Бастард рода Неллеров. Книга 6

Глава 18

Мы двигались, то чуть более ускоренно, то намеренно замедляя ход, зато первые четыре ночёвки провели на постоялых дворах и в гостиницах Пало-Талы, а вот пятую ночь, как раз перед съездом с тракта не доезжая двух дней пути до Навора, провели под открытым небом. В темноте пришлось защищать наших лошадей от стаи волков. Вроде сейчас и время года, когда хищные звери не сильно голодные, а вот поди ж ты, пожелали свежей конинки, видимо, рассчитывали на нашу безалаберность.

Поучаствовать в отражении атаки на дальний табун мне не пришлось. Пока вскочил растормошённый Ангелиной, пока впопыхах оделся, пока пробежал в сопровождении охраны сотни полторы ярдов, всё уже было закончено, и шесть волчьих трупов лежали в центре небольшой поляны, куда их принесли из леса. Шкуры снимать не стали, тут недалеко прямо деревенька, пусть крестьяне обогатятся, когда найдут.

После сворота с тракта дорога стала заметно хуже, но и мешающие движению встречные колонны почти не попадались, так только, небольшие крестьянские обозы или одиночные подводы, да длинный работорговый караван, перевозивший кандальников с одного рудника на другой.

От тряски фургона глаза сильно устают читать, приходится делать частые перерывы и заниматься изготовлением или обновлением амулетов, а ещё у меня теперь есть забава — составляю своим котятам компанию в их играх, забавные они у меня, но уже чувствуется, настоящие хищники растут. Меня не грызут сильно, а вот другим надо с Мурзиком и Котькой быть сильно настороже, если что не так, дерут когтями до мяса.

Почему-то в своих друзей пушистики кроме меня записали и Эй-ты, уж не знаю, чем чернокожая девчонка так заслужила их доверие. Как по мне, так совершенно глупое создание, но хуже всего, что болтливое. Рот вообще не закрывается, то лопочет что-то неразборчивое, то поёт непонятные, но весёлые песенки.

Ладно, я что, пусть радуется поездке. Мне она сильно не мешает. Когда берусь за свитки или фолианты, прогоняю её в повозку к рабынями-кашеваркам и прачкам, едут с нами четверо молодых женщин-служанок.

Кажется, становится всё жарче и жарче, особенно под тентом, хотя обе полы — передняя и задняя — у меня закрываются только на ночь, а так постоянный сквознячок. Горячее варево мы едим только вечером и утром, обедаем же сухомяткой. Если надолго останавливаться ещё и днём, разводить костры, готовить пищу, то мы и за год до дома не доберёмся. За семь с половиной дней проехали уже более полторы сотни миль, довольно быстро движемся. Сохранить бы такой темп, было бы здорово.

Ко мне в повозку вернулась Юлька и принялась нарезать колбасы, окорок и сыры. Пора было подкрепиться, но спокойно поесть у меня сегодня не получилось, к заднему борту подъехал Иван Чайка и, склонившись с седла, доложил:

— Из авангарда просигналили, впереди военная колонна.

Чёрт, неужели роверцы вычислили мой хитрый план и всё же меня перехватили? Не может быть, они бы элементарно по времени не успели. Впрочем, чего я сразу волнуюсь как дитё малое, ещё толком ничего не выяснив.

— Коня мне! — командую, схватив со столика колбаску и сидя принявшись одеваться в кольчугу — обычную, не ту оловянно-магическую — выставил вперёд ноги, чтобы заскочившая в помощь к Юльке Ангелина натянула на мои ноги ботфорты.

Тревога оказалась ложной. Нет, военный отряд нам навстречу действительно попался, но, во-первых, это оказалась королевская пехота, а, во-вторых, сильно потрёпанная в боях с крестьянской армией. От четырёх рот осталось меньше двухсот человек, из которых треть раненые.

Слава Создателю, прежнее здравомыслие пожилого человека ко мне постепенно возвращается, и я не стремлюсь уже стать в каждой бочке затычкой, с предложением помочь в исцелении тяжело изувеченных не лезу. Кто они мне? Соотечественники? Нет, эти вояки служат Эдгару, набраны из королевского домена, и может произойти так, что будут против меня и моих родных сражаться. Войны между монархами и герцогами тут сплошь и рядом случаются. Только на памяти Степа, когда ему было семь лет, герцог Виталий Неллерский вначале отбивал поход отца нынешнего короля, а затем сам разорил Олск, сжёг там все пригороды и обобрал городскую казну, забрав в качестве выкупа более тридцати тысяч драхм. Тогда на улицах Неллера были большие празднования, Степ с Ником впервые попробовали вина, сперев его со столов на ратушной площади. Точнее, своровал Николас, почти половину кувшина, но пили да, втроём, ещё Валька была, ходившая за моим предшественником в этом теле хвостиком, похоже, с шести своих лет уже влюбилась. В общем, я не мать Тереза всех подряд исцелять.

— Когда мы дошли до Черма, он уже догорал. — рассказывал пожилой майор, командир разбитого отряда. — Наша помощь опоздала. Тела барона и его семьи уже начали сохнуть на кольях, а его тёщу и вовсе распяли на воротах, к ней у быдла были особые счёты. Лагерь пришлось разбивать возле разрушенного поселения. Ночью на нас напали со всех сторон. Отбиться удалось, но потом двое суток нас при отходе почти непрерывно атаковали. Отстали только позавчера, когда мне удалось плетением лавины камней прибить их самый хорошо вооружённый отряд.

Нам конечно же пришлось остановиться, и чтобы спокойно разъехаться по неширокой дороге, и чтобы переговорить. Пока колонны медленно протискиваются мимо друг друга, мы — я, Карл, лейтенант сыска и баронет Леон — беседуем с тремя офицерами королевской пехоты, организовав небольшой перекус на покрытом редким подлеском холме вблизи шляха.

— Как же вы ночное нападение проспали? — хмыкнул капитан Бюлов. — Мало людей в секреты выставили?

В этот момент с проезжавшей мимо телеги пехотного обоза доносится мучительный стон одного из раненых. Я крепче сжимаю вышитый мне на память Бертой, миледи Бертой из Новинок, кусок ткани, который теперь постоянно ношу с собой, почему-то успокаивает, навевает умиротворение, и на вопль изувеченного стараюсь внимания не обратить. Получилось, надо же.

— Всё как по лагерному уложению маршала Филлинского. — не обиделся на слова моего капитана майор. — Только, баронет, среди мятежников полно местных уроженцев, им здесь каждый куст, каждая кочка, каждый овраг или ложбинка знакомы. Вот и застигли нас врасплох. Спасибо ещё собакам, они тревогу подняли, хотя из-за здешних волков мы почти внимания на их лай не обращали, но тут реально спасли. Кстати, Леон, имей в виду, в каждой деревне или на отрубе у этой падали имеются соглядатаи. Так что, лучше лишний раз в них не сворачивай, а до границы с Ормайской провинцией старайтесь двигаться быстрее. Да, вам проще, у вас у всех кони. Чего тебе, Айтер?

На мгновенье мне показалось, что офицер имеет в виду моего бывшего одноклассника, но, нет, это оказался лекарь, настолько молодой, будто лишь вчера слез с университетской скамьи.

— Даже мазь из живого металла не помогла. — отвечает тот. — Двое испустили дух. куда их? Сжечь или прикопать?

— Ты видишь, я разговариваю, лейтенант? — озлобился майор. — Без меня, что ли, такой пустяковый вопрос решить не можешь? Ладно, я услышал, закопай, некогда с костром возиться. И поторопи свои телеги, вы нас задерживаете! — посмотрев ему вслед, нахмурился: — Нам пора. Боюсь, до Пало-Талы и половины раненых живыми не довезём.

— У Навора где-то вблизи есть обитель Исцеляющих. — сказал лейтенант Николас. — Может тебе своих увечных сразу туда отправить?

— Обитель есть, а денег в полковой казне на услуги сестёр нет. — скривился командир пехотного отряда. — Мы же недавно только после переформирования. Жалованье и то не всем ещё выплатили. Надеялись, что после королевского займа у Верции что-то изменится, но пока всё по прежнему. Золото на восток утекло, война там всё съедает. Ну, пока, удачи.

— Вам тоже, господа. — подаю и я голос, скромно всю беседу простоявший молчком.

Пехотинцам меня представили милордом Степом, без конкретизации, кто я есть на самом деле. Каким-то чутьём, тем не менее, пехотные офицеры всё равно поняли, что я старший тут среди всех. По их взглядам увидел. Чутьём? Нет, всё проще.

— Вы бы латный нагрудник, ваше преподобие, надевали. — сказал баронет Леон.

— Зачем? — дёргаю плечом.

В сечу влезать я не собираюсь, а воздушная защита у меня мощная.

— Чтобы не выделяться среди других. — показывает он глазами сначала на себя и Карла с сыщиком, а затем и на проезжающий мимо нас строй кавалеристов. — Если кто-то задумает на нас напасть, не хотелось бы, чтобы они сразу определили, кто главный и не направили бы главный удар по вам. Вам же труднее будет сплести заклинание.

А что, логично и правильно. Улыбкой благодарю офицеров за то, что составили мне компанию, и возвращаюсь к своему обеденному столику.

Сейчас очередь Маркиза со мной поиграть. Выпускать одновременно из клетки обоих котят я больше не рискую, слишком уж они у меня шустрые. Одного-то я легко ловлю, когда тот собирается улизнуть из фургона, а вот с двоими приходится потеть. Котьку позавчера поймал уже у самой кромки березняка с помощью плетения обездвиживания.

— Ничего, Мурзик, — покачиваю котёнка на руках и чешу ему животик, отчего тот мурчит как мотор моего Фольксвагена. — Как приедем, будете гулять, где хотите. Дома вас никто не обидит, а если обидит, долго не проживёт.

Как-то по ощущениям, котята словно протягивают для меня нить между этим миров и родным, как будто бы я сейчас и здесь, и там. Странное чувство. Но предаваться ностальгии некогда, как и возвращаться к чтению. Не до манускриптов мне сейчас, в опасные места въехали, пора быть рядом со своими людьми в готовности к схватке.

Отправляю недовольного пушистика назад в клетку и велю Ангелине извлечь мой полный доспех. Латы я и правда надену, а вот без шлема обойдусь, у многих офицеров и сержантов на головах береты, а шлемы приторочены к сёдлам, вот и мне так комфортней будет. Юльке велю позвать Сергия и начинаю собираться к поездке верхом.

— Конспект мой держи наготове и будь всегда рядом. — холодно говорю секретарю, забираясь в седло.

Выяснять я не стал, но подозреваю, что Серёга вместе с Карлом участвовал в заговоре против меня. То ли я дал повод излишней раздражительностью, причиной которой они посчитали долгую воздержанность, а может, просто решили сделать мне приятное, но вторая в этом путешествии ночёвка, когда мы останавливались на постоялом дворе «Медвежий угол», завершилась тем, что я проснулся от соприкосновения с тёплым, мягким, податливым девичьим телом.

Спросонья не очень соображая, повёлся на вспыхнувшее желание юного тела и получил удовольствие, да, вначале удовольствие, а потом пришло осознание, что переспал с трактирной девкой, на которой пробы ставить негде. Что-то объяснять своим соратникам насчёт этого было бесполезно. Милорд Монский, быстро поняв, что его интрига удалась, был очень собою доволен. Но не обязательно ведь объяснять людям всё открытым текстом, я теперь держу себя с вассалом и секретарём намеренно натянуто. Уж не знаю, насколько меня хватит, ребята-то они хорошие, хотели своему сюзерену приятное сделать, и всё же рассчитываю, до них дойдёт, не нужно мне дарить то, о чём я не просил.

Когда я вернулся в седло, наша колонна ехала мимо недавно засеянных полей. Пока не научился по маленьким росткам различать, какую именно культуру разводят, да мне сейчас этого и не нужно. Справа от дороги по прежнему возвышался смешанный лес, поэтому деревню увидел внезапно за поворотом. Она располагалась в паре сотен ярдов в стороне, а на полторы мили дальше виднелся и замок, точнее, над верхушками деревьев торчал купол донжона.

— Это наверняка дружинники местного барона. — пояснил мне Эрик, заметив, куда направлен мой взгляд.

На въезде в деревню три десятка кольчужных вояк собрались у группы высоких деревьев, на одном из которых болтался и выл подвешенный за руки бродяга. Под ногами бедолаги развели огонь.

— Тут кругом сейчас банды. — объяснял лейтенант дружина барона Стерма капитану Бюлову. — Мы только днём и только большим отрядом рискуем выезжать из замка. Хорошо хоть, что севу не препятствуют, но у нас много крестьян ушли к мятежникам, а тут неподалёку медный рудник, так с него сразу четыре сотни кандальных рабов к Мстителю ушли.

— К кому? — спрашиваю, невольно переглянувшись с Карлом, забыв, что должен друга игнорировать, я ведь обижен. — К Джеку Мстителю? Он же вроде южнее безобразничал, ну, в смысле, разбойничал?

— Слышали про него? — пожилой офицер с обильной проседью в густой бороде почесал себе грязную шею. — Да, он был у Горж-Танта и Палерна когда-то, но после побега из Рансбура — и какие растяпы его упустили? — пришёл со своими отрядами в наши края. Барон Черм, приятель нашего господина, погиб вместе со всей семьёй. Это Мститель — мы вчера троих сволочей поймали — он это, они подтвердили.

— А тут кого поймали? — спрашиваю, посмотрев на утробно воющего подвешенного над костром оборванца. — Тоже из людей Джека?

Как-то он вообще не похож ни на бунтовщика, ни на вояку вообще, ни даже на крестьянина или раба. Бомж обыкновенный, бродяга.

— Сейчас выясним. — хмыкнул лейтенант. — Всё, что знает или видел, всё расскажет.

Наши фургоны не останавливались, и вскоре мы распрощались с дружинниками, нагнав голову колонны. Через три часа, когда начали уже высматривать место для ночного привала, достигли неширокой, но очень бурной речки, над которой стоял мост, выглядевший настолько хлипко, что, казалось, он развалится под тяжестью любой нашей повозки. Ду ну ладно, другие же как-то здесь ездят, переправимся и мы. Наверное. Тем не менее, свой ход остановили, дожидаясь подхода всех фургонов. Мои солдаты рассыпались вдоль берега, капитан предложил переправиться и встать лагерем возле редкого лиственного леса. Там и место удобное, и река рядом для водопоя, и округа просматривается неплохо, что в нынешних обстоятельствах хорошее преимущество.

— Эй-ты! — кричу негритянке. — Почему опять без обуви бегаешь, дрянь⁈

Ей я справил две пары сапожек и одну бутсов, но девчонка предпочитает носиться босиком. Кстати, бегает она очень быстро. Подскажу Юлиане, чтобы из неё гонца себе сделала. Правда, Эй-ты на лошади вообще сидеть не умеет, будет пешим посланцем.

— Хали! Хали! — кричит улыбаясь страшила.

Можно подумать, я знаю, что это такое её хали.

— Юлька, — зову служанку, та едет верхом и опять лясы чешет с Ником, нашим другом детства, ставшим уже весьма уважаемым воином, хоть и юным. — Ещё раз увижу эту чёрную молнию босой, влетит тебе. Поняла? — пригрозив девушке, оборачиваюсь к своему будущему лейтенанту. — Эрик, одним только словам чужих дружинников доверять не хочу, нам бы самим где-нибудь пленного мятежника взять.

— Сделаю, милорд. — кивает он. — Когда прикажете отправиться?

— Когда тебе удобней, но обязательно сперва поужинайте горячего, — я же заботливый начальник, так сказать, слуга Создателю, отец солдатам. — С амулетами только разберись для группы поиска. Если у кого-то уже остался без энергии, у меня три новых есть воздушные и пара защит от магии.

— Последние не нужны. — хмыкнул Эрик. — Вряд ли мы самого милорда Джека встретим, а про других одарённых среди бунтовщиков я не слышал.

— Это не значит, что их нет. — не соглашаюсь с мыслью своего сержанта. — Внезапные неприятности всегда возможны, не ты ли мне часто об этом напоминаешь? Ладно, с меня скопления мятежников, с тебя пленник.

Мост наши фургоны всё-таки выдержал, хоть и с грехом пополам. Я было попытался сунуться на тот берег в первых рядах, да Карл не пустил.

— Степ, подожди, там всё осмотрят. Мало ли, вдруг засада. — сказал он. — Ну, не злись уже. Я же о тебе забочусь, мне так положено.

— Ага, заботится он. — напускаю в голос как можно больше сарказма. — От твоей заботы того и гляди раньше времени с Создателем встречусь. Ну, чего ты так смотришь? Подложите мне с Сергием однажды неизвестную дворовую шлюху, пока я сплю, а та убийцей окажется, или, нет, не убийцей, а больной какой-нибудь страшной неизлечимой болезнью, приводящей к немедленной смерти. Или с ядом на зубах, со смертельным укусом, или…

— Степ, ну перестань. Прости, больше не буду.

Опять детский сад, видите ли, он больше не будет. Ладно, и в самом деле пора перестать дуться. Да и скучно мне без беседы с ним. А Сергий мне постоянно нужен для работы. Совместный же труд, он людей объединяет.

В этот раз Бюлов выставил удвоенные посты, и кроме этого назначил постоянно бодрствующий, сменяемый резерв из двадцати вояк. Я сразу полез в повозку с Сергием, активировав внутри осветительный амулет. Наползли сумерки, а под тентом и вовсе ничего не разберёшь. Перед Котькой пришлось извиниться, что пока не вытащил её из клетки, не до того.

Плетение любопытного ока являлось энергетически ёмким по количеству нитей — семнадцать, но довольно простым в создании. Там в основном круги и ромбы со связующими линиями. Никаких тебе искривляющихся спиралей или неправильных многогранников. Так что, за час управился.

— Смотри со мной. — говорю Сергию, когда передо мной возникло светящееся пятно в виде экрана. — Карта от тебя далеко?

— Нет, вот она, как вы и приказали.

С помощью данного плетения очень сложно обнаружить одиночек или замаскировавшиеся от вида сверху небольшие отряды, да только я не такие цели выискиваю. Око полетело осматривать округу в радиусе до шести-семи миль с высоты птичьего полёта. Обычным зрением его не разглядеть, да и вряд ли кто из мятежников пялится сейчас вверх. Плохо ещё то, что непросто определить масштаб осматриваемой местности. Кое-какая погрешность в определении местоположения обнаруженных объектов однозначно будет. Но мой сержант не лаптем щи хлебает, разберётся в полученной мною информации.

Заклинание продержалось менее получаса. Этого вполне хватило, чтобы секретарь нанёс на карту четыре точки предполагаемых бандитских лесных убежищ, ближайшее из которых, где бродило или отдыхало человек триста-пятьсот, точнее не скажу, находилось всего в трёх или около того милях от нашей стоянки.

— Ну, вот. Теперь Эрику не надо будет лисом по лесу петлять. — я выпрыгиваю из фургона. — Теперь можно и поужинать. Чуешь, как вкусно пахнет? Сильно отвлекало от работы, но я справился.