Cветлейший князь Старко

Глава 4

Встреча Старко и Бессемера безусловно радовала, хотя светлейшему князю не удалось купить изобретателя со всеми потрохами.

— Я понимаю ваши устремления мистер Генри, и согласен с тем, что прогресс невозможно остановить и даже на время заморозить.

— Благодарю, ваша светлость, мир нуждается в новых методиках. Сталь станет доступна всем.

— Патентуйте свой технологический процесс. Иначе такое же открытие сделает кто-нибудь другой и достаточно быстро. Но каков будет ваш ответ по другим вашим изобретениям, согласны ли вы сотрудничать с нами?

Упёртый британец, возжелавший облагодетельствовать мир своим «дутьём», не продался по основному вопросу, но у него были ещё изобретения важные для Старко.

— Я чрезвычайно заинтересован в их внедрении и готов поработать у вас на ваших условиях. Тем более, что они не вызвали интереса у меня на родине.

— Ну, что же, тогда я распоряжусь, чтобы на ваш счёт были кредитованы средства и вы смогли заняться строительством научно-изобретательского центра и соответствующих предприятий.

Речь шла о технологии проката листового стекла между вальцами, которая никого пока не интересовала особо, хотя Бессемер разработал и запатентовал её ещё в 1848 году. И сходный процесс разливки металла над которум мистер Генри пока работал. Изобретатель согласился на полную эксклюзивную передачу прав на них Старко за более-менее солидную сумму. Ещё ему понравилось то, что герцог выкупает право использовать «бессемеровский процесс дутья» до того, как удастся его запатентовать. Но без эксклюзива. Год работы в герцогстве принесёт учёному и инженеру солидный доход, тем более, что главное изобретение уже готово к патентованию и требует забот юристов, а не самого умки.

Олег Александрович, сбежав от участия в войне, постепенно подтягивал хвосты. Он умудрился даже договориться на Цейлоне о выращивании китайского чая, как с повстанцами, так и с магараджами. И в этом году должен прийти первый «цейлонский чай» на пробу: как чёрный, так и зелёный. Всё равно древности давно кончились, а деловые контакты остались. Плюс, Старко ожидал визита американского итальянца Антонио Меуччи, оплатив заранее и поездку, и бонус за то, что побеспокоил изобретателя. Всё-таки попаданец хотел сам послушать об изобретениях, так как понимал, что не всё бывает понятно хроноаборигенам уровня Гарибальди и Грациани. Почему бы благородному дону не подстелить соломки на будущее, если это принесёт дополнительный доход, необходимый для подопечных территорий?

Самые монархические монархи, распредилили «зоны влияния» и приступили, помолясь, к реализации планов, пока другие не мешают. Русский экспедиционный корпус Лидерса постепенно переправлялся в Сардинию, высаживаясь и в Ористано, и в Кальяри. Генуэзские корабли перевозили и солдат, и пушки, и боеприпасы и продовольствие. Вообще, наши даже в Пьемонте отличались справедливым отношением и платили за товары и услуги, а не отбирали их. Всё-таки «трофейная политика» отличалась чисто по робин-гудовски — «отбери у богатых и честно оплачивай, при случае, обычным людям». Поэтому и на острове, ставшем неожиданно российским, население не видело зла от завоевателей. А так как вот-вот подойдут корабли Балтийской флотилии, то и некоторые недовольные наверняка притихнут. Мирные жители быстро поняли, что им повезло с хозяевами. Австрийцы быстренько ввели бы жёсткий и жестокий орднунг класса «арбайтен и невозникайтен».

Александр Второй особо на доходы от сардинской экономики не рассчитывал и рассматривал остров лишь как военно-морскую базу на будущее. В конце концов, можно будет кому-нибудь продать за хорошую цену или выменять на что-нибудь стратегически выгодное. Улучшив, расширив и углубив порты можно обзавестись своей Средиземноморской эскадрой подобной тем, что имели «старшие братья». Был вариант, предложенный в частном личном письме одним из самых верных подданных. Можно выделить какую-нибудь из бухт на севере и сдать её в аренду Пруссии под военно-морскую базу. Пусть создадут современный порт за свой счёт и регулярно платят за пользование им. Какой-никакой противовес для будущих соперников: Австрии, Англии и Франции. Лет через двадцать небось начнут задумываться о реванше, когда понастроят новых кораблей и перевооружат свои армии.

Хотя, странное дело, до сих пор все военные ведомства ориентируются на дульнозарядное, так и не сконцентрировавшись на казнозарядном. Хотя, начали массовый переход на нарезное, полностью избавляясь от гладкоствольного оружия. Видимо, играли роль финансы, а точнее их нехватка. Проще сделать нарезы в гладкостволах, которых пока в арсеналах мира огромные запасы, независимо от режима правления. Даже в Петербурге военные умники настаивают на медленной и постепенной смене вооружений. Эти сволочи, хотят набивать свои карманы возможностью грабить казну несколько раз. Только им чуть-чуть не повезло с царём. Психотип государя в этой реальности несколько отличался от оного в реальной истории. Мало того, победа в войне, которая вроде при Николае проигрывалась шаг за шагом, создала императору огромнейший авторитет не только среди армейских, но и в народе. Даже прозвище дали — Освободитель!

— Ваша светлость, отправляюсь в Тоскану, — заглянул перед отъздом старый друг сэр Сайрус, — буду временно управлять герцогством.

— То есть пошли подвижки в Италии? — спросил Старко, как будто ему невдомёк.

— Да, австрийский император передал Леопольду Второму во владение Пьемонт с Генуей, очень сладкий кусок что ни говори.

— Неужели в Вене не нашлось недовольных?

— Пока возле столицы Австрии расквартирован корпус русского генерала Непокойчицкого не думаю, что будут проявлять недовольство.

Политические подвижки начались с пресс-конференции маркиза Грациани и Джузеппе Гарибальди. Первый подробно рассказал о своём посещении королевства Ганновер и герцогства Старко, упомянул сколько свобод имеется в этих монархиях, сколько возможностей для простых людей открыто и как списывались долги самых бедных слоёв населения. А второй кивал головой, показывая, что всё перечисленное правда.

Через несколько дней выступил папа Пий Девятый, упомянув что для монархов, если они просвещённые и состоятельные, просто нет смысла угнетать простой народ. А то что на смену австрийским войскам придут «стальные бригады», так их содержание будет за счёт короля Георга Пятого. Тем более, что численно их нужно меньше для защиты территории от любых врагов. Кроме того, именно в Тоскане будут открыты специальные базы подготовки для тосканских солдат по новым принципам. И, что очень важно, добровольцам, прошедшим отбор, будет выплачиваться жалованье. Те же самые рабочие места, которых так не хватает по всей Италии.

В общем и целом, смена власти в великом герцогстве несла лишь позитивное, но народ пока лишь приглядывался. Все помнили конец сороковых, когда Леопольд Второй очень жёстко и кроваво вернул себе трон с помощью австрийской армии. А ведь как он красиво и мягко говорил до этого. Великие державы отмалчивались, имея своих проблем невпроворот, а Георг Пятый наслаждался трофеем, полученным в результате короткой войны.

— Олег, надо бы нам в Петербург съездить, всё-таки личное участие необходимо, — напомнил Легостаев о встрече по поводу организации строительства железной дороги Самара-Магнитная гора.

— Поедем обязательно, тем более что мне наконец-то привезли долю от австралийского золота. Но по возвращении займёмся объединением с Ганновером.

Этот шаг назрел давно и следовало создать единое государство, а заодно определить в нём зоны влияния. В любом случае, Европа должна привыкать, что обзавелась не парочкой микро-чудиков кусучих, а вполне серьёзной небольшой страной. Тогда и имперские аппетиты поубавят на будущее. Жаль, маловата кольчужка, но всегда имеем то, что имеем. И внутри следует упорядочить отношения сейчас, когда Георг Пятый раскатал губу на всю Италию. Дело-то длинное, расплывчатое и лишь война план покажет.

Акционерное общество «Самара — Магнитка» (именно так зарегистрировали) создавали дружной сапой, но особо не рискуя. Главная цель была известна лишь Старко, который учёл, что подельники разное планируют в смысле использования. Поэтому особо не углублялся в излишки разъяснений.

— Господа, прошу учесть, что я бы и сам затеял сию железную дорогу на свои средства. Но у меня доход из Австралии ежегодный, а не единоразовый, извините, — смягчил шуткой вступление главный провокатор, — На строительство дороги понадобится двадцать пять миллионов рублей, поэтому сами решайте кто сколько рискнёт вложить.

— Возьму десять процентов, — твёрдо заявил Легостаев, — пока, Олег, я на твоих проектах изрядно заработал и продолжаю зарабатывать. Сомнений в пользе дороги и её необходимости не имею.

— Мы с Яном Войцеховичем берём по пять процентов, — честно признался Юнгвальт, — увы, больше не рискнём, так как определённости пока не видим.

— Так когда выгода будет, небось, акций свободных не будет, — подшутил Рихтер, — беру два процента, по своему уровню.

Мальцов взял бы десять процентов, но хотел внести долю не деньгами, а рельсами и шпалами. Старко шпалы устроили, а вот цена на рельсы нет. Он-то знал, что производство стали вот-вот резко увеличится, а значит упадут расценки за стальную продукцию. Пришлось Сергею Ивановичу переобдумать вложения. Штиглиц согласился купить акций на два с половиной миллиона рублей, но при своеобразном условии.

— Прошу предоставить мне право продать долю или её часть обратно в компанию в случае необходимости. Согласен на стартовую цену, даже если акции поднимутся вверх.

Принц Ольденбургский сказал, что и он, и император возьмут лишь по пяти процентов, так как других проектов хватает и на них тоже деньги нужны уже сейчас. Заодно передал мнение импаратора о том, что ежели никакой прибыльности в итоге не будет, то по крайней мере России останется девятьсот вёрст готовой железной дороги. Глядишь, потомки к ней ещё пристроят отросток на восток. Так когда-нибудь и до Тихого океана дотянется.

В общем, несмотря на разные взгляды, пул организовался. Старко внёс за двадцать процентов, а на остальные акции дал подписку выкупить в ближайшие годы. Тем более, что сумма сразу всё равно не нужна, а его доходы от добычи золота достаточно велики и все это знают.