Брат для волчонка 3

Глава 7

— …А вы что, прямо в развалинах сидите? — удивился Рэм. — Я думал, там какие-нибудь туннели есть. Под городом.

Он сидел на пластиковом полу палатки-карцера рядом с пленником.

Особой дистанции между собой и мальчишкой Рэм не ощущал — сам недавно таким же был, разве что повезло чуть больше. Если бы остался без родителей и попал в приют — вот так бы сейчас и сидел, обняв колени и уткнувшись в них лицом.

— А ты бы как хотел? — огрызнулся пленник. — Чтобы прямо в развалинах?

Рэм предложенного тона не принял. Зачем? Он понимал, что пацану с ним говорить некомфортно: он же тут гость подневольный.

Хорошо, хоть не связан, и не побили этого незваного гостя десантники.

Хотя вряд ли из добрых побуждений. Просто мужики все здоровенные и в доспехах. Убить, наверное, побоялись. Такого убить проще, чем разговорить.

— Я бы хотел поближе к воде, — признался Рэм, зажмурившись и впуская в память картинки из детства.

Голод всё-таки можно терпеть, а от жажды он быстро терял соображение.

Один раз они с Ули тоже лазили по разбитым туннелям под родным Ярбургом.

Залезли глубоко, туда, где были коммуникации времён начала колонизации. Заблудились в развалинах, еле выбрались на третьи сутки.

Рэм помнил: жажда подействовала на него даже сильнее, чем страх осознания того, что они никогда не найдут дорогу назад.

Маленькие они были, глупые. Залезли слишком глубоко под город, коммы сигнал потеряли. Пацаны пытались двигаться вверх, но оказалось, что когда ты уже глубоко, где верх, а где низ разобраться трудно. Особенно если туннель понижается плавно, и нет ступенек.

Было страшно, но страх хотя бы мыслей не путал, а вот жажда оказалась куда коварнее.

В какой-то момент сознание помутилось, и Рэм решил, что всё. Если бы не Ули, который тоже спёкся, Рэм бы не встал.

Но надо было поднять Ули, заставить идти. Он даже врал, будто понял, куда.

А потом они нашли воду. Ручеёк, пробивающийся откуда-то сверху.

Слух обострился так, что Ули и Рэм за несколько сотен метров уловили журчание воды.

Они напились. Сообразили, в какую примерно сторону идти, чтобы точно подниматься кверху. Намочили одежду…

— Воды там хватает, — вздохнул пленник. Он не выдерживал долгого задумчивого молчания молоденького «десантника». — А вот еды…

Рэм вскочил. На улице уже смеркалось, это надо было провернуть быстро.

— Сейчас! — крикнул он. — Сержант сказал, что тебя вечером выпустят. Я сейчас!

Он выбежал из палатки, бросился к шлюпке. Там всегда был запас сухпайков.

Рэм выгреб всё, что нашёл. Сложил в пакет из-под запасной формы, вытряхнув её на сидение ложемента.

Дерен не рассердится. Запас сухпайков всегда можно пополнить на крейсере.

Сержант Добрый притопал за Рэмом. Сунулся в шлюпку, посмотреть, чем он занят.

Смотрел без интереса, но очень внимательно.

— Подержите, пожалуйста, а? — Рэм сунул ему пакет, вспомнив про запас галет и паштета под ложементом.

Если уж отдавать — так всё. Совесть спокойнее будет.

— Не донесёт, — сказал Добрый, на свой манер оценивший старания парнишки.

— Почему? — удивился Рэм.

Он вытащил две банки любимого грибного паштета — свой стратегический запас. Добавил добычу в пакет, который терпеливо держал Добрый.

— Пацанят какая-то тварь на разведку из развалин гоняет, — пояснил он. — Вот те, кто гоняет, и пайки отберут.

Рэм замер с пачкой галет в руках.

— Да ну, — отмахнулся он. — Пацаны — тоже не идиоты. Спрячет в развалинах. Потом вернётся за ними.

— Ну, попробуй, — кивнул Добрый. — Мы пытались сюда красный крест пустить. Чтобы кормили и чтобы… ну, первую помощь. Никто не вышел.

— А много их в городе? — спорил Рэм.

— Гражданских? — переспросил Добрый.

— Пацанов?

— Только в Дхаре было четыре официальных приюта или вроде того. Ты у замполича спроси или у разведчиков, они в теме. Но повстанцы — тоже не дураки, они этой мелочью прикрывались и прикрываться будут. Удобно.

Рэм вздохнул. Да, повстанцы соображают в таких делах. Могли и к красному кресту не выпустить, и взрывчаткой накормить.

— Диверсии были? — уточнил он.

Десантники вроде не боялись держать пленника в расположении. И ведь не пристрелили, заметив в развалинах. Значит, знали — что не смертник, накормленный взрывчаткой?

— Весь район подсвечен эмками и наземными ЦПОшниками, взрывчатку мы сразу видим, — пояснил сержант. — На Прате — мастера по этому делу. Тут иначе нельзя, хоть и дорого так светить.

Рэм кивнул. Теперь было понятно, что мальчишки могут быть только шпионами или теми, кто отвлекает внимание. Но от чего или от кого?

Повстанцы, конечно, себе на уме. Но ведь понимают, гады, что корабли висят на орбите и всё видят. Зачем бесполезно шпионить? Ничего это не даст, никакого тактического выигрыша.

И всё-таки они посылают «в разведку» подростков…

Рэм попробовал спросить у сержанта, зачем повстанцы занимаются такой хренью, но Добрый только плечами пожал.

Версий у него не было, и это обрадовало Рэма.

Если смысла в таких действиях повстанцев нет от слова «совсем», значит, это и есть некая странность-нелогичность. А Дерен всё странное-нелогичное просил подмечать.

Есть что писать в отчёте!

Рэм принёс пакет с пайками в палатку-карцер, положил перед пленником на тоненький пластиковый пол.

— Бери, — сказал он. — Всё, что есть. Я не знал, что у вас так. Потом ещё привезу. Сержант говорит, что ты не донесёшь — отберут. Так что ты уж подумай, как донести. Не ташип, поди, раз уцелел до сих пор?

Пацан быстро глянул на пакет, отвёл глаза. Подумал и опять глянул.

— Четыре кило отравы, — фыркнул Рэм. — Сухпаёк называется. Не очень вкусный, но выжить можно. Ну и галеты под сидением были. Бери.

— Зачем это? — пленник поднял глаза и уставился на Рэма.

Тот плюхнулся рядом. Это не очень приятно, когда на тебя смотрят вот так, по-собачьи: снизу вверх. Не жалобно, но жалко.

— Затем, что надо что-то жрать. Смотри. — Рэм вынул из пакета галету и откусил. — Вполне съедобная. Не знаю, хватит всем или нет, но хоть что-то.

— Ты хочешь узнать, сколько нас там? — поморщился пацан. — Так я не скажу.

— А мне и не надо, — пожал плечами Рэм — Для прямого светочастотного… плюс-минус пара тысяч гражданских — вообще роли не играет. А вот голод — это хреново. Война и здесь закончится рано или поздно — надо же как-то дожить?

Пацан дёрнул плечами и снова уткнулся в колени. Рэм знал, что десантники его накормили, и от еды он не отказывался. И спокойно дожевал галету.

Хорошая была галета, трофейная, у таггеров конфисковали.

— Пора, стемнело уже. — В палатку заглянул сержант Добрый.

Рэм встал, стряхнул крошки с новенького комбинезона.

Вот и на пленнике был новенький. Тоже десантный, с подвёрнутыми штанинами и рукавами. Издалека, может, сразу и не заметишь, что просто пацан.

Десантный комбез постепенно подсаживается по фигуре, значит, переодели мальчишку недавно. А зачем?

Добрый вошёл в палатку, сгрёб пленника за шкирку, поставил на ноги, сунул ему в руки пакет.

— Пошли, мелочь! — он перехватил пацана за плечо.

Тот разжал пальцы, и пакет упал.

— Видишь? — спросил сержант Рэма. — Они не хотят ничего брать.

Пацан вряд ли отказывался брать пакет, он просто дрожал. И Рэма осенило — пленник не поверил, что его отпустят. Решил, что это такая шутка на тему прибить потихому.

— Да у него просто руки не держат! — взорвался он. — Он же думает, что ты его расстреливать потащил! Отпусти!

Рэм не ожидал, что сержант послушается, но тот выпустил пленника и мальчишка безвольно осел на пол.

Кем бы ни выглядел Рэм Стоун, статус у него был «командный», как и у Дерена. Сержант был обязан подчиниться, и он подчинился.

— Да не тронут тебя! — Рэм протянул руку, предлагая помочь мальчишке подняться. — Мы тебя проводим до той части развалин, где ваши норы под землю. Мы с детьми не воюем, понимаешь? Не бойся. Бери пакет и пойдём. Я с тобой пойду.

Пацан руки не подал, головы тоже не поднял и делал вид, что Рэма не слышит.

Сержант Добрый вздохнул, взял в одну руку пакет, другой подхватил пацана поперёк туловища и пошёл к выходу из палатки.

Пленник был лёгонький — болтался в воздухе, как котёнок.

Рэм пошёл рядом. Открыл Доброму дверь палатки. Два бойца, заметив сержанта с мальчишкой под мышкой, двинулись ему вслед, прикрывая.

И тут же в атмосферу свечкой ушла одна из тяжёлых шлюпок.

Воздух сразу стал плотным и густым — сверху давили магнитным щитом. Теперь чем бы ни выстрелили из развалин, толку не будет.

Но зачем такая перестраховка? Десантников и Рэма защитит домагнитка доспеха…

Рэм укусил губу. Это что за кипиш такой? Выходит, десант и пацана защищает? А от кого? От повстанцев?

Значит, повстанцы выгоняют пацанов «на убой», а если те возвращаются — добивают сами. Зачем?

Сержант Добрый вынес мальчишку за периметр, поставил на ноги у беспорядочного нагромождения вывороченных из земли каменных плит. Сунул ему за пазуху пакет с сухпайками.

Рэм осмотрелся. В этом месте по грунту лупили магниткой, пытаясь выкурить тех, кто сидит под городом.

Любой из проломов мог вести в подземный туннель. Тут, главное, знать, куда лезть. Видимо, здесь и поймали незваного гостя.

— Найдёшь дорогу? — спросил он у всё ещё дрожащего пацана. — Или подальше тебя проводить?

Пацан молчал. Понятно, что он не поверил в нежданную свободу.

Сержант Добрый демонстративно отвернулся. Двое его бойцов сосредоточенно изучали развалины. Их активированные доспехи чуть заметно поблёскивали.

— Иди, — Рэм подтолкнул пленника. — Мы постоим, чтобы не стреляли.

Пацан неуверенно сделал шаг в сторону вздыбившейся плиты. Обернулся.

— Иди-иди, — подбодрил его Рэм.

Ещё шаг и… бывший пленник исчез, словно его и не было.

Рэму хотелось посмотреть, куда он так быстро делся, но он и тут сдержал любопытство. С орбиты всё видно, потом посмотрит в записи.

— Идёмте-ка ужинать, младший сержант, — позвал Рэма Добрый.

— Мне сначала отчёт надо написать, — чуть растерянно отозвался Рэм, запоминая на всякий случай место в развалинах.

Надо же — как сквозь землю провалился мелкий!

— Вы с лейтенантом Дереном летаете? — уточнил сержант.

— Так точно, — кивнул Рэм по-уставному. — И мне нужно отписаться. Я не понял, зачем они пацанов выгоняют наружу. Странно всё это. А вы что думаете? — он обернулся к сержанту.

— Думаю, потому что скоты, — отрезал тот. — Может, в наказание за что-то. Или чтобы нас подразнить. Им приютских не жалко.

Сержант всё-таки настоял, чтобы Рэма сначала накормили давно остывшим ужином.

Парень ел без охоты, и потом сразу же залез в шлюпку надиктовывать видеоотчёт.

Он не верил в «потому что скоты». Дерен говорил, что и у нелюдей есть своя логика. И если Рэм её не может понять, то нужно срочно писать старшему, пусть сам разбирается.

Парень записал короткое видео и только тогда глянул на время — ещё два часа дежурства. Можно было и подождать, вдруг ещё что-то произойдёт интересное?

И вообще, решать надо — на «Персефону» возвращаться или переночевать у десантников? Дерен сказал, чтобы он сам смотрел, по ситуации.

С одной стороны Эмор и Бо — точно вернутся. Можно будет обсудить, кто что видел. С другой…

Интуиция подсказывала Рэму: чтобы разобраться в том, что творится на планете, надо понаблюдать не шесть часов положенного дежурства, а пожить тут с десантниками…

Вот только пайки? Надо бы ещё какой-то еды сюда привезти…

И тут же пришёл короткий ответ от Дерена. Прямо на браслет, несколько строчек: «Если гражданские без белых флагов и не заявляют о намерении сдаться, по ним положено стрелять без предупреждения. Выясни у комбрига: почему не стреляют? Если самодеятельность — кто инициатор? И кто из командования отдал такой приказ, если он был?»