Брутфорс 1

Глава 2

— Привет, — сказал отец, протягивая руку и с одобрением разглядывая белую футболку.

Хоть тут я угадал.

— Привет, — ответил я, протягивая руку в ответ.

— Я ждал тебя раньше, — заявил он.

— Я и сам себя ждал раньше, — хмыкнул я. Вот. И минуты не прошло, как уже оправдываюсь. — Но пробки. Странно, что в субботу.

— Есть такое, — кивнул отец. — Второй год ремонт на соседней улице. Первого подрядчика выбрали демократически, второго — коррупционно, а третьего назначил губернатор. Воз и ныне там.

Я вежливо кивнул.

— Ну ладно, — отвлекся от дорожных проблем отец. — Пойдем обедать. Поговорим потом.

Потом так потом. Поесть и правда было бы неплохо, я и забыл, когда ел в последний раз.

Мы поднялись на лифте на верхний этаж и вошли в кафе. Здесь было чуть темнее, чем в кабинете: половина окон с солнечной стороны была закрыта жалюзями. Мы взяли по салату, я — с курицей, отец — с тунцом, и по стакану с водой. Отец попросил со льдом, я без, парень за стойкой даже глазом не моргнул. Обычно они начинают нудеть, а почему безо льда, да как можно, будем мы его для вас вытаскивать, но тут ничего такого. Воду выдали сразу, а салаты обещали принести через минуту.

Мы отошли к столику.

— Твое что ли кафе? — заподозрил я, ощупывая деревянный стул в форме листа.

— Ну! — обрадовался отец. — Нравится?

— Да, — одобрил я стул, проводя по боковой грани пальцем. — Очень.

— Еда тоже не подведёт, — пообещал отец. — Тут изначально было всё модное искусственное, но я слишком часто ем такое в дороге, чтобы ещё и здесь терпеть. Так что я захватил власть и заменил агрегат в сборе.

Принесли салаты. Действительно вкусно. Некоторое время мы ели молча, а я мучительно подбирал что-нибудь нейтральное для разговора. Ничего не придумал и решил спросить про секретарей.

— Почему одинаковые? — переспросил отец. — Ты прав, я бы никогда так не сделал. Они сразу такие пришли.

— Вдвоем? — удивился я.

— Да. Шикарная, кстати, у них история, хочешь расскажу?

Отказаться было, естественно, нельзя.

Но история и впрямь оказалась шикарной.

Фоларин был младшим в семье, да ещё и уродился самым доверчивым, и две старшие сестры не уставали скармливать ему небылицы. В большинстве случаев всё протекало безобидно и само рассасывалось, пока однажды Фоларин не принес из школы очередную отличную оценку. А сестры в тот день принесли оценки похуже, за что им влетело от родителей. Когда дети остались одни, старшая сестра заявила Фоларину, что он такой умный потому, что его умерший брат-близнец отдал ему все мозги. Так что он ещё недостаточно умный, учитывая, что у него ум в двойном объеме.

Фоларин поверил, страшно затосковал и принялся искать следы брата. Прочесал кладбище, перетряс всех родственников, перерыл семейные бумаги и даже влез в архив роддома, где родились они с сестрами. Естественно, никаких следов брата он не нашёл, потому что никакого брата не было. Но Фоларин зациклился на поисках. Версия, которую он выбрал в качестве опорной, гласила, что брата изъяли сразу после зачатия и физически он появился на свет на другом континенте. Семья пришла в ужас от таких видений, но отсутствие чего-либо труднее доказать, чем наличие, и они потратили несколько лет, чтобы поколебать уверенность Фоларина.

Ближе к окончанию школы Фоларин сделал вид, что его убедили, и брата искать перестал.

— Как он сказал мне, — объяснил отец, — я понял, что брата не найду. И неважно, был он или нет. Но мысль, что ему придется жить без брата, была невыносимой. Поэтому он себе брата сделал сам на последних курсах университета. Полную копию себя, потому что каким еще может быть близнец?

— Логично, — согласился я. — Ну вообще он мощно выступил.

— Да, — кивнул отец. — Поэтому они и одинаковые. Но я уверен, что ты уже понял, кто из них кто.

Я улыбнулся.

— Фоларин даже выбил ему отдельное имя, — продолжил отец. — Хотя по новому закону это должен был быть Фоларин 1, но у него на родине подшаманили с датой создания, благо недалеко пришлось унести дату, и вписали отдельное имя — Йеми.

— Упорный, — заметил я.

— А я тебе о чём говорю! — неизвестно чему обрадовался отец.

Мы спустились обратно в кабинет отца, он подхватил пульт и уселся рядом со мной на кресло для посетителей. Кино что ли будем смотреть?

— Хочу показать тебе кое-что, — заявил отец.

Действительно отец затемнил окна и включил экран. На экране появилось транспортное средство: скутер с присоединенной к нему грузовой частью.

Ну-ка, ну-ка, это что за штука? Это же наша с Тилем идея!

Пару лет назад мы придумали превратить скутер в аналог лошади и пристегивать к нему закрытый кузов или открытый, по желанию заказчика. Сделать успели пять штук, три с закрытым и два с открытым кузовом-платформой. Но выходило дороговато. Наша идея по простой стыковке-расстыковке, когда прицеп сам подтягивается к скутеру, в нашей местности энтузиазма не вызвала, тут никогда не было проблемы с добровольными помощниками. Позови пацанов, и они помогут всё прицепить.

А этих ребят ничто не остановило, и они вышли в серию. У них по одному нажатию кнопки поднималась кабина, скутер отделялся от кузова и выезжал на волю. Никакие дополнительные усилия не нужны. Улыбчивая команда инженеров суетилась в кадре, демонстрируя возможности конструкции. Стоила эта красота ещё дороже, чем у нас, зато и выглядела на все сто. На таком не стыдно было бы и в город с грузом приехать. Титры сообщали, что изобретение сопровождают шестнадцать патентов. Что означало, что вернуться к своей версии мы уже не сможем — всё прикрыто со всех сторон.

Смотреть мне было отвратительно. Инженер, или нанятый актер, какая уж там разница, с пафосом рассказывал о новых возможностях, которые принесет это замечательное транспортное средство. В финальном кадре инженеры весело тянули в экран кулаки с поднятыми вверх большими пальцами.

— И кто их проспонсировал? Ты? — мрачно спросил я отца.

— Нет, — покачал головой отец. — Просто хотел тебе это показать.

— Ну я посмотрел, и что? У них, очевидно, были на это деньги. Нанять такую команду. И дизайнер у них был, — произнес я с завистью.

Отец кинул на меня острый взгляд.

— Дело не в том, что у них были деньги, а у тебя не было. А в том, что ты даже не думал о том, что они тебе нужны.

Настроение у меня окончательно испортилось. Да, всё так. Особенно теперь. Тут меня посетила внезапная мысль.

— Слушай, а не ты ли снес нашу мастерскую? — заподозрил я.

Отец скривился.

— Знаешь, если бы мне пришло это в голову, я бы снес твою халупу ещё два года назад. Но не поверишь, не пришло.

Я уставился на отца, а он на меня. Так мы сверлили друг друга взглядами, пока отец не вздохнул, не выключил экран и не открыл обратно окна. В комнате посветлело.

— Я вообще тебя не поэтому позвал. Ваши беды просто совпали.

Я поднял бровь, это ещё что такое?

— Так, перейдем к делу, — отец пересел на свое директорское место и сложил руки на столе. Руки у него были аккуратные и некрупные, да и сам он был на полголовы ниже меня, только этими пальцами он мог бы и монету пополам согнуть. Если бы ему было не жалко свой коллекционный фонд.

Солнце потихоньку уползало на другую сторону здания, и до вечера можно было бы обойтись без затемненных окон. Шума с улицы почти не было слышно.

— Месяц назад умерла моя бабушка, твоя прабабушка, — продолжил отец.

— Бабушка⁈ Как умерла? — вскинулся я. Бабушку я любил.

— Пра! Бабушка! — поморщился отец. — Чем ты слушаешь?

— А! Прабабушка! Та что живет в блуждающем тереме?

Отец усмехнулся.

— Не в блуждающем и не в тереме, но в целом ты прав. Та самая.

Легендарная прабабушка, создавшая основу для состояния отца, жила посреди тайги в окружении андроидов и волков. Или медведей. Какого-то опасного зверья. И ставила там эксперименты, от которых местность вокруг потряхивало. Но поскольку никого, кроме её собственной команды там не было, это никого и не беспокоило. Нас она в гости не звала, я видел её только один раз на каком-то празднике, который показался ей достаточно важным, чтобы его посетить. Мы тогда ещё жили на Севере и не собирались никуда ехать. Мне помнилось, что я ее тогда достаточно развлек своими заявлениями, что когда вырасту, непременно слетаю в космос, найду там инопланетян и никто не сможет жаловаться, что космос пуст и необитаем. Больше мы ни разу не виделись.

— Прабабушка оставила тебе трастовый фонд, — продолжил отец.

— Трастовый фонд? — навострил уши я.

Что такое трастовый фонд я в общих чертах представлял. Это деньги, которые старшее богатое поколение оставляло младшему, но не просто так, а с нагрузкой в виде каких-нибудь условий. Например, достигнуть двадцати одного года и жениться. Или достигнуть тридцати лет и вывести породу летающих страусов. А иначе деньги взад.

— Три миллиона талеров, — невозмутимо произнес отец.

— Так, — сумма мне нравилась. — А условия? Они есть?

И тут отец хищно заулыбался, как тигр перед свежим оленем.

— Совершенно верно, и тебе повезло, их всего два. Ты должен достигнуть двадцати пяти лет и окончить университет.

Я резко выдохнул. Университет! Опять проклятый университет!

Отец гнусно ухмылялся.

— А если нет?

— Что — нет? Двадцать пять тебе исполнится в следующем году. Это без вариантов, возраст людям начисляется автоматически, — фыркнул отец. — На получение образования у тебя время есть. Трастовый фонд превратится в тыкву только, когда ты не выполнишь это условие к тридцати годам.

— И что будет?

— Деньги вернутся в ее основной фонд, который продолжит изучать животных в том же месте, где и сейчас.

— Любой университет? — уточнил я.

— Любой, — подтвердил отец. — Я скину тебе условия прямо сейчас, ознакомься.

Он протянул руку к клавиатуре на своем столе, нажал пару кнопок, и планшет у меня в рюкзаке послушно пискнул: всё пришло. Я полез за планшетом, открыл письмо, но читать там было особо нечего. Ровно то, что сказал отец. Я поднял глаза, отец просто сиял. Вот хитрая сволочь, у него на лице написано — всё будет по-моему! К разговору о том, что мне надо учиться, мы возвращались тысячу раз с момента, как переехали сюда. Дома я успел закончить только школу. Но здесь мало кто заморачивается с обучением, да и университеты хорошие далеко, так что я сначала нашел работу в городском ремцентре, потом стал преподавать йогу, съехал от родителей, а потом мы с Тилем и Скифом открыли мастерскую, и я надеялся, что вопрос закрыт. Учиться — такая скукота. Сидеть в душном классе, чего-то зубрить непонятно зачем. Я всё уже умею!

Видимо, всё это было написано у меня на лице, потому что отец уже улыбался во весь рот.

— Заметь, это не я говорю тебе, что надо учиться. Это три миллиона талеров. Но, впрочем, ты можешь сказать им «нет».

Я надулся. А хорошо он меня подловил: сначала показал наше изобретение, которое кто-то без нас довел до ума, ткнул мордой в некомпетентность, а теперь подвесил морковку. Да ещё дождался, когда я останусь на полном нуле. Идеальный тайминг, мне бы так уметь.

— Ну и что ты решил? Или тебе надо перебрать варианты, как ты любишь? — хитро прищурился отец.

— Чего тут решать. Пойду закончу что-нибудь, — сообщил я, мысленно прикидывая, куда бы приткнуться по-быстрому, да еще проскочить экстерном.

— Денег не дам, — радостно сообщил отец.

— Да уж от тебя дождешься, — буркнул я.

— Хочу напомнить, что бесплатно ты можешь учиться только там, где закончил школу, — внезапно добавил он.

— Что⁈ — изумился я. — Это давно такое?

— С прошлого года. Кампания по борьбе с искажениями линии знания. И заодно с перемещениями. Очень дорого стало перевозить людей, рейсы сокращаются. Из хороших новостей: тебе, как уроженцу столицы, положен билет в один конец до места учебы.

Я задумчиво постучал пальцами по столу.

— Куча народу умерла бы от зависти, — коварно прокомментировал отец. — Учиться на Севере, в столице. Бесплатно. Что может быть лучше?

— Ну учиться ладно, — прикинул я. — А жить на что?

— Разберешься, — решительно заявил отец. — Я в тебя верю. А вот на что я тебе дам денег, так это на штаны. Ужинаешь ты сегодня у нас, а мать любит навести мороз. Я бы на твоем месте еще бы и кофту прикупил. С капюшоном. Если тебе нужна помощь, чтобы разобраться с билетом, обратись к Фоларину с Йеми.

— Дай угадаю, они уже в курсе.

— Разумеется. А кто, как ты думаешь, разбирает у меня документы? Они тебе с удовольствием помогут, они большие поклонники учебных процессов.

— Ха! А как Йеми переносит, что у него нет образования, а у Фоларина есть?

— У них у обоих есть. Йеми засчитали образование по Фоларину, у которого на этот момент было четыре курса за плечами, а пятый курс андроид прошел сам. Так что у него свой собственный диплом.

— Угу. Только я один без диплома.

На это отец не повелся и только пожал плечами. Сам, дескать, виноват. На этом моменте он сообщил, что больше у него времени нет, и выпер меня из кабинета к секретарям.

Фоларин остался на хозяйстве, а Йеми уволок меня в переговорку, где провел обзор по учебным программам и показал доступные билеты. Я оформил заявку на обучение, получил купон на билет до столицы, а дальше начался квест с выбором рейса. Выбора по сути и не было. Чем глубже в лето, тем меньше находилось квотированных для абитуриентов мест, да собственно их совсем и не было, потому что всё требовало доплат. Совсем бесплатно можно было улететь или завтра, или в конце августа. Вот так. Не верю, что отец не предусмотрел и это тоже.

С программами, оказывается, можно было разобраться на месте, главным было выбрать университет, и я выбрал тот, мимо которого ходил в школу. Старомодный и большой, надеюсь, там что-нибудь найдется для меня. Основным его достоинством было наличие трехлетних программ, потому что у других доминировали четырехлетние и пятилетние. Нет, так долго я в академии не протяну. Ну а в шестилетнюю я не пролезу по условиям трастового фонда. Шесть лет — какой кошмар, кто такое выдерживает? А, врачи, ну ладно, с ними понятно. Но врачом я в страшном сне быть не хотел.

Я отписался Тилю в мессенджер, что придется мне все бросить года на три, но зато потом я вернусь, и мы уж точно развернемся. Тиль откликнулся немедленно.

Тиль: Чего, отец услал?

Риц: Ну почти. То есть нет, но да

Тиль: А я тебе хотел перевести твою законную долю

Риц: Давай! Я на мели

На счет мне немедленно упали пять талеров.

Риц: Эт чо?

Тиль: Таджи расдуплились. Скиф расплатился с Демаршем, тот выкупил твой же скутер на станции, ахаха, а остальное четко на троих

Риц: Спсб, друг

Тиль: И тебе не хворать. Родине привет

Риц: Ты тоже давай

По сравнению с утром я был космически богат. У меня были личные пять талеров, билет в столицу, да ещё отец перевел денег на штаны. Когда я увидел поступившую от него сумму, у меня глаза на лоб полезли. Он что думает, я себе пять пар приобрету в самом дорогом магазине? Но сдачи не будет, не дождетесь. Не знает, сколько стоят нормальные штаны, его проблема.

Я распрощался с Йеми и сел на городской мобиль, который шел до торгового квартала. Время близилось к вечеру, улицы были забиты личным транспортом, а по тротуарам сновали толпы желающих развлечься и что-нибудь купить, так что мы ехали еще медленнее, чем сюда. Я попробовал еще полазить по университетским программам, но понял, что ничего не соображаю, отложил на попозже и откинулся на спинку сиденья. Но долго скучать мне не пришлось.

Наш мобиль стоял на месте минут десять, и я уже прикидывал, не стоит ли мне снова вздремнуть, как вдруг прямо перед нашими окнами осыпалась витрина ювелирного магазина.

— Это ограбление!

Орали так громко, что слышно было даже через звукопоглощающие окна.