Брутфорс 1

Глава 21

Утром я собрался на работу пораньше и решил заодно позавтракать. Дима с Бакланом сели мне на хвост.

Баклану что-то вступило в голову, и он взял две одинаковые рисовые каши. У одной засыпал левую половину орехами, а вторую залил сгущенкой, а у другой залил одну половину вареньем, а вторую оставил чистой.

— Очень странно, — прокомментировал Дима. — Зачем так?

— Я размышляю, — заявил Баклан и отъел по одной ложке из каждой половины.

— Ты пытаешься выяснить, что тебе нравится больше?

— Ну примерно. Но на самом деле я структурирую мышление.

Дима захохотал.

— Спросил бы лучше меня. За то время, что я тебя наблюдаю, у тебя в топе предпочтений варенье, а сгущенку ты любишь с орехами.

— Проклятый ивент-менеджер… разрушил эксперимент… — разочарованно протянул Баклан и перемешал первую кашу. Потом подумал и вторую тоже перемешал.

— Стоило огород городить, — усмехнулся я, глядя на эти упражнения.

Баклан собрался ответить что-то остроумное, но не успел. В чаты посыпались сообщения.

Группа «Универ»

(Софья пересылает сообщение)

— Администрация: Дорогие абитуриенты, приглашаем всех желающих посетить 17 июня в 17:00 консультацию по истории мира. Обзор материала проведет и ответит на ваши вопросы старший преподаватель истории мира — Валерий «Валент» Валентинов. Место проведения — главный зал административного корпуса. Карта прилагается.

Софья: Как думаете, это важное мероприятие? Вы придете?

Дима: Да, важное

Макс: Да, придем

Софья: Я тоже приду

Баклан:!!!!!!

Группа «Экзамен лето»

(Макс пересылает сообщение)

— Администрация: Дорогие абитуриенты, на этой и следующей неделе мы предоставляем возможность попробовать свои силы на пробных квалификационных экзаменах. Место проведения всех экзаменов для людей — главный зал административного корпуса. Место проведения всех экзаменов для андроидов — главный зал инженерного корпуса. Использование любых устройств запрещено. Карты прилагаются. Расписания экзаменов прилагаются. NB: Пожалуйста, помните, что на реальных экзаменах контроль за использованием несанкционированных материалов будет гораздо строже.

Дима: Итого

Конс ИМ — 17 июня 17:00

Мат — 18 июня 10:00

ИМ — 19 июня 10:00

Лог — 20 июня 14:00

А твоя физика, @Макс, только на следующей неделе. До нее вечность!

Риц: Когда я работать-то будуууууу

Макс: У тебя есть для этого целая пятница!

Баклан: Лог мне нравится. Каталог. Залог

Риц: Подлог

Макс: Травматолог

Риц: Этот уже после понадобится

Баклан: Муахаха

Дозавтракали уже с новыми планами. В лабораторию я явился к девяти и сразу заявил вездесущему Шведу, что пробуду здесь до упора, чтобы отработать часы, потому что у меня всю неделю пробные экзамены и прочие увеселения.

Швед расхохотался.

— Не было печали, тебя ж специально взяли, потому что у тебя нет экзаменов!

— Это всего лишь пробные, я мог бы и не ходить, но мне очень хочется в них поиграть. Но если вы против, я что-нибудь пропущу.

— Ладно-ладно, не оправдывайся, расписание покажи!

Я предъявил.

— Ну нормально. Приходи утром тогда завтра и послезавтра, а в другие дни вечером. Нам тут все равно. Да, тебя Гелий хотел тебя видеть.

— Я помню, я готов.

— Он будет через пару часов, предъявишь ему всё.

Я кивнул и ушел за свой стол. Вытащил трех медуз и обнаружил, что если первые две медузы, — восстановленная копия программы Антона и первая коррекция, — никак не изменились, то третья версия, которой я сделал центральную опору и восстановил пропущенные щупальца по общему образцу, вырастила все элементы до планового размера. Хотя все процессы перед уходом я остановил. Загадка! Почему так? Оставил этот вопрос до Гелия. Я снова запустил процессы построения в первых двух версиях и уставился на них. Занятие было совершенно медитативным, все равно что смотреть, как растет трава. От экзаменационных материалов уже воротило, и тогда меня посетила еще одна идея. А что, если взять вариант Антона и слегка уплотнить материал опорных щупалец? Они не отвалятся? Это бы решило и проблему слипания, и проблему опоры. И выглядеть стало бы прилично. Пока мне нравился только мой третий вариант, но за него можно было бы получить по башке, потому что базовая концепция была нарушена. И я пока не мог сказать ничего в его защиту, кроме того, что он лучше всех выглядит. Вроде бы… вроде бы он должен делать всё то же самое, потому что функционал я старался сохранить. Главное, только не говорить никому, что я первый раз занимаюсь такой сложной работой. В смысле с таким количеством отдельных элементов.

Сказано — сделано, и я полез в библиотеку поискать новых щупалец. За этим занятием и застал меня Гелий.

— Экое у вас разноарбузие. Куда вы его еще размножаете? У вас на руках три пристойных варианта. Зачем вам еще?

Я сбивчиво объяснил свою логику.

— Хм. Мне нравится, что вы понимаете, насколько красивые вещи выигрывают у некрасивых, и что пытаетесь поставить себя на место Антона. Оба подхода имеют право на жизнь. Но есть проблема. На вашем планшете можно одновременно выращивать до трех программ среднего размера. А вам нужно уже четыре слота, причем не удивлюсь, если до конца дня вы обнаружите, что оболочку щупалец можно уплотнять разными способами.

— Правда? — заинтересовался я.

— Вот дойдете до первых лекций, начнете думать головой, там и решения подтянутся, — засмеялся Гелий.

— А чем я сейчас думаю? — немного обиделся я.

— По-моему, руками.

Я вздохнул, пообещал исправиться и спросил?

— А ведь у нас есть станция? Модификационная? Где можно больше вариантов разместить?

— Наточили зубы, да? Подумаем об этом. До среды она все равно занята. А если ваш третий вариант так хорош, как мне кажется, то его можно снять с выращивания и отправить на финализацию, и у вас освободится слот. Но держите себя в руках, нельзя проходить все повороты опытным путем. Кстати, вы заметили, что ваш третий вариант проигнорировал вашу команду на остановку роста и доделал себя сам?

— Да! И я хотел спросить, как это вышло.

— А это и есть то самое внутреннее взаимодействие элементов. Вы подтолкнули развитие в правильном направлении, и программная структура сама нашла баланс. Это идеальное развитие событий, к нему нужно стремиться. Окончательный вердикт я вынесу после сегодняшних тестов. Но вы правы в своих опасениях насчет реакции Антона. Он мне полгода доказывал, что центральная опора разрушит всю его задумку, а вы ровно это и учинили. И поэтому хорошо, что есть запасные версии, пусть пока растут. Как вам удалось уменьшить слипание щупалец у первой версии?

— Честно говоря, не знаю, — пожал плечами я. — Я просто на них смотрел и думал, что слипаться им не надо.

— То есть и управлением пользуетесь интуитивно…

Гелий вздохнул и поднялся.

— Ладно, вы все равно небезнадежны. Пойдемте посмотрим, как умеет трудиться ваша столовая медуза.

Столовая! Ха! Ну да, теперь этот вариант был гораздо меньше похож на медузу, и гораздо больше на круглый банкетный стол с развевающейся скатертью. Я перегрузил ее в очередь на тестирование, и вернулся к первым двум вариантам.

На расширенном заседании министерств четырех столиц желало присутствовать гораздо больше людей, чем было приготовлено мест. Несмотря на то, что ни один министр не присутствовал, их заместителей и советников было достаточно, чтобы устроить небольшую свалку. И это не считая помощников, методистов, вестников прогресса и представителей университетов. Но в конце концов допустили только заместителей, а проректор Старого университета, Бином, проник на правах бывшего советника. Ему очень хотелось показать язык той самой вестнице прогресса, которая принесла им в начале месяца такие плохие новости, а сейчас осталась за бортом, но он сдержался.

Разговор снова начался на повышенных тонах. Западное министерство надувало щеки и пыталось изобразить хорошую мину про плохой игре. Никого обмануть, разумеется, оно этими телодвижениями не могло, но пока все сдерживались и любезно кивали.

— Мы сознательно приняли решение о разделении ответственности за будущую калибровку законодательства, которая начнет проводиться, как только мы получим первые результаты о совместном обучении людей и андроидов. Подчеркну, что их текущее взаимодействие, преуменьшать значимость которого мы не собираемся, не дает возможности оценить перспективы естественного развития. Мы сочли, что не вправе узурпировать будущее знание, поэтому намерены дать возможность и другим регионам поучаствовать в этой программе, — разливался соловьем замминистра Западного министерства.

— Минутку! — подал голос замминистра Восточного министерства, Джиро. — У меня было ощущение, что вы полностью выходите из программы совместного обучения. Это не так?

— Никоим образом. Мы оставляем руку на пульсе процесса.

— А пульс-то у кого будет биться? — не выдержал Бином.

— Пульс у нас общий. Человечество давно является единым телом, в общем порыве двигающемся к абсолютному процветанию.

— Больше похоже на ночевку в рёкане… — пробормотал замминистра.

— Это где все гости спят в одной комнате и поворачиваются по команде? — усмехнулся Бином.

Джиро моргнул.

Западники с упреком посмотрели на этих двоих, Бином только ухмыльнулся. Он предполагал, что поскольку их университет принимает основной удар новой программы на себя, ему никто не посмеет ему даже замечание сделать. Он оказался прав, и западники продолжили разливаться соловьями.

— Мы передадим все наши наработки и будем рассчитывать на ваше сотрудничество с моментальным обменом результатами…

Тут Бином уже не выдержал.

— Вы называете обменом результатами передачу информации от нашего университета вашему министерству, верно?

— Нет-нет, именно обмен.

— Тогда когда можно получить ваши результаты? Чтобы мы могли запустить проект уже с опорой на имеющуюся базу?

— Всё уже у вас.

— Вы имеете в виду те три слайда с обоснованием вашего видения, где люди вместе с андроидами бегут в закат?

— В рассвет. И там не просто три слайда. Там концентрированный опыт наших исследователей, который позволит вам в кратчайшие сроки сформировать программы успешного взаимодействия. Мы просто не сочли возможным перегружать вас непроверенными сведениями или смелыми гипотезами, в которых у нас, между прочим, нет недостатка. Только абсолютно необходимое. Вместе с тем мы рассчитываем, что ваши результаты позволят понять, как перевести мировое законодательство на алгоритмический тип, чтобы интегрировать новых акторов и учесть происходящие изменения. Более того, мы рассчитываем на гораздо более широкое вовлечение андроидов в жизнь университетов!

— Полагаю, вы не будете разочарованы, если мы поступим с нашими результатами таким же образом? Три слайда с картинкой. В качестве жеста доброй воли — четыре.

— Мне кажется, вы перегибаете палку. У вас будет гораздо больше возможностей, чем было у нас. И потом — разве не прекрасно быть впереди всех и дать возможность остальным следовать вашему примеру. Только наша тяжелейшая ситуация с тихоокеанским регионом заставила нас отказаться от этой потрясающей возможности.

— Под тихоокеанским регионом вы имеете в виду расширение исследовательских программ в Антарктиде? Где вы вторглись на нашу территорию? — возмутился представитель Юга.

— Ну зачем так ставить этот вопрос? Ведь давно приняты решения о совместном развитии! Кто может, тот и делает, ведь так звучит основной принцип? Мы уступаем первенство в адаптации андроидов Северу, и не скрываем этого. Мы отказываемся от бюджетов и ведущей роли, и, заверяю вас, для нас это очень болезненное решение.

— А нам вы что уступаете?

— А вам мы экономим время и средства. Вы все равно ни там, ни там ничего не делаете. Хоть ресурсы сбережете.

Атмосфера накалялась. Север и Восток скучали, их вопросы были уже решены, Бином только рассчитывал присмотреть за тем, чтобы обещанные фонды не усохли по дороге, а вот Юг жестко схватился с Западом за Антарктиду. Все участвующие понимали, что Запад отчаянно пытается закрепиться там не просто так, но помогать им в любом случае никто не собирался.

Игра в перетягивание бюрократического каната ничем не напоминала обещанное человечеству то переживание единения, в котором растворяется обыденное и возникает звенящая гармония. Звенели только воображаемые талеры, в которых измерялись перспективы. Закончилось заседание только тогда, когда Юг смог отгрызть себе 20%-ю квоту внутри западных антарктических программ, и, судя по кислым лицам западников, это было больше, чем они планировали уступить.

Разошлись к полудню. Джиро и Бином обсудили вопрос коллективных ночевок в разных вариантах и сочли, что в них даже что-то есть, но только для молодых.

— А что, кстати, вы планируете делать с учебным доступом андроидов в лаборатории? Будете допускать их к самостоятельной практике?

Бином помедлил.

— У нас нет пока четкого понимания, как и что именно мы будем делать, всё это развертывание для нас в некотором смысле сюрприз. Но торопиться внедрять всё подряд мы не будем, это точно.

Джиро усмехнулся и шевельнул тонюсенькими усами на смуглом лице:

— Понимаю.

— Что же вы себе ничего не сторговали на этом празднике жизни?

— Да мы лучше вас вперед пропустим.

— Я предпочел бы пропустить вас. Людей у вас больше, тот самый замечательный кейс с андроидом, получившим финальный блок образования вместе со своим создателем, находится на вашей территории.

— Нет-нет, коллега, не надо подкидывать идей верховным бюрократам. Право первопроходца досталось вам, несите эту ношу с гордостью.

— Скорее, со смирением.

— В смирении вы отродясь не были замечены. Уверен, вы что-то задумали, и мне не терпится посмотреть на результаты. Обязательно пригласите меня на выпускной.

Бином улыбнулся, и они двинулись в сторону ресторана. Пора было обедать, а не разменивать себя на дурацкий кофе-брейк.

Из размышлений о толщине медузьих щупалец меня выдернул диалог Марго с Гелием, которые происходил в соседней комнате. Я навострил уши. Марго кипела возмущением, Гелий же невозмутимо гудел в ответ.

— Послушай, они уже хотят, чтобы мы допустили андроидов к практике!

— Откуда ты это взяла?

— Ольга пишет с новосибирского курултая! На всех заседаниях об этом говорят! И всё, всё должны сделать мы! Руководство совсем спятило, если думает, что мы позволим превращать наши проекты в подопытных свинок.

— Наши проекты и есть подопытные свинки.

— Но это наши свинки!

— Безусловно.

— И ты представляешь, восточники зажали себе ту пару создатель-андроид, которые переехали к ним с Юга.

— Думаю, если нам это действительно интересно, мы сможем договориться о контакте.

— Но как можно допустить андроидов к работе в инкубаторе⁈

— К самостоятельной — нельзя, но этого и не произойдет. Не понимаю, что заставляет тебя сомневаться? Кто может тебя вообще заставить сделать что-либо?

— Ты намекаешь на саботаж? Это низко! Я бы предпочла решить вопрос радикально!

— Радикально и решим.

Постепенно Марго с Гелием сместились в ту комнату, где сидел я. И я не выдержал.

— Извините, что я подслушиваю, а почему нельзя допустить сюда андроидов?

Марго с Гелием замолчали и мрачно посмотрели на меня. Я уже понимал, что спросил что-то совсем ужасное, и хотел отозвать свой вопрос. Жаль, что в жизни не бывает кнопки «отменить», я бы воспользовался, но теперь оставалось только ждать ответа.

Но тут в соседней комнате раздался громкий хлопок, как будто две огромные ладони ударили друг о друга, посыпались на пол какие-то металлические детали и светящаяся сетка начала сползать по стенам с мерзким писком, отрезая лабораторию от улицы и коридора.

— А вот почему, — ухмыльнувшись, ответил Гелий.