Бастард рода Неллеров. Книга 6

Глава 13

Почему здесь нет Большого или Мариинки? Все театральные представления уличные, даже до цирков шапито с их огромными шатрами тут ещё не додумались, и, придут ли к ним когда-нибудь, неизвестно. Вот и развлекаются кровавыми или азартными зрелищами.

Мой поход на гладиаторские бои далеко не первый даже в моей собственной здесь жизни, но сегодня хуже всех предыдущих посещений. Во-первых, вместо нормальных схваток здесь организовали форменную скотобойню, выставляя против профессиональных виргийских или габарийских пленных вояк удвоенное количество схваченных крестьян из армии бунтовщиков, вооружая их топорами, косами, вилами и даже просто дубинами. Во-вторых, меня разлучили с моими соратниками, пригласив в королевскую ложу, где мне на уши крепко подсел граф Зенодский, посланник императора, а принцесса Хельга, благодаря которой, собственно, я и оказался на столь почётном месте, находясь рядом с матерью, братом и невесткой, изображала из себя дурочку, глупо шутя и сама же хихикая над своими совсем не остроумными шутками.

Король все дни в мою сторону даже не смотрит. Мелкая сошка для него? Как же, мелкая. Самый могущественный маг королевства, и вдруг такое отношение. Мог бы хоть пару слов сказать, дескать, молодец, милорд, ловко ты виргийцам вломил, так держать. Что-то мне кажется, его нежелание встречаться со мной лицом к лицу вызвано опасениями, что я всё прочитаю по его морде. Как-то так, да. Хотя моему пребыванию в кругу венценосных особ не препятствует, и на том спасибо.

Зато обе королевы мне улыбались весьма любезно. Ну, с Матильдой всё понятно, купил её со всеми потрохами, и уникальным подарком, и остроумной беседой, а вот Люсильда-то чего мне глазки строит? Тоже ходиками хочет обзавестись? Ладно, в следующий свой приезд и тебе подарю. Жаль, что у тебя муж козёл, да ещё и блудливый ко всему, при всём дворе тебе рога наставляет. Или у вас тут так принято?

— У меня есть необычайные девушки. — продолжает соблазнять меня сенатор Октавий, воспользовавшись перерывом в мясорубке на арене, хочет, чтобы я к нему в гости на днях явился. — Жёлтые, красные, чёрные.

Ну, да, девушки бывают разные — жёлтые, чёрные, красные. Чёрт! А ведь точно! Я тут всю голову себе сломал, что привести в подарок к свадьбе моей любимой кузине. Ответ же вот он, на поверхности лежит. Юлиана гордится своим краснокожим рабом Гойко Митичем так, что того и гляди лопнет от важности. Подарить ей ещё и девушку с жёлтой или чёрной кожей, будет самое то. Наверняка на столичном невольничьем рынке можно найти нужный товар, ну, а нет, у сенатора выпрошу продать. Граф сейчас на всё пойдёт, лишь бы мне угодить. То, что я в мыслях давно послал его лесом со всеми предложениями, Октавий не догадывается, лицемерить представитель иного мира умеет получше многих из здешних уроженцев.

Ох, не знает ещё славный граф Зенодский, какую свинью я готовлюсь подложить его великой стране. Эльза была очень удивлена, что ей пришлось покупать для меня семена южной кормовой свеклы, которую иногда крестьянские детишки едят, как и молодую морковку, из-за сладковатого вкуса. Тётушка пыталась меня убедить, что монастырским свиньям и жёлуди самое то, а для подкормки лучше подходит батат и отходы от помола зерновых, коровье же стадо у нас вполне обеспечено травой заливных лугов, сеном или силосом. Объяснять ей не стал, лишь загадочно улыбнулся, и Эльзе пришлось довольствоваться этим, приняв мою очередную блажь, как она подумала, к исполнению.

Да, здешнюю кормовую свеклу лишь отдалённо можно сравнить с нашей земной сахарной, и сладкого продукта из неё будет получаться намного, в разы, если не на порядок, меньше, но при паргейских ценах на сахар намеченное мною его производство окупится сторицей. Континентальная монополия Юстиниана будет разрушена. И потом, я же не собираюсь останавливаться на достигнутом, благо, с нуля всё объяснять мне не придётся, что такое селекция, тут понимают уже давно, пять-шесть веков как минимум. На получение нужного сорта уйдёт лет десять, но, как говорят, говорили, китайцы, путь в тысячу ли начинается с первого шага, к тому же, куда мне молодому и здоровому торопиться?

— Разве от цвета кожи прелестниц как-то зависит, как там у них устроено? — цинично усмехаюсь. — За приглашение спасибо. Как разберусь с закупками, так обязательно нанесу визит.

На трибунах вновь раздался радостный рёв — вывели очередную партию гладиаторов, опять на пятёрку пленных солдат девять увальней в рваных тряпках и с сельхоз инвентарём вместо оружия в руках.

Арена здесь раза в два-три крупнее нашей неллерской и трибуны не в три яруса, а в четыре. Сколько тут зрителей? Так, если навскидку, тысяч десять. Не Колизей конечно, однако и не сельский стадион. И вся эта толпа радостно улюлюкает и смеётся. Понятно, смех вызывают вчерашние крестьяне. Хотя, как по мне, то чему тут веселиться? Эти оборванцы кололи баронские замки и даже пару графских как орехи. Мало от них пинков королевские войска получали? Так, чувствую, ещё не раз навешают. К любому противнику, пусть даже поверженному, надо проявлять уважение. И чего я тут взялся морализаторствовать сам с собой?

Еле дождался окончания зрелищ, основательно проголодавшись. Новая жизнь меня уже закалила, и вид отрубленных частей тела или вывалившихся кишок аппетита не лишает, тем более, время подошло к обеду. К выходу из амфитеатра шёл чуть позади Хельги, развлекая её историей про Аленький цветочек. Как та Шахерезада остановил свой рассказ на самом интересном месте, не специально, так получилось, мы остановились перед её каретой, куда я сесть отказался.

— Очень много дел, Хельга. — объясняю и не сильно-то вру при этом. — Мы же завтра увидимся? Вот и завершу историю.

— Надеюсь. — кивнула принцесса и с помощью лакея зашла внутрь салона.

Кажется она немного обиделась. И ладно, на обиженных воду возят.

Поймал брошенный на меня из окна взгляд короля, проезжавшего мимо. Да уж, точно лицезрение аббата Степа Эдгару точно удовольствия не доставляет. Тогда чего пялился, урод? Ладно, злость — плохой советчик. Я ещё подумаю, очень хорошо подумаю, как мне и с тобой, и с твоим сыскарём поквитаться. Месть — блюдо, которое подают холодным. Радует, что больше мне в Рансбуре до отъезда ничего не грозит, можно, так сказать, расслабиться и получать удовольствие. Король сообразил, что и так за покушениями на меня его уши торчат, кардинал ему устроил гневную отповедь. Теперь Эдгар ждёт, что герцог Альфонс сделает те, что не получилось у него. Ну-ну, посмотрим.

Всей нашей благородной компанией — я, Карл, Виталий и Рон — отправились по лавкам и магазинам. Я сегодня перемещаюсь на своих двоих и мне это нравится. А ещё наконец-то хожу в повседневной, не слишком яркой одежде дворянина среднего достатка, и чужие взгляды дырки во мне не сверлят.

Путешествуем по городу без ненужного теперь сопровождения из солдат. Спасибо прослушке, могу чувствовать себя спокойно.

Ригер бы увязался, да ему надо супруге помогать с закупками необходимого для моей обители. Многое уже найдено и складировано сейчас в городских торговых хранилищах, но осталось ещё немало по мелочи прикупить.

Эрика я отправил к Леону Роффу. Пусть налаживает хорошие человеческие контакты с ним и его людьми. Раз уж я решил укрепить свои силы и влияние в столице, то нужны разносторонние знакомства. Мне самому якшаться с бандюганами не с руки — вчера с Леоном всё обсудил, и хватит того — теперь всё общение через моего сержанта или его доверенных людей. Эрик где-то подобрал пару мутных личностей, по которым давно петля плачет, теперь они работают на него.

— Вон богатая ювелирная лавка. — берёт меня за локоть Карл.

— С чего ты решил, что она богатая? — хмыкаю. — По её размеру? Судить надо по содержимому. Впрочем, пошли, посмотрим.

Если с подарком Юлиане я уже определился, спасибо имперскому сенатору, нет, правда, без дураков спасибо, то вот что подарить остальным членам моей семьи пока совсем не соображу.

Это как в прошлой жизни зятю-бизнесмену. Всё, что ему нужно, у него есть, а чего нет, то и не нужно. Всю голову, помню, с Дашей сломаем, прежде чем что-то придумаю.

Вот и решил пойти по пути наименьшего сопротивления. Куплю какие-нибудь красивые цацки для мачехи и Агнии. Женщины в любых мирах женщины, и любят всякую блестящую ерунду что те сороки. Или вороны? Да без разницы.

Джею куплю меч с клинком из кольдерской стали, Карл такой где-то видел. Надеюсь, тут контрафакта нет, и оружие действительно привезено с материка, заселённого желтокожими людьми. Мой наставник милорд Ричард Ванский говорил, что наши клинки уже давным-давно ничуть не хуже, но, главное, братец будет доволен, дорого и статусно.

Дяде Рональду надеюсь угодить какой-нибудь редкой древней вещицей, Рофф пообещал мне через несколько дней представить образцы, и даже отказывается деньги брать. Бандюган счастлив выше меры, убедился, что исцеление его сына пошло впрок и без отката к прежнему состоянию. Надолго ли его благодарности хватит? Ну, если от сотрудничества будет хорошо обеим договорившимся сторонам, то вечно. Пока смерть не разлучит их, то есть, нас.

Денег у меня при себе немного. Они и не нужны прямо сейчас. Доставка клиенту здесь организована хорошо, и что я выберу, принесут в гостиницу, там и расплачусь.

Погода стоит отличная, однако я уже сжился с надетой под рубаху магически укреплённой кольчугой, так что, чувствую себя комфортно. Плащей мы с собой не брали, даже если с наступлением сумерек похолодает, надеюсь, не замёрзнем.

Хотя внимания наша маленькая компания особо не привлекает, расталкивать толпы людей локтями не требуется, дворянам тут дорогу стараются уступать, а кто замешкается, вон как тот пузатый пекарь, тут же получает грубый толчок. Идущий на пару шагов впереди нас с Карлом виконт Виталий так пихнул мужика, что тот еле на ногах устоял, попытался было сказать какую-нибудь грубость, да заметил, кто его обидчик, и вовремя прикусил язык, иначе мог бы получить и кулаком по лицу. Благородные с простолюдинами не сильно-то церемонятся.

— Покажи всё самое лучшее, что у тебя есть. — говорю продавцу, молодому парню лет двадцати, когда мы оказались внутри ювелирного магазина.

Тот осмотрел нас внимательно. Одеты мы довольно просто, зато у меня и Карла почти все пальцы увешаны перстнями, причём, сделанными из очень дорогих камней — алмазы, рубины, изумруды и сапфир у моего вассала. Для себя и своего друга мне ничего не жалко, к тому же, дело ведь не только в украшательстве, в камнях магические плетения. Я их накладываю и вовремя обновляю.

— Самое лучшее? — переспросил парень. — Тогда вам придётся подождать, господин, сейчас я вызову хозяина. — Ирма, позови уважаемого Патрокла. — сказал он тётке, непонятно зачем топтавшейся у левых стеллажей.

Читал когда-то, что в моём мире средневековые дворяне считали ниже своего достоинства торговаться. Так это или нет, но здесь благородные умеют сбивать цену, будто каждый день тренируются в этом на базарах. Сам-то я никогда такими талантами не блистал, поэтому честь договариваться с почтенным Патроклом передал Карлу. Однако, тут мне очень помог баронет Вирн, сумевший сбить цену двух выбранных ожерелий почти на треть. Что ж, похвально. Хоть какая-то польза от этих прилипал получилась.

И у Марии, и у Агнии украшений полным полно, только любые вещи имеют свойство женщинам надоедать. Это мы, мужики, чаще к ним привыкаем, а наши подруги вовсе наоборот. Так что, думаю, моим родственницам понравится. Шутка ли, в шесть тысяч драхм мне это удовольствие обойдётся, на ожерельях и драгоценные камни, и жемчуг.

— Веди, где ты там кольдерский клинок видел, заморский. — говорю милорду Монскому на крыльце магазина, поморщившись от яркого света. — А потом надо будет невольничий рынок найти. Кто знает, где он тут находится? Понятно. — усмехаюсь, увидев недоумение на лицах всех троих спутников. — Ладно, язык до Юстиниана доведёт.

Довести-то он довёл, вот только явились мы туда уже поздно, надо было с утра приходить, когда торги открываются. Вечером, ближе к четырём по местному, тут осталось только три десятка кандальников со сроками рабства от пяти до десяти лет. Остальных уже, либо развели по баракам, либо распустили по домам. Кто-то из тех, кто сам себя выставлял на продажу, ушли к себе. Да, такое тут странное рабство, когда невольники имеют, пусть и сильно ограниченные, права.

— А с других континентов девушки продавались? — уточняю у угрюмого распорядителя, от которого несёт потом как от шелудивой собаки псиной.

— Конечно продавались. — ответил он. — И завтра будут. Только вы, господин, если хотите кого-то из них купить, почему с собой служанку не взяли? Или хотите без осмотра забрать? Ох, зря. Подсунут вам какую-нибудь с изъяном. Знаете, сколько жуликов в последнее время развелось?

Точно! Совсем башка не варит. Тут не земные порядки, никто девушку, женщину — невольница она или свободная — не может заставить раздеваться перед мужчиной. Если сама захочет угодить будущему хозяину, тогда пожалуйста. Вы помидоры любите? Кушать да, а вообще нет.

Короче, надо будет сюда завтра идти утром и взять с собой Ангелину. Или Юльку. Нет, Ангелину, она более ответственная, да и немного опытней в женских делах. Сможет осмотреть покупку со знанием дела.

— В вертеп? — хлопает меня по плечу друг, едва мы вышли за ворота рынка и двинулись вдоль высокого забора конюшен в сторону центра.

— Давай. — соглашаюсь. — Самому-то мне не хочется, но приятель спрашивал, как там внутри.

— Это Ник что ли? Да он сам уже все вертепы обошёл шельмец. — смеётся Карл, к другу детства Степа у него хорошее отношение, почти приятельское, конечно в той степени, насколько могут быть приятелями благородный дворянин и вчерашний городской босяк. — Недалеко от «Золота Кранца» отличное местечко, «Ласковая фиалка» называется.

— Там всё пресно. — обернулся виконт Виталий, пошедший со своим дружком впереди нас, ну, вроде как защищают. — Скучно, девки милые, но неумелые, лучше пошли в «Улыбку Изольды».

— Это где такое? — нахмурился мой приятель при звуке имени бросившей его невесты.

— Мы покажем. — засмеялся Рон.

Баронет с виконтом как-то странно переглянулись. Неужели в том гадюшнике практикуют какие-нибудь извращения? Что ж, я участия в них принимать не собираюсь, и вообще пользоваться услугами продажных жриц любви тоже, но посмотреть на здешние разврат и чад с кутежами хочется. Поэтому соглашаюсь. Ведите, машу рукой, чего уж.

Когда вышли со складских и скотных районов на улицу Сапожников, виконта Готлинского едва не задавила промчавшаяся на большой скорости телега, дребезжащая на булыжнике дороги будто погремушка. Пока Виталий грозил вслед и делился своими гневными мыслями с Роном, спрашиваю у друга:

— Ты как-нибудь предохраняешься? Не боишься, что будут дети от шлюх?

— Да ты что, Степ. — удивился Карл. — Буду я ещё всякую гадость глотать. Владельцы вертепов сами должны заботиться о своих девицах, чтобы не брюхатели, деньги на алхимию у них водятся. Иначе им придётся отвечать своей свободой или даже жизнью. Так что, даже не думай.

— Я и не думаю. — усмехаюсь.

Вот и ещё один вопрос прояснился. Хотя, мне-то чего переживать?

Начало темнеть и баронет активировал осветительный амулет, мы с Карлом свои не трогаем, нам пока и так достаточно светло, чтобы не наступить в попадающиеся на пути кучки конского навоза или в грязь.

Предложенный Виталием вертеп оказался довольно далеко от Дворцовой площади, так что, топать потом до гостиницы придётся минут двадцать. И пусть, заодно проветримся. «Улыбка Изольды» представляло собой двухэтажное здание из красного кирпича под односкатной крышей, притулившееся без прохода к трактиру. Интересное архитектурное решение, под одной крышей два заведения. Напился и в блуд, наблудил и пьянствовать. Изобретатели. Те, кто такое придумал.

— О, господа! Добро пожаловать! — встретила нас в фойе, драпированном розовыми тканями и с мебелью, оббитой тканями такого же цвета, весёлая красивая толстушка, лет за тридцать. Точнее не скажешь из-за обилия на её лице штукатурки. — Это и есть ваши друзья, виконт? — спросила она у Виталия.

Получается, тот был уверен, что приведёт нас с Карлом сюда, неужели меня так легко просчитать?

У входной двери маячил вышибала, полный под стать хозяйке заведения, а на двух из трёх имевшихся в комнате диванчиков сидели четыре девицы, поднявшиеся при нашем появлении.

— Изольда, это милорды Степ и Карл. — представил нас Виталий. — Познакомь моих друзей с этими прелестницами. — хохотнул и подмигнул Карлу.

Прелестницы? Да ты шутишь, приятель. Нет, так-то вполне миловидные, только уже пьяненькие, да и видок у них сильно потасканных шлюх, хотя самой старшей из них вряд ли больше двадцати. А, собственно, кого я хотел тут увидеть? Воспитанниц Смольного института благородных девиц?

Да и сам обстановка весьма затрапезная — ковёр потёртый, кубки на двух столиках между диванчиками бронзовые, фрукты на блюдах сушёные, а не свежие, освещение не магическое, а четыре масляных фонаря по углам, правда, в центре потолка свечная люстра, но свечей на ней горит лишь семь или восемь штук. Справа ведёт на второй этаж деревянная лестница с облупившимися перилами. Сверху слышны какие-то звуки, мы тут явно не единственные посетители. Это я удачно зашёл. Познаю, так сказать, изнанку жизни.