Буревестник

1.5

Валера начал вспоминать: без лишних подробностей, без упоминания Сени и его друзей, почти так же, как в своё время докладывал на допросах Эннеи. На середине рассказа во время очередной остановки лимузина водитель сказал, что они прибыли на место. Гуннар выскочил из машины, придержал дверь для Валеры и повёл его в здание, напоминавшее гостиницу. Валера несколько раз останавливал рассказ, но Гуннар жестами настаивал на продолжении, пока они проходили стойку регистрации и получали ключи, поднимались по широкой лестнице, обитой коврами, на третий этаж и заходили в просторный номер. Из гостиной с широким диваном и гигантским плоским телевизором они переместились в комнату, похожую на кабинет для совещаний: большой стол, с десяток просторных кресел, доска для рисования на стене с каким-то диаграммами. И панорамное окно во всю стену, из которого открывался достаточно красивый вид на город.

Ещё добрых полчаса Валера выуживал из памяти события, поросшие мхом времени. Гуннар успел достать откуда-то бутылку с рюмкой и иногда пригубливал, продолжая очень внимательно слушать.

— А сегодня я решил приехать в город, чтобы… просто посмотреть на него, зная, что никто за мной не гонится и никто не желает моей смерти, — закончил Валера.

— Любопытно, — ответил Гуннар и расстроено вздохнул. — Но именно это я и читал во всех сводках. Я надеялся, конечно, что услышу что-то новое. То, что не совсем можно сообщать официальным лицам.

— И чем же ты отличаешься от официального лица? — спросил Валера без обиняков.

Гуннар рассмеялся.

— В самом деле. Ни дать ни взять. Значит, есть что-то такое, а?

— Я этого не говорил.

— Ах-ха-ха, точно, точно! Валегра, ты — лис! Надо за это выпить!

Валера встал из-за стола.

— Послушай, я не собирался каждому встречному-поперечному рассказывать то, что и так всем известно. Поэтому выкладывай, что тебе от меня нужно?

— Нужно? Это общение! Мы, заблудшие души, должны быть близко, должны, кхм, дегржаться вместе!

Валера вспомнил, сколько всего наговорила Ксения тогда в гостинице.

— И что, этой вашей «организации, которая контролирует сущность металла», понадобился карманный атомщик? Решил меня вербовать?

На лице у Гуннара отразился весь спектр эмоций, от гнева до печали. Но по итогу говорить он стал медленно и вкрадчиво:

— Титаниус не нуждается в атомщиках, Валегра. А если ты когда-нибудь захочешь пойти ко мне, то будешь, кхм, отбиграться на общих условиях, пусть я тебя и очень сильно уважаю. Никаких поблажек. А желающих-то хватает… На самом деле, я доволен тем, что ты отказал Эннее. И удивлён, что больше никто не попытался на тебя выйти.

Валера не стал это комментировать.

— Ты не хочешь быть ни за кого, — продолжал Гуннар, — и это похвально. Истинный атомщик.

— Похоже, с Эннеей никто не хочет иметь дела, — заметил Валера.

— Да? — с интересом отреагировал Гуннар. — Откуда ты это взял?

— Слышал, — ответил Валера после небольшой паузы. Кажется, его почти поймали к стенке — надо впредь осторожнее выбирать слова.

— Ну, в целом, так и есть. Думаю, их начали ни во что не ставить в тот момент, когда снова и снова никто не хотел заниматься сущностью тока.

— Электричества? — уточнил Валера.

— Ага. Когда у вас, в ГРоссии, шли девяностые, сущностью смегрти стали заниматься бандиты, в США тоже не всё было спокойно, а тут отваливаются те, кто занимается током. Тяжёлые годы для Эннеи, из-за чего она ослабла. В итоге они сами стали заниматься током, то есть следить за собой же. — Гуннар разошёлся и стал говорить с яростью. — Вместо китайцев США запихнули в Эннею магрионеток из Афгрики, котогрые им в грот смотгрят. Тепегрь Культ чуть полгогрода не уничтожил. Ты скажешь, что это ногрмально, fan [2] ?!

— Нет, — спокойно ответил Валера.

Гуннар захлопал глазами, как будто только теперь заметил, что находится в помещении не один, и разом потух.

— Каждый сам за себя, Валегра, — с грустью констатировал Гуннар. — Поэтому стой на своём, как ты и…

Его прервал звук открывшейся двери.

— Пап, привет! — раздался молодой и отчего-то знакомый Валере голос. Его обладатель, видимо, разувался в прихожей. — Извини, что без приглашения, но дело немного срочное. Я тут обсчитался — денег нужно немного больше. Так что будь добр…

В кабинет зашёл Арсений в кофте с капюшоном, которая была на нём пару дней назад. С улыбкой во весь рот он сначала посмотрел на Гуннара, а затем заметил Валеру. Улыбка тотчас погасла.

— Здравствуй, Валера.

Повисла пауза. Гуннар, слегка осоловевший от вспышки гнева и алкоголя, навис над столом; Сеня задавал Гуннару один немой вопрос за другим; Валера же с одной стороны удивился, а с другой наконец понял, откуда Сеня добывал информацию об Эннее и как попал к нему в гостиницу после смерти Заславского.

Сеня медленно сел на свободное кресло.

— А я тут увидел Валегру, — оправдывающимся тоном заговорил Гуннар, — и подумал, что пока не улетел, могу с ним чуть-чуть поболтать.

— И решил себе заграбастать? — сквозь зубы спросил Сеня.

— Нет! — возмущённо ответил Гуннар. — Валегра, скажи ему!

— Ничего мне не говори, Валера! Не слушай его! И меня не слушай! Правда, если подумать, ты так и делаешь… — Сеня вздохнул. — Что ж, Валера, да, я — сын главы Титаниуса, Гуннара Иссаксона, наполовину швед.

— На лучшую половину! — сказал Гуннар, опустившись в кресло и наливая себе новую порцию выпивки.

— Пап, прекращай уже пить, тебе это не идёт!

— Кажется, я тут лишний, — сказал Валера и встал.

Арсений жестом остановил его.

— Валера, погоди! Ты куда сейчас собрался?

— К тебе в квартиру.

— Ну, так и поедем вместе! Давай ты подождёшь за дверью, пока я переговорю с отцом. Думаю, мы управимся в пять минут. Хорошо?

— Ладно.

— А, погоди секунду, хочешь прикол? — Сеня повернулся к отцу. — Пап, кстати, меня тут Валера обучил сущности электричества!

— Да? — удивился Гуннар. — Ты же сказал как-то…

— … Мы стояли под дождём, недалеко от огромного дерева! Сверкали молнии, гремел этот, как его…

Парень защёлкал пальцами, глядя на отца, чтобы тот подсказал ему слово. Гуннар задумался.

— Рг… ргр… Fan. — Гуннар понял, что над ним смеются, и махнул рукой.

Сеня расхохотался и помахал Валере, чтобы тот уходил. Валера кивнул на прощание Гуннару, который будто перестал его замечать, и вышел из номера.

Валера не засекал, но, кажется, Сеня вправду управился за пять минут: мужчина не успел рассмотреть аляпистую красоту гостиничного коридора, как Сеня вышел и повёл Валеру за собой. Вот только они направились не по широкой лестнице, а через узкую, эвакуационную, где не горел свет. В конце была дверь с амбарным замком, от которого у парня оказался ключ. Вторым ключом Сеня запер дверь снаружи.

Они оказались в маленьком проулке. Парень надел капюшон и опустил голову.

— От кого-то прячешься? — поинтересовался Валера.

— Можно и так сказать… просто почти никто не знает, что у Гуннара Иссаксона есть сын в России. Да и не нужно это знать. Так что я иногда «втихаря» навещаю отца, хорошо он всегда в этой гостинице останавливается.

Из проулка вышли к дороге, но до стоянки с вишнёвой «пятёркой» пришлось идти ещё несколько минут.

— А Дарья и Глеб в курсе?

— Нет… и давай пока им не будем говорить, хорошо? Придёт время — обязательно сообщим. Но не сейчас. Лучше давай их по-другому обрадуем…

«С каких пор люди стали настолько скрытными? — думал про себя Валера. — Все друг от друга что-то утаивают или так только среди городских? Гуннар упомянул, что и я могу иметь тайные знания. Значит ли это, что я намеренно ими не делюсь? Где эта грань между общеизвестным знанием и утаенным?»

А пока Валера размышлял, Сеня достал из кармана джинсов мобильный телефон и позвонил обоим друзьям, чтобы сообщить преприятнейшую вещь — к ним приехал Валера, поэтому вечером ожидается праздничный ужин.

— Я думал, ты появишься через неделю, — сказал Сеня, положив трубку. — На крайний случай, в течение месяца. Но вот так, на второй день… Не знаю истинной причины, но, если ты не против, буду считать, что ради меня, Сырдарьи и Глебса!

Они дошли до машины, сели в неё и поехали. Сеня что-то напевал, Валера смотрел в окно.

Осенью город стал серым. Небо, будто отражение, по цвету было как асфальт. Теперь пра́вило не солнце, как летом, а ветер, сильный и шустрый.

Проехав очередной перекрёсток, Валера не сразу осознал, что за окном пронеслось кафе, которое было связано с Алиной: в нём девушка виделась со своим информатором, Олегом. А ещё вспомнились Прогудин и его сын — их судьба неизвестна, и хорошо, если она хоть на немного вернулась к тем временам, когда действия Дениса Заславского были всего лишь планами.

Пару пробок спустя добрались до «штаб-квартиры». Закрыв за Валерой входную дверь, Сеня включил во всех комнатах свет.

— Ну, что, до этого ты был здесь в гостях, а теперь хочешь не хочешь придётся чувствовать себя как дома.

Парень провёл небольшую экскурсию по пустой квартире. На санузле он решил остановиться отдельно:

— Валера, ты только глянь! Чудо техники! Половина населения Земли готова продать душу и лишних детей за это! У-ни-таз!!! Больше не нужны дырки в подполе и ямки в лесу! Ладно, если ты скажешь, что приехал не ради нас, а ради него, я пойму.

Войдя в спальню, Сеня немного поник.

— А тут ты можешь спать. Да и вообще — это целиком и полностью твоя комната, располагайся.

После «экскурсии» Сеня ушёл в магазин, заявив, что нужно хорошо подготовиться к праздничному ужину.

Валера перенёс свои пожитки в спальню. Большой шкаф-купе был пуст, без единой вешалки. Широкая кровать по сравнению со спальным мешком в избе казалась переходом в аристократы. Воздух в комнате был с непонятным душком — смесь неестественной чистоты и спёртости, будто сначала его сделали стерильным, удалив всевозможные запахи, а затем, закрыв окна и двери, не давали доступ свежим потокам.

Здесь наверняка жила Ксения, а на этой кровати… в общем, похоже, Сеня вырвал девушку из своего сердца, но не смог с этим до конца смириться. Стало ли это причиной обучения сущностям?

«Алина захотела учиться из-за скуки, Сеня — чтобы заглушить душевную боль. Есть кто-то, кто хочет это делать хотя бы из праздного любопытства?..»

Валера проветрил комнату и разложил сменную одежду на той половине кровати, которую не собирался расстилать. Тут вернулся Сеня.

Вдвоём они накрыли на стол, парень достал из большого пакета несколько салатов, которые продаются на развес, и разложил по салатницам. Посуда на четверых, больше не ожидалось.

Пропиликал дверной звонок — пришёл Глеб.

— Привет, — скромно сказал он с порога. Те же сгорбленные плечи, квадратные очки и взъерошенные светлые волосы.

Через несколько минут явилась Дарья. Предельно-короткие чёрные волосы немного отросли, сделав её чуть женственнее. Взгляд с прищуром никуда не делся, тёмно-карие глаза привычно источали равнодушие вперемешку с презрением. Пирсинг в брови и носу агрессивно выделялись. Одета она была в кожу, будто закупалась в одном магазине с Гуннаром.

— Глебс здесь! — радостно произнёс Сеня. — Сырда́рья тоже здесь! Пора начинать!..

— Чего? — возмутилась девушка. — Как ты меня назвал?! Какой я тебе сыр?..

— Ну, ты твёрдая… тогда пармезан?

— Слышь ты, камамбер сычужный [3], за такие обзывательства можно и несколько пинков получить!

— Ладно, ладно! Река такая есть!.. Валера, ведь так?

— Вроде да, — неуверенно ответил мужчина [4].

Дарья поскрипела зубами, но стерпела. Пять минут спустя они сели за стол. Сеня заставил Глеба и Дарью рассказать о том, что они делали в последние недели, когда деяния Культа стали историей: Глеб, став четверокурсником, дождался учёбы и сейчас активно грызёт гранит науки, тем более что новостей из мира сущностей нет — Эннея взяла паузу в связи с расследованием.

— А я как жила до всей этой движухи с Культом, так и живу, — с вызовом ответила Дарья.

— Ты, случаем, не заезжала ко мне в лес? — спросил Валера.

— Зафига это мне? — Девушка фыркнула и закатила глаза.

Потом Сеня вынудил Валеру поведать о своём времяпрепровождении. После недолгого рассказа, в котором слова «помогать» и «деревня» составляли половину всего количества, Сеня подхватил эстафету, обращаясь по большей части к Валере:

— А я отдыхал: ходил в кино, катался на машине и так далее. Вон, даже доехал до леса, где живёт один мой знакомый атомщик…

Глеб и Дарья переглянулись, отчего Валера понял, что огромный пласт истории остался за кадром, ведь в квартире сейчас не было не только Ксении и её вещей, но как будто уже долгое время никто не жил.

Парень тем временем воодушевлённо описывал поход до бункера и получение сущностиэлектричества. В его рассказе неистово капал дождь, оглушающе гремел гром и ярче тысячи солнц сверкали молнии.

Наконец, Сеня выдержал мхатовскую паузу и задал друзьям главный вопрос вечера:

— Ну, что, вы-то решились насчёт обучения?

Глеб закашлялся, а Дарья демонстративно зевнула.

— Сеня, ты так сильно хочешь, чтобы мы согласились, что мне хочется отказать тебе чисто из принципа, — вальяжно ответила девушка.

— Но мы же это обсуждали! И вы приняли все мои доводы!

— Жизнь — непредсказуемая штука, Сеня, — с лёгкой ухмылкой говорила Дарья, — сегодня — одно, завтра — другое.

— Может, мы ещё немного подумаем? — спросил Глеб с волнением в голосе.

— О чём?! — возопил Сеня. — Вы… вы чего?!

Он выскочил из-за стола.

— Мы часами болтали о сущностях, об Эннее и том, что нужно помешать Культу! Часами болтали о Валере, его уникальности и прочем! А как размышляли о том, что будем делать, став атомистами! И тут вы даёте заднюю?!

— Хорошо, если мы согласимся, ты от нас отстанешь? — Дарья разговаривала с другом, как с непослушным ребёнком.

— Отстану сразу после того, как полу́чите сущность воздуха. Готов поспорить, что потом вас за уши не оттащишь от Валеры — будете упрашивать его о продолжении.

— Не умели сущности получать — и ничего, работаем. Ладно. Только потому, что ты сильно просишь. Я согласна. Глеб?

— И… и я согласен, — обречённо сказал парень.

— Отлично! — обрадовался Сеня. — Начинаем, ура! Завтра?

— Завтра?! — Глеб был в шоке. Дарья лениво взглянула на Валеру.

— А наш учитель готов к скорому началу занятий?..

Валера пожал плечами. Ученики достаются ему — сплошь нетерпеливые.

— Да.

Дальше три пары глаз пристально смотрели на него, пока он объяснял своё видение учёбы: сущности будут получать не чаще, чем раз в одну-две недели; Глеб и Дарья начнут сначала, Сене придётся пока подождать; первые пару занятий можно провести в лесопарке.

— Это там, где ты… вы… увидели рекрутов Культа? — с прищуром спросила Дарья.

— Там хорошие места, — пояснил Валера. — Когда будете получать огонь, а ты, Сеня, — металл, то придётся выбрать что-то другое. Пока же остановимся на лесопарке.

— Да, сенсей! Как скажете! — рявкнул Сеня, упреждая комментарии от девушки.

На том и порешили. Небо за окном потемнело, все кроме Валеры засобирались по домам. Мужчина обратился к Арсению:

— Я думал, что раз это твоя квартира, то ты тут живёшь.

— Квартира принадлежит мне, да, но я нечасто здесь ночую. Особенно в последнее время. Поэтому после заката это целиком и полностью твоя территория, даю разрешение. Только не приводи продажных женщин! — Затем тихо добавил: — Не повторяй моих ошибок…

Дарья нахмурилась, Глеб обеспокоенно посмотрел на друга, но тот как ни в чём не бывало продолжил убирать со стола. Посуда была брошена в кухонную раковину, недоеденные салаты оставили Валере на завтрак.

Наконец, через пятнадцать минут молодёжь стояла в прихожей, а Валера, словно хозяин, провожал их.

— Итак, завтра в девять здесь, — возвестил Сеня. — И без опозданий, особенно ты, Валера. Всё, спокойной ночи!

— До завтра, — поникшим голосом сказал Глеб.

— Ну, бывай… учитель, хех, — едко произнесла Дарья.

Когда они ушли, Валера вздохнул спокойно, потому что день всё-таки подошёл к концу — столько общения не было с тех пор, как они с Алиной гонялись за Культом: люди, которые были знакомы, люди, которые сами решили познакомиться, планы разной степени глобальности — мир опять расширился, покинув границы леса.

Остаток вечера мужчина провёл, осматривая квартиру, особенно большую комнату, где в шкафу было огромное количество книг, но браться за них сейчас нет никаких сил. Разгрузить сознание помогло мытьё посуды.

А потом Валера пошёл спать.

Очередная, но при этом новая ночь в городе. Никто не хочет убить — даже слегка непривычно. Втрое больше учеников. Пускай в Эннее сейчас как будто неспокойно, но… теперь-то уж разберутся сами, опыт есть.

[2]«Fan» (читается «фан») — междометие из шведского языка, как, например, английское «fuck». Переводится, соответственно, по-разному, включая «блин», «чёрт», «проклятье» и т. д. в зависимости от контекста.

[3] Сычужные сыры получаются, когда при обычном изготовлении сыра добавляют сычужный фермент, который добывается в желудках молодого рогатого скота. Такие дела.

[4] Сырдарья́ — река, чей исток находится в Таджикистане, а впадает она в Аральское море на территории Казахстана.