Брат для волчонка 3

Глава 27

Шлюпка Бо висела у самого входа в палатку комбрига.

Особисты не смогли бы помешать ему войти, даже если бы захотели: хатт пикировал на критической для человека скорости, спрыгнул на полном ходу прямо на порог. И шагнул внутрь, пока его не успели остановить.

Но в этот раз и останавливать было некому. Дерен торопился: он разметал особистов, как кегли. Хорошо, хоть никого не убил.

У входа в палатку комбрига всё ещё лежали двое самых шустрых и расторопных парней, им и досталось больше других. Ещё полдесятка особистов Кохена уже поднималась, отряхиваясь и косясь на появившихся в проёме пилотов.

Однако приказа перехватить на выходе Дерена и его спутника у них не было, и за оружием никто не потянулся. Раз начальство договорилось, зачем проявлять лишнюю инициативу?

И так достанется за то, что не сумели задержать сначала одного пилота, а потом и второго. Хотя второго, если судить объективно, уже и некому было задерживать.

Выходя из палатки, Бо бестрепетно переступил через руку ещё не очнувшегося человека, подтянулся и запрыгнул в шлюпку. Дерен «взлетел» следом за ним.

— До входа в башню! — приказал он второму пилоту. — Бо, ты лезешь со мной, а «двойка» возвращается на орбиту. Слишком опасно.

Бо кивнул, и шлюпка касаткой скользнула к развалинам.

Хатт даже рукой не пошевелил для приличия — «двойка» и так его слушалась. Он развернул перед внутренним зрением план, нарисованный комбригом, улыбнулся, убирая неверные линии и достраивая нужные, и с сомнением покосился на человека:

— Вальтер, может, я один в башню полезу? Расстояние до условного «командного центра» полтора-два километра. По лифтовой шахте вниз можно пройти до полутора, но дальше она разветвляется. Территория поиска — не менее двух универсальных единиц. Задача обесточить взрывной механизм нерешаема для человека. И смертельно опасна.

Дерен вздохнул. Бо замолчал, разглядывая его лицо и пытаясь понять, о чём думает лейтенант?

Люди представлялись ему существами загадочными и нелогичными, но с Дереном было легко. Он не требовал, чтобы хатт рассуждал как человек. Давал проявить себя.

И не только он. Так же поступали и Рос, и капитан Пайел.

Это были редкие и ценные условия для самопознания, и Бо очень дорожил своей службой на «Персефоне». И готовился сделать сейчас всё, на что был способен.

Он понимал, почему Дерен берёт с собой именно его. Хатту не страшен ни взрыв, ни, по большому счёту, даже уничтожение физического тела.

Резервную копию сознания Бо хранил на «Персефоне», и был уверен, что друзья помогут ему пересобраться, если случится непоправимое. А вот сам Дерен, при всей его редкой для человека природе, оставался чрезвычайно уязвимым физически. Он рисковал гораздо сильнее.

— Не успеешь один. — Лейтенант задумчиво изучал развалины, словно прислушиваясь к чему-то. — Тебе нужно будет перерезать провода, ведущие к зарядам. А мы даже не уверены, все ли крупные заряды есть на плане. Скорее всего, не все.

— Но ведь есть место, куда все эти провода подходят. — Бо расплылся в улыбке. — Условный центр я уже определил с погрешностью в две-пять единиц. Вот параметры скорости, с которой я могу вести разведку в условиях горной породы плотностью… — Чтобы не объяснять, он скинул Дерену на браслет десяток таблиц. — Часа мне хватит, чтобы обследовать эту территорию, даже если свободных полостей в горной породе нет. А мы полагаем, что есть и они. Значит, я справлюсь на 33–35 % быстрее.

— А если таких центров два? Три?

— Исходя из плана, этот вариант маловероятен, — покачал головой Бо.

— Планы рисуют люди. А на деле мы можем наткнуться на всё что угодно. Параллельное соединение, например. Страховочную систему активации.

— Понял. Я это учту. А ты?

— Я должен найти Рэма. И здесь у меня пока нет никакого плана. Если справишься раньше, помоги мне его вытащить.

Бо уважительно кивнул: умение работать без предварительных расчётах он считал удивительным и почти невозможным.

Да и Рэм ему нравился. Бо и сам находился в стадии обучения. И они с Рэмом иногда помогали друг другу понимать мир. Такое сотрудничество хатты понимают как дружбу, оно имеет самую высокую цену.

Завидев башню, Бо спрыгнул, не дожидаясь, пока шлюпка снизится.

Ему не терпелось спуститься в развалины. Оттуда было проще всего добраться до гнезда повстанцев. Сначала по лифтовой шахте, а потом ориентируясь по множеству новых и интересных критериев: звуки, запахи, температура, план комбрига. Прекрасная интересная задача.

— Идём вместе? — оглянулся он на Дерена, который спрыгнул следом и усиливал сейчас компресссионный костюм пластинами домагнитной защиты.

— Если можешь быстрее — не жди меня, — покачал головой лейтенант.

Бо улыбнулся. А потом вдруг рассыпался на тысячи блестящих стальных капель и исчез в тёмной горловине башни.

Дерен остался один: он возился с костюмом.

Солнце снижалось, воздух густел, как суп, но жара так и не спала. А под землёй будет ещё жарче. Если брать по максимуму: два километра — градусов на пятнадцать плюс. А Рэм ещё и без компрессионки полез, вот же ташип…

Дерен понимал, в каком направлении двигаться. Но если следовать плану — Бо прав, обыскивать придётся слишком внушительную территорию.

Лейтенант закрыл глаза, сосредотачиваясь. Открыл. Кивнул сам себе: Рэма нужно искать своими методами. Ничего, поиск всегда был его сильной стороной.

Он активировал домагнитку и прыгнул в лифтовую шахту. Вертикально вниз, а там он уже разберётся, куда дальше.

Лифт закрылся, источник света пропал, и Рэму показалось, что в пещере он совершенно один. Повстанцы затаились и наблюдали, хотя теперь им уже совершенно нечего было бояться.

За что же они так не доверяют спецону? Неужели за столько лет нельзя было вступить в переговоры?

Или переговоры были, но закончились стрельбой? В конце концов никто и сейчас не запрещал Рэму прибыть сюда в тяжёлой броне, с оружием. Или лифт тогда просто бы не открылся?

Рэм вспомнил Дхару, выглядевшую с высоты так, словно по ней прошёлся каток. Кое-где были и оплавленные здания — следы мощных светочастотных ударов.

Наверное, переговоры всё-таки велись и не один раз. А потом заканчивались новыми военными действиями и разрушениями.

Империи не хотелось отдавать планету соседям по галактике, и её методично сравнивали с землёй…

Рэм не понимал, какой в этом смысл. Зачем держать на цепи нелояльную планету, гробить на ней спецон? Это же постоянный очаг напряжения. Даже если повстанцы сдадутся, любить Империю они не станут.

Он потихоньку двинулся вперёд, к центру пещеры. Нужно было хоть как-то осмотреться.

Было тихо, жарко и душно, но кислорода хватало. Парень успел вспотеть, но пот тут же высох, неприятно стянув спину.

Чесаться было неловко, а вдруг за ним наблюдают, и Рэм пошевелил лопатками, пытаясь избавиться от неприятного ощущения.

Середина пещеры была пуста, в глубине виднелись очертания конструкций, похожих на гигантские строительные леса. Справа угадывались очертания огромной горнодобывающей машины с десятками кранов, ковшами и длинной лентой транспортёра, а слева — с десяток машин поменьше. Тоже огромных, но рядом с первой кажущихся карликовыми.

Имелся в пещере и свет — очень тусклая, едва заметная полоса, водопадом спускающаяся с самого верха. Похоже, что в потолке была щель, ведущая в такую же пещеру, но освещённую искусственно. Слишком уж неестественно-белым было свечение.

Рэм неуверенно шагнул раз, другой, но пол был ровным, и он зашагал быстрее, звонко цокая магнитными ботинками по бетону.

Фонарик на браслете парень не включал намеренно — подсветив часть пещеры, он утратил бы контроль над тенями и бликами. А сейчас можно было хоть как-то оценить всю панораму.

Самой интересной Рэму показалась горнодобывающая машина. Он подошёл поближе, пытаясь сообразить, что за руду добывали на Прате? У него так и не нашлось времени дочитать инструкции, выданные Дереном.

И тут в глубине пещеры что-то заурчало, и показались сразу три закрытых машины на воздушных подушках. В таких, наверное, ездило «горное» начальство.

Машины были хорошо защищены от возможных под землёй обвалов — не шлюпки, но такие же обтекаемые, залитые хемопластиками. Проходимость у них тоже была на высоте: метра полтора примерно, против семидесяти сантиметров подобных машин у спасателей.

Рэм включил фонарик и помахал рукой: вдруг его не заметили?

И едва не отпрыгнул, услышав рёв, усиленный гулкостью пещеры: на него надвигалась ещё одна машина, огромная, крытая, размером с десантную шлюпку. А позади неё нарастало такое же, но сдвоенное или строенное ворчание.

Он замер, осветив себя с браслета. Пусть видят, что он здесь, один.

Парень понимал, что изображает сейчас идеальную мишень для самого криворукого стрелка, но убить его можно было уже раз двадцать, а где повстанцы возьмут другого такого наивного переговорщика? Без оружия, без доспеха и группы поддержки с гэтами?

Машины «для начальства» остановились в десятке шагов от Рэма.

Несколько плохоразличимых теней — видимо люди были закутаны в маскировочные плащи — отделились от них и двинулись к парню в лётном комбинезоне, освещённому золотистым светом со спецбраслета.

Рэм ощущал себя сейчас удивительно маленьким среди надвигающихся на него теней. Всё это казалось нереальным — душная пещера глубоко под землёй, гигантская техника, замаскированные повстанцы…

Огромные машины тоже остановились. Их было не меньше семи — очертания трёх Рэм различал достаточно хорошо, но сзади темнело ещё несколько «глыб». И кусок темноты был длиннее, чем передний ряд.

Тени людей приблизили, став более объёмными. Человек, идущий впереди, откинул с лица капюшон, и Рэм улыбнулся — это был советник Администрата Дхары Герион Асмик.

— Добрый вечер, — радостно сказал парень. — Я рад, что мы всё-таки встретились!

— Я тоже рад! — раздался усиленный динамиком голос откуда-то сверху. — Наконец-то все предатели в сборе! Обернись, Асмик! Эта виселица — как раз для тебя!

Справа зарычало, зафыркало, и горнодобывающая машина пришла в движение, разворачивая один из кранов, на конце которого вместо краба или магнитного захвата болталась петля.