Барон Робинзон

Глава 29

— Сколько разговоров было о недопущении чрезмерного подталкивания прогресса, и что же мы видим? – почти ядовито спросила Сара.

— Что у кого-то уже пять жен? – лениво спросил Гозье.

Лошадкин только ухмыльнулся добродушно. Пристройка башни для будущей жены, Ок’Цэ, к дворцу не составила проблем. Попутно он прошелся комбайном от Дружбы до самых гор – отрога, врезавшегося в степь, и проложил там дорогу, возвел скалы для птерахов, обустроил внутри пещеры для краглов, поставил основы будущих почтовых станций. В общем, создал этакие образцы для местных, показать, к чем надо стремиться.

Еще отвел дорогу в сторону «промышленного района» и туда уже топали – катились краглы.

— Мы убиваем местных динозавров, переделываем местность, силой сбиваем их в союзы и раздаем технологии направо и налево! – заявила Джонсон.

— Это так, но пар и полеты…

— Они бы равнялись на птерахов и делали крылья, - оборвала Маниша Сара.

То ли перестали спать вместе, то ли Джонсон просто требовалось язвить, ворчать и указывать на недостатки. Лошадкин был настроен добродушно и умиротворенно, союз сколотили, работы велись, надвигалась зима, но без ощущения голода и холода. После пары месяцев в степи теперь предстояло провести всю зиму в Дружбе и замке, организационные дела, бюрократия, жены, суды и советы мудрецов, общий язык.

Масса дел, но в относительном комфорте и с помощниками под рукой.

За зиму будет сделано многое, Огар расширит армию и с этой силой можно будет… нет, завоевывать соседей было рано, но вот показать им кулак, врезать им по носу. Да, именно так. Дипломатия после ударов по носу всегда шла лучше. Не резня, но кто стал бы слушать просто слова?

— Так было на Земле, так случилось бы и здесь! Только пройдя долгий путь, они бы дошли до идеи полетов без крыльев, а мы дали им ее готовой!

— Мы и так летали без крыльев, - парировал Лошадкин. – И демонстрировали свои платформы, летающие без крыльев, пусть и не на пару.

Джонсон нахмурилась, уставилась на него.

— Уничтожив и изгнав подводных чудищ, мы обезопасили в первую очередь себя.

— И ламассов! – воскликнул Ким.

— И ламассов, но все же в первую очередь себя. Замечания Сары справедливы, - заговорил Лошадкин, глядя на остальных, - но мы опять возвратились в исходную точку. Если мы хотим обеспечить себе комфорт и безопасность в будущем, то нам придется что-то да ускорять. Например, поставить электростанцию и сократить расходы энергония на местных.

Он ожидал взрыва возмущения, но все молчали.

— Если мы ничего не ускоряем, то смиримся тогда с тем, что народы вокруг будут умирать от голода и холода, а мы будем пировать в сияющем замке на холме, недостижимые для них. Небожители.

— Такое было и в мифологиях Земли! – воскликнула Алена. – Но это неправильно!

Она… нет, не изменилась внешне за эти месяцы. Повзрослела, что ли, подумал Лошадкин.

— А если это неправильно, то нечего тогда меня попрекать! Сколько можно возвращаться к этим бесплодным разговорам, обсуждениям, упрекам? Да, вы делаете свою часть, а я свою, но слышать все это от тех, кто засел в замке – просто неправильно! – повысил голос Лошадкин.

— Мы выступаем в роли экспертов и советников, - заметил Гозье.

— Так и совещайтесь между собой!

— Спокойно, спокойно, мы просто осторожничаем, а Сара выражает эти сомнения. Или ты решил стать тем правителем, которому говорят только приятное? А за горькую правду рубят головы и отстраняют? Решил окружить себя лизоблюдами и преданными поклонниками, зализывающими тебе зад?

— Нет, - дернул головой Лошадкин. – Но слышать все это по десятому разу!

— Извечная проблема с моральными вопросами и дилеммами, - вздохнул Маниш. – У них, как правило, нет хорошего и однозначного решения на все времена. Приходится возвращаться, обдумывать, обсуждать, но понятно. Все согласны, что Михаил действует верно?

— Да! – первым высказался Огар, разве что не стукнул кулаком по столу. – Живые вокруг молятся на него!

Лошадкину стало неловко.

— Он прекратил вражду, дал живым не просто еду, он дал надежду!

— А на нас не молятся? – спросила Сандра, отрываясь от еды.

Она словно растолстела еще больше за это время, но выглядела счастливой. В конце концов, все эти находки и геологическая часть, без которой не заработали бы домны и производства, была полностью заслугой Олейниковой. Лошадкин решил не вдаваться в подробности и просто порадовался за нее.

— Молятся, но меньше, - ответил Алекс, - возносят хвалу посланцам богов, ставят небольшие святилища. Больше всего молятся, после Михаила, конечно, Огару и превозносят его мощь и ум.

— При этом, разумеется, говорят, что новая армия сокрушит всех врагов? – вклинился Лошадкин.

— Такие разговоры ведутся, - не стал отрицать Алекс, - но без упоминаний резни и уничтожения. Скорее в духе «мы побьем их и присоединим к себе».

— Вот этого точно надо избежать! – вскинулся Маниш.

— Никто и не планирует походов, - ответил Лошадкин, - по крайней мере, до конца зимы.

— Армия не готова, - одновременно с ним ответил Огар.

— Хорошо, зимой мы укрепляем союз народов, продолжаем работы над ракетами и изучением мира, а также завершаем историю с подводными чудищами, - подытожил Гозье. – Но что весной?

— Да, они явно захотят пойти войной куда-нибудь, - согласился Огар.

— Во-первых, до конца зимы еще надо дожить, - возразил Лошадкин, - во-вторых, все еще сто раз может поменяться и что-то да возникнет!

— Ты уповаешь на случай? – вдруг изумился молчавший Ким.

Лицо его поблескивало, словно он решил обзавестись чешуей, а может и решил. На Земле такое точно не составило бы проблемы, хватало бы кредитов, да желания – в конце концов техника давала не меньшие возможности.

— Не случай, - покачал головой Лошадкин, - а просто на местных. Что решат соседи, прослышав о таком?

— Что к мордахам прилетели посланцы богов и с ними надо дружить? – вскинулась Алена.

— Или что все тут ослабели и пришла пора побить их и взять власть! Разумеется, если ничего не представится, то решим отдельно – время будет. Несколько дней здесь не срок, а нам этого хватит. Есть чем заняться и без походов, хотя, - Лошадкин задумался.

— Что?

— А что, если нам взять эту новую армию и объехать границы союза? Во-первых, мир посмотреть, особенно соседей, во-вторых, себя показать, а в-третьих, показать самой армии, что она еще не готова к таким походам. Наверняка вылезет масса проблем логистики, снабжения, снаряжения, тех же дирижаблей, осадных орудий, если мы найдем другие города со стенами. С местными скоростями на такое как раз все теплое время года и уйдет!

— Отличная идея, заодно доведем до ума и дирижабли, и седла со стременами! – поддержал Огар.

— А править кто будет? Снабжать эту армию едой? Или на месте добывать будете? – спросил Маниш.

— Над этим надо думать и прямо сейчас, - не стал возражать Лошадкин, - но согласитесь, нет армии – нет и походов?

— А если соседи как раз вторгнутся, прознав о походе?

— Тогда платформы или наоборот, сразу говорить о том, что в этом году армия никуда не пойдет и будет охранять степь, леса и горы, моря, - перечислял Лошадкин, - охраняя мирных землепашцев и рыбьих пастухов. Уверен, варианты найдутся, рано еще пугаться кровожадности местных и того, что они начнут давить. Ведь они пытались требовать вырезать соседей, но мы отказались и вышло довольно неплохо. Лучше расскажите вживую, что у нас по космической части и с гипермаяком, общим обучением.

— Кстати, об обучении, ты бы издал указ об открытии школ, - заметила Сандра.

— А вы уже готовы в них преподавать? – изумился Лошадкин.

Жизнь текла мимо, он опять что-то упускал, погрузившись в свои дела. У них отсутствовал руководитель, но сейчас Лошадкин подумал, что таковой не помешал бы. Держал все нити в руках, следил за всем, позволяя остальным заниматься своими делами.

Лошадкин примерил на себя роль такого руководителя и тут же отказался, это не местными командовать.

— Не только ты жил среди местных и обучал их, - последовали ответы. – Мы тоже не сидели без дела!

Две сотни местных, мордахи и хрокаги, пара дюжин ламассов были готовы нести «слово посланцев» в массы. Все это было завернуто в религиозную обертку, школы предполагалось совместить для вида с храмами, чтобы местным оказалось легче проглотить пилюлю знаний. Никакой гиперфизики и высшей математики, конечно, исключительно основы, уроки и еще раз уроки, особенно для детей, так что быстрой отдачи тут ждать не приходилось.

— Если каждый из них подготовит еще нескольких учителей из местных, - задумался Лошадкин. – Хм, чтобы оторвать столько рук от остальных дел, нужна интенсификация производства, особенно выращивания еды.

— Мы пока что делаем ставку на добровольности, - добавил Гозье, - кто пришел, тот пришел. Посеем первые семена, знание начнет расходиться кругами, и лет через десять – двадцать, произойдет скачок.

— Если же мы улетим, то все затихнет, - кивнул Лошадкин. – Хорошо! Будет вам указ, все равно надо вникать в эти дела с вождями и советами мудрецов, строить новые структуры власти, старые тут точно не справляются.

Они работали, но оставались громоздкими и медленными. Быстрее передвижение, быстрее связь, быстрее развитие и принятие решений, Михаил еще раз хмыкнул и потер подбородок. Да, тут было очень легко перегнуть палку, ускорить местных чрезмерно, так, чтобы они уже не поспевали за прогрессом и просто слепо принимали «дары посланцев».

— Так что с космосом? – повторил он.

Алена начала рассказывать, обстоятельно и подробно, Лошадкин слушал, понимая, что его, в сущности, интересует лишь один вопрос: улетят они в ближайшем времени или нет? Выходило так, что не улетят, с ракетами все прошло успешно, но Алена ожидаемо застряла на гипермаяке и теперь переводила энергоний на опыты. Слегка переживала из-за этого, краснела и не обещала быстрых успехов.

После этого собрание пошло уже в более мирно, в конструктивном русле.

Когда он возвращался из замка во дворец в Дружбе, уже стемнело и начало подмораживать. Лошадкин оделся чуть теплее, размышляя о паровом отоплении зданий и белье с подогревом за счет пара – то есть горячего воздуха. Даже не сразу заметил мчащуюся к нему тень, едва не выстрелил, в последнее мгновение осознав, что это Ок’Цэ.

Щелкающее стремительное имя вполне соответствовало ее облику и характеру. То, что оно перекликалось с «ок» из его прошлой жизни, добавляло капельку юмора. Секса у них, разумеется, не было, впрочем, Ок’Цэ единственная, кажется, его не ждала или считала, что посланец волей небес заставит ее снести яйцо.

Мысли о яйцах и высиживании напоминали об Алатее.

— Посланец! – пропела она.

— По имени, - мягко напомнил Лошадкин, - по имени.

— Михаил, - исправилась та, - мы все так скучали! Чем закончилась встреча с другими посланцами?

Лошадкин заходил на посадку и увидел, что на крыше его уже ждет дежурная четверка стражников. Они приоделись, броня и оружие стали лучше, более того, состав четверки изменился. Мордах, крагл, хрокаг и птерах, сидевший на парапете, словно на насесте. Пешком они передвигались смешно, словно подпрыгивающие птицы, но вожди союза настояли, что честь надо делить поровну и когда будет придумано средство, на стражу заступят и ламассы.

— Повелитель, - появился и Картир с ворохом свитков в руках.

— Повелитель, - прошептала Марга.

Откуда-то издалека доносилось негромкая песня «Жизнь свою отдав, стремглав слетел Пордав», и Лошадкин поморщился от дурных рифм. Конечно, он и сам был далеко не певец, но такое! Похоже, вопросы пропаганды и песен тоже следовало брать в свои руки или поручить кому-то из жен, кто не подведет.

— Дела завтра, - отмахнулся он, - сейчас я ничего умного не решу. Подготовь краткое описание.

— Слушаюсь, повелитель, - склонился Картир.

— Марга, - сказал Лошадкин, направляясь вглубь дворца, - возьми отпуск и съезди домой, оплачь его на могиле, подумай и возвращайся, если захочешь.

— А если не захочу? – прошептала та.

— Я все понимаю, - ответил ей Михаил, - но личные трагедии плохо сочетаются с работой. Твой случай… особый.

Он не стал объяснять дальше, про первую пару, дерзнувшую полюбить друг друга. Да полноте, вдруг подумал Лошадкин, первую ли? Наверняка были и другие, просто их забивали камнями и казнили на месте, а Пордав и Марга получили возможность пройти дальше и полюбить до конца, может даже буквально.

— Поэтому о вас поют песни, - все же добавил Лошадкин. – Так нужно.

— Да, повелитель, - прошептала Марга и растворилась в коридорах.

Оц’Кэ шагала следом, рядом, топала четверка охраны и где-то разносились новости, что повелитель Михаил вернулся. Впрочем, он не собирался заниматься делами, даже тем, что притащил Картир. Он мог считать все это неотложным, но Лошадкин видел со спутника и знал от Алекса, что кризисы, требующие немедленного, сиюминутного решения, отсутствуют.

Еще два стража у дверей шлепнули себя по груди. Стражи стало больше, после той истории на курултае, медленно выковывались контуры будущей службы безопасности, в общем, работы хватало и на этом фронте. Следовало направить ее вектор на дворец и разведку у соседей, подумал Лошадкин.

— Муж наш, - торжественно склонились головы жен.

Окруженных свитой из разных женщин… нет, молодых девушек. Набрали фрейлин? Уже? Лошадкин окинул всех мутным взглядом, не всматриваясь в склоненные затылки и мысленно вздохнул.

— Можно обойтись без формальностей, - разрешил он и прошел к горе подушек. – Встреча с другими посланцами закончилась и эту зиму я скорее всего проведу в Дружбе, рядом с вами и занимаясь делами.

Прозвучало это хорошо, величественное и Лошадкин порадовался мысленно за самого себя. Затем откинулся на подушках и приготовился отдыхать, как и подобает повелителю.