Барон Дубов 10

Глава 9

— Ну, показывай… — я шагнул к этим двум вахтёрам.

Первый, у которого голос был ниже и, по всей видимости, присутствовал хоть какой-то мозг, выронил автомат и вжался в стену, задрав руки вверх. Второй же попытался направить свой на меня, говоря:

— Тебе… нельзя… быть здесь!

Я вырвал у него из рук оружие и сжал пальцы в кулак, превращая оружейную сталь в груду металлолома. Ну да, я же сильный, а после зелья стал ещё сильнее, в том числе физически.

— Где княжна? — сухо спросил этого безмозглого.

— Там, — он тоже поднял руки вверх и показал одним пальцем в сторону магического барьера.

Сквозь желтоватую дымку проглядывала небольшая комната с кроватью и женской фигуркой на ней.

На груди дружинника, кстати весьма высокого и поджарого, на маленькой цепочке висел плоский жёлтый прямоугольник. От него почти не ощущалось магического фона, но он всё же был. Уверен, это ключ к барьеру.

— Кто приказал? — Я сорвал ключ с груди дружинника резким движением, чуть не заставив того упасть.

— Наш десятник, господин Аллардов.

— Ясно… А теперь пошли прочь. Увижу рядом с княжной — ноги оторву.

Дружинник наверняка увидел в моих глазах, что действительно могу, и вместе с молчаливым другом свалил в глубины тоннелей. А с этим Аллардовым я ещё поговорю… Хотя опыт мне подсказывал, что он скоро сюда сам явится.

Приложив ключ к барьеру, заставил его исчезнуть и вошёл внутрь. Голова Василисы покоилась на подушке, сама она лежала, свернувшись калачиком, и выглядела ужасно мило. Если не считать, что её тут заперли, как в тюрьме.

Аж снова кулаки зачесались. А главное — зачем её сюда упекли?

Словно почувствовав мой взгляд, Василиса заворочалась и открыла глаза.

— Коля! — улыбнулась она, перевернулась на спину и вскинула вверх руки, словно хотела обнять большую трубу. — На ручки!

С лёгким вздохом наклонился и позволил её рукам обвить мою шею, после чего выпрямился.

— Мне такой сон приснился… А кстати, где мы? Я вроде была в центре метели.

Что ж, похоже, она ничего не помнит. Точнее, помнит, но думает, что это было сном. Я вкратце пересказал ей, что случилось.

— Понятно… — протянула девушка и ткнула кончиком пальца меня в нос. — Хорошо, что ты не стал ничего делать с той женщиной. То есть с моим Инсектом. Она ведь и правда лишь хотела меня защитить, просто… по-своему.

— Благими целями, Василиса, благими целями… — отвечал я. — Гиперопека до добра не доводит. Или тебе мало твоего отца? Тебе ведь пришлось как следует потрудиться, чтобы получить право самой распоряжаться своей жизнью. Выиграть турнир Кикиморы, заплатить откупную своему роду…

— Помню я, помню. Но ведь всё хорошо закончилось! К тому же Деникин ведь не побеждён? Мятеж не подавлен.

Я мотнул головой.

— Тогда пошли найдём остальных. Я уже достаточно отдохнула, чтобы устроить им новый холодапокалипсис!

Василиса просто лучилась энтузиазмом, а её щёки зарумянились. И это меня удивило. Я чувствовал на своих руках не ледышку, как это обычно с ней бывало, а абсолютно нормальную тёплую девушку. О чём ей тут же сообщил. А вместо ответа она радостно взвизгнула и поцеловала меня.

Неужели её проблема с холодом решена навсегда? Что ж, похоже на то!

Мы так и пошли на выход из пещеры: я шёл, а княжна нежилась у меня на руках.

Но дорогу нам преградили с десяток дружинников с оружием. Первым стоял высокий и худой мужчина с серебристыми волосами, которые струились по крупным чёрным наплечникам бронекостюма. Из волос торчали острые кончики ушей, а само лицо казалось утончённым и больше подходило какому-нибудь художнику, а не воину.

Аллардов. А я-то думал, чего это фамилия у десятника какая-то эльфийская. Полукровка.

— Я бы не стал этого делать, господин Дубов, — велеречиво заявил он. — Сия госпожа представляет опасность, её стоит держать под контролем до момента, когда появится необходимость в её способностях.

— Опасность? — рыкнул я. — По-твоему, это она здесь опасность?

Княжна вдруг ловко спрыгнула с моих рук.

— Всё в порядке, Коля, — улыбнулась она мне, преградив путь и положив свои прохладные ладони на мои сжатые кулаки.

Я чувствовал, что их наполняет свинцовая тяжесть. Очень хотелось опустить их на одну серебристую голову.

— Не в порядке, — отвечал я княжне.

— Нет, правда. Просто эти люди боятся… — Её улыбка вдруг из милой превратилась в зловещую. Она обернулась к отряду дружинников и в одно мгновение трансформировалась в ледяную фурию. Мороз тут же пополз по коже, а на стенах выпал иней. — Что я снова стану такой.

Её голос громыхнул под земляными сводами, а большая часть дружинников попятилась, роняя оружие и падая друг на друга. Только Аллардов остался стоять, но стал белее снега.

— Я же говорил: она опасна, господин Дубов! Она чуть не убила несколько наших! Даже вас! Все это видели! Счастье, что никто не погиб!

Василиса превратилась обратно в девушку с короткими голубыми волосами и произнесла тихим голосом:

— Простите, я не хотела никого ранить и тем более убить. Это была… случайность, но, благодаря барону Дубову, я полностью контролирую себя, и вам больше нечего бояться.

Послышался нестройный хор голосов:

— Да что вы, госпожа! Да мы… да вы… да мы за вас кого хочешь сами заморозим, ей-богу!

Дружинников впечатлило, что перед ними чувствует себя виноватой и просит прощения целая княжна. Вот только Аллардов так и остался молча стоять, преграждая тоннель. Его же бойцы начали на него недобро коситься, но эльф оставался непреклонен.

— И всё же я считаю, что дар госпожи Онежской слишком опасен, чтобы она могла свободно ходить среди нас. Где гарантии, что оплошность не повторится?

Я положил руку на плечо Василисы, и девушка оглянулась на меня. Она явно была обескуражена реакцией десятника.

— Значит, вам не достаточно слова княжны? — зловеще произнёс я, выходя вперёд. Аллардов был высок. Его глаза упирались мне в подбородок. — А моего слова вам будет достаточно, десятник Аллардов⁈

Вдруг сбоку от десятника возник Верещагин без своей маски. Вид его обожжённой половины лица заставил Аллардова подпрыгнуть от испуга и вжаться в стену.

Верещагин прошипел, ухмыляясь и превращая кончики пальцев в тонкие лезвия:

— Если ему недостаточно слова княжны, то куда уж там барону…

От ухмылки шрамы Алексея натянулись, а лезвиями он водил возле лица десятника. Зрелище устрашающее. Словно монстр из ночного кошмара появился наяву. Короче, как Аллардов ещё не обделался, я решительно не понимал. И чего он вообще к княжне привязался?

— Боюсь, что этому человеку будет недостаточно и слова царевича! — зычно произнёс Павел, появляясь с другой стороны тоннеля. Он встал за моей спиной, сияя белой начищенной императорской бронёй.

— Ваше Высочество… — тонкие губы Аллардова дрогнули.

— Подите вон, десятник. И не забудьте рассказать вашему князю, что вы посмели оскорбить недоверием его друзей.

— Вы не понимаете, Ваше Высочество. Все вы — не понимаете. Она опасна! Все они опасны! Обладают такой силой, но не могут её контролировать… А вдруг в следующий раз ещё кто-то из них сойдёт с ума? Да будь моя воля, я бы всех друзей барона Дубова и его самого запер под землей навсегда!

Я молчал. Лишь с прищуром посмотрел на этого чересчур исполнительного хлыща.

— Что здесь происходит? — растолкав своих собственных бойцов, явился лично князь Мечников. Его маленькая бородка встопорщилась, а глаза покраснели от недосыпа. — Аллардов? Ты что здесь устроил?

В тоннеле стало очень и очень тесно.

— Он и его люди заперли Василису… — отвечал Павел, стоя рядом со мной, — то есть княжну Онежскую, в пещере.

— Мы действовали по его приказу! — тут же попытался оправдаться один из дружинников.

— Мой господин! — залебезил Аллардов. — Я действовал из соображений безопасности… Видите ли, княжна Онежская, как и прочие друзья Дубова…

Так. Мы сейчас уже по десятому кругу пойдём. Ублюдок просто время тянет.

Я резко придвинулся к ничего не подозревающему Аллардову и вмазал ему кулаком в живот.

— Буэ-э-э! — тут же согнулся он пополам.

— Какого хрена⁈ — отскочил князь, спасая свои брюки. — Коля, я всё понимаю, но это мой дружинник!

— Не совсем ваш… — хмыкнул я и придавил маленькой твари носком ботинка её лапку.

Нечто, похоже на бескрылую летучую мышь с шестью лапками и размером со спичечный коробок, пыталось отползти из лужи блевотины. У неё не было глаз, только большое мягкое тельце. Ну и лапки. Уродливые такие.

— Что ты такое? — со смесью омерзения и крайнего любопытства произнёс я, разглядывая тварь.

— Фу, какая гадость! — княжну аж передёрнуло сбоку от меня. Она из любопытства подалась вперёд мгновение назад.

— Жучок! — раздался громкий женский голос, и я обернулся на него.

По тоннелю, с той же стороны, откуда заявились Павел и, вероятно, Верещагин, шли остальные мои девушки. Впереди шагала графиня Вдовина.

— Да вижу, что не рыбка, — пожал я плечами, всё равно не до конца понимая, что передо мной.

Я увидел нечто, когда во время пламенной речи Аллардова взглянул на него через полуприкрытые веки. Взглянул духовным зрением. Обычно для этого требовалось закрыть глаза, но постоянные тренировки улучшили мои способности духовного практика.

Просто я задался вопросом, почему Аллардов привязался к княжне. Самое забавное, что он почти не врал. Действительно видел в ней главную опасность, только не для себя… А когда начал говорить, что опасен я и все мои друзья, я понял, что здесь что-то не так. С помощью духовного зрения увидел внутри души десятника ещё одну душу. Её цвет отличался от всего остального. Словно маленький фиолетовый факел горел в животе полуэльфа. Понадобился всего один хороший удар, чтобы выбить его оттуда.

— Это жучок, который поддерживает двухстороннюю духовную связь, — пояснила Вдовина, когда подошла.

В тоннеле теперь народ стоял битком просто. Хоть за проезд проси передать…

— У тебя есть такой же, — хмыкнула в ответ на мой вопросительный взгляд Екатерина и кивнула в сторону дриады. — С ней.

— Нужно быть мастером духовной практики, чтобы увидеть такое, — с подозрением протянула Маша.

И почему она не переоделась? Бойцы теперь стояли и пялились на её сочное зелёное тело, что проглядывало сквозь рваные лохмотья. Разве что слюни ещё на её увесистую грудь не пускали. А нет, пускали. Заметил одного с глупой лыбой на лице в задних рядах.

— Рада, что ты признаёшь меня мастером…

Аллардов тем временем стоял на четвереньках, кашлял и пускал слюни с соплями, пытаясь пережить мой удар.

— У тебя такой же? — удивился Мечников, кидая взгляд то на меня, то на букашку, которая трепыхалась и медленно подыхала на свежем воздухе.

— Нет, — скривился я. — У меня… нормальный. От дриады.

— А этот тогда от кого?

— От Саранчи, — заявила Вдовина. — Поверьте.

— Интересно, и откуда же ты это знаешь? — скрестила на груди руки Мария.

— Сейчас это неважно, — отрезал я. — Важно, что он сидел внутри Аллардова. И надо узнать, откуда он там взялся. И с кем держит связь.

«Коля, нам надо серьёзно поговорить!» — безапелляционно заявила в моей голове дриада.

«Потом. Сейчас есть дела поважнее», — отрезал я.

Дриада надулась, но смирилась. Потому что «потом» в моём словаре не означает «нет». А всего лишь «позже».

— Предоставь это мне, Николай, — скрипнул зубами Мечников. — Предатель затесался в мои ряды. И я хочу всё выяснить сам. Госпожа дриада, — учтиво склонил он голову, — у нас есть пара часов для допроса?

— Есть, Ваше Сиятельство, — ответила Маша, удивлённая тем, что князь говорил с ней как с равной. — Войска Деникина пока ещё собирают силы для прорыва из ловушки.

— Отлично. Тогда откланяюсь. А потом мы устроим Деникину такой котёл, что он в нём заживо сварится! Идём! И заберите эту… грязь с собой.

— Есть, Ваше Сиятельство! — откликнулись несколько бойцов и схватили своего бывшего командира.

На всякий случай просканировал духовным зрением остальных бойцов Аллардова. Жучков больше не увидел, о чём кивком сообщил уходящему князю, когда он посмотрел на меня с немым вопросом в глазах. А недомышь с сочным хрустом раздавил.

Я мог бы поучаствовать в допросе Аллардова, но решил оставить это дело Анатолию Петровичу. Такой он человек. Теперь хочет восстановить запятнанную предателем честь его дружины. К тому же Мечникову я доверял как себе. И была ещё пара дел у меня самого. Во-первых, надо и правда поговорить с Машей, а во-вторых…

Где, блин, Агнес? И Гоша с Альфачиком? Ладно, с последними двумя здесь было бы вообще не пройти. А вот почему зелёная полторашка не пошла за остальными? Обычно она всегда следовала за любым шумом…

Вариант у меня был только один: нашла занятие поинтереснее. А что может быть интереснее предателя в наших рядах? Разве что два предателя. Или один очень большой.

Но начать я решил с разговора с Машей. Раз уж всё-таки выдалась свободная минута. Остальные же пока пошли в столовую с полевой кухней в одной из рукотворных пещер побольше, а затем — ещё вздремнуть. Впереди масштабная атака. Надо подготовиться, восстановить силы.

Я вкратце пересказал дриаде то, что знал от самой графини Вдовиной. Решил, что так будет лучше. Если Маша начнёт копать, то куда больше народу узнает о том, что из себя представляет рыжая графиня. А это может быть гораздо опаснее. Я не любитель выбирать между двумя разными плохими выборами, но тут уж пришлось сделать выбор в пользу меньшего зла.

— Не нравится мне всё это, — прокомментировала мой рассказ Маша.

Мы оказались наедине в небольшом и незаметном закутке, отделённом от остальных длинными корнями, что расступились при нашем приближении.

— Слишком… слишком много всяких несостыковок. Ты ей веришь, Коль?

— Сам не знаю. Но определённый кредит доверия я ей выдал. Всё-таки она помогла спасти княжну. Да и в целом весьма полезна.

Дриада задумчиво покачала головой:

— И это было весьма рискованно. Давать ей отправить тебя в Духовное пространство. Кто знает, как могло повлиять на твою душу воздействие её духовной энергии. Если она правда Саранча…

— Это она так сказала, — прервал я дриаду. — Она так думает. Но правда неизвестна никому. Даже ей.

— Или она хочет, чтобы ты так думал… — прикусила нижнюю губу Маша и положила мне руку на локоть. Я и сам не заметил, как скрестил руки на груди.

Качнув головой, выдохнул:

— Время покажет. Если хочешь — будь настороже. Я не буду. Если она вздумает всадить мне нож в спину, или что там у Саранчи бывае…т Пусть попробует. Но я чувствую, что…

Я запнулся, не зная, что сказать дальше. Не зная, как облечь в слова странное ощущение, возникавшее в груди при мыслях о графине.

— Что ты чувствуешь? — не выдержала молчания Маша.

— Сейчас это неважно, — я сердито мотнул головой. — Я хочу, чтобы ты вела себя с ней как с другом. Считала её другом. Мне не нужны взаимные подозрения, обиды и интриги среди моих близких. В такое время. Это понятно?

— Да, — склонила голову Маша и прильнула к моей груди, тихо шепнув: — Но если она окажется врагом, я первая нанесу удар. Воткну ей почку плотоядной лианы в самое сердце, чтобы растения пожирали её изнутри и причиняли неимоверную боль…

— Эй-эй! Совсем уже кроваво мыслишь, женщина! Оставь кровожадность для врагов.

— Прости. Просто я люблю природу, мать нашу, — виновато улыбнулась дриада, когда я оторвал её от себя.

На том и разошлись.

Альфачика я нашёл грызущим крупную кость в комнате, где мы спали пару часов назад. Где он её достал, история умалчивает. Ну и ладно. Главное, что не человеческая.

Агнес нашёл там же. Колупалась в какой-то фиговине, даже не замечая моего присутствия. Я деликатно покашлял.

— О! Коля! Привет! — Она сдвинула на лоб очки с линзами и отложила инструменты. — Помнишь эту штуку?

Она показала на странный шар, отдалённо напоминавший апельсин с заводным механизмом внутри. Заводной апельсин.

— Помню, — кивнул я, — подарок тебе из заброшенного города гномов. Там же я нашёл кольчугу для Лакроссы, новенький топор себе, кинжалы для Лизы и плётку для Василисы. Кажется, ничего не забыл.

— Ага, точно! Ты ещё попросил меня разобраться, что это такое и как оно работает. Так вот, — Агнес соскочила со стула и встала рядом со мной, тыкая в шар: — что это такое, я так и не поняла, но, кажется, разобралась, как работает… Сейчас покажу!

— Звучит, как очень плохая идея, — я скептично вскинул одну бровь, — демонстрировать работу устройства, о работе которого ничего не знаешь. А если это граната?

— Не, это точно не она. Взрывчатки нет. Да ты не искри, Коля, всё будет тип-топ! Честное гоблинское!

И всё равно это звучало как начало очередной проблемы. А Агнес вдруг начала нажимать на разные части заводного апельсина. Внутри что-то задвигалось.

— Шух, шух, шух! Раз, два, три! — донеслось вдруг из тоннеля. — Шух, шух, шух! Раз, два, три!

— Это оно? — спросил я Агнес.

— Не-а, — мотнула та головой.

И мы оба уставились в тоннель.

Вскоре там появился источник звуков. К нам бежала Лакросса, высоко вскидывая руки и колени. Она то и дело останавливалась и отжималась, приседала или подпрыгивала.

— Ты чё делаешь? — спросила её зелёная полторашка.

В её руках шар начал странно светиться серебристым светом. Едва заметным.

— Тренируюсь! — споро отвечала блестевшая от пота Лакросса, вбегая в комнату. Альфачик проводил её задумчивым взглядом. — Пока мы отдыхаем, враг качается! Вот и я решила не отставать.

Не, ну похвально так-то…

— А ещё, Коль, тебя Мечников ищет! Допросили они того гада. Говорит, это срочно! Раз, два, три!

Она продолжила бежать, стоя на месте.

Дальше всё произошло в одно мгновение.

Альфачик вдруг решил, что оркесса с ним играет, и метнул в неё кость. Та попала ей между ногами, и девушка, запутавшись, начала падать прямо на нас. В ту же секунду заводной апельсин ярко вспыхнул, озарив серебристым лучами комнату, и Лакроссу в него буквально всосало.

— Ау? — удивлённо наклонил голову Альфачик. Косточка его тоже пропала.

— Надеюсь, это часть демонстрации? — спросил я Агнес.

А та подняла на меня испуганные глаза.

— Нет…

И о чём я только думал? Сразу же ведь понял, что мне светит очередная проблема…