Даринга: Выход за правила [СИ]

Глава 6

Торжественно заходило солнце. Окрашивало золотым и розовым небо и подбрюшья вытянутых вдоль окоема серых облаков. Удлинялись тени, косо перечеркивали обрубок горы за «Твиллегом», а сам он в сиянии лучей напоминал блеском стекла и серебра наклонную башню, волшебный замок, вдруг возникший среди пустошей над котловиной, в которой среди смутного тумана всплывали неясными контурами верхушки огромных деревьев. Воздух на месте приземления был прозрачен и неподвижен, свежий, с едва уловимым запахом чистоты: то ли хвои, то ли первого снега. Совершенно не такой, как фильтрованный, чистый, практически ничем не пахнущий — внутри корабля, к которому привыкаешь, но которому недостает… жизни. Вкуса, запаха, какой-то сущей мелочи, чтобы наслаждаться по-настоящему. А снаружи… без скафандра, без фильтрующей маски можно было дышать полной грудью. Что Альв и делал прежде чем пойти туда, где на краю обрыва плазменными резаками вырубили могилы в скальном грунте для погибших членов экипажа.

Плавно двигались летучие платформы с мертвецами. Тела, одетые в форменную одежду, утопали в ворохах цветов — не пощадили корабельную оранжерею. И вместе с платформами к месту упокоения плыла не слышная никому снаружи музыка.

— Вы обрели свой дом. Спите спокойно. Мы вас никогда не забудем, — сказал капитан вслух. И, подняв ружье, по старинному обычаю выстрелил в воздух. Беззвучная вспышка вырвалась из дула и осыпалась искрами. Караул отсалютовал тоже. Могилы накрыли базальтовыми плитами и заварили края. Древними чертами и резами обозначили имена на каждой. Как-то незаметно к капитану подошла Фира, и ему сделалось тепло.

Альв обнимал хрупкую женщину, пока на серых камнях дотлевали руны.

Экипаж разошелся. Вечер поднимался из долины вместе с туманом, и в небе стало больше зеленоватого и серого, чем розового.

Завтра начнется работа. А сегодня капитан позволил себе постоять над обрывом, механически отмечая, что хотя признаки техногенной цивилизации на планете не обнаружены, все равно они выбрали для посадки стратегически удобное место. Сзади «Твиллег» защищает гора, спереди почти пропасть. Обороняться здесь одно удовольствие. Хотя от кого? Не считать же босоногую женщину с видео угрозой.

Признаков цивилизации и даже разумной жизни на Даринге пока не отмечено. Нет ни цепочек видимых из космоса огней, ни мегалитов, ни сгруппированных высотных зданий. Построек снимки с орбиты и зонды не зафиксировали среди пышных, густых лесов. Даже хуторских разбросанных домиков. Дорог тоже не видно. Нет посадочных площадок для летучего транспорта. Ни следа техногенных выбросов от предприятий, повышенного радиационного, теплового фона. Разве что это все надежно изолировано и упрятано под землю. Но даже особые способы съемки на наличие коммуникаций, производств, городов под землей не указали. Местная цивилизация может оказаться биологической — тогда, как показывали контакты с дельфинами с Бетельгейзе и разумными кристаллами из системы Волопаса, обнаружить ее и пойти на контакт сложнее.

Из видео даже такой опытный антрополог, как Торус Фенхель, не извлек почти ничего. Приблизительный рост, вес, мускулатура… А подобный тип одежды мог сохраниться и использоваться на протяжении веков из-за идеальной функциональности. Необходим непосредственный контакт…

— Капитан! — как оказалось, девушка не ушла, а робко дожидалась, пока он вынырнет из размышлений. — Там, чуть дальше, — она махнула рукой, — кресло каменное есть. Идем?

Альв с Фирой смотрели с края утеса на долину, уместившись вдвоем на каменном троне — так любят греться змеи или ящерицы. Камень медленно отдавал тепло. А снизу тянуло ветром и сыростью. Девушка шевельнулась и Альв, сняв парадный китель, набросил на узкие плечи.

Она улыбнулась — сияние словно родилось внутри и озарило треугольное личико. Вишневые губы тронула улыбка.

— Альв… мы не простужаемся. И… на мне защитный комбинезон.

— Что? — он обвел ладонью щеку Фиры, и слова достигли сознания не сразу. — А… да. Я головой понимаю, что ты не заболеешь, но… хочу заботиться о тебе, ласкать и нежить. По бревнышку переводить через мосты, стелить лепестки под ноги.

Она, смутившись, опустила голову, щекой потерлась о жесткую росшивь воротника: золотую березовую ветку на белом. Подтянула колено к груди, обхватила руками.

— А… тяжело было сажать «Твиллег»?

— Тяжело. Точно пробивался сквозь разум мертвеца, — не стал темнить Альв. — Мартин мне помог.

Фира покусала губы и сердито выдохнула.

— Тяжелый случай!

— Может, поговорить с ним по-мужски? Ну, с искусственным интеллектом? В морду дать? Или ведро успокоительного пусть Люб ему пропишет. Да хоть выгулять гада.

Фира улыбнулась:

— Это у тебя получилось. Выгулять. Он хотя бы реагировать на нас с Янсоном начал. Не беспокойся, мы справимся.

Ночь упала совсем, и никто не видел, как Альв с Фирой целуются у обрыва.

Запись в бортовом журнале: «26 июля 4…, 24.00.00 по корабельному времени. Мы посадили „Твиллег“ на Дарингу и похоронили погибших. Начинаем подготовку к установке Врат. Я люблю тебя, Фира». Альв вызвал список экипажа и стал отмечать: убыл, убыл… Шестнадцать имен. Проглотил горькую слюну и еще долго сидел перед мерцающим экраном, раздираемый тоской и нежностью.

А с утра разразился армагеддон.

Нет, в словах Аурора держалась корректно и осмотрительно, со свойственной ей вежливой безупречностью, но телепатически гремела и клокотала, швыряясь искрами и горячими пузырями. Ярость выдавали и длинные пальцы с вишневым лаком на ногтях, буквально трясущие дрон, старательно замаскированный под местную стрекозу. Аурора сжимала сегментарный бордовый хвост, встряхивая и едва не колотя по столу в зале совещаний. Стрекоза топырила радужные спаренные крылья и стреляла золотыми круглыми глазками, поджав под себя лапки.

— Обмочилась бы со страху, если бы могла, — небрежно бросил аналитик Изоил Сорд. Он смотрел на Аурору искоса сверху вниз, худой, чуть непропорциональный, наматывая на загорелый палец белую, почти пепельную прядь роскошных длинных волос.

— Ты о ком? — отозвался Торус Фенхель, такой же худой, как Изоил, но куда более изящный и брюнет — в тон Ауроре. Он был блестящим антропологом, а в свободное время занимался скульптурой и электронными игрушками. Дрон был его рук делом, подправленным под местные условия, и Фенхель все старался улучить момент и отобрать создание у разгневанной начальницы.

— Всю, всю вашу геологию можете засунуть себе в… под хвост, — экспрессивно выкрикнула она, заставив элвилин поморщиться. — И все остальные расчеты туда же, когда такое.

— Мы вместе определились, что обратное полушарие не подходит из-за раздробленности суши и непредсказуемости приливов и течений. А это место для Врат подходит идеально.

— Подходило! Какой жопой смотрели ваши зонды?

— Могло быть неудачное освещение. Сами видите, госпожа Бьяника, строения заглублены, это землянки, люди практически живут внутри холмов.

— А замок?!

— Большая куча камней… При сжатых сроках и нехватке фото и видеоматериала любой мог ошибиться.

— Что случилось?

— Что случилось? — Аурора обратилась к Альву, и жертвы ее яростного темперамента переглянулись и выдохнули. — Что случилось?! Идеальное место для возведения Врат, наличие возвышенности, скального основания для диспетчерской, воды… находится ровно над головой у местного города!

Она шваркнула перед Альвом распечатками. Разведдроны постарались. Он перебирал глянцевые, отчетливые, качественные фотографии местного поселения: сверху, сбоку… Покатые, покрытые изумрудной травкой холмы с вырывающимися из отверстий дымами — землянки простонародья. Колья, врытые в высокий берег неизвестной речки. Ткацкие станки перед домами, хлебные печи. Чуть подальше между лесными великанами клочки полей…

— Подсечно-огневое земледелие, — пояснил Фенхель, глянув капитану через плечо. — А вот тут рыболовы, — выдернул он фотографию, где в темной реке отражался факельный огонь и молодые парни, по пояс в воде, тянули к берегу бредень. Свепеты вот еще, — он показал дерево с деревянным грубым домиком наверху, почти теряющимся над ветвями. Было дождливо, и пчелы у отверстия не вились. — Но живут с леса они в основном. А замок идеально вписан в скалу, киберы не мы, могли в определенных ракурсах и не обнаружить. Камеры совершенствуются, но до сих пор ни одна не может полностью заменить глаз.

— Ведут они себя совершенно естественно, даже не подозревают, что мы за ними наблюдаем, — вклинился Сорд. — Скорее всего, нашего прилета не заметили. Да и отсюда триста километров до их города по прямой. Но ситуация и вправду неудачная. Нам нужно вот это место, на горе, — он приблизил изображение, показывая площадки чуть выше водопадов, на вершине. Вода искрилась под солнцем, дробилась, падала каскадами, с тяжелым, ровным шумом. Альву припомнилась старая шутка: «Дамы, если вы перестанете болтать, то сможете услышать, как шумит Ниагарский водопад!» — И работы предстоят длительные и серьезные.

— Что с их языком?

— Флективный, как балтский или дельфинов Леруны. Для перевода материала пока недостаточно, но первые выкладки лингвопрограммы уже предоставили, — ухмыльнулся Фенхель. — На уровне «моя твоя хлеба хочешь?» уже сможем с ними поговорить.

— Замечательно, — проскрипела Аурора. — Надо найти для начала малое поселение или одиночку и вступить с ним в контакт. Узнать о местных реалиях, совершенствовать знание языка. Начинайте работать, молодые люди!

— А с одиночками как раз и не вяжется, — постучал Фенхель по стопке просмотренных Альвом фотографий. — Судя по всему, это время больших патриархальных семей и даже родов. В одиночку не выживешь. Эта девушка, что мы видели первой — как-то выбивается за рамки.

— Ну, должны же быть охотники, знахари. Вот и пригласите, — улыбкой Альв постарался сгладить конфликт. Аурора фыркнула.

— Как бы нас самих не пригласили, — задумчиво дернул себя за кудри Сорд. — На костер в качестве обеда.

— А лично вы и не пойдете никуда, Изоил Сорд, — гордо отвела волосы со лба Аурора. — Ваше дело делать выводы, а отдуваться на полевой работе будут другие. Я поработаю с личными делами и определю кандидатов.