Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ)

5.

В следующий миг я уже очутилась в новом мире. Вот так мгновенно – бах! И все изменилось. Выдохнула один воздух, а вдохнула совершенно другой. Только что ощущала лёгкость и почти невесомость, теперь меня как мокрой ватой набили. Ломило шею, неудобно запрокинутая голова налилась тяжестью. Тянуло и простреливало болью низ живота. В общем, меня словно разбудили, выкинув из окна, вот как я себя чувствовала.

– Азорра Николина! Миленькая госпожа, да что же это! – запричитал перепуганный девичий голос, и я решила признаков жизни сразу не подавать.

Пусть понервничают, им полезно. Чуть насмерть свою госпожу не уморили. То есть, меня. Вокруг забегали, захлопотали, осторожно приподняли мою голову – незаметно подсматривая сквозь опущенные ресницы, я увидела, как суют под нос зеркальце, и задержала дыхание. Перевернуть, чтобы не задохнулась, так и не догадаетесь, дуры набитые?!

– Желька, она ж не дышит, – пробормотал второй голос, пониже. Руки его обладательницы, сжимавшие мои щеки, были грубее.

– Госпожа, миленькая, вы ведь живая, я знаю, – запричитала первая. – Да что же вы такое удумали, пугать непутевую свою Жельку... Вставайте, вот-вот его милость придет, и ванна готова. Гневаться будет.

– Чего несёшь, дура. Наш господин теперь азор Милош, привыкай. Назовешь недостаточно почётно, вот тогда ой как разгневается... Бери-ка госпожу за ноги, положим на подушки.

Меня уложили поудобнее – иначе бы до прихода того азора Милоша вряд ли бы дотерпела, со свисающей с кровати головой. А я бы дотерпела, если бы внезапно в лицо не прилетели брызги воды под напором. В меня явно ею плюнули. Такое вытерпеть я не смогла.

– Эй, вы там с ума посходили? – рявкнула и открыла глаза.

Две женские физиономии, как я и предполагала, помоложе и постарше, расплылись в улыбках. Не притворных, выражающих радость и облегчение, но что-то мне подсказывало, что перепугались они за себя, а вовсе не за свою госпожу. Служанки, в одинаковых светло-голубых платьях, фартуках и крахмальных наколках в волосах.

– Азорра Николина, как вы нас переполошили, – хором пропели они. У младшей, рыжеватой и веснушчатой, дрожал подбородок.

– Саечка за испуг, – хихикнула я, легонько шлепнув по нему снизу. Рот Жельки захлопнулся, глаза чуть не вылезли из орбит. – Но правила оказания первой помощи вам стоило бы подучить. Пока вы тут носились как курицы с отрезанной головой, я чуть не задохнулась.

– Мы растерялись, не поняли, что с вами произошло, – пропищала она.

– Право слово, азорра, что это с вами приключилось? Вы такая бледненькая. Не заболели вдруг? – участливо спросила другая.

Я поерзала, усаживаясь повыше, и скривилась от боли внизу. Брачная ночь, говорите? Это что он со мной такое делал? При мысли о том, что в мужья мне подсунули садиста, в горле застрял ком.

Ладно, поздно пить боржоми. Чтобы вернуться и предъявить ушлым бюрократам из небесной канцелярии претензии, придется опять умереть. А я только заново жить начинаю. Кстати, где я?

Осмотревшись, увидела роскошно обставленную спальню в кремовых и розовых тонах. Кровать, на которой я валялась, могла бы свободно пятерых вместить. На светлом шёлке простыней краснели подсыхающие пятна.

Ой. Хоть я в этом не участвовала, все равно стало неловко.

Отвела взгляд и увидела тело. Мое. Укутанное до самых щиколоток в полотняную сорочку с длинными рукавами. Они что, не раздеваясь... это самое? А ножки-то какие тоненькие, стопы маленькие, худые. Бледные. Вытянула перед собой руки – не лучше. Как веточки, пальцы длинные, кожа белая, голубые вены на просвет.

И тут до меня дошло. Чуть от досады по лбу себя не хлопнула. Своего мужа я со всех ракурсов успела рассмотреть, а вот собственное тело взяла не глядя. А если она не просто бледная моль, но и вообще уродина? Быть уродиной я как-то не привыкла, всегда считалась красоткой. С аппетитными формами, симпатичным лицом и милыми щечками. На недостаток мужского внимания не жаловалась.

– Ох, – всхлипнула, ощупывая лицо. Наощупь вроде ничего. – А тут зеркала нет?

– Вам лучше не вставать. Не беспокойтесь, вы хорошо выглядите, сейчас вас причешем, щеки подрумяним...

– Что здесь происходит, черт возьми? Почему до сих пор не прибрано? – раздался в дверях звучный мужской голос. – Дорогая, ты все ещё не успокоилась? Я давал тебе достаточно времени, чтобы поплакать, умыться и ждать меня в ванной... что это ты делаешь?

В дверях стоял мой супруг. Снова в халате, на этот раз шоколадного цвета, с кистями и золотой вышивкой по краю. Наяву он оказался ещё привлекательнее. Блестящие пшеничные кудри, ленивая грация движений, карие глаза, в глубине которых таилось что-то порочное. С первого взгляда стало понятно: этот человек очень богат, причем он всегда таким был, вырос в роскоши. Очень уж холеным, расслабленным и самоуверенным он выглядел.

Когда он вошёл, я как раз проверяла свое новое тело на наличие груди, с удовлетворением отметив – несмотря на худобу, таковая имелась. Вот и застыла, сжимая обнаруженные прелести в ладонях.

– Ой, – пискнула, убирая руки. – Здрасьте. То есть, привет. А я тут... – взгляд упал на пятна. – Я тут немного кровью истекаю. Ты не мог бы срочно вызвать доктора? Похоже, что-то пошло не так.

– Ванна готова? – спросил он, не оборачиваясь. Получив утвердительный ответ, жестом отослал служанок прочь. – Дорогая, с тобой все в полном порядке. Кроме разве что этой твоей рубашки, она чудовищна. Я предупреждал, что в первый раз может быть неприятно, и если бы ты не сопротивлялась...

– Знаю я, как оно в первый раз, – перебила зло. – Это что же, ты меня изнасиловал?

– Разумеется ты дала согласие, – раздражённо возразил он и посмотрел на меня удивлённо. – Интересно, откуда ты это знаешь? Неужели монашки объяснили?

– Прекрати. Мне плохо, я только что теряла сознание, кажется, меня разрезали пополам. Свое ты получил, теперь оставь меня в покое, – сказала я, понимая, что ляпнула что-то не то.

Картинно откинулась на подушки и опустила ресницы. Сквозь них наблюдая, как муженёк озадаченно трет подбородок. Наконец он до чего-то додумался и кивнул.

– Все хорошо, ты просто перенервничала. А нервная система у тебя слабая после ужасных условий той монастырской богадельни. Ничего. Морской воздух, режим и главное – строжайшая здоровая диета быстро вернут тебя к жизни. Отдыхай. Я пришлю этих бездельниц, чтобы о тебе позаботились.

С этими словами он слегка поклонился и вышел. А я аж подскочила, забыв изображать умирающую. Диета? Какая диета? Мы так не договаривались!