Безумья темный страх

Глава 2

Глава 2

7, месяц Суховея, 5555 года – 15, месяц Суховея, 5555 года

1

Ривс вышел с КПП гарнизона. Было еще не поздно, но почти все работающие жители Миранды уже покинули улицы, проводя вечер дома в кругу семьи или в барах и кабаках в кругу друзей.

Пока не стемнело, по Миранде можно было ходить по одному. По такому случаю из баров и небольших ресторанчиков доносилась музыка и шумные голоса подвыпивших посетителей, иногда распахивались двери, и вместе с запахами вкусной (и не очень) еды, клубами дыма, запахом алкоголя, особенно прокисшего пива, и громкими разговорами на улицу выходили местные жители и военные. В основном, потому что это был район близкий к гарнизону и стене, из баров вываливались вояки – со стены или из части Ривса. Они галдели, смеялись, кого-то уже выносили, кто-то еще держался на ногах, но уже самостоятельно никуда не дошел бы. Кто-то уходил один, и довольно часто путь его походил на курс парусника, идущего галсами.

Ривс лишь вздохнул: почти все военные в Миранде пили. И пили много. Местные жители с энтузиазмом поддерживали питейные традиции военных, но были в своих пристрастиях более умеренными по сравнению с так называемыми защитниками. Видимо, сказывалось то, что они тут родились и никогда ни на что не рассчитывали, а в подавляющем большинстве и не представляли другой жизни. Они родились в этом постоянном Желтом Тумане, они привыкли к решеткам на окнах, к тварям, мечтающим до них добраться, они не представляли, как можно ночью гулять по городу, как можно пойти купаться на речку! Их от рождения и до гроба сопровождали сырость и почти непрекращающиеся дожди, а желтоватая дымка видела все главнейшие события их жизни: рождение, свадьбу, рождение их детей, похороны их родителей и их собственные похороны, если болотные твари не меняли естественный ход жизни.

Люди здесь были проще, чище и куда флегматичнее жителей остальной Розми. Им не нравились изменения, они полагали, что их жизнь – это наказание за грехи прошлой жизни, и чтобы рождение не повторилось вновь в Миранде, надо прожить правильную и скромную жизнь. Так решили боги Света. А кто пойдет против воли богов Света?

Наверное, в силу такого спокойного характера и философского отношения к жизни, они и пили меньше сосланных за провинности военных или других жителей Розми, оказавшихся в Поясе Желтых Туманов. Хотя тоже злоупотребляли алкоголем, в силу страстного характера нации и присутствующей тоски, да и от такой сырости и погоды запить мог кто угодно!

Ривс свернул в узкий переулок, где не было даже брусчатки. Посреди узкой щели между стен домов прямо в лужах и на раскисшей земле валялись доски и кирпичи – они обозначали собой дорогу. Вообще, соваться сюда не рекомендовалось и днем в тихое время между нашествиями, не то что вечером. Место это как нельзя лучше подходило для засады, устроенной тварями, время от времени умудрявшимися пробраться в город: узко, темновато, здания подходят почти вплотную друг к другу, а с крыши можно легко спрыгнуть на случайного прохожего – крыши нависали над переулком, оставляя между собой лишь узкую полоску серо-желтого неба. Фонарей тут не предусматривалось.

Этот переулок был кратчайшим путем к дому Ривса. Чтобы пройти по улицам, пришлось бы сделать круг в несколько кварталов. Естественно, капитану вовсе не хотелось петлять лишних пятнадцать минут по грязным улочкам ненавистного городишки. Он внимательно осмотрел (насколько это было возможно) крыши зданий. Убедился, что там нет никаких подозрительных фигур или шевелений, и свернул в переулок. Когда он дошел до середины темной и грязной щели между зданиями, то с другой стороны в переулок свернул какой-то высокий мужчина.

Капитан поморщился – разойтись тут было почти невозможно, одному придется все равно ступить в лужу. Неужели не мог этот парень подождать? Ведь видел же, что кто-то идет. Ладно, вежливости не обучен – что поделаешь, видать, родители не особенно им занимались в детстве, да и школы в Миранде не самые лучшие.

Когда между капитаном и незнакомцем оставалось всего пара-тройка метров, Ривс разглядел в сгущающихся сумерках, что это не кто иной, как Норрик! Вот гад. Этот вежливости вообще не знает, поэтому и попер в узкую щель между домами, видя пешехода, надеялся спихнуть прохожего в грязь. Оно и понятно: Норрик больше напоминал огромный шкаф с антресолями, почему-то решивший прогуляться. Высокий, массивный, широкоплечий бугай с бычьей шеей, крохотными поросячьими глазками, бульдожьей челюстью и крошечным мозгом, способным лишь на измышление гадостей. Правда, пилотировал вертолет он довольно прилично.

Ривс так и не понял почему, но в какой-то момент его тело само по себе просто резко отшатнулось назад. Перед самым носом капитана пролетел огромный кулак, способный пробивать кирпичные стены. Ривс уклонился еще от одного удара. Под третий выпад он подставил руку, а сам в это же мгновение ударил кулаком в челюсть противника, и практически сразу обеими руками стукнул по ушам Норрика. Тот отшатнулся, тряся головой как собака, еще не до конца понимая, что же происходит. Норрик, сбитый с толку, но не поверженный принялся махать кулаками как мельница, не целясь, пытаясь хоть как-то достать противника.

Возможно, если бы Ривс тоже много пил и также халатно относился к своей службе, у этого верзилы что-то могло и выйти, но капитан еще не забыл то, чему его учили. Он подставил правую руку под удар, а левой сам нанес удар в корпус противника, успев выставить блок под вторую руку Норрика. Затем нанес сокрушительный удар в челюсть высоченного и наглого верзилы, не привыкшего встречать столь теплого приема. Следующий выпад уже почти беспомощного и оглушенного быка прошел над головой Дримса, но не остался без ответа: еще один удар под дых, а со второй руки Ривс залепил Норрику вновь в челюсть.

Норрик начал пятиться, совершенно не понимая, что происходит, когда Ривс, по привычке нейтрализовать противника, добавил тому с разворота ногой в диафрагму.

Вылетел старший лейтенант из переулка вперед спиной и растянулся в жирной луже, поросшей по краям зеленым мхом.

- Придурок, - констатировал Ривс.

Он собрался было уходить, но сообразил, что этот идиот в бессознательном состоянии может стать жертвой не только грабителей (а они все же водились в Миранде, хоть и в малом количестве), но и тварей, которые его сожрут. Не то чтобы Дримсу было жалко Норрика, нет, скорее он лично был бы не против скормить эту жестокую скотину парочке монстров для профилактики пьянства у остального личного состава, но как-то все же не мог капитан бросить поверженного и беспомощного противника на съедение тварям. Да и летал этот гад вполне сносно… Уж куда лучше многих горе-пилотов из взвода Дримса.

Обругав себя последними словами, понимая, что потом еще горько пожалеет о том, что не бросил этого быка на произвол судьбы, Дримс зашел в подъезд ближайшего дома и позвонил в первую же квартиру. Когда ему открыли, он попросил вызвать медиков. Вроде как Ривс случайно наткнулся на побитого парня, надо бы отвезти его в госпиталь. Норрик никогда не признается, что отделал его залетный капитан, это Дримс знал с самого начала. Значит, все пройдет тихо и есть все шансы провести вечер дома с телевизором… если антенна еще работает, она что-то часто стала отказывать в последнее время.

Через день, Ривс «узнал» от Флайтана, что Норрик в госпитале, у него сломано четыре ребра, три треснуло, и перелом челюсти, ну, и сотрясение мозга, конечно. Последнему капитан Дримс искренне удивился – откуда мозг у Норрика? Но все же вечером направился в госпиталь, навестить сослуживца – долг командира, что ж поделаешь?!

Госпиталь в Миранде был лишь один, находился он у самой стены, с другой от гарнизона стороны города. В гарнизоне, конечно, имелся собственный лазарет, но был он законсервирован, а военврачи обходились скромным медпунктом, предпочитая отправлять сослуживцев в городской госпиталь Миранды.

Добраться до городской больнички можно было на одном из автобусов, которые ходили по нескольким центральным улицам города. Они, правда, больше походили на фургоны без лошадей, и помещалось там до двенадцати пассажиров, но, по мнению Ривса, это было куда лучше, чем трястись в повозке позади лошади, созерцая, как у этой скотины из-под хвоста валятся каштаны.

Здание госпиталя было старинным. Когда-то оно стояло в глубине города, но потом Миранду начали покидать жители, а зыбучие пески принялись отвоевывать кварталы, поэтому была построена новая стена, проходившая совсем рядом с сим почтенным медицинским учреждением. Из-за близости к городской стене в этом лечебном заведении уже три раза случались страшные трагедии: монстры прорывались за стену и тут же получали бесплатное угощение в виде беспомощных больных, медперсонала, желающего спасти своих пациентов, и военных, пытающихся защитить и первых, и вторых всеми силами. Решетки на окнах тут были еще толще, чем на обычных зданиях, а сам госпиталь окружала отдельная высокая стена, поверху утыканная железными пиками и обвитая колючей проволокой. Впрочем, она мало помогала от нападения летающих тварей, которые недавно открыли сезон охоты на жителей Миранды. Да и сами стены больницы мало помогали в случае прорыва тварей с болот, но создавали иллюзию защищенности у обреченных пациентов и у не менее обреченных медиков.

Комплекс зданий городского госпиталя окружал чахлый скверик, где красовалось с пару десятков прибитых постоянной сыростью и непригодной почвой тополей, рядом с которыми пытались цвести какие-то полу лысые кусты муссенды, жасмина и барбариса. Несколько разбитых в скверике клумб оживляли яркими красками унылый пейзаж, но даже они не особенно радовали глаз, и совершенно не вызывали эстетического восторга у человека, привыкшего к пышным и ярким садам Фритауна.

В одном из небольших изолированных флигелей госпиталя находилось карантинное отделение, где недавно отдали души богам еще два пациента, и добавилось еще шесть новых зараженных. Мэйфлауэр нынче тоже торчал здесь, потребовав перенести ему в этот флигель часть оборудования из главной лаборатории. Настойчивость скромного младшего лейтенанта поразила главврача госпиталя в самое сердце – он не ожидал, что столь молодой вьюноша может обладать столь железным характером. Вьюноша же взялся за исполнение своего долга всерьез и надолго, благо у него уже был опыт работы с карантином и эпидемиями, что приятно поразило полковника Лэндхоупа и вселило хоть какую-то надежду в сердца приунывших врачей и жителей города, с тоской смотревших на непреодолимый карантинный заслон на вокзальной площади.

Палата Норрика располагалась на четвертом этаже главного здания, там были травматология и хирургия. Уж почему, травматология находилась не на первом этаже, не знал никто. Норрик лежал в палате, предназначенной для четырех человек, но по случаю пустовавшего отделения, соседей ему не досталось. Верзила был грустен и задумчив, он с трудом сидел и морщился при каждом вздохе – сломанные ребра все же не давали чувствовать себя комфортно.

- Ну, как себя чувствуешь? – осведомился Ривс, входя в палату. Для пущего эффекта он хотел прихватить с собой букетик цветов, но решил – это будет излишним баловством. Орехи он тоже покупать не стал, хоть и очень хотелось.

- Ты?! – изумленно воскликнул Норрик.

- Я, - подтвердил Ривс. – И знаешь, я не буду сообщать военной полиции, что это ты на меня напал. Ты ведь тоже не сказал, кто тебя так отделал?

- У-у-у, - помотал головой верзила. Говорить он мог с огромным трудом – сказывалась сломанная челюсть.

- Правильно, - кивнул Ривс, поправляя белый халат, накинутый поверх формы. – Думаешь, я за этим пришел? Чтобы узнать, что ты им сказал? Нет не за этим. Плевать я хотел на военную полицию. Мне они ничего не сделают. Зато я могу сделать тебе, много чего могу. Еще раз ты, паскуда, полезешь на меня – я тебе все косточки переломаю. Знаешь сколько их в теле человека?

- У-у-у, - Норрик вжался в подушку, на которую облокачивался спиной. Он явно хотел убраться как можно дальше от бешенного капитана Дримса.

- Двести шесть. И я смогу переломать тебе почти все… До нескольких не смогу дотянуться, они у тебя в ухе находятся, но будь у меня такая возможность – раздавил бы пальцами. Ты меня понял? Почти двести переломов, и все это менее чем за один час. Хотя придется помучиться – на ладони и ступне косточки слишком мелкие, но ведь тяжелые подручные предметы еще никто не отменял? – лучезарно улыбнулся Дримс.

- Не нано, - уже чуть ли не хрипел перепуганный Норрик.

- Не надо, говоришь? Тогда выброси все свои бредовые идеи из головы. Еще раз посмеешь подумать о нападении на меня, о подставе меня, о еще каком-то вреде мне – и прочувствуешь каждую из косточек в своем гребанном организме. Понял меня, сученыш? – Ривс приблизился к лицу оппонента на расстояние нескольких сантиметров и впился черными глазами в лицо перепуганного старшего лейтенанта.

Норрику стало по-настоящему страшно. Такого совершенно нечеловеческого, бездонного взгляда он еще никогда не видел. Словно бы сам ледяной космос посмотрел на него, или сама Бездна Сета вдруг решила глянуть через глаза Дримса в душу верзилы.

- Пофял, пофял… - захрипел тот.

- А раз понял, то поправляйся поскорее. Мне тебя будет не хватать, да и график дежурств придется перестраивать.

Ривс встал с кровати перепуганного старшего лейтенанта и направился к выходу.

- Ребятам передам привет от тебя!

2

Изольде предстояло убедить Нила и его друга Дарела, что им просто необходима помощь жрецов Сета. Естественно, всю затею осложнял сан Дарела и бог, которому тот служил… Но Изольда все же не собиралась отступать от намеченной цели!

Девушка надела свое лучшее голубое летнее платье с довольно глубоким декольте и вырезом на спине: если не помогут слова, то придется действовать извечным женским способом! Что поделаешь, замуж ей все равно выходить за Нила, так что можно и порепетировать первую брачную ночь. Сегодня она была неотразима, аксессуары подобраны особенно тщательно, начиная туфельками на высоком каблуке и заканчивая прекрасной белой шляпкой с голубой лентой и искусственными незабудками, прикрепленными к тулье.

В дом ее впустил дворецкий, он сообщил, что господин Роуз в своем кабинете с его милостью Дарелом. Большое везение! Надо будет провести лишь одни переговоры, правда, придется убеждать сразу двух мужчин…

Девушка проследовала в кабинет жениха. В этой комнате она ни разу не бывала, но ее ожидания оправдались: стиль, вкус и роскошь. Нил любил окружать себя красивыми, дорогими вещами, при этом он умел сохранить тонкую грань между кричащей безвкусицей и истинной роскошью. Стены кабинета были выполнены из деревянных панелей, на которые пошли ценные и дорогие сорта ореха: богатые необычным рисунком древесины, имеющие коричнево-красноватый оттенок. Из того же ореха были сделаны книжные шкафы. Массивный письменный стол сделали из более северного собрата ореха, пошедшего на изготовление шкафов: стол был почти черным с четко очерченным рисунком древесины. На полу лежал вишневый ковер с высоким ворсом, вишневые тяжелые шторы, подвязанные витыми золотыми шнурами, служили обрамлением окон. Один из углов кабинета занимал большой черный кожаный диван; рядом с ним располагался столик из ореха. Стены кабинета украшали дорогие картины старинных мастеров, изображающие охотников или древних воинов, мчащихся по полям сражений; в затянутых дымом или же безоблачных голубых небесах парила Пантера, на некоторых полотнах она грозно рычала на полях сражений, иногда сопровождала отважных воинов, скачущих на горячих боевых жеребцах.

Дарел сидел на диване в своем жреческом облачении и допивал кофе, а Нил как обычно устроился за письменным столом. Оба обернулись на стук в дверь. На их лицах читался вопрос, а потом лицо Нила на несколько мгновений приобрело выражение недовольства, но быстро озарилось белозубой улыбкой.

- Изольда, дорогая, рад вас видеть, - произнес он, вставая из-за стола. Дарел тоже поднялся, приветствуя гостью.

- Добрый день, ваша милость, Нил, - улыбнулась Изольда, протягивая Нилу руку для поцелуя.

- Чем обязаны вашему визиту, дорогая? – осведомился Нил, подводя невесту к одному из кресел, стоящих напротив дивана.

- Мне предложили помощь в нашем деле, причем это будет очень большая помощь, поверьте, - девушка улыбнулась еще шире.

- Что за помощь? И какова ее цена? – немедленно перешел к делу Дарел. Сегодня он полагал излишним ходить вокруг да около.

Изольде пришлось рассказать о своей приверженности культу Сета, о просьбе о помощи, о предложении верховного жреца и об открывающихся возможностях для всех них.

Естественно, она встретила жесточайшее сопротивление со стороны мужчин, не желавших связываться со жрецами и воинами бога Тьмы, но Изольда пустила в ход все свое обаяние и дар убеждения. Пришлось объяснять Дарелу, что никто не претендует на главенство культа Сета! Нет, надо просто позволить построить храмы. И разрешить простым жителям Розми придерживаться культа этого грозного, но все же необходимого бога, как они придерживаются культа Зулата – бога Царства Мертвых; Джанал – богини колдовства, сумасшествия, несчастий; Зальтора – бога пороков, грехов (но не убийства), покровителя воров и мошенников; Карены – богини массовых бедствий, болезней, да и вообще смерти или той же Миреллы – богини ревности, предательства, грусти и тоски! Когда-то все они относились к Теневым богам, во главе с Зулатом, признавшим главенство Крома, но ныне их полагают богами Света. Их храмы стоят везде, туда ходят люди, и просят этих богов отвести беду от своих близких! А Пантера, так вообще изначально – богиня Света, хоть и покровительствует сражениям и кровопролитиям! Кровожадная богиня! Гляньте только на картины на стенах! Однако почему-то причислена Свету.

Так почему бы не разрешить храмы Сета?

В них тоже могут ходить люди, просить, чтобы зло не заглянуло в их дом, просить за своих родственников, которые совершили страшные преступления и были на загробном суде Осириса отправлены в Бездну Сета. Молитвы и жертвоприношения способны помочь заблудшим душам.

И вообще, у Сета есть храмовые воины, обученные сражаться, способные побеждать, и его жрецы за века изгнания научились не только обряды совершать, но и сеять разные мысли в головах людей. Кто из присутствующих в данной комнате способен на такое? Никто? Даже Дарел? А что так? Дарел ведь относится к верхушке жрецов Крома. Большинство его братьев-жрецов не разделяет его убеждений, они не пойдут за ним? А ведь они воины. Все жрецы Крома обучены драться.

Тогда что же наши доблестные мужчины нос воротят от предложенных слабой женщиной союзников? Других нет. Они вообще хотят стать хотя бы регентами при малолетнем короле? Или дождемся того времени, когда принц Лоуренс станет совершеннолетним и сам отвоюет трон у своей кузины?

К полуночи оба мужчины согласились с доводами Изольды. Хоть и скрепя сердце.

Она была права – недовольство появилось среди людей, заговорщики проникли в среду военных, сумели окопаться в Летном училище Фритауна и еще в нескольких военных училищах. Союзники Дарела и Нила были в числе финансистов, среди высших полицейских чинов, даже имели доступ к нескольким военным базам данных и к некоторым новейшим разработкам в сфере вооружения и электроники. Но пока это ничего не значило. Поднять Розми было не так-то просто.

Союзники соглашались с претензиями Нила, даже переводили кое-какие деньги на новые счета, предоставили возможность выступить по центральному каналу телевидения, и… А пока дальнейших действий не было. Только жрецы вели работу среди населения.

Активных действий не было. Для военных еще рано, жители Розми пока лишь принимают к сведению существование оппозиции, враги королевы продолжают сидеть в подполье. Нет действий, которые послужили бы толчком к мятежу. Недовольство только начало копиться, но волна мятежей поднимется нескоро, или же иссякнет так же неожиданно, как и появилась. Нужны союзники, которые могут действовать, и действовать решительно. Искушенные союзники.

Розмийцы поболтали на кухнях о возможной гибели принца, да и забыли – молодая королева не делала ничего страшного, что могло бы вызвать недовольство в сердцах и умах горячих и буйных розмийцев. Менять из-за каких-то подозрений правителя они не собирались. Зачем?

Процесс раздувания недовольства грозился затянуться не то, что на годы – на десятилетия! Пока выпускники военных училищ еще получат звания, позволяющие командовать другими, пока разработки будут пущены в массовое производство, пока финансисты закрутят гайки потуже, пока полицейские начнут настолько плохо работать, что преступники расплодятся и обнаглеют – пройдет много лет. Надо ждать.

Изольда же передала предложение жрецов Сета ускорить этот процесс. Они умели поднимать недовольство простого народа. У них были воины, которых можно было использовать для убийств, организации массовых беспорядков, происшествий, диверсий и еще многое для чего. И за это они просили не так уж и много. Особо разевать рот не стоит – народ взбунтуется еще раз и сомнет неугодного регента или короля. Жрецы Сета делали прицел на будущее, собираясь постепенно получать то, что им необходимо.

А вот что же они хотят – это понять было не просто. Что они отложили свои идеи с завоеванием Розми, стало ясно несколько веков назад, когда была уничтожена последняя империя Сета – Восставшие Болота. Название смешное, но нахлебались бед от этой империи все и здорово, а прозвали ее так потому, что основное восстание произошло на территории рядом с Великими Болотами, и самыми страшными были армии Сета, состоящие как раз из болотных монстров, живших на бескрайних просторах этих самых болот. С тех пор жрецы и приверженцы Сета вели себя очень тихо, радовались оставленному им единственному храму их мрачного бога, да не пытались лезть в политику, устраивать заговоры и перевороты. Хотя Дарел понял сразу – союз с Нилом и разрешение строить храмы Сета и будет первой ступенью к новой Империи, только сколько веков еще должно будет пройти! И сколько всего может произойти с былыми союзниками!

3

Из Замка Королей вновь поступали очень тревожные вести, которые Талинда выслушала с содроганием. Особенно тревожными они выглядели на фоне начавшихся волнений среди населения Розми и давешним выступлением по телевизору новоявленного родственника. Пока королева и генерал Бодлер-Тюрри пребывали в столице, некто вновь проник в Замок Королей и совершил покушение. На сей раз на совсем уж безобидного человека – старшего конюха!

- Господин Фокс, что у нас там за отравитель завелся? – зло рыкнула королева, созерцая главу своей спецслужбы охраны пребывающего в растерянности, что было вовсе не свойственно Майклу, ей даже стало искренне жаль беднягу. - Господин Фокс, только давайте без мыслей об отставке? Мне без вас никак не обойтись, особенно сейчас, - призналась королева. - Вы действуете вместе с Винсентом, а против вас действует целая группа. У них было время и возможности подготовить покушение, внедрить своих людей, поэтому они опережают вас, - успокоила королева. – Вам остается лишь надеяться на самих себя. Работайте, сейчас не время предаваться самобичеванию. А то мне вообще в пору с Башни Слез прыгать…

- Да, простите, Ваше Величество, - собрался мужчина. Потом нахмурился. Помотал головой, словно бы отгоняя какую-то мысль.

- Что вам пришло в голову? – покосилась на него Талинда, видя такую странную реакцию.

- Да этого просто не может быть, - отмахнулся Майкл.

- И все же, - настаивала королева. – У нас тут прям конкурс на тему «Чего еще не может быть, но есть»!

- О дополнительном расследовании по делу убийства Вашей семьи знаем только мы с Винсентом, и дело о нападении на принца Лоуренса ведем только мы вдвоем… Он также может думать только на меня, как и я на него, но это глупо. В его преданности короне не возникает никаких сомнений, - он еще раз отмахнулся от неуместных мыслей, словно от назойливой мухи.

- Это точно. Тем более, гибель моей семьи – это просчет и Винсента тоже, - королева покачала головой вновь. – Вы правы, глупая мысль.

- Надо будет расширить круг подозреваемых. Может быть, это кто-то из числа гостей или других посетителей Замка: поставщиков провизии, материалов или еще чего. Прислугу и охрану мы уже несколько раз проверяли и обрабатывали, - начал размышлять вслух Майкл.

- Хорошо, проверьте их тоже, - согласилась королева.

Глава спецслужбы охраны вышел, а девушка еще какое-то время посидела за письменным столом, заваленным бумагами. Она немного погрызла ноготь на большом пальце, потом перешла на диван, куда и уселась, обняв подушку. Раздумья ее были тяжкими и какими-то несуразными.

Винсент был предан ей до мозга костей. Он был грозой всех заговорщиков и воплощенным ночным кошмаром всех, кто смел подумать об измене короне. Он готов был даже убить невинного ребенка, чтобы защитить ее и корону…

Убить невинного ребенка…

Винсент полагает, что Лоуренс – угроза ее власти. Чтобы устранить угрозу, особенно при появлении откровенного недовольства народа, сможет ли глава РСР убить ребенка? Сможет. Нарушит ли он ее приказ? К сожалению, Талинда осознавала, что он легко нарушит ее приказ, если будет уверен, что в случае выполнения приказа ей грозит смертельная опасность. Но ведь если предположить, что Винсент пытается нарушить ее приказ и все же убить Лоуренса, то так можно пойти дальше, и предположить, что именно он стоит за убийством ее семьи! Нет, такое предположить просто невозможно! Она даже замотала головой, отгоняя эту странную мысль. Нет, нет, нет!

Невозможно. Если только Винсент не выполнял приказ того, чьим верным псом его считали, и чьим приказам он подчинялся без вольной трактовки и без тени сомнения. Приказам ее деда.

Такого же Талинда себе не могла представить, чтобы ее дедушка приказал убить всю свою семью! Своих детей и внуков! Нет! Что за бред?!

Она недовольно встала с дивана и направилась в тир. Такой бред выбить из головы можно было только стрельбой, спортом или же еще каким-то тяжелым физическим упражнением, чтобы в голове даже мыслей не осталось!

По дороге в тир Талинде пришла к выводу, что стрельба – дело, конечно, прекрасное, но мысли в голову ее лезть не перестанут, а она итак слишком измучилась за последние месяцы, чтобы еще ломать себе мозг на столь щекотливые темы. В итоге королева нацепила спортивный костюм и честно пошла получать новые синяки… т.е., конечно же, заниматься спаррингом с охранниками.

Фиц, телохранитель с которым они занимались, был среди своих коллег самого невысокого роста, что давало надежду Талинде на то, что он ее все же случайно не прибьет в поединке. Но и почтения к короне на голове тощей юной девушки у него было меньше, чем у всех остальных охранников, поэтому лупил он коронованную особу без всяких скидок на ее царственное достоинство, что с одной стороны нравилось Талинде – в случае настоящего поединка враги жалеть ее точно не будут! Но вот с другой стороны… Короче, было очень больно, очень.

Как всегда королева была увлечена поединком, даже слишком, поддалась эмоциям, бросилась в атаку и… Она в очередной раз пропустила удар Фица. Кулак парня, вошедшего в раж, встретил королевскую скулу. Талинда пролетела пару метров спиной вперед и упала на маты. В глазах у нее все двоилось, в ушах стоял пронзительный звон, а голова болела так, словно только что повстречалась с поездом. Скоростным. На полном ходу.

Фиц в ужасе бросился к лежащей без движения королеве, беспрерывно повторяя: «Ваше Величество! Я не хотел! Ваше Величество!» Он рухнул рядом с девушкой на колени, но боялся даже к ней прикоснуться.

Над лежащей навзничь правительницей целой страны склонились обеспокоенные телохранители. Кто-то что-то говорил или даже кричал, кто-то куда-то указывал рукой, кто-то со всем почтением хлопал ее по щекам. Потом над все еще офигевающей королевой нависла бульдогоподобная физиономия Майкла Фокса.

- Я жива, - с трудом пробормотала Талинда, попытавшись сесть. Иначе, чего доброго, глава ее охраны в отчаяние застрелит бедного Фица.

- Лежите, лежите, Ваше Величество! Сейчас придет врач, - хором заголосили окружающие, от чего королеве показалось, что поезд вернулся и решил добить ее, еще раз долбанув по голове. Чтоб не повадно впредь было, так сказать.

- Какой на хрен врач?! – возмутилась она. – От удара кулаком по морде еще никто не умирал! – девушка все же села. Пол-лица у нее горело огнем, во рту чувствовался привкус крови, а мир пытался кружиться и плясать вокруг нее. Зубы, вроде бы, были на месте.

- Это как сказать, не умирал, - пробурчал недовольный Майкл. – Умирали и не раз… Так что посидите немного, Ваше Величество, скоро доктор подойдет.

- Фиц, ты же не хотел меня убить? – осведомилась юная королева, осторожно ощупывая лицо.

- Нет! Нет, Ваше Величество! – вскричал парень, разом растеряв всю свою браваду и отвагу.

- Ну, вот, господин Фокс, значит, у меня есть все шансы выжить. Так что пойду-ка я полежу немного, - с этими словами поверженная государыня поднялась на ноги. Не без помощи Майкла, надо сказать. Пошатываясь, она побрела прочь. – Синяк, наверное, будет потрясающий… А у меня как раз завтра встреча с послами Джанелли и Островов Свободы, вот они-то удивятся! Решат, что меня пытают, чтоб на троне смирно сидела, не иначе.

Кое-как девушка добрела из спорткомплекса, стоящего в глубине парка, до главного здания виллы «Белая Роза». Идти она уже могла вполне самостоятельно, звон в ушах стихал, мир больше не выплясывал странные танцы перед глазами, поезд не возвращался. Пока. Талинда уже поднималась по мраморным ступеням террасы, когда к ней подскочила ее секретарь.

- Ваше Величество, Вашей аудиенции просят верховный жрец Сильвиллы со спутницей, - выпалила она, озадаченно уставившись на лицо королевы. Наверное, лицо начало потихонечку терять симметричность. Честно говоря, Талинде сейчас меньше всего хотелось видеть кого бы то ни было, а общаться она в принципе не очень хотела, только когда же это ее кто-нибудь особенно спрашивал? Сейчас жрецы выступали против короны, а орден богини сновидений вроде бы соблюдал нейтралитет, поэтому не хотелось бы их превращать в очередных злопыхателей, которых нынче у короны и без того хватает.

- Хорошо, я их приму, - вымученно заявила девушка.

- Ваше Величество, разумно ли это? – свел рыжие брови Майкл.

- А у меня есть выбор? – вздохнула юная правительница, поправляя спортивную майку. – Против нас итак слишком много жрецов, чтобы еще один орден оскорбить небрежением. Мне генерал Бодлер-Тюрри, господин Ларус и госпожа Коменски итак все уши на тему приобретения политических союзников и обхаживания нейтральных жрецов прожужжали. Деваться некуда… Идемте…

Целая процессия из двух телохранителей, их начальника, королевы и секретаря двинулась в просторную светлую гостиную, где властители Розми обычно давали высочайшие аудиенции в неформальной обстановке. Эта просторная комната была залита солнечным светом, за окнами ее цвели роскошные белые и нежно-розовые розы, наполнявшие помещение дивным ароматом. Картины на стенах гостиной принадлежали кисти современного знаменитого пейзажиста, изображавшего чаще всего дикие сады, дикие розы и прекрасные почти сказочные руины древних городов, оплетенные лианами, розами или другими растениями. Он очень любил писать древние руины городов, что некогда стояли на побережье моря Ожиданий, он прямо-таки воспевал поваленные колонны, статуи и их обломки, непременно добавляя к ним вьющиеся розы.

Говорят, когда-то, еще во времена молодости Джонатана II, этот художник встретил посреди заброшенного сада саму богиню искусства Банни, что одарила его необыкновенным талантом – писать саму красоту, саму суть искусства, саму душу роз и руин. С тех пор он писал только эти сюжеты, снискав себе славу гения кисти и красок.

Обычно эта гостиная производила на визитеров неизгладимое впечатление, особенно на тех, кто разбирался в живописи и знал стоимость полотен. Впрочем, искусная работа мастера и удачное дополнение в виде роз за окном комнаты не оставляли равнодушными и всех остальных.

На диване расположились жрецы Сильвиллы, облаченные в одеяния цветов богини: фиолетовый, черный и синий. На головы служителей богини снов были накинуты капюшоны; на их шеях висели серебряные цепи с символом богини – цветком лотоса. У одного из визитеров цветок был выполнен из черных камней - символ верховного жреца. Им оказался высокий тонкий мужчина. Он почтительно встал при виде Ее Величества и откинул с головы капюшон. Стало видно бледное длинное лицо, обрамленное волнистыми черными волосами до плеч. На королеву смотрели умные синие глаза, пронзенные золотистыми лучами, словно гладь воды пронизанная солнечными лучами. Он почтительно поклонился.

Чуть запоздав, с дивана поднялась и жрица с длинными золотыми волосами. На ее шее висел цветок лотоса из нежно-розового камня. В первый момент Талинда даже отшатнулась, взглянув в ее лицо: глаза девушки были совершенно белыми. Лишь спустя несколько секунд королева поняла, что жрица слепая.

- Добрый день, Ваше Величество, - поприветствовали жрецы юную правительницу, отвесив по еще одному изящному поклону.

- Добрый день, - поприветствовала их королева. – Прошу меня простить, но я как раз заканчивала тренировку, когда вы пришли. Прошу, присаживайтесь, через минуту подадут напитки. Сегодня выдался особенно жаркий день.

- Благодарю, что приняли нас, Ваше Величество, - еще раз с достоинством поклонился мужчина. – Я – верховный жрец богини Сильвиллы, Маргус. Это пифия нашего храма Отарва.

- Я помню вас, ваша милость, - улыбнулась Талинда и тут же пожалела об этом: щека откликнулась болью. – Что вас сегодня привело на встречу со мной?

Жрец ненадолго задумался, словно бы не мог решить, с чего ему стоит начать свою речь, а потом задал неожиданный вопрос:

- Вы знаете, кто такие пифии, Ваше Величество? – он прикоснулся к лотосу на цепочке, словно бы искал силы в знаке своей богини.

- Да, - удивилась королева. – Они видят пророческие сны, видения, в которых им может открыться будущее… Или что-то в этом роде… Еще вроде бы они сражаются с демонами Шезму во сне.

- С демонами Шезму сражаются все жрецы Сильвиллы, - улыбнулся тонкими бескровными губами Маргус. – Пифии же в основном видят пророческие сны, как вы и сказали, Ваше Величество. Они видят во сне не только будущее, но и его возможные варианты, они видят предостережения и могут через сон найти нужного им человека.

- Что-то такое я и слышала, - кивнула Талинда, мечтая только о таблетке болеутоляющего и огромном куске льда на лицо.

- Это несколько облегчает мне задачу, - вновь улыбнулся жрец. – Также я хотел бы спросить Ваше Величество: известно ли Вам что-нибудь о Пророчестве о Битве за мир? – Маргус вопросительно взглянул на августейшую особу. Августейшая же особа в полном недоумении воззрилась на Маргуса: то ли ей и в правду нужен доктор, потому как удар «добренького» Фица оказался куда сильнее, чем ей изначально представлялось; то ли это его милости верховному жрецу Сильвиллы доктор нужен. И немедленно.

Нет, конечно, про жрецов богини сна и сновидений говорили всякое. Но все, даже их коллеги по жреческому цеху, сходились в одном: этим товарищам, всем поголовно, нужен хороший такой психиатр. И нынче Талинда была абсолютно согласна со жрецами.

Юная королева моргнула пару раз, потом совсем уж непочтительно хрюкнула, подавляя смешок, открыла рот, закрыла его; в конечном счете, она просто пожала плечами и помотала головой, сделав какой-то неопределенный жест рукой.

- Видимо, Вы, Ваше Величество, ничего не знаете о Пророчестве и, само собой, не придаете ему должного значения, - улыбнулся похожий тонкими чертами лица на эльфа жрец. – Однако, это весьма странно. Вы же общаетесь с мероэ Оэктаканн, а она знает о нем.

- Видите ли, ваша милость, мы не так чтобы очень уж много общаемся, - пожала плечами Талинда, вновь изобразив рукой что-то неопределенное. – Да, и не о пророчествах мы как-то обычно говорим…

Маргус печально вздохнул и обернулся к своей спутнице, словно бы спрашивал ту о чем-то. Пифия тоже повернула голову к мужчине, чуть улыбнулась и кивнула. Талинде стало не по себе: девушка была слепой! Как она могла видеть взгляд жреца?!

- Тогда, Ваше Величество, мне придется взять на себя этот долг – просветить Вас. Предупредить же я должен так и так, - очень туманно заявил верховный служитель Сильвиллы. – Прошу Вас, Ваше Величество, отнестись к моим словам серьезно и выслушать меня, - он прижал правую руку к сердцу и еще раз почтительно склонил голову. Словно в омут бросился.

- Конечно, - Талинда с трудом сохранила серьезное выражение лица. Если бы не острая необходимость в союзниках-священнослужителях, девушка скорее всего бы попросила все это «просвещение» изложить в письменном виде и передать ей. Она обязательно почитала бы это на ночь, перед сном, вместо сказки. Или могла бы отправить жреца прямым ходом к своим советникам. К госпоже Коменски, к примеру. Так ведь нет, придется слушать этот бред… - Я вся внимание.

- Наш мир, Ваше Величество, был сотворен нашей Создательницей из своей души, из своего сердца. Все мы, люди, боги, другие создания – Ее дети, - начал говорить жрец. Голос его изменился, стал более вкрадчивым, в нем появились эмоции, он то затихал, то становился громче. – Наша Создательница не уникальна в своем роде, во Вселенной есть другие Создатели миров. И над ними довлеют законы Вселенной. Согласно одному из этих законов, каждый мир должен доказать Вселенной свое право на жизнь. Создатель должен отстоять свой мир, ибо мир и есть сама его душа, его суть, его сердце, - Маргус был хорошим оратором, Талинда любопытная и жадная до знаний сама не заметила, как увлеклась его рассказом. – Когда приходит время, Силы Вселенной отправляются к Вратам Мира, начинается Битва за мир…

Дверь в гостиную открылась, в нее вошел лакей, нагруженный подносом с холодным чаем с фруктами в высоких запотевших стаканах, и с блюдом с виноградом, нарезанным ананасом, киви и персиком, рядом в изящных пиалах стояли миндаль и кешью. Лакей поставил большой поднос на деревянный кофейный столик и удалился.

Жрец продолжил:

- В каждом мире регулярно происходят битвы Добра и Зла. Они неизбежны, ими живет мир. Если же однажды случится так, что Добро полностью одолеет, искоренит Зло, то оно само станет Злом, с которым будет сражаться новое Добро. Таков закон жизни любого мира, - Маргус печально улыбнулся. – Иногда Битва за мир и битва Добра и Зла совпадают, и тогда мир может не выдержать происходящего в нем и просто погибнуть, - он развел руками. – Наш мир стоит как раз на пороге такой битвы.

- И когда же она начнется? – Талинда немного пришла в себя, избавившись от наваждения. Она все же постаралась унять свой сарказм, но это ей не очень удалось. Особенно с холодным стаканом, прижатым к распухающей скуле.

- Судя по всему, Ваше Величество, она уже началась, - ответил служитель Сильвиллы, предпочтя не заметить сарказма в голосе монаршей особы.

- И почему вы так думаете? – чуть нахмурилась королева. Может быть, она и хотела бы поверить жрецу, но дед крепко накрепко вбил в ее голову недоверие ко всем жрецам. И напоминал он ей через раз о том, что случается в государстве, где правитель слишком сильно доверяет служителям богов.

- Существуют предзнаменования, свидетельствующие об этом, - Маргус взял со столика стакан с чаем, передал его пифии. – Почти все они исполнились.

- И почему это не так чтоб очень заметно? В смысле Битвы, - удивилась Талинда.

- Она только начинается. Будет длиться она не одно поколение, Ваше Величество, - покачал головой служитель богини снов, тонко улыбнувшись. – Исход же Битвы зависит не только от Создательницы, но и от исполнения Пророчества, которое дает ключи к спасению мира или его гибели.

- Стойте, стойте! – воскликнула королева, но тут же поморщилась. – Разве Создательница не знает это Пророчество?!

- Чтобы свершилась Битва, Пророчество должно осуществиться. Полностью.

Точно, одному из них нужен доктор, причем немедленно. Вот Фокс, тоже мне глава охраны, а сам стоит, уши развесив, нет чтоб быстренько за психиатром сбегать!

- Подождите, я запуталась! – помотала головой Талинда, чуть не расплескав чай из стакана. – Битва идет или нет?

- Она начинается, но она может и замереть, потому как в Пророчестве есть Герои, - вступила в разговор златовласая пифия. – Герои должны принять свою Суть и пройти свой Путь. Они так же могут отказаться от своей Сути и своего Пути, такое уже случалось. Они могут и не пробудиться.

- И тогда Пророчество не осуществится, Битва не произойдет, - договорил за Отарву Маргус. – Но на этот раз оно осуществится.

«Им бы сейчас галоперидольчик вовсе не помешал бы», - тоскливо подумала королева. Вслух же она спросила:

- Почему именно в этот раз? У нас тут проблем итак выше головы, неужели нельзя и на сей раз его как-то отложить?

- Потому что хоть отложить Битву можно, но нельзя откладывать ее до бесконечности. Если битва не начнется сейчас по всем правилам, то Силы Вселенной просто уничтожат нас и наш мир. Их войска уже двинулись в сторону нашего мира, - нараспев заговорила прорицательница. – Боги это чувствуют, боги это знают. Пророчество начало исполняться, мы уже не принадлежим самим себе… Мир будет сражаться… Если Герои не пробудятся – наша Создательница может вновь потерпеть поражение… И будет оно окончательное…

- А бывает неокончательным? – язвительно осведомилась юная королева. Голова у нее болела все сильнее, вежливость начала ей изменять.

- Бывает, - ответил верховный служитель Сильвиллы. – В прошлый раз наша Создательница проиграла Битву за наш мир, но Она не погибла, и сам мир выжил. Она спасла свой мир ценой разлуки с ним, Она его покинула. Теперь же Ей придется вернуться.

- Ну, очень хорошо, пусть возвращается, - разрешила Талинда. – Что я-то могу сделать? Я-то здесь при чем?

- Пробудившиеся Герои, осознавшие свою Суть и принявшие свой Путь, отражают первые нападки врага, а в нынешней ситуации именно им предначертано вступить в бой с Тьмой, что вновь будет грозить миру, - пояснил жрец. – Именно благодаря им Создательница сможет сохранить силы для решающей Битвы, и не даст врагу проникнуть в наш мир раньше времени. Пока Ее нет в нашем мире, враги не могут сюда попасть.

- Вам деньги на борьбу нужны, ваша милость? – в лоб спросила Талинда, поставив свой стакан на поднос.

- Этому врагу, Ваше Величество, деньги без надобности, а биться с ним не деньгами придется, - покачал головой Маргус. – Нет, нам не нужны деньги. И пришли мы сюда, чтоб предупредить Вас о грядущей опасности.

- Опасности из-за этой битвы?! – скептически хмыкнула королева. – Мне скорее опасность в результате переворота грозит, чем от битвы этой. Я вполне могу умереть, не дожидаясь битвы вашей. И опасность исходит для меня не от пророчества какого-то, а от ваших собратьев-жрецов, между прочим.

- Мы не можем отвечать за наших заблудившихся братьев, каждый волен сам выбрать свой путь, но их поступки – одно из предзнаменований Битвы, - улыбнулся Маргус. – Их предательство – часть Пророчества.

- Что же говорится в Пророчестве? – Талинда, несмотря на сильную головную боль, сумела сообразить, что избавиться от визитеров она сможет, лишь выслушав их до конца.

- Полного текста Пророчества в нашем ордене не сохранилось, наши же собратья из других орденов не имеют привычки делиться друг с другом своими знаниями. Поэтому мне целиком оно неведомо, но и того, что есть, хватает, чтоб обеспокоиться, - печально улыбнулся жрец. Он устремил взгляд своих синих глаз на одну из картин, на которой были изображены увитые розами руины древнего храма. Словно бы среди обломков колонн и упавших статуй проступали письмена, которые жрец читал. – Когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить. Тогда заплачет Иштар о судьбах всех людей, тогда откроет свой лик Та, что создала все сущее для нас. Старелла же тогда пошлет своих детей на кровавую битву, что ждала она веками.

И будет мир висеть на волоске, а брат пойдет на брата, ибо не ведомо братьям, что они одной крови. И усомнятся в богах смертные, а белое и черное смешается. И вскипят реки крови, а само Зло захочет уничтожить душу и сердце Той, что мир сей создала.

И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира вдали от него. И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы смогли жить в Свете другие.

И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. И души их будут ключом к победе Света иль Тьмы, и потому нужны они будут что Свету, что Тьме. И познают они горечь утрат и предательства, и проклянут они Свет, возжелав вечной Тьмы и погибели мира. Не найдут же если они друг друга и сил в себе на борьбу – нет тогда надежды у мира, ибо без них ни к чему будут жертвы Воина, что бросит вызов самому богу Тьмы. Ибо лишь вместе все они смогут сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов.

После же воспитают они тех, кто будет сражаться за мир и даст шанс миру выжить. Или погубит его навсегда. И даже сами боги не будут знать, кто есть Погибель мира, а кто – Спасенье.

И лишь крылатым детям небес дано будет спасти или погубить наш мир. И только тот, кто станет крылатой Погибелью или Спасением мира решит его судьбу, когда повиснет все на волоске.

Жрец замолчал. Комнату наполнила звенящая тишина, которую нарушали лишь далекие окрики садовников, да пронзительный визг чаек, что носились над побережьем. Талинда прокашлялась, стараясь скрыть свое легкое недоумение.

- Ну, звучит угрожающе, ваша милость, - согласилась она. – И каким боком тут я?

- Вы, Ваше Величество, и есть последняя надежда льва, ибо Ваш дед – истинный лев, - склонил голову Маргус.

- Бред. Полный бред, - изрекло величество. – Нет, дедушка и впрямь был львом, а с сыновьями ему мальца не повезло… Но все остальное… - она уставилась на жрецов, воплощавших сейчас саму серьезность. – Нет, ну, так-то за уши можно притянуть к нашим временам пророчество это, но я?.. Что-то это многовато для меня. Мне бы с Розми разобраться, а тут надо ответственность за весь мир в придачу на себя взваливать…

Она немного помолчала, изучая стакан на подносе. Опять помотала головой. Конечно, в восемнадцать лет очень хочется оказаться героем какого-нибудь пророчества, спасти мир, а еще лучше романтически погибнуть, спасая мир, но девушка уже научилась время от времени глушить свои детские порывы и рассуждать здраво, да и дедуля постарался на славу, отвадив ее от священнослужителей раз и навсегда. Нет, нет, нет. Это только в сказках короли и королевы идут махать мечами и мир спасать, в жизни же все иначе.

- Ваше Величество, - вновь заговорила златовласая пифия, - я видела сон о Вас. Вы – Герой Пророчества, и на Вас охотятся Тьма и Зло. Вам суждено познать горечь утрат и боль предательства, но Вам нельзя предаваться Тьме. Потому что без Вас не смогут Воин и Хранитель сдержать самый первый и сильный натиск Тьмы.

- Утрат у меня более чем достаточно уже, а предают меня в последнее время итак налево и направо все, кому не лень, - буркнула девушка.

- Это только начало Ваших потерь и предательств, Ваше Величество, - печально улыбнулась жрица. – Ваш Путь – это Путь одиночества и боли, и на нем Вас будет подстерегать Тьма, ибо на этом Пути ей проще всего перехватить Героя Пророчества – заставить его отказаться от Сути своей.

- Утешили, нечего сказать, - хмыкнула Талинда.

- Мы лишь предупреждаем Вас, Ваше Величество, чтобы Вы были готовы, - мягко произнес Маргус. – Ведь в Вашем окружении есть предатели, и некто из них стоит совсем рядом с Вами. Вы ему верите.

- Этот человек предал не только Вас, он предал наш мир! – чуть возвысила голос пифия Отарва. – Он вступил в сговор с врагами нашего мира. И он попытается Вас убить, ибо Вы мешаете уничтожить сам мир. Он рядом с Вами! Он почти Ваша тень! Вы верите ему, а он готовит Вашу гибель! – почти вскричала златовласая прорицательница, наклонившись вперед.

- Кто это? Вы можете назвать имя? – приблизился к служителям Сильвиллы Майкл Фокс, все это время изображавший статую на входе на пару с одним из своих подчиненных.

- Не могу, - печально покачала головой Отарва. – Мне эту истину открыли сны; в мире снов все видится иначе. Это была лишь тень, - пифия поставила стакан холодного чая, из которого она сделала всего пару глотков, на поднос. – Тень, что всюду следовала за Ее Величеством. И у тени этой аура… отпечаток… она несет на себе отпечаток врагов нашего мира. Она где-то рядом, она поблизости от Вас, Ваше Величество.

- Вы, Ваше Величество, - один из Героев Пророчества, - заговорил верховный жрец. – Если Вы это примете, Вы сможете почувствовать этого человека. Вокруг Вас есть приспешники Тьмы, но они стоят дальше той тени, они пока не представляют серьезной опасности, тень же очень опасна для Вас.

- Ваша милость, хватит меня пугать, - фыркнула королева. – Я итак уже скоро начну собственной тени бояться!

- Можно будет еще раз проверить всех людей в Замке Королей и на вилле «Белая Роза», - предложил Майкл.

- Господин Фокс, я полагаю это излишним, - покачала головой Талинда. – Т.е. все, что вы мне сказали о Пророчестве и о врагах – это сон? – обратилась он к жрецам.

- Это вещий сон-предостережение, которое я должна была передать Вам, Ваше Величество, - кивнула златовласая пифия. – У тени, что служит врагам всего сущего, под сердцем злоба, злоба на Вас и Вашего деда. Его Величество Джонатан II лишил тень самой жизни, радости, а взамен дал лишь крохи со стола. Так она полагает. Вас же она ненавидит за то, что полагает недостойной короны. Тень сжигает жажда мести, она не ведает, что творит, - прорицательница прикоснулась к каменному лотосу на цепочке. – Приспешники Сета и Тьмы тоже есть вокруг Вас, но они не хотят разрушить мир.

- Э… Спасибо за предостережение, - улыбнулась и тут же поморщилась Талинда. – Мы еще раз проверим наших людей, выявим всех неблагонадежных. И за Пророчество спасибо… Постараюсь осознать свою Суть и принять, пройти свой Путь… Да… А теперь прошу меня извинить, но я только что на тренировке весьма сильно получила по роже, и если вы не возражаете, я бы хотела принять болеутоляющее и немного полежать…

- Да, конечно, Ваше Величество, приносим и мы свои извинения, что потратили ваше время, - Маргус встал с дивана, учтиво поклонился королеве и помог подняться слепой пифии. – Я понимаю, что репутация нашего ордена весьма специфическая, а слова наши могут показаться Вам шуткой, но все же прошу Вас, Ваше Величество, отнестись к нам серьезно. Времена ныне очень непростые, и все прежние представления о нашем мире могут скоро разбиться о реальность.

- Да, конечно, я понимаю, что это не шутка, - кивнула Талинда, поднимаясь из кресла.

- Благодарю Вас, Ваше Величество, - еще раз поклонился жрец. – До свидания.

- До свиданья, Ваше Величество, - поклонилась пифия.

- Рада была вашему визиту. До встречи, - попрощалась с ними Талинда.

Маргус взял под руку слепую златовласую пифию и повел к двери. Когда за служителями богини снов закрылись тяжелые резные створки, Майкл осведомился:

- Может быть, Ваше Величество, к ним стоит прислушаться?

- Не говорите ерунды, господин Фокс! – огрызнулась юная королева, вновь прижимая к скуле стакан. – Его милость прав лишь в одном: репутация их ордена весьма специфическая, а слова их кажутся бредом! Богиня с приветом и жрецы под стать ей. Давайте лучше текущими делами заниматься, а не пытаться схватить Шезму за хвост, или что там у него есть?! Еще только от теней шарахаться мне не хватало, - она схватила кусочек нарезанного персика и быстро схрумкала его. – Если вспоминать историю, то конец Света уже знаете сколько раз объявляли? И ничего, живы пока.

- Да, Вы правы, Ваше Величество, - кивнул Майкл. – Но людей я все же с Вашего позволения еще проверю.

- Только без лампы в глаза и подзатыльников, - предупредила юная самодержица.

Тем временем верховный жрец и пифия шли к выходу, сопровождаемые любезным слугой. Златовласая пифия вновь накинула капюшон на свои роскошные волосы. Отарва грустно улыбнулась.

- Кажется, мы ее не особенно убедили, - констатировал Маргус.

- Она нам не поверила, - подтвердила прорицательница.

- Что же делать? – немного растеряно спросил жрец, накидывая на голову просторный капюшон.

- Ничего, - спокойно ответила пифия. – Это и есть ее Путь. Она должна пройти его до конца. Мы выполнили то, что было нам предначертано – рассказали ей о Пророчестве и ее роли. Ее Величество еще слишком мала, она только что ступила на свой Путь. Когда придет время, она вспомнит нас и поверит.

- Лишь бы ее к тому моменту не убили, тогда враги получат шанс уничтожить наш мир – Пророчество вновь не осуществится, - грустно усмехнулся Маргус.

- Смерть – это не самое страшное, что может ждать ее, - улыбнулась прорицательница. – Она очень нужна Тьме и врагам, а сердце ее итак полно боли и страха, что влекут ее во Тьму, что ослабляют ее. Отринуть же их она сможет лишь в том случае, если встретит Хранителя, что и сам блуждает во Тьме, ибо лишь в ней он увидит истинный Свет, - девушка покачала головой. – Слишком много «если». Слишком. Из всех Героев у нее самая сложная судьба и самый сложный выбор.

- У того, кто станет Спасением или Погибелью мира выбор будет еще сложнее, - ответил жрец, выходя на крыльцо виллы, у которого их ждала машина. Жрецы сели на заднее сиденье, автомобиль тронулся.

- Мы вряд ли увидим этот выбор и его последствия, - улыбнулась слепая прорицательница. – Делать его будут очень нескоро… И вновь его будет делать кто-то одной крови с Ее Величеством… Это будет одна кровь, кровь роз.

- Ты слишком долго была в мире снов и слишком далеко заходила, это может быть очень опасно, - нахмурился жрец.

- Но без опасности нам остается лишь видеть простые сны, как и всем людям, - она улыбнулась. – Мы же должны идти из мира людей в мир снов, где можно найти все ответы, все сны, все думы людей. Только так мы можем исполнить свое предназначение…

- Но мир снов не только наш мир, не забывай, в нем так же властвуют демоны Шезму, - напомнил Маргус. – Пифиями же становятся лишь единицы из сотен тех, кто ощутил в себе искру Сильвиллы. Ты итак узнала многое, ты предупредила, я не могу позволить храму остаться без прорицательницы.

- Маргус, тебе закрыт вход в те дали, где есть пророчества, где можно увидеть предсказание, поэтому ты ничем не можешь помочь мне, - она печально улыбнулась. – Я видела грядущее, где наш мир был уничтожен. Я не допущу того, чтоб это сбылось. А для этого я должна пройти дорогой сна, сна богов, сна Создательницы.

- Ты можешь оттуда не вернуться.

4

Говорят, что из рядов РСР так просто не уходят. Говорят, что оттуда либо выносят вперед ногами, либо отправляют на заслуженную пенсию, а ветераны и пенсионеры РСР все как один живут на каком-то таинственном острове чуть ли не посреди моря Мечты, до куда невозможно добраться. Говорят, большинство солдат и офицеров РСР предпочитают пулю в лоб такому существованию, поэтому их чаще всего вперед ногами и выносят. Про РСР вообще много чего говорят.

Само собой, агенты РСР уходят в отставку, и ни на какой таинственный остров их никто не отправляет! Им для отставки даже пенсии дожидаться не нужно. Только ветераны РСР как правило особенно не распространяются о своей службе, поэтому многим обывателям и кажется, что их вовсе нет в природе. Вот и муссирует народная молва слухи про остров, а ветераны не мешают ей это делать – так живется всяко спокойнее. Хотя в одном слухи и вправду верны: для полевых агентов и бойцов спецподразделений служба заканчивается часто вместе с жизнью.

Генерал Бодлер-Тюрри выпрыгнул на перрон из тамбура поезда «Джорджия – Фритаун». Ему в нос тут же ударил запах вокзала. Пахло мазутом и чем-то специфическим, чем пахнут только рельсы, поезда и шпалы. Пахло гудроном, которым заливали прохудившуюся крышу навеса над перроном. Пахло вареной кукурузой, пирожками с мясом и ревенем из привокзального буфета.

На перроне было не очень оживленно. Талатея, куда инкогнито прибыл глава РСР, была городком небольшим, всего-то двадцать тысяч населения. Располагалась Талатея далеко от всех туристических маршрутов или от промышленных центров страны. Так, всего лишь крошечная станция на долгом пути следования поезда в столицу с побережья залива Морских Королей. Полустанок, где поезд стоит пятнадцать минут; тут его быстро загружают водой, продуктами, почтой, меняют санитарные емкости, а пассажиры быстро соскакивают с поезда или же загружаются в него. Да и то пассажиров, что сходят здесь или же садится на поезд мало, пара десятков, не больше.

Винсент неспешно прошел к выходу с вокзала, непривычно потолкался в дверях среди встречающих и провожающих – он был не в форме с Всевидящим Оком на воротнике и плече, вот люди и не шарахались от него. Он сейчас был обычным неприметным мужчиной средних лет с лицом деревенского увальня, чем сразу попытались воспользоваться местные таксисты, поджидавшие у выхода с вокзала. На их навязчивые предложения прокатить с ветерком за совсем скромное вознаграждение Бодлер-Тюрри отказался, чем вызвал волну искреннего незамутненного разочарования и негодования. Заработка лишил честных водил, жмот!

На площади у вокзала было куда оживлённее, чем на перроне. На остановке автобуса болтали местные жители, поджидая транспорт; мимо них прокатили несколько стареньких потрепанных жизнью машин и промчался один вполне себе современный джип. Мимо Винсента пробежали молоденькие девушки в ярких платьях, а одна даже мимолетно ему улыбнулась, кокетливо стрельнув глазками. Из маленького ресторанчика на другой стороне площади доносилась веселая музыка. Рядом со зданием вокзала, украшенного изящными белыми колоннами и несколькими арками, дворник уныло мел покрытый трещинами и небольшими выбоинами тротуар. У соседнего с вокзалом здания, где располагалась полиция, уже начиналась потасовка между парой субъектов весьма помятой наружности и парой постовых, что пытались завести их внутрь.

Одним словом Талатея жила. Жила своей скромной жизнью. Ей было откровенно плевать на то, что на противоположном конце страны закипал котел бунта и мятежа, а севернее ее, в Поясе Желтых Туманов, происходило нечто непонятное, был объявлен карантин. Этому городку было откровенно наплевать и на Великие Болота, что находились в сотне километров от него – в отличие от тех же Тритона и Психеи с Дорис твари из болот никогда с этой стороны не выходили, а туманы что желтые, что обычные, белые, над городом висеть привычки не имели. Да и сам городок в отличие от Миранды загибаться вовсе не собирался.

Винсент закинул на плечо легкую спортивную сумку и двинулся в сторону центра Талатеи. День хоть и выдался солнечным, но влажный воздух, - Великие Болота еще никто не отменял, - портил все удовольствие от прогулки. Неровные мощеные тротуары бежали вдоль старинных каменных домов, крытых черепичными крышами; на перекрестках в углах зданий пристроились небольшие фонтанчики, из которых можно было напиться, а на небольшой площади, встреченной генералом по пути, возвышалась аж конная статуя короля Стивена III Блоадстера, освободившего эти края из-под власти государства Сета - Восставших Болот. Он их освободил, и где-то тут Сет его и убил, возмутился поведением короля, так сказать.

Через полчаса Винсент остановился напротив храма Зулата. Монументальное сооружение, облицованное черным базальтом, поражало яркими искусными витражами на окнах. Перед портиком с шестью тонкими лотосовидными колоннами, посреди ступеней на постаменте возвышалась статуя бога Царства Мертвых, что могла бы послужить украшением и столичных храмов.

Генерал поднялся по гранитным ступеням и вошел внутрь обители Зулата. Храм был небольшим, поэтому состоял из просторного нефа, отделенного колоннами от остального храма, и просторного зала. Зал же был освещен синими лучами солнца, в которых танцевали пылинки. Синими же лучи становились, пробившись через витражи, в которых преобладал этот цвет. В глубине зала перед статуей бога находился алтарь, на котором горели многочисленные свечи, а перед ним стояли бронзовые курильницы.

Рядом с алтарем жрец в черно-синем одеянии о чем-то тихо разговаривал с женщиной средних лет, облаченной в траур.

Чаще всего карьера полевого агента РСР заканчивается его гибелью, а уж кто, если не военные, знают, что такое смерть? И посему часто случается так, что именно военные, именно полевые агенты РСР, покидая одну службу, заступают на другую – на службу Зулату. Или же становятся жрецами Крома.

Лоулен Мирроу был прекрасным агентом РСР. В свое время он стал наставником молодого младшего лейтенанта Бодлер-Тюрри; именно он рекомендовал начальству присмотреться к нему. Сейчас же Лоулен спасал не государство, а души простых людей. Делал он это в маленьком городке, что затерялся на длинном железнодорожном пути Джорджия - Фритаун. И никто из его прихожан не знал, что настоятель их храма – бывший блестящий агент РСР, которому прочили кресло главы этой службы.

Впрочем, бывших агентов РСР не бывает, тут как раз молва не врет. Лоулен мгновенно почувствовал взгляд Винсента на себе и обернулся. Он чуть удивленно приподнял брови, но продолжил разговор с прихожанкой. Минут через десять он все же подошел к своему бывшему протеже.

- Спрашивать о том, как ты, Винс, меня нашел, я не буду, - хмыкнул Лоулен, пожимая руку своему бывшему подопечному.

- Я тебя никогда и не терял, Лоулен, - усмехнулся генерал, пожимая руку майора в отставке.

- Я так и подумал, - усмехнулся седой жрец. – Видимо, дела идут совсем хреново, раз ты объявился? Ты один или с оркестром?

- Я помню твое нежелание видеть кого бы то ни было из РСР, поэтому я тут инкогнито, - позволил себе сонную, ленивую улыбку Бодлер-Тюрри. – И мне нужна твоя помощь, Лоулен.

- Винс, я не желаю иметь с вашими делами ничего общего, - покачал головой служитель Зулата. Он сложил руки на груди, взглянул на высокие яркие витражи, на которых Зулат бился с порождениями Бездны Сета и детенышами Стареллы. – К тому же я так и не простил Джонатана II за смерть всей моей семьи, - добавил он.

- Не хочу тебя обидеть, друг мой, но Его Величеству всегда было наплевать на то, простил ли его кто-то или же нет. И это при жизни. После смерти же, я полагаю, ему плевать на наши обиды еще больше, у него и без этого грехов хватает. Думаю, они до сих пор с Осирисом и Зулатом спорят на загробном суде, - позволил себе напомнить Винсент.

- Из-за него погибла моя семья, - грозно повторил жрец, набычившись.

- Ты все сам прекрасно помнишь и понимаешь, что иначе Его Величество поступить просто не мог, - покачал головой генерал, пытаясь подобрать нужные слова. – Перед ним тогда стоял выбор: отдать технологию изготовления двигателя наших космических кораблей Керши или же пожертвовать жизнями ста двадцати семи заложников. Он сделал то, что должен был сделать. Ты сам все прекрасно понимаешь. Не окажись твоя жена и дети в числе заложников, ты бы тоже полагал выбор очевидным. Розми превыше всего, и это были не пустые слова для Джонатана II.

- Поэтому я всего лишь ушел, - опустил голову совершенно седой жрец. Он запустил пальцы в волосы, помотал головой. – Но это не значит, что я простил и буду помогать РСР, - он прикрыл глаза, закусил губу, вспоминая своих близких. Уж чем-чем, а упрямством своим Лоулен славился не меньше, чем везением и отвагой.

- Лоулен, Джонатан II мертв, - мягко напомнил Бодлер-Тюрри. – И поверь мне, умирая, он расплатился за все свои прежние грехи. Смерть его была страшной. Агония длилась неделями, а вынести все страдания и испытания, что обрушились на него, не каждый сможет, - генерал вспомнил изможденного старика, похожего на мумию, лежащего на широкой постели. Он вспомнил комнату, походившую одновременно на зал музея и палату интенсивной терапии. И тот страшный диалог, ставший приговором десяткам людей.

- Винсент, проблема в том, что у меня нет этого времени. Счет идет на дни. Я должен передать Розми сильному правителю, я должен обеспечить будущее моего народа, а у меня нет наследников. Достойных наследников.

- Ваше Величество, я боюсь, что Ваша внучка ни при каких обстоятельствах не сможет удержать власть, - тогда признался глава РСР, а теперь он должен не просто изменить свое мнение, он должен совершить чудо.

- Сможет, если она останется единственной наследницей династии Уайтроуз, - вынес свой приговор обтянутый кожей скелет, в которого тогда уже превратился грозный правитель Розми.

Сможет.

С трудом Бодлер-Тюрри вернулся в окружающую его действительность, собрал в кулак свою волю и вновь попытался достучаться до былого наставника, друга, учителя.

- Лоулен, я прошу помочь не ему, а Розми и невинной маленькой девочке, которая лишь на два года старше твоей погибшей дочери, - продолжил глава РСР. – Она не должна была стать королевой, но стала. Она всего лишь ребенок. Невинный ребенок…

- Невинных королей и королев не бывает, - фыркнул Мирроу, поворачиваясь к Винсенту спиной, явно желая прекратить разговор, но не тут-то было!

- В отношении Талинды I это именно так, - возразил Винсент. – Она все еще ребенок, она не хочет крови, поверь мне! Ни крови, ни убийств! Она их боится.

- А как же ее кузен? Принц Лоуренс? – резко повернулся жрец Зулата. – Неужели он еще жив?

- Да, он жив, - пожал плечами генерал.

- Этого не может быть! – вскричал Лоулен, указав пальцем на Винсента. – Ты врешь! Ни один правитель в ее положении не допустит, чтобы его конкурент был жив! Ни один!

- Я ей именно об этом говорю постоянно, но Талинда I слишком добра, она просто не может убить ребенка, - поморщился Бодлер-Тюрри. – Пойми, ее рисуют кровавым деспотом, но это не так!..

- Ничего, корона со временем все исправит, - усмехнулся служитель бога мертвых, окидывая взглядом зал, где в синих лучах света кружились пылинки. – К ней это быстро придет.

- Может быть, - не стал спорить Винсент, помня о дурной наследственности юной королевы. – Только сейчас-то она всего лишь маленькая девочка, мечты которой разбились о реальность. Она лишилась семьи, а друзей у нее никогда и не было. Она сейчас совершенно одна и в полнейшем ужасе, вряд ли она будет в ближайшее время злоумышлять против своего дражайшего бестолкового кузена.

Лоулен отошел от бывшего подопечного на несколько шагов, остановился, резко развернулся и приблизился к Винсенту опять:

- Винс, поклянись мне, поклянись именем Алисы, что принц Лоуренс жив, а она не хочет его убивать! – потребовал он.

- Клянусь, Лоулен, клянусь именем Алисы, что принц Лоуренс сейчас жив, а Ее Величество, несмотря на мои уговоры, отказывается его убивать, - принес клятву глава РСР. Лоулен знал, что Бодлер-Тюрри легко нарушит клятву, принесенную именем богов, если того потребуют обстоятельства или высшие интересы, и только клятва, данная именем погибшей невесты, для него нерушима.

- Хорошо, - после некоторого раздумья согласился помочь жрец. – Чего ты от меня хочешь? Я уже столько лет сижу в этой глуши, что от меня вряд ли будет какая-то польза…

Винсент постарался незаметно перевести дыхание. Лицо его вновь стало сонной физиономией деревенского увальня, мечтающего побыстрее добраться до стога ароматного сена, где можно хорошенько вздремнуть. Этот раунд остался за ним.

- На Ее Величество идет весьма серьезная атака, - глава РСР медленно пошел в сторону статуи Зулата, разглядывая изваяние бога в синем полумраке храма. Неужели бог Царства Мертвых не поймет старого короля и его стремление защитить свою страну? Неужели Зулат и Осирис не помилуют Джонатана II, принесшего в жертву Розми все, что у него было? – Атаку эту ведет не только Нил Адриан Роуз, - продолжил Винсент, - но еще и жрецы, выступающие на его стороне.

- И что ты хочешь от меня? – удивился Лоулен.

- Мне надо понять, кто все это организовал? Почему жрецы за Нила Роуза? Что им обещано в случае победы этого долбанного Нила Роуза?

- Это непросто, непросто, - пробормотал седовласый жрец, потирая подбородок.

- Мне надо спасти королеву, а для этого у меня должна быть информация, - повернулся к былому наставнику генерал. – И проблема в том, что я отправил несколько своих агентов разобраться в этом деле, но проникнуть в вашу среду со стороны практически невозможно, - он немного подумал, а потом решил выложить все как есть. – К тому же я не уверен в своих людях. В РСР есть предатели. И я пока не выявил всех, а те, кого я выявил, работать могут на кого угодно. На кого именно я пока не успел узнать.

Лоулен поджал губы, поморщился, услышав о ненадежности былых коллег, но вслух ничего не сказал – такое в РСР тоже случалось, двойных агентов отнюдь не РСР придумала, и не одна Розми практиковала их работу.

- Насколько я слышал, королеве активно помогают жрицы Лоули, - служитель Зулата подошел к алтарю своего бога, зажег несколько новых свечей, стоящих в серебряных канделябрах. – Неужели они вам ничего не рассказали?

- Мероэ нам помогает, - кивнул генерал, - но она не выбалтывает орденских тайн и не посвящает меня в жреческие дела. Она просто делает то, что считает нужным. Я же должен понять всю схему, все, что происходит сейчас в умах жрецов и людей. Понимаешь?

- Да, уж, - хмыкнул Лоулен. – Да, уж… Хорошо, я тебе помогу, чем смогу, но, Винс, это будет в первый и последний раз. И только потому, что я тебе поверил, что Талинда I не похожа на своего деда и не убила кузена.

- Договорились, - кивнул генерал.

- Тогда пойдем со мной, - позвал жрец Зулата старого сослуживца. – Я тебе расскажу все, что мне известно, выводы ты сделаешь сам.

- Спасибо, Лоулен, - именно это мне и нужно, - Винсент поспешил за былым наставником в небольшую дверь, спрятавшуюся за черной базальтовой колонной. Мужчины оказались в недлинном плохо освещенном коридоре, а после него вышли в небольшой зеленый сквер, отделявший храм Зулата от маленького уютного городского кладбища, куда они и направились.

В Розми, как и в большинстве стран Дидьены, покойников сжигали, а в земле хоронили лишь героев или же очень состоятельных людей. Кладбища поэтому были больше колумбариями, раскинувшимися посреди аккуратных парков. Вот и это напоминало городской сад, только здесь под сенью цветущих деревьев и среди кустов роз и отцветшей сирени стояли аккуратные ряды ниш из розоватого песчаника, украшенные небольшими скульптурами или барельефами на торцах.

Наставник и ученик побрели по гравиевой дорожке, бегущей под деревьями. Под ногами скрипели камушки, а где-то высоко в небе сияло полуденное солнце.

- Мутить воду начали жрецы Крома, - тихо заговорил служитель бога Царства Мертвых. – Сначала они само собой побаивались действовать открыто, но потом на их сторону встали жрецы Пантеры, да и другие ордена начали примыкать постепенно. Насколько мне известно, на стороне жрецов Крома и Пантеры ордена Краха, Асамата и Мальтора; они практически в полном составе поддерживают Нила Роуза. Ну, и само собой жрецы Всех Богов Света Розми – после казни Интовара они не могли остаться в стороне.

- Плохо, - покачал головой Винсент. – Очень плохо. Все перечисленные ордена, кроме жрецов Всех Богов Света Розми, очень сильные противники, да еще у всех свои школы боя, кроме жрецов Мальтора.

- Не все так плохо, не все, - не согласился Лоулен. – Внутри орденов существует раскол. Часть жрецов предпочла отступить в сторону и не вмешиваться в политику своих верховных жрецов. Какая-то часть моих братьев выступила против поддержки регентства, - он присмотрелся к семейству полевок, высунувшихся из нор у основания клумбы. – В процентном соотношении я тебе не скажу, но несогласные есть.

Мужчины дошли до небольшой центральной площадки кладбища, где сходились все тропинки, а посередине на высоком искусственном холме посреди травы стояла мраморная статуя Зулата. Грозный бог сжимал в руке меч, а на плече у него сидела нахальная белка.

- Но тебе стоит учесть, - продолжил бывший агент РСР, - что часть жрецов Крома и Пантеры, что ранее колебалась или соблюдала нейтралитет, теперь вынуждена, - именно вынуждена, - принять сторону своих верховных жрецов. Они боятся за свою жизнь, и ты можешь попытаться это как-то использовать. Я подозреваю: они с удовольствием перейдут на сторону королевы, если поймут, что им ничто не угрожает.

- Там уже дошло до убийств? – заинтересовался глава РСР. – Не думал, что они могут опасаться своих, скорее уж жриц Лоули, твоих собратьев по ордену, да меня…

- Несогласные с верховными жрецами Крома и Пантеры собрались в Обители Крома в горах. Туда стекались все самые сильные и решительные… Или же самые невезучие, - Лоулен направился к скамье, стоящей напротив статуи бога. – В любом случае, свои же их и взорвали на хрен. Продемонстрировали, так сказать, что бывает с отступниками.

- Предполагалось, что это была случайность, - сделал себе пометку на будущее Винсент. Надо будет посмотреть, кто делал заключение по этому делу, и внимательно к нему присмотреться.

- О, нет! – не согласился Мирроу. – Это был преднамеренный взрыв.

- И почему ты в этом так уверен? – поинтересовался глава РСР.

- Погибнуть должны были все в Обители, но чудом выжил один из послушников, видевший собственными глазами взрывное устройство. Мальчик выжил и пошел вслед за тем, кто все взорвал. Он напал на убийцу и погиб бы в схватке, если бы того не поразила молния. Мальчишка с трудом добрался до людей и каким-то чудом остался жив, хотя очень долго пробыл без сознания. Сейчас он у меня, тут его никто не сможет найти, - заверил бывший агент РСР.

- Получается, жрецы сами себя и ослабили, - Винсент присел на скамейку рядом с Лоуленом.

- С одной стороны – да, не дали возможности вернуться им к остальному ордену, но с другой-то стороны они избавили себя от очень серьезных противников – в Обители собрались чуть ли не до двух третей воинов Крома и половина воинов Пантеры. Они убили их одним махом, а так же показали остальным, что бывает с отступниками. Запугали.

- Хорошо, - кивнул Бодлер-Тюрри, - а что пообещали жрецам? Почему Тиберий и Ириалисса решили выступить на стороне господина Роуза?

- Тиберий? – усмехнулся Лоулен. – Тиберий – напыщенный павлин, он ничего не решает. Он в свое время умудрился приблизить к себе Дарела Паула Нотингейма, и вот он-то по факту все и решает в ордене. Хотя выглядит все и впрямь так, будто бы все идеи и решения исходят от Тиберия.

Мужчины немного помолчали. Белка, что сидела на статуе Зулата, ловко соскочила с мраморного изваяния и направилась по своим делам куда-то в сторону храма.

- Что же до обещаний, - продолжил Лоулен, - ну, тут хрен его знает… Они же выступают в защиту прав принца Лоуренса, а по факту им плевать на мальчишку. Думаю, что сначала Нил Роуз станет регентом, а потом и вовсе королем, - служитель Зулата еще немного подумал, а потом добавил. – Обещать же Нилу Роузу жрецам ничего такого и не надо было: Дарел старый друг Нила Роуза. Там расклады могут быть любыми.

- Ну, да. Как минимум усиление влияния жрецов, независимость их от короны, неподсудность светским властям и прочее, - согласился Винсент. – Может быть, и Дарелу что-то личное и выгодное должно перепасть. Кто их там разберет?

- Может быть и так, что кашу всю заварил лично Дарел Нотингейм, и выгоду он ищет только для себя, - предположил Мирроу. – Он ведь отличный манипулятор. Сейчас он заправляет всеми делами в ордене из-за спины Тиберия, а в случае победы Нила Роуза, этот недомерок сможет править страной за своего друга, чем не повод для бунта?

- Т.е. Тиберий там вообще никто? – удивился глава РСР.

- Почти, - кивнул Лоулен.

- Очень похоже на то, что Его Величество что-то знал, - вспомнил списки Джонатана II генерал. – О возможностях или задумках Дарела. Да, тогда картинка вполне сходится, только от этого не на много легче становится, - он потер глаза, покачал головой. – Нил Роуз уже успел заявить о себе и стать занозой в заднице. Если же его убрать, то мы имеем все шансы получить гражданскую войну: люди знают о его существовании, и о его взглядах на корону и права Лоуренса. Жрецы вложили во многие головы нужные им мысли, - Винсент похлопал по сумке, пристроенной рядом с его ногой на скамейке. – Да и подозреваю, друзья Нила уже успели вложить в его идею немалые деньги, они уже не готовы будут отступиться. Они в любом случае попытаются свергнуть Ее Величество, а уж после подерутся за право быть регентом.

- Я тоже так считаю, - согласился седовласый жрец. – Поэтому лучше иметь дело с известным врагом. К тому же врагом, имеющим один большой общеизвестный минус – рождение вне брака. Это лучше, чем сделать из него жертву кровавой тирании и получить десяток новых неизвестных противников.

- Как думаешь, Лоулен, имеет ли смысл устранять Дарела Нотингейма? – посоветовался Винсент.

- Не имеет, - ответил служитель бога мертвых. – Его тоже представят жертвой кровавой тирании, а бразды правления перехватит кто-нибудь еще. Сам должен понять, что устранять жрецов тут могут только другие жрецы. Мы же в Розми живем. У нас до сих пор у жрецов огромная власть над душами простых людей. Пока мы, жрецы, грыземся между собой, Талинда I лишь девочка на троне, но как только она полезет в нашу свару – она вмешается в наши дела и посягнет на волю богов. Не надо этого делать, даже будучи избранницей богов, - Лоулен еще немного помолчал. – Змею надо будет убить одним ударом, и удар этот нанести должны будут сами жрецы или же розмийцы. Так и только так.

Служитель Зулата поднялся со скамьи, посмотрел на статую своего бога, а потом добавил:

- Винс, это все, чем я могу тебе помочь. Больше я ничего добавить не смогу. Как распорядиться этой информацией – реши сам, но тебя видеть я больше никогда не хочу. Ни тебя, ни кого-либо другого из нашей конторы, - с этими словами Лоулен Миррой пошел прочь, но через десяток метров он вдруг резко обернулся и добавил:

- И вот еще что. Я видел недавно сон, понял я его только сейчас: тебе не стоит стоять на пути судьбы, не мешай свершиться тому, что предначертано. Талинде I не было суждено править, она должна была погибнуть в Керши, в горах. Ее жизнь не предусмотрена судьбой, поэтому не мешай. Если ты не отойдешь в сторону, попытаешься остановить то, что предначертано, то ты погибнешь. И погибнешь от рук своих же людей.

- Все мы смертны, даже боги, - усмехнулся Винсент, щурясь от бившего в глаза солнца.

- В том вся и беда, что ей не дали умереть в предначертанное ей время. За отнятую у Неумолимой Госпожи смерть кто-то должен отдать свою жизнь, - мрачно изрек служитель Зулата. – Только так. Она обманула смерть и выжила. Теперь она должна или заплатить чьей-то жизнью за себя, или же судьба превратит ее жизнь в такой кошмар, что Талинда I сама не захочет жить и попытается себя убить. Была бы она простым человеком – это ничего бы не значило для мира и страны, но она – королева. Вместе с ее жизнью в сплошной кошмар превратятся жизни целой страны. Или она заплатит чьей-то жизнью за себя. И я боюсь, что платить она будет тобой.

- Лоулен, я – офицер Розми, для меня честь и высшая награда - умереть за Розми и ее королеву, - пожал плечами генерал. – Когда-то ты считал так же.

- Я ошибался, - опустил голову служить Зулата. – Ты не понимаешь, тебя убьют свои же! И я боюсь, что произойти это может именно по ее приказу. Ты готов отдать за нее жизнь, а она решит заплатить тобой и прикажет тебя убить! – вскричал Лоулен. – Понимаешь?! Тебя предадут и убьют как собаку!

- Это ты не понимаешь, - печально улыбнулся Винсент. – Я сам, добровольно, готов заплатить жизнью за то, чтобы она жила. В Талинду I верил ее дед. Верю я. Верит мероэ.

- Она погубит нас всех, - бросил Лоулен и пошел прочь.

Генерал долго смотрел ему в след, потом пожал плечами:

- Ее Величество, несомненно, способна превратить в кошмар жизнь целой страны, но только вот во что превратятся Розми и жизни розмийцев, если она погибнет, и начнется драка за корону? – с этими словами глава РСР пошел прочь. Ему предстоял обратный путь и долгая работа по выявлению предателей в собственной структуре: быть убитым предателем ему совершенно не хотелось.

5

Надо сказать, Изольда была крайне довольна сама собой: при ее непосредственном участии Дарел договорился о встрече с верховным жрецом Сета, с Марком Диамнием Донованом. И хоть на переговоры ушла целая неделя, Изольда полагала, что она победила. Не только, сумев убедить Дарела начать общаться со жрецом заклятого врага богов Света, но и то, что в глазах Дарела ее значимость подросла. Во всяком случае, красавица госпожа Блустар хотела на это надеяться.

Естественно, что встретиться с верховным жрецом бога-змеи в доме Нила или Дарела было немыслимо, самой Изольде также нельзя было рисковать - она невеста возможного будущего регента и не должна себя запятнать. Поэтому приняли решение, что встреча пройдет на нейтральной территории, в развалинах древнего города, расположенного на побережье, среди скал.

Место это было красивейшее: зеленоватые волны моря Ожиданий набегали на белые пески пустыни и на светлые скалы, выходившие прямо из дюн. В скалах в незапамятные времена образовался небольшой проход, ведущий к древним развалинам, куда лишь иногда лазали подростки с окраин Фритауна, да забредали начинающие студенты-историки в поисках вдохновения или неописанных старшими собратьями страниц из жизни древнего города. Обломки тонких белоснежных и голубых колонн лежали по всему пляжу, перемежаясь с кусками фронтонов, обломками статуй, остовами светлых стен некогда прекрасного города.

Скальный проход был узким и неприметным, поэтому мало кто знал о древнем городе за исключением местных мальчишек. Ученые давно все исследовали, забрали мелкие черепки и статуэтки, утварь и все, что можно было перенести в музеи и исследовательские лаборатории. Прочее так и осталось на побережье, малоизвестное и труднодоступное, от чего не привлекающее туристов и не превращенное в музей под открытым небом.

Именно среди обломков голубого редчайшего мрамора некогда большого и прекрасного города Голубой империи[1] и договорились встретиться все заинтересованные в переговорах стороны. Пространство было довольно открытым, поэтому прознатчиков в зоне слышимости не должно было оказаться.

Изольда пришла в сопровождении Марка, Нил и Дарел их уже ждали, удобно расположившись на обломке колонны. Дарел сидел, нахохлившись, и его можно было понять: он принадлежал к жрецам главного врага Сета, а теперь он должен был вступить с врагами своего бога в союз для достижения поставленной цели. Хорошего настроения осознание предстоящего союза жрецу не добавляло.

Нил любовался на сохранившуюся недалеко от места встречи статую, лежащую на боку: красивая девушка в легком платье поднимала мраморные тонкие руки в неизвестном танце и загадочно улыбалась. Нила, любителя изящного и прекрасного, она восхитила, и Изольда вполне разделяла его восторг, но она, в отличие от жениха, не могла себе позволить насладиться прекрасным. Она хотела и корону, и прославления Сета, и угодить верховному жрецу бога-змеи!

Когда Изольда и жрец достигли площадки, где их уже ждали, Марк изобразил вежливую улыбку на тонких губах:

- Приветствую вас, господа.

- И мы тебя приветствуем, - ответил Дарел, стараясь придать лицу миролюбивое выражение.

- Как я понимаю, - Марк присел на соседний обломок капители колонны, - госпожа Блустар сумела провести предварительные переговоры с вами и договориться о встрече и наших дальнейших возможных действиях?

- Да, нас заинтересовало ваше предложение, - кивнул Нил. - Хотелось бы услышать все ваши требования и понять, что же вы можете предложить в обмен на них.

- Цель у нас общая: добиться успеха, - на породистом лице Марка появилась еще одна тонкая улыбка. – При нынешней королеве это невозможно. Таким образом, мы должны ее отстранить от власти.

- Это само собой, - кивнул Нил. – Что еще?

- Я не буду играть в дипломатов, - резко заявил Марк, взгляд его темно-карих глаз впился в лицо Дарела. Он сразу понял, кто главный в этой паре. – У меня нет на это времени, за вами уже следит РСР, моей персоне тоже уделено внимание спецслужбами. Крайне нежелательно, чтобы они нас видели вместе. Не так ли? – он смотрел только на Дарела.

- Вы правы, - согласился Дарел. – Нам нужна революция и бунт. Нам нужна должность регента для господина Роуза или корона. Сроки – не более года. Наши силы не в «мускулах», они в умах. Рано или поздно мы получим корону, а ждать не хотелось бы, к тому же ожидание повышает риск неудачи.

- Неужели у вас нет поддержки со стороны армии и полиции? – осведомился Марк. – Никогда не поверю, что вы даже не пытались пообщаться с военными, которые очень чтут и уважают Крома.

- У нас есть поддержка военных, - нехотя признался Дарел. – Но она не настолько велика, как нам хотелось бы и к тому же, не все военные сразу готовы пойти против королевы… Они должны убедиться, что среди людей происходит брожение, что не все согласны с новой властью… Надо положить начало. Быть же первыми не все согласны, - Дарел не хотел выдавать всех своих секретов, но он предполагал, что Изольда вполне могла кое-что донести до Марка из размышлений, которыми Дарел или Нил могли с ней не то чтобы поделиться, так проговориться… Опять же на совместном приеме их действия были очень слаженными, девушка видела, с кем и сколько они общаются. Изольда не дура, хоть и поклоняется Сету!

- Итак, вы обеспечиваете моральную и идеологическую почву для революции, мы – помогаем совершить революцию физическими силами. Во всяком случае, нам придется начать ее, - кивнул жрец Сета. – А как же Сила? У жрецов Крома она есть, и они не должны ее экономить.

- Пока не все братья понимают необходимость перемен. Если я использую эту Силу, меня отследят остальные мои братья, и им станет интересно: куда пошла эта Сила, - Дарел с вызовом посмотрел на своего врага. – Жрецы Сета не только могут пользоваться Силой, насколько мне известно.

- Не только, - кивнул Марк. – Силы у нас сейчас мало. Очень мало. Нам необходимо пополнить ее запасы, но начать выступление мы можем и с тем, что у нас есть.

- Что тебе надо в обмен на твою помощь?

- Не так уж и много, - криво усмехнулся жрец Сета. – Нам нужны финансовые поступления.

- Они всем нужны, - ответил Нил, но Дарел поднял руку и тот замолчал.

- И только?

- Нет, это начало. Если ваш план удастся, нищенствовать вы тоже не будете, так что не будем спорить о зле злата, тем более мой бог ничего против денег не имеет, - ухмылка верховного жреца стала еще кривее и превратилась в хищный оскал. – Вы должны предоставить нам возможность строить храмы моего бога Сета по всей стране, где мы сочтем необходимым, как и у богов Света. Никто не должен чинить нам в этом препятствия. Наши гонения и притеснения должны прекратиться. Сет – это бог, и к нему должно быть соответствующее отношение, как к Зулату или Джанал.

- Не много ли хотите? Хотите возрождения Империи Ночи? - осведомился Дарел, его лицо исказила гримаса злости.

- Нет, не много, - совершенно спокойно ответил Марк. – Не бойся, жрец, мы не собираемся захватывать Розми. Мы хотим прекратить притеснения нашего бога. Пусть все, кто захочет отвести от себя беду, кто захочет помочь своим грешным родичам и друзьям, что приговорены к Бездне, сможет беспрепятственно прийти в наши храмы и помолиться. И не надо кривить лицо. Твои братья и жрецы Краха создавали свои империи так же, как и мои братья. Это было. Это наше прошлое.

- Да, сей грех висит не только над твоими собратьями, - был вынужден признать Дарел. – Только это?

- Нет, это была бы слишком смешная цена за жизни моих братьев и воинов, и за ту Силу, остатки которой мы отдадим ради нашего общего дела, - покачал головой Марк. – Как я говорил, нам надо пополнять пустые резервуары нашей Силы: всех преступников, приговоренных к смерти, должны отдавать моим братьям для жертвоприношений моему богу.

На побережье наступила тишина.

Лицо Нила вытянулось от удивления: такой наглости он не ожидал. Дарел замер на несколько секунд. Ему показалось, что он ослышался, но жрец быстро собрался с мыслями.

- Не слишком ли много ты хочешь?

- Нет, - покачал головой верховный жрец. – Какая разница, как они умрут? Они все равно умрут. На смерть отправляют за серьезные преступления, эти люди уже никогда не исправятся, поэтому их убивают. Так пусть их смерти послужат моему богу и будут платой за твое процветание. Ты все равно не сможешь использовать эту Силу.

- Но люди отвернутся от нас, это же все погубит, - пробормотал Нил.

- Это не обязательно никому сообщать. Нам огласка не нужна, - пожал плечами Марк. – Это мои условия. Обсуждению они не подлежат, как не подлежит обсуждению получение вами регентства, а затем короны. И заметьте, что сначала будем действовать мы, без гарантий с вашей стороны, на свой страх и риск. Нам может понадобиться только некоторая финансовая и материальная составляющая нашего плана. Лишь потом, после получения вами желаемого, вы исполните свою часть договора. Мы рискуем гораздо больше вас.

- Ты прав, это так, - нехотя согласился Дарел. – Нам нужно время все обдумать, выстроить план действий. Позже мы должны встретиться еще раз.

- Хорошо, - согласился Марк. – Думай. Я буду во Фритауне еще два дня, потом вернусь в храм. Связь со мной можно поддерживать через госпожу Блустар. За мной приглядывают сейчас, это агенты РСР, поэтому действовать вам надо крайне осторожно. Кстати, вам они тоже уделяют внимание, как я уже сообщал в начале нашего диалога, - довольно скривил губы Донован, намекая, что он уже внес аванс к их будущему договору – поделился информацией.

- Я это понимаю, - кивнул Дарел.

- И всего один вопрос, - улыбнулся Марк.

- Какой? – слегка сощурился служитель бога бурь и ненастий.

- Я правильно понял, что далеко не все жрецы Крома вас поддерживают? И, видимо, воины Крома также не согласны с тобой. Кто-нибудь еще, кроме финансистов, бизнесменов и сугубо мирных жителей есть на вашей стороне?

- Зачем тебе это? – нехорошо сощурился Нил.

- Зачем? – удивленно переспросил Марк. – Я никогда не покупаю кота в мешке. Я хочу знать, насколько ценной будет ваша помощь и насколько много мне и моим братьям придется сделать в деле добычи вам, господин Роуз, - он вновь хмыкнул, - должности регента, а потом и короны. Имеет ли вообще смысл заключать эту сделку?

- Некоторые мои братья не согласны с моей поддержкой господина Роуза, но верховный жрец Крома Тиберий на моей стороне, - вынужден был ответить Дарел. - На нашей стороне многие жрецы Пантеры, во главе с их новой верховной жрицей, и жрецы Краха, а также, конечно же, жрецы Всех Богов Света. Также некоторые другие жрецы других богов приняли нашу сторону, но пока они ищут союзников в своих орденах. Также у нас есть поддержка среди военных, хотя она пока минимальна. До начала событий, - несколько покривил душой Дарел. Он не спешил рассказывать о последствиях нападения жриц Лоули и расколе ордена.

- Благодарю за откровенность, - усмехнулся жрец бога Тьмы. – Получается, воины и люди у нас не самая сильная сторона. Будет битва за умы. Хорошо, если мы договоримся, вам придется обеспечить оружием и техникой моих людей для успешного выполнения задач. Вы это сможете сделать?

- Думаю, да, - кивнул Дарел.

- Отлично. Думайте быстрее, я очень рискую привлечь к себе дополнительное внимание, - усмехнулся Марк. Если Дарел примет предложение, - а в этом жрец почти не сомневался, - то у Ринго будут прекрасные средства радиоперехвата и вполне себе современное оборудование и оружие. Миранда падет куда быстрее. Лишь бы Алваро не подвел, и Марсель выполнил обещанное. Марк поднялся с капители и пошел прочь. Изольда поспешила за ним, попрощавшись с Дарелом и Нилом.

Отойдя шагов на десять, Марк резко обернулся, криво усмехнувшись.

- И кстати, Дарел, за Нилом следят агенты РСР, как я и говорил, но хуже всего то, что цепной пес королевы сильно заинтересовался, откуда среди жрецов появилась идея незаконности власти королевы? Вполне вероятно, что скоро он навестит тебя или Тиберия, - довольно сообщил Донован. – Так что советую быть аккуратнее.

- Откуда у тебя такая информация? – недоверчиво спросил Дарел.

- Из надежного источника, - вновь улыбнулся Марк. – Не у тебя одного есть надежные источники. Эта информация – залог нашего дальнейшего сотрудничества, можешь считать ее залогом нашей дружбы.

Жрец Сета вновь резко развернулся и направился прочь. Он прямо чувствовал, что достиг своей цели: Дарел будет с ним сотрудничать, это как пить дать! Ведь у него нет своих людей в РСР, а у Марка есть.

- Дарел, неужели ты согласишься? – очумело, спросил Нил. - Дарел?!

- Надо подумать еще, но у нас нет выбора, - задумчиво произнес служитель верховного бога. – Он полностью прав. Без этих змеепоклонников у нас мало шансов на успех в ближайший год, а долго тянуть с осуществлением нашего плана у нас нет возможности: все может раскрыться или же пройдет слишком много времени, регент будет уже не нужен. Я должен еще подумать, дорогой мой.

- Если выяснится, что мы спутались со жрецами Сета… - взвыл Нил, всплеснув руками.

- Да, да, Нил, если это выяснится – нам придет конец. Даже когда мы добьемся желаемого, это не должно стать известным, - Дарел задумчиво потер подбородок. – Нам надо внедрить своих людей в еще большее количество учебных заведений для военных и к простым студентам, надо параллельно с воспитанием сомнений в законности правления Талинды прививать им ненависть к Сету. Тогда через несколько лет у нас будет армия, которая уничтожит и все их храмы, и их самих. К тому времени они еще не наберут силы… Об этом тоже надо подумать.

- Дарел, не переиграй самого себя, - проворчал Нил, рассматривая ногти на левой руке.

- Поэтому я сейчас поеду домой и все хорошо обдумаю, а ты не будешь меня беспокоить каждый час и донимать звонками, - огрызнулся Дарел, вставая с колонны. – Поехали, нечего тут больше делать.

Нил оскорбленно вздохнул, вздернул подбородок.

- Ты идешь или предпочитаешь еще полюбоваться на эти развалины и добираться до города пешком?! – обернулся Дарел.

7

Ривс понимал, что он спит. Но ему казалось, что он вполне себе бодрствует, только завис в полной темноте, усыпанной далекими огоньками звезд. Ноги его не касались никакой опоры, но он мог передвигаться по этому странному черному пространству, больше всего походившему на космос, если бы по семи сторонам вокруг самого капитана не угадывались словно бы очертания углов. Как будто бы он находился в комнате с семью стенами.

Ривс кого-то ждал… Наверное, Викки, хоть она и вытолкнула его отсюда в прошлый раз, запретив появляться в этом странном помещение… мире… еще где-то. Ожидание затягивалось, а потом он услышал за спиной ее мягкий голос.

- Ты опять здесь?

Ривс обернулся. Перед ним стояла босоногая девушка с поразительными серо-зелеными глазами. Она немного печально улыбалась.

- Я же обещал вернуться, - ответил Ривс. – К тому же после нашей встречи во сне, я хотел с тобой поговорить.

- Здесь для тебя небезопасно, - она еще шире улыбнулась. – Как ты не понимаешь, что можешь навсегда тут остаться?

- Тут не так уж и плохо, - он усмехнулся. – Здесь спокойно и есть ты…

- Глупый, - она уселась прямо в воздухе, поджав под себя ноги. – Людям тут очень опасно.

- Это где «тут»? – спросил Дримс.

- В зазеркалье, - она пожала плечами. – Это мир снов, изнанка зеркал, изнанка нашей жизни и нашего мира… Сложно объяснить, - девушка улыбнулась. – Здесь живут наши сны и наши кошмары, тут сталкиваются прошлое и будущее, и только тут я могу быть в безопасности. Нигде больше. Пока.

- Что-то в прошлый раз я этого не заметил, - приподнял бровь капитан.

- Это была случайность, - она невесело улыбнулась. – На меня неожиданно напали, я не смогла защититься, не была к этому готова. Мы все иногда совершаем ошибки. К тому же в тот момент я находилась в другом месте, - хитро улыбнулась девушка.

- Вот и я думаю, не совершил ли я ошибки? - признался Ривс.

- Что пришел сюда еще раз? – Викки приподняла тонкие рыжеватые бровки. Облокотилась рукой о невидимую опору, подперев голову кулачком.

- Нет, в этом я точно уверен, что поступил правильно, - он рассмеялся. – Нет, я о своей жизни.

- А что случилось? – она искренне заинтересовалась. – Ты что-то натворил? Мне казалось, ты принял правильное решение после той нашей встречи во сне.

- Ну, как тебе сказать… Ты же знаешь Розми?

- Страну Мечтаний? – она засмеялась. – Шутишь? Конечно!

- Меня сослали в Миранду.

- А то я не знаю! – всплеснула руками Викки. – Мы же в Миранде и виделись!

- Я ведь был не виноват. Меня оклеветали. Но я не об этом, - он отмахнулся от грустных мыслей. – Когда я прибыл в Нерейду, я два дня ждал поезда до Миранды, и я… я возненавидел весь мир, Розми, королеву и всех. Понимаешь, в моем деле не стали разбираться, меня просто вышвырнули с глаз долой. Но не в этом суть. Я поддался слабине и проклял все, всех и каждого, пожелав им катиться в Бездну.

- Такое бывает, - согласилась Викки. – Я тоже иногда проклинаю всю эту жизнь и всех людей. Это нормальное человеческое состояние – отчаяние, ведь с тобой поступили несправедливо.

- Не в этом дело, - он помялся. – Я так упорно проклинал Розми и королеву, что меня услышали.

- Кто? Заговорщики? Они находятся по большей части в Ариэль и Фритауне, - усмехнулась девушка. – Ну, или в Оберуне, если верить тем сведениям, что доходят до меня…

- Нет. То был Сет, - неохотно признался Ривс.

- Сет развоплощен! Его жрецы зашевелились и действуют, но Сет развоплощен, - решительно заявила она, покачав головой. – Сету не понадобились бы коды для открытия ворот Миранды.

- Не понадобились бы, но он направил ко мне своего верховного жреца, который был в Великих Болотах. Жрец предложил мне сделку: я сдаю ему Миранду, - она зачем-то нужна Сету, - а он способствует моему переводу во Фритаун. Если я сдам Миранду, я совершу то, что еще никому не удавалось – выберусь из этого проклятого города. Миранда падет так и так, он это тогда сказал. Да я это уже и сам начинаю понимать, но если я ее сдам, то они дадут горожанам возможность выйти из города. В противном случае, всех жителей Миранды сожрут твари.

- Ты, - она прикусила губу, - поэтому это чуть и не совершил? Ты хотел вырваться?

- В том все и дело, - Дримс горько вздохнул. – Я ведь отказался. А теперь я ощущаю себя идиотом. Город скорее всего падет. Он не нужен собственным жителям и гарнизону, за него не стоит бороться. Жители все равно погибнут вместе с городом, а я упустил, по ходу дела, свой единственный шанс выбраться оттуда, а может и шанс выжить для них. То ведь был просто сон, жрецы вполне могли сдержать данное слово… Может быть, у людей была возможность выжить, но я отказался, и теперь они точно погибнут. Бред какой-то… Я совершенно запутался, - признался Дримс.

- Нет, не думай так, - она подплыла к Ривсу, положила ладошки ему на плечи, взглянула в глаза. – Сет так и так не отпустил бы никого! Если город падет – все жители погибнут, но так ты сможешь спасти хоть кого-то. Ты будешь биться до конца! И твоя душа будет чиста, ты не продался Сету. Если бы ты сделал то, что они просили, то тот сон наверняка сбылся бы! Ты бы тоже погиб!

- Но я упустил свой единственный шанс… А эти люди… Ты бы их только видела… Им ничего не нужно, кроме бутылки. И из-за них я потерял свой шанс, а может быть и лишил их шанса выжить. Ты же говорила, что это был ВОЗМОЖНЫЙ вариант будущего, - он покачал головой, чуть отодвигаясь от Викки, ощущая себя жалким ничтожеством, понимая свое полное бессилие перед нависшей угрозой.

- Нет, - она замотала головой. – Нет, не упустил! Ты остался человеком, ты отказался предать. Город выстоит. Ты это сделаешь. Я знаю!

- У меня не получится, - он упрямо помотал головой. – Они сами не хотят себя спасти. Я бессилен. Я не могу заставить даже собственных пилотов бросить пить…

- Нет, что ты, - она засмеялась. – Слабый человек не услышал бы меня в Лабиринте, и уж точно не смог бы его пройти, а потом вновь оказаться здесь. Хватит отчаяния! Хватит! Ты сильный, ты воин. Твоя обязанность и долг – защищать слабых и тех, кто тебе доверился.

- Думаешь? – он улыбнулся. Какая же она нежная и сильная одновременно, и такая очаровательная, не пустышка и… настоящая. Интересно, есть ли такая Викки в реальности?

- Знаю, - произнесла она. – Знаю. А теперь тебе пора уходить, иначе зазеркалье выпьет все твои силы.

- Но я хочу еще раз увидеть тебя, - он сжал ее ладони в своих руках. – Ты веришь в меня, а я уже нет. Боюсь, я эгоист, мне нужно, чтобы в меня кто-то верил.

- Я верю в тебя, - она улыбнулась. – Ты сделал правильный выбор. И не поддавайся искушению. Если в твоей душе погаснет последний луч света – ты сюда уже не сможешь пройти. В тебе тогда, в Лабиринте, вновь зажегся луч Света. Ты его еще осознаешь.

Викки вновь толкнула его. Ривс полетел куда-то вниз, а потом проснулся у себя в квартире.

[1]Голубая империя – страна, существовавшая на территории Фритауна и почти всего северного побережья моря Ожиданий до прихода Кемия I. Была уничтожена в войне с потомками переселенцев, как и другие страны, которые существовали в долине Великих Гор.