Чужая среди своих

Глава 6

Возвращение в Сумеречный мир показалось настолько реальным, что я даже не сразу поняла, что все еще сплю. Возникло ощущение, что и не было возвращения в свой мир, встречи с Диором и всего остального. Я лежала на большой кровати под балдахином, а сквозь щель между портьерами комнату заливал свет кровавой луны. Тело было охвачено жаром, от которого меня всю трясло. Вены натягивались, будто иссушенные до крайних пределов.

До боли знакомое ощущение! Казалось, я снова вернулась в третий месяц перерождения, когда жажда не давала покоя.

Услышала сорвавшийся с губ стон — чужой и одновременно знакомый — и, наконец, поняла, что происходит. Мой странный дар снова сыграл со мной злую шутку. Я будто находилась сейчас в теле другого существа. Могла видеть и ощущать то, что чувствует он. Но быть именно этим существом я желала меньше всего на свете. Энний. Сейчас по какой-то непонятной причине я видела то, что происходит с демонитом. Но почему? Обычно такие воспоминания-видения возникали от прикосновения, но я его не касалась. Я вообще сплю. Так почему же все равно его вижу?

Но проснуться или унестись куда-либо еще не получалось, как ни старалась. Пришлось внутренне сцепить зубы и наблюдать за тем, что происходит. В душе поднимались неприязнь и затаенный гнев. Оказывается, я все же не до конца освободилась от тех эмоций, какие вызвало предательство Энния. Предпочла бы вообще к нему ничего не чувствовать. Хочу, чтобы он для меня умер!

От собственных размышлений оторвал новый приступ жажды демонита. Да что с ним происходит такое? Он ведь уже преодолел самое сложное, теперь достаточно регулярной ежедневной подпитки для полного самоконтроля. И сомневаюсь, что Энния морят голодом. Так почему же его буквально выкручивает? Он снова застонал, на этот раз громче.

Ощутила, как рядом с ним шевельнулось нечто живое, и поняла, что демонит спит не один. Ну еще бы! Мои губы, если бы они у меня сейчас были, наверняка бы тронула горькая усмешка. Интересно, кто сейчас согревает постель жестокому красавчику?

Над Эннием склонилось тонкое приятное лицо, обрамленное белокурыми волосами. Голубые глаза с тревогой устремились на него. Гилера. Странно, но я больше не ощущала к ней такой ненависти, как раньше. Даже наоборот, она вызывала что-то вроде сочувствия. Сомнительное счастье ей досталось — любить такое существо, как Энний. Он никогда этого не оценит.

— Что с тобой, мой мальчик? — прошелестела женщина, касаясь ладонью его лба. Рука у нее оказалась прохладной и вызывала приятные ощущения, особенно на фоне охватившего жара.

Не хочу находиться в его теле! Не хочу чувствовать то же, что и он!

Желание оказалось таким нестерпимым, что меня все же вытолкнуло из чужой оболочки. И теперь я получила возможность наблюдать за всем со стороны. Но совсем уйти отсюда по какой-то причине не могла. Хмуро смотрела на искаженное болью лицо Энния. Глаза полыхали алым, руки изо всех сил стискивали простыню. В какой-то момент все же шевельнулось что-то вроде жалости. Я никогда не могла спокойно смотреть на мучения живого существа.

— Это снова вернулось… — процедил он с трудом в ответ на вопрос Хозяйки. — Я не понимаю, почему…

Ее тонкие брови свелись к переносице, потом она осторожно проговорила:

— Но ты пытаешься сдерживаться. Полностью осознаешь все, что происходит. Может ли такое быть? — ее и так бледное лицо теперь казалось совсем белым. — Последняя стадия не могла начаться так рано!

— У меня и так все проходило не совсем нормально, — криво усмехнулся он, и тут же снова лицо исказилось от боли. — Я больше не могу… Если не получу жертву, просто умру…

— Я этого не допущу, милый, — тихо сказала Гилера, убирая с его лба прядь взмокших волос. — К сожалению, в Обители сейчас нет подходящей жертвы. Но это мы исправим.

Стремительным, едва уловимым движением она вспорхнула с кровати и двинулась к шкафу. Свет зажигать не стала, да это для вампиров и необязательно. Быстро оделась, накинула сверху плащ и достала одежду для Энния.

— Ты сможешь самостоятельно встать и одеться?

Похоже, мысль о том, что сейчас он получит желаемое, вызвала у демонита прилив сил. Он выскочил из постели так стремительно, что Гилера даже вздрогнула. Женщина помогла ему одеться, накинула сверху плащ с капюшоном, на что он досадливо поморщился.

— Это еще зачем? — попытался стряхнуть с головы капюшон, но Гилера решительно остановила.

— То, что мы собираемся сейчас сделать, незаконно. Нас не должны узнать.

Он слабо улыбнулся.

— Что же мы собираемся сделать?

— Устроить охоту на улицах Тарниса, — глаза Гилеры полыхнули алым. — Будет даже приятно вспомнить прошлое. Пойдем, дорогой! Запомни, пока я с тобой, ты никогда не будешь ни в чем нуждаться. Я все сделаю, чтобы ты выжил, как бы ни хотелось обратного другим, — в голосе женщины послышались нотки горечи.

— Кому же так хочется, чтобы я подох? — грубовато откликнулся Энний. — Хотя, позволь догадаться. Эрбину? Он всегда меня терпеть не мог. Думаю, из-за девчонки. Сам был не прочь забраться ей под юбку.

— Для тебя она все же имеет какое-то значение? — подозрительно спросила Гилера.

— Не больше, чем остальные, — буркнул Энний, и женщина явно расслабилась, пусть даже в понятие «остальные» она тоже входила. Но, похоже, ее вполне устраивал и такой вариант.

Для Гилеры главное, чтобы возлюбленный никого не выделял особо. Что до меня, то его грубые слова только укрепили в возникшей неприязни к тому, кого когда-то воспринимала центром своего мира. Чем больше я узнавала его настоящего, тем больше понимала, насколько же была слепа все то время. Дальнейшие слова Энния лишь усугубили неприязнь:

— Почему ты так много позволяешь этому хлыщу? Он всего лишь один из твоих людей. Из-за твоей излишней мягкости к нему он слишком зарвался. Поставь его на место, и дело с концом.

Я издала смешок, радуясь, что нахожусь здесь в качестве бесплотной тени и могу не сдерживать реакции. Хотелось бы мне посмотреть, как Гилера попытается поставить на место самого Властелина! Интересно, что она скажет сейчас этому вздорному мальчишке, который, сам того не желая, посягает на основы вампирских устоев.

— Эрбин со мной с самого начала, — уклончиво бросила Гилера, отводя взгляд. — Он моя опора и поддержка.

— Он не так уж незаменим, — возразил Энний, но тут же поморщился от очередной вспышки на время отступившей, но сейчас вернувшейся жажды. — Похоже, опять начинается…

Женщина вздохнула с явным облегчением из-за того, что тягостный разговор прекратился. Приблизилась к окну, раздвинула портьеры и открыла створки нараспашку.

— Через окно? — с недоумением спросил Энний.

— Так меньше вероятности кого-то разбудить.

Гилера подмигнула ему, сейчас больше напоминая совсем еще юную девочку, какой была больше двух тысяч лет назад. Энний больше не вредничал, вслед за Хозяйкой ловко выскочил из окна и бесшумно опустился на землю.

Я последовала за ними, как приклеенная, хоть больше бы желала снова очутиться в охотничьей хижине рядом с мирно спящим Диором. Мысль о нем наполнила сердце таким теплом, что я сама себе поразилась. Но стоило взглянуть на светящееся нетерпением красивое лицо Энния, как тепло сменилось холодом. Да это существо упивается тем, что сейчас должно совершить! Осталось ли в нем хоть что-то человеческое? Да и было ли вообще?

Стремительными темными тенями Гилера и демонит мчались по ночному Тарнису, даже не подозревая, что все это время за ними следую я. Остановились, лишь достигнув каких-то трущоб. Гилера остановила Энния, схватив за руку, и заставила затаиться за углом одного из неказистых домов.

— Предпочтешь какого-то негодяя? В этом районе таких хватает. Достаточно лишь немного покараулить и наверняка попадется кто-нибудь подходящий.

— Не имеет значения, — ноздри Энния хищно раздувались, он пристально вглядывался в безлюдную в такой час улочку. — Мне плевать, насколько невинным будет человек.

Я содрогнулась и обхватила плечи руками. Все, чему нас учили наставники, похоже, для демонита так и осталось пустым звуком. Он вовсе не считал, что смерти заслуживают лишь мерзавцы. Для него так же легко лишить жизни и хорошего человека.

На другом конце улицы, слабо освещенном светом тусклых фонарей, показалась покачивающаяся фигура. Даже отсюда четко улавливался запах спиртного. Какой-то пьяница. Энний напрягся и нервно облизнул губы, весь подавшись вперед. Сфокусировав получше взгляд на приближающемся человеке, я различила кривой нож за поясом и зверское выражение лица. Судя по всему, невинным ягненком этого точно назвать нельзя. И каким бы чудовищным само по себе ни казалось происходящее, я ощутила облегчение. По крайней мере, жертвой Энния не станет кто-то безобидный.

Внезапно взгляд демонита переместился чуть в сторону и он тут же утратил интерес к пьянице. Из подворотни робко вынырнула женская голова и при виде мужика, идущего по улице, тут же нырнула обратно. Ногти Энния, удлинившись, с силой провели по каменной кладке дома, оставляя на ней глубокие борозды. Он тяжело задышал.

— Хочешь ту девку? — понимающе произнесла Гилера. Судя по всему, останавливать демонита в этом желании она не собиралась.

Энний даже не посмотрел в ее сторону, напряженно всматриваясь в подворотню, из которой, наконец, вышла девушка. Она быстро оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что путь свободен.

У меня замерло сердце. Девушка была одета в обычное скромное платье, какое носят простые горожанки. Что ее заставило бродить ночью по такому кварталу, один Светлый бог знает. Может, задержалась на работе или навещала здесь семью или возлюбленного, и пробыла там дольше, чем нужно. Как бы то ни было, это стало для нее роковым.

Неужели у Энния хватит низости убить ни в чем неповинную девушку?!

Я до последнего надеялась, что нет. Сцепив зубы, смотрела, как она быстрыми шагами идет по улице. Совсем еще молоденькая, не старше восемнадцати. Темные волосы стянуты в строгий пучок, большущие серые глаза полны тревоги и страха. Видно, как ей хочется побыстрее оказаться как можно дальше отсюда.

Энний едва уловимым движением вынырнул из-за угла и, скрываясь в тени, подобрался к девушке спереди. Вырос перед ней, словно из-под земли и она, не ожидая этого, вскрикнула и налетела на него. Они как раз стояли неподалеку от фонаря, и его желтоватый свет четко очерчивал две застывшие фигуры, впившиеся взглядом друг в друга.

Энний усилием воли погасил алые огоньки в глазах, хотя всю его сотрясала дичайшая жажда. Я видела, как дрожат его руки, обхватившие талию девушки. Но лицо разгладилось, снова превратившись в прекрасную маску. Васильковые глаза приглушенно поблескивали, безукоризненные губы раздвинулись в обаятельной улыбке. И страх девушки уходил, сменяясь совершенно другими ощущениями. Как загипнотизированная, она с восторгом смотрела в красивое лицо демонита, не подозревая, что видит собственную смерть.

— Простите, господин, что налетела на вас, — с трудом разлепила она губы, даже не пытаясь вырваться из его объятий.

— Все хорошо, — послышался мелодичный голос Энния.

О, он умел говорить таким тоном, что по всему телу мурашки бегали, и ничего больше не хотелось, как и дальше слушать этот голос! Как же я желала вмешаться, предотвратить то, что здесь сейчас должно произойти! Но я ничего не могла. Попыталась кричать, но звуки словно натыкались на невидимую стену.

— Что ты здесь делаешь совсем одна в такое время?

Энний играл с ней, как кошка с мышью, и это вызывало еще большее негодование. Зачем он это делает? Продлевает удовольствие?

— У меня сестрица слегла… Бегу за лекарем… До утра ждать нельзя…

Лицо девушки подернулось беспокойством. Она словно только что вспомнила о чем-то безумно важном, что даже развеяло чары демонита.

Неужели Энний все равно не отступится?! Ведь теперь знает, что от этой девушки зависит еще и судьба сестры.

— Теперь все будет хорошо… Скоро все твои тревоги уйдут… — проворковал он, снова улыбаясь, и глаза несчастной будто подернулись пеленой.

Использует внушение! Я в бессильной ярости стиснула руки в кулаки. Неужели у него совсем нет никакой жалости? Дальнейшие слова демонита, сказанные тихо, в самое ухо девушки, заставили меня недоверчиво дернуться:

— Тея… Ты ведь не хочешь убегать от меня, правда?..

Он назвал ее Теей? Судя по совсем осоловевшему виду бедняжки, она даже не восприняла толком, что ей сказали. Повисла в руках Энния тряпичной куклой и не делала ни малейшей попытки сопротивляться.

— У нас ведь все могло быть хорошо… — шептал он так тихо, что даже я, стоящая в шаге от них, едва слышала. И поражалась все больше внезапно открывшейся правде.

Энний на самом деле испытывал ко мне нечто большее, чем желал показать мне и другим, а быть может, и самому себе. И в этой темноволосой девушке он сейчас видит меня. У меня даже горло перехватило от осознания этого.

Демонит тащил свою жертву в подворотню, подальше от случайных прохожих, а я тенью следовала за ними. Чувствуя, как внутри все дрожит от полнейшего смятения, слушала, как он продолжает шептать ничего не значащие для самой несчастной слова. Слова, предназначенные для меня:

— Ты была такая настоящая, такая искренняя… Мы должны были вместе уйти из этого мира, слышишь? Почему ты не дала мне возможности все исправить? — тут же его лицо исказилось злостью. — Ты ушла, как и она… Как моя мать… Стоило мне совершить ошибку, как ты просто ушла…

Я в ужасе зажала рот ладонью.

Что же творится в этом искалеченном разуме? Раньше я полагала, что он винит в смерти матери отца, но теперь отчетливо понимала, что ошибалась. Он винит себя. Мальчика, которому не хватило сил бороться с обстоятельствами и не позволить забрать себя у матери. И то, что Энний утратил возможность нормально чувствовать, связано именно с этим. Считал, что мать таким вот образом наказала его. Он оступился — и она просто ушла из его жизни.

Не было никого, кого бы Энний любил и ненавидел так сильно, как мать. Все другие чувства просто сгорели в горниле этой чудовищной борьбы, испепеляющей его душу. Он любил ее и одновременно ненавидел за то, что предпочла смерть, оставила его наедине с огромным миром, который он воспринимал, как угрозу.

И то, что он чувствовал ко мне… Наверняка был привязан ко мне больше, чем желал признаться даже себе. Цеплялся за глупое пари, как оправдание тому, почему хочет быть со мной. И не нашел в себе силы разобраться в своих чувствах. Похоже, до сих пор толком не понимает, что с ним творится. Но внутренне стремится все вернуть. Вернуть меня. Именно поэтому я сейчас вижу все это. Проснувшиеся в нем способности полноценного вампира, усилившие природный телепатический дар, сделали это возможным. Он даже не подозревал, что передает мне сейчас то, что с ним происходит, инстинктивно пытается связаться со мной.

Я стояла как пришибленная каменной плитой. Не могла понять, как относиться ко всему этому. По щекам стекали горячие капли. Жалость и одновременно неприятие раздирали на части.

Теперь я понимала Энния лучше, чем кто бы то ни был, но возврата к прошлому уже быть не могло. При всем желании я не могла бы принять его таким, какой он есть. Это существо было моей полной противоположностью. Оно упорно отвергало свет, что еще оставался в нем, в то время как я стремилась этот свет в себе сохранить. И его чувства ко мне были тем, что могло его спасти, но в итоге убило окончательно то человеческое, что еще в нем оставалось.

Энний получил подтверждение тому, во что маниакально верил. Тому, что те, кого он любит, обязательно его покинут. И даже не пытался понять, что происходит в их душе, выяснить истинные мотивы. Любить такое существо — испытание настолько тяжелое, что может уничтожить в итоге тебя саму. Я оказалась к этому не готова, хотя искренне когда-то хотела его полюбить. Но я всего лишь не особо уверенная девчонка, которая и в себе толком разобраться не может. Эннию нужна терпеливая наставница, прощающая и понимающая. Ему нужна Гилера, а не я. Но он снова и снова отталкивает единственное существо, которое любит его со всеми сложностями и недостатками.

Вскрикнула, когда Энний с яростью вонзил клыки в тонкую шейку девушки. Он уже не пытался увидеть в ней меня, дав волю жажде. Пытался найти в ней спасение, забытье. Хоть на несколько минут найти мир в собственной душе.

Девушка не пыталась сопротивляться, ее остекленевшие глаза смотрели словно прямо на меня. Жуткое зрелище, что наверняка не раз еще придет ко мне в тяжелых снах. Я увидела, как к демониту приближается Гилера, обнимает его со спины и шепчет что-то успокаивающее. Она словно пыталась стать частью его жизни в самый переломный момент. Показать, что всегда будет рядом.

Как и они, я безошибочно уловила момент, когда сердце несчастной перестало биться. Энний выронил ее и застонал, обхватывая голову руками. Что-то внутри него сейчас окончательно перестраивалось, убирая остатки того, что составляло часть его человеческой натуры. Гилера развернула демонита к себе и с силой обхватила голову, заставляя уткнуться лицом в свою шею.

— Все хорошо, мой мальчик. Теперь все будет хорошо.

Не знаю, сколько они стояли так, словно слившись в единое целое. Энний хватался за Гилеру так судорожно, словно именно в ней сейчас видел единственную опору. Но через несколько минут все же отстранился и глухо проговорил, кивнув в сторону тела девушки, лежащей сломанной куклой на каменных плитах.

— Что будем с ней делать?

— Я обо всем позабочусь, мой хороший, — мягко проговорила она, погладив его по щеке.

В этот момент тело девушки шевельнулось, но как-то неестественно, словно забыло, как вообще нужно это делать. Проклятье! Я закусила губу, осознавая, что она превратилась в немертвую. Стоит кому-то увидеть ее в таком состоянии, как тут же поймут, что к смерти несчастной приложили руку вампиры. Даже не знаю, что испытывала по этому поводу. С одной стороны хотелось возмездия для этих двоих, для кого человеческая жизнь — пыль под ногами. С другой — не знаю, почему, но я не желала, чтобы Энния уничтожили, причинили ему вред.

Куда-то улетучилась неприязнь к нему, осталось только сожаление. Я жалела это существо со сломанной психикой, которому оказалось не по силам справиться с трагедией, перевернувшей его жизнь. Властелин не должен был превращать его в одного из себе подобных. Наверняка он теперь и сам это понимает, но из уважения к Гилере все еще позволяет Эннию жить. Но что будет, когда узнает о том, что произошло сейчас?

Крик застрял в горле, когда я увидела, как в отдалении появляется темный сгусток с сине-алыми глазами. Гилера в этот момент сворачивала шею девушки, обрывая ее мучения, а потом достала нож, собираясь инсценировать другое преступление. То, где никак не заподозрят участие вампиров. Шипящий оклик Властелина заставил ее руку дернуться, проведя по груди девушки острым лезвием.

— Гилера!

Энний побелел как мел, отступая назад. Властелин, не мигая, смотрел на него, хоть и обращался к женщине.

— Я ведь говорил, что это существо опасно. Теперь и сомнений не возникает, как с ним нужно поступить.

— Это была моя идея, — она отбросила нож и встала перед Эннием, заслоняя его. — Меня и наказывай.

— Хочешь сказать, что твоя идея — убить невинную девушку?

Она промолчала, но всем видом давала понять, что не отступит. Властелин прищурился, отчего его глаза полыхнули нестерпимым режущим светом.

— Ты ведь понимаешь, что это лучший выход. Мы совершили ошибку, создавая это существо.

— Тогда убей и меня, — лицо Гилеры судорожно дернулось. — Моя жизнь давно уже утратила всякий смысл… Так было до его появления… И ты знаешь об этом.

Властелин молчал так долго, что лицо Гилеры приобрело какое-то обреченное неживое выражение. Я поразилась явному доказательству того, насколько и правда сильны ее чувства к демониту. Она действительно предпочла бы смерть жизни без него.

Послышался тяжелый вздох Властелина. Он в раздражении рявкнул:

— Будь по-твоему! Пусть живет. Но я не желаю больше видеть его в Обители. Ты за него отвечаешь. Пусть это теперь будет только твоя головная боль.

Лицо Гилеры озарилось радостью.

— Мы уедем завтра же утром! — воскликнула она. — Увезу Энния подальше. Туда, где он никому не сможет причинить вред. На границу с дикими землями. Мы поселимся там вдвоем. В нашем с тобой старом убежище.

— Делай, что хочешь, — сухо откликнулся Властелин. — Надеюсь, однажды ты поймешь, что он того не стоит.

Гилера не стала возражать, но в ее глазах читалась отчаянная решимость. Вряд ли какой-либо поступок Энния убедит ее в этом, каким бы ни оказался ужасным.

— Уведи его с моих глаз! — прошипел Властелин, приближаясь к ним.

— А как быть с этим?

Гилера кивнула на неподвижное тело девушки.

— Я разберусь.

Он пристально уставился на несчастную и в следующую секунду ее охватило черной вязкой субстанцией. Я закрыла рот ладонью, сдерживая вопль ужаса. Тело шипело и плавилось, словно под воздействием кислоты. И вскоре от него остались только черные ошметки, которые растворились сами собой.

Я и не подозревала, что Властелин на такое способен! Так управлять сумеречной энергией!

— Мне жаль ее, — тихо сказал он, глядя на то место, где еще недавно лежала юная девушка. — Она не должна была умирать так.

На лице Гилеры проступило чуть виноватое выражение.

— Насколько я поняла, у нее есть больная сестра. Мы могли бы помочь этой семье. Анонимно.

— Я обо всем позабочусь, — голос Властелина снова стал жестким. На Энния он больше даже не глянул. Развернулся и вскоре скрылся в ночи.

— Вот видишь, мой хороший, — Гилера повернулась к демониту и обхватила его щеки руками, — я никому не позволю причинить тебе зло. Даже Властелину.

Энний не ответил, в его глазах, все еще устремленных вслед Властелину, читалась ничем не прикрытая ненависть…

Мир погрузился в черноту, возвращая меня к реальности. Я тяжело дышала, чувствуя под собой старое одеяло и уставившись взглядом в полати, на которых спал Воин. Всю меня переполняли противоречивые чувства. Снова увидеть тех, кого считала, что никогда больше не увижу, оказалось мучительным. Оказалось, что выбросить их из головы будет куда труднее, чем полагала.

Так захотелось ощутить надежную поддержку Эрбина. Он бы обязательно придумал, что делать, как нам с Диором выбраться из ловушки. Но, похоже, Властелин понятия не имеет, в какую передрягу я попала. Сегодня я почувствовала в нем какую-то обреченную усталость. Наверняка мой уход дался ему куда труднее, чем я даже могла представить.

Сердце тоскливо заныло. Я вовсе не хотела, чтобы он страдал по моей вине. С удивлением поняла, что Эрбин стал мне и правда дорог. Его дружба многое давала, и я поняла, что буду скучать по ней очень сильно. Хотя, кто знает, может, долго страдать и не придется. Губы тронула горькая улыбка. Мы с Диором можем никогда не выбраться из этой хижины, и скоро все мои мучения закончатся сами собой.

По щекам снова потекли слезы и я постаралась плакать беззвучно, чтобы не разбудить Воина. Заснула лишь когда рассветные лучи стали робко пробиваться сквозь щели между досками. Разом будто провалилась в глубокий и тяжелый сон, но была рада и этому.