пялились на него, как на ходячую реликвию, угрожающую миру гибелью. Стараясь не обращать на эти взгляды внимания, он подошёл к стойке, за которой сидела молодая девушка и забавно трясла пышной гривой рыжих волос, изучая какие-то бумаги.

— Доброе утро, — поприветствовал Алан. Она подняла на него любопытный взгляд ярко-зелёных глаз и переменилась в лице.

— А… З… Здравствуйте…

— Я хотел бы поговорить с артефактором, — немного смутившись и отведя взгляд, сказал кузнец.

— Господин В-Вильгельм? — неуверенно уточнила девушка. — Он у с-себя… З-Зери!

На окрик девушки к стойке подбежал одетый в не по размеру большую мантию мальчик.

— Да, госпожа Мертильд?

— П-проводи гостей к господину Вильгельму.

«Ну, хоть не набросились, и на том спасибо», — вздохнул Алан, последовав за удаляющимся в сторону лестницы юнцом.

Старик увлечённо изучал крохотный камушек под увеличительным стеклом, когда в дверь постучались.

— Да-да, — как можно громче сказал он, и внутрь вошли четверо. Заметив Алана, Вильгельм слабо улыбнулся.

— И снова нас свела судьба, не так ли, юный сэр?

— И правда, — согласился кузнец, радуясь, что хоть этот старец отнёсся к нему нормально. — Я прибыл к вам по важному делу…

— Мортис, хм? Герцог прислал в гильдию письмо, я знаю о некоторых подробностях, но мне ужасно интересно послушать вашу историю из первых уст. Что же там, в конце концов, произошло?

Потратив десять минут на пересказ событий печального приключения и умолчав о ненужных подробностях, некромант выдохнул и выпил воды из поставленной перед ним кружки.

— Вот как, — покачал головой артефактор. — Сложно поверить в это, однако мне кажется, вы не лжёте.

— Если бы я хотел что-то скрыть, зачем мне самому искать убийцу? — задал некромант риторический вопрос. Покопавшись в сумке, он протянул старцу камешек, лежавший на ладони. — Простите, что забрал его в прошлый раз. Он так и не показал ничего даже после второй инициации.

— И не покажет, — лукаво усмехнулся Вильгельм. — Это простая безделушка. Я же не мог оказать вам услугу авансом.

«Вот старый еврей», — возмущённо подумал кузнец.

— Понятно.

— Что до нашей почившей Мортис… — пожилой волшебник пожевал губы, перебирая пальцами инструментарий на столе. — Я уже не помню подробностей этой истории, но, кажется, её совсем юной девочкой привела в гильдию какая-то авантюристка. Как же её звали… Не то Рамси, не то Ларси… Нет, нет. Кажется… Карни! Да, Карни. Фамилию, к сожалению, я не запомнил. Она обмолвилась, что маленькая Мортис обладает большим потенциалом и на удивление хорошо ладит со зверями, поэтому её и приставили учиться у старшего призывателя. Больше, боюсь, я ничего не смогу сказать, потому что не знаю. Юный сэр, у меня тоже есть интересующий вопрос: как и когда вы получили свою необъяснимую силу? Таких случаев прежде не доводилось встречать, и мне было бы крайне…

— Простите, господин Вильгельм, но сейчас я не могу этого сказать, — покачал головой Алан. — Может быть, однажды я расскажу вам, но сейчас мне нужно решить одну серьёзную загадку, и вы очень помогли мне в этом. Я обязательно отблагодарю вас, как смогу!

— Что ж, — вздохнул старик с долей печали. — Тогда я буду ждать вашего скорейшего возвращения.

— И… У меня есть ещё одна просьба. — Некромант достал из сумки амулет с зелёным камнем, протянув его артефактору. — Вы можете осмотреть эту вещь? Что скажете?

— О, кажется, нечто похожее я уже видел в нашу прошлую встречу. — Вильгельм натянул на глаза очки и прищурился, рассматривая вещь. Осторожно подхватив амулет за цепочку, он положил его на стол и долгое время рассматривал под несколькими приборами.

— Заберите его, — наконец, сказал он, откинувшись на спинку стула. — Не знаю, что именно заперто внутри, но надеюсь, что оно останется там навсегда. Тёмная, страшная эссенция. Никогда не видел ничего подобного.

— Ясно. — Алан подобрал артефакт со стола и спрятал его в сумке. — В любом случае, спасибо вам.

Распрощавшись со стариком, четвёрка покинула гильдию магов, и некромант повёл группу в сторону обители авантюристов.

— Никаких подробностей об амулете мы не узнали, кроме того, что внутри всё ещё что-то сидит, — вздохнул парень. — Скорее всего, сущность из красного амулета до сих пор находится в Мерлине. А вот где сама Мерлина — хрен угадаешь.

— Придётся закапываться глубоко, — неоднозначно протянула Зарфи.

— Ну, для начала нужно довести до конца историю с Мортис, а там подумаем.

В гильдии авантюристов четвёрку встретила уже знакомая Алану Алисия Сильт, о чём-то спорившая с девушкой за стойкой. Ей не удалось полностью скрыть своё удивление от появления мага, но женщина всё же сохранила достоинство:

— О, вы снова вернулись. Здравствуйте.

— И вам всего доброго, — вернул приветствие кузнец. — Я снова пришёл к вам за информацией.

Леди Сильт осмотрелась по сторонам, наклонилась ближе и серьёзно посмотрела на парня.

— В прошлый раз ваши расспросы кончились сами знаете чем, — почти на ухо ему прошептала она. — А теперь вы привели сюда девку из гильдии воров?!

Перехватив быстрый взгляд Алисии, Алан обернулся. Натянув капюшон почти до самого подбородка, Лангейр стояла к нему боком, низко опустив голову. Не то услышав разговор, не то увидев эти взгляды, она резко развернулась и почти побежала прочь из зала, но Зарфи, вовремя считав ситуацию, бросилась следом.

— Что? — удивился некромант, глядя на женщину.

— То! — негодующе фыркнула леди Сильт. — Может вы и уничтожили гильдию, как организацию, но некоторые остались живы. И они могут выяснить, кто дал им наводку!

— Не думаю, что вам стоит об этом волноваться, — попытался успокоить её Алан. — Эта девушка вам не навредит, обещаю.

— Ты не знаешь, что она… Г-х… — Шумно выдохнув, Алисия выпрямилась и окинула кузнеца ледяным взглядом. — Что вам нужно теперь?

— Информация об авантюристке по имени Карни. Фамилию я не знаю, но в башне волшебников сказали, что она привела в город маленькую девочку и оставила её в гильдии магов. Мортис, знаете такую?

Леди Сильт нахмурилась, на её лбу появились глубокие морщины. Очевидно, до неё дошли некоторые слухи.

— Подождите, — отрезала она и скрылась за шторой. Кузнец вместе с Сайфером заняли скамью неподалёку от стойки.

— Что вообще сейчас произошло? — с непониманием в голосе поинтересовался красноволосый.

— Долгая история, — отмахнулся некромант. — Но если в двух словах — мы случайно обнаружили в Штаркхене гильдию воров и разнесли её в щепки. Алисия сказала, что наша новая знакомая состояла в этой гильдии.

— Ничего себе, — протянул боевой маг. — Попахивает интригами.

— Скорее, откровенно воняет. Надеюсь, Зарфи сможет её придержать.

Вскоре в зал вышла девушка, с которой леди Сильт спорила. Она подошла к спутникам и протянула Алану свёрнутый бумажный лист. Маг кивнул и, когда девушка ушла, ознакомился с содержимым.

— Хм…

— Что там? — Сайфер заглянул через плечо, пытаясь прочитать рукописный текст.

— Карни Суонт. Уже двенадцать лет не числится в реестре авантюристов. Живёт на восточной окраине Штаркхена, на первом ярусе. Вроде это не самый богатый район.

— Ну, авантюристы редко добиваются несметных богатств, — пожал плечами ученик архимага. — Пойдём к ней?

— Да, что ещё остаётся? Здесь мы узнали всё, что могли.

Покинув здание гильдии, волшебники обнаружили Зарфи и Лангейр сидящими чуть поодаль, возле небольшого фонтана. Они о чём-то негромко разговаривали. Заприметив приближающихся компаньонов, Фисс опустила голову и спрятала руки под плащ. Волчица положила руку ей на плечо и посмотрела на Алана.

— Ну, что тут? — поинтересовался он, остановившись перед девушками.

— Нормально, — улыбнулась зверолюдка. — Поистерила немного и успокоилась. Боялась, что ты захочешь от неё избавиться, когда узнала, что это вы уничтожили гильдию.

— Зачем ты… — тихий голос черноволосой дрожал.

— Не переживай ты так. — Волчица успокаивающе потрепала её по плечу. — Никто тебя за это не обидит.

— Поддерживаю, — кивнул некромант. — Но надеюсь, ты всё-таки расскажешь об этом. Взамен могу пообещать, что не сделаю ничего плохого и помогу, если будет нужно. Но сначала давайте кое-куда прогуляемся. В восточной части города живёт авантюристка, которая привела Мортис в гильдию. Надо с ней поговорить.

Лангейр скрипнула зубами, но промолчала и всё-таки отправилась вместе с компанией.

Предполагаемое место проживания Карни выглядело уныло: одноэтажный дом, обитый подгнившими досками, слегка покосился от старости, крыша местами оказалась дырявой, а полуразрушенная кирпичная труба навевала тоску.

Поднявшись по скрипучим шатающимся ступеням, Алан вздохнул и несколько раз постучал по дощатой двери. Сначала всё было тихо. Лишь спустя минуту с другой стороны донеслись шаркающие шаги.

— Кто там? — раздался сиплый старческий голос.

— Вы Карни Суонт?

Кузнецу никто не ответил, и он собрался уже на время отступить, но за дверью лязгнул железный засов, и та приоткрылась. На мага смотрела пожилая женщина, которую годы явно не пощадили: спутанные седые волосы с проплешиной на темечке, глубокие морщины, тонкие костлявые руки с синими жилками и половина отсутствующих зубов заставили Алана подумать, что ей никак не меньше восьми десятков лет. Но тогда получалось, что она ушла из авантюристов в совсем уж старческом возрасте, а это никак не вязалось с такой опасной профессией.

— Чего вам? — неприветливо спросила женщина.

— Здравствуйте. Меня зовут Алан, я… — Он хотел было сказать что-то ещё, но сбился с мысли под пристальным взглядом мутно-голубых глаз. — Я хотел бы поговорить о Мортис.

— Мортис? Девочка недавно пропала, я больше ничего о ней не знаю.

— Но вы привели её в гильдию магов, когда она была совсем маленькой? Я хотел бы разобраться, что с ней случилось.

«Похоже, ей так и не рассказали о её смерти. Или она просто не хочет об этом говорить».

Окинув подозрительным взглядом стоящих за спиной кузнеца спутников, Карни отворила дверь шире и зашаркала вглубь дома.

Внутри буквально пахло горькой старостью и ядрёной смесью из лечебных трав. Всюду царил такой беспорядок, что сложно было назвать это место обитаемым. Мебель частично покрылась пылью, всюду валялись потрёпанные книги, бумаги, пожелтевшие карты. На обеденном столе стояли грязная тарелка и кружка с недопитой мутной жидкостью.

— Я не ждала гостей, — равнодушно просипела Суонт, тяжело усаживаясь в продавленное кресло. Алан и его спутники сели напротив, заняв скрипящие стулья.

— Миссис Суонт, простите, что потревожил вас, — начал некромант. — Но мне хотелось бы узнать о Мортис как можно больше. Мы познакомились, когда я пришёл в гильдию магов в первый раз.

— Зачем она вам? — в лоб спросила старуха.

Отвечать прямо Алану не хотелось. В конце концов, непонятно было, как поведёт себя бывшая авантюристка, если узнает о смерти той некогда маленькой девочки.

— Боюсь, она может быть связана с проблемами семьи герцога, которые мне нужно решить. Возможно, её втянули… В какой-то культ или общество.

Губы женщины дрогнули. Она сжала подлокотники кресла костлявыми пальцами.

— Что ты хочешь сказать?

— То, что она пропала не просто так. — Кузнец достал из сумки амулет с зелёным камнем, и старуха вздрогнула, посмотрев на него.

— Откуда он у вас?..

— Нашли на том месте, где в последний раз видели Мортис. Я склоняюсь к мысли, что этот амулет может быть связан с её пропажей. Вы расскажете о ней?

Миссис Суонт осунулась, вжавшись в кресло, поджала тонкие ноги и как будто бы стала меньше. Она тревожно теребила подол потёртого платья и переводила невидящий взгляд из одного угла комнаты в другой.

— Мортис… Это было так давно. Я нашла девочку в лесу, когда возвращалась с задания гильдии. Она была ранена и ничего не понимала. Пришлось… Мне пришлось взять её с собой и привести в Штаркхен.

Карни судорожно сглотнула, словно заново проживала то, о чём рассказывала. Алан нашёл взглядом стоявший неподалёку кувшин с водой и жестом попросил Зарфи налить воды. Когда волчица подала женщине кружку, та отрывисто кивнула и в несколько глотков осушила её, прежде чем продолжить:

— Она долго не хотела разговаривать. Боялась чего-то или кого-то, не знаю… Потом я всё-таки смогла узнать, что Мортис сбежала из захваченной какой-то бандой родной деревни. Она рассказала, что один из разбойников был колдуном и начал у неё на глазах воскрешать мертвецов. Я… Я не смогла остаться в стороне. На время оставила девочку у своей подруги, собрала небольшой отряд из знакомых авантюристов. Мы… Нашли эту деревню. Там были… — Голос Суонт задрожал так, что стало сложно разбирать слова. — Там были одни мертвецы. Почти весь наш отряд перебили, но я успела добраться до колдуна, который поднимал нежить. Я убила его, но…

— Но что? — уточнил Алан. Женщина посмотрела на него влажными от слёз глазами и протянула к нему обе руки, будто демонстрируя себя.

«Твою же…»

— Он проклял меня. Жрецы Дракона и маги пытались изучить заклятие, только так и не сумели помочь… Колдовство иссушило мои кости, сделало хрупкой, как пергамент. Иногда я чувствую, как теряю… Разум. Всё в тумане, и… Мортис… Да. Мортис.

Вытерев крупные слёзы пальцами, старуха шмыгнула носом и с печалью посмотрела в окно:

— Этот амулет я сняла с шеи колдуна, которого убила. Когда поняла, что Мортис умеет общаться с животными, то отвела её в гильдию магов. Она не хотела, чтобы я уходила, но… Я понимала: ей не нужно ко мне привязываться. И всё же не могла совсем исчезнуть. На прощание я подарила ей этот амулет, как память…

— Жаль слышать, что всё обернулось так печально, — тихо сказал маг. — Но вы сделали всё, что было в ваших силах.

— Да… Да. — Миссис Суонт опустила голову, замолчав.

— Простите, что заставил вас вспомнить это, и спасибо. Вы очень нам помогли.

— Пусть с девочкой всё будет в порядке, — устало просипела женщина. — Если найдёте её… Не рассказывайте про меня. Не хотелось бы, чтобы она видела меня… Такой.

— Обещаю, — медленно ответил Алан. В груди неприятно кольнуло от осознания, что Мортис, какой бы она ни была под влиянием сущности, уже никогда не увидит старушку, что спасла ей жизнь. — Мы больше не побеспокоим вас. Спасибо ещё раз.

Когда за спутниками закрылась, громко хлопнув, дверь, кузнец тяжело вздохнул, услышав приглушённый тоскливый плач, и обменялся взглядами с товарищами. Даже Лангейр выглядела расстроенной, хотя сложно было понять, в разговоре ли причина этого.

— Значит, амулет принадлежал некроманту, а затем оказался у Мортис… Всё равно не совсем понимаю, что произошло.

— Может, он как-то влияет на носителя? — предположил Сайфер.

— Может и так. — Алан нахмурил брови, глядя пред собой. — Вельсигг носила опустевший амулет. Скорее всего, сущность оттуда поселилась в Мерлине, поэтому артефакт не влиял на неё. Знать бы, откуда он вообще оказался у Сигг…

За ужином в таверне кузнец был погружён в собственные мысли. Картина в голове никак не хотела складываться из нескольких кусочков: чего-то явно не хватало. Зарфи тоже временами выглядела озадаченной, но лезть к ней в душу парень пока не решился. В конце концов, если захочет поговорить, то знает, что может это сделать.

— Лангейр. — Чтобы отвлечься от внутренних терзаний, некромант поднял взгляд на девушку в плаще. Та вздрогнула и осторожно посмотрела на него из-под капюшона. — Давай отойдём на пару слов.

Фисс заметно напряглась, но всё же кивнула, и двое под недоумёнными взглядами товарищей покинули зал таверны. Оказавшись на выходе, Алан сел на ступеньку широкой каменной лестницы, и кивком указал на место рядом с собой. Девушка неохотно пристроилась с другой стороны и замоталась в плащ, не пересекаясь с кузнецом взглядом.

— Не хотел, чтобы тебя пугало всеобщее внимание.

Вечерний воздух был пропитан свежестью. Парень медленно втянул его и тихо выдохнул, чувствуя едва заметные запахи города: дыма, облачками вылетающего из труб, выпечки, лошадиного навоза и стоков. Они не ударяли в нос, поэтому можно было действительно считать воздух свежим. С неба медленно падали редкие снежинки, но тут же таяли, лишь попав на покрытые грязью камни.

— Спасибо, — тихо ответила Лангейр.

— Судя по твоей и Алисии реакции, ты правда была членом гильдии воров. Рад, что тебе удалось спастись тогда.

— Почему?

— Что почему?

— Почему рад?

— Ну… — Алан призадумался. Наверное, ему было сложно представить юную Фисс жестокой убийцей и головорезом. Даже поведением своим она нисколько не походила на бандитку. — Может, я просто убеждён, что ты не такая же, как Рудеус. Он показался мне полным психом с первого взгляда, от него интуитивно чувствовалась угроза. С тобой такого нет.

Лангейр вздрогнула от упоминания главы гильдии воров и поёжилась, ещё ниже опуская голову.

— Он был жутким, — немного по-детски произнесла девушка. — Я сбежала, когда та женщина убила его и начала охотиться за остальными…

— Как тебе удалось сбежать?

— Я не совсем… Не то чтобы сбежала, — помотала головой Фисс под удивлённым взглядом Алана. — Она нашла меня в тупике. Я хотела защищаться, а она приказала убегать. Я не смогла… Сопротивляться.

— Вот как… — Алан посмотрел на небо. Интересно, что увидела в ней Вельсигг, раз решила отпустить? Неужели то же самое, что и он? — Понятно. Как же ты вообще оказалась в гильдии? Расскажи, если можно.

Кузнец услышал, как Лангейр тяжело вздохнула, уронив голову на поджатые к себе колени. Её голос, и без того тихий, зазвучал совсем приглушённо, но в вечерней тиши, изредка прерываемой звуками из таверны, Алан всё-таки сумел расслышать каждое слово:

— Я жила в Штаркхене. В детском приюте. Воспитатели рассказывали, что меня недалеко от города нашли местные охотники. Без вещей и без родителей, почти младенцем. Отдали в приют. Когда мне исполнилось одиннадцать, парень, сбежавший из приюта годом раньше, позвал меня в свою банду беспризорников. Я не смогла отказаться…

«Не смогла сопротивляться… Не смогла отказаться… Странно», — фоном подумал кузнец. По-видимому, девушке нужно было время, чтобы собраться с мыслями, и он терпеливо молчал, чтобы не давить на неё. Наконец, Фисс продолжила говорить:

— Это было полгода, не больше. Нас поймали шпионы гильдии воров и отвели к Рудеусу. Он вынудил нас вступить в гильдию, стать его глазами и ушами в Штаркхене. Мне было страшно… Я хотела отказаться… — Перейдя на почти что шёпот, девушка содрогнулась всем телом. — Он пообещал, что сожжёт приют со всеми, кто там находится, если я не послушаюсь.

— Жестоко, — с сочувствием произнёс маг. Лангейр повернула голову и посмотрела на парня черными блестящими глазами.

— Нет. Жестоко было другое. Когда я подросла, он… Нет. Не хочу про это говорить.

«Неужто этот ублюдок её…»

От собственных мыслей стало тошно. Но расспрашивать некромант не стал.

— Когда мне исполнилось восемнадцать, Рудеус сделал меня своим заместителем. Звучало красиво, но никто из гильдии не знал всей правды. И так было до недавнего времени, пока та женщина не убила его и остальных.

— Понятно, — тяжело вздохнул парень. — Жаль, что тебе пришлось пройти через такое. Я не хотел напугать тебя в гильдии авантюристов, прости.

— Я знаю. — Лангейр коротко кивнула, вздрогнув, и попыталась незаметно убрать с глаз слёзы, прячась под капюшоном, а затем добавила: — Но ты всё равно мне должен…

— За что? — решил уточнить Алан, не совсем понимая, о чем шла речь. Фисс слегка повернула голову и едва заметно шевельнула уголками губ в попытке показать улыбку:

— За твою свободу.

— О чём ты?

— О темнице герцога.

Перед глазами кузнеца пронеслись мучительные месяцы в белой комнате, отчаянный побег и тень, хладнокровно расправившаяся со стражниками.

— Так это ты помогла мне сбежать тогда? — уставился на девушку Алан. — Почему? Откуда ты вообще узнала, что я был там?!

— Случайно. — Лангейр тихо засопела. — Пряталась в сливах и услышала разговоры охранников о каком-то парне в подземелье. Туда нетрудно попасть, если знать тайные ходы. Один раз я смогла увидеть, как тебя куда-то несут, и вспомнила, что ты был в гильдии вместе с той женщиной.

— Вот как… И зачем спасла?

— Вы… Вы спасли меня от Рудеуса. И наш приют тоже. Я не могла пройти мимо.

— Понятно, — грустно усмехнулся некромант. — Раз так, то, получается, мы теперь квиты.

— Ты всё равно мне должен, — чуть более спокойно ответила девушка.

— Да за что?

— За то, что придушили и забрали с собой без разрешения.

— Ну, прости уж, — вздохнул маг. — Нельзя было тебя просто так там бросить. Ладно… Спасибо, что рассказала. Вернёмся в таверну?

— Угу.

Вновь воссоединившись, компания принялась обсуждать, что делать дальше.

— У меня есть одна мысль, хоть она мне и не по душе, — признался Алан после долгих и тщетных рассуждений. — Я даже не уверен, что у меня получится, но это, похоже, единственный шанс разобраться.

— Что за мысль? — дёрнула ушами Зарфи.

— Сайфер. — Маг серьёзно посмотрел на красноволосого. — Вряд ли это подходит под ограничения, наложенные королём, но я всё-таки должен предупредить. Чтобы выяснить природу этого амулета, — он достал из сумки артефакт с красным тусклым камнем, — мне придётся спросить об этом его владелицу, Вельсигг. А она… Погибла.

— Хочешь воскресить? — с подозрением склонил голову ученик архимага.

— Не совсем… Мне придётся призвать её душу. Точнее смогу сказать завтра. Но, вероятно, придётся отыскать место, куда её захоронили, и взять часть её тела.

— Ещё и осквернение могил, прекрасно, — поморщился Бильтайн. — Это уже ни в какие ворота.

— Понимаю, как это звучит, но иначе я не смогу узнать того, что нужно. Мне и самому эта мысль претит. Вельсигг была близким для меня человеком. Однако без её помощи я не смогу найти её убийцу.

Сайфер издал тяжёлый вздох, прикрыв глаза.

— Даже если я соглашусь — ты не забыл, что у тебя на руке болтается браслет? Он сразу зафиксирует колдовство, и архимаг незамедлительно попытается выяснить у меня, что происходит. А на враньё ему я уж точно не готов подписаться.

— Врать и не нужно, — успокоил его Алан. — Во-первых, я не собираюсь поднимать нежить, только связаться с душой Вельсигг. А во-вторых, это никак не навредить подданным королевства. К тому же… — Кузнец немного помрачнел, уставившись в окно. — Я обещал Сигг сделать то, что должно. И я найду того, кто его убил.

— Понятно. — Сайфер взболтнул эль в деревянной кружке и хлопнул дном по столу. — Хрен с тобой, некромант чёртов. Помни про мою доброту.

— Несомненно, — кивнул Алан. — А сейчас мне нужно будет уединиться и подумать, как это провернуть. Идите отдыхать. Завтра у нас будет много работы.

— У нас? — с подозрением прищурился Бильтайн.

— И у вас тоже, — подтвердил кузнец, поднимаясь. — За завтраком расскажу, если что-то придумаю.

Позднюю ночь Алан встретил за штудированием записей из книги по работе с душами, пока Сайфер отдыхал в своей кровати на другой стороне комнаты. Как следует изучив сделанные заметки, в голове он выстроил примерный план действий, но чего-то не хватало. В поисках ответов решил заглянуть в книгу, которую отыскал в сумке Мортис. Чтобы расшифровать неровный мелкий текст с местами поплывшими чернилами, пришлось потратить больше трёх часов, и ещё полтора — чтобы систематизировать всю полученную информацию. Так, обложившись записями, парень просидел почти до рассвета, но всё-таки смог отыскать то, что было нужно.

Заметки некромантши по большей части касались ритуалов, связанных с поднятием мёртвых, о которых маг и так знал из книг, украденных Зарфи. Но были там и более интересные тексты, например, об усилении мертвецов, создании бесплотных духов, способных выполнять роль незримых шпионов. Кроме того, Мортис, судя по всему, пыталась разгадать загадку обращения в вампира и становления личом — бессмертной разумной нежитью через отсечение души от тела. С вампиризмом было понятнее: девушка собрала немало важных знаний, позволяющих как бороться с кровососами, так и обращаться в них. А вот раздел со становлением личом оказался беден и содержал самые малые крупицы информации.

«Если бы Мортис оказалась личом, вряд ли нам удалось бы её одолеть», — с содроганием подумал Алан.

В одной из заметок ближе к концу книги некроманту удалось отыскать текст, который показался ему как раз тем, что было необходимо для совершения ритуала.

Маги смерти, имея возможность взаимодействовать с мёртвыми телами и душами, тем не менее, неспособны были общаться с порабощённой душой полноценно — либо впитать её в себя, либо лишить воли, а затем вселить в труп или объект и контролировать действия. В заметках призыватель гильдии упомянула некое «Око Смерти» — артефакт, способный даровать возможность видеть души и общаться с ними в обмен на жертву. Чуть ниже был расписан достаточно сложный ритуал для создания «Ока». Возможно, Мортис не успела провести его, а может, не смогла — об этом записи умалчивали. Ещё раз тщательно всё проверив, некромант переписал всё важное на несколько пергаментов, которые пронумеровал, и, свернув их, сложил в сумку. Он прикрыл покрасневшие глаза, чувствуя себя истощённым, выпил кружку воды и, наконец, отошёл ко сну.

— Алан, подъём!

Услышав звонкий голос Зарфи, парень бессильно простонал. Он был разбит и совершенно не хотел выбираться из-под тёплого одеяла.

— Ещё пять минут, Зар…

— У нас нет пяти минут! — Волчица склонилась над магом, странно улыбнулась и, приблизившись, основательно и с удовольствием провела по открытой части шеи соратника слегка шершавым языком. Некромант тут же дёрнулся и подскочил на кровати, ошарашенно глядя на зверодевушку.

— Ты чего творишь?!

— Тебя бужу, — пожала плечами Зарфи. — Если ты опять уткнёшься в подушку, я продолжу делать это. — Она хищно осклабилась и прикусила губу.

— Совратительница, — простонал кузнец, повесив голову.

— Неправда. Если бы Зарфи хотела тебя совратить, пострадала бы не только твоя шея.

— Опять твои похабные шуточки? — Алан поморщился и отбросил одеяло к ногам, чувствуя себя совершенно невыспавшимся. — Иногда мне кажется, что ты заинтересовалась во мне не очень здоровым образом.

— Может и кажется, — беззаботно оскалилась волчица, покидая комнату прежде, чем кузнец успел что-либо сказать. Он тяжело вздохнул и медленно натянул левый сапог на затёкшую от неудобной позы ногу.

Когда Алан спустился в общий зал, троица уже приступила к завтраку. Парень присоединился к трапезе, обдумывая всё, что узнал ночью. После кружечки холодной воды в голове немного прояснилось, и мысли перестали скакать табуном необъезженных лошадей.

— В общем… — Алан задумался, не зная, с чего начать. — У нас осталось не так уж много денег, и с этим что-то нужно делать. Предлагаю разделить задачи. Зарфи, ты уже набралась опыта в закупках, поэтому отправишься на рынок, наберёшь провизии и всякого по мелочи, что может пригодиться в путешествии. Ещё мне понадобится услуга кузнеца.

— Чего? — удивилась волчица. — Ты же сам этот самый?

— Да знаю я, — отмахнулся парень. — Но так надо.

— Вот как, — рассеянно покачала головой Зар. Некромант протянул ей бумажный свёрток, на котором оказалась нарисована в нескольких проекциях почти идеальная сфера, чем-то напоминающая глаз, с указанием размеров. На одной из проекций был изображён инкрустированный в шар камень. Алан положил перед зверодевушкой маленький кристалл, который он оставил у себя после разговора с артефактором.

— Мне нужно, чтобы кузнец изготовил это к сегодняшнему вечеру. Если будет нужно, обратись к ювелиру. Кажется, его магазин должен быть где-то на втором ярусе.

— Ну хорошо, — наконец, кивнула Зарфи, пряча свёрток и камень в сумку. — Что-то ещё?

— Для тебя на этом всё. Составь список покупок после обхода, чтобы я понимал, что у нас есть. Дальше… — Кузнец поморщился, почесал подбородок и закинул в себя кусочек тушёного мяса. — Сайфер, Лангейр, вам я хочу поручить заработок. Загляните в гильдию авантюристов, если будет нужно, зарегистрируйтесь и выполните несколько заказов. Я думаю, мы будем в Штаркхене как минимум ещё пару дней, прежде чем отправимся дальше. Деньги нам явно не помешают. А ещё, Сайфер, я хотел бы попросить тебя разузнать в храме Великого Дракона Небес, где захоронена Вельсигг. Наверняка именно они должны были этим заняться.

— Подожди-ка, — возразил Бильтайн. — Если ты не забыл, меня приставили следить за тобой.

— Я помню. А ещё я помню о соблюдении договорённостей с королём и не хочу, чтобы за мной снова охотилась половина страны. Сегодня я буду плотно занят подготовкой к ритуалу, и времени бежать куда-то у меня совершенно не будет, поэтому не переживай об этом. Предлагаю снова встретиться здесь к закату. Возможно, я задержусь, но это не факт.

— О, Дракон, — вздохнул красноволосый. — Хрен с ним. Но ты будешь мне основательно должен.

— Непременно прощу этот долг, — пошутил кузнец, улыбнувшись. — Спасибо. Вопросы есть?

— Есть! — подняла руку Зарфи, шевельнув ушами. — После покупок идти на охоту можно? Охоту на людей в гильдии брать можно?

— Можно, Зар. Тебе — можно. Но только когда разберёшься с текущими задачами.

Бильтайн странно посмотрел на волчицу, но ничего не сказал. Фисс же, внимательно слушая и глядя на свою опустевшую тарелку, ничего не произнесла за всю беседу. Лишь под конец уточнила:

— Нам надо… Вдвоем брать заказы?

— Как захотите, — вздохнул Алан. — Но если пойдёте вместе, мне будет спокойнее.

— Понятно.

Что именно решила девушка, кузнец так и не понял, но решил оставить выбор за ней.

— В таком случае, приступайте.

Алан покинул зал последним. Оплатив комнату на два дня вперёд и подняв туда еды с запасом, он запер дверь, ещё раз перечитал ночные заметки и приступил к подготовке. Маг воспользовался мелом и начал неторопливо выводить на самой ровной части деревянного пола аккуратный круг. Внутри него разместился круг поменьше. Затем, постоянно глядя в записи, некромант взялся переносить на получившееся между кругами пространство сложную руническую вязь. Её дословный смысл был не до конца понятен Алану, но в общих чертах сложные символы представляли собой обращение к потерянной, отвязавшейся от материального душе, с просьбой прийти к магу. Особенность ритуала заключалась в том, что так нельзя было призвать абсолютно любую душу — только ту, которая при жизни была знакома с ритуалистом. Прочие просто не откликнутся на зов незнакомца.

Когда рунопись была закончена, маг несколько раз перепроверил правильность её начертания, а затем изобразил в центре совсем небольшой круг, где должна была лежать часть тела усопшего. Пространство между центральным и средним кругом заняли отдельные рунические символы, обозначающие уважение к душе, священную клятву освободить её после разговора, а также руна-хранилище для помещения в неё кусочка воспоминаний о взаимодействии ритуалиста с душой и руна-страж, запрещающая негативное влияние на человека со стороны души, например, попытку вселиться в тело.

Когда ритуальный круг был завершён, некромант устало выдохнул, бросив взгляд на окно, за которым уже начало смеркаться. Он расставил тонкие свечи в железных подсвечниках на каждый из магических символов возле центрального круга, а затем быстро перекусил. Парню предстояло подготовиться к ещё одному ритуалу, который должен был помочь связаться с Вельсигг. Для этого он выложил на стол большое металлическое блюдце и нацарапал на его дне очередную руну, символизирующую дар или жертву. Вскоре рядом появились короткий железный нож, длинный лоскут тонкой ткани, кубок с широким горлышком, наполненный вином, большой кусок толстой тряпки и выстроганная деревянная палочка. Осмотрев место будущего таинства, Алан почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он сжал руки в кулаки, унимая нервную дрожь, и покинул комнату, заперев её на ключ. Встретившая мага служанка попросила впустить её для ежедневной уборки, но некромант заверил, что сам проследит за чистотой внутри, и убедил не беспокоить до завтрашнего вечера.

К ужину в таверну подоспели все. Лангейр и Сайфер немного задержались, но успели слопать ещё тёплую похлёбку.

— Я сделала всё, что ты просил, — кивнула Зарфи на увесистый мешок возле её ног. — Список тоже внутри. А вот… — Она покопалась в походной сумке и извлекла оттуда поблёскивающий в тусклом пламени свечи шар. — Вот твоя штука.

Кузнец принял сферу из рук зверодевушки и внимательно осмотрел его. Почти идеальной формы, шар был инкрустирован камнем, вокруг которого мастер выточил две неглубокие, но заметные бороздки в виде кругов.

— Вроде бы всё так, как надо. Спасибо.

Бильтайн в свою очередь положил на стол два пожелтевших листа:

— Заданий было немного, но кое-что интересное нашли.

— Хм… — Алан задумчиво рассмотрел тексты листовок. — Обеспечить безопасность барона Зордика в течение двух дней пребывания в Штаркхене. Понятно. Выследить группу мародёров, нападающих на путешественников около сгоревшей таверны. Так…

— Охота?! — вскинулась Зарфи, виляя хвостом, как верная псина.

— Видимо, да, — вздохнул кузнец. — Давайте так: Сайфер, ты будешь сопровождать нашего барона в городе. И тебе будет спокойнее — я тоже буду тут всё это время. А ты, Зар, вместе с Лангейр выследишь бандитов. Согласны?

— Хорошо, — кивнул боевой маг.

— Охота! — подавшись вперёд, засияла волчица. Фисс молча кивнула в ответ на взгляд некроманта.

— Охота, охота. Только не оставляй напарницу одну, поняла?

— Зарфи не даст в обиду, обещаю, — довольно осклабилась зверолюдка, бросая взгляд то на Алана, то на Фисс.

— Вот и славненько, — вздохнул парень.

— А ты чем займёшься? — Бильтайн отхлебнул эля из кружки и посмотрел на кузнеца.

— Как и планировал — займусь ритуалом. Но есть нюанс. Зар.

— А? — Волчица заинтересованно посмотрела на предводителя группы.

— Прежде, чем вы отправитесь на задание… Мне нужна будет твоя помощь.

— Конечно, что нужно сделать?

— Гм… Это может немного затянуться, поэтому, Сайфер, можешь утвердить заказ в гильдии уже сейчас. А ты, Лангейр, подожди здесь или в вашей комнате.

На секунду Алану показалось, что девушка смутилась и покраснела. Она быстро кивнула и спешно покинула зал, скрывшись на лестнице. А вот зверолюдка изменилась в обратную сторону: её глаза странно заблестели, даже дыхание словно бы участилось.

— Итак…

— Пошли. — Кузнец поднялся из-за стола и быстрым шагом направился на второй этаж.

Когда они с волчицей оказались внутри, засов на двери щёлкнул.

— Что ты задумал? — понизив тон и сохраняя загадочную улыбку, спросила Зарфи.

— Боюсь, не то, чего бы тебе, возможно, сейчас хотелось, — вздохнул Алан и подошёл к столу. Зар выглянула из-за его спины и удивлённо округлила глаза:

— Это что та…

— Да. Мне понадобится твоя помощь с ритуалом. Возможно, тебе это в некотором роде даже понравится, я не знаю. Но не уверен, что смогу справиться один.

— И в чем его суть? — спросила волчица, разглядывая разложенные на столе вещи. Некромант достал из сумки стальной шар и положил его рядом с ножом. Только тогда до зверодевушки, видимо, начал доходить смысл.

— Ты всё верно поняла, — кивнул Алан, видя, как спутница хватает ртом воздух. — Смысл ритуала в том, чтобы обрести возможность видеть души и общаться с ними. Но для этого придётся кое-чем пожертвовать.

Зарфи незаметно сглотнула, облизнула пересохшие губы и посмотрела товарищу в глаза:

— То есть, ты… Хочешь лишиться глаза, чтобы «прозреть»?

— Именно. Вещь, что ты принесла, станет артефактом, который заменит мой настоящий глаз. Я думаю, мне не нужно объяснять, что это будет очень болезненная процедура, и от боли у меня может поехать крыша. Либо я побоюсь идти до конца, либо двину кони от болевого шока и кровотечения. Поэтому мне нужна ты. Даже если я буду умолять остановиться, тебе нельзя меня слушать. Сделай так, чтобы я закончил ритуал.

Алан в деталях описал зверолюдке всё, что ему нужно будет сделать. Волчица внимательно слушала и кивала, а когда он закончил, уточнила:

— А почему ты сказал, что мне это может понравиться?

— Ну как… Мне придётся переступить через себя и всю эту боль, стать сильнее. — Колдун приблизился и с ухмылкой посмотрел на волчицу, скрывая внутреннюю дрожь. — Разве тебя это не возбуждает?..

— С-сука, — полушёпотом протянула Зарфи, скалясь. — Насквозь меня видишь.

— Не вижу, Зар. Я уже научился чуять, когда ты течёшь.

Алан и сам удивился тому, насколько спокойно говорил спутнице такие вещи. И когда они успели поменяться ролями?

— Я поняла, — предвосхищая действо, улыбнулась волчица. — Сделаю всё, что нужно.

— Умница. Давай начинать…

Внутренняя дрожь не унималась. Встряхнувшись всем телом, парень окатил лицо холодной водой, чтобы взбодриться. Взяв бокал с вином, он плеснул немного на руки, растёр их, а затем поднёс ёмкость к трём расположенным рядом свечам и начал вращать, прогревая. Толстые стенки не сразу вобрали в себя тепло, но через минут десять на поверхности вина начали появляться пузырьки. Терпеливо дождавшись, когда жидкость начнёт кипеть, и с трудом выдавливая воздух из зажатого от страха горла, он окунул в бокал сперва стальной глаз, потом — лезвие ножа. Металлический шарик в пальцах слабо засветился зеленоватым сиянием.

Острие медленно приблизилось к левому глазному яблоку, закрывая пространство вокруг. Маг услышал, как его сердце истерично колотится в груди, будто пытаясь вырваться наружу, в висках колокольным набатом стучит кровь, а руки и ноги отчаянно трясутся. Мысль о том, что некроманту предстояло лишить себя глаза своими руками, вызывала такую панику, что он начал задыхаться в буквальном смысле этого слова.

Шею обожгло горячее дыхание, и парень почувствовал, как на его плечо лёг острый подбородок волчицы. Она мягко провела нежными пальцами по его руке.

— Ничего не бойся, пока я здесь, — донёсся до ушей ласковый шёпот. Пальцы Зарфи обхватили ладонь, сжимающую рукоять ножа. Другая её рука поднесла к пересохшим губам деревянную палочку, и маг с трудом открыл рот, зажимая её между зубов. Он не успел даже подумать о чём-то: рука зверодевушки дёрнулась слишком резко. Сначала мир в одном глазу погас, а потом накатила острая, нестерпимая боль, мощным разрядом откликнувшаяся по всему телу. Не выдержав, Алан заорал, сжимая палочку так крепко, что его зубы, казалось, вошли в дерево. Он забился в руках зверолюдки, но та была подобна стальной статуе, не давая некроманту вырваться.

— Бери тряпку. Бери!

Не в силах сдерживать громкие стоны боли, заглушаемые деревяшкой, Алан протянул трясущуюся руку к столу, отбросил кинжал и схватил пальцами ткань, которую окунул в кипящее вино. Не колеблясь, волчица снова крепко взяла его за руку и заставила приложить пропитанный лоскут к глазу, отчего кузнец затрясся ещё сильнее, чувствуя жгучую боль. Даже палочка в зубах слабо сдерживала его болезненный крик. Зверолюдка в это время держала лезвие ножа над свечами, нагревая тонкий металл. Когда кончик накалился до ярко-оранжевого цвета, Алан, следуя её указанию, бросил тряпку с вытекшими остатками глаза на блюдо, и Зарфи, обняв парня так, чтобы он не мог поднять руки, приложила клинок к окровавленным векам, прижигая раненую плоть. Запахло палёным мясом, и маг издал такой душераздирающий вопль, что даже у волчицы по спине пробежала стая мурашек.

— Тише, тише, мы почти закончили, — успокаивающе прошептала она, слыша, как товарищ захлёбывается плачем, перестав сдерживаться. — Теперь глаз… И читай.

Некромант трясущейся рукой поднёс стальную сферу к опустевшей уродливой глазнице, содрогаясь всем телом. Оставшийся слезящийся глаз он поднял на лист с написанным им же текстом, который волчица держала второй рукой.

— Око… За… Око… Что дарую вам, то… Даруйте мне… Жертва… За жертву… До конца дней моих…

Металлический глаз стал мягко пульсировать зелёным светом, инкрустированный в него кристалл на мгновение оказался абсолютно чёрным.

— Вставляй! — внезапно рявкнула Зар. Собрав последние силы, Алан приложил сферу к глазнице и как можно сильнее надавил на неё пальцами, завыв от нестерпимой боли. Зверолюдка схватила бокал с вином, задрала голову парня и тонкой струйкой вылила горячую жидкость прямо на артефакт, игнорируя вопли кузнеца. Когда последние капли вина покинули бокал, Зарфи отпустила голову товарища и внимательно посмотрела на него. Стальной шар в глазнице погас, зато кристалл, помещённый в него, начал насыщаться ярко-зелёным.

— Получилось, — шёпотом выдохнула девушка, подхватывая обессиленное тело мага и укладывая его на кровать. Она взяла со стола тонкий лоскут ткани и плотно перевязала «новый» левый глаз. Когда некромант перестал трястись и дрожать, зверолюдка осторожно достала из его рта деревяшку, на которой остались глубокие следы передних зубов, облегчённо выдохнула, слизнула языком ещё не запёкшуюся кровь около носа и на несколько секунд прикоснулась к губам Алана своими. Это был даже не поцелуй — скорее, нечто символическое. Накрыв постанывающего парня одеялом, она села рядом, не отводя от него взгляда и возбуждённо дыша.

Когда боль слегка притупилась, а накативший жар спал и сознание вернулось, парень хрипло выдохнул, открывая глаз. Левая половина комнаты была почти не видна, зато кузнец увидел смутные очертания собственного носа. Вспомнив, что произошло, он осторожно пошевелил конечностями, возвращая контроль над телом, и медленно сел на кровати. Пальцы коснулись плотно наложенной тканевой повязки на глазу.

«Охренеть… Я это сделал».

Алан судорожно вздохнул, увидел на полу у изголовья кровати кувшин с водой и жадно припал к нему губами, осушив до дна. Окинул взглядом стол с окровавленной тряпкой и ножом, сгоревшими свечами и истерзанной деревянной палочкой.

На дворе стояла глубокая ночь. В окне маг увидел светлые росчерки звёзд, полосующие небо причудливыми линиями. Сайфера не было: либо он ещё не вернулся из гильдии, либо Зар не пустила его сюда. Но сейчас это было неважно: ему нужно было как следует отдохнуть и дать организму прийти в себя после такого издевательства. Закрыв глаз, парень снова лёг на мокрую от пота подушку и шумно выдохнул спёртый воздух из лёгких.

«Спать…»

На крыльце таверны сидели, любуясь ночными красотами, Зверолюдка и ученик архимага. Зарфи не стала раскрывать того, что происходило в комнате Алана, лишь загадочно, слишком уж довольно улыбалась, и Сайфер, видимо, трактовал это по-своему: с его лица не сходила хитрая ухмылка.

— Ты был в храме? — поинтересовалась девушка, потянувшись.

— Да. Заглянул сразу после разговора с гильдмастером. Пришлось надавить, но мне всё-таки сказали, где захоронили эту Вельсигг.

— Значит, дело продолжается, — вздохнула зверодевушка. — Думаю, к завтрашнему дню он оклемается.

— Ты его настолько… — начал было маг, но взгляд Зарфи заставил его проглотить не высказанную мысль. — Ладно, пора бы и нам на покой…

— Вот-вот, — закивала волчица. — Наша девочка, наверное, очень без тебя скучает. — Зар пошло ухмыльнулась, словно желая отомстить боевому магу, и тот возмущённо фыркнул:

— Иди ты, а!

— Вот и пойду. — Вильнув хвостом, зверолюдка встала и быстро скрылась за дверью таверны. Посидев ещё несколько минут в одиночестве, Бильтайн тоже вернулся. Правда, зверодевка настояла, чтобы он ночевал в комнате с Лангейр. К счастью, девушка уже крепко спала, спрятавшись под одеялом почти с головой. Сайфер бесшумно разулся и занял вторую койку, отвернувшись к стене с надеждой, что Фисс не заколет его с перепугу, когда проснётся.

Наутро Зарфи, Бильтайн и Лангейр встретились в общем зале. Народу в таверне было на удивление много: к постояльцам добавились несколько больших отрядов, видимо, недавно приехавших в Штаркхен. В разношёрстной толпе спутники рассмотрели небогатых вельмож в бордовых шёлковых шапочках, наёмников, выполнявших обязанности охраны важных господ, путешествующих торговцев и даже нескольких размалёванных шутов, шатающихся по залу в поисках скучающих горожан.

— С чего это вдруг такое оживление? — поинтересовалась волчица, рассматривая народ.

— Так сегодня же праздник! — Сайфер удивлённо посмотрел на Зарфи. — По всему королевству отмечают Небесное Схождение.

— Это что за праздник такой? — Зверолюдка склонила голову набок и навострила уши.

— Дремучая простота, — вздохнул боевой маг. — По легендам, в этот день Великий Дракон Небес спускается на землю и бродит среди людей всего мира, отмечая достойных служения ему Крылатой Печатью.

— Крылатая Печать?

— Да, — кивнул Бильтайн. — У непорочных и чистых душой людей на спине может появиться печать в виде драконьих крыльев. Эти люди считаются отмеченными Драконом. Всех Достойных отправляют в столицу на церемонию, где им воздаются почести и благословения верховного жреца. После этого, на рассвете следующего дня, их души преподносят Великому Дракону Небес.

— Убивают, что ли? — поразилась волчица. За всё время своего пребывания в Рэйвеллоне она ни разу не слышала об этом обычае.

— Слишком… Приземлённое слово, — покачал головой маг. — Получить Печать считается великой честью, и Достойные по своей воле отдают душу Дракону. Во время ритуала в королевском храме они сами освобождают себя от земных уз под торжественные песнопения жрецов.

— А если такой избранный не захочет умирать? — Зарфи прищурилась, глядя Сайферу в глаза.

— Ну-у… Пока я не слышал, чтобы такое произошло.

— Наверное, хорошо скрывают, — ухмыльнулась зверолюдка. — Я бы не стала добровольно кончать себя ради какого-то там несуществующего божества.

— Говори потише, — шикнул на неё волшебник. — Не в курсе, что ли? За богохульство могут и казнить…

Волчица закатила глаза, но всё же замолчала.

— Сегодня будет парад, — нарушил тишину Бильтайн, потянувшись. — На главной площади ближе к ночи соберутся все жители, аристократы и жрецы храма Штаркхена, чтобы воздать почести и вознести молитвы Великому Дракону. Потом будет большой пир, а всю следующую неделю храмы откроют для пожертвований и ежедневных служений, которые проводят жрецы.

— Понятно. Надо будет заглянуть на этот пир. — Зарфи хищно оскалилась.

— Тебе лишь бы пожрать, — закатил глаза маг.

Заметив, что Лангейр повернула голову куда-то в сторону, он посмотрел туда же и увидел медленно бредущего к ним Алана. Парень выглядел несколько помятым, но внимание боевого мага привлекло не это, а чёрная кожаная повязка на двух тесёмках, закрывающая левый глаз.

— Это что за… — Сайфер округлил глаза и потрясённо выдохнул. Кузнец сел за свободный стул, посмотрел на товарищей и слабо усмехнулся:

— В жестоком противостоянии с Зарфи я выбрал вилку. Шучу.

Волчица прыснула, будто поняла смысл озвученной шутки, а боевой маг и девушка одинаковым немигающим взглядом смотрели на парня.

— И как ты это объяснишь? — наконец, пришёл в себя Бильтайн.

— Сегодня ночью вы всё поймёте. Ты узнал, где захоронена Вельсигг?

— Да, — кивнул ученик архимага. — Северное городское кладбище, к востоку от склепа графа Мьялгроса.

— Значит, после заката двинем туда.

— Вот же… — Сайфер неприятно поморщился. — Неприятно получится.

— Почему? — спросил Алан.

— Сегодня в королевстве начинается праздник, Небесное Схождение. Весь день и ночь по улицам будут гулять толпы народа. Не исключено, что кто-то решит заглянуть и на кладбище…

— Значит, придётся быть осторожнее. — Некромант пожал плечами и посмотрел на засевших в таверне путешественников. — Что за праздник-то хоть?

За разговором полтора часа минули незаметно. К столику, за которым сидел отряд, подошёл богато одетый в нарядный камзол мужчина с тонкой оправой на носу. Его сопровождали двое стражников.

— Кто из вас Сайфер Бильтайн, — низким голосом спросил незнакомец, смешно шевеля пышными усами.

— Я, — поднялся с места маг. — А вы, должно быть, барон Зордик, милорд?

— Да. Я только что прибыл и остановился в гостевом доме неподалёку отсюда.

— В таком случае, я готов вас сопровождать. — Ученик архимага слегка склонил голову. Ничего не ответив, Зордик развернулся на мысках и зашагал к выходу из таверны. Махнув на прощание товарищам, красноволосый последовал за ним.

— Что ж. Мы тогда тоже пойдём. — Зарфи облизнула губы и одарила Алана хитрой улыбкой. — Надеюсь, ты достаточно восстановился после…

— Да-да, идите уже, — смутился парень, бросив короткий взгляд на Лангейр. Та тоже, судя по ёрзанию на стуле, чувствовала себя неловко. — Удачной охоты, и береги мисс Фисс.

— Как прикажете, хозяин, — жеманно поклонилась волчица, прежде чем бесцеремонно схватить девушку под руку и покинуть зал. Вздохнув, некромант заказал себе эля и откинулся на спинку стула. Ноющая боль на месте прежнего глаза всё ещё мучила его, но он хотя бы мог её терпеть, не подавая вида. Его не покидало чувство, будто глаз из металла чешется изнутри, но Алан понимал: чесаться там было уже нечему. Благо, он успел наспех соорудить подобие повязки, чтобы не пугать людей своим приобретённым «имплантом».

— Киберпанк, блядь…

Приступить к основному ритуалу некромант мог только после того, как они добудут часть тела Вельсигг. При мысли об этом по телу пробегала дрожь, но парень молился всем богам, что подруга его простит, а не проклянёт вплоть до десятого колена.

Свободного времени оставалось предостаточно, и кузнец решил прогуляться по городу, подышать свежим воздухом и одним глазом глянуть на то, о чём рассказал Сайфер, — Небесное Схождение.

В полдень, как по часам, народ хлынул из таверны на улицу, и вместе с ними душный зал покинул Алан.

На главной улице уже собралась большая толпа. Были здесь и горожане, и торговцы, и мелькающие тут и там в ярких нарядах шуты, развлекающие толпу. Где-то вдалеке слышался низкий, ритмичный бой барабанов и пение рогов. Стражники, стоявшие по обеим сторонам дороги монолитной стеной, следили за порядком, а организаторы шествия в красных робах громко призывали людей выстраиваться в колонну. У многих участников в руках были длинные тонкие древки, на вершинах коих развевались по ветру полотна из ткани. На этих полотнах красовались вышитые золотистыми нитями драконьи крылья. Про пляшущие в руках цветные ленточки и говорить не стоило: от их количества у Алана в глазу начало рябить. Даже погода, казалось, была на стороне королевства: на небе не было ни тучки, а ветер практически не холодил кожу.

Пристроившись в конце колонны, маг вместе со всеми дожидался начала шествия. Впереди торжественно запели трубы, народ зашумел, улицу залили восторженные крики участников парада. Ленточки и полотна с крыльями затрепетали над головами, и колонна начала движение.

Толпа размеренно шагала по улице к центральной площади, народ скандировал: «Слава Великому Дракону Небес» и всё прочее в таком же духе. Затем лозунги сменились песнями, которых Алан никогда не слышал, но мотив ему очень понравился, и он долго мычал его себе под нос. По обеим сторонам колонны носились шуты, разбрасывая из небольших корзин ленточки и живые цветы.

«Откуда они их только взяли посреди зимы?» — удивился маг, глядя, как в воздух взметаются бутоны идеально симметричной формы всех цветов и размеров.

Наконец, шествие достигло главной площади города, и толпа выстроилась вокруг центра, создав живой круг. Алан кое-как протиснулся через плотно стоящих рядом людей, чтобы увидеть, что происходит на площади. Там неподвижно стояли музыканты. В шёлковых шапках с пушистыми помпонами, дорогих парадных туниках, широких штанах, заправленных в красные кожаные сапоги на шнуровке, они неподвижно смотрели куда-то поверх толпы. Вскоре вперёд вышел похожим образом одетый седой мужчина, которому на вид было не меньше семи десятков. Поклонившись по кругу, он встал лицом к оркестру.

«Дирижер!» — догадался некромант. Правда, палочки у мужчины не было. Он сделал несколько сложных пассов руками, и в воздухе над ним с синими искрами появились из ниоткуда несколько волшебных змеек. Дирижёр дал отмашку, и магические создания пришли в движение. Они извивались, переплетались, а оркестр играл. Чем больше Алан смотрел на это, тем больше начинал улавливать связь между движениями змеек и музыкальными партиями барабанов, рогов, флейт и каких-то совсем уж незнакомых ему инструментов, звучавших причудливо, но на удивление гармонично.

Когда представление закончилось, музыканты стройными рядами покинули площадь, и в центр вышел незнакомый магу мужчина. Статный, высокий, он, приосанившись, смахнул пыль с белоснежного плаща, полностью скрывающего тело, поправил подобие митры — почти такие же носили священники в мире Алана — и осмотрел собравшихся. Народ притих, зашушукавшись.

— Жители и гости Штаркхена! — объявил он, будто магически усилив голос — эхо разлетелось во все стороны мощной волной. — Сегодня настал великий для всех нас день! День Небесного Схождения! Мы собрались здесь, чтобы вознести славу тому, кто хранит нас от бед, благословляет на успехи и вознаграждает за честные труды! Слава Великому Дракону Небес!

— Слава Великому Дракону Небес! — в один голос взревела толпа, и у Алана по спине пробежало стадо мурашек от ощущения этого единения.

— Сегодня мы начнём великий праздник, который продлится семь дней и семь ночей! — продолжил речь мужчина. — Мы будем славить Великого Дракона Небес! Мы будем петь во славу его! Мы будем молиться во имя его! Мы будем просить его о благословении нашего народа! И пусть Великий Дракон Небес услышит наши голоса, и пусть он дарует нам свою милость! Пусть снизойдёт он на землю смертных и обойдёт мир, отметив среди нас Достойных! Пусть Крылатая Печать покроет смертные тела, дабы души вознеслись к Великому Дракону и служили ему, как служат вознёсшиеся! Славьте его! Молитесь ему! Просите его о прощении ваших погрешений и подносите свои дары! Так было до нас, и так будет после нас! Я, жрец храма Великого Небесного Дракона, возношу свои молитвы вместе с вами, братья, сёстры! Возрадуемся же Небесному Схождению!

Мужчина упал на колени, поднял голову к небу и развёл руки в стороны. Собравшиеся синхронно сделали то же самое, и Алану пришлось повторить это действие. А затем все стали петь: сначала из сотен и сотен глоток полилась низкая гудящая нота. Она сменилась более высокой, ухнула вниз и тут же взлетела на непостижимую высоту. Песнопение закончилось не меньше, чем через десять минут. Раскрасневшиеся участники шествия, замолкнув, поднялись с колен.

— Пусть Великий Дракон ниспошлёт нам своё благо! Празднуйте, братья и сёстры! Празднуйте во имя его!

Толпа мгновенно взорвалась ликованием, улюлюканьем и буйством красок замелькавших в воздухе ленточек. Жрец покинул площадь, и вместо него туда хлынули разодетые слуги. Они несли длинные деревянные столы и скамьи, расставляя их в несколько рядов, накрывали красивыми ткаными скатертями с цветастой вышивкой. Вслед за ними к месту пира последовала торжественная церемония из поваров, которые за несколько минут наполнили столы яствами. Здесь были большие блюда с мясом всевозможных видов, хлеб, котлы с кашами и супами, бочки с вином и элем, диковинная выпечка всех форм и размеров, запечённые тушки неизвестных зверей, железные подносы с аккуратно сложенными на них пирамидками из ягод, овощей, фруктов. Воздух наполнился такой смесью ароматов, что у мага непроизвольно начала выделяться слюна.

Когда все столы были забиты под завязку, один из поваров, отличающихся от остальных высокой островерхой шапкой из меха какого-то животного, поднял руки к небесам и выкрикнул:

— Пир во славу Великого Дракона!

— Пир во славу Великого Дракона! — заревела в унисон толпа, и горожане, неистово крича, бросились к угощениям. Несмотря на это, толкучка, как опасался кузнец, не произошла: горожане и гости города обступили столы, и стоявшие ближе всех начали передавать остальным пищу, наливать вино с элем в кубки да нарезать мясо в тарелки. Площадь загудела от поднявшегося многоголосия, снова появились музыканты, и шум праздника разбавился весёлыми мотивами. Постепенно народ разошёлся по всей площади и на улицах около неё. Кто-то из стоящих рядом с магом сунул ему тарелку с тонко нарезанными ломтями ароматного запечёного мяса. Благодарно кивнув, парень забросил в рот кусочек и испытал настоящий вкусовой оргазм: мясо, щедро приправленное вкуснейшими специями, буквально таяло на языке.

«Охренеть», — восхищённо подумал некромант. Если такое подают обычным горожанам здесь, то что же творится в столице?

Проглотив ещё несколько кусочков, Алан передал тарелку дальше, а его руки заняли полный кубок и мягкий шершавый фрукт тёмно-зелёного цвета, этакая смесь яблока и персика. Откусив кусочек, парень почувствовал терпкую сладость, которую идеально сбалансировало кислое вино, почти сразу ударившее в голову. Развеселев, маг продолжил пробовать всё, что проходило через его руки, и очень быстро понял, что в желудке больше нет места для угощений, а мир вокруг начинает расплываться. Даже воздух, казалось, стал теплее, и некромант решил отойти подальше от толпы, чтобы глотнуть свежести в сторонке.

Когда шум праздника чуть подстих, Алан уселся на скамью возле главной дороги и довольно выдохнул, положив руки на спинку.

— Хорошо празднуется? Где глаз потерял, бродяга-кузнец? — раздался сбоку голос, и маг понял, что когда-то точно его слышал. Он медленно повернул голову и открыл рот от удивления:

— Чего?! Зольтрак? Собственной персоной?

— И тебе не хворать, пацан, — рассмеялся старый дворф, крепко пожав протянутую некромантом ладонь. — Не ожидал тебя здесь увидеть. С тех пор, как вы уехали, много времени минуло. И ты вот… Изменился.

Хозяин мастерской Штаркхена хотел сказать что-то ещё, но неуверенно хмыкнул. Алан тоже растерял задор, поняв, о чём думает Зольтрак.

— Да, Герт…

— Жаль, хороший был мужик, — кивнул дворф, вздыхая. — А пойдём-ка.

— Куда? — растерялся парень.

— Навестим его, дурень ты этакий, — снова, как ни в чем не бывало, усмехнулся мастеровой, поднимаясь ко скамейки. — Думаю, он будет рад нас видеть.

Алан ничего не ответил, лишь последовал за старым другом Герта.

Когда они достаточно удалились от места празднования, Зольтрак свернул с главной улицы в узкий переулок. Они преодолели ещё несколько похожих улочек и вскоре оказались перед высокими железными воротами, за которыми маг увидел множество надгробий. Правда, они заметно отличались от привычных глазу некроманта. Вместо каменных плит огромное пространство было усеяно висящими в воздухе магическими сферами, излучающими умиротворяющий голубой свет. Зольтрак перешагнул линию ворот, вздохнул и громко крикнул:

— Герт Онсам!

Перед лицом дворфа в ту же секунду, искрясь, появился маленький белый светлячок.

— Проводник, — пояснил он. — Идём.

Двое молча пошли за светляком, петляя между голубыми сферами. Наконец, проводник остановился возле одной из них, вспыхнул и слился с ней, а сама сфера слабо покачнулась. Дворф поместил руку с короткими пальцами в центр магического шара и прикрыл глаза.

— Ну, привет, дружище, — со светлой грустью проговорил он. — Надеюсь, ты там отдыхаешь за себя и всех нас.

Постояв так ещё некоторое время, Зольтрак отошёл назад и посмотрел на Алана:

— Теперь ты.

Сглотнув, парень сделал несколько шагов и повторил действие. Стоило пальцам погрузиться в волшебную сферу, в памяти, словно киноплёнка на перемотке, пронеслись накатившие волной воспоминания. Они были настолько чёткими и реальными, что Алан на миг даже забыл, где находится. Вот их первая встреча. Вот он вдалбливает в голову молодого подмастерья тонкости работы коваля. Вот они пьют в таверне Штаркхена и смеются. Вот они…

Маг испуганно отдёрнул руку и судорожно вздохнул, ошалело глядя перед собой.

— Да, не повезло тебе, — с сочувствием произнёс старый дворф. — У всех, кто видел смерть человека, похожая реакция на это…

Маг кое-как успокоил дыхание и пульсацию в висках, помассировав их.

— И так можно посмотреть воспоминания с любым человеком?..

— Если ты с ним знался при жизни, то да, — ответил Зольтрак. Алан приложил руку к груди и, не задумываясь, произнёс:

— Вельсигг!

Лицо дворфа опечалилось ещё больше, когда перед магом возник светлячок. Тяжело вздохнув, Зольтрак последовал за кузнецом. Они пересекли кладбище вдоль северной ограды на восток, свернули немного южнее и остановились возле такой же сферы. К горлу Алана подступил ком, который он не смог сглотнуть, а глаз предательски заслезился.

— Я это… Пойду, — негромко сказал дворф, хлопнув парня по спине, и, развернувшись, зашагал назад. Маг протянул руку к парящему в воздухе шару, но остановился в паре дюймов. Перед внутренним взором до сих пор с пугающей чёткостью стояла картина, не раз посещавшая Алана в ночных кошмарах: бледное тело с кинжалом в сердце, безвольно лежащее у парня на окровавленных руках. И тупая, ничем не перебиваемая, пульсирующая внутри боль нахлынула с новой силой.

«Нет… Прости, я не могу увидеть это снова».

Алан упал на колени, безвольно опустив руки, и, не сдержавшись, заплакал, содрогаясь всем телом. Вдалеке старый дворф бросил на кузнеца полный тоски взгляд, прежде чем окончательно скрыться из виду.

Алан не знал, сколько времени провёл на кладбище, но когда слёз не осталось, а сухой покрасневший глаз уже болел, начало смеркаться. Тело ужасно затекло, и парню пришлось приложить усилие, чтобы подняться на ноги. На душе как будто немного полегчало. По крайней мере, не было больше ощущения, что на сердце лежит многотонный камень, мешающий дышать.

— Надеюсь, ты простишь мне то, что я собираюсь сделать, Вельсигг, — грустно улыбнулся некромант. — Потому что я должен.

Начавшаяся ближе к ночи служба сопровождалась громовыми ударами массивных колоколов на главной башне храма. Алан к тому времени уже был в таверне и неохотно поглощал кашу, погружённый в мысли о грядущем. Сайфер должен быть занят охраной барона ещё один день, Зарфи с Лангейр вернутся не меньше, чем через двое-трое суток, и это время нужно было потратить с пользой для расследования.

Как только последние посетители таверны покинули заведение, оставив мага в одиночестве, он направился в комнату и накинул на себя походный плащ, а затем отправился на кладбище.

Как и говорил ученик архимага, на улицах было достаточно много народу. Время от времени до ушей Алана доносились песни и весёлые крики пьяных гуляк, отрывки мелодий, которые играл на площади оркестр, и голоса переговаривающихся горожан. Но он не обращал на них внимания и шёл к своей цели, натянув пониже капюшон.

На кладбище оказалось пусто и тихо.

— Вельсигг, — полушёпотом произнёс парень. Осмотревшись, он последовал за светлячком к месту захоронения своей подруги. Когда перед глазом показался тот самый магический шар, некромант сглотнул ком, вновь застрявший в горле, и глубоко вздохнул. Только сейчас кузнец понял, что не взял с собой инструмент. Но возвращаться назад уже не было никакого желания, и он извлёк из ножен свой меч. Вонзил оружие в землю и начал работать им, как ножом для торта, прорезая почву и дёрн, припорошенный снегом. Медленно, но дело шло: за полчаса ему удалось пройтись по периметру насыпи и отделить пласт земли от остальной территории. Местами клинок натыкался на камни, и приходилось обходить препятствия, прилагая больше усилий. Закончив, Алан вытер грязное лезвие о полу плаща, спрятал его обратно в ножны и сел перед могилой на колени, вытянув ладонь вперёд. Кончики пальцев засияли бледно-зелёным светом, и из них потянулись тонкие нити, соединяющиеся вместе в гибкий хлыст, похожий на змею. Конец его погрузился в прорезанную мечом щель и углубился ниже. Алан старался во всех подробностях представить, как магическая плеть оплетает земляной ком с разных сторон, надёжно фиксируясь внутри. Заклинание сработало как надо: пласт начал медленно подниматься выше, будто что-то снизу выталкивало его из могилы. Голубая сфера задрожала, словно собиралась вот-вот исчезнуть, но маг этого не видел: его глаз по-прежнему был закрыт.

Наконец, земляной прямоугольник толщиной в почти полтора метра тяжело ухнул рядом, сырые комья земли посыпались вниз. Некромант устало вздохнул и заглянул в яму. Там сквозь слой грязи он едва различил серый кусок толстой холщовой ткани. Парень собирался было спрыгнуть вниз, как внутри всё оборвалось:

— Что ты тут… — раздался сзади незнакомый тонкий голосок. Обернувшись, Алан увидел в десяти ярдах от себя совсем юную черноволосую девушку в синем узком платье. Приложив руки к груди, она вся тряслась и смотрела на происходящее огромными, испуганными глазами.

Мага мгновенно накрыла паника. Если она побежит, закричит, расскажет… Нет, тогда ему не поможет даже король. Да и не захочет помогать — скорее уж, наоборот, прикажет повесить и скормить стервятникам.

Не зная, что толком делать, Алан приложил палец к губам и сделал шаг к замершей от ужаса девице. Побледнев, она отступила назад, но не заметила, как коснулась рукой волшебной сферы. По её глазам парень мгновенно понял: она что-то увидела и готова была вот-вот оглушительно завизжать на всю округу.

— Сука! — Чувствуя жгучую ненависть к самому себе, Алан вытянул вперёд руку, и с пальцев сорвался магический зелёный хлыст. В мгновение ока он настиг девушку, смертоносным питоном обернулся вокруг её шеи.

Парень не собирался её убивать — хотел только слегка придушить, не дать возможности закричать, в идеале — усыпить на какое-то время.

Но раздавшийся со стороны незваной гостьи громкий хруст расставил все точки над «и». Тело юной горожанки безвольной куклой рухнуло на холодную землю, как только хлыст растворился в воздухе. Пустые стеклянные глаза уставились прямо в душу Алана.

— Прости… — одними губами прошептал он. Ничего перед собой не видя, маг машинально сиганул в яму, смахнул с холщовой тряпки землю и развернул её. Всеми силами уводя взгляд от полуразложившегося лица подруги, отыскал её ладонь. Сдерживая рвотные позывы, рассёк сустав, замотал отрезанный палец в лоскуток ткани, спрятал в сумку и выбрался из ямы, в кровь ободрав руки. Кое-как вернул пласт земли в могилу, перед этим оттащив тело мёртвой девушки и сбросив её туда же. Развернулся и быстрым шагом направился к главным воротам кладбища.

Осознание — настоящее, полное — наступило только после того, как Алан оказался в комнате, запертый наедине с собой. Сидя на кровати, он долго смотрел невидящим взглядом на пустую стену. Потом встал, подошёл к ней и со всего размаху ударился о толстую доску головой. Мир тут же рухнул, превратившись в гору разбитых осколков.

Сайфер нашёл Алана в комнате. Тот неподвижно лежал на постели, сложив руки на животе. В глаза тут же бросились разбитые в кровь костяшки с разорванной на них кожей, обширная ссадина с запёкшейся кровью на лбу и ничего не выражающий взгляд.

— Вот те… Что тут произошло?! — Боевой маг скинул с плеча походную сумку, заметив на стене засохшие кровавые пятна, и подбежал к кузнецу. — Алан! Что случилось?! Со мной связался архимаг, сказал, ты применил свою магию!

— Просто… — Ровный, безэмоциональный голос некроманта пробирал до дрожи. Парень запустил руку в лежащую рядом сумку, достал оттуда тканевый свёрток и протянул Бильтайну. В нос тому ударил смрад разложения.

— Чёрт… — Красноволосый поморщился, отстранившись от жуткого сюрприза. — Ты её откопал?

— Да. — Маг положил пропитанный зловонной жижей свёрток обратно в сумку и сцепил пальцы в замок. — Я убил девочку.

— Ты… Что? — Сайфер как стоял, так и застыл, изумлённо глядя на спутника.

— Убил. Девочку. Она видела меня на кладбище. — Безжизненный, отстранённый, тихий голос. Будто Алан говорил о будничном ужине в таверне, а не о том, о чем Бильтайну было почти физически больно думать. — Случайно убил. Не рассчитал силу.

Впрочем, вряд ли это оправдание могло помочь хоть как-то. Сайфер медленно отошёл назад.

— Я должен рассказать архимагу, — сглотнув, просипел он. Парень повернул в его сторону голову и уставился одним глазом. Пальцы потянулись к повязке, и та бесшумно упала на деревянный пол.

— Как тебе? — улыбаясь уголками губ, так же спокойно поинтересовался некромант. Из обожжённой глазнице, слегка прикрытый изуродованными веками, на красноволосого волшебника смотрел неживой блестящий глаз с излучающим ярко-зелёный свет камнем. Сайфер был уже откровенно не в себе: он изо всех сил стиснул посох обеими руками.

— Как ты… Мог…

— Я обещал ей сделать то, что должно. — Алан убрал с лица улыбку, и металлический глаз дёрнулся. — Прошу тебя, Сайфер. Не лишай меня возможности отомстить. Помоги или не мешай.

Интонация, с которой маг произнёс эти слова, заставила ученика архимага пошатнуться. Некромант не угрожал — он ставил перед выбором, и среди предложенных вариантов не было того, в сторону которого усиленно думал боевой маг. Он отчётливо понимал лишь одно: неверный выбор приведёт к необратимым последствиям.

— Так… — Сайфер судорожно вдохнул, выставив вперёд ладонь. — Давай не будем торопиться, ладно?

— Я не тороплюсь, — тем же пугающе холодным тоном ответил Алан, не отводя взгляда. — Я не смогу позволить тебе рассказать об этом, ты должен меня понять.

— Я понимаю… Правда понимаю…

— Вряд ли, — с горечью усмехнулся кузнец. — Ты не знаешь, насколько она была для меня важна. Но узнаешь. Сейчас узнаешь.

Парень медленно сел в кровати, поднялся на ноги и неторопливо зашагал в сторону красноволосого. Бильтайн ещё крепче схватился за посох, чувствуя, как к горлу всё больше подступает паника, душа его.

— П-подожди… Не нужно…

Но Алан не реагировал. Шаг за шагом, он сокращал расстояние до тех пор, пока не уткнулся грудью в алый кристалл посоха. Парализованный ужасом, Сайфер не мог произнести ни звука. Некромант положил ладонь на навершие посоха и мягко отвёл его в сторону, сделал ещё один шаг, замер прямо перед учеником архимага и всмотрелся в его глаза.

— Если нужно, я буду защищаться. Я буду убивать. Я уничтожу всех, кто встанет между мной и моим обещанием Вельсигг. Не больше. Не меньше. Решай: встань рядом со мной, уйди с дороги или умри. Но знай, от решения зависит не только твоя жизнь. Ты готов обречь на смерть всех, кто будет послан меня остановить?

Сердце в груди Сайфера готово было разорваться. Зажмурившись, он отчаянно мотнул головой из стороны в сторону, чувствуя, как на горле смыкаются ледяные костлявые пальцы жуткой смерти. Посох в руках дёрнулся: убрав с него руку, некромант вернулся к кровати и сел на неё, улыбаясь уголками губ:

— Ну так что: поможешь или не будешь мешать?

Бильтайну никогда так сильно не хотелось бежать, как сейчас. Но разум, даже будучи скованным животным ужасом, твердил: нельзя. Нельзя. Нельзя!

Волшебник знал: если уйдёт, не сможет жить с этой тайной. И архимаг наверняка всё узнает, если понадобится — лично залезет в его голову. Тогда… Некромант чётко дал понять, что будет «тогда».

Всё ещё не в силах унять дрожь в теле, Сайфер склонил голову:

— Я… Помогу.

— Спасибо. Я это ценю.

Ни слова больше не сказав, парень лёг на кровать и отвернулся лицом к стене. Ученик архимага, почти белый, медленно сполз по стене, к которой до этого прижимался, опустил посох на землю и схватился за голову от осознания всего происходящего.

В душе у Алана поселилась пустота. Эта чёрная ледяная бездна, как само собой разумеющееся, быстро вытеснила испепеляющую ненависть, что выжигала его треснувший разум возле могилы Вельсигг. Складывалось ощущение, что вместе с той девочкой маг похоронил и самого себя. Не осталось ни сожалений, ни страданий, ни душевных терзаний — ни-че-го. Может, он был бы и рад испугаться этим переменам, но страх растворился в пустоте, как и всё остальное. Лишь одно оставалось важным — исполнить последнюю волю. Сделать, что должно.

Вернувшиеся через три дня Зарфи и Лангейр застали Алана мирно завтракающим в общем зале таверны. Зверолюдка бросила на стол увесистый кошель, завязанный тесёмкой, и радостно оскалилась:

— Готово! Славная была охота! Наша девочка просто монстр. — Она счастливо улыбнулась, устало падая на стул. Фисс аккуратно села напротив, сцепив тонкие пальцы в замок и положив руки на стол.

— Молодец. — Алан с ответной улыбкой поднял покрытую капюшоном плаща голову, и волчица увидела плод совместных трудов. От восхищения ей даже спёрло дыхание: высунув язык, Зарфи подалась вперёд, вглядываясь в артефакт. Зелёный огонёк следил за каждым её движением.

— Обалдеть! Да ты теперь чудовище! — Из уст волчицы это звучало как лучшая похвала. — Видишь что-то?

— Вижу. — Маг склонил голову набок. — Души.

— И как, как они выглядят? — Зверолюдка не унималась, рассматривая металлический глаз то с одной стороны, то с другой, дёргала ушами и восторженно виляла пушистым хвостом.

— Сложно описать словами.

— И всё-таки?

— Сложно, — настоял на своём кузнец. Зарфи прищурилась, затем пододвинулась ещё ближе, принюхалась, игнорируя пристальный взгляд светящегося глаза.

— Ты изменился, — негромко протянула волчица. — Не знаю, как именно, но изменился. Что случилось? — Она вернулась на своё место и жестом подозвала официанта, попросив его налить две кружки эля.

— Ничего особенного, — спокойно ответил Алан, отправив в рот кусочек мяса, насаженный на однозубую вилку. — Всего лишь как никогда чётко увидел свою цель. Сегодня ночью всё свершится, и мы, вероятно, уедем из Штаркхена. Будьте готовы отправляться в любой момент.

— Понятно. — Зверолюдка кивнула, продолжая изучать спутника взглядом. Опустошив тарелку, он отставил её в сторону, выпил воды, бросил короткое «увидимся» и, натянув на голову капюшон, вышел из таверны.

— Что-то явно случилось в наше отсутствие, — хмыкнула волчица, глядя на оставленную магом миску и неторопливо потягивая эль.

— Угу. — Лангейр согласно кивнула. — У него был взгляд… Я знаю такой взгляд.

— В смысле? — не поняла Зарфи.

— Отрешённость. Полная. Человек улыбается, говорит, даже смеётся, а в глазах — ничего. Совсем. Как будто не живой, а бездушный конструкт.

— Надо найти Сайфера, — подорвалась зверодевушка. — Может он объяснит, что тут творится.

Зар схватила мешочек с монетами, не тронутый Аланом, спрятала его в сумку и вместе с Фисс пошла наверх.

Бильтайн был в комнате. Сидя за маленьким столом, он буравил его взглядом так, будто искал на витиеватых линиях годовых колец ответы на все вопросы бытия.

— Сайфер! — Волчица развернула второй стул спинкой вперёд и села на него, уставившись на волшебника. — Ты тоже не в себе, что ли? Ау!

Красноволосый, наконец, обратил на неё внимание, моргнул и неловко улыбнулся:

— А, извини. Задумался.

— И о чём же?

— Да так… О своём.

— Ещё один… — Зверолюдка тяжело вздохнула. — Что за хрень случилась, пока нас не было? Алан какой-то странный, словно подменили, теперь вот ты. Рассказывай давай.

— Да просто… — Маг замялся и почесал затылок. — Серьёзно поговорили с ним. Он навёл меня на некоторые мысли. Вот сижу, думаю.

— И о чём же вы таком говорили? — не унималась волчица, пытаясь установить контакт с блуждающим взглядом боевого чародея, который усиленно прятал его.

В комнате повисла напряжённая тишина. Сайфер в панике перебирал возможные варианты, как ему ответить, но Зарфи неожиданно положила руку на его ладонь и сильно сжала её:

— Учти, я чувствую и вижу ложь. Говори, как есть.

— Не могу, — сдался, помотав головой, Бильтайн. — Правда не могу!

— Почему? Ты чего-то боишься? Или… Кого-то?

— Нет! — выдохнул маг.

— Врёшь. — Зверолюдка нахмурила брови, звеня сталью в голосе.

— Да хрен ли вам всем от меня надо?! — взорвавшись, подскочил Сайфер, вырывая руку из плена спутницы.

— Уже интереснее, — задумчиво хмыкнула Зарфи. — Испугался перемен в Алане? Наверное, могу понять…

— Нет, не можешь! Ты не знаешь!

— Ну так расскажи.

— Нет! Я не могу! Ай… — Схватив стоящий у стены посох, волшебник почти бегом покинул комнату. Волчица растерянно посмотрела на Лангейр, но та в ответ лишь пожала плечами и помрачнела ещё сильнее.

— Видимо, придётся искать Алана и разговаривать с ним самой. — Вздохнув, Зар медленно направилась к выходу. — Ты со мной?

С крыши храма открывался потрясающий вид. Конечно, чтобы забраться сюда, пришлось очень постараться: незаметно прокрасться из заполненного прихожанами зала в служебные помещения, недоступные для посторонних, не попасться бродящим туда-сюда жрецам, найти нужные лестницы, чтобы подняться на чердак, и, наконец, взобраться по черепице на самый высокий шпиль, рискуя сорваться и переломать все кости.

Но оно того стоило. Взгляду Алана открылся весь город. Дома отсюда казались игрушечными, а люди, гуляющие по улицам, напоминали крохотных муравьёв. Маг долго изучал взглядом местность, параллельно откладывая в голове возможные короткие маршруты между важными объектами, такими как гильдии, рынок, резиденция герцога, сам храм и многие другие места. Одной рукой держась за острие шпиля, другой некромант удерживал полы плаща, чтобы тот не развевался на ветру, словно флаг. К счастью, от взглядов проходящих мимо храма горожан его защищал массивный каменный балкон, расположенный ниже шпиля на три десятка ярдов.

— Красиво тут, — раздался сзади мечтательный голос Зарфи. Алан оглянулся: волчица сидела на краю у основания шпиля, свесив с него ноги, и беззаботно болтала ими, будто не было между ней и землёй того кошмарно большого расстояния.

— Ты быстро меня нашла, — усмехнулся парень.

— Уж что-что, а твой запах я ни с чем не спутаю. — Зар довольно осклабилась. Вздохнув, она подарила некроманту уже более серьёзный и сосредоточенный взгляд. — Рассказывай теперь, что у вас произошло. Сайфер был белее снега, когда я пришла поговорить. Так и разило первобытным ужасом. Признавайся, зачем напугал парня?

— Почему ты решила, что это я? — перевёл вопрос Алан, вглядываясь в северную часть города.

— Ты достаточно давно меня знаешь, и ответ тебе тоже известен. Так что прекращай увиливать и давай нормально поговорим.

— Ну хорошо, — легко согласился кузнец. Он осторожно спустился к девушке и устроился рядом. — Если вдруг навернусь — не обессудь уж.

— Не навернёшься. Рассказывай.

Алан задумчиво обвёл взглядом раскинувшийся перед ним Штаркхен. На самом деле, он и сам пытался понять, что произошло той ночью. Раньше маг назвал бы её злополучной, но сейчас…

Одно некромант понимал: вместе с шейными позвонками незнакомой девочки на кладбище что-то сломалось и в нём самом. Как тело отказывает при переломе позвоночного столба, так и часть Алана превратилась в бесполезный и безжизненный кусок души. К сожалению для себя, он слишком мало времени уделял изучению психологии в прошлой жизни, чтобы иметь возможность рационально проанализировать случившееся. Знал только то, что порой в жизни людей случались события, которые психика не могла переварить без последствий, и тогда в голове происходило замыкание. Вот был адекватный и здоровый человек, но стоило сработать триггеру, и вуаля — перед вами потенциальный пациент психиатрической лечебницы. Хоть сколь-нибудь случай Алана можно было, не без оговорок, сравнить с лоботомией — операционным вмешательством в виде разрушения передней доли мозга. Человек превращался в существо с интеллектом овоща и, как правило, до конца своих дней оставался таковым. Ни самосознания, ни эмоций — только пустота. Разница была в том, что у Алана самосознание осталось, эмоций же он не ощущал совершенно. А это уже походило на психопатию. В таком случае вставал вопрос: почему для него так жизненно важно выполнить последнюю волю Вельсигг? Психопатам всё-таки чуждо подобное.

Некромант склонялся к тому, что его случай, возможно, был уникальным, либо же ему действительно не хватало знаний в психиатрии или психологии.

— Ночью я ходил на кладбище, чтобы достать часть тела Вельсигг для ритуала призыва её души. — Парень посмотрел на зверолюдку. — Там по стечению обстоятельств оказалась девочка, которая заметила, что я раскапываю могилу. Я хотел слегка придушить её, чтобы она не начала кричать, но перестарался и сломал шею. Пришлось похоронить тело в могиле Вельсигг.

На лице Зарфи отобразилось изумление, но, в отличие от Сайфера, волчица совершенно не излучала страха.

— Охренеть… Ты так спокойно об этом рассказываешь, меня даже дрожь пробрала!

— В этом и дело, — кивнул Алан. — Что-то этот эпизод во мне сломал. Какой-то механизм, отвечающий за эмоции. Там, на кладбище, когда я душил девчонку, помню, что ненавидел себя до боли в груди. А потом — как отрезало. Даже не помню, как вернулся. Разбил себе голову и руки. — Некромант посмотрел на изуродованные костяшки и усмехнулся. — Не знаю, зачем. Может, хотелось успокоиться, может, наоборот почувствовать что-нибудь. Сайфер пришёл и начал расспрашивать. Я рассказал ему всё, но он собрался сдать меня архимагу.

— И что ты сделал? — Волчица прищурилась, подавшись ближе.

— Ничего такого. Предоставил ему выбор.

— Это какой такой выбор?

— Либо помочь мне достичь цели, либо не мешать на пути к ней. Либо умереть, попытавшись помешать.

— Да-а-а, — присвистнула Зарфи, покачав головой. — Крыша у тебя отлетела — будь здоров, Ал.

— Осуждаешь?

— Ни в коем случае, — фыркнула зверолюдка. — Я и себе-то до сих пор не простила сожжённую деревню. Просто…

— Боль притупилась?

— Угу.

— Ну вот. У тебя она хотя бы есть. — Алан усмехнулся. — А у меня там ветер свистит.

— Со мной всё понятно, наверное. Что насчёт Лангейр? Расскажешь ей об этом? Она внизу, кстати, нас ждёт.

— Думаешь, стоит?

— Тебе решать. — Волчица рассеянно шевельнула ушами. — Честно говоря, не знаю, как она отреагирует на такие новости. Трудно даже предположить. Я слишком мало её знаю, да и на охоте мы не то чтобы сильно сблизились. Разве что девчонка перестала шугаться при каждом громком звуке в её сторону.

— Ладно. — Алан потянулся и аккуратно отодвинулся от края, поджимая под себя ноги, чтобы встать. — Скажу, как есть. Пускай сама решает. Она тоже заслуживает права выбора.

— Экий ты благодарный, — усмехнулась Зарфи. — Выбор между жизнью и смертью — так себе вилка, не думаешь?

— Не драматизируй. Никто не мешает ей просто уйти и забыть о моём существовании. Просто у любого выбора будут свои последствия.

— Звучит жутко, — натурально поёжилась волчица, поднимаясь вслед за Аланом.

Лангейр сидела на ступенях храма Великого Дракона Небес, теребя в руках край плаща и рассматривая из-под капюшона проходивших мимо горожан, когда внезапно появившаяся за спиной Зарфи положила ей на голову ладонь. Девушка вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, Но, увидев знакомое лицо, немного успокоилась.

— Соскучилась? — ухмыльнулась волчица, присаживаясь рядом.

— Нет. — Фисс помотала головой. Рядом со зверолюдкой она выглядела её младшей сестрой, тихой и замкнутой. По другую руку от девчонки сел Алан, устало вздохнув и вытерев со лба выступивший пот: слезать с крыши храма оказалось делом гораздо более сложным, нежели подниматься.

— Лангейр. — Парень повернул голову к девушке. Она вздрогнула, наткнувшись на холодный взгляд магического глаза, но постаралась не выдать испуга. — Ты определилась, что собираешься делать дальше?

— Нет. — Лангейр покачала головой.

— Хорошо. Я расскажу тебе кое о чём, и ты сможешь подумать об этом ещё раз, прежде чем принять решение.

Маг осмотрелся, убедился, что их не подслушивают, и негромко пересказал девушке всё то, что узнала на крыше храма Зарфи. Фисс, в своей привычной манере, слушала молча. Не перебивала, не бросала недоумённые взгляды и не вздыхала. Магу даже показалось, что за всё время, пока он говорил, девчонка ни разу не пошевелилась, сосредоточив взгляд в одной точке перед собой. Закончив рассказ и озвучив те же самые варианты, которые предложил Сайферу, Алан замолчал, вновь погружаясь в какофонию звуков праздника и давая спутнице возможность хорошенько всё обдумать. Через какое-то время она встала со ступеней и, не сказав ни слова, направилась прочь от храма.

— Что ж, это было ожидаемо, — усмехнулась волчица, провожая девушку взглядом. — Не все готовы принять такое.

— Выбор и последствия, — задумчиво протянул маг и тут же сменил тему. — Круг уже готов к ритуалу. Не хватало только Ока и части Вельсигг. Сегодня я её призову и спрошу о том, что поможет нам разгадать тайну этих амулетов.

— Думаешь, она правда сумеет помочь? — Зверодевушка склонила голову набок, с любопытством глядя на кузнеца.

— Думаю, да.

Вернувшись в таверну, Алан и Зарфи встретили в общем зале Сайфера, одиноко сидящего за угловым столиком с полупустой кружкой эля. Боевой маг хмуро смотрел в окно и сосредоточенно думал о чём-то своём. Когда за соседние стулья хлопнулись спутники, он бросил в их сторону быстрый взгляд и вернулся к изучению окна.

— Я поговорил с архимагом, — наконец, нарушив тишину, сказал он.

— Что ты ему сказал? — В голосе Алана не звучало ни угрозы, ни любопытства.

— Ничего важного, — поморщился Бильтайн. — Что ты нарвался на шайку воров на окраине Штаркхена и защищался.

— Хорошо. — Парень кивнул. — Спасибо. В ответ на благодарность Сайфер криво усмехнулся, видимо, восприняв это, как издёвку.

— В городе поползли слухи, — после продолжительного молчания негромко произнёс ученик архимага. — В ночь празднования бесследно пропала дочь какого-то местного графа. Улизнула из резиденции герцога, где собрались титулованные, и не вернулась.

— Вот как. — Алан покачал головой, бросив задумчивый взгляд в окно. Там промелькнул смутно знакомый ему силуэт, и через несколько минут на пороге общего зала появился Зольтрак. Он нашёл Алана и подошёл к столу, где сидела троица. От былого добродушия не осталось и следа: лицо дворфа выглядело мрачным и суровым, борозды морщин стали острее и чётче.

— Будь здоров, кузнец. Надо поговорить.

— Хорошо, — отозвался парень и поднялся. — Пошли.

Вместе с Зольтраком Алан поднялся на второй этаж и занял комнату Зарфи, решив, что демонстрировать старому дворфу ритуальные круги будет не лучшей затеей. Некромант сел на край кровати и жестом указал тому на противоположную.

— Я постою. — Тяжело вздохнув, Зольтрак убрал руки за спину и подошёл к столу. Помолчал немного, затем обратил взор на кузнеца. От его внимания не скрылись перемены во внешности парня, и даже капюшон не смог этого утаить. — Ты знаешь, о чём я хочу поговорить.

— Догадываюсь, — кивнул Алан.

— Зачем?

— Чтобы поговорить с ней.

— Дракон милосердный… — Дворф опустил голову и помрачнел ещё больше. — Все люди меняются со временем, но это…

— Вельсигг перед смертью хотела, чтобы я нашёл её убийцу, — равнодушно пожал плечами парень. — Я не могу отступить от этого. Даже если бы хотел.

— Понятно. — Тяжёлый голос Зольтрака был похож на свинцовую реку. — Пусть она простит тебя за это. А девчонку за что?

Алан поднял взгляд на старого товарища Герта и склонил голову набок, но тот остановил его жестом и добавил:

— Я видел её рядом с кладбищем. И тебя, уходящего оттуда. А потом нашёл могилу.

Кузнец вздохнул, поднялся с кровати и прошёлся по комнате, подбирая слова.

— Она оказалась не в том месте и не в то время. — Оправдываться, что это было сделано случайно, уже не хотелось — всё равно ни на что бы не повлияло. — Я не смог бы объяснить людям, зачем делал то, что делал. На меня снова открыли бы охоту. Можешь считать меня монстром, но я бы воспринял это, как малую жертву для сохранения многих других жизней.

— Жертву? — Дворф скрипнул зубами и с плохо скрываемой злостью посмотрел на некроманта. — Когда человеческие жизни успели стать для тебя игрушкой, чтобы ты мог решать, кому жить, а кому умереть?!

— Сам подумай: если начнётся охота, за мной пошлют многих других. Будет бойня, потому что я не готов отступить от своего обещания.

— Ты слишком уверен в себе, парень, — выплюнул с горечью Зольтрак. — Хорошо, что Герт этого не видит…

— И правда. Я точно не оправдал бы его ожиданий.

В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая редкими голосами людей снаружи. Наконец, дворф посмотрел на Алана тяжёлым взглядом и негромко сказал:

— Только из уважения к памяти Герта и Вельсигг… Я не скажу страже о том, что ты сделал. Убирайся из города сейчас же и никогда больше не появляйся на этой земле.

— Не могу. — Алан покачал головой. — В полночь меня ждёт ритуал. Я поговорю с Сигг и тогда уйду прочь.

— Убирайся сейчас же, не доводи до греха — железным тоном повторил Зольтрак. Некромант понуро опустил плечи и стянул с головы капюшон.

— Уйду, когда закончу. Не принуждай меня причинять боль ещё и тебе. Я этого не хочу.

Низкорослый мастер стиснул зубы и сжал кулаки, будто готов был броситься на мага прямо здесь.

— Не только у тебя есть принципы, от которых нельзя отступаться. — Он мрачно покачал головой, прикрыв глаза. — Видит Великий Дракон, я делаю это из милосердия к твоей душе.

Крупная ладонь дворфа легла на рукоять короткого широкого меча, покоившегося в подвесе. Обнажив оружие, он направил острие на Алана и поджал губы.

— Вот как всё обернулось, — совсем не весело усмехнулся некромант. — Прошу тебя. Уйди и забудь обо мне для своего блага и блага других. Твоя гордость приведёт к одной лишь смерти.

— К смерти уже привела тебя твоя больная одержимость, парень. — С этими словами Зольтрак бросился вперёд.

«Прости, Герт», — подумал Алан, извлекая из ножен меч. Легко шагнув в сторону, он избежал первого удара дворфа. Кристально чистая от эмоций голова позволяла полностью сконцентрироваться на контроле собственного тела. Маг отразил несколько сильных атак противника, приняв их на клинок, отвёл меч дворфа в сторону и пустил в ход кинжал Вельсигг, висевший на поясе под плащом. Изящное лезвие рассекло воздух, с характерным звуком взрезало горло Зольтрака, а через секунду оказалось в сердце дворфа по самую рукоять.

Смерть наступила почти мгновенно. Безжизненное, ещё тёплое тело обмякло и с глухим стуком упало на пол, заливая доски кровью. Алан опустил меч к земле и закрыл глаза.

— И ты меня прости, Зольтрак. Пусть твой Великий Дракон подарит тебе покой.

Вытягивать жизненную силу он не стал. Спрятав оружие в ножны, извлёк из груди дворфа кинжал, омыл его водой из кувшина и вернул на пояс. Потом присел возле тела побеждённого, положил руку ему на грудь и прошептал заклинание. Плоть начала размягчаться и пузыриться, обращаясь в зловонную липкую жижу чёрного цвета. Вылив алую воду из кувшина в окно, кузнец заполнил его останками Зольтрака, заткнул горлышко большим куском ткани и тщательно помыл пол.

Своеобразную урну пришлось спрятать в чулан в собственной комнате. Закончив с этим, Алан спустился в общий зал и вернулся к столу, где всё ещё сидели спутники. Волчица бросила долгий взгляд на лестницу, с которой так и не спустился Зольтрак, и её уши слегка дёрнулись, прижимаясь к голове.

— О чём вы говорили? — глухо спросил боевой маг.

— О том же, о чём говорили с тобой. — Некромант заказал кружку эля и залпом осушил её под гробовое молчание. — Старый дворф сделал свой выбор.

— Гх, — громко скрипнул зубами ученик архимага, сжав кулаки.

— Каждый борется за свои идеалы. — Волчица грустно покачала головой, делая небольшой глоток из кружки. — Не все могут их отстоять.

— Убей или умри, — вкинул маг философии в и без того мрачный диалог. — Собирайте вещи. Зарфи, загляни в чулан и сделай, что нужно.

Не говоря ни слова, Сайфер и зверолюдка встали из-за стола и отправились на второй этаж.

«Скоро, дружище, ты останешься совсем один», — пронеслась в голове безрадостная мысль. В Зарфи маг не сомневался. Точнее, в её преданности. Но, учитывая мотив волчицы, это не продлится вечно. Бильтайна удерживает только страх, а Лангейр ушла. Отряд под предводительством сломавшегося человека (правда, был ли он теперь человеком, всё ещё оставалось под вопросом) вновь зашатался, словно сложенная из камней пирамидка на сильном ветру. Как много времени пройдёт, прежде чем Сайфер не выдержит и перестанет быть рабом собственного страха? А ведь его тогда тоже придётся убить своими руками, которые и без того были по локоть испачканы кровью не только тех, кто желал некроманту смерти, но и близких людей. Алан не мог дать себе ответ, правильно ли он поступает, когда буквально идёт по головам к своей цели, не считаясь с чужими жизнями. Прежний молодой кузнец, только оказавшийся в этом мире, наверняка тронулся бы умом, если бы ему рассказали, во что он превратится спустя столь небольшой срок. Из человека — в бесчувственного монстра, который готов уничтожить весь мир, если придётся, ради данного обещания.

Но давал ли он его? «Сделай, что должно», — сказала ему Вельсигг, прежде чем погибнуть. С чего он взял, что это касалось мести её убийце, а не было словами, направленными на то, чтобы его рука с кинжалом не дрогнула в нужный момент? Может, он принял желаемое за действительное, решив идти на поводу у собственной мести?

— Привет. — Бросив со спины негромкое приветствие, за стол села Фисс, всё так же скрывающая лицо капюшоном.

— Ты вернулась, Лангейр?

— Да. Я приняла решение.

Маг увидел, как пухлые губы едва заметно дрогнули, но сама девушка достойно выдержала взгляд окутанного бледно-зелёным свечением глаза. Всё было понятно и так. Раз сюда ещё не набежали стражники с волшебниками, а девчонка сидела напротив…

— Хорошо, — после недолгого молчания кивнул кузнец. — Спасибо. Почему ты решила остаться?

— Вы не осудили меня, когда узнали, кто я. И… — Лангейр смутилась, опустив голову ниже. — Я уже говорила, что обязана Вельсигг жизнью. Поэтому помогу найти того, кто её убил. Возможно, потом пойду своей дорогой.

— Понятно, — уголками губ улыбнулся Алан. — Помоги ребятам со сбором вещей. Ночью мы снимемся с места.

— Куда?

— Это знает лишь Сигг.

Коротко кивнув, девушка покинула зал.

Ночь встретила жителей Штаркхена витающим в воздухе беспокойством. Новость о пропаже графской дочери быстро разнеслась по городу, а когда небо разрисовали яркие росчерки, пошли шепотки и о пропаже главного мастерового дворфа. После заката людей на улице практически не осталось, зато дороги столицы герцогства начали патрулировать стражники. Зарфи принесла из центра города вести о речи глашатая, призывавшего сохранять спокойствие и не выходить из домов без надобности, пока пропавших разыскивают.

— Скоро мы покинем Штаркхен, — вздохнул маг, выслушав волчицу у себя в комнате.

— С этим могут возникнуть сложности. — Зар прикрыла глаза, забравшись на постель и поджав ноги. — Кажется, охрана на воротах получила какие-то распоряжения. Они проверяют всех, кто входит и выходит из города. Твоё нахождение здесь могут связать с пропавшими.

Сидевшие за столом Сайфер и Лангейр молча слушали разговор спутников, но девушка вдруг посмотрела на Алана и сказала:

— Не обязательно выходить через ворота. Под Штаркхеном большая сеть канализационных сливов, мы можем покинуть его через них.

— Толково, — согласился маг. — Как туда можно попасть?

— В бедном районе на первом ярусе, где живут чернорабочие, находится технический вход. Но всё равно придётся быть осторожнее. Многие работают в канализации ночами. Если нас заметят, вряд ли поверят, что мы просто решили прогуляться по колено в дерьме.

— Попадаться на глаза нельзя. — Некромант задумчиво кивнул, не переставая трепать уголок одеяла пальцами. — Я не хочу новых ненужных жертв, тем более, среди мирных жителей. Что ты думаешь, Сайфер?

— Выбор невелик, — кратко ответил боевой маг, не глядя на Алана.

— Согласна, — поддакнула Зарфи. — В Штаркхене наверняка хорошо запомнили твоё лицо после побега. У стражи однозначно будут к тебе вопросы, на которые тебе не захочется отвечать. А любые подозрения приведут сам знаешь к чему.

— Да. Поэтому пойдём через сливы. А сейчас пора приступать. У нас мало времени.

Некромант долго смотрел на ритуальный круг, проверяя его правильность и законченность, прежде чем выложить из сумки дурно пахнущий свёрток, заставивший поморщиться всех, включая даже непробиваемую волчицу. Размотав его, Алан взял в руки гнилой указательный палец Вельсигг и осторожно положил в центр круга. По одной зажёг восковые свечи, затем поочерёдно приложил ладонь к руническим символам, наполняя их своей маной. Начертанные знаки начали светиться бледно-зелёным. Перед тем, как активировать руну-хранилище, маг вызвал в памяти воспоминание о том, как они с Вельсигг разговаривали в комнате таверны после бойни в гильдии воров. Знак слабо замерцал, а потом стал ровно сиять. Спутники, стоя чуть поодаль, наблюдали, как некромант сел перед кругом и протянул к нему руки. Око в его глазнице начало пульсировать маной, линии на полу вторили ему тем же.

— Вельсигг, — шёпотом произнёс Алан, ни на секунду не отводя взгляда от круга, — Вельсигг, прошу тебя, явись ко мне, прими жертву и дай ответы.

Маг снял с пояса кинжал травницы, одним движением вскрыл свою левую ладонь и положил заалевший клинок рядом с пальцем, щедро окропив часть тела кровью. Круг стал сиять насыщеннее, в воздухе почти физически начало ощущаться напряжение. Воздух загустел, и пространство над ритуальными письменами подёрнулось зелёной дымкой. В этот момент некромант увидел, как в тумане формируются плывущие, постоянно меняющиеся очертания знакомого лица. Сущность совершенно точно не походила на ту Вельсигг, которую Алан знал при жизни, но что-то внутри подсказывало, что это была именно она. Тихий голос, коего маг не слышал очень давно, звучал прямо в голове:

«Алан…»

— Я потревожил твой покой и прошу прощения за это, — шептал парень, не моргая и не отводя взгляда от эфемерного переливающегося нечто. — Я должен найти Госпожу, которая захватила твой разум перед смертью… Расскажи мне о твоём амулете. Ты спасла с его помощью девочку.

«Не спасла». — В голосе Сигг Алан почувствовал горечь сожаления. «Прокляла. Впустила в неё чудовище… Амулет — клетка, тюрьма. Освобождение при жизни, в смерти — неволя…»

Вельсигг говорила непонятно, но маг жадно впитывал каждое слово, звучащее в голове.

— Где ты нашла амулет? Как он у тебя оказался?

«Давно… Слишком давно. В подземелье, что чернее ночи и холоднее льдов, под взором Великого Дракона… Алан. Алан. Алан! Мортис… Я… Мы связаны с тобой. Призови… Привяжи…»

Последние слова эхом отозвались в сознании, прежде, чем дымка начала рассеиваться. Некромант прикрыл глаза и опустил голову.

— Покойся с миром, Вельсигг. Теперь ты свободна.

Магическая печать медленно погасла, превращаясь в простой рисунок на полу. Алан взял в руку кинжал и вытер его лезвие о полу плаща.

— Как необычно, — хмыкнула Зарфи. — Вроде ничего не видела, но такой холодок по спине, жуть.

— Она рассказала, — прервал её рассуждения парень. — Не совсем понятно. Сказала, что амулет — клетка или тюрьма. «Освобождение при жизни, в смерти — неволя». И ещё — что она и Мортис связаны со мной, что мне надо кого-то призвать и к чему-то привязать.

— Бессмыслица какая-то, — покачал головой Сайфер.

— Это не всё. Вельсигг нашла амулет в «подземелье, что чернее ночи и холоднее льдов, под взором Великого Дракона». Есть мысли, где это?

— Вот так сразу и не скажешь. — Волчица задумалась. Бильтайн нахмурился:

— Сложно. Весь мир находится под взором Великого Дракона. Подземелье чернее ночи и холоднее льдов… Надо думать.

— Я надеялся на более понятную информацию, но имеем, что имеем, — вздохнул некромант, заматывая палец Сигг в ткань и возвращая кинжал в ножны. Похоже, уходить пока что было рано. Приказав спутникам расходиться по комнатам и отдыхать, пока есть время, маг достал из сумки бумагу и перо с чернилами. Он записал на лист всё, что сказала ему Вельсигг, и погрузился в раздумья. Слова травницы про подземелье так и не навели ни на какие мысли, как и упоминание об освобождении с неволей. А вот связь Вельсигг и Мортис с ним поддавалась какому-никакому, но объяснению. Парень вспомнил битву в пещере: после смерти девушек их жизненная энергия перетекла в артефакт-хранилище, который взорвался, и тело Алана поглотило всю эту силу. Что, если вместе с маной в нём сохранились и души? Тогда слова Сигг звучали логично. Но если с призывом всё было ясно, то насчёт привязки в голове пазл не складывался, и некроманту пришлось погрузиться в свои заметки, посвящённые нужной теме. Ему всё же удалось отыскать описание ритуала, с помощью которого душу можно было «вселить» в неживой предмет, заключив там, и общаться с ней. Но для этого нужно было, как минимум, раздобыть часть тела призывателя гильдии, подготовить сложную защитную печать, чтобы сдержать душу под контролем, и подобрать подходящую вещь для вселения.

С поисками тела Мортис возникли некоторые сложности. Заявиться в гильдию магов с такими расспросами не было хорошим вариантом — некромант навлёк бы на себя лишние подозрения. Поэтому пришлось разговаривать с Сайфером и просить его помочь в этом деле. Лишь благодаря стараниям Зарфи, которая надавила на боевого мага, тот со скрипом поддался. Вернулся он, однако, не с самыми лучшими новостями:

— Гиблое дело. Девчонку упокоили в склепе под башней магов. Туда можно попасть только в сопровождении охраны гильдии, и то, если ты докажешь, что знал Мортис и связан с ней либо родственными, либо узами дружбы. Но в башне знают, чем кончились события в той пещере, где она была убита. Тебя не подпустят к телу и на полёт стрелы.

— Дела, — протянул Алан. — Без части тела я не смогу исполнить ритуал и привязать её душу.

Бильтайн плохо скрыл отразившееся на лице отвращение. Бросив на него странный взгляд, Лангейр обратилась к предводителю:

— Я могу попробовать проникнуть в этот склеп.

— Как? — отозвался маг, затягивая на ладони с порезом новую тугую повязку из лоскута ткани.

— Пока не знаю. Надо исследовать стоки под башней.

— Вряд ли они связаны со склепом, в этом просто нет нужды, — покачал головой Сайфер.

— Со склепом, может быть, и нет, но с самой гильдией…

— И что ты будешь делать? — повысил голос боевой маг. — Вломишься туда из канализации, убьёшь охрану и проникнешь в склеп?

— Возможно, это лучший вариант. — Кузнец посмотрел на девушку и кивнул, игнорируя эмоционирующего ученика архимага.

— Вот как?! Давайте тогда сразу пойдём через главный вход, перебьём всех и получим то, что тебе нужно! — Красноволосый сорвался на крик и вскочил из-за стола, но под взглядом мерцающего неживого глаза всё-таки дрогнул.

— Успокойся, Сайфер. Ты ведёшь себя не как ученик архимага, а как юнец, не умеющий контролировать эмоции.

— Как ученик архимага, я обязан был уже давно рассказать ему всё про тебя, а не выполнять за тебя твою мерзкую грязную работу! — стиснув зубы от злости, прошипел Бильтайн.

— Никто не держит тебя здесь насильно, — пожал плечами Алан. — Ты всегда можешь уйти.

— Ты прекрасно знаешь, что не могу, не надо корчить из себя благородного сэра!

— Угомонись, — прозвенела Зарфи сталью в голосе, пристально посмотрев на взвинченного мага. — Твоя слабость — твоя проблема. Боишься проболтаться и раскрыть Алана, как только окажешься на безопасном расстоянии — обратись ко мне. Я лично вырву тебе язык и сделаю так, что самый сильный волшебник не вытащит из себя ни единой мысли.

— Зар, помягче, — успокаивающе поднял руку, но волчицу уже понесло:

— И запомни, щенок: будь ты хоть сам Великий Дракон, но если обязался молчать — держи слово до самой смерти, даже если планируешь идти своей дорогой. Иначе я сделаю всё, чтобы твоя смерть стала скорой и очень мучительной. — Зверолюдка угрожающе оскалила клыки.

— Перегибаешь! — повысив голос, оборвал её Алан. Зарфи дёрнулась и опустила уши. Даже Лангейр заметно понурила голову.

— Извини, — буркнула волчица. — Ненавижу соплежуев.

Сайфер прожёг зверолюдку ненавидящим взглядом, задыхаясь от эмоций.

— Ну и мразь же ты, псина уродливая, — выплюнул он и осёкся.

Только чудом Алан успел среагировать, когда Зарфи размытым пятном бросилась с кровати в сторону Бильтайна, излучая такую жажду убийства, что даже некромант покрылся мурашками. Вытянув руку, он успел обвить волчицу зелёным хлыстом, обездвижил спутницу и подошёл к ней. Путы растворились в воздухе, и Алан сел на колени между Зарфи и Сайфером, положив ладони на шею волчицы.

— Тише, — одними губами проговорил некромант, заглянув в разноцветные глаза, и мягко провёл большими пальцами по нежной шее зверодевушки. — Я сам.

Поднявшись на ноги, Алан приблизился к обескураженному боевому магу, посмотрел на него снизу вверх. Колено прилетело аккурат в пах, и Бильтайн, судорожно вдохнув, упал на пол. Некромант достал из-за пояса кинжал, схватил красноволосого за густые копны и приставил к горлу холодный металл.

— Я предупрежу только один раз, — сказал он тихим голосом, и по телу ученика архимага пронеслась леденящая дрожь. — Если ты ещё раз скажешь в адрес моей Зарфи хотя бы одно оскорбительное слово, я тебя убью.

«Кое-что всё-таки не поменялось», — подумала волчица, сглотнув от накатившего на неё возбуждения при виде этой картины. Инстинктивно завиляв хвостом, она облизала пересохшие губы. Сайфер же, в свою очередь, мог лишь дрожать: слова не хотели покидать горло, скованное спазмом страха. Алан отстранился от побелевшего волшебника, спрятал за поясом кинжал и посмотрел на Лангейр:

— Найди проход в склеп и, если получится, добудь часть тела Мортис. Зарфи, идём. Промочим горло.

Молчаливая Фисс кивнула, не изменяя привычке, и быстро покинула комнату. Следом за ней вышли и маг с волчицей, оставив Бильтайна наедине с собой. Позднее, когда двое прикончили по кружке эля, некромант краем глаза увидел ученика архимага: тот быстрым шагом спустился по лестнице и, не глядя в его сторону, покинул таверну.

— Зар. — Алан привлёк внимание зверолюдки и серьёзно посмотрел на неё.

— М? — рассеянно ответила волчица, навострив уши.

— Не давай мне повода вносить разлад в и так расшатанный отряд.

— А что я сделала? Просто сказала правду.

— Сайфер сейчас на грани срыва. Мне бы не хотелось, чтобы он сделал что-то, что навлечёт последствия на всех нас.

— Это будет на его совести. — Зарфи пожала плечами и постучала ногтями по столешнице.

— И всё же я не хочу создавать нам дополнительные проблемы.

— Слушай, — сменила тему зверодевушка. — Ты уже второй раз назвал меня «своей». Когда это меня успел присвоить себе парнишка, которого я взялась натаскивать ради собственного веселья?

Зарфи недвусмысленно ухмыльнулась, щуря разноцветные глаза и размахивая хвостом. Маг задумчиво посмотрел на её лицо, хмыкнув:

— Тот парнишка уже мёртв. Но ты можешь считать это моей благодарностью за то, что ты для меня делаешь.

— Во-от оно что-о-о… — Зверолюдка весело усмехнулась, и в её глазах загорелись хитрые огоньки.

— Всё так, — невозмутимо парировал Алан. — Но у меня есть ещё одна просьба к тебе. Пойдём.

Когда они оказались в комнате парня, он щёлкнул засовом и проговорил негромко:

— Точнее, не совсем просьба.

— О чём ты…

Волчица не успела договорить: рука некроманта оказалась на её горле, и Зарфи почувствовала, как её прижали спиной к стене. Зверодевушка инстинктивно оскалила клыки. Нисколько не испугавшись, Алан заглянул в её глаза и тихо сказал:

— Это мой приказ. Никогда. Не ставь. Моё главенство. Под сомнение. Перед. Членами. Отряда. — Слова звучали резко и угрожающее, но чувство опасности молчало. Зато вопило иное чувство. — Ты меня поняла, Зар?

Судорожно сглотнув, волчица сжала ставшие ватными ноги и кивнула. Глаза недвусмысленно заблестели.

— Зарфи… Поняла., — с хрипом прошелестела она, приоткрыв рот и чувствуя, как всё внутри неё пылает. — Зарфи… Подчинится.

— Умница, — выдохнул некромант, обжигая шею спутницы горячим дыханием и ослабляя хватку. Но это стало роковой ошибкой: зверолюдка воспользовалась секундной свободой, упёрлась руками в грудь мага и с силой оттолкнула его, чтобы в следующий миг наброситься. Алан запнулся и упал на спину, однако не успел подняться: Зарфи прижала его к полу собственным телом, размашисто виляя хвостом:

— Ты сам до этого довёл, — низко рыкнула волчица, скаля клыки.

Почувствовав жгучую боль и вкус железа на губах от агрессивного укуса, Алан прикрыл глаза.

«Впрочем, почему бы и нет, — успел он подумать перед тем, как дать Зарфи то, чего она давно хотела. — Даже немного жаль, что это не случилось несколько раньше».