Барон Дубов 10

Глава 11

Кровавый лес

Сейчас

Зул-Гарак

Жатва! Настало время Великой Жатвы!

Зул-Гарак давно ждал этого дня. С того самого момента, как в него ударил странный голубой луч и он на миг оказался в теле человека-полукровки, Зул понял, что грядёт день, когда он воздаст дань древним богам. Дань, которую они заслуживают за то, что наградили его встречей с этим человеком. Он вознесёт древним богам его племени такое количество крови, что они захлебнутся в ней!

Но они заслужили. Они привели к нему человека. Нет… не человека, а само воплощение их самих! Только бог способен сотворить с Зул-Гараком то, что сделал этот человек. С каждым днём, проведённым рядом с ним, Зул-Гарак становился сильнее. Теперь его жвалы могли прокусить не только самую толстую шкуру, но и броню железных чудовищ! А паутина? Режет металл словно масло! Ещё и кислоту выделяет. На такое он никогда не был способен! А теперь…

Зул-Гарак не пошёл вслед за всеми в тоннели. Ему было в них тесно. Да и просто спать не очень хотелось. Он жаждал крови врагов. Врагов его… Хозяина. Да… Это слово давно пряталось на задворках сознания, лишь сейчас выйдя на свет. Да, Зул-Гарак полюбил своего Хозяина, так как не было на свете существа сильнее, чем он. Он достоин того, чтобы Зул-Гарак служил ему верой и правдой, как воплощению своих богов.

Поэтому Зул остался наверху, в лесу с красными листьями. На него растения внимания не обращали. И Зул знал, что скоро люди-враги вновь пойдут в атаку на этот лес. Там и найдут свою погибель, став жертвами порождения хаоса и смерти. Став жертвами Зул-Гарака.

Мощными лапищами он незаметно оплетал всё больше деревьев своими сетями. Раньше он не мог производить столько паутины, но теперь его сила казалась бесконечной. Он плёл, плёл и плёл, превращая и без того опасный лес в пристанище бога смерти. Теперь, где бы паутину ни задели, Зул-Гарак об этом узнает.

Зул так увлёкся плетением, что ничего не видел и не слышал вокруг. А ещё тёплая шапка с помпоном мешала, но Зулу она очень нравилась. Как и шарф с узором в виде паутины и что-то вроде утеплённой жилетки с отверстиями для всех его лап. Эту одежду ему связала человеческая женщина с большой грудью и синими глазами. Мелкими металлическими палочками она орудовала даже лучше, чем он своими лапами. Как он понял, она называла его Хозяина похожим по смыслу словом. Наверно, поэтому человек-женщина с синими глазами была ему по душе.

Вдруг сверху на него упало что-то очень тяжёлое. Лапы Зул-Гарака соскользнули с веток, прочертив по ним глубокие борозды, и он свалился, грузно бухнувшись на землю.

Больновато.

— Гоша, вот ты где! — произнёс тяжёлый человек на его спине. Зул не понимал человеческий язык, но понимал Хозяина. — А я везде тебя ищу. Куда пропал, а? Устроил тут целый парк развлечений из своей паутины…

Зул поднапрягся, собрал воедино свои лапы и с усилием поднялся. Из леса вышел мохнатый зверь — ещё один слуга Хозяина. Сперва, при знакомстве, тот не понравился Зул-Гараку, но позже он прикипел к странному зверю, чьи когти и зубы могли собирать кровавую дань не хуже самого Зула. А ещё он смешно путался в паутине каждый раз.

Внезапно раздался звук, похожий на рычание большого монстра. Это железные чудища завели свои огненные утробы. Красные листья зашелестели в предвкушении добычи, а за ними спрятались люди-союзники, которых трогать нельзя ни при каких обстоятельствах. Следом раздались выкрики человеческих команд, а сверху обрушился огненный дождь.

— Ага, — произнёс Хозяин, — началось.

Мысли Зул-Гарака вторили его словам.

Жатва начинается.

Хвостовая часть колонны Деникина

— Мы в дерьме! — сказал один десятник другому, за что тут же получил мощный удар под дых от их сотника.

— Отставить панику! — зычно проорал сотник. — Выступаем!

Вообще, пострадавшего десятника можно было понять. Большинство бойцов думали точно так же. И у них были причины. Огненный дождь, лившийся из орудий тяжёлых дирижаблей, целых полчаса утюжил лес. Потом ещё полчаса. Но красный лес как стоял, так и продолжал стоять! Паутина, которую они приняли за снег, оказалась очень прочной. Только особо мощные трабеллуниумные или магические снаряды могли пробить паутинный покров. Остальные снаряды разлетались на мелкую шрапнель. В конце концов часть покрова из паутины всё же удалось уничтожить, но боезапас воздушного флота Деникина уже истощился.

При взгляде сверху виднелись рваные дыры в белой паутине, с опалёнными и тлеющими краями. Следы магических взрывов и поваленные деревья. Только они тут же обрастали растениями, а следом начинали проклёвываться ростки новых деревьев. С ужасающей скоростью.

Капитан дирижабля «День гнева» нехотя подумал про себя, что он дико рад быть на борту воздушной крепости, а не там, внизу. Так же думали и капитаны остальных дирижаблей.

Два озера огней по разные концы страшного леса огрызались взрывами пушек и втягивались под сень деревьев. Тёмная утроба леса легко поглощала их, будто даже не замечая.

Сотники подгоняли своих бойцов и сами принимали непосредственное участие. В ход против леса шло всё: магия, артефакты и всё вооружение, что имелось у дружинников. Некоторые деревья падали, паутина сжигалась и всё больше бойцов и машин въезжало в лес. Творился натуральный ад. И первое время людям даже начало казаться, что они побеждают. Что лес вот-вот сдастся на милость победителям, две армии соединятся и вступят в столицу Империи.

А потом им дали сдачи.

Полчаса спустя

Дмитрий Слонин

За прошедшие тридцать минут адъютант Его Светлости князя Деникина поседел. Он повидал всякое, но такое…

Сперва всё шло хорошо. Танки пробили бреши, тяжёлыми гусеницами повалили деревья и покатились вперёд, заваливая их и дальше. Несколько сотников и десятников с сияющими маной мечами и топорами прорубали ходы в паутине, за ними подтягивалась остальная пехота. Растения, почуяв плоть и магию, тут же потянулись к людям, но огнемёты быстро остудили их жажду. Ненадолго.

Чем глубже отряды заходили в лес, тем плотнее становился строй деревьев, гуще паутина и яростнее ползучие плотоядные стебли.

Сначала Дмитрий ехал на боевом вездеходе в центре второй ударной группы. Она шла сразу за первой, и в ней большую часть вооружения составляли огнемёты, крупнокалиберные пушки и пулемёты с артефактными патронами. Среди пехоты преобладали солдаты с защитными и исцеляющими Инсектами или способностями.

Задачей второго отряда было удержание пробитого прохода, чтобы могли пройти остальные войска. Машины и солдаты останавливались и начинали бороться с природой, пока остальные шли мимо. Дмитрий и его вездеход с водителем оказался в роли знамени, которое переходило из рук в руки и поддерживалось всеми отрядами.

Они прошли, наверное, с километр или полтора. Сражение с лесом походило на безумие. Мелькали огненные струи, сверкали магические атаки, стучали топоры и мечи, иногда кричали люди, павшие жертвами плотоядных стеблей. Повсюду огонь, кровь и смерть. Как и на войне с Саранчой, так хорошо знакомой дружинникам. Даже можно сказать — привычная обстановка.

Затем в один миг всё изменилось.

Из земли вырвались толстые чёрные корни, и их не брали топоры, огонь и снаряды. Чтобы перерубить один такой корень нужна была одновременная работа сразу трёх или даже четырёх топоров. И то нужно было потратить минут пятнадцать! Эти корни сперва атаковали технику. Они лезли из-под земли и переворачивали огнемёты.

Огненная смесь проливалась на землю под ноги солдатам, после чего вспыхивала от неосторожной искры или шальной пули, и сразу несколько человек загорались как спички. Спасались только те, у кого были защитные артефакты или водные и ледяные Инсекты.

Следом из-за деревьев стали появляться воины князя Мечникова. Слонин узнал герб на броне — два скрещенных меча с загнутыми клинками. И… они были словно призраки. Бестелесные духи. Появлялись в одном месте и открывали огонь, который уносил жизни нескольких дружинников или подрывал очередную технику. По ним тут же били в ответ, но в том месте уже никого не было. А люди Мечникова появлялись уже в другом месте! Будто под землёй была целая сеть тоннелей!

Слонин тоже участвовал в бою, стреляя из пулемёта на крыше. Несколько раз его атаковали, но защитные артефакты пока справлялись, а бронированная машина держала удар. Вот только чувство паники начинало медленно просачиваться в его мозг. Плотоядные стебли стали тоньше и агрессивнее. Едва какой-нибудь солдат замирал на одном месте, как стебельки обвивали его ноги, находили бреши в броне и проникали под кожу, заползая всё глубже.

Даже отрезание этих стеблей уже не помогало: ростки оставались внутри и мучительно убивали людей. Никакие защитные артефакты не спасали от них. Дмитрий видел, как стебли вырывались изо рта человека, тут же заползали в ноздри, глаза и уши, даже не давая тому кричать от боли. В конце концов, жертва просто падала замертво. И таких становилось всё больше.

Герцог словно оказался под гипнозом. Он даже перестал стрелять — просто смотрел, как один за другим умирают дружинники. Только самые сильные и стойкие, вроде десятников и сотников, или просто опытных солдат, выживали благодаря своим способностям и артефактам. И продолжали сражаться, выполняя боевую задачу.

— Вперёд, вперёд! — кричал сотник, высокий и плечистый мужчина с двумя топорами.

Он буквально прорубался вперёд сквозь растения и вражеский огонь. Но вдруг мелькнула белая полоса, сотника опутала паутина и утащила в лес. Оттуда вскоре раздались крики боли.

— Твою мать… — прошептал герцог, проводя рукой по лицу, будто в попытке проснуться.

— МЫ ВСЕ ПОГИБНЕМ! — кричал какой-то солдат, упав на землю и сжав голову руками.

— Они повсюду! Повсюду! — орал другой, вжавшись в корни толстого дерева и отстреливаясь. Стрелял он либо в лес, либо в своих. А его самого в это время опутывали стебли.

— Ваня, они на деревьях! На деревьях!

Третий дружинник стрелял из пулемёта по деревьям и требовал того же от своего друга рядом. Но того уже опутали толстые корни и сдавили, ломая кости.

— Что делать, господин⁈ — кричал водитель из салона. — Куда ехать⁈

А герцог не знал, что ему ответить. Неожиданно на помощь пришёл сильный сотник. Он вскочил на капот машины и растормошил Дмитрия. Тот встряхнул головой и скинул наваждение, хотя паника ещё оставалась где-то в груди мёрзлым пятном.

— Едьте за нами, герцог! Мы пробьём дорогу!

— А как же отряд первой волны? — спросил Слонин. — Они должны расчистить путь!

— Мы и есть отряд первой волны! — ответил сотник, рыжий, с щербатым ртом и большим носом. Он возглавлял небольшой отряд из самых сильных воинов.

Рыжий сотник смог организовать выживших и вновь начать пробиваться. Подоспело подкрепление — отряд третьей волны. Слабые воины, зато свежие и полные сил. И многочисленные. Колонна вновь вгрызлась в неприступный лес.

— Вот так… — шептал герцог, отстреливаясь из пулемёта. — Вот так… Так пробьёмся. Так доставим сообщение князю! На, сука, получай!

Он всадил длинную очередь туда, где, как ему показалось, были солдаты Мечникова, и расхохотался.

Перевес на какое-то время оказался вновь на стороне деникинцев.

— Не ослаблять натиск! — кричал рыжий сотник. — Мы уже близко!

Вдруг на поле боя появился жуткий монстр. Двух с четвертью метровый исполин из чёрного дерева с зелёными трещинами. В руках он держал молот и топор с огромным лезвием. Оба оружия, как и глаза монстра, светились зелёными огнями. Впечатление он производил жуткое. И с такой же жуткой скоростью убивал дружинников Светлейшего князя.

— Чёрт! Это Дубов! — крикнул рыжий сотник. — Вперёд, герцог! Мы задержим его! Наши уже близко! Вперёд-вперёд!

Два других сотника присоединились к рыжему в противостоянии барону Дубову. Сражение быстро унесло их за пределы просеки, и все четверо исчезли в лесу. Ещё какое-то время были слышны взрывы магии и лязг оружия, но вскоре всё стихло.

— Скоро увидим наших! — радостно крикнул водитель.

И они увидели. Вот только не совсем тех, кого ожидали…

Вокруг на мгновение установилась тишина. Все выстрелы смолкли, даже с дирижаблей перестали вести огонь по лесу впереди. Секунду Дмитрий не понимал, что происходит, но сердце колотилось от ужаса. Он видел, что и другие бойцы озираются, вжимая головы в плечи.

А потом пришли те самые «наши».

Павшие восстали из мёртвых…

В Кровавом лесу

Николай

Все были при деле. Каждый выполнял свою роль и свою часть плана. И я тоже. Вместе с дружинниками Мечникова я то появлялся, то исчезал. Обвешанный защитными артефактами и в полном Инсекте, я вырывался из леса с молотом и топором в руках и крошил мятежников. Не знаю, скольких я убивал за один такой заход. Перебегал с одного конца небольшой просеки на другой, орудуя обеими руками. Ещё и корнями управлял. С помощью дриады я смог сделать их морёными и увеличить радиус действия своего дара. А ещё лес щедро делился со мной и с Машей маной, которую вытягивал из погибших врагов.

Короче, обычных солдат я даже не замечал. Больше внимания уделял вражеской технике, как наиболее опасной. Ударами молота, насыщенными маной, переворачивал её, а топором отсекал орудия и вскрывал броню, как консервную банку, чтобы добраться до экипажа.

Странно было убивать людей, которых ещё вчера мог спокойно назвать «своими». Но что поделать? Такова неприглядная личина гражданской войны. Прав в итоге окажется тот, кто сильнее. Но Деникина совсем не красило сотрудничество с Саранчой. Ох, не красило. Впрочем, не сомневаюсь, что его люди об этом и не знали. Кроме самой верхушки. Пожалуй, их было жаль больше всего. Шли на смерть за то, что верили.

Но я не чувствовал угрызений совести. Сейчас мы по разные стороны баррикад, и они враги. А враг хочет убить тебя. И убьёт, если не убить его первым. А если мучиться из-за каждого убитого, так и с ума сойти недолго.

Мимо меня промелькнул молнией Альфачик, врезаясь в небольшой взвод противника, который попытался окопаться за горящим танком. Молния мгновенно поджарила всех. На меня с яростными атаками обрушилось сразу несколько десятников. Но не успели они глазами моргнуть, как одного из них утянула наверх паутина, а второго оплели стебли красной травы.

С оставшимися я быстро разобрался. Только последний продержался подольше за счёт защитного артефакта. Тогда ударом молота я свалил его на землю, придавил и направил электричество по металлической рукояти орудия. Парня поджарило за пару мгновений.

Вдруг через пару атак сопротивление возросло. Передо мной оказались сразу три очень мощных воина. Настолько мощных, что рядом с ними стало трудно дышать. Один рыжий, другой со шрамами, а третий высокий и худой, с магическим копьём в руках. Сотники.

Они возглавляли крупный отряд, который легко отбивал все атаки леса и наших людей. А в центре возвышался чёрный вездеход с большими колёсами и пулемётом на крыше. Я ощутил, что внутри находится очень сильный человек. А раз его так охраняют… То это именно тот, кого мы ищем. Тот, кто несёт послание Деникину.

— Ну что, ребятки? — осклабился я, выпуская магическую ауру. Из трещин на моей морёной плоти выскользнули языки зелёного пламени. Должно быть, выглядело устрашающе. Ударил топором о молот, высекая искры. — Почта сегодня задерживается, а?

Вместо ответа вся троица синхронно опрокинула в глотки зелья. Через мгновение меня чуть не сшибла с ног волна магической мощи, а дыхание перехватило.

Золотые Берсерски, блин! Хех, это будет интересно…

Хотя насчёт интересно я, пожалуй, погорячился. Опасно. Жутко опасно!

Выпив зелья, воины вдруг начали резко раздуваться. Вены на открытых участках кожи вспухли, прорезавшись сквозь кожу чуть ли не целыми трубами, глаза выпучились, а нижние челюсти выкатились вперёд.

Из глоток всех троих стало вырываться хриплое дыхание, будто они стометровку двадцать раз подряд пробежали. Такое же быстрое и клокочущее, как если бы в горле что-то застряло. А сама кожа приобрела золотой оттенок и засияла огромным количеством маны.

Да, я слышал об этом зелье. И оно, блин, находится под запретом, как чрезвычайно опасное! Оно заживляет даже смертельные раны, при определённых условиях способно срастить голову с телом обратно. Если её вовремя приложить, конечно. Про простреленное сердце молчу. Тоже зарастёт обратно. Но при этом зелье Золотого Берсерка сжирает все ресурсы организма. За одно применение сильный человек постареет лет на сорок. Слабый — умрёт.

Эту троицу я слабой назвать не мог.

Превращение закончилось за какие-то мгновения, и самый высокий сотник, тот, что был с копьём, тут же швырнул его в меня. Я едва успел заметить его движение и увернуться. Копьё, сверкая электрической магией, свистнуло мимо уха, обдав озоном, и врезалось в дерево за моей спиной. Пронзило его насквозь, как и ещё несколько следом. Деревья просто разорвало на части, как от выстрела из танка.

Двое других сотников уже рванулись ко мне, буквально взорвав землю своими ногами. Так сильно они оттолкнулись. И я принял единственно верное решение в такой ситуации… Бежать! Я же не идиот — сражаться с такими монстрами. Лучше пусть они сперва выдохнутся!

С трудом отразив несколько мощных ударов вражеских мечей, натравил на них дубовые корни. Те задержали врагов всего лишь на мгновения, но этого мне хватило, чтобы броситься назад в лес.

Деревья передо мной расступались, принимая за своего, и тут же смыкались за спиной. Ползучие стебли и лианы пытались атаковать моих врагов, но те их даже не замечали. Как и деревья. Просто на бегу проламывали их насквозь либо разрубали с одного удара. Ну и силища у них. Аж в дрожь бросает!

Длинный вернул себе копьё и вновь метнул его в меня. Промахнулся на пару метров, с громом взорвав землю прямо передо мной. От места падения копья в стороны разлетелись молнии. Я рванулся в сторону, и меня обсыпало комьями земли и горелыми щепками, а часть электрической маны впитал браслет, подаренный маленьким гномом.

— Тебе не уйти, Дубов! — вскричал один из сотников. — Всё кончится здесь и сейчас! Как и с твоим отцом!