Барон Дубов 10

Глава 10

Я глубоко вдохнул и очень медленно выдохнул, чтобы успокоиться.

— Так, Агни, давай по порядку…

— Давай, — вжала голову в плечи гоблинша.

— Где Лакросса?

— Ты же сказал по порядку! — обиженно засопела зелёная мелочь, а очки с лупами вдруг упали ей на глаза, сделав их большими, а взгляд жалобно-милым, как у котёнка.

— Агнес…

— Ладно. Я думаю, что она попала внутрь этого заводного апельсина.

Агнес задумчиво покрутила медного цвета механизм в руке и потрясла его. Внутри что-то зазвенело, замерцали тысячи мелких стекляшек.

— Да не тряси ты, — буркнул я, отбирая у неё сферу. — И не светится больше… Что ты сделала? Я думал, что ты хоть чуточку разобралась в работе этой штуковины.

— Я разобралась! — воскликнула зелень, но под моим взглядом потупилась. — Почти… У меня было подозрение, что это некий пространственный артефакт, который работает как пространственные кольца, но без магического следа. Провела пару тестов, и всё…

Мда, в очках она выглядела так мило, что даже ругать её не хотелось. Но как нам вытащить оттуда Лакроссу теперь? Она хоть жива вообще?

В ответ на мои мысли Агнес снова заговорила:

— Я проводила тесты на мелких животных. В общем, в пространственные кольца нельзя поместить живую материю, а в эту штуку можно. Так что Лакросса, скорее всего, жива.

— Скорее всего⁈ Агнес! Это не шутки! Это твоя подруга! Боевая! — почти кричал я, отчего девушка вжимала голову в плечи.

Ох, ну никак она, блин, не научится.

Вдруг сфера в моих руках снова начала слабо мерцать, пуская серебристые лучики. С каждой секундой свет становился сильнее. Снова ослепительная вспышка, и в воздухе появилась летящая кубарем оркесса. Она тут же влетела в Агнес, повалившись вместе с гоблиншей на пол.

— Я провела там два часа! Два часа в полном одиночестве неизвестно где! — кричала в ухо зелёной паршивке Лакросса.

Пока всё это не переросло в драку, я развёл по разные стороны виноватую гоблиншу и свирепую оркессу.

— Тебя не было две минуты, — хмыкнул я, подкинув в воздух заводной апельсин. — Неужели там было всё так плохо?

— Да, вообще, нет, — пожала плечами Лакросса, мгновенно успокаиваясь. — Уютное местечко, даже ванная есть.

— Ванная? — удивилась Агнес. — И ты два часа провела в ванной⁈

— Ну… не совсем в ванной. Это что-то вроде природной пещеры, но со всеми удобствами. Туалет, ванная, кровать, даже комнаты есть. А ещё нет крыши, только бесконечная чернота со звёздами. Очень красиво… И полно духовной энергии! — Тут Лакросса подмигнула мне. — Я смогла немного вобрать в себя с помощью медитации. Так и выбралась, кстати. С помощью духовного зрения увидела что-то вроде маяка, прикоснулась к нему — и вот я здесь.

— Офигеть… — вымолвила Агнес.

Да я и сам был в шоке. А Лакросса и правда немного подзагорела. Оттенок бронзовой кожи стал насыщеннее и сочнее. Я ненароком залюбовался её спортивной фигуркой. За последние дни в моём поместье она немного набрала, но это сделало её фигуру ещё более привлекательной и аппетитной.

Я легонько потряс головой, ибо отвлёкся.

Значит, в самом деле оркесса находилась под воздействием Духовного пространства. Но как Духовное пространство оказалось внутри этой сферы?

Гоблинша отобрала у меня сферу и снова стала крутить её в руках.

— А ведь тут возможны разные комбинации… — говорила она.

Да уж, любопытный артефакт, этот заводной апельсин. Ничего не понимаю…

Надо будет с ним получше разобраться. Но потом. Сейчас меня искал князь Мечников. Оставив девушек делиться впечатлениями, направился к Анатолию Петровичу.

Нашёл его в центральной пещере, где мы устроили штаб нашего партизанского отряда. А он, кстати, располагался на глубине в несколько десятков метров прямо под позициями деникинцев.

— А, Николай! — поприветствовал меня Мечников. Выглядел он устало. — Наконец-то. Мы допросили Аллардова. Голубчик раскололся как миленький, когда понял, что спасения ему не будет. И теперь у нас есть две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?

— Без разницы, — отвечал я, вставая рядом с ним у стола с картами.

— Ладно. Хорошая новость в том, что скоро к нам прибудет небольшое подкрепление. Твоя дриада обеспечит им проход.

— А плохая?

— А вот плохая… — вздохнул князь, помотав головой. — Я бы сказал, что плохих новостей даже несколько. Первая: Аллардов работал на Деникина.

— Стоило этого ожидать, — хмыкнул я, и тут меня осенило: — Но отсюда следует, что… Деникин не просто переворот затеял. Если у него жучок, который явно сделала Саранча, значит, он работает на врага? На Саранчу!

— Именно, — кивнул Мечников.

А у меня в голове сразу зажужжал рой назойливых мыслей. Как Рой Саранчи. Если Деникин убил отца, если он что-то искал в нашем баронстве, то… значит, это что-то очень сильно нужно врагу? Чёрт… И как же глубоко враг пустил корни в Империи? Победим одного Деникина, как тут же появится второй. А это значит что? Что не видать мне новогодних каникул! Придётся двух Деникиных убивать! Или трёх! Тьфу, ё-моё! Ладно, разберёмся.

— Полагаю, есть и третья плохая новость? — спросил я князя.

— Да. Аллардов был мелкой сошкой, шестёркой, которую можно пустить в расход, когда понадобится. Стоило ему это понять, так он сразу стал крайне разговорчивым. Он должен был докладывать о наших планах врагу, но, к счастью, подробностей не знал. Это позволило нам застать врага врасплох, однако к следующей нашей атаке деникинцы наверняка будут готовы. Они знают о нашем главном оружии — о дриаде и о княжне Онежской.

— Вряд ли им это поможет.

— Как знать… Так вот. Аллардова решили использовать, чтобы посеять в наших рядах подозрения друг к другу, разобщить нас и, в идеале конечно, заставить сражаться между собой. Так бы и было, если бы ты его не вычислил. — Князь размял кулаки, похрустев костяшками. — Главная его цель — задержать нас. Потянуть время.

— Для чего? — спросил я, разглядывая карту.

Передо мной лежал план окрестностей с нанесённой сетью тоннелей. Зелёным и красным здесь были заштрихованы зоны леса дриады. А синими стрелками — движение частей Деникина. Последние данные. И дела у этих частей были не очень. Красные плотоядные джунгли, выращенные Машей, плотно окружили мятежников.

— Что-то готовится, — говорил Мечников, нанося кружочки на карту. — Аллардов мало что знал об этом: важную информацию ему не доверяли. Но Деникин точно ждёт какое-то послание. Послание, которое он должен получить лично в руки и которое нельзя доверить радио.

— Хм, если это правда, то в послании должно быть что-то очень важное. Выигрышный лотерейный билет или секретный ингредиент крабовых бургеров. В любом случае мы должны его перехватить.

— Полностью согласен, барон Дубов, — ухмыльнулся князь Мечников. Весьма кровожадно.

— Тогда нам нужен план.

За четверть часа все девушки, я, Верещагин и Павел собрались в штабной пещере. Даже Альфачик был тут. А вот Гоша нет. Но благодаря связи я знал, что паук Зул’Гарак уже вовсю готовится встречать мятежников в плотоядных джунглях. Ох и ночка нам предстоит…

У меня уже были намётки плана, как остановить продвижение колонны деникинцев, но требовалось сперва кое-что уточнить…

— Боже мой… — побледнел князь Мечников, услышав моё последнее предложение.

Я же вопросительно посмотрел на дриаду, сидевшую напротив меня за большим столом с картами.

— Это возможно? — спросил её.

— Честно говоря… — протянула Маша, воздев глаза к потолку, — я о такой жести даже не думала… Но мне нравится эта идея! Я сделаю. Я всё сделаю! Муаха-ха-ха!

Кажется, совсем скоро настанет время позаботиться о ментальном здоровье моей дриады. Как-то она уж слишком в раж вошла. Надо ей мозги прочистить, возможно — через одно место, а иначе совсем у неё крыша съедет. Но пока что это на руку. Главное — не переборщить.

— Кажется, я уже говорил, — заговорил всё ещё бледный Мечников, — но какое счастье, что дриада на нашей стороне.

Ладно, один вопрос выяснили. Осталась ещё парочка, а потом можно приступать к детальной проработке плана.

— Паша, — повернулся я к царевичу, который сидел справа от меня через пару человек, — сколько булыжников диаметров метров в десять ты сможешь создать и метнуть, как метеорит?

— Хм… — задумался тот. — Один камень в полторы сотни метров диаметром меня чуть не убил. Но я его просто уронил. А вот метнуть, ещё и диаметр метров десять. Может, поменьше?

— Может, и поменьше, — пожал плечами. — Там сам определишь, когда поймёшь задачу. Но сейчас вопрос о десяти метрах.

— Что ж, кхм, думаю, парочку точно смогу сделать. Если маны хватит.

— Отлично! — я хлопнул в ладоши. — Значит, пришло время разбрасывать камни…

— Надеюсь, собирать их не придётся… — тихо хмыкнула Лакросса.

Я ей уже ничего не ответил. Сидел и смотрел на увеличившуюся грудь дриады.

— Коля, ты чего? — мигом смутилась Маша и попыталась прикрыть грудь рукой.

Поздно. Я уже всё придумал.

Несколько часов спустя

Хвост колонны Деникина

Его звали Дмитрием Слониным, и он был самым верным адъютантом и слугой Светлейшего князя Деникина. Мужчина тридцати лет, высокий, статный, с ничего не выражающим каменным лицом, светлыми волосами и угловатым подбородком. Сын разорившегося герцога, отданный в услужение Деникину в счёт оплаты одного старого долга. Это и изменило жизнь Дмитрия навсегда.

Начинал он с самой чёрной работы — мыл посуду на княжеской кухне. Да, с детьми должников обращались не лучше, чем с простолюдинами. Такие уж порядки в Империи. Аристократ, который, будучи наделён Инсектом, умудрился разориться и набрать долгов, продав единственного наследника в рабство, считался хуже обычного простолюдина. Как и его дети.

Деникин дал Дмитрию шанс. И Дмитрий воспользовался им. Выполняя любые поручения, любую самую грязную и жестокую работу, он поднялся и стал правой рукой князя. Князь ценил такую верность. Вот и сейчас адъютант Деникина всей душой желал оправдать доверие Светлейшего князя. Нет… не просто Светлейшего князя, а будущего истинного Императора!

Преисполненный чувством долга, Дмитрий сжал дверную ручку новенького вездеходного автомобиля, будто так машина могла ползти по расхлябанной дороге быстрее.

Несколько дней назад князь отправил его с важным поручением в Османскую империю. Дмитрий должен был связаться с родом Зейнабов — этот древний род был особенным, единственным в целом мире.

Эти люди обладали особым Инсектом — они были способны читать кровь. Казалось бы, чепуха, но по одной капле крови они могли выяснить личность того, кто её пролил, когда она была пролита, сколько детей у носителя этой крови, размер половых органов и много чего ещё. Отчего род Зейнабов в Османской империи был признан опасным и в то же время ценным. После чего взят под стражу султанскими янычарами. Зейнабов содержали в лучших условиях — во дворце в центре Стамбула. Любое их желание тут же исполнялось. Лучшая еда, лучшие женщины, разнообразные развлечения. Всё было к их услугам, пока ни один из Зейнабов не покидал султанского дворца. И пользоваться их услугами могла только семья султана.

Существование Зейнабов держалось в строжайшем секрете. Но слухи всё равно просачивались, а желающие всё же могли воспользоваться их услугами, пусть и с большим риском. Пути существовали.

Дмитрию пришлось как следует постараться: кого-то убить, кого-то подкупить, а кого-то и вовсе похитить и пытать. Но он выполнил приказ своего господина, хоть и испачкал руки по локоть в крови. И сделал это без малейших колебаний. Он творил вещи и пострашнее, и всё из-за слепой веры в своего всемогущего князя.

В общем, Дмитрий смог подобраться к Зейнабам и выяснить, кому принадлежали капли крови, собранные им с кресла в комнате господина. Конечно, ему самому человек из Зейнабов ничего не сказал. В конце концов, не он конечный заказчик. Ему лишь передали специальный магический кристалл, в котором содержалась вся информация, добытая из принесённой крови.

Этот кристалл лежал в маленькой коробочке с бархатной подушкой внутри, чтобы тряска не повредила его. А также коробочка была сделана из артефактного дерева, полностью скрывающего любое магическое и духовное излучение. Ни один человек не мог узнать, что Дмитрий везёт в коробочке размером с коробок спичек, висящей на шее на цепочке.

За маленьким бронированным окном проносился лес. Он становился всё гуще, а движение машины замедлялось. В конце концов, вездеход остановился.

— В чём дело? — спросил он водителя, простоватого холопа с пшеничными усами и красным одутловатым лицом.

— Дальше ходу нет, барин. Кордон вот выставили, — он показал рукой в перчатке в окно.

Там и правда стоял наспех сколоченный шлагбаум, слегка занесённый снегом, а возле него — несколько солдат дружины Деникина с оружием наизготовку.

Дмитрий нетерпеливо выскочил из автомобиля — бойцы его тут же узнали и почтительно поклонились, убрав оружие.

— Какого чёрта вы здесь устроили? — вскинулся Дмитрий. — Почему колонна стоит?

— Простите, господин Слонин, — отвечал один из воинов, судя по выдающейся силе, десятник. — Я знаю, что мы должны провести вас к Его Светлости, но у нас возникли проблемы. Колонну атаковали и разрезали надвое. Затем между нами и Его Светлостью вырос непроходимый лес. Уничтожить пытаемся, но деревья отрастают, к тому же…

— Что⁈ — не выдержал Дмитрий.

— Они едят наших солдат. Деревья эти. И отрастают заново. Стоит нам сжечь несколько и подойти ближе, как из-под земли появляются корни, которые пожирают солдат заживо. Мы готовим группу прорыва. С той стороны часть авангарда тоже готовится пробиваться.

— Времени нет, десятник. Я должен срочно доставить важное послание для Его Светлости.

— Мы знаем, господин. У нас всё готово для атаки. Мы сделаем всё возможное, чтобы пробить коридор для вас…

— Нет… — покачал головой Дмитрий, подойдя к десятнику и положив руку ему на плечо. Вдруг его рука раздулась и стала весить несколько сотен килограммов. У натренированного десятника задрожали колени под таким весом, а на небритом лице выступил пот. — Нет, десятник, вы сделаете всё, и даже невозможное, чтобы доставить это послание!

— Да, господин! — пропыхтел десятник. — Я… сейчас же… доложу о вас… сотнику и…

Дмитрий убрал руку с плеча воина и махнул, позволяя тому убраться восвояси. Вскоре появился сотник, за ним другой. Хвост колонны пришёл в движение и начал подтягиваться, а Дмитрий сел обратно в машину. Его взбесила преступная медлительность дружинников, поэтому он периодически высовывался из окна и подгонял их. Через несколько часов его машина достигла начала, точнее середины рассечённой надвое дружины князя.

Наступила ночь, на небе высыпали звёзды. Вверху мерцали бортовые огни нескольких тяжёлых дирижаблей. Было видно, как в гондолы втянулись последние грузовые лифты с тяжёлыми ящиками снарядов.

С трёх сторон колонну окружал густой, как стена, лес. У многих деревьев темнели широкие листья цвета крови, у подножий росли цветы, а стволы обвивали тонкие жгуты неизвестных растений. Тоже с небольшими красными листьями. И такой лес окружал солдат с трёх сторон. Между стеной леса и солдатами сохранялось расстояние в несколько метров. Никто не решался близко подходить к этим деревьям. То и дело слышались крики и раздавались выстрелы автоматов или винтовок. Это очередного неосторожного бойца хватали растения.

Головную часть отряда прорыва составляли танки, выстроенные в колонну по четыре штуки. Дальше шли боевые машины поддержки с миномётами и крупнокалиберными пулемётами. Между машинами сохранялось расстояние, чтобы там могла идти пехота, прикрывая орудия от угроз. Впереди пойдут самые лучшие части дружины, в том числе десятники и сотники с мощными Инсектами и артефактами.

Ни Дмитрий, ни кто-либо из сотников не знали, что ждёт их в этом лесу, поэтому пытались подготовиться ко всему сразу.

Как доложили герцогу Слонину, план был такой: одновременно обе части колонны нанесут массированные удары по лесной преграде во встречном направлении. Сверху будут прикрывать и осуществлять бомбардировку магическими и трабеллуниумными снарядами тяжёлые дирижабли. Замысел был в том, чтобы пробить коридор на наиболее тонком участке и соединить обе части колонны. А после продолжить марш к столице.

Вторая часть авангарда пока что продолжала пробиваться в направлении столицы. Уже приходили сообщения, что какие-то имперские части вступили в бой с деникинцами и отступили. Но это не значило, что они не нападут вновь. Поэтому авангарду срочно нужна поддержка. Чем скорее обе части колонны соединятся, тем будет лучше. Иначе их просто перемелют по отдельности.

Дмитрию план не нравился, но другого ни у кого не было. Наступили последние минуты перед атакой. Тишина опустилась на лес, все замерли. Изредка раздавался лязг оружия илишелест меча, вынимаемого из ножен. Герцог высунулся из люка на крыше, где был установлен небольшой пулемёт, и взглянул на странный лес, который им предстояло преодолеть.

Широкие красные листья в свете фар смотрелись дико и чуждо. Ещё и зимой, когда их укрывал толстый слой странного искрящегося снега. Он лежал не сугробами, как обычно, а плавными слоями, будто волнами растекаясь по верхушкам деревьев, между ветками и стволами.

У Дмитрия сорвалось с языка:

— Какой странный снег…

— Боюсь, что это не снег, господин, — отозвался снизу водитель.

Герцог опустился, закрыв за собой люк, чтобы отсечь ночной холод.

— А что это, по-твоему?

Он высунулся между сиденьями, вглядываясь в верхушки деревьев, напоминающих пальмы.

Водитель сжал толстые пальцы вокруг руля и боязливо хмыкнул:

— Паутина…