Безликие: Тени Агиона (СИ)

Запись № 12

1288 год новой эры, десятый месяц Абанэд, 07 число утро, Сонша, Агион

Я сидел на кухне и смотрел на патроны, будто бы они могли меня укусить.

Мелоди я спровадил, ничего не объяснив. Я видел, что девушка была перепугана ночной стрельбой, но сейчас у меня не было ни сил, ни желания посвящать ее в курс дела. Единственное, я сказал, что сам к ней заеду на днях. И все — весь разговор.

Пять патронов, одна гильза. Это было послание, вот только от кого? Девушка клялась, что в квартире никого не было, а значит — это был не человек.

Но я видел в сквере тварь, что уволокла курсанта. Это третий, ну хорошо, если совсем сгущать краски — четвертый класс. Не пятый. Не вне категорий.

Но эта насмешка и послание — а это были именно они, несомненно — дело рук кого-то разумного. Кого-то, кто знает, чем я занимаюсь.

Я был уверен в том, что это какой-то отсчет. Что произойдет, когда патроны в барабане закончатся? Для кого уготованы все прочие пули, или это намек, что меня загоняют в угол?

В безвыходной ситуации охотник оставляет для себя выход. Это правильно, это проще, это гуманнее, чем погибать от когтей. В нашей работе не место героизму. Это в окопе, сражаясь с чужаком, ты можешь выпустить весь магазин или барабан, бросить в морду врага ствол и приготовиться к расстрелу или удару штыком в грудь. Но тут не штыки — тут когти и клыки, тут смерть более жуткая, чем в бою с любым человеком.

Так что охотник всегда должен беречь последнюю пулю для себя.

У меня осталось пять выстрелов. В кого я должен их сделать? Или в кого их сделает неизвестный шутник, что до смерти перепугал молодую певицу, что пришла ко мне заночевать?

Бессонная ночь давала о себе знать, но у меня было слишком много дел. Одеться по форме, взять оружие, сумку для перчатки — нельзя больше оставлять реликвию де Гранжей без присмотра — после чего надо поймать такси. Мне нужно в управление.

Едва я успел спуститься, как увидел моих новых друзей — те самые мордовороты, которые привезли меня ночью к Варро.

— Офицер Кейн, — сипло поприветствовал меня один из оперативников.

— Господа, — кивнул я.

— Вижу, вы готовы, — подал голос второй мордоворот. — К его высокопревосходительству?

— Конечно, — согласился я, уже двигаясь в сторону черной машины.

В голове же нехотя, но все же стала крутиться какая-то мысль. Оформить ее окончательно не удавалось всю дорогу, но только подъезжая к зданию управления я понял — а как они узнали?

По спине сразу пробежал неприятный холодок. Я знал, что я у Варро под колпаком, но чтобы настолько плотно? И что это, подстраховка для ценного актива в моем лице, или же просто соглядатаи, которые фиксируют каждый мой шаг?

В приемной было более людно, чем я привык. Несколько крупных полицейских чинов, какие-то люди в цивильном, видимо, из агионской управы, тройка гражданских просителей. Я привычно кивнул секретарю, сдал свое оружие, после чего, немного стесняясь, но попросил кофе.

Секретарь сначала было удивился, но после все же заглянул мне в лицо и все понял. Бессонная ночь легла темными кругами под глазами, так что довольно быстро был добыт и кофейник, и небольшая фарфоровая чашечка.

Закинув под неодобрительный взгляд высоких чинов в напиток аж четыре кубика рафинада — сам факт того, что какой-то унтер-офицер будет ожидать своей очереди, потягивая кофеек, их возмутила, но мне сейчас было глубоко фиолетово на их мнение — я устроился со своей добычей на свободном стуле в углу приемной и стал ждать.

Едва я пригубил приторно-сладкой жижи, дверь в кабинет агионского исправника распахнулась, откуда вышла целая делегация.

— Офицер Кейн, — кивнул секретарь, поднимаясь со своего места.

Я спешно, шумно и совершенно по-плебейски всосал обжигающий кофе, едва не разбил из-за неловкого движения чашку о край стола секретаря, после чего одернул китель и под уже уничтожающие взгляды всей приемной ломанулся в кабинет непосредственного начальства.

— Докладывайте, времени мало, — резко бросил Варро, едва за мной закрылась дверь.

— Я нашел его. Живет в сквере, довольно опасен. Тварь территориальная, то есть имеет охотничьи угодья.

— Я надеюсь, все уже решено? — спросил Варро.

Я опешил от постановки вопроса.

— Извините?..

Варро раздраженно бросил на стол ручку и, сложив руки на животе, перефразировал свой вопрос:

— Вы убили тварь, что унесла курсанта?

— Нет.

— Почему?

— Имеющееся у меня оружие неэффективно. Цель слишком… тонкая, — ответил я.

Варро раздраженно фыркнул.

— Тогда почему вы здесь? — спросил исправник. — Я дал вам три дня, Кейн. Если угроза не устранена, вы должны прямо сейчас рыскать в поисках цели.

Я был слишком уставший, чтобы держать себя в руках.

— Мне нужны люди, ресурсы, — ответил я исправнику грубее, чем следовало. — Прочесать сквер, найти гнездо.

— А что еще вам надо, унтер-офицер? — сладким голосом уточнил Варро, на что я не обратил внимания.

— Бочка топлива и бочка масла, сделать смесь. Выжечь гнездо и саму тварь, — не моргнув глазом ответил я.

— Наверное, и транспорт нужен? — улыбаясь, уточнил Варро.

— Ну да, — согласился я. — Пара машин точно. Вообще, лучше всего подошел бы огнемет…

— Так! — рявкнул Варро, хлопая ладонью по столу. — Знайте свое место, унтер-офицер! Огнемет⁈ Людей⁈ Вы на моем персональном попечительстве! И если помните условия нашего уговора, то все, что касается безликих — ваша проблема! Я лишь прикрываю вашу эту… охоту! Чтобы вас не бросили в тюрьму! Вот и все! Так что отставить эти разговоры про огнеметы и ресурсы! Вы — сам себе ресурс, унтер-офицер! А если вы не справляетесь с задачами, которые сами же на себя возложили, то я…

Лицо Варро покраснело от гнева, и я понял, что когда я ступил в кабинет, агионский исправник уже был, как говорится, «на конях». Видимо, ему нехило прищемили хвост в этой истории и сейчас, понимая, что быстро и легко ничего не будет, он срывался на мне, как непосредственном исполнителе и, частично, виновнике этих проблем.

— Знайте свое место, офицер Кейн! — повторил Варро. — Тварь найдена — уже хоть что-то! Приступайте к решительным действиям! Немедля!

Совершенно ошарашенный напором исправника, я только козырнул, после чего вывалился из кабинета. Под насмешливые взгляды старших чинов я пересек приемную, забрал у секретаря свое оружие, а после — удалился восвояси.

Что это вообще было? И какая муха укусила Варро? Исправник всегда тонко откликался на любые нужды охоты, он прекрасно понимал, чем я занимаюсь. Сейчас же господин Варро вел себя так, будто его подменил мелкий чиновник-самодур — только кричал и пыхтел, старался меня унизить.

Голова стала раскалываться от боли — кофе сделал только хуже — так что я кое-как поймал машину и поехал домой. К демонам! Мне надо поспать хотя бы три часа. Лучше — шесть. А если мне не помогут в управлении, значит, надо брать ситуацию под собственный контроль. Что у меня остается? Надо подумать.

Придя домой, я проверил, заперта ли дверь, натянул на правую руку перчатку, положил под подушку «Виконта» и почти моментально вырубился — даже форму не убрал, китель, рубашка и брюки так и остались лежать горой на табурете.

Проснулся я совершенно разбитым. Пусть за окном было еще светло — отключился я буквально на пару часов, и сейчас было около трех — рука замерзла из-за холодного металла перчатки и едва двигалась. С шипением разминая одеревеневшие связки и мышцы до самого локтя, я поднялся с кровати и стал думать. Мне надо найти гнездо. Времени — часа два-три, пока не наступили сумерки.

Гражданская одежда, беговые туфли, сумка со снаряжением, «Виконт». Я был категорически против поспешных действий, но Варро наседал. А если исправник давит на меня — кто-то давит на самого Варро. А это значит, что если я не выполню это задание, меня могут бросить за решетку.

Я был на плотном крючке. Стрельба Алиши во время боя со скребуном, непонятные травмы Вартана. Последнее дело вообще замяли и не дали ход — но кто знает, где и когда всплывет эта папочка с куцым протоколом опроса, где через строку фигурирует мое имя.

Боги, в какое говно я вляпался! И нужно было мне поднять эту перчатку в квартире господина Наусса? Пусть бы кто-нибудь другой разбирался со всей этой грязью…

«Не ной», — шепнул внутренний голос.

Это все недосып и нервы. Это был странный безликий, непонятный. Пусть бы у него были клыки и когти — так было бы намного привычнее. Но нет, этих курсантов угораздило нарваться на совершенно непонятную лесную тварь, у которой ни начала, ни конца — одни ноги… Будто бы я охочусь на огромную ветку.

Я хлопнул дверью и, бодрясь, побежал по ступеням подъезда вниз. Где пусть и в большом сквере, который в некоторых местах более походил на парк, может спрятаться гнездо подобного монстра? И как оно вообще может выглядеть? Это будет не нора и не пещера — зачем палке нора? Тогда что это будет?

Я пересек улицу, завернул за угол и вышел к гастроному. Тут же начинался и сквер. Еще раз прохлопав через легкую куртку, на месте ли револьвер, я уже приготовился начать свои поиски, как заметил машину. Ту самую, что срисовал в день заказа холодильника.

Два хмурых мордоворота старательно делали вид, что крайне увлечены углом ближайшего дома. Но я-то знал, по чью они здесь душу.

Я демонстративно прошел мимо машины и свернул в сквер. Десять шагов, двадцать, тридцать. За спиной хлопнули дверцы автомобиля. Едва слышно, но до меня звук все же долетел. Значит, пошли за мной.

Охотиться резко расхотелось. Точнее, расхотелось рыскать по скверу при свете дня. Если они будут следить за мной «ногами», то им же хуже — лучше бы оставались в машине.

План созрел сам собой. Тем более, у меня есть и личные дела — надо заглянуть в ресторанчик и потолковать с управляющим на тему эксплуатации граждан с музыкальными талантами.

Уже подходя к тому самому заведению я с усмешкой подумал, что сейчас стану «крышевать» Мелоди. Буквально, буду размахивать своей ксивой перед носом администратора и требовать заплатить девушке причитающееся.

Впрочем, к моему удивлению, когда я, весь боевой и нацеленный на разборки, вошел внутрь, там уже стояла знатная ругань:

— Что значит, пропустила выступления⁈ — кричала Мелоди. — Я честно отработала три вечера!

— Ничего не знаю! — фыркнул управляющий, пытаясь проскользнуть мимо артистки и скрыться где-то в стороне кухни. — Ты себя в табель внесла? Внесла! Выступать пришла? Нет! У меня два вечера музыки не было из-за тебя!

— Я инструмент разбила! — кричала в ответ девушка. — Отдайте мои деньги!

— А нам кто убытки покроет? Знаешь, как чек упал и посадка просела⁈ — вызверился управляющий.

Я присмотрелся к мужчине, привыкая к мраку зала. Ничем не примечательный, немного хлыщеватый и долговязый, но совершенно обычный агионец. Только что геля, или чем он там укладывает волосы, на голове было многовато — а так совершенно обычный мужчина.

— Никуда я не пойду! — Мелоди от отчаянья вцепилась в локоть мужчины, не давая ему уйти.

— Так! Я сейчас охрану вызову! Или в полицию позвоню! Дебоширка! — рявкнул управляющий, сбрасывая руки девушки резким рывком.

О! Мой выход…

— Не надо никуда звонить… — начал я, после чего нарвался на полный презрения взгляд со стороны мужика, и если минуту назад я относился к нему вполне нейтрально, то сейчас он стал мне противен.

— Что, дружка привела? — фыркнул управляющий на Мелоди. — Вали отсюда, пацан. Даю две…

Он осекся в тот момент, когда в тусклом зале железными уголками обложки сверкнуло удостоверение.

— Я говорю, не надо звонить в полицию, она уже здесь, — холодно ответил я управляющему. — Старший унтер-офицер Кейн, третий участок северо-западного, как раз ваш район.

— Э-э-ы-ы… — протянул управляющий, разглядывая ксиву.

— Я услышал, вы госпоже артистке отказываете в оплате? — уточнил я, вытаскивая из холодных пальцев мужчины документы.

Мелоди же, смекнув, что происходит, сделала вид, что мы совершенно не знакомы.

— Господин унтер-офицер! — девушка схватила меня за плечо, будто ища защиты. — Все именно так! Я провела выступления, а господин Хойс отказывается платить!

— Она не выполнила условия договора! Она заняла кучу дней в табеле и не пришла! — продолжал брызгать слюной управляющий.

Я демонстративно спрятал удостоверение во внутренний карман куртки, после чего задал очень простой и очень очевидный вопрос:

— Так, а тот договор, о котором вы говорите. Можно взглянуть?

Хойс осекся, перевел взгляд на Мелоди, что сейчас картинно пряталась за моей спиной, после — на меня, и только хмуро кивнул.

— Все решим, — ответил мужчина, — если позволите, господин унтер-офицер.

Я важно кивнул, после чего, дождавшись, когда управляющий скроется где-то за стойкой, повернулся к девушке:

— Ты что тут делаешь? — шепнул я Мелоди.

— Деньги свои добыть пыталась… Я же не думала, что ты придешь сюда разбираться… — пробормотала артистка.

Я только махнул на нее рукой и занял один из многочисленных пустых столов. За мной был хвост, а значит, надо посидеть, помотать этим недоделанным шпионам нервы. Тем более, можно и устроить ранний ужин — еда мне сейчас не повредит.

Обслуживал меня и Мелоди лично управляющий, да с таким лицом, будто бы я надругался над всей его родней до десятого колена. Но ничего не говорил — молча принес Мелоди заработанное, а после принял заказ на отбивную с овощами и чашку горячего кофе. Не было у них никакого официального договора с артисткой, а значит — я мог, как минимум, сдать их налоговой инспекции. А чем встречаться с ними — лучше уж сразу закрываться. Если не разорят — душу достанут так, что уйдешь в монастырь Единого. Пятнадцать франгов, что они задолжали Мелоди, того очевидно не стоили.

— У-у-у, сразу мне его рожа не понравилась, когда договаривалась о помосте, — пробормотала девушка, пряча кровно заработанные куда-то в свой жилет, видимо, в специально нашитый кармашек.

— Помосте? — переспросил я.

— Ну, о выступлении, — пояснила девушка. — Вон, помост.

Я посмотрел на мини-сцену, которая состояла из весьма высокой, но все же ступеньки, а после перевел взгляд на девушку.

— Может перекусишь? — спросил я для приличия.

— Чаю, если только, — кивнула девушка, так что пришлось лицезреть кислую мину Хойса еще раз.

Еду несли невероятно долго, или мне так показалось — потому что между мной и артисткой повисло неловкое молчание. Я глубокомысленно ковырял ногтем столешницу, Мелоди — смотрела в угол.

— Это был злой дух! — не выдержала артистка, когда передо мной встала тарелка с горячим, а перед ней ее чашка чая и пирожное.

— Ась?

— Злой дух! У тебя в квартире водятся бесы! У меня бабка была верующая, она бы сказала, что это бесы! — продолжила Мелоди.

— Нет там никаких бесов, обычная служебная конура, — ответил я, берясь за приборы.

Мелоди замолкла и осуждающе наблюдала, как я отправляю в рот кусок за куском, деланно-увлеченно двигая челюстями. Мне этот разговор был настолько не в дугу, насколько вообще возможно. Не хватало еще объясняться с девушкой тут, посреди заведения, откуда нас очень хотели бы выпроводить.

— То есть, ты хочешь сказать, — елейным голосом начала артистка, — что пока тебя не было в квартире, твой пистолет сам достался из кобуры, сделал выстрел, разрядился, выставил патроны на столе и…

— Револьвер, — перебил я Мелоди.

— Что? — не поняла девушка.

— У полицейских револьверы, а не пистолеты, — повторил я, продолжая смотреть в тарелку.

— Тогда как он оказался на столе? — продолжила наседать артистка.

— Никак. Я его там оставил. Чистил.

— Не ври мне.

— Не вру. Оставил на столе, казенные патроны паршивые, случился самострел.

Я чувствовал тяжелый взгляд девушки, но ничего ей не отвечал — продолжал уничтожать свою еду, все так же глядя в тарелку. Давай же! Верь мне! Я сделал для тебя столько хорошего!

— Я видела книги, — наконец-то сказала Мелоди. — Ничего толком не поняла, но…

Черт!

По моему загривку пробежал холодок. Видела дневники? А где я их оставил? Неужели…

— Так вот, эта охота…

Я с силой грохнул ножом и вилкой по столу, отчего Мелоди аж вздрогнула, но заткнулась, после чего взял чашку с кофе и сделал большой глоток. На артистку я все еще не смотрел — пялился в пустоту, прокручивая в голове варианты.

Пириус говорил, что открываться можно только тем, кто увидит безликого своими глазами. Все прочие посчитают тебя безумцем и хорошо, если просто покрутят пальцем у виска. А так могут и в дурку попытаться сдать…

— Чего ты хочешь? — спросил я у девушки.

— Правды, — ответила Мелоди.

Я наконец-то перевел взгляд на артистку и заглянул в ее полные решимости голубые глаза. Бледная, испуганная — представляю, каково было проснуться от звука выстрела, а потом понять, что в квартире кроме тебя ни души — но при этом какая-то боевая.

У меня же в голове стал зреть план.

— Хорошо, — сказал я, берясь за приборы. — Я расскажу. Про дневники, и про выстрел. Все что знаю, клянусь.

— Ну, так… — подалась вперед Мелоди, а ее глаза заблестели от лихорадочного предвкушения.

— Не тут! — ответил я. — Сначала надо кое-что провернуть. Зайдем в сквер, посидим на лавочке…

Прямо сейчас мне надо было решить вопрос, точнее, целых два, два очень любопытных вопроса.