85.


Отец сидел в глубоком кожаном кресле за широким столом, заваленном бумагами, под желтым абажуром. Главная мысль появится из под его пера сейчас. И покатились в историю Безвременья и Времен мелкие, но решительные строчки.

"История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя потерять много завтра, рискуя потерять все.

Взятие власти есть дело Вторжения; его политическая цель выяснится после взятия.

Безвременье и Времена колеблются. Надо добить их во что бы то ни стало.

Промедление в выступлении смерти подобно".

Светало черным, кровавым.

"Кто теперь усомнится, — подумал Отец, — что жуть стала лучше, что жуть стала веселее? — Бросил ненужное перо, потянулся и мысленно добавил: — Приятнее и полезнее "опыт революции" проделывать, чем о нем писать".


Загрузка...