Безмолвные тени Раминара

— Б-б-брат? — выдавливаю, задыхаясь от неожиданности. Наверное, ещё и бледнею, потому что чувствую, как кровь отливает от лица, рванув к бешено застучавшему сердцу. Руки просто опускаются, а в ногах такая слабость, что если бы не кресло подо мной, то точно упала.

И тем не менее всё равно падаю. Головой на стол. Открытие добивает меня окончательно, вот и вжимаюсь лбом в гладкую поверхность, обхватив затылок ладонями, старательно удерживая рвущиеся наружу эмоции. Эффект неожиданности срабатывает на ура. Знакомься Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса. Только у меня вместо пудинга — братик. Сводный. Ну, правильно. Его мать была любовницей моего отца. Беременность — закономерное следствие. Чего ещё я ждала? С подобными типами взаимоотношений старков и землян удивительно, что он у меня один такой… родственничек, и по планете не бегает ещё несколько. Но как же так?! В мозгу не укладывается даже не сам факт подобного финала, а то, что узнаю я обо всём, как обычно, последней. Неужели никто не был в курсе? А сам Ян?

Спокойствие, только спокойствие. Вот выяснением и займёмся. Вдох, выдох.

Выпрямляюсь, отыскивая глазами брюнета.

— Знал? — прищуриваюсь, всматриваясь в тёмно-карие радужки.

Медленное отрицательное движение головой и тяжёлый, мрачный взгляд. Ну что ж, кажется, этот не врёт. Невооружённым глазом видно, что ему самому несладко от подобного подарка судьбы.

Молча поворачиваюсь к отцу.

— Марина ничего не говорила о беременности, — тот совершенно правильно понял мой немой вопрос. — И тщательно скрывала то, что родила от меня ребёнка. Шесть лет. А потом… — не договорив, замолчал. Впрочем, и без слов ясно, что было дальше. Моя мама вышла из комы, и отец прекратил прочие контактные взаимодействия. Вот женщина и не выдержала. Сначала, наверное, ещё надеялась, что он к ней вернётся, а когда поняла, что этого не будет, решила избавиться от душевных терзаний раз и навсегда. Может, со стороны это и выглядит глупо, но я же не знаю, насколько сильны эти самые связки.

— Я, возможно, так никогда бы этого и не узнал, если бы Эдер не привёз Яна сюда, — тем временем продолжает говорить отец. — Атанар настоял на проведении диагностики и лечении травм, полученных в процессе транспортировки, а прибор автоматически сделал генетический анализ, поставив нас перед фактом.

Понятно. Значит, Эд всё же не удержался от нанесения тяжких телесных повреждений. Нет, я его не обвиняю, в конце концов, он меня защищал. И поступал совершенно правильно! Кстати, судя по спокойному, невозмутимому выражению лица, пилот сам придерживается такого же мнения. И вообще, с какой радости он должен был церемониться с тем, кто его убил? Пусть не совсем его, но всё же…

Перевожу взгляд на новоприобретённого братца, никак не отреагировавшего на подобное заявление, заодно отыскивая в чертах хоть что-то, подтверждающее наше родство. Вот только, кроме относительно близкого цвета глаз и волос, ничего не нахожу. Да и те темнее. Скорее всего, Ян внешне похож на свою мать. Зато теперь мне становится понятно, почему я ему только симпатизировала и на большее меня не хватало — интуитивно чувствовала, что он не чужой. И слава богу!

Представляю иной вариант развития событий, и мне становится не по себе.

— И что теперь? — судорожно выдыхаю, прерывая затянувшееся молчание.

— Ничего особенного, — вновь вступает в разговор дядя. — Ян вернётся на Землю и продолжит свою работу. Только задачи у него будут несколько иные, — последняя фраза звучит очень многозначительно.

Во как! Я в восхищении. В который раз убеждаюсь, что старки неимоверно предприимчивый народ! Любую ситуацию переворачивают в свою пользу. Появился новый отпрыск? Который имеет доступ к данным противника? Шикарно! Воспользуемся. А сам Подестов понял, что его перевербовали? И как отнёсся? Неужели так легко принял и согласился? Или надавили и заставили? Эти могут… Млин! Устроить бы ему допрос! И не получится. При всех этого не сделать, а где братика поселили, и как с ним встретиться с глазу на глаз, я не в курсе. Жаль.

Однако возвращаться ради этого на Землю мне не хочется. Интриги достали, честно говоря. Я — исследователь, а не детектив! Научный работник, а не матёрый шпион-диверсант! И вынужденное участие в закулисных играх не для меня.

— Я останусь здесь, — решительно заявляю, сцепляя пальцы в замок, замечая, как неприятно дёрнулся Ден и отвёл взгляд Ян.

— Лидея, — снова морщится отец. Ясно, что моё упорство ему не нравится. — У нас нельзя просто жить. Тебе придётся выполнять ту работу, которая в настоящее время необходима. Это не так просто, как тебе кажется. И вообще, чем ты планируешь заниматься?

— У вас же есть биологический сектор, — проявляю чудеса дедукции. — Есть прибор, оперирующий с памятью. Ментальный корректор, кажется? — это я рассказ мамы вспомнила. Она весьма эмоционально описала мне сей шедевр инопланетной техники, с которым ей пришлось столкнуться. — Думаю, что это как раз моя специализация.

Несколько минут старки обмениваются взглядами, вероятнее всего, общаясь телепатически. Уж больно забавные у них при этом лица! Какая досада, что я не могу их слышать!

— Хорошо, — резюмирует итог папа. — Я включу тебя в состав группы, но… Эдер! Тебе придётся ещё какое-то время выполнять свои обязанности, — решительно бросает пилоту, спокойно отреагировавшему кивком головы. — Он останется твоим телохранителем, — это уже мне.

Дежавю!

— Зачем? — выдавливаю, не понимая смысла распоряжения.

— Что значит, зачем? Обучение — на «Треоне», а работа на Превентире, — объясняет родитель, удивлённо приподняв каштановые брови. — Потребуются частые перелёты, значит, тебе нужен свободный пилот, чтобы не отвлекать остальных. К тому же ни с планировкой корабля, ни с расположением секторов на базе ты не знакома, — в голосе явное неудовольствие. Оно и понятно — из-за меня столько проблем!

Во-о-от, Лидея. Получила? Опять у тебя вместо свободы — надсмотрщик и помощник. Два в одном. Только теперь вполне человеческого облика. Что, впрочем, не слишком меня успокаивает, скорее, даже имеет эффект обратный — как я с этим типом общаться должна, после всего того, что произошло?

— Инструкции получите завтра. Оба, — краткое, деловое распоряжение и внимательный взгляд, оценивающий мою реакцию. — Идите, — кивком головы меня выпроваживают за дверь. Ну и Эда заодно.

Хм… На автопилоте поднимаюсь с кресла, следуя в указанном направлении. Странно. Сколько себя помню, когда встречалась с отцом на Земле, он себя вёл иначе. Мягче, человечнее. Ощущение, словно его подменили. С другой стороны, здесь он — капитан и, как я поняла, советник. Начальство, короче. Наверное, поэтому и ведёт себя соответствующе.

Молчаливый блондин, словно привычная тень, следует за мной. Хотя, скорее, это я иду за ним. По той простой причине, что не знаю, куда надо топать. Пожалуй, отец прав. Проще приставить ко мне того, кто будет контролировать и направлять, чем отвечать на мои глупые вопросы и разгребать последствия опрометчивых поступков.

Любопытно, а как Эдер отнёсся к подобному назначению? Равнодушно, просто как к продолжению старого задания? Или скрипя зубами, потому что, уверена, оно мешает ему вернуться к прежней работе? Судя по невозмутимому выражению лица — первое. Но… кто ж этих старков разберёт?!

— Извини, — решаю всё же прозондировать почву, когда, открыв вход в мою каюту, сопровождающий собирается «делать ноги». — Я не думала, что тебя заставят со мной возиться. Хочешь, я попрошу найти кого-нибудь другого?

— Я тебя не устраиваю? — вижу недоумение в потемневших от возмущения серо-голубых глазах.

— Э-э-э… — теряюсь от подобной реакции и оправдываюсь: — Я не это имела в виду. Просто ты и так потратил на меня много времени. Да и сфера деятельности, которой ты занимался, как я поняла, у тебя несколько иная.

— Времени у меня более чем достаточно, — напоминая мне о том, что жить, перемещаясь из тела в тело, можно практически вечно, парирует телохранитель и скрещивает руки на груди. — А работа… — он как-то криво усмехается. — Ты же знаешь, что она у меня была самая разная. Так что… — пожимает плечами.

Киваю, дав понять, что мне всё ясно и против его кандидатуры я ничего не имею, и поспешно ретируюсь за закрывшейся стеной. Ну надо же! А Эд, оказывается, умеет обижаться!

Как выяснилось позже, умеет он не только это, но и многое другое из того, что в значительной степени примиряет меня с его практически неизменным присутствием рядом. Потому что вполне человеческие качества, которые он старательно гасил в первые дни нашего знакомства, стали проявляться в дальнейшем. По крайней мере, холодного, рационального старка я видела крайне редко. Чаще мне доставался приветливый, живо реагирующий на мои запросы мужчина, общаться с которым не составляло никаких проблем. Как и ему со мной, впрочем. Можно сказать, что мы вернулись к взаимоотношениям, которые сложились у нас на Земле. С той разницей, что Эд теперь ночует в соседней каюте, хотя и имеет свободный доступ в мою Ну и с поправкой на появившуюся у моего телохранителя способность говорить и наличие другого типа конечностей. Которыми он активно пользуется.

— Лидея! Ты о чём думаешь!? — разрывая сон, эта блондинистая зараза бесцеремонно встряхивает меня за плечи, заставляя сменить горизонтальное положение тела на крайне неудобное вертикальное. — Вставай!

— Эдер, сгинь, — привычно отмахиваюсь, заваливаясь обратно. — Я только легла.

— Пять часов назад, — не сдаётся «будильник». — А через два тебе нужно быть на базе!

— К чёрту Превентир, — бормочу, натягивая на голову подушку. — Я должна высыпаться, хотя бы иногда.

— Поспишь в дискоиде, — фыркает бездушный тип и, отобрав столь желанный для меня предмет, сгребает в охапку, перемещая из уютных объятий мягкой постели каюты в куда более суровые захваты кресла диска.

Ну а поскольку подобные сцены, с незначительными вариациями, повторяются изо дня в день вот уже почти месяц, на подобное самоуправство я не обращаю внимания. Наоборот, научилась извлекать из этого выгоду, ухитряясь подремать ещё несколько минут у него на плече. Нет, всё же в том, что он не собака, есть свои плюсы.

Четыре недели. Тридцать дней сумасшедшего дома и никаких выходных. Ежедневные четыре часа перелётов с базы на корабль и обратно. Семь часов обучения и столько же — работы. Оставшиеся шесть — на мелкие естественные потребности организма, гигиенические процедуры и сон. Три раза в неделю жёсткое расписание чуть-чуть меняется — минус час от работы и столько же от учёбы. Освободившиеся два часа меня нещадно гоняют на тренажёрах — у старков едва ли не культ физической формы.

Голова кругом, и ни минуты свободного, личного времени. Даже с мамой видеться не успеваю, хотя она сейчас тоже находится на «Треоне». Денис пропал, как и Ян, впрочем. Наверное, они вернулись на Землю. Зато отец, как и я, постоянно мигрирует, периодически появляясь — в самые неожиданные моменты и в самых неожиданных местах. А мой дядя неизменно находится рядом с ним, ни шагу в сторону, словно охраняет. И факт этот вызывает некоторое недоумение — на Земле я их вместе никогда не видела…

Несколько раз мы сталкивались в ангаре, когда возвращались на корабль. Однажды они заглянули в лабораторию, где я с маниакальным упорством изучала специфическую инопланетную технику, а также получала те сведения о нашем любимом мозге, до которых земная наука ещё не доросла. А вчера заявились в биологический сектор Превентира, заинтересованные моими профессиональными успехами. Ну и психическим состоянием заодно. Даже полюбопытствовали — не изменила ли моя строптивая душенька своего скоропалительного решения?

А я что? Назвался груздем — полезай в кузов. Терплю, стараясь привыкнуть. К режиму, который выматывает до потери самообладания. К жёстким требованиям относительно заданий, которые необходимо точно выполнять. К высокой скорости получения информации, которая с трудом умещается в голове. А ведь на её основе приходится работать… И только Эдеру позволяю видеть мои периодические срывы.

Первый раз, когда он неожиданно появился в каюте в самый разгар моих самозабвенных рыданий, перепугалась я основательно. Расскажет отцу, и всё. Вернут на Землю без разговоров.

Обошлось. Эд меня не выдал. И даже помог снять стресс, просто со мной поговорив. Успокоил, напомнив, что вначале всегда трудно, а потом станет легче. Посоветовал не зацикливаться на происходящем и относиться ко всему спокойнее, равнодушнее. Он, конечно, рассуждал, глядя со своей колокольни, но… Только благодаря его поддержке я не бросила всё к чертям. К тому же через несколько дней обучение должно закончиться, и тогда можно будет оставаться на базе постоянно, значит, станет значительно легче.

На самом деле, я вообще не понимаю, зачем была устроена вся эта петрушка с перелётами? Я прекрасно могла бы получать нужную информацию и на Превентире — оборудование там аналогичное. Возможно, меня хотели основательно вымотать и проверить? Или специально ужесточили условия, чтобы я не выдержала и сбежала? Очень похоже. Правда, спрашивать об этом вслух я не рискнула. Зачем демонстрировать свою догадливость? Пусть считают, что ни о чём подобном я не задумываюсь. Авось пригодится.

Зато самой себе всё чаще стала задавать вопрос: а вот действительно, зачем мне всё это нужно? Что в итоге хочу получить? Я же не старки, которым, похоже, ничего, кроме этой самой работы, в жизни и не требуется. Наверное, понять их я не смогу, как бы ни пыталась. Нет, работать я не против. Интересно. Увлекательно. Столько невероятных открытий. Новых впечатлений. Но. Мне нужно хотя бы иногда расслабляться. Общаться. Гулять. Ну и внимания хочется. Я же девушка, а не робот!

Сначала я честно пыталась гасить потребности организма на корню, но с каждым днём делать это становилось всё сложнее. Потому что вокруг — исключительно особи противоположного пола. Да ещё и не абы какие! Я чисто внешний аспект имею в виду. Высокие, с весьма впечатляющими формами, и на лица просто красавцы. Легко ли такое игнорировать? Вот то-то и оно! В итоге закончилось всё тем, что я непроизвольно начала провоцировать своего телохранителя.

Глупо? Наверное. Но что мне оставалось? Он — единственный, с кем я могла хоть иногда чувствовать себя не винтиком в работающей машине, а нормальным человеком.

Не буду врать, что моё начинание оказалось успешным. Скорее, наоборот. По-моему, Эдер даже не понял, что я его соблазняю. Хотя, возможно, просто вид сделал соответствующий. Не знаю. Вел себя со мной корректно, ни разу не позволил себе ничего лишнего. Таскание на руках не в счёт. Ибо вынужденное.

Подобное поведение меня и злило, и внушало уважение. С одной стороны, контроль над организмом у него великолепный. С другой — сомневаюсь, что физиологию тела старки заглушили настолько, что оно перестало реагировать на внешние стимулы. В конце концов, дети же у них появляются?! Вот и как тогда расценивать равнодушие моего телохранителя? У которого, кстати, контактных связок на Земле было… Припомнила одно из воспоминаний и ужаснулась. Вират говорил: «Нужно будет создать больше тысячи». Кошмар. Может, Эдер и не со всеми… гм… физически контактировал, но… Получается, что я не в его вкусе? Обидно…

Не то, чтобы мне прям кровь из носа нужно внимание именно Эда. Ну не хочет, и не надо! В принципе, никто мне не мешает вести себя подобным образом с другими потенциальными жертвами, которых в ближайшем окружении более чем достаточно. И тем не менее ущемлённое самолюбие заставляет продолжать игру именно с ним.

Жаль, что возможностей для этого не так много. На свидания он меня не приглашает. В дискоиде занят управлением. Когда я работаю или учусь, его рядом нет. Остаются только занятия в тренажёрке под его бдительным оком, краткие беседы перед сном и перемещения.

Кстати! О них.

— Набирай, — командует пилот, когда мы, вывалившись из диска, доползаем до ближайшего трада.

— Эдер, — морщусь, отступая чуть в сторону. — Давай лучше ты сам.

— Лидея, — старк добавляет голосу строгости, показывая, что не одобряет моего нежелания выполнять его распоряжения. — Ну как ты выучишь код, если не будешь им пользоваться?

— Я давным-давно запомнила эту дурацкую комбинацию! — закатываю глаза к светящемуся потолку и складываю руки на груди. — Она мне снится уже! Хочешь, наизусть перескажу?

— Обязательно перескажешь, — уверенно кивает Эд, пододвигая меня к панели управления и заставляя расцепить руки. — Только знать и использовать — две совершенно разные вещи, — наставительно поясняет, внимательно наблюдая за неуверенными движениями моих пальцев, проваливающихся сквозь виртуальный пульт, упорно не желающих действовать автоматически и всё время старающихся набрать совершенно иную комбинацию. При всём при том, что тренируюсь ежедневно!

Просто беда какая-то!

— Стоп! — Эдер неожиданно быстро перехватывает запястье, не позволяя запустить старт. — Ты опять перескочила. Будь внимательнее! Давай ещё раз.

Сбрасываю настройки, послушно повторяю набор и на этот раз ошибок не делаю, так что уже через пять минут оставляю своего телохранителя за бортом. То есть за дверью биологического сектора. А если быть уж совсем точной, то отдела ликвидации последствий ментальных взаимодействий.

Длинное помещение, с приятным полумраком, разделённое высокими перегородками на более мелкие отсеки. В некоторых пусто, большинство же заняты — сквозь полупрозрачные перегородки можно разглядеть контуры работающих там старков.

— Привет, Лидея, — привычно бросает через плечо расположившийся у входа сероглазый шатен в сиреневом комбинезоне, отрываясь от процесса моделирования на виртуальном экране. — Твои подопечные уже в списке, можешь начинать, — возвращается к прерванному процессу.

Сарат контролирует всю работу. Распределяет задания, составляет инструкции, проверяет результаты. Чрезвычайно увлечённый своими обязанностями и абсолютно неинтересный в плане общения. Говорить с ним на отвлечённые темы бесполезно. Пробовала.

— Доброе утро, — вежливо отвечаю.

Хотя утро здесь — понятие весьма условное и у каждого своё. Есть, разумеется, общий временной отсчёт, похожий на земной по длительности, но режим функционирования в нём — индивидуальный.

Исчезаю в недрах своего рабочего закуточка. В нашем отделе таких — несколько десятков, а на «Треоне» всего один. Оно и понятно — корабль слишком удалён от Земли, с Луны работать быстрее и проще. А с учётом того количества контактёров, которое имеется на планете, можно за голову схватиться и ужаснуться, представив, скольким из них приходится корректировать воспоминания, если возникли проблемы при формировании связки или в процессе считывания информации.

Активирую вильюрер, пробегаю глазами по перечню контактёров, выбираю первого в списке, убеждаюсь в необходимости изменений, подбираю подходящие вариации воспоминаний, совмещаю их с реальными, проверяю настройки системы, дожидаюсь готовности, устанавливаю соединение и запускаю процесс. Жду завершения, на всякий случай отслеживая ход записи, проверяю результат, стабилизируя нейронные связи, отключаю связь и… И всё заново.

Отработанная процедура. Стандартная. Иногда, конечно, возникают и непредвиденные ситуации, к которым приходится подходить индивидуально, чуть ли не вручную вмешиваясь в процесс записи, но чаще всего всё очень даже предсказуемо и строго по эталону.

За день успеваю вернуть к нормальной, спокойной жизни восемь человек. Все они теперь навряд ли вспомнят о том, что с ними происходили вещи, которые легко отнести к разряду необъяснимых. И это к лучшему. Я уже давно перестала считать, что подобные знания принесут человечеству пользу. Не зря же говорят: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Сбросив отчёт Сарату, выключаю технику, блокируя доступ, и неторопливо шествую на выход. Кинув тихое «пока» в фиолетовую спину и получив в ответ неопределённый жест рукой, покидаю сектор. Любопытно, а вот этот тип когда успевает отдыхать? Сколько сюда прихожу — он всегда на своём месте.

Как и Эдер, впрочем. Ждёт меня, прислонившись плечом к стене и задумчиво изучая окружающее пространство. Хм… Интересно, чем он занимается, пока я работаю?

— Ты задержалась, — сокрушённо вздыхает, прихватывая мою руку и утаскивая за собой по коридору.

Думаете, это знак внимания такой? Не обольщайтесь. Он всегда так делает, когда мы опаздываем. Для ускорения процесса перемещения. И тем не менее набирать код полётного ангара опять приходится мне. Вот ведь упёртый тип!

— Лидея! — негодующее восклицание и сильные пальцы, не позволившие активировать канал. — Ты опять не следишь за тем, что делаешь!

Спохватываюсь, понимая, что в который раз напортачила. Начинаю вводить символы снова и замираю, потому что неожиданная идея, промелькнувшая в моём лихорадочно работающем мозге, зарубает на корню все другие процессы.

— Ну что? — чуть встряхивает меня за плечи нетерпеливый субъект. — Забыла?

— Нет, просто… — прикидываю, как бы успешнее провернуть задуманное. — Просто меня нервирует твой постоянный контроль. Давай я попробую набрать код самостоятельно.

— Совсем?.. — теряется телохранитель, принимая моё объяснение за чистую монету. — Хорошо, — с сомнением в голосе, но разрешает.

— А ты не смотри, — упрямо жду, пока он соизволит отвернуться.

Чего я добиваюсь? Проверки. Если пальцы всё время стремятся набрать какую-то комбинацию, значит, отработана она у моего организма до автоматизма и банально срабатывает мышечная память. То есть, получается, что когда-то я её уже набирала и, скорее всего, не раз. А это невозможно! На Превентире я никогда не была! На «Треоне» — да. И то до годика. Так что нестыковка какая-то получается! Нужно хоть с чего-то начать, чтобы прояснить этот туманный момент. А что я могу, кроме как позволить себе выполнить непонятно откуда взявшееся действие? И бдительность Эда будет только мешать.

Не глядя пробегаюсь пальцами по консоли. Жму «старт». И жалею. Сразу. Как только начинает оседать конденсат. Потому что…

— Дихол! — возмущённо бросает старк, моментально среагировав на всё чётче проявляющееся вокруг нас пространство. — Ты что творишь?! — одной рукой оперативно возвращает исчезнувшую консоль, набирая код полётного ангара, другой притягивает меня к себе, прижимая мои руки к корпусу, чтобы не вздумала ему мешать.

— А я тут при чём? — округляю глаза, изображая полное непонимание. — Оно само! — заглядываю через широкое плечо, приподнимаясь на носочки и обозревая… энергетический сектор. Тот самый, в который меня перебросило в первый раз.

Вот так номер…

Эд бурчит что-то невразумительно-раздражённое, но я его не слушаю, задумываясь. Один раз — случайность, два — уже закономерность. И очень подозрительная! Особенно с учётом крайне низкой вероятности совпадения комбинации символов. Слишком сложно.

И так меня это открытие занимает, что я почти не обращаю внимания на руку, продолжающую ненавязчиво фиксировать мою талию. Хотя нет, замечаю, разумеется, отмечая про себя некоторую вольность в том, как именно Эд вынуждает меня идти рядом с ним, хотя прекрасно можно было обойтись и без подобной близости. Эх! И нужно бы воспользоваться ситуацией, раз в кои-то веки старк сам проявил инициативу, но не позволяю себе этого сделать, сосредотачиваясь на более важной проблеме. Как? Ну как всё выяснить?! Ведь по всему получается, что меня опять обманули! Вот только в чём? И зачем?

Информация… Которой мне катастрофически не хватает, чтобы делать какие-то определённые выводы. Где её взять? Пытать Эдера бессмысленно, я и так знаю практически всё, что и он сам. Ну, почти. Сомневаюсь, что старк в курсе событий моего детства, он же вообще не знал о моём существовании до того, как его попросили стать телохранителем. Мама? Как вариант, возможно. Но ведь до этого она молчала! И наш состоявшийся разговор по душам не дал мне никаких зацепок. Хотя… Что там она сказала про мои эксперименты с системами корабля? Играла с вильюрером, забравшись на стол? Так-так… Сомневаюсь, что в годик я могла это сделать. Значит, что-то мама знает! Но, уверена, будет скрывать до последнего. Ден? Вне досягаемости. Отец? Дядя? Гиблое дело. Чёрт! Да что ж за невезение!

Настроение отвратительное. Физиономия мрачная. Хорошо, что у Эда хватает такта и деликатности не приставать с расспросами, хоть иногда мне и кажется, что он готов сорваться, но… Держится. Без лишних разговоров провожает меня в обучающий блок, когда мы наконец оказываемся на «Треоне».

Усилием воли сбрасываю накатившее оцепенение. Хватит! Будем компенсировать отсутствие одних знаний получением других.

Вхожу в отсек, сталкиваясь нос к носу с темноволосым старком.

— Готова? — Так же как и Атанар, этот тип не тратит времени на приветствие. Сразу активирует обучающую программу, разворачиваясь к стене.

— Давай, — опускаюсь на сиденье поднявшегося из пола кресла и сосредотачиваюсь, потому что объяснять дважды Ривиан не любит. Сердится даже. Так что стараюсь схватывать всё, что называется, на лету, сразу выясняя моменты, которые остаются не слишком понятными.

Сегодня приходится поднапрячься, потому что от механизма формирования псевдовоспоминаний мы перешли к специфике их фиксации на коре мозга. А это, оказывается, весьма своеобразный процесс! И нюансов, которые приходится учитывать, ощутимо больше.

Смотрю на экран, где, как иллюстрация к объяснению, разворачивается объёмная картина происходящего в мозге.

— … в данном случае, — неторопливо комментирует видео Ривиан. — Срабатывает индуктивная синхронизация на границе фаз… Видишь? Реагируя на излучение, клетки начинают активировать новые нейронные сети, игнорируя прежние… При возникновении возбуждения в данной зоне импульсный резонанс запускает воспроизведение созданного фрагмента.

— Подожди, — останавливаю просмотр, потому что услышанное не укладывается в рамки имеющихся у меня знаний. — Получается, что старые воспоминания не стираются окончательно? К ним просто блокируется доступ?

— Разумеется, — передёргивает плечами старк. — Убрать их полностью можно, только уничтожив задействованные в хранении нейроны, а в этом нет никакого смысла, ведь каждый удерживает в себе множество элементов всей системы. Мы пробовали. Теряется слишком многое.

Ой-ой! Полученная информация вдруг заставила меня предположить практически невероятное. То, что стремление моих пальцев набрать код энергетического сектора есть попытка мозга восстановить когда-то сформированный нейронный путь. Заблокированный. Стёртый. А если это так, то выходит, что я отнюдь не в годик на Землю попала, а гораздо позже! И просто кто-то, очень в этом заинтересованный, банально откорректировал мне воспоминания.

Бред? Не факт. После того, как я столько раз столкнулась с откровенной ложью, можно поверить и в такое.

Благоразумно сдержав нахлынувшие эмоции, дослушиваю лекцию до конца, выполняю ту практическую часть обучения, которая мне предлагается, осторожно выпытывая у Ривиана: «А нет ли способов удалить ложные воспоминания, вернув прежнюю структуру нейронным сетям?» Не прямо в лоб спрашиваю, разумеется, ищу обходные пути, чтобы не догадался о причинах моей заинтересованности. На всякий случай. К концу занятия выясняю. Можно. И, в принципе, уже даже представляю, как.

А дальше… Дальше — проблема. Вернее, целых две. Первая — у меня нет карты внесённых в мою память изменений (если они были, конечно). Вторая, вытекающая из предыдущей, — использовать тренировочный корректор бесполезно. Чтобы найти стёртые фрагменты, нужен рабочий, на Превентире. А как я им воспользуюсь, под неусыпным контролем Сарата?

Несколько дней я не могу ничего придумать. Мои робкие надежды на случайности, совпадения событий, которые могли бы дать мне возможность «вспомнить всё», медленно уходят в небытие. Никаких шансов…

— Идём, — прихватывает мою ладонь Эд, в очередной раз встретив меня после работы.

Занятая своими мыслями, иду следом, замечая, что направление перемещения на этот раз несколько иное, только когда вокруг меня возникает целая роща из земных деревьев под нереально высоким куполом, имитирующим голубое небо.

— Это что? — недоумевая, осматриваю совершенно земной пейзаж, оказаться в котором не ожидала.

— Тебе больше не нужно возвращаться на «Треон», — мягко улыбается телохранитель. — Обучение закончилось, теперь будешь жить на базе постоянно. А это, — осматривает живописное пространство, — зона отдыха. Я же обещал её показать. Вот и подумал, что сегодня тебе захочется немного расслабиться. Нет? — взгляд становится напряжённым, возвращаясь ко мне.

— Спасибо, — с благодарностью смотрю на него. Не ожидала…

Снова краткая улыбка, и меня утаскивают вглубь этого импровизированного уголка живой природы в недрах земного спутника. Большого, потому что идём мы, огибая метровые стволы высоченных деревьев, довольно долго. На небольшой полянке усаживаемся прямо на плотный травяной ковёр.

Осторожно раздвигая травинки, пытаюсь добраться до почвы, обнаруживая белёсый субстрат искусственного грунта. Сдерживая разочарование, расправляю растения, наблюдая, как Эдер, располагаясь удобнее, достаёт из сумки, которую принёс с собой, внушительный запас продуктов.

— У нас пикник? — не верю своим глазам.

— Ты против? — он смеётся, прекрасно зная, каким будет мой ответ. Ну как я могу возражать, если столько дней мечтала о чём-то подобном!

Освободиться от обязательств. Разгрузить мозг. Побыть с пилотом наедине. По вполне понятным соображениям.

Любопытно, а какие мотивы у старка? Выполняет свои обязанности? Или… Вот этого понять не могу. Сначала Эд подшучивает, отбирает у меня вкусные кусочки, улыбается и даже, словно невзначай, касается моей руки, а потом вдруг холодеет, возвращаясь к нейтральному общению.

Я веду себя осмотрительно, стараясь не спугнуть его инициативу (если, конечно, это именно она проявляется, а не что-то иное). В один из периодов «потеплений» не удерживаюсь, выкладывая старку свои домыслы и соображения. Не выдал же он меня отцу, значит, можно положиться на его молчание. К тому же мне нужно кому-то выговориться, держать всё в себе я больше не в состоянии. А если Эд мне поможет, то будет просто замечательно!

— Это возможно, конечно, но… — хмурится блондин. — Ты хоть понимаешь, насколько серьёзной может оказаться ситуация, если всё на самом деле обстоит так, как ты думаешь?

Киваю, стискивая пальцы, которые в этот момент так удачно умещаются в его ладони.

— Поможешь? — умоляюще смотрю в мгновенно ставшие тревожными глаза.

Он уходит в себя, непроизвольно поглаживая мою ладонь. Несколько минут мы сидим молча. Думать ему я не мешаю, переваривая смешанный коктейль чувств и желаний, который бурлит в моей душе. Получаю удовольствие от приятных ощущений. Боюсь того, что он откажет. Наслаждаюсь нашей невольной близостью. Страшусь последствий. Радуюсь тому, что есть хоть кто-то, с кем я могу говорить откровенно.

— Я попробую, — в звенящей тишине неожиданно ясно слышен его голос. В интонациях — уверенность, принятое решение и ещё что-то. То, что я не могу опознать.

Мою руку он так и не отпустил. Но и ничего большего себе не позволил. Так мы и просидели до вечера, избегая поднимать щекотливую тему и выбирая для обсуждения нейтральные, пока не пришло время заселяться в новую каюту. Мне же теперь на базе жить.

Только через две недели Эд, пропавший после нашего совместного ужина, появился на моей жилой территории. По поводу его таинственного исчезновения я сначала недоумевала и расстраивалась, а потом философски рассудила, что, наверное, ему приказали заниматься чем-то иным, ведь я больше в опеке не нуждаюсь. Хоть и было обидно, что старк ни разу не попытался со мной встретиться.

— Привет, Лидея, — словно мы и не расставались надолго, коротко кивает светловолосый мужчина, бесцеремонно вваливаясь в мой отсек и усаживаясь в свободное кресло. — Собирайся. Через полчаса Сарат улетает на орбитальный комплекс. У тебя будет шесть часов, — с ходу озадачивает меня инструкцией.

— А ты откуда знаешь? — сонно хлопаю ресницами, сползая с кровати, в которую плюхнулась всего час назад.

— Я пилотирую его дискоид, — улыбается и тут же становится серьёзным. — Быстрее. Мне нужно успеть в полётный ангар.

Как удачно! В самом шустром темпе заскакиваю в гигиенический блок, меняя комбинезон, и следом за сообщником перемещаюсь в рабочий сектор. Ободряюще кивнув, Эд шагает в трад, а я терпеливо дожидаюсь, когда моё непосредственное начальство соизволит выйти из кабинета. А дальше — дело техники. Стремительно выскакиваю навстречу, влепляясь в мускулистое тело. Совершенно случайно, разумеется.

— Ой! — преувеличенно-испуганно отступаю. — Прости.

— Ты что тут делаешь? — пытается вникнуть в происходящее Сарат, озадаченный моим появлением и напором.

— Не спится, — популярно объясняю. — Решила поработать.

Пару секунд старк обдумывает моё заявление.

— Ладно, — даёт разрешение. — Возьми список подопечных из резервной базы.

Тщательно прячу улыбку, усиленно кивая. Так и знала, что служебное рвение перевесит иные соображения!

Естественно, что контактёры меня сегодня не интересуют, так что ни в какую базу я даже не заглядываю. Перенастраиваю корректор на автоматический режим, потому что я сама управлять им буду не в состоянии. Подбираю программу, поскольку вместо записи псевдовоспоминаний ему придётся сначала искать следы постороннего вмешательства, а потом их же нейтрализовывать.

Кажется, всё. Ещё раз проверяю настройки, активирую систему и надеваю на голову виртуальный шлем. Выдыхаю и закрываю глаза, сосредотачиваясь на процессе.

Заново вспоминаю своё детство. Весёлый смех, когда Дейв катает меня на плечах, изображая из себя верховое животное. Коридоры корабля и старков, провожающих нас насмешливыми взглядами. Мягкий, уговаривающий голос мамы, потому что после подобной гонки я никак не хочу засыпать. Виртуально-сенсорный экран вильюрера, на котором отыскиваю нужные символы и соединяю их в цепочки, выполняя учебное задание. Улыбку отца, когда у меня получается это сделать. Свой радостный визг и брызги воды в искусственном озере под куполом из трипслата, сквозь который просвечивает звёздное небо, и родителей, удобно расположившихся на берегу, контролирующих моё шумное времяпрепровождение. Попытки набрать на призрачной панели трада нужную комбинацию для перемещения и снисходительный взгляд брата, наблюдающего за неуверенными движениями маленьких пальцев. Занятия в тренировочном отсеке под язвительные комментарии моего дяди. Побег в полётный ангар и неожиданное удивление тому факту, что брат у меня тоже пилот. Первый полёт с ним на дискоиде и последующие, постепенно становящиеся привычными. Коридоры Превентира, по которым я хожу столь же часто, как и по корабельным. Биологический сектор и свои руки, моделирующие клеточные структуры на лабораторном столе. Раздражённый Атанар, нетерпеливо объясняющий мне ошибки, и сочувствующие синие глаза мамы, стоящей рядом. Насмешливый голос рыжеволосого Лоета, с которым мы спорим:

— Лидея, ты невозможна! — техник даже не пытается скрыть своего отношения к моим научным изысканиям. — Придумаешь же!

— А вдруг получится?! — упрямо не сдаю позиций. — Ты только представь! Можно будет общаться с обитателями многомерности!

— Мы не для того закрывали портал, — качает головой старк, — чтобы позволить амиотам попасть в наш мир снова.

— А кто говорит про «попасть»? — округляю глаза. — Мы всего лишь установим ментальную связь через ткань подпространства и всё.

— Дались тебе эти тени, — надувает щёки, натужно выдыхая, мужчина. — Живут они без нас, а мы без них, и ладно.

— Не ладно! — возмущаюсь научной пассивности того, кто лично изобрёл оружие и защиту против амиотов. — И вообще! — встаю в классическую земную позу именуемую «руки в боки». — Мама же была в многомерном мире. Я тоже хочу посмотреть! И сделаю для этого всё!

— Только попробуй! — раздражённо шипит на меня Лоет и грозится: — Капитану расскажу!

Буравлю сердитым взглядом несгибаемого типа, сдаваясь на милость победителя. Проблем с отцом мне не хочется. Вот только расставаться со своей мечтой тоже. Так что тщательно планирую будущий опыт. Раз мне никто не хочет помогать, сделаю всё сама. Пусть только не мешают!

Тщательно штудирую все записи в памяти вильюрера относительно физических особенностей наших миров. Изучаю специфику работы нейросимулятора, подгоняя параметры под нужные мне волновые характеристики. «Пытаю» маму на предмет её воспоминаний, особенностей эманации и возможных нюансов общения с жителями многомерности. Подделываю в отчёте количество прибывших с Илькуты камней, фактически похищая у Атанара малю-ю-юсенький реат, когда помогаю ему готовить новую ассимиляцию. Налаживаю личные контакты с персоналом энергетического сектора, потому как на соединение энергии потребуется офигительно много. Где я столько возьму? Так что строю глазки и заигрываю с Гионом — симпатичным молодым старком, совсем недавно сменившим тело и оставшимся работать на базе. Полгода бегаю к нему на свидания, пока не получаю свободный вход в закрытую зону. Куда, в один прекрасный день, и заваливаюсь со всем своим оборудованием и трофеями.

— Это что? — округляются глаза у моего невольного соучастника в «преступлении века».

— Это? — кокетливо прикусываю губу. — Это я тут поработаю немного. Ты не волнуйся, я мешать не буду. Просто вон там посижу, — киваю на укромный уголок метрах в двадцати от энергетического потока. Ближе мне и не нужно. Реат сам притянет к себе энергии столько, сколько потребуется.

Убедившись, что интерес к моей персоне на время угас и старк занялся своими рабочими обязанностями, готовлюсь к эксперименту, активируя симулятор. Сосредотачиваюсь, разбиваю кристалл и…

Мир вокруг рвётся на куски, расплываясь искажениями, в которых я тону, словно в вязком желе, задыхаюсь, не понимая, куда исчез весь воздух и почему привычные ощущения пропали, сменившись иными. Неправильными, иррациональными, неестественными.

Пульсирующий свет вокруг, текучий, просачивающийся сквозь меня саму. Яркие вспышки, от которых хочется держаться подальше. Спонтанные завихрения, складывающиеся в нереальные узоры. Безумные звуковые волны, на которых укачивает, будто они — что-то вещественное. И страшное, пугающее ощущение чьего-то присутствия рядом.

— Интересно… — Меня окатывает осязаемый поток чужого любопытства. — Никогда бы не подумал, что на этом уровне может оказаться свободная энерелла!

— Что? — невольно выбрасываю эмоциональную волну, непонятным для самой себя движением разворачиваясь, чтобы опознать в непосредственной близости призрачный голубоватый сгусток, словно сотканный из энергетических потоков.

— Тебе же трудно удерживать энергию и стабилизировать контурные поля в векторных деформациях многомерности, — что-то вкрадчивое проскальзывает в этом пояснении. — Зачем тогда ты сюда переместилась? — мой визави чуть заметно искажается, оказываясь ещё ближе.

— Я не планировала попасть именно в это место, — сосредотачиваюсь, припоминая, всё, что узнала от мамы. Вернее, то, что она смогла вспомнить о местных обитателях. — Ты энерект, да?

— Желаешь в этом убедиться? — насмешка и предвкушение. Одновременно. И от этого чёткое понимание того, что позволять ему приближаться ко мне нельзя категорически.

— Нет, — ставлю призрачного собеседника перед фактом, невольным усилием «отлетая» в сторону. Неудачно. Попадаю в сплетение ослепляющих вспышек, будто оказавшихся внутри меня. Это не больно, просто страшно.

— С ума сошла, нырять в квантовый всплеск! — сильный рывок, безумный круговорот непонятных элементов пространства и окутывающее голубоватое сияние, защищающее от опасного воздействия. — Тебя же развеет на кварки! — чувствую возмущение моей беспечностью.

— Спасибо, — соображаю, что спасителя нужно хотя бы поблагодарить.

— И всё? — свечение становится более плотным, словно концентрируется. — Только благодарность? Слияние не подразумевается? — Возникшее притяжение усиливается, блокируя мои попытки вырваться на свободу.

— Пусти! — пугаюсь подобного самоуправства.

— Не-а, — весьма равнодушный к моей панике, самодовольный ответ. — Поздно. Останешься со мной.

Притяжение усиливается всё стремительнее, и я пытаюсь вернуть себе независимость, осознавая, что влипла во что-то неприятное. И это ещё слабо сказано.

— Я не могу! — бьюсь в панике, и…

Обжигающая световая вспышка разрывает наше взаимодействие. Испепеляет мир вокруг и бесцеремонно швыряет меня в давящую темноту. Осязаемую, тяжёлую, вязкую, слишком плотную, чтобы нормально её воспринимать…

— Лидея! — кто-то громко меня зовёт, встряхивая за плечи, похлопывая по щекам и заставляя вернуться в реальный мир. — Очнись!

— Хватит! — останавливаю руку, которая вознамерилась в очередной раз привести меня в чувство. — Я в порядке, — открываю глаза, чтобы тут же их закрыть, потому что вынести укоряющий взгляд я не в состоянии.

— Что же ты наделала? — отец использует другой доступный способ меня пристыдить. — Почему ты настолько упряма? — в голосе столько боли и переживаний. — Совсем не думаешь о последствиях!

— Что произошло? — распахиваю глаза, приподнимаясь на локте. Ощущение непоправимого заставляет забыть о себе.

— Энергетический поток повреждён, — озвучиваются последствия моего эксперимента. — Часть сектора разрушена полностью. Гион погиб, когда попытался тебе помешать. Он оказался слишком близко, и его сознание забросило в многомерность эманационной волной. Оно так и не вернулось.

— Прости, — снова зажмуриваюсь, всхлипывая, потому что лавиной накатывает осознание собственной глупости и вины. Вцепляюсь пальцами в сильные плечи, утыкаясь лицом в чёрный комбинезон. — Папа, я не хотела, — плачу, пытаюсь оправдаться. — Не думала, что произойдёт такое! Не понимаю, почему? Я же всё рассчитала! Можешь проверить! Там результаты совсем другие были!

— Знаю, — вздыхает, ласково поглаживая меня по волосам. — Я видел твои расчёты. Ты поторопилась и не учла, что затраченной энергии твоему сознанию хватит только на путешествие «туда». Мы почти три недели потратили на создание нового канала, связывающего миры, чтобы вытащить тебя обратно. И именно это привело к таким значительным разрушениям.

— Три недели? — отстраняюсь, осматриваясь и наконец понимая, что нахожусь в медицинском отсеке. — Я же там несколько минут провела…

— В многомерности не только иное пространство, но и время, — предсказуемо отвечает отец. — Хорошо, что у твоей мамы всё ещё сохранились способности к эманации. И то, что она тебя чувствует. Иначе отыскать твоё сознание было бы проблематично. Просто счастье, — прищуривается, — что слияние с энеректом, которого ты встретила, не успело стать полным.

— Откуда ты знаешь? — нервно сглатываю.

— Наивная, — притягивает меня к себе. — Веронике пришлось отправиться следом, бросать тебя на произвол судьбы она не захотела, — интонации становятся напряжённее. Он явно опасался того, что может потерять нас обеих. — Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло, — в голосе уже и злые нотки появляются. — Могла там остаться навсегда, привязанной к этой призрачной субстанции. Разорвать такое взаимодействие невозможно.

— С мамой всё в порядке? — надеюсь хоть на это.

— Почти.

Услышав уклончивый ответ, я пытаюсь вырваться из крепких объятий.

— Папа!

— Тело пострадало при взрыве, — сильнее сжимая руки, отец сдерживает мой порыв, — но Атанар обещал, что через неделю организм восстановится полностью. Главное, что её сознание вернулось. Как и твоё.

И снова я плачу, потому что из-за меня столько проблем! Это же не первый раз, когда отцу приходится разгребать последствия моей безалаберности! Ну что за характер мне достался? Почему меня никогда не волнует собственная безопасность, а задумываюсь о возможных осложнениях только после того, как всё произошло?

Нет. С этим однозначно нужно что-то делать! Может, на Земле мне будет проще? На планете совсем другая жизнь, куда более спокойная. А приносить пользу можно и там. Вот только как жить с постоянным чувством вины? Гион… Если бы не моё безрассудство, ты бы остался жив! Помнить об этом не хочу. Не могу. Это слишком тяжело.

Стереть себе память? Да, наверняка так будет лучше для всех. И для меня.

Дождавшись удобного момента, оставляю сообщение брату и родителям с просьбой устроить и по возможности контролировать мою земную жизнь, объясняя мотивы своего поступка. Закрываюсь в лаборатории, настраивая корректор и подбирая себе нейтральные воспоминания раннего детства и учёбы в школе, привязывая их к нашему земному дому, в котором мы иногда отдыхаем. А ещё формирую всё так, чтобы предоставить родителям как можно больше свободы от их непутёвой доченьки. Пусть они живут своей жизнью, а моё сознание спит спокойно в неведении. Буду обычным человеком. Это же так легко…

Легко?

В полном ауте сижу, уставившись в стену, не обращая внимания на мелодичные попискивания прибора, недвусмысленно намекающего, что возвращать мне утерянные воспоминания он закончил.

Какая же я наивная дура! Была. И осталась. Стремилась заново обрести саму себя? Нашла. И каков итог? Убедилась в том, что моя попытка исправить ситуацию ничего во мне не изменила. Ни моей беспечности, ни легкомысленности. Судя по всему, это уже не лечится. Я даже на Земле ухитрилась влипнуть в неприятности!

По-моему, своими поступками я вообще испортила всё окончательно. А ещё на родителей обижалась! И на Дейва! А ведь они всего лишь хотели вернуть меня обратно в свою жизнь, из которой я так поспешно и трусливо сбежала! Старались пробудить мои воспоминания без применения радикальных мер. Медленно, осторожно, не желая травмировать и без того пострадавшую психику! А я? Второй раз сделала ошибку, которую не знаю, как исправить! А ведь мне теперь смотреть им всем в глаза!

Впрочем, хватит! Я же не страус, который прячет голову в песок, и не самонадеянный подросток, психологически неуравновешенный, а посему пасующий перед настоящими трудностями. Я взрослая девушка, пусть и поздно, но осознавшая и признавшая свои ошибки! Значит, нужно перебороть себя и забыть о лёгких путях. Надеюсь, что родители будут рады моему возвращению.

Дождавшись Эда, прошу его забрать меня с собой на «Треон». Пилот как всегда тактично воздерживается от вопросов, а может, просто понимает по моему внешнему виду, что затея оказалась успешной. Ощутимо волнуюсь и нервничаю, хоть и решила для себя всё окончательно. А вот обратно в свой жилой отсек на корабле заваливаюсь уже абсолютно счастливой. Падаю на кровать с улыбкой, которую даже не пытаюсь скрыть. Переполняющие эмоции не так просто погасить, особенно, когда всё так хорошо заканчивается.

Семейный совет, на котором я откровенно поговорила с родителями, избавил меня от опасений. Первоначальный шок, возникший в ответ на моё признание, очень быстро превратился в мамины слёзы и облегчение в глазах отца. Но главное, я поняла, что они на меня не сердятся и готовы на всё, лишь бы в моей душе больше не возникло желания творить подобные глупости.

Пообещала. Не буду. Да и зачем? Ведь теперь у меня совсем иной взгляд на происходящее! И на своё окружение. Даже работа у Сарата воспринимается по-другому. Серьёзнее. И выполняю я её вдумчивее.

И вот казалось бы — всё замечательно! Ан нет. Не возникло того покоя, который дал бы мне возможность жить в своё удовольствие. Причина этого, материальная, бродит где-то рядом, крайне редко появляясь в зоне визуального контакта. Эд, как я поняла, окончательно вернулся к своей профессии пилота. А мне по-прежнему приходится работать и жить на Превентире. И я так и не разобралась в том, как же бывший телохранитель ко мне относится!

Наладив отношения с родителями, я ему честно обо всём рассказала, получив в ответ заинтересованный взгляд и ободряющую улыбку. Несколько вопросов… и ничего более. Этот скрытный субъект не попытался даже взять меня за руку. Я уже молчу про «обнять» и так далее…

Почти месяц я терпела, старательно избегая любых встреч с ним, мучая больше саму себя, наверное, пока не поняла, что эту проблему тоже надо как-то решать! Не сходить же с ума от неразделённой любви?! Избавилась от одной головной боли, получила другую. Дурдом!

В конечном итоге, наплевав на собственную гордость, пригласила старка на прогулку. Отказа не последовало, и это меня воодушевило. Может, не всё так плохо, как я думаю?

Готовилась к свиданию, нервничала, переживала, выражения нужные подбирала. А вот теперь слова выдавить из себя не могу, потому что флегматичная сдержанность идущего рядом блондина выбивает из колеи.

— Ты хотела что-то узнать? — Эд решает заговорить первым, после относительно долгого молчаливого путешествия между деревьями.

Спросить? Ах, ну да. Я же изобрела благовидный предлог для оправдания своей инициативы относительно нашей встречи!

— Эдер, а зачем ты уничтожал цветы, которые мне дарил Ян? — останавливаюсь, опираясь на шершавый ствол, чтобы удобнее было наблюдать за его реакцией. — Я до сих пор не могу понять твоего поведения.

— Не моего, — секундное замешательство и относительно спокойный ответ. — Дубля. Иногда мне тоже требовался отдых, — мужчина протягивает руку, отламывая ветку и принимаясь её ощипывать. — В такие моменты приходилось отключать контроль, оставляя организм функционировать на тех инстинктах, которые ему сохранили.

Значит, не ревность. Жаль. Зачарованно смотрю на размеренные движения сильных пальцев, отрывающих узкие листья.

— А рычал ты на мужчин, не подпуская ко мне, тоже на инстинктах? — ищу зацепки, пытаясь разглядеть на невозмутимом лице хоть какие-то эмоции

— Ну знаешь ли! — фыркает Мистер Дог. Наконец-то на фейсе появилось… недовольство. — А как, по-твоему, я должен был мешать вашим физическим взаимодействиям? У меня были иные возможности? Не вмешиваться и отпускать ситуацию на самотёк я не имел права. Ты же теперь прекрасно понимаешь, какими могли стать последствия!

— Прости, — подумав, решаю подойти к вопросу с другой стороны. — Наверное, моё отношение и возмущение тебя обижало?

— Лидея, — Эд сминает оголённый прутик в дугу, ломая неловким движением, и отбрасывает в сторону. — Ну какие обиды? Это же моя работа! Надеюсь, ты не будешь забивать себе голову подобными глупостями?

— Хорошо, не буду, — послушно соглашаюсь. — Хотя мне казалось, что…

— Поверь, это только твоё воображение, — нетерпеливо перебивает, скрещивая руки на груди, мой визави.

Ясно. Старк не желает продолжать неприятный разговор. Его волнуют мои переживания постольку, поскольку он вынужден с ними соприкасаться. Значит, не испытывает к своей бывшей подопечной никаких нежных чувств. И проявляемый им ранее интерес к моей персоне всего — лишь моя собственная иллюзия. Самообман.

А ведь я его люблю…

Закрываю глаза, стискиваю зубы, сдерживая слёзы и готовые сорваться с губ слова. Старку они не нужны. А если это так, то и мне рядом с ним делать нечего.

Старательно избегая встречи с холодным взглядом, тихо прошу:

— Отвези меня на Землю.