Бета-тестеры. Дополнительное издание

Часть 3. Фейерверки Бравного Дня

Квартира Внучки. 28 ноября. 07:02 реального времени.

С утра Ксюша, не сдержавшись, матернулась на пытавшуюся растолкать её сестру, получила в ответ разгневанную тираду, от которой у любого нормального человека уши бы свернулись трубочкой, и, победно накрывшись подушкой, отвоевала себе ещё несколько часов сна. Впрочем, когда Плюс, гневно цокая каблучками, хлопнула дверью, желание поспать, послав всех куда подальше, исчезло само собой. Мрачно бурча себе под нос что-то нечленораздельное, но явно неприличное, рыжая набрала полную раковину ледяной воды и с обречённым вздохом туда макнулась. Глаза девушки слегка полезли из орбит, тело прошибло холодным потом, но зато остальные утренние процедуры она проделала в режиме нон-стоп с довольно приличной скоростью.

— Плюс, бл-лин, вечно холодильник пустой, вечно нет всего, чего нет. Не дом, а паника сплошная, — недовольно фырчала Ксюша, пытаясь сообразить что-нибудь на завтрак. В конце концов, плюнув на это явно бесполезное занятие, она совершила набег на аптечку, замешала анальгетик с не переводящимся в доме её стараниями кофе и, подумав, добавила к извечному содержимому сумки жаропонижающее, антибиотики и древний лимон из холодильника. Интуиция подсказывала ей, что знакомый её сестры был столь же беспечен по отношению к собственному здоровью. Тяжело вздохнув и проверив наличие в сумке свободного места, девушка отправила банку с молотым кофе туда же.

Ноутбук сестры с никогда не закрывающимися вкладками браузера мерно гудел из-под дивана, и, потратив некоторое время, чтобы выделить из полусотни цветных ярлычков нужный, Ксюша нашла вкладку электронной почты, где со вчерашнего вечера висело по-спартански лаконичное послание, состоящее из названия улицы и двух чисел. Переписав на всякий случай адрес на руку, девушка хлопнула крышкой ноутбука и нехотя поплелась на улицу, навстречу морозному воздуху, солнечным лучам и неминуемой головной боли.

— Кс-Ксеноба-айт! .. — Дверь слегка содрогнулась от злобного пинка. — Выполза-ай! — Ещё один пинок. — Я з-знаю, что ты там, гад ползучий! Лучше сам открой, пока я дверь к чёртовой матери не выбила! — Целая серия ударов по несчастной двери.

— Иду я, иду, — мрачно прошипели в квартире. Через минуту дверь и впрямь открылась, являя взору девушки встрёпанного, сонного, простуженного и явно злого программиста.

— Вот не надо мне тут пострадавшую сторону изображать, мне тоже по утрам не очень хорошо, — уныло заявила Ксюша, просачиваясь внутрь. — А вообще, мог бы просто с вечера дверь не закрывать. Херь. С какого чёрта у тебя звонок дверной не работает? Ну, показывай: где твой бардак, где мне магний искать?

Вместо ответа Ксенобайт неопределённо повёл рукой в сторону единственной комнаты, и девушка, пройдя туда, ошарашено застыла. Идеальный порядок и чуть ли не стерильная чистота возле гордо раскинувшегося на столе компьютера соседствовали с абсолютной помойкой из каких-то распечаток, целого склада стеклотары, битой и не очень, коробок из-под пиццы и ещё какой-то ерунды, консервных банок и гор не пойми чего, сваленных в одну большую груду. По чести сказать, Ксюша бы не удивилась, если б из-под этой свалки сейчас высунулось склизкое зелёное щупальце.

— Ла-адно, — неуверенно протянула она. — Ох, херь… Так, не ныть. Сейчас разберёмся. Ксен, ты хотя бы примерно помнишь, с какой стороны мне искать?

— Ищи на дне, — язвительно посоветовал Ксенобайт и чихнул, пошатнувшись и опершись на стену.

— Зараза, — почти восхищённо качнула головой рыжая. — Вот что, жертва бацилл, брысь досыпать; красные глаза больше идут твоему персонажу из Химер. А я пока тут покопаюсь. Если меня сожрёт какая-нибудь дрянь из тех, что тут завелись, прошу считать меня погибшей ради высшей цели.

— Идёт, — довольно кивнул программист и уполз на диван возле компьютера, находившийся в нейтральной зоне между ним и свалкой, откуда до этого, по-видимому, встал. Ксюша даже не удивилась, когда Ксенобайт улёгся головой на оставленную на подлокотнике беспроводную клавиатуру; кажется, здесь это было нормой.

Дважды обойдя гору мусора, рыжая обречённо вздохнула. Мусоропровода в доме не было, а совершать рейд за рейдом до ближайшей помойки не хотелось до ужаса. Впрочем, выбора у неё, кажется, тоже не было.

Решив начать по принципу «отсечь всё лишнее», Ксюша начала с явного мусора вроде пустых бутылок и промасленных коробок. Мысленно матерясь, она три раза утащила на свалку целые шуршаще-звенящие горы.

После этого бардак принял масштаб нелокализованного стихийного бедствия: то, что лежало одной, пусть огромной, но одной грудой, было растащено на множество меньших кучек чтобы добраться до дна. Как и ожидалось, магниевую стружку чисто визуально при этом найти не удалось. Глубоко вздохнув, рыжая начала раскапывать ближайшую к ней кучу, сортируя содержимое на «распечатки», «явно мусор» и «пусть сам разбирается».

Периодически среди сломанных дисков и наверняка севших батареек находились флешки, целые диски, диоды, кабеля. Всё это отправлялось в отдельную кучу с общим названием «техника». Со временем кучки «техника» и «пусть сам разбирается» объединились в одну, от четырнадцати горок, на которые была развален первоначальный монолит, остались пять неразобранных и три перерытых, содержимое одной из которых периодически оттаскивалось на помойку. В очередной раз уволочив «явно мусор», Ксюша устало грохнулась на пол и решила сделать небольшой перерыв, попутно разобрав гору распечаток.

Занятие оказалось неожиданно увлекательным. Множество распечатанных зачем-то скриптов, характеристики персонажей из игр, таблицы, диаграммы, графики, прогресс «Битвы Титанов» за несколько лет. И длиннющий двоичный код, явно бывший набором букв. Поддавшись любопытству, девушка сфотографировала все три десятка страниц, покрытых вязью единиц и нолей.

Примерно раскидав распечатки по разным играм, Ксюша отволокла их подальше от общего бардака и, вздохнув, снова принялась за разбор хлама. Оставалось ещё пять куч…

Внушительный мешок, полный магниевой стружки, нашёлся уже через несколько минут после перерыва, но девушка всё равно решила прикончить уборку. Остатки мусора в шесть рейдов были оттащены на помойку, гора новых распечаток также отсортирована, а пол на месте бывшей свалки вымыт. Ожидая, пока высохнет участок чистого пространства, рыжая, мурлыча под нос турецкий марш, принялась разбирать гору техники, переименованную в «кладбище автомобилей».

Кабеля складывались бухтами и отправлялись в одну сторону, винты, подшипники, гайки, мотки изоленты и прочая мелочь — в другую. Протёртые от пыли светодиоды девушка складывала в относительно приличную коробку, в которой, видимо, некогда покоился теперь злобно бурчащий в углу принтер. Диски и флешки также складывались в коробку, подписанную маркером как «информационный взрыв». Найденные склянки с подозрительной даже на вид дрянью, пакетики с цветными порошками, пластиковые пробирки и канистра с предположительно керосином также нашли своё место в жизни. Наконец, покрытая пылью и с запутавшейся в волосах паутиной Ксюша представляла собой единственное напоминание о творившемся некогда бардаке.

Честно решив, что она заслужила, девушка влезла в шкаф мирно дрыхнущего программиста, вытащила оттуда футболку и полотенце и отправилась в душ. Когда Ксюша с мокрыми волосами, мирно напевавшая что-то про парашютистов, которым привольно на небе чистом, варила кофе в царапанной кастрюльке, с трудом отмытой от какой-то липкой чёрной дряни, на кухню вполз проспавшийся Ксенобайт.

— Это моя футболка? — с подозрением прищурившись, уточнил он.

— Ага, — отозвалась девушка. — Кофе будешь?

— Давай, — махнул рукой программист. — Слушай, ты, пока разбирала весь этот бардак, ничего… э-э… необычного не находила?

— Необычнее десятка сдохших в паутине пауков? — понуро уточнила рыжая. — Давай точнее. Я много чего находила, но, обещаю, эта тайна уйдёт со мной в могилу.

— Распечатку с двоичным кодом, — быстро сказал Ксенобайт.

— Находила, — кивнула девушка. — Посмотри в распечатках, они сложены отдельно. Третья стопка слева, кажется.

Программист тут же унёсся в комнату, и Ксюша, пожав плечами, вновь замурлыкала песенку, помешивая кофе. Когда напиток был готов, она честно хотела было разлить его по кружкам, но из посуды в доме обнаружился только щербатый стакан в количестве одной штуки. Пойдя по пути наименьшего сопротивления, рыжая сперва сама мирно выпила кофе, вымыла стакан и, вновь наполнив, понесла хозяину дома. Тот с абсолютно безумным видом перекапывал «информационный взрыв».

— Ты их все в своё время потерял, да? — хмыкнула Ксюша, без зазрения совести занимая диван.

— Сроки горели, я переделывал. А они все! .. — убито взвыл программист.

— А вот нечего срач разводить, — поучительно фыркнула девушка. — Я, кстати, магний нашла. Будем фейерверки делать?

— М? Ага, — Ксенобайт с трудом оторвался от коробки и озадаченно уставился на чёрную сумку, оставленную Ксюшей на полу перед походом в душ. — А это? ..

— Это моё, — строго буркнула она. — А тебе — вот, держи. — Стакан с кофе перекочевал к программисту, а рыжая, скатившись с дивана, с неохотой принялась увязывать в пучок ещё влажные волосы.

— С чего начнём? — поинтересовалась она. — Можем сначала для разогрева сделать набор из «светофора», а потом уже магниевый взрыв. В магний ещё можно будет марганцовки намешать, для эффектности. А потом налепим палок из «вулканов».

— В «светофоры» лучше марганцовки насыпь, а то пока подожжёшь — замаешься, — посоветовал Ксенобайт.

— А не жахнет? — усомнилась Ксюша.

— Жахнет, — хищно кивнул программист. — А нам разве не это нужно?

— Тоже верно, — признала девушка. — Пожертвуешь диод? Я эту муть руками поджигать не буду.

— Бери, конечно, — махнул рукой Ксенобайт, залпом допивая кофе. — У меня ж их теперь целая коробка.

— Посмотрел уже, да? — гордо приосанилась рыжая. — Нормально?

— Я и не знал, что в этом гадюшнике столько всего полезного валяется, — признался программист. — Нет, знал, конечно; только потому ещё всё это одной кучей на помойку и не оттащил. Но… А-а!

— Если б я точно не знала, что это не так, подумала бы, что ты брат Плюс, — фыркнула Ксюша. — Если бы я к ней не приезжала, уверена, у неё бы был ещё худший гадюшник. Так что, есть чего-нибудь, в чём можно всё это замешать?

— Я в консервной банке обычно смешивал, — почесав в затылке, ответил Ксенобайт. — Их тут всегда полно было.

— На помойку я за ними не попрусь, — категорично заявила девушка. — Есть консервы?

— Вроде, тушёнка в холодильнике валялась, — пожал плечами программист.

— Долго валялась? — с подозрением уточнила Ксюша.

— Да с лета лежит. С прошлого.

— Тогда проще выбросить, — вынесла вердикт рыжая. — Как раз и тара освободится.

Освобождение тары прошло на ура. В вымытые и насухо вытертые жестянки юные подрывники плотно утрамбовывали тщательно пересыпанные слоями марганцовки порох и бертолетку, приправляя чешуйками оксида лития, борной кислоты, окислов натрия или калия. После этого в банку совали светодиод с осторожно сколотым стеклом, запаковывали сие извращение изолентой и, стараясь не нагреть банку, припаивали контакты к зачищенному ксенобайтовским скальпелем кабелю.

— Ну, с этой порнографией закончили, — устало стёр пот со лба программист. — Дырок уже на месте понабьём. Чего у нас там по плану? Магний?

— Ага, — кивнула Ксюша, брезгливо отряхивая с пальцев прилипшие крупинки отсыревшего пороха. — Ксен, я тебе пол тут, конечно, потом вымою, но ты всё равно лучше босиком ещё недельку не ходи.

Программист послушно чихнул и провёл предплечьем по носу.

— Магний, — напомнил он и зашёлся кашлем.

— С магнием я уже сама закончу, — нахмурилась девушка. — Брысь на диван. Градусник есть?

— Термодатчик есть от компа, сойдёт? — предложил Ксенобайт, решив, разнообразия ради, не спорить. К тому же голова и впрямь кружилась, а пот уже насквозь пропитал чёрную майку.

— Сойдёт. Не больше же сотни у тебя температура, — фыркнула Ксюша, отвинчивая датчик от системника. — Держи, я пойду чайник врублю.

Прихватив единственный стакан и выкопав в сумке лимон, девушка ушла на кухню, а программист, хмыкнув, запихнул металлический прямоугольник подмышку.

— Тридцать восемь, — Ксюша озабоченно потрогала Ксенобайту лоб. — Ладно, жаропонижающее пока подождёт. Держи от простуды, чай, если что — зови.

— Принеси сигарет, а? — тут же попросил программист.

— У меня нет. Где твои лежат? — уточнила девушка.

— Вроде на кухне, на вытяжке.

Выдав больному требуемое, рыжая вновь уселась на пол и принялась начинять очередную консервную банку. По краям и по дну раскладывался и разравнивался ложкой порох, сверху привычно ложилась бертолетка. В центр банки девушка запихнула крупный заряд из магниевой стружки, щедро смешав её с марганцовкой. Верх вновь был засыпан бертолеткой и порохом, в пробитую крышку вставлен обитый от стекла диод, накрепко приплавленный эпоксидкой. Сдувая с глаз упавшие пряди, девушка как можно туже примотала крышку изолентой и устало откинулась на спину.

— А-а-а… — устало простонала она. — Ещё же новый кабель зачищать.

— И «вулканы», — ехидно напомнил с дивана Ксенобайт. — А вообще, я пиццы хочу.

— Позвони и закажи, — пожала плечами Ксюша. — Хотя ладно, я всё равно пока ничего не могу. Прогуляюсь до магазина. Тебе с чем?

— С колбасой, — царственно махнул рукой программист. — И пива захвати.

— Фиг тебе, а не пиво, с больным-то горлом, — фыркнула девушка.

— Тогда зефир, — неожиданно выдал Ксенобайт. — Ванильный. Две пачки.

— Ксе-ен? — озадаченно протянула рыжая. — Ты не бредишь, нет? Дай-ка лоб потрогаю.

Лоб, разумеется, был горячим, но горячим приемлемо. Пришлось признать требование собственным желанием программиста, а не температурным бредом.

Предусмотрительно не став захлопывать дверь, Ксюша потащилась в магазин и, уже рассчитываясь на кассе, нервно дёрнулась: её сумка осталась в квартире у Ксенобайта. Отогнав от себя мрачные сцены расчленения программиста, она честно попыталась успокоить себя тем, что парень не станет шариться в чужих вещах. Что ж, она не очень хорошо знала любопытного программиста.

— От любопытства кошка сдохла, — холодно заметила Ксюша.

Ксенобайт, с интересом сидевший с открытым фолиантом, нервно дёрнулся.

— Да ладно тебе, интересно же, — виновато почесал в затылке он.

— Сфоткал и заныкал, значит, — сумрачно вздохнула девушка. — Ладно, давай по-хорошему. Двадцать минут на расшифровку, если где-то всё-таки враги, то отложим на два дня: днюха Плюс важнее.

— Идёт, — с облегчением кивнул программист. — Стоп, ты тоже?!

— А я могла удержаться? — чуть наклонила голову рыжая. — Двадцать минут, время пошло.

Ксенобайт тут же метнулся к компьютеру, выдёргивая из-под подушки-клавиатуры флешку, Ксюша уткнулась в телефон, спешно перепечатывая цифры.

— Карпат, с-сука, — убито выдохнула она наконец, устало опуская руки. — Ну с какого хрена было так пугать?

— Копия, — весело фыркнул программист. — Ты тоже, тварь хладнокровная, меня чуть до инфаркта не довела. Я как представил, что придётся с тобой, если что…

— Да и я не в восторге была, пакость ты болотная. Фу-ух! — девушка переползла на диван к Ксенобайту. — Держи свою пиццу. А половину зефира я конфискую. За моральный ущерб.

— Никогда не думал, что буду пить чай с Копией, — покачал головой Ксенобайт, уплетая пиццу.

— Да я тоже как-то не думала, что буду сидеть с простуженным Карпатом, — фыркнула Ксюша. — Как тесен мир, шагу нельзя сделать, чтоб на знакомых не наткнуться. Слушай, а тот дедок ваш, он случайно не Пилот-Со-Стажем?

— Вполне возможно, — задумался программист. — А Мелисска — Тень. А Махмудыч с Маком — Братья-Потрошители. Да не, ну нафиг, так и Бабуле Флеш сейчас место найдём.

— Ты бы всё-таки посмотрел истории, а? — Ксюша развязала влажные волосы. — Просто если это и правда они…

— Нам не жить, — сглотнув, признал Ксенобайт. — Они же все за белых.

— А чтобы нас с тобой прибить и Братьев-Потрошителей хватит, — призадумалась рыжая. — А если ещё и Тень… Короче, шухеримся по полной, мой кровососущий товарищ. У тебя расчёски случайно нет?

— А ты в бардаке её не находила? — озадачился программист.

— Находила, — щёлкнула пальцами девушка. — Кинула в «сам разберётся», а потом…

Уверенно перелопатив коробку с техникой, Ксюша с видом победительницы извлекла оттуда с трудом отмытую от керосина массажку.

— Тебе бы тоже расчесаться не помешало, — заметила она, раздирая спутавшиеся пряди.

— Пф, ещё чего! — фыркнул Ксенобайт.

— Молчать, Карпат, ты мне должен, — решительно заявила Ксюша. — Поэтому сдашься без боя.

— Чёрные не сдаются! — азартно завопил было программист, но закашлялся.

— Чёрные не идиоты, не позорь клан, — нахмурилась рыжая. — Допивай чай давай и поворачивайся.

Ксенобайт уныло взвесил на руке стакан и решительно опрокинул в себя остатки

— Вот теперь ты точно похож на брата Плюс, — Ксюша покатывалась со смеху, глядя на Ксенобайта.

— Я тебе, Копия, этого не забуду, — мрачно буркнул тот. Впрочем, его мрачный голос абсолютно не вязался с довольной физиономией: программист был безболезненно причёсан и в виде бонуса накормлен зефиром. Это, однако, не мешало ему недовольно бубнить на протяжении всей процедуры. За что он и был подвергнут насильственному заплетанию.

— Нет, серьёзно, у тебя волосы даже длиннее, чем у неё, — довольная делом рук своих девушка созерцала две чёрные косички, между которыми недовольно поблёскивало пенсне.

Щелчок, и программист обиженно взвился с места, пытаясь отобрать у неё телефон с компроматом.

— Да ладно тебе, Карпат, никто и никогда не поверит, что это не фотошоп, — успокоила его Ксюша, но всё же на глазах у Ксенобайта стёрла фотографию.

— Вот ты падла, Копия, — качнул головой тот.

— Уж какая есть, — довольно усмехнулась та. — Слушай, а ведь если это и правда они… Мы же знаем, когда их точно нет. И как примерно они поступят, когда есть, тоже можем представить.

Ксенобайт хищно оскалился. Кажется, у них появились весьма неплохие шансы.

— Но сперва — «вулканы», — тут же осадила его Ксюша.

Виртуальное пространство игры «Зазеркалье». 28 ноября. 17:50 реального времени.

«Зазеркалье» было одним из немногочисленных онлайн-проектов «Фикуса», переживавшим сейчас медленное угасание перед очередным открытием новой локации, призванным привлечь новых игроков. Сейчас в игре оставались лишь самые настоящие маньяки, обосновавшиеся в проекте со времён запуска, да изредка шныряли новички. Новичков, впрочем, почти сразу давили совсем озверевшие «карты», бывшие, по сути, основной угрозой в игре.

Мрачный мир «Зазеркалья» либо притягивал к себе и более не отпускал, либо вызывал жесточайшее непонимание и отвращение. Действие происходило в психоделическом мире Кэролловской «Алисы», извращённом вдобавок «Фикусом». Игрокам предлагалось занять позицию чёрных или белых шахматных фигур.

Врагами были все. Играть приходилось против альянса белых, против карт, против множества монстров, порождённых больной фантазией разработчиков. Вдобавок надо было следить за ходом шахматной партии, происходившей на Центральном плато, и не позволять противникам жульничать. Иногда приходилось подставлять своих, «жертвуя» ими ради общего или же собственного блага. В общем, игра была жестокая, мрачная и неуловимо затягивающая. И сейчас игравшие за чёрных Ксенобайт и Ксюша решились на вылазку, которую клан чёрных планировал вот уже три хода — три дня виртуального времени. Они решились на кражу Белого Короля.

Подойти ко краю шахматной доски было легко. Самое трудное начиналось, когда необходимо было выбрать фигуру. Белые игроки насторожённо наблюдали, как два известных чёрных мрачно вооружаются и занимают места двух Коней. Двое белых также подошли ко краю доски и заняли белопольного Слона и Ферзя — набор не для защиты, но для атаки. Ксенобайт нервно сглотнул.

— Копия, — неуверенно протянул он. — Там…

— Ага, — протянула его напарница.

Занявшая клетку Ферзя белая была известна как Тень.

Шахматные правила на доске соблюдались весьма условно. Взаимодействия с незанятыми фигурами не поощрялись и занимали кучу времени. Перемещаясь путями выбранных фигур, игроки обычно просто сражались, сходясь на соседних клетках. За убитого противника клану начислялись очки. По идее, в конце по этому счёту и должен был подводиться итог. Но как-то один из самых первых чёрных, Карпат, предложил своему альянсу план: игра в шахматы обычно не заканчивается подсчётом очков. Побеждает свергнувший чужого Короля. Значит, нужно просто поставить белым мат.

План был настолько же невыполним, насколько гениален: белые тоже не спали, защищая фигуры. К тому же, монолитные глыбы было не так-то просто сдвинуть с места, а для поражения фигуры её требовалось уронить. Причём, если по правилам реальных шахмат взаимодействие с фигурой не допускалось, то камень было и вовсе невозможно сдвинуть с места. Но идея была настолько заманчивой, что несколько сильных чёрных согласились поддержать безумную авантюру, обещая прикрыть поле от белых, если всё удастся. Именно поэтому Карпат и Копия и стояли сейчас, заняв самые непредсказуемые фигуры, которые практически невозможно было загнать в тупик, и тихо обсуждали план прорыва.

— Прикончи Слона, — нервно шипела Копия-Ксюша. — Если Ферзь и вправду Мелисса, то она попытается сперва понять наш план. Будем изображать банальный поединок на очки. Тем более, фигуры позволяют. Потом отвлечёшь её внимание, и я подкрадусь со спины. Вдвоём мы её точно завалим.

— Ты сдурела, это же белопольный Слон! — рычал в ответ Карпат-Ксенобайт. — Он мне вообще не с руки, мне придётся перед самым её носом разворачиваться! Давай сама на Слона.

— Я его не положу, — хныкнула Копия. — А Ферзя я займу. Кину в неё пеплом и понесусь двойным зигзагом.

— Она тебя в угол зажмёт!

— Не зажмёт, я успею.

— Успеет она, — с подозрением буркнул Карпат. — Ну ладно, успевай. Но если она погонится за мной…

— Тогда я в обход на Слона, — кивнула Копия. — Ты только продержись там, ладно?

— Пусть она гонится за ТОБОЙ, — рыкнул программист. — Ну, покатились.

Как только все четыре игрока пересекли границы поля, встав на свои клетки, доска засветилась. Невидимые перегородки, отделявшие поле боя от позиций фигур, исчезли. Чёрные и белые ринулись в бой.

Ксенобайт немедленно рванулся вперёд и влево, стремясь занять Слона прежде, чем Слон займётся Ксюшей. Та в свою очередь метнулась вправо, прикрывая напарника от уже устремившейся к нему Королевы. Облако пепла, и за границей поля обиженно-восторженно взвыли кланы. Злобная чихающая Тень, горя жаждой мщения, ринулась на Копию, и та, испуганно пискнув, заскакала по доске, стараясь не попасться своей более свободной в перемещениях, но замкнутой в границы ровных линий сопернице.

Карпат же тем временем сошёлся со Слоном и принялся методично сводить на ноль его здоровье. Коню полагалось копьё, более лёгкое, чем у Слона. Оно забирало меньше здоровья, но и увернуться от него было куда сложнее. В случае угрозы программист отпрыгивал, и пока Слон в тяжёлой броне вновь добирался до него, успевал нанести несколько ударов с дальних клеток, что было не совсем по правилам, но напрямую никогда не запрещалось. Наконец, Слон тяжело рухнул, и Карпат, с удовлетворением пронаблюдав, как к многомиллионному счёту чёрных на табло добавляется ещё три очка, скакнул к напарнице.

Ферзю полагалась отменная лёгкая и прочная броня и мощный двуручник. Однако сражаться Ферзём выпускали далеко не каждого: при его поражении команда теряла возможность использовать Ферзя до следующего хода, а команде противника начислялось девять очков. Но сильные игроки, бравшие Ферзя, были практически неуязвимы. И эту самую неуязвимость двум Коням в лёгком обмундировании предстояло сейчас развенчать.

Преимуществом Карпата и Копии была скорость, с которой лёгкие Кони скакали, не подчиняясь ровным перемещениям других фигур. С другой стороны, чтобы нанести удар Ферзю, нужно было хотя бы подойти на соседнюю клетку, и при каждом его движении напарникам приходилось проделывать целый алгоритм прыжков, чтобы вновь вернуться на необходимую дистанцию. Они кузнечиками скакали вокруг усмехающейся Тени, нанося лёгкие удары. При этом Копия уже потеряла почти половину здоровья, да и программист был изрядно потрёпан, попав под пару мощных ударов Слона.

Но понемногу, шажок за шажком, удар за ударом, Тень тоже теряла здоровье. Её индикатор медленно, но верно утекал в красную зону. Настало время финального броска. Разбежавшись в разные стороны, Ксенобайт с Ксюшей заметались по доске, прыгая то влево, то вправо, и неожиданно, оказавшись с двух сторон от Ферзя, одновременно проткнули её копьями. Доска полыхнула и погасла. На табло чёрных прибавилось ещё девять очков. Но это было уже не главное.

Длинный алгоритм прыжков. Альянс чёрных с трудом удерживал почуявших подставу белых, рвущихся на доску. Карпат с Копией заняли одну клетку с Белым Королём и, напрягаясь изо всех сил, толкали его, стараясь не думать, что будет, когда белые хлынут на доску. Гигантская фигура медленно завалилась набок и, наконец, рухнула; белая корона разбилась вдребезги под дружный радостный вопль чёрных. Табло, озадаченно мигнув, выдало: «Победили чёрные!»

Разумеется, надпись на табло немногое изменила в игре: по-прежнему необходимо было отражать периодические нападения карт, белые и чёрные воевали, внутри кланов также царил полный хаос. Но удовлетворение оттого, что в самом центре карты, буквально в сердце игры, теперь красуется надпись о их победе… О, это стоило той свалки, которая началась, стоило двум хитрецам выйти за пределы доски!

Разумеется, их убили, разорвали на части, несмотря на отчаянные попытки чёрных отбить своих героев. Но что значит убийство в онлайн-игре, где ты через минуты вылетишь с респауна, неся в клан весть о победе? Героев качали на руках, отпаивали зельями и даже вернули им снятое с трупов оружие — за этим лично проследил глава клана. Когда все характеристики были восстановлены, а рядовое нападение десяток и валетов отбито, Ксенобайт с Ксюшей устало сняли шлемы.

— Жесть, — протянула девушка. — Я знала, конечно, что белые взбеленятся, но чтоб настолько… Бр-р!

У Ксенобайта тоже до сих пор в ушах стоял отвратительный хруст, с которым вышедших с доски пакостников немедленно растерзали на клочки.

— Зато мы выиграли, — тряхнув головой, заявил он. — Админы, наверное, обнулят счёт со следующего хода или сделают откат, но…

— Но у меня остались скриншоты! — победно взмахнула шлемом Ксюша. — Карпат, мы герои!

— И нежелательные лица номер один для всех белых, — тут же пакостно заметил Ксенобайт. — Так что нам с тобой, Копия, ближайшие пару недель в «Зазеркалье» лучше не появляться. Да и Карпатом ты меня при Мелиссе не называй, пожалуйста; если она и правда Тень, она нас с тобой на клочки порвёт.

— Да мы это завтра по её лицу поймём, — фыркнула девушка. — Она же не видела, как мы столкнули Короля. Только представь, как она взбеленится, когда зайдёт в игру…

Ксенобайт ехидно заржал.

— Мстишь за «ненависть всего мира»?

— В том числе, — не стала отпираться Ксюша. — А что, обидно ведь: ты к ней по-хорошему, с пирожными, а она…

— Да не злись ты, — махнул рукой программист. — У каждого свои заскоки.

— Не злиться на заскоки… — задумчиво протянула девушка. — Ксен, можно я твоей модели косички заплету? ..

Один из множества крохотных двориков. 29 ноября. 18:06.

— Ксен, ты уверен? — бета-тестеры нервно жались в кучку подальше от пробивавшей дырки в не внушающих доверия консервных банках пары подрывников.

— Нет, — гаденько хихикнул Ксенобайт, отбегая к ним. — Запускай!

Залёгшая на максимальном возможном расстоянии Ксюша, опасливо прищурившись, поднесла концы проводов к клеммам аккумулятора.

— С Днём Рождения, Плюс!

— Ребята, это было круто! — радостно визжала Внучка. — Круче, чем магазинные! А когда тот белый шар шарахнул… Ой-й!

— Скажи спасибо Ксену, — устало улыбнулась Ксюша. — Вот твой подарок, он тоже от нас с Ксенобайтом. Потом сама разберёшься, что с ним делать. И, поверь, ничего интересного ты не пропустила.

— Ой, спасибо, Ксюш, — Внучка радостно подпрыгнула, принимая флешку. — И, ребят, тут такое дело… У вас случайно нет персонажей в «Зазеркалье», а то меня тут вчера два каких-то чёрных побили, и я жажду мести!

— Что ещё за «Зазеркалье»? — хором и явно фальшиво стрельнули глазами оба «дарителя».

— Ну, онлайн-проект «Фикуса», — начала пояснять ничего не заметившая Внучка. — Я тут вчера Мелиссу в игру затащила, и мы пошли на шахматную доску, а там…

Специалистка по стелс-экшенам уже с подозрением щурила глаза.

— Ксеноба-а-айт… — мрачно начала она. — А ты случайно вчера не? ..

— Он вчера не, — тут же выгородила товарища по несчастью Ксюша. — Мы вчера весь день фейерверки трамбовали, так что у него алиби.

— Ну ладно… — Недоверчиво щурясь, Мелисса немного отошла, но продолжила пристально посматривать на программиста.

Тот нервно поёжился и чихнул.

— Ну ладно тогда, — Внучка, кажется, не особо расстроилась отказом. — Тогда пойдёмте скорее в тепло, торт есть, а то Ксен и так уже простуженный.