Бастард рода Неллеров. Книга 6

Глава 24

Неллер. Южные ворота города. Юстинианский торговец Публий Вар, утро одиннадцатого дня второго весеннего месяца две тысячи сто девятого года от явления Создателя.

Не в пятьдесят лет ездить по всяким медвежьим углам, и он бы никогда не потащился в путь севернее Рансбура, да разве откажешь самому графу Октавию Зенодскому, имперскому сенатору? Нет, такое невозможно было даже представить, поэтому пришлось соглашаться, даже не пожаловавшись на сложные обстоятельства и плохое здоровье, как он часто любил делать. Даже не изобразил неудовольствия на лице, наоборот, расплылся в угодливой улыбке.

На самом деле Публий не страдал какими-либо болезнями, разве что слишком располнел. Надо бы есть поменьше, вот только это выше его сил, неумерен ни в еде, ни в эле.

— Ты так и будешь тут стоять, почтенный Вар? — насмешливо спросил Рябит, товарищ по путешествию в составе большого каравана. — Куда подевался твой раб? Сбежал? Смотри, ворота наконец-то открыли.

Юстинианец за впереди стоящими фургонами не видел, как опускали мост через ров, распахивали створки и поднимали решётку, но по лязгающим звукам цепей, увеличившемуся шуму и начавшейся суете даже без подсказки дорожного знакомого понял, что стража сподобилась начать пропуск в город.

Не по своей воле он сюда приехал, ох, не по своей, да ладно бы ещё его путь здесь и заканчивался, так нет же, Публий должен проследовать дальше, и вовсе уж в глухомань, Готлин и к поселению при тамошней обители. Сенатор ясно сказал собрать все сведения о молодом аббате Степе, об его привычках и привязанностях, о том, во сколько он встаёт или ложится спать, куда и как часто выезжает, с какой охраной, где проводит досуг и прочее.

Как и многие юстинианские торговцы, Публий довольно часто выполнял подобные поручения, за которыми всегда маячил руководитель имперской разведки генерал Зигмунд Пеппер, кто бы эти распоряжения ни передавал. Слава Создателю, что подобная деятельность щедро оплачивалась. У почтенного Вара при себе имелись дорогие ткани и даже водонепроницаемый ящик сахара, которые здесь он продаст чуть дороже, чем в столице Кранца, хотя бы дорожные расходы покроет, а помимо этого граф выдал ему кошель с двумя сотнями полновесных золотых драхм. Вполне хватит, чтобы с комфортом жить и в Готлине, и в поселении при обители, жить и угощать нужных знающих людей. А после его точно наградят более приличной суммой, ни разу ещё не обманули. Вот только, как же не хочется вместо возвращения к своему уютному дому на берегу тёплого моря тратить время на прозябание в глуши.

Зачем сенатору и стоящей за ним имперской разведке нужны сведения о милорде Степе? Публий считал, его это не касается, к тому же, ответ он и так знал. Те люди, о которых собирались подобные сведения, либо становились друзьями империи, либо с ними происходили какие-нибудь неприятности, как правило, смертельные. Но почтенного Вара это уже не касалось.

— Ты почему так долго? — разозлился на своего единственного в путешествии слугу Публий, когда тот соизволил вернуться из трактира, куда его послал хозяин за кувшином эля.

Молодой раб, ничуть не испугавшись грозного окрика Публия, молча протянул напиток, и торговец не стал дальше выяснять причину медлительности, мало ли что могло задержать. Схватил кувшин и жадно к нему припал, делая большие глотки. Накануне не надо было пробовать настойку, да плохо вчера соображал, напился на радостях, что опасный отрезок маршрута завершился благополучно.

Въехать в город быстро не получилось. Не потому что стражники устроили усиленный досмотр, а из-за перегородивших половину ширины дороги двух повозок коммунальной службы. Рабы снимали с виселиц сгнившие и расклёванные воронами тела казнённых преступников, освобождая места для новых, которые наверняка вскоре появятся. Почему-то подобные мероприятия, как и дорожные работы или ремонт мостовых, повсеместно проводились в самое напряжённое для движений время. Почтенному Вару доводилось бывать помимо империи в трёх королевствах и республике, и везде одна и та же беда. Вот что мешает ратуше отправлять сюда рабов, после полудня, когда поток въезжающих и выезжающих станет в разы меньше?

Утолив жажду и отрыгнув, он взобрался в повозку, сев впереди рядом с Жуниором, своим рабом, колонна наконец-то начала медленно продвигаться. Вскоре он проехал мост, где отчётливо были слышны мучительные стоны сброшенных в ров с перебитыми конечностями преступников. Местная правительница славилась жёстким нравом, хоть и справедливая.

После осмотра трёх фургонов раснбурского торговца Рябита стражник с выпученными как у толстолобика глазами подошёл к Публию, когда тот оказался под аркой.

— А ты чего приехал к нам? — спросил пучеглазый и ловко полез осматривать содержимое груза.

— Везу ткани и сахар. — повернулся на скамье юстинианец. — Только я не буду ничего из этого продавать в вашем славном городе. Мой путь лежит дальше.

— Мне без разницы. — буркнул стражник. — Это ты с торговой гильдией решай. Запрещённое что-нибудь везёшь? И готовь пятнадцать зольдов, городской сбор.

Пока стражник вместе с прибывшим к нему на помощь товарищем просмотрели содержимое повозки, переполошив четвёрку почтовых голубей в клетке, выданных Публию сенатором, торговец достал указанную сумму, накинув сверху ещё медяк в пять зольдов, и, спросив дорогу до гильдии караванщиков, направился туда. Ему требовалось узнать, когда пойдёт ближайший обоз в сторону Готлина.

Неллер. Замок правителей. Дворцовые апартаменты герцогини Марии. В это же время.

В прошлой жизни у меня время принялось нестись вскачь, даже лететь стрелой, когда годы перевалили за сорок, до этого текло обычным порядком, а в детстве и вовсе тянулось, казалось, не доживу до каникул или, тем более, до того как отвяжусь совсем от школы. Видимо, получив здесь новое молодое тело, я остался прежним, времени вообще ни на что не хватает, да ещё и мчится будто литерный поезд.

Вроде только вчера вернулся в родной Неллер, а уже завтра утром предстоит продолжить своё путешествие. На сегодня у меня спланирована масса мероприятий, последовательность которых мы с Юлианой хотели уточнить за завтраком, да вдруг был вызван на утреннюю трапезу к Снежной Королеве. Не всё ещё обсудили разве? Опять хочет меня наставлять на путь истинный, так сказать, на дорожку?

Ничего себе. В личной столовой герцогини только она и Джей, главные лица нашего славного рода, и больше никого, кроме самой доверенной служанки — глухонемая потому что, ну, и я примкнул к этой компании. Стол уже накрыт, на нём чай в парящем золотом горшочке — слава Создателю, не люблю по утрам вино хлебать, пусть его и сильно разбавляют — ещё нарезки, каша с изюмом, всякая сдоба в ассортименте, жареная рыба, чёрт, это же мурена, вчерашняя поди, та, которую накормили мужиком, задушившим свою жену и пытавшимся спрятать тело убитой, расчленя и разнеся его части в разные районы города. Фу, гадость. Хоть и деликатес.

В столовой имеются и пара диванов, на одном из которых, том, что между окон, сидят нынешняя и будущий правители герцогства. Без меня завтрак не начинают? Большая честь. Нет, без шуток, спасибо за уважение. Я вас тоже люблю и уважаю, родные мои. Тоже безо всякой иронии. Реально новая семья мне нравится всё больше и больше.

Был момент, ещё в Рансбуре, мелькнула мысль послать всё к чёртовой бабушке, взять с собой Берту и уехать в империю, к морю, к пальмам, к белоснежному песочку на берегу, к синей глади моря, где ласковый прибой, но очень быстро себя одёрнул, в этом суровом, порой до крайней жестокости мире в одиночку или вдвоём не выжить, даже могущественному магу, нет, такому сильному одарённому вдвойне, втройне тяжелей, прирежут ночью на всякий случай, и вся недолга. Без семьи, рода, целой паутины связанных между собой взаимными обязательствами родственников, проще сразу в склеп на очередное перерождение отправиться.

Подумав так, понял, что вовсе не это главное в решении быть преданным признавшему и приютившему меня неллерскому клану. В самом деле успел ко всем привязаться, и к Снежной королеве со сводным братцем в том числе.

— Вот и Степ. — сказала спокойно Мария. — Прошу к столу.

— Привет, брат. — улыбнулся Джей.

Мы с ним в последнее время сильно подружились. В споре насчёт сотрудничества с предводителем восставшего быдла Джеком Мстителем будущий герцог неожиданно для меня, обеих сестриц, своей матери и дяди принял мою сторону, чем очень удивил всё остальное наше семейство. А я вот считаю, что молодец. Без пяти минут герцогу не стоит коснеть в рамках аристократического гонора, тем более, когда есть пример соседей.

— Мы, разумеется, официально никаких контактов с этим мерзавцем иметь не станем. — мачеха продолжила тему уже за столом. — Наладь постоянные контакты, но только после того, как он проявит себя под Олском. Если разгромит роты Альфонса, тогда имеет смысл иметь с Джеком и дальше дело, а нет, забудь про него. Понятно?

— Понятно.

А чего, я понятливый. К тому же, приятно выполнять волю такой красивой женщины, весьма ко мне доброй. И чувствую, что она начала меня ценить искренне. Именно чувствую, увидеть такое сложно. Все мои родственника — мастера лицемерия, не раз в этой их аристократической черте убеждался — смеются или улыбаются, когда их распирает от злости или горя, пышут гневом или хмурятся, когда им весело. Я вот тоже тренируюсь перед зеркалом, придавая лицу выражения иронии, спеси, счастья, радости, равнодушия. До высот той же кузины Юленьки ещё не дотягиваю, но определённые успехи наметились, хотя да, непросто, в прошлой-то жизни мне особой надобности скрывать свои чувства никогда не было.

— Но я уже распорядилась виконту Генриху, — это она про нашего начальника сыска. — В случае крайней надобности, можешь задействовать и его людей в Ронере, правда, лучше обойтись без этого. И деньги, если потребуются у него имеются.

— Да, для создания проблем герцогу Альфонсу нужны всего три вещи. — произнёс, дождался, пока родные мои посмотрят с любопытством и закончил фразой Наполеона, мудрость которой тут в Паргее ещё не известна: — Деньги, деньги и ещё деньги. А насчёт успеха милорда Джека под Олском, нисколько не сомневаюсь. Он не раз доказывал, что способен громить противника и посильнее. От одиннадцатого пехотного полка и двух десятков баронских дружин прошлым летом в Нарском ущелье даже трёх сотен бойцов не спаслось, а тут и полка-то не будет. Доберусь до обители и отправлю человека. Кстати, что там с лейтенантским патентом для моего сержанта?

— Какого сержанта? — нахмурилась Мария, но тут же вспомнила: — Ах, это. Возьмёшь у секретаря, я вчера подписала. Теперь о главном, Степ. Ты уже взрослый и должен понимать, что поспешное решение о направлении тебя по стезе служения Создателю принималось при других обстоятельствах. Проснувшийся в тебе огромный дар требует иного.

— Мы всё-таки снимаем с меня сутану?

Два дня совместных сомнений и обсуждений наконец, смотрю, оформились.

— Да, но не мы. — герцогиня давно уже за столом ничего не ела и не пила, так что, чай в её золотом кубке успел остыть, но отхлебнула и не поморщилась. — Рональд считает, что лучше пусть этим кардинал занимается, у него есть все возможности. Понимаешь, что это означает?

— Я не должен его разочаровывать в планах на мой брак с Хельгой. — догадаться мне не сложно.

— Именно так. — кивнула мачеха. — Я помогу тебе с написанием писем и ему, и принцессе. А уж когда с тебя снимут сан, Джей объявит о твоей помолвке. Невесту мы тебе подберём достойную твоих магических способностей и статуса.

Похоже, сестрицы своё обещание никому не рассказывать о моём увлечении миледи из Новинок сдержали. Надо же, честно говоря, думал, главе рода они нашепчут. Точнее, не они, она, Агния, в Юлиане-то уверен, она за меня в лепёшку расшибётся, а не то что секрет сохранить. Получается и для маркизы Неллерской я значу не меньше. Наше с ней воинское братство укрепило семейные узы.

— В общем-то я и сам могу себе подобрать супругу. — намекаю, пока намекаю, что имею на этот счёт своё мнение.

— Степ, — хмыкнул Джей. — Я в твоём возрасте тоже много на кого заглядывался. Только пора тебе взрослеть. Брачный союз слишком ответственное дело, чтобы отдавать его на волю чувств.

— Тебе же нравится твоя Ольга, я вижу. — изображаю упрямство.

— Теперь да, — легко соглашается он. — Но когда отец выбрал мне её в невесты, ты бы видел, что я тут устроил. И не опасайся, неприятную внешностью вроде нашей кузины мы рассматривать не станем.

А вот это он зря, нет, они зря, Мария при этих словах кивнула, получается, одобрила мнение сына об её племяннице. Нет, я понимаю, что оба так действительно думают, но иногда мысли не стоит оглашать вслух. Как-то даже обидно, очень обидно стало. Герцогиня это заметила и поспешила сгладить впечатление от резких слов в адрес Юлианы:

— Джей совсем не то имел в виду. Просто Андрэ, он первое время пытался даже в империю сбежать, когда узнал о сговоре своего отца с епископом о нём и Юлиане. Ладно, оставим эту тему. В общем, имей в виду и никому не говори, что брака с принцессой у тебя не будет. Пусть исторгнут из церкви, а там уж посмотрим. Надеюсь, и прецептор не забыл о той огромной услуге, которую ты ему оказал. Быстро это не произойдёт, тем более, если империя на тебя имеет виды. Будут тянуть, сколько можно. Флавию Неустрашимому совсем не нужно усиление королевской семьи Кранца, их Эдгар устраивает. Впрочем у Марка Праведного достаточно влияния и авторитета в церкви, как и у Николая Гиверского, кого вообще пророчат в магистры вашего ордена, они своего добьются, они заодно. Но это может занять два-три года или больше. Степ, ты, я вижу, ещё о чём-то хочешь спросить?

Что ж, мне и в самом деле кое чем надо поинтересоваться. напомнить о своей просьбе.

— Про моего вассала. Ты обещала подумать.

Мария вдруг рассмеялась. Ей смех идёт, почаще бы улыбалась, пореже хмурилась, а то вон, морщинки уже появляются. А ведь она моложе меня настоящего.

— Раз обещала, то выполнила. — ответила в шутку и сказала уже серьёзно. — У нас только одно выморочное баронство, которое я уже пообещала своему непутёвому племяннику, сыну моего погибшего брата. Симон сейчас едет к нам из Южного Маланса, ни в Одиннадцати царствах, ни там ничего не смог выслужить, кроме долгов. Есть много имений, но ты же хочешь для своего Монского именно баронства? Я Марго сказала, она пометила у себя, напомнит мне, как только будет что-либо подходящее. В Тибо-Ластском графстве есть подходящее, там одинокий старик доживает свои дни в замке, больше года не протянет. Даже ты бы не смог своей магией продлить ему жизнь дольше трёх лет. Обнадёжь своего вассала, скоро он станет бароном.

Да, по местным меркам, год — не срок. Жаль отпускать своего друга в такую даль. Надеюсь, взаперти он сидеть в своём замке не будет, послужит ещё мне и как аббату, и как этому, не знаю кому. Графом меня смогут сделать? Вряд ли. Там рода все многочисленные, имею в виду, в нашей провинции. А Пармское? Его пожаловать может только король, оно вассально ему, хотя, хотя, если наследник мятежник, а за ним наверняка многие родственники, в одиночку он бы не решился на заговор против отца, то возможны всякие расклады.

— Старого графа Пармского предупредите насчёт Кирилла? — всё же поинтересовался.

— Разве у тебя есть доказательства? — усмехнулся Джей.

— Он не поверит, Степ. — пояснила герцогиня. — Одних твоих слов мало. Тем более, мы ведь не хотим предавать огласке, что ты убил младшего готлинского виконта? Олег его не сильно жаловал, но сын есть сын, а сейчас такие времена, что устраивать внутренние распри — последнее, чего бы хотелось.

Можно подумать, тут бывают другие времена. Постоянно все друг с другом грызутся, за земли, за богатства, за власть, за славу.

— Так что, пусть всё идёт своим чередом? — я уже тоже и наелся, и напился, и теперь также сижу, откинувшись на спинку стула. — Пусть Кирилл убивает отца?

— Не успеет. — улыбнулась мачеха. — На свадьбе Андрэ и Юлианы пиры будут длиться неделю. Почему-то мне кажется, что он успеет поссориться с твоим наставником, да так, что увильнуть от дуэли не сможет.

— Так это же прямо укажет на тебя. — с удивлением смотрю на Марию. — Все ведь знают…

— Степ, ты совсем не знаешь Ричарда. Поверь, по моим указаниям он устраивает схватки лишь в одном случае из трёх-четырёх. Ему и своих противников хватает. Много азартных и грубых дворян переоценивают свои силы и ищут с ним ссоры.

Не знал. Я-то думал, милорд Ванский только ждёт указаний. Интересно, они спят или нет, Мария с Ричардом? Ладно, мне-то зачем это нужно знать. Прямо как наша соседка по лестничной площадке, та всюду совала свой нос. Вряд ли уже, слишком короткая ещё у мачехи вдовья доля. Разве что позже сойдутся, их обоюдную симпатию-то чувствую.

Так-то обо всём важном переговорили, получил напутствие, но задержался. Попросил за своего лейтенанта Николаса, с дядюшкой-то я вопрос легко решил. А вот с моим сыскарём беда. Угодил он у герцогини в опалу, та его и никчёмным болваном его назвала, и лентяем за то что не предотвратил покушения — всё, как по мне, незаслуженно — лишила патента, а потом велела и вовсе прогнать со службы.

Очень сложно отменять уже принятые правителями решения, но я сумел найти способ обхода, попросил оставить при мне Николаса, никем его не заменять, а должность я ему и в монастыре найду. Мачеха согласилась, что порадовало. Есть у меня от этой ситуации и свой профит. Раньше-то лейтенант, помимо моей защиты на меня же и доносил виконту Генриху, своему начальству, теперь же будет служить лишь мне. Мужик он опытный, пригодится. И вообще, раз уж моя церковная служба закончится, надо собирать личную команду. Думаю, проблем с этим не будет, всё же магу-целителю такого уровня как я набрать благодарных мне людей можно очень-очень много. Выбор практически не ограничен.

Обратно к моим покоям меня сопровождал дворецкий. Тоже знак внимания.

Если что меня в состоявшемся разговоре и расстроило, так это необходимость отправлять принцессе придуманные Марией от моего имени письма. В королевском дворце как на том базаре, слухи разлетаются мгновенно. Берте наверняка про любовные излияния бастарда Неллерского в адрес Хельги сразу же сообщат, да ещё и приукрасят. Бедняжка наверняка расстроится. Вот как ей сообщить, что всё это понарошку? Надо думать. И девчонку успокоить, и сделать это так, чтобы никто не узнал. Через тётушку Нику? Ладно, соображу что-нибудь.

— Ты долго. — обвиняюще произнесла любимая кузина, дожидавшаяся в гостиной.

— Не специально же. — развёл руками, приглашая её вместо претензий обнять братика.