Битва за жизнь (том 1)

Глава 7. Новые цели

Город Кардан, планета Меттель, система Харт 29h, ОСП

Ей часто снились дурные сны. Стоило закрыть глаза, как кошмары врывались в сознание и мучили гипертрофированными воспоминаниями. Лиса видела себя маленькой девочкой, запертой в стеклянной комнате. Беспомощная и напуганная, она плакала, сидя на полу, а мать стояла за стеклом. С полным безразличием на красивом лице Рэйчел вносила в планшет записи об очередном опыте. Иногда ей снился инквизитор Хиото и облава на Арияне. В этих снах Лиса снова оказывалась в лаборатории Ордена. Она лежала на холодной металлической кушетке, будучи не в силах пошевелиться, а врач с добрыми глазами безжалостно выворачивал наизнанку ее разум и тело. Порой ей снилась станция Ориваль и дядя Марк с Вакараем. Они оба говорили, что любят ее и никогда не предадут, а чуть позже с радостью отдавали Тарковскому, и он вел обескураженную Лису в очередную лабораторию. Рэйн снился редко. Это были горькие и острые сны, после них всегда тосковало сердце. Рэйн целовал ее и шептал: прости… А потом отдавал пробирку с зеленой сывороткой и уходил. Что было сил, Лиса кричала ему вслед: «Я не хотела тебя предавать! Вернись!» Тщетно. Его высокий широкоплечий силуэт постепенно удалялся, тая в черноте тоннеля стыковочного шлюза.

Но последние несколько ночей привычных кошмаров не было, их сменили видения. Перед глазами Лисы стояла одна и та же картина: песок и превратившийся в черную слизь океан. Души мертвецов кружили вокруг нее и кричали: приди!

Приди! Приди!

Зов с каждым днем становился все громче, отчетливее, и Лиса поняла суть послания, разгадала видение.

Сейчас она шла по тротуару к серому зданию завода, огороженному забором из сетки. С самого утра моросил дождь, и теперь асфальт влажно блестел, отражая хмурое осеннее небо Меттель. В редких лужах плавали пожелтевшие листья, сорванные ветром. У ворот завода тускло светилась табличка: «Вход строго по пропускам», но будка охраны в зоне пропуска пустовала и в целом выглядела заброшенно. Перегородка заляпана грязными потеками, внутри пыльный стол и затертое кресло с облезлыми ручками. Поправив капюшон плаща, Лиса толкнула ворота и протиснулась между створок.

Молли она застала за работой в цеху, где в больших чанах замешивали химикаты. За толстым мутным стеклом сновали люди, одетые в прорезиненные защитные комбинезоны желтого цвета, маски-респираторы льнули к их лицам, будто каракатицы. Завидев Лису, Молли помахала рукой в широкой перчатке, что-то крикнула занятым настройкой оборудования товаркам и вышла в предбанник. В мешковатом комбинезоне темнокожая Молли напоминала неповоротливую инопланетянку.

Сев рядом с Лисой на скамейку, подруга стянула маску, на щеках остались красные полосы.

− Я ждала тебя после обеда, − сказала Молли, достав из нагрудного кармана пачку сигарет. Подкурила от квадрата на торце и глубоко затянулась. – Ты опять говорила с инквизитором Хофманом?

− Да. Он стоит на своем, и… − Лиса умолкла, не зная как сказать о том, что собиралась сделать.

По-видимому, Молли поняла молчание по-своему и поспешила объясниться:

− Джейкоб обещал разобраться. Надо просто немного подождать, пока уляжется шумиха после срыва инквизиторского рейда в Аквилоне. Рэйчел, ты же понимаешь, что мы не можем рисковать.

− Угу, понимаю, − кивнула Лиса. – Такова участь любой ячейки сопротивления: прятаться и не рисковать, годами ждать подходящего момента и верить, что удастся изменить положение. Без обид, Молл, но я уже давно ничего не жду.

Выдохнув струйку дыма, Молли откинулась на спинку скамьи, и устало закрыла глаза. Сейчас она выглядела измотанной и даже постаревшей, Лиса подумала, что давно не видела, как подруга улыбается. А ведь у нее потрясающая улыбка! Открытая и широкая. А когда Молл поет старую колыбельную своим дочерям, то на щеках появляются ямочки.

− Знаешь, когда-то я тоже ничего не боялась. Как ты, − сказала Молли. – А потом появились девочки и все перевернулось с ног на голову… Все изменилось, Рэйчел. Теперь я боюсь, что однажды в наш дом придут инквизиторы и заберут меня или Джейкоба, а Хелена и Зизи останутся сиротами. Я хочу для них лучшего будущего, но не смогу ничего сделать, если отправлюсь на костер. Ведьмы всегда горят, так ведь?

Лиса тяжело вздохнула. Молли и Джейкобу действительно есть что терять, в отличие от нее. Она – девушка без имени, без прошлого и будущего – не имеет права просить их о чем-либо.

− Знаю, поэтому я должна уйти.

Молли ошарашено на нее уставилась:

− Что?!

− Да, Молл, так будет правильно. Сегодня утром я была в Пантеоне у Хофмана и забрала документы, отозвала заявку на патент. Меня ждут в другом месте. Те ужасные видения…

Молли взяла ее руки в свои, крепко сжала.

− Ты поняла, что они означают?

− Да, − выдавила Лиса.

− Покажи.

Кивнув, Лиса прикрыла глаза и расслабилась, позволяя подруге коснуться сознания, вытащить на поверхность образы. Руки Молли сделались горячими, будто раскаленные угли, энергетические потоки затрепетали, подчиняясь силе дара, и хлынули в пространство. Видение поднялось из памяти Лисы, как выпущенная на волю птица взмывает к небесам, но тут же осело и передалось Молл. В этот миг Лиса почувствовала страх и панику, которые охватили подругу. Молли коротко вскрикнула и отстранилась от нее, как от прокаженной.

− Творец всемогущий, − выдохнула Молл. Ее губы дрожали, по щекам катились слезы.

Собственных слез Лиса не заметила.

− Теперь ты понимаешь? – спросила она.

Аэрокар уносил все дальше и дальше от города. Лиса старалась не оборачиваться и не смотреть на удаляющиеся серые высотки и дома с треугольными крышами. Чтобы отогнать тоскливые мысли, она болтала с Молл, иногда перекидывалась фразами с Джейкобом, который сосредоточенно следил за дорогой.

Прощание с классом далось тяжело. Когда Лиса говорила детям, что уезжает и занятий больше не будет – голос предательски дрожал. Плакать она не собиралась. Хотела сказать напутственную речь, какую по ее мнению сказала бы Рэйчел, но не выдержала и разрыдалась. С решительным: «Мы тебя не отпустим!» дети кинулись обнимать, малышка Иви вцепилась в край ее плаща и ревела белугой. Даже задира Джонни растрогался. После того, как волна эмоций схлынула, они все вместе пили горячий пэйк с печеньем и мечтали о скорой встрече.

Дорога к порту заняла почти четыре часа. Давно стемнело, сморенная нелегким днем Молли успела задремать, а Лиса спать побаивалась. Как только она приняла решение уехать, шепот сделался настырнее. Приди, приди, приди… шелестели голоса. Ей хотелось кричать: «Замолчите! Я все поняла!», но вопль, конечно же, останется не услышанным. Лиса нервно сплела пальцы в замок, чувствуя, как по ладоням разливается жар. Между пальцев мерно горело пламя, и она смотрела на огонь в надежде получить ответы. Правильно ли она поступает, в очередной раз бросая все и сбегая в неизвестность?

− Рэйчел, буди Молл, − позвал Джейкоб, плавно сажая аэрокар. – Мы на месте.

Лиса тихонько тронула подругу за плечо. Молли тут же встрепенулась, сонно проморгалась. Они вышли из аэрокара, дождались пока Джейкоб достанет из багажника дорожную сумку и двинулись к пристани. С моря дул холодный сырой ветер, заставляя плотнее кутаться в плащ. Лиса кое-как собрала волосы в хвост, чтобы не путались и не хлестали по лицу. Кругом ни души, но лишь на первый взгляд. Джейкоб на всякий случай сунул руку в карман своего черного плаща, где по обыкновению держал пистолет. Кого только не встретишь в заброшенной портовой зоне.

Со стороны моря слышались одинокие гудки кораблей. Огромные баржи качались на волнах, как задремавшие киты, иногда по их искалеченным солью бокам скользил белый луч маяка. Здания с выбитыми окнами чернели рядом с пристанью, чуть подальше растянулись ангары. Джейкоб подвел к одному из них, огляделся, и поставил дорожную сумку на парапет.

− Молл, подсвети, − попросил он.

Молли достала из кармана куртки фонарик. Круг света скользнул по рифленой металлической двери ангара, выхватив щиток с кодовым замком. Джейкоб сорвал щиток, к удивлению Лисы под ним скрывалась сенсорная панель.

− Никогда бы не подумала, что ты прячешь его здесь, − улыбнулась Лиса.

− О, подполье много чего здесь прячет, − усмехнулся Джейкоб и открыл ворота.

Лиса уверенно шагнула в темноту ангара. Во мраке отчетливо прорисовывались контуры шаттла, того самого, который когда-то увез ее со станции Ориваль.

Город Аламур-Дая, планета Дрогис, система Аяф, Дрогийская Империя

Они лежали на скомканных простынях измотанные и счастливые, насытившиеся энергией друг друга. Роуг подпер рукой голову и с улыбкой любовался своей амаи. Длинные белоснежные волосы Лемы разметались по черному шелку подушки, пухлые губы горели от поцелуев, грудь часто вздымалась. Сейчас казалось, что ее кожа светится бледным лунным светом, и вроде должна быть холодной на ощупь, но если дотронешься − обожжешься. Лема всегда горяча, как пламя.

Она протянула ладонь, погладила его по плечу и улыбнулась в ответ. В мыслях заворочалось тяжкое, неуместное: «Я тебя не отпущу». Разозлившись на себя за минутную слабость, Роуг встал с постели, прихватил с тумбочки бокал вина и подошел к окну. В сизом небе Дрогиса сверкали молнии. Яркими лезвиями вспарывали тяжелые тучи и освещали древний город. Потягивая вино, Роуг смотрел на небо: где-то там, далеко за пределами атмосферы, в безжизненном вакууме ждет Свободный Флот. Теперь он – адмирал, и вскоре война поглотит его без остатка. Нельзя медлить и сомневаться, новая цель требует твердости.

Лема тихо подкралась сзади и обняла, прижавшись щекой к его спине.

− Что тревожит моего амаи? – спросила она. – Роуг, я же вижу: что-то случилось. Прошу, не молчи.

Он развернулся, перебрал пальцами ее длинный локон. У Лемы роскошные волосы: тяжелые, блестящие. Обычно она собирает их в высокую прическу или прячет под украшением из цветов, как положено несвободной дрогийке. И только в спальне распускает локоны специально для него.

− Лема, нам надо серьезно поговорить, − выдавил Роуг. – Скоро начнется непростое время, и я хочу уберечь тебя и детей.

− Вы уже… − она все поняла и не окончила фразу. Нельзя говорить о таких вещах даже в собственном доме.

− Да, ты права. Грядут перемены, к которым мы так долго готовились.

В глазах Лемы застыл испуг, но Роуг продолжал спокойным тоном:

− С рассветом ты и дети уедите из столицы. Я нашел тихое, безопасное место, поживете там, пока положение не изменится.

Она опустила взгляд, по щеке покатилась слеза.

− Я не хочу прощаться, амаи, − шепнула Лема.

− Я тоже, − ответил Роуг и притянул ее к себе.

Остаток ночи Роуг глаз не сомкнул. Все блуждал в мрачных мыслях, обдумывал, взвешивал. Перед внутренним взором раскинулась тактическая карта с кораблями Свободного Флота и теми, что остались верны Алвахту. Последние значительно превосходили числом, дислоцировались частично в космической зоне Империи, а частично на орбите Руш. Вывести корабли Свободного Флота просто так не получится. Им придется стремительно уходить к Руш, завяжется жестокий бой. Вся надежда на внезапность; на то, что случится государственный переворот. Тогда правление перехватит Сенат, приказы будет отдавать Инаор, и никто не помешает кораблям пройти границу.

Пока Роуг одевался, Лема уже разбудила детей. Сегодня привычного рассвета не было, в Длинную Ночь планету окутывал мрак затмения – прекрасный, холодный. Роуг вдруг подумал, что эта ночь действительно станет самой длинной в истории Дрогийской Империи. Возможно, ее назовут «Ночью Перемен».

Роуг застегнул китель на все пуговицы, закинул шлейку дорожной сумки на плечо и бросил короткий взгляд на кровать. Простыни и покрывало смяты, подушки разбросаны. Лема сказала: «Не стану застилать. Мы скоро вернемся, тогда и сделаю». Роуг невольно улыбнулся, она всегда умела переиначить неприятности в свою пользу.

В гостиной дети возились с сумками, Кара громко смеялась, а Маис дразнил сестру. Лема наблюдала за ними со снисходительной улыбкой, но в ее глазах Роуг видел тревогу и печаль.

− Готовы? – спросил Роуг. В голосе звучала фальшивая радость.

− Конечно, − ответила Лема.

Маис и Кара подхватили:

− Конечно, па!

Маис даже отсалютовал по-военному. Малыш вытянулся по струнке, высоко вздернул подбородок, хотел казаться чуть выше, но все равно рядом со старшей Карой выглядел маленьким. Кара уже носила платье, как положено девушке, а скоро ей позволят отращивать волосы – кудрявые, как у Лемы. Кара ждала этого момента, будто праздника, уж очень торопилась взрослеть. Она поразительно похожа на мать. А вот Маис впитал в себя внешность обоих, характер же достался от Роуга. Поэтому вопрос о профессии сына не поднимался – будущий воин.

Роуг обнял Кару, сына похлопал по плечу.

− Лема, у парадного уже ждет флайтер и четверо верных мне воинов. Они сопроводят вас до места назначения. Доверяй им, ни в чем не сомневайся.

− Как скажешь, мой амаи, − кивнула Лема и прижалась к нему всем телом.

Какое-то время Роуг еще смотрел на теряющийся среди черных домов, арок и колонн флайтер. Когда габаритные огни слились с сотнями огней города, Роуг пристегнул к поясу «жезл боли», взял табельное оружие и направился к своему аэрокару. Пришло время перемен.

Окраина города Дараус-Мали, планета Дрогис, Дрогийская Империя

Император Алвахт всегда крепко держал в кулаке любую, даже самую тонкую нить власти. Предугадывал наперед шаги противника, манипулировал, искусно играл или жестко давил. Контроль – воздух, без которого любой правитель задохнется, как выброшенный в вакуум неудачник. Поэтому он самолично прибыл в древний город, где недавно отстроили секретную военную базу.

О базе «Файет» в Сенате не знали, как не знали и в приближенных к руководству кругах. В средствах Империя никогда не испытывала недостатка, правитель не обязан отчитываться о затратах, а кадровые ротации среди силовиков в условиях скорой войны не вызвали вопросов. Алвахт стоял на открытой террасе старого театра, положив руки на изъеденную трещинами балюстраду. С высоты все казалось компактным, легко управляемым. Хотя странно было видеть некрополь таким… Мертвецы любят тишину. Пепел и прах любят тишину, а сейчас здесь слишком много жизни. Пускай молчаливой и покорной, но все-таки жизни.

Плац окружали древние руины, то тут то там виднелись остовы надгробий, глухо скрипели голыми ветвями деревья. Перед своим императором приклонили колено два батальона солдат в черной легкой броне, глаза каждого из них светились зеленым тусклым светом. Поодаль стояла боевая техника, на флагштоке развивался флаг Дрогийской Империи: черное солнце на белом фоне. Рядом императорский штандарт.

Вперед шагнул командир, оставив за спиной стену солдат. Резко вскинул руку и ударил себя кулаком в грудь. Тут же сотни рук повторили приветствие, единый боевой клич разлетелся над некрополем. С нескрываемым удовольствием Алвахт прикрыл глаза, купаясь в звуках: грубые голоса, удар кулака о броню, лязг оружия. Перед внутренним взором пронеслись картины далекого прошлого; те, что он сотни раз наблюдал, погружаясь в Вечность. Он видел, как в древности такие же армии собирались перед полководцами, как сжимали крепче копья и вскидывали вверх, устремив острия к серым небесам. Видел, как они приклоняли колено первому вождю – Дасмаю. Кожаные доспехи сменялись металлом, новыми сплавами, высокотехнологичной броней. Вместо копий в руках солдат появлялись луки и мечи, мушкеты и карабины, жезлы боли и импульсные винтовки. Он наблюдал за течением времени глазами самого Дасмая, и знал, что ему, Алвахту Ядох, суждено стать новым великим Императором, который приведет дрогийцев к главенству в галактике.

Алвахт обвел взглядом батальоны Погонщиков и кивнул. Тут же по плацу разнесся ментальный приказ командиров. На миг показалось, будто над головами воинов вспыхнуло зеленое пламя, а затем некрополь накрыла темнота. Средь надгробий и покошенных колонн заклубился черный туман. Сущности поднимались из земли, словно неупокоенные души, и обретали форму. Вот она, мощь Дрогийской Империи.

Шагов позади Алвахт не услышал, скорее, почувствовал присутствие на энергетическом уровне.

− Зрелище впечатляет, − сказал он, не оборачиваясь.

− Действительно так, Ваше Величество, − поклонился Ратийяр.

Начальник Серой Службы стоял в шаге от своего повелителя, лицо оставалось бесстрастным, впрочем, как всегда.

– Погонщики достаточно сильны и безропотно подчиняются своим командирам, − заметил Алвахт. – Мы не ошиблись с выбором, пропитанные Пеплом места силы способствуют скорому развитию способностей.

− Мои люди наблюдали за каждой стадией перерождения. Место силы дало даже больше чем мы предполагали.

Подав знак Погонщикам прекратить вызов Сущностей, Алвахт неспешно прошел в комнату, где был накрыт стол, заставленный деликатесами. Он взял в руки бутылку вина – хаятское, лучшее, − и наполнил два кубка.

− Как успехи с перерождением Погонщиков на других базах? – спросил Алвахт, смерив взглядом начальника Серой Службы, тот не решался подойти к столу без приглашения. Вытянулся по струнке, глядя прямо перед собой. Сейчас Ратийяр чем-то отдаленно напоминал Сущность, в нем ощущалась та же сила и опасность.

− Не хуже чем на базе «Файет», − в голосе все же прорезалась гордость. – Ваше Величество, теперь сила Дрогиса безгранична.

Алвахт усмехнулся.

− Что слышно о заговоре сенатора Инаора?

− О, есть информация. Вам понравится.

Алвахт кивнул, приглашая разделить трапезу. Они говорили о делах, пили дорогое вино, наслаждаясь тонким вкусом; как истинные гурманы пробовали вареные яйца священных птиц вастаргов, и посыпали пеплом красные горячие желтки. На стенах мерно горели факелы, в нишах стояли толстые свечи. А внизу, на плацу, возведенном на костях предков, кружил черный туман. Смерть, как она есть. Квинтэссенция погрешности в совершенстве темной энергии.

Корвет «Зевс», орбита планеты Терра-Нова, ОСП

Впервые за долгое время Рэйн ощущал себя живым. На Терра-Нова: в зале суда, в тюрьме, в ожесточенном бою в поле и заснеженном лесу – был мертв, а на «Зевсе» дышал полной грудью. В ангаре привычно пели воздуховоды, мурлыкала система жизнеобеспечения, шелестели подвижные заслонки. Аромат металла и холодной пустоты пьянил, от радости у Рэйна кружилась голова. Он тосковал по кораблю, как тоскуют по возлюбленной или по семье. Незримая нить, соединявшая с корветом, давно превратилась в стальной трос, без «Зевса» он задыхался, чах. Рэйн словно истекал кровью, от него будто отдирали куски плоти. А теперь дыры в сердце залатала бронированная драконья чешуя.

– Добро пожаловать на борт, капитан Аллерт.

Сладкий голос старпома привычно ласкал слух, Рэйн расплылся в довольной ухмылке.

– Скучала по мне, милая?

– Возможно, но я бы охарактеризовала это иначе. Скорее мне не хватало важного блока данных, и я никак не могла его восстановить. Если бы Дарина разрешила подключиться к одному из ретрансляторов Сумеречной Сети, то я бы устранила сбой.

Рэйн криво ухмыльнулся.

– Это и называется «скучать». У людей всегда так: будто не хватает чего-то важного, эдакого блока данных в сердце.

– Я запомню.

– А где команда? Я ждал красную дорожку и фанфары.

– Капитан, пока шло шлюзование, я заблокировала их в пропускной зоне. Решила, что вам захочется побыть в одиночестве, подумать.

Рэйн ничего не ответил. Зевс права, ему действительно хотелось немного постоять в ангаре, слушая рокот двигателя и внимая драконьему шепоту. Пожалуй, Зевс слишком хорошо его изучила, и теперь с легкостью предугадывает желания. Для ИскИна это не проблема: достаточно собрать данные, проанализировать, и получишь готовую поведенческую модель любого из членов команды. А может Зевс знала его слишком хорошо, потому что сама была им. Рэйн ни на секунду не забывал, что имеет дело с ИскИном, чьи электронные мозги хакеры дополнили слепком его собственных мыслей и воспоминаний.

Он по-хозяйски обошел пустой ангар, осмотрел каждый стык и сварочный шов. Оставленные боем против «Посейдона» и «Дивайн» раны затянулись, на верфи Кора механики сделали все, чтобы восстановить корабль. И вроде бы выглядит корвет как новый, но Рэйн все равно видел шрамы. Он присел на корточки, коснулся ладонью рифленого покрытия. Под пальцами ощущалась прохлада, под слоями из металла и керамики чувствовалась пульсация – так пульсирует загрубевший шрам, когда сердце разгоняет кровь по жилам чуть быстрее положенного.

Шлюз с шипением отъехал в сторону. Рэйн помахал соратникам, и не успел сказать, что рад их видеть, как Дарина с визгом бросилась на шею и расцеловала в обе щеки.

− Рэйн! Я так рада! Творец всемогущий, я боялась, что больше тебя не увижу!

Ее голос дрожал, кажется, Даринка вот-вот расплачется.

− Не надо реветь, сестренка, − попросил Рэйн, сжав ее в объятиях.

− Не буду.

Он обнял крепче, Дара пискнула:

− Ну! Кости сломаешь! – отстранилась, с улыбкой заложила за ухо длинную челку. На щеках все же блестели мокрые дорожки.

Фрей бесцеремонно вклинился между ними. Инквизитор, Арчи и Лоренсо стояли поодаль. Из всей команды только Арчи был одет в черную форму со стальным значком «ZEUS» на планке кителя. Курчавые волосы коротко стрижены под машинку, гладко выбрит – все по уставу. Рэйн готов был поклясться, что парень самолично привел капмостик в порядок, надраив до блеска. Остальные члены команды одеты в атмосферный камуфляж, будто готовились в любой момент нацепить боевые скафандры и ринуться в бой, а Рэйн оторвал от столь важного занятия. Хорошо, так и должно быть. Меньше всего хотелось застать команду с расхлябанной дисциплиной.

− Здорово, дружище, − Рэйн крепко пожал механическую ладонь Фрея. – Как оно?

Громила рассмеялся, обнял и похлопал по плечу.

− Теперь, когда почти вся команда в сборе, стало намного лучше! Кстати, дерьмово выглядишь, брат.

Осмотрев себя, Рэйн пришел к выводу, что Макс прав – выглядел он действительно дерьмово. Небритый, уставший, в грязной одежде с чужого плеча. Еще и разит как от помойки. К счастью это никого не смущало, Рэйн поочередно пожал руки камрадам, с удовольствием отметив, что улыбки на лицах искренние.

– Рад вас видеть, ребята.

− Добро пожаловать на борт, капитан! – протараторил пилот и по-военному отсалютовал.

− Benedictus qui venitin nomine Domini. Hosanna in excelsis[9], − благословил Инквизитор и осенил крестным знаменем, на что Рэйн не стал возражать.

Он кивнул Веласкису, затем Арчи.

− Спасибо, что сберегли «Зевс». Вы хорошо потрудились. Я успел осмотреть ангар, выглядит достойно. С внешней обшивкой не накосячили?

− Хвала Творцу, на Коре свое дело знают. Получилось даже лучше прежнего, − ответил Инквизитор.

Лоренсо шагнул вперед, глядя Рэйну за спину: туда, где стоял челнок, пригнанный с Терра-Нова.

− М-м-м… Вижу, капитан вернулся с добычей? – прищурился аферист. – Увел птичку у СГБэшников? С удовольствием послушаю историю побега.

Рэйн пожал плечами:

− К сожалению, не обладаю твоими талантами, поэтому с побегом вышло так себе. Скучно и прозаично.

Грин театрально приложил руки к сердцу и добавил:

− Примерно так было?

− Нет, − признался Рэйн. – Добрее сделать этот мир точно не получится, а вот чуточку чище от всякого дерьма – это можно. Через полчаса жду всех в зале совещаний, надо многое обсудить.

Дара с Максом переглянулись, будто услышали что-то неожиданное и неподобающее. Фрей нахмурился:

− Вообще-то мы в кают-компании стол накрыли. Вроде как капитана встречаем.

− Сначала работа, − сухо заметил Рэйн. – Виски не выветрится, а вот проблемы множатся в геометрической прогрессии. У вас полчаса.

Стоя в гидробоксе под струями горячей воды, Рэйн успел пожалеть о собственном рвении. Сейчас бы хорошенько отмыться, махнуть стаканчик виски и завалиться на диван, полистать последние новости, подремать. Но план, который он составил удирая с Терра-Нова, требовал действовать: жестко, стремительно.

Обтерев воду с разъемов на теле, Рэйн надел свежую форму, застегнул китель на все пуговицы и провел пальцем по стальному значку на груди, прорисовывая каждую букву: ZEUS. На столе лежал новый хэндком, несложно догадаться, что подарок от Дарины. Одна из последних моделей от «Инжен драйв»: браслет из черного матового сплава со вставками кожи, узкий вытянутый дисплей без подсветки. Рэйн защелкнул хэндком на запястье, синхронизировал с архивами «Зевса», подгрузив данные со старого устройства, и с сожалением подумал, что теперь придется обходиться без привычного медальона с шаровой молнией. Девайс остался в Департаменте СГБ, пылится где-то в хранилище улик, когда мог бы пригодиться здесь.

В зал совещаний Рэйн явился за пять минут до назначенного времени. Соратники уже заняли свои места, над столом мерцала проекция станции Джокер, рядом – звездная карта в миниатюре. Рэйн окинул взглядом команду. Странное дело, но при первой встрече он не заметил, что выглядят камрады неважно: осунувшиеся лица, уставшие глаза, будто сами только что из казематов. Что ж, всех потрепало недурно. Даже харизматичный, похожий на павлина Лоренсо Грин − и тот лишился лоска. Рэйн смотрел на друзей, и не понимал происходящего. Вроде бы перед ним все те же близкие люди… но что-то изменилось. Поражение в битве на станции Джокер отпечаталось апатией во взглядах, легло на плечи грузом вины, а отсутствие лидера и четкой цели подкосило боевой дух. Самое время это исправить.

− Связь со станцией Джокер установлена, − доложила Дарина.

Через пару секунд в цифровом обличии появился Дрейк.

− С возвращением, кэп, − отсалютовал оперативник. – Надеюсь, на Джокер доберетесь быстро?

− Быстро не обещаю. Есть важное дело на просторах ОСП.

− А как быть со станцией?

Рэйн вытряхнул из синей пачки «Клэмбера» сигарету, подкурил.

− Сегодня мы с Дариной запишем обращение к пиратам, они должны знать, что предводитель Севера снова в игре, и что последствий для Джокера не будет. А тебе придется какое-то время и дальше руководить от моего имени.

− Сделаю, − кивнул Дрейк, помрачнев. – Но если говорить откровенно, я бы предпочел быть на «Зевсе» и участвовать в важных делах, о которых сейчас пойдет речь.

− Понимаю, − Рэйн выдохнул струйку дыма, тот прошел сквозь проекцию звездной карты, погрузив галактику в сизый туман.

Макс разогнал ладонью дым и ткнул на Арчи механическим пальцем:

− Стоп! Я чего-то не понимаю? Мы разве не на Джокер взяли курс?

Арчи пожал плечами.

− «Зевс» разгоняется, как выйдем за приделы системы Терра, включим преобразователь. Координаты пока не заданы, маршрута тоже нет.

− Что за план, Аллерт? – нахмурился Фрей. – Может уже поделишься?

− Для этого вас и собрал.

Рэйн затушил сигарету и развернул карту. Быстро пробежался по сегментам, выделив нужные системы.

− Вы должны знать, что я не сбегал из тюрьмы. Меня отпустил Ной Чавес, после того, как наемники корпорации чуть не прикончили нас обоих.

Камрады переглянулись. Макс нахмурился и отбил механическими пальцами тревожную дробь. Дара наклонилась к Лоренсо, едва слышно шепнула: «После совещания надо подчистить наши досье».

− Да поможет нам Творец, − выдохнул Инквизитор. – Деяния мирские всегда ищут выгоды. Какова цена, капитан?

Арчи удивленно глянул на служителя.

− Думаешь, она есть?

− Она всегда есть, парень, − ответил за Инквизитора Макс. – Давай, Аллерт, рассказывай, во что нам это обошлось.

− Пришлось заключить сделку, − начал Рэйн. – Теперь мы работаем с СГБ. Задача – найти новые доказательства против «Экзо матрикс».

Лоренсо картинно откашлялся.

− Рэйн, мы опять будем искать иголку в стоге сена? Разве того чипа и твоих показаний об убийстве дрогийского императора недостаточно?

− Недостаточно, потому что я их не давал. Пришлось пообщаться с Балатье на эту тему. Итог: я молчу, а он нас не трогает.

− Но ты ведь блефовал, да? – с надеждой спросил Макс.

− Отчасти, − ответил Рэйн и кивнул Дрейку. – Поднимай корабли Джокера, мы выступаем против «Экзо матрикс».