Буревестник

4.2

Валера отошёл от террасы и достал из кармана карту, сделав вид, что изучает её, на случай, если Ксения пройдёт мимо в компании Германа. Но девушка пришла одна.

— Валера, я тут! Ну, что, было нормально слышно?

— Вполне. Особенно то, что я узнал в первый раз.

— Ты про приставания профессора? — Ксения махнула рукой. — А, я решила придумать это, чтобы дать понять Штраубу, что не испытываю симпатию к Леониду Венедиктовичу.

— Зачем?

— Да чтобы он думал, что я на его стороне! Может, не будет сильно обращать на меня внимания, пока мы ищем профессора.

— Или, наоборот, решит, что ты на самом деле нуждаешься в охране и приставит к тебе своих людей.

— Скажешь тоже.

Ксения заметно напряглась от таких перспектив, но сразу взяла себя в руки.

— Ладно, нам всё равно надо обдумать информацию, пока Штрауб обдумывает что-то своё. Но, если честно, остаток дня я хочу провести, сидя на диване и обжираясь мороженым. Проводишь меня до дома?

По пути Валера высказал Ксении свою теорию произошедшего:

— Чем не мысль: кто-то узнал, что профессор занимается странными исследованиями и решил устранить его и лабораторию. Он спасся, но стал подозревать, что его сдали. Судя по записям, это либо трое его лаборантов, либо парень, который продавал сущность смерти.

— Но там часть листов выдрана, — произнесла девушка минуту спустя, пока обмозговывала рассуждения. — Подозреваемых может быть больше.

— Я исходил из того, что имеется. — Валера пожал плечами.

— К сожалению, всё звучит логично, — призналась Ксения. — Вообще, я пока стою на мнении, что Леонид Венедиктович сам устроил погром, отключив камеры наблюдения.

— Очень мало исходных данных.

— Ага.

Каждый пытался придумать по несколько правдоподобных версий, но, высказанные вслух, те сразу становились нелогичными.

— Ладно, пусть Алина обрабатывает Безлихотнова, а я попытаюсь выжать из своих хоть какую-то информацию. Видимо, придётся и им «проболтаться» о приставаниях.

— Разве это хорошо — плодить ложь? — с недовольством высказался Валера.

— Правда нам пока немного дала…

Дошли до двора, где было полным-полно людей, наслаждавшихся редким за последнее время днём без дождя. Ксения сняла очки, поглядывая в сторону подъезда.

— Я позвоню, если что-то узнаю. И ты звони.

— Хорошо.

— Пока…

Девушка удалилась, а Валера направился в «штаб», потому что наверняка сейчас народу везде очень много и лучше переждать, а завтра спокойно продолжить просветительство…

— Валера, Валера!

Мужчина обернулся — к нему со всех ног бежала Ксения. Он напряг все мышцы, готовясь к нападению. «Может, её кто-то подкараулил? Эх, ни ножа, ни пояса… что ж, будем действовать по ситуации».

Но за Ксенией никто не гнался. Она, добежав, согнулась в три погибели от чрезмерной разовой физической нагрузки, но быстро взяла себя в руки и повела Валеру обратно к дому.

— Срочно… надо… я…

— Что? Что?!

— Увидишь… надеюсь… не ушёл…

«Профессор? — промелькнуло в голове у Валеры. — Но не мог же он, прятавшись столько времени, просто так показаться на людях?»

Около подъезда, нервно озираясь по сторонам и что-то бормоча, стоял сухопарый мужчина в латаных-перелатаных штанах и рубашке с множеством прорех. Он хмуро наблюдал, как Ксения тащила к нему Валеру и, казалось, раздумывал о том, чтобы побыстрее уйти.

— Это Валера, и он пойдёт с нами, — заявила девушка, подталкивая мужчину вперёд.

— Как скажете… — ответил тот глубоким грудным басом, что не очень вязалось с комплекцией.

— Просто расскажите, пожалуйста, всё подробней для него!

— Э, ладно…

Теперь они шли втроём: впереди мужчина (Валера почувствовал от него неприятный запах и понял — это наверняка бездомный), Ксения с Валерой позади.

— Меня Борис зовут, — представился их новый знакомый. — Я… э-э-э… в силу некоторых обстоятельств живу на улице. Несколько дней назад недалеко от своего временного жилища, я натолкнулся на толпу бездомных, которая избивала мужчину. Я как мог помог ему и стал выяснять, что да почём. Но, видимо, ему очень хорошо настучали по голове.

— Ужас ужасный, — жалостливо произнесла Ксения.

— Ага… я подумал — может, у него есть какие-то именные вещи? Но была только красная записная книжка с фотографией… вашей, прекрасная девушка. — Борис сделал элегантный жест в сторону Ксении. Валера заметил, что обе его руки с тыльной стороны забиты татуировками. — Внутри — каюсь, позволил себе пролистать — был также адрес. Я задавал много наводящих вопросов и в конце концов понял, что адрес, имя «Ксения» и фотография связаны. Я сначала подумал, что он украл у вас эту книжку…

— Нет-нет! — запричитала девушка. — Он в лаборатории раньше работал, а потом ему пришлось в спешке оттуда уходить! Я там книжку оставила, но не пользовалась ей, а он нашёл и…

— Ну, ладно, — с лёгким сомнением сказал Борис. — В общем, я положил её в ваш почтовый ящик и забыл… до сегодняшнего дня.

— Ему плохо! — чуть не со слезами на глазах сказала Ксения.

— Да, — подтвердил Борис. — Собственно, ради этого я вас и нашёл. Видимо, избиение прошло не без последствий. Я обошёл несколько соседних больниц, но нигде не захотели прийти проверить, а ему, судя по всему, сильно нехорошо…

— Так вызвали бы скорую…

— Милая девушка, у меня нет телефона, а приличные люди от меня держатся на приличном расстоянии, за что я их не осуждаю…

Валера не мог до конца поверить, что профессор нашёлся так просто.

— Нас точно ведут к твоему профессору? — вполголоса спросил он у девушки.

Борис обернулся и покачал головой.

— Я понимаю ваши сомнения, но знаете ли вы того человека — мы увидим по прибытию. Скажу только, что при нём были накладные усы и борода.

— Накладные! — пискнула Ксения. — Он переодевался! Давайте быстрее к нему придём!

Дворами они пробирались всё дальше от цивилизации: мимо проплывали бесконечные ряды гаражей, склады и заборы с колючей проволокой по верху. Из ниоткуда появились гигантские трубы, обитые материалом навроде фольги. Всё чаще навстречу шли бездомные: со сморщенными от постоянного пребывания на солнце лицами, пахнущие так, что слезились глаза. Тут и там какие-то из них лежали в кустах или у дороги, а вокруг валялись бутылочки из-под алкогольной продукции.

Дома кончились, впереди простирался гигантский пустырь, где трубы раздваивались и растраивались. Вдоль них стояли палатки или какие-то импровизированные жилища и сновали десятки опустившихся на дно жизни людей.

Борис вёл их по краю пустыря, зелень слева достигала невиданной для города высоты в несколько метров. В какой-то момент мужчина шагнул в кустарники. Он раздвигал и поддерживал ветви, чтобы они не ударили его попутчиков. Валера пропустил Ксению вперёд, часто посматривая из-за плеча — его не покидало ощущение, что за ними могли следить. С другой стороны, не очень хотелось оставлять Ксению близко к Борису — ему он не до конца доверял.

Через несколько шагов упёрлись в деревянный забор. Борис сдвинул доску и нырнул в освободившееся пространство. Там их ждал заброшенный частный дом, поросший бурьяном. Из-за частых дождей зелень покрыла всю землю. Деревья окружали их со всех сторон, поэтому Валере на мгновение показалось, что он вернулся в лес.

— Здесь кто-то живёт? — спросила Ксения.

— Летом — да, частенько, но крыши толком нет, поэтому сейчас, в сезон дождей, кроме меня никого не осталось. И моего гостя.

— Давайте быстрее к нему!

— Конечно, конечно!

По стёклам, хрустевшим под ногами, по гравию, порой больно впивавшемуся в подошвы туфель, они проследовали в дом: пустые книжные полки, остатки трухлявой мебели, запах гниения вперемешку с аммиаком.

Борис осторожно вёл их между прутьев арматуры, торчавших из пола, к самой дальней комнате, над которой был натянут брезент. Там, в куче тряпья, полулежал-полусидел грузный старик. Ксения подбежала к нему и опустилась на колени.

— Леонид Венедиктович! Леонид Венедиктович! Это я, Ксюша! Из лаборатории! Вы помните меня?

Лицо старика было в запёкшейся крови и гематомах. Он приоткрыл глаз и прокряхтел:

— Это я, это я.

— Господи, как я рада, что вас нашла! — сказала Ксения, захлёбываясь слезами.

— Это я, это я, — повторил старик.

— Это правда он? — спросил Валера, обращаясь к девушке.

— Точно! Мы нашли его!

«Час от часу не легче», — подумал Валера. Ксения крутилась вокруг профессора и пыталась определить степень повреждений. В какой-то момент она попыталась его перевернуть, старик завыл.

— Тебе помочь? — Валера ринулся было к Ксении, но она жестом остановила его.

— Пока не надо… Сначала обработаем раны.

Девушка надиктовала целый список медикаментов, который нужно было доставить ей. Валера всё запомнил, оставил Бориса сторожить их с профессором и пошёл на поиски ближайшей аптеки.

Валера направился в сторону пустыря, но не спешил показываться из-за деревьев. Он медленно пробирался через кусты, стараясь как можно дольше прятаться. На краю сознания появилась паранойя, которая липкой паутиной опутывала разум: «Кто угодно может увидеть, кто угодно может доложить». Пусть они и нашли профессора, решив один из главных вопросов последних дней, но сейчас как будто стало в разы сложнее.

Валера петлял и кружил, чтобы запутать предполагаемых преследователей, и при этом быстро-быстро шагал, потому что Ксения сейчас находилась с двумя ненадёжными бездомными мужчинами, чьи мысли понять невозможно. «Как одновременно остаться там и идти в магазины?..»

Но всё быстро нашлось, и теперь Валера нёс в одной руке забитый до отказа пакет, а во второй — пятилитровую бутылку воды. В какой-то момент остановился, сверившись с картой и наметив маршрут так, чтобы подойти к заброшенному дому с другой стороны.

Снова мрачные дворы, большая концентрация бездомных и пустырь вдалеке. Валера тщательно смотрел под ноги, потому что тут и там было битое стекло, а где-то валялись шприцы. За ветками показался дом, Валера, изрядно взмокший, ускорил шаг. Однако там всё было по-прежнему: Борис с безучастным видом сидел в одной из «комнат», а Ксения крутилась около профессора, который, казалось, дремал.

— Я всё принёс, — отчитался Валера, положив пакеты на пол.

— Хорошо, — уставшим голосом ответила Ксения и взяла охапку бинтов, вату, марлю и бутылку воды.

— Если надо помочь…

— То я позову.

Девушка ушла заниматься профессором, а Валера решил поговорить с их новым знакомым и встал рядом — там было несколько деревянных стульев, но они не внушали доверие.

— Я думал, она скорую вызовет, как хотела, а тут вон оно что, — задумчиво произнёс Борис.

— Ты выглядишь прилично для бездомного человека, — заметил Валера. — И разговариваешь… так же.

— Так вышло, — хохотнув, ответил тот. — У меня бизнес был в своё время, а потом в тюрьму загремел. Поначалу общался со всеми свысока, пальцы гнул. Но там свои законы, надо по-другому себя ставить. Я многое переосмыслил и в какой-то момент обратился к Богу. Так спокойнее стало, дни до освобождения легче считались. Когда вышел, всё моё имущество, включая жильё, расхватали те, кого я считал близкими людьми… Думал, что можно служителем в церковь устроиться, но отовсюду гнали — вот здесь и оказался.

«Надо было сразу догадаться, что он если не воцерковленный человек, то верующий — точно, потому что видны эти христианские нотки смирения, всецелого принятия жизни со всеми её поворотами и старание оставаться человеком в сложных ситуациях», — подумал Валера. Они с отцом в своё время редко общались с церковными служащими, но вот старушки постоянно пытались «обратить» его в православную веру, то подкладывая карманные Библии, то прося читать отрывки оттуда. Отец не мешал им и вообще никак не комментировал. Однажды Валера, будучи десятилетним пацаном, спросил, правда ли то, что написано в Библии? Тот ответил, что создали её много человек, каждый из которых мог искажать информацию из-за своей несовершенной природы, а истина это или нет — неизвестно, тут следовать можно только разуму или сердцу. Валера считал, что начни он веровать — отец бы ни слова против не сказал, но как-то сам собой возобладал рациональный подход к жизни.

— Тут, конечно, жизнь — не сахар, — продолжил Борис, — но пока руки-ноги есть, можно копеечку-другую заработать. Побираться, увы, не могу — совесть не позволяет.

Валера вытащил из кармана купюру и протянул Борису. Тот скривил лицо.

— Сказал же — не беру…

— Это не подаяние, а благодарность.

— В первую очередь благодарить нужно вашу благоверную…

— Кого-кого?

— Вашу… невесту? Жену?

«Снова кто-то считает, что если рядом со мной девушка — то мы женаты…»

— Мы просто знакомы — я помогал ей найти этого старика.

Потом их позвала Ксения: она решила, что нужно обследовать профессора с ног до головы, поэтому, превозмогая тошноту от ужасного запаха, Валера принялся раздевать и переворачивать пострадавшего.

Наступившие вскоре сумерки вкупе с листвой, которая закрывала небо, ухудшили видимость до невозможной. Профессор мирно посапывал на своём месте, а остальные расположились в соседней комнате. Ксения тяжело вздыхала и просто валилась с ног от усталости.

— Раз уж вы тут гостите, хочу разделить с вами трапезу, — сказал Борис и достал откуда-то три банки тушёнки и консервный нож.

— Нет-нет. — Ксения замахала руками. — Оставьте себе, мы сейчас домой пойдём.

— Как он? — спросил Валера.

— Да вроде ничего серьёзного, максимум — сотрясение мозга и, может, трещины в рёбрах. В остальном терпимо. По-хорошему, забрать бы его к себе, но пока это невозможно. Пусть лучше здесь побудет. Я к вам ещё вернусь и постараюсь, чтобы он восстановился до конца!

— Спасибо огромное и вам, и вашему другу.

Ксения с подозрением посмотрела на Валеру.

— Ну, что, «друг», пойдём?

— Пойдём.

Обратный путь Валера выбрал так, чтобы он не совпадал с предыдущими двумя маршрутами. В вечерней полутьме было тяжело ориентироваться на неосвещённом пространстве, но кое-как они выбрались из чащи и дворами вышли к дороге, где жизнь кипела.

— Он меня не помнит, — с грустью произнесла Ксения. — Я и так, и сяк говорила о себе, вспоминала все факты о нём, но кроме бормотания — ничего.

— Значит, хорошо по голове надавали…

— Ага. И плохо то, что ему реально пока придётся жить в развалинах дома, потому что предъявлять его Эннее или Лебенслихт в таком состоянии… они угробят человека!

— Нужно время, чтобы он восстановился, — задумчиво сказал Валера.

— Да, я помогу в этом — буду каждый день приходить, приносить еду, обрабатывать раны.

— Это опасно, — напомнил Валера. — В любой момент немец может начать следить за тобой.

— Надеюсь, он пока примет за истину версию с приставаниями… а там что-нибудь придумаем. Так, вот и мой дом.

В этом дворе, заполненном людьми, они уже стояли некоторое время назад, думая, что их поиски зашли в тупик, но судьба подкинула много пищи для размышлений, которую придётся переваривать ещё долго.

— Если тебе понадобится помощь… — в очередной раз заладил Валера, но Ксения перебила:

— Я помню твой номер! Спасибо и до встречи!

Валера дождался, пока девушка скроется в подъезде, и внимательно посмотрел по сторонам, но не заметил слежки. Он сам утомился настолько, что шёл в «штаб», глядя только под ноги.

Сорок минут спустя он зашёл в квартиру, где было шумно от спора Арсения и Глеба. Услышав, как дверь открывается, они оба вышли встречать Валеру.

— О, Валериус, — воскликнул Сеня, — решил погулять в выходной день?

— Вроде того.

— А мы с Глеботом разгребаем «архив». Как у тебя дела?

За Валеру ответил его живот, издав протяжный звук, возвещавший о голоде.

— Я умею читать язык тела, поэтому намёк понял. Глебот, давай-ка сделаем перерыв на ужин!

Сеня организовал ужин в стиле первых дней Валеры в городе, когда меню было разнообразным, но покупным. Парень специально разрекламировал каждое блюдо, намекая, что в деревне всего этого не сыщешь. Когда еда была разложена на столе, пришла Дарья. Она быстро поздоровалась со всеми, а на Валеру даже не взглянула.

— Круто, вся наша банда в сборе! — сказал Сеня с улыбкой. Дарья забрала тарелку, уселась на подоконник, и все начали есть.

Молодёжь обсуждала последние новости, мировые и местные (рассуждал по большей части Сеня, Глеб иногда разъяснял, а Дарья изредка односложно отвечала), Валера особо не вслушивался, но в какой-то момент Сеня сел к нему лицом.

— Валера, а ты знаешь, какой сегодня день?

«Длинный и мучительный».

— Воскресенье?

— Вообще, правильно, но нет — прошла ровно неделя, как мы получили с тобой сущность электричества.

— Хм.

— А ты говорил, что нужна минимум неделя перерыва перед получением новой сущности. Так вот, как ты понял, минимум уже прошёл.

— Ну, да, — признал Валера.

— Так, может, запланируем новый урок на завтра?

Валера понимал, что и Ксения, и Алина в любой момент могут выйти на связь, но если есть возможность провести время вне опасных дел, связанных с Эннеей, то почему бы и нет.

— Хорошо. Завтра. Утром, как в прошлый раз.

— Я бы поехал с вами, но с утра пары будут, — сказал Глеб и проговорил мечтательно: — Сущность металла…

— Я хочу поехать, — сказала Дарья, не поднимая глаз от тарелки. Затем посмотрела на Сеню. — Возьмёшь?

— Я-то возьму, Дарьял-ТВ, а что скажет сенсей? Валера, ты не против?

— Чем не мысль…

— Отлично.

Девушка спрыгнула с подоконника, положила тарелку в мойку и, наскоро распрощавшись, ушла, как она выразилась, «готовиться». Сеня с Глебом ещё разбирались с «архивом», а Валера, чувствуя дикую усталость, готовил вещи и одежду к завтрашнему дню. Мысль о том, что ещё есть недочитанная книга, вызвала раздражение, что в свою очередь стало сигналом идти ко сну.