Авиатор 15. Балканы

Глава 7

Самолёт командира полка занял курс в сторону границы с Боснией. Судя по целеуказаниям с наземного пункта, именно там и замечен самолёт нарушитель.

— 774й, заняли парой 7000, следуем с курсом 280, — прозвучал ещё один доклад в эфире.

Похоже, что с аэродрома Слатина в Косово подняли пару МиГ-21 на перехват. Пока мы стояли в вираже с Вдовиным, я пытался сформировать порядок действий.

Указание от Видича было возвращаться. Чем-то серьёзным мы ему там не поможем. Но смущает меня сам факт полёта столь серьёзного самолёта над Боснией. Да и как там вообще определили, что это он⁈ По излучению⁈

— 112й, готов отработать с вами, — произнёс я в эфир.

— 711й, возврат! — громко ответил Видич.

Вдовин держался рядом со мной, не влезая в радиообмен. Интересно, что он сам думает по этому поводу.

Из вооружения у нас только пушка, так что куда «собрался» Видич, и кого он будет перехватывать, не совсем понятно.

— Внимание, группа 112го, контроль связи, — сказал я в эфир, вызвав всех своих подчинённых в данном полёте.

Как по цепочке, каждый обозначил себя. Ловить в этом полёте больше нечего.

Заняли курс в сторону Батайницы. Ведомую пару Милана и Стевана отправил вперёд, чтобы они первыми зашли на посадку. Пётр Аркадьевич держался рядом со мной и совершенно не отставал.

— 711й, удаление от аэродрома 80. Разрешил снижение парой до 1500 метров, — дал команду руководитель полётами.

— Понял. 2й, плавно, паашли! — скомандовал я, и мы приступили к снижению.

Очень хорошо управляется сербский МиГ-21. Да и вообще данная модификация для «третьих» стран очень большая находка. По сути, из самолёта 3го поколения получился лёгкий многофункциональный истребитель 4го.

А как работает локатор! Вблизи границы с Румынией, просматривается всё отлично.

— 711й, — тихо запросил меня Вдовин, но я уже понял, на что он намекает.

— Вывод. 5000 сохраняем, — ответил я.

На экране локатора точно по границе Сербии и Румынии следовала одна большая метка. Можно было бы её сразу принять за транспортный или разведывательный самолёт. Вот только она постоянно то увеличивалась, то уменьшалась. Да и скорость достаточно большая.

— 711й, наблюдаю постороннего слева под 30°, на удалении 75, — доложил я руководителю полётами.

— 711й, гражданский. Отрабатывает «сквок» у него. Вы на 5000? — быстро спросил РП.

Код транспондера, который присваивается воздушному судну диспетчерами воздушного движения или иначе «сквок», можно и подделать. Установи на борт спецоборудование и летай.

Цели начали ускоряться. Именно цели!

— 2й, влево на курс 90°, — дал я команду Вдовину, и мы начали разворот в сторону границы.

— 711й, пройдите вдоль границы и опознайте самолёт, — сказал в эфир руководитель полётами.

— Цель групповая. Повторяю, у границы посторонние группой в сомкнутом порядке, — громко ответил я.

Прибавили скорость, чтобы побыстрее выйти под ракурсом к нарушителям. Если НАТОвцы уже используют территорию Румынии для своих задач, то это совсем плохо. Кольцо вокруг Сербии сжимается всё сильнее.

Погода хорошая. Облачности никакой, так что визуально обнаружить цели будет несложно.

— Дальность 50, — доложил я.

— 711й, работает транспондер. Уточните, это гражданский самолёт? Он есть в плане полётов, — громко сказал в эфир руководитель полётами.

У нас только пушка на борту. Но сейчас важно опознать и доложить.

— Дальность 40. Цели маневрируют, — доложил я.

И правда, начали рядом с границей две метки выполнять вираж! Начинают выходить из зоны обзора локатора, ограниченного по 50° в разные стороны. Тоже меняем курс и «загоняем» их в сектор обнаружения.

— Внимание… вижу! 711й, две единицы «соколов», как поняли? — громко доложил я в эфир.

Вот она и пара Ф-16, мило пролетающая вдоль границы. Очередная провокация с целью определить тактику действий авиации ПВО. Можно сказать, «на удочку» мы попались.

Начинаем с ними сближаться. Удивительно, но они тоже без ракет, как и мы. Один Ф-16й уходит влево, а второй продолжает маневрировать по направлению. Стандартная тактика американцев!

Сейчас развернётся, и с дальней дистанции будет заходить вбок. Тем более что там наши локаторы не видят.

— 711й, готов к роспуску, — сказал Вдовин.

Не хотел я его подпускать к Ф-16, но другого варианта нет. Отошедшего в сторону нужно встретить как можно раньше, иначе он зайдёт нам либо в хвост, либо в мёртвую зону.

— 2й, ухожу влево, — доложил я, отворачивая за вторым.

Визуально уже вижу, как Ф-16 завлекает меня на территорию Румынии, но туда заходить нельзя. Международный скандал! Будущая страна НАТО раздует авиационный инцидент по полной.

— 1й, преследую… у себя на… территории, — доложил в эфир Пётр Аркадьевич.

Тяжело старому полковнику маневрировать за Ф-16. Главное, чтобы удержался за ним.

Мой оппонент постепенно приближался. Включил прицел, но я тут же ушёл вправо, отвернув на 90°. Сирена об облучении даже не успела сработать.

Мне нужно было срочно менять тактику боя. У Ф-16 сильная сторона — это бой в одном круге на малых скоростях. Надо его раскрутить на смену высот.

Начинаем сближаться, и «сокол» снова заходит мне вбок. Ручку управления отклонил влево, чтобы «срезать» его дугу, по которой он заходит на меня. Переворот и ухожу вниз. Маска прилипла к лицу, а тело повисло на ремнях.

Только и успел заметить под собой широкую полоску великой реки Дунай. А противник не отстаёт.

Пускай будет сверху. Иначе он никогда не начнёт маневрировать по высоте. Теперь ухожу в набор, полубочка и резкий разворот вправо. Бросаю взгляд вверх. Вот он в стороне от меня! Среагировать противник не успел и проскочил мимо. И опять встаёт в вираж, где у него преимущество передо мной. Выполняет широкий круг вправо, быстро заходя мне в хвост. Очень быстро!

Маневрировать пора! Пикирую вниз, снова повиснув на ремнях. В зеркале вижу знакомый силуэт Ф-16, но он ничего из своего манёвра не смог извлечь. И опять он пикирует за мной.

Так мы повторяем наши манёвры во второй раз. И в третий тоже. С каждым разом Ф-16 всё быстрее и быстрее поспевает за мной. Естественно, что над МиГ-21 у него есть преимущество, так что мне всё сложнее использовать весь потенциал «весёлого».

— 1й, мой уходит. Остаток у меня 700.

— На… обратный, — тяжело произнёс я, вытягивая МиГ из очередного пикирования.

Набираю высоту, вытаскивая «сокола» вверх. Сейчас есть возможность поймать его на новый манёвр. Должен же он увлечься за мной! Но он решил не менять тактику. Опять встаёт в вираж.

Переворачиваюсь и пытаюсь пропустить его перед собой. И это работает. Оппонент тоже переворачивается и пошёл пикировать. Прекрасная позиция! Прицел в работе. Звук захвата в ушах, но стрелять мне всё равно по нему нечем.

Ещё несколько попыток сбросить меня, и Ф-16 прекращает маневрировать. Пилот покачал крыльями и снизил скорость. Так и хочется сказать: ' — И всё⁈'.

Быстро взглянул на топливомер. Остаток 1000, значит, ещё можно подойти и «поздороваться». Дыхание восстановилось, капля пота скатилась в глаз, заставив слегка сощуриться. Это было не так уж и легко, выполнить подобный перехват самолёта противника.

Пристраиваюсь к Ф-16 слева. Добавляю оборотов, чтобы пройти вперёд и поравняться с оппонентом. Он был хорош. Жаль, что так быстро сдался.

Но какое-то странное предчувствие меня не покидает. Слишком сильно я хочу посмотреть, кто в кабине.

К тому же никаких опознавательных знаков на самолёте нет. Ни бортового номера, ни обозначения авиабазы, где самолёт базируется. Выходит, что очередная провокация американцев.

— Добар… дан! — весело поздоровался мой оппонент на сербском, повернул голову в мою сторону и помахав рукой.

Предчувствие не подвело. Голос мне очень хорошо знаком. Как и главная «фишка» снаряжения этого американского пилота — красный шлем. Не думал, что Алан «Бадди» Грей появится на Балканах.

— Мы заблудились. Уходим на базу, — сказал Бадди и резво отвернул в сторону Румынии.

Насколько же наш мир тесен! Я несколько секунд смотрел вслед уходящему Ф-16, который удалялся от меня. Похоже, что история с ливийским противостоянием особых групп лётчиков заимела продолжение.

После посадки в Батанице, я открыл фонарь, впустив холодный воздух, но вылезать, пока не хотелось. Слишком много нужно переварить после сегодняшнего дня.

Две провокации со стороны НАТО. Одна изобретательней другой. Если с парой Ф-16 мне всё понятно, то вот что там у Видича, надо бы выяснить. Сомневаюсь, что ему удалось приблизиться к мнимому АВАКСУ над Боснией. Туда и не залетишь просто так. Собьют и глазом не моргнут.

— Радонич, вы чего задумались? — спросил у меня техник, забравшийся по стремянке.

— Пищи много для размышлений. За матчасть, спасибо! — пожал я руку сербу и начал спускаться.

Медленно снял шлем, поскольку сложные мысли о прошедшем вылете меня не покидали.

— Бадди тут рядом? Значит, он тут не один, — прошептал я про себя.

Естественно, что любой военных конфликт — огромное поле работы военной промышленности. Группа Алана, с которой я сталкивался в Ливии, как раз и занимается новыми разработками. Осталось понять, что именно ими будет здесь испытываться.

Обойдя самолёт, я погладил конус воздухозаборника МиГ-21. Сегодня этот истребитель снова показал себя великолепно. Но не покидает меня ощущение, что это ему просто позволили сделать.

Такой пилот, как Бадди, не уступит просто так.

За спиной услышал быстрые шаги двух коллег по отряду. Вася и Рустам были радостные, будто только что в лотерею выиграли.

— Командиро! Это как понимать⁈ На Миг-21 и с Ф-16 м на равных. А чего вы молчали, что у вас такие способности есть? — начал дёргаться Вася Долгов, ковыряясь спичкой в зубах.

— А то ты не знал⁈ Он, вообще-то, представлялся, что непростой парень, — поправил его Рустам.

— Сергеич, нам полковник когда рассказал, я в шоке был. Слышал, что кто-то когда-то на 21 м сбил 29й! А тут ещё и Ф-16 разогнал!

Слова Василия буквально звенели в ушах. Оглохнуть можно от столь звонкого голоса.

— Во-первых, не кричи. Во-вторых, это не способности, а хорошее знание тактики и возможностей самолёта. Своего и противника. Тебе бы тоже не мешало подтянуть знания, — похлопал я Васю по плечу.

— А про сбитый МиГ-29 что скажете?

— Авиационная байка и не более, — ответил я.

Вася слегка расстроился. Думал, что я что-то слышал о подобном. Не стоит ему знать всех подробностей.

— Эх! Войнушка закончится, и я опять на службу вернусь. Хочу на большие самолёты. Там и налёт, и шабашки по миру. На Илюшу можно будет меня устроить? — спросил Долгов.

Начинает он меня доставать. Рустам относительно спокоен и чаще молчит, чем пургу несёт. А вот Василий постоянно «в движении».

— Конечно! Тебе должность командира корабля или сразу отряда? — спросил я.

— Вот это уровень! Сразу к делу. Давай…

— Насчёт новых должностей — сарказм. Думаю, что амнистии и возвращения домой будет достаточно для тебя.

Долгов расстроился. Я посмотрел на стоянку сербских МиГ-29х. Самолёт Видича уже закатили и начали готовить к очередному вылету. Так же техники колдовали и над другими самолётами этого типа.

Вообще, аэродром стал работать гораздо активнее, чем перед нашим вылетом.

Спецтранспорт не успевает переезжать с одной стоянки на другую. Запах керосина витает в воздухе, смешиваясь с хвойным ароматом леса за спиной. Самолёты постепенно «расчехляют», а вооруженцы подвешивают ракеты разных типов. Однозначно все готовятся к боевым действиям.

— Давно такая суета? — спросил я у Рустама.

— Вы как улетели, так и началось. Нас вообще собирались в хранилище МиГов отвести. Думаешь началось, Сергеич?

— Провокации на границы были. Нам тоже надо быть наготове. Самолёты убрали в хранилище?

— Конечно! После каждой смены наши МиГи убирают, — пояснил Вася.

Дальше поговорить мы не успели. Подъехал автомобиль командира полка, но без Зорана Видича. Его водитель сказал, чтобы я поехал с ним. Меня ждут на командном пункте.

Васю и Рустама решено было подвести к хранилищу. По пути заехали за Вдовиным, который уже успел снять снаряжение. УАЗ-469 командира 204го полка быстро «летел» по магистральной рулёжке. Едва я успевал замечать, насколько уже готовы к боевым вылетам сербские самолёты. Вот только куда столько⁈

Ещё и все МиГи очень плотно стоят. На улице темнеет, но никто не собирается убирать технику.

— Их нужно вывести. Самолёты перебазировать отсюда, — тихо произнёс Вдовин.

— Аркадич, это я уже предлагал. Братья обещали подумать.

— Подумали похоже. Решили ещё больше сгруппировать.

Бывший командир полка прекрасно понимает, что от такой беспечности может быть потеряно много техники прямо на стоянках.

— Как у тебя получилось перехватить Ф-16? — спросил я.

— Никак. Погонялись. Он меня пару раз прижимал, выходя в хвост. Но тут же отпускал. Ты заметил, что у них не было боекомплекта?

— Не было.

— Тогда я не совсем понимаю, что было целью этого… мероприятия. На сербов посмотреть, себя показать? — удивился Вдовин.

Я предложил дождаться разговора с Видичем. Не зря же он нас зовёт. Через пару минут меня доставили на командный пункт. Спустившись вниз, я вошёл в зал боевого управления. Здесь кипела работа не меньше, чем на стоянке.

Офицеры и сержанты перемещаются по всему залу боевого управления. Телефонные вызовы идут один за другим. Оперативный дежурный не успевает отвечать на все. У него уже в руках три телефонные трубки!

Перед картой, разложенной на столе, полковник Видич ставит задачу подчинённым.

— Синиша, удары должны быть нанесены по позициям противника в ближайшее время. Там войска уже идут в сторону Баня-Лука. Сил у республиканской армии немного, — указывал Зоран на места ударов.

Видич довёл до Предовича порядок действий его эскадрильи, и дал команду идти готовиться. В этот момент полковник заметил и меня.

— Радонич, говорят, ты перехватил Ф-16? И успешно, — подошёл он ко мне и подал руку. — Вообще, ты отличный лётчик. Как и все твои люди…

— Полковник, спасибо, но у меня к вам вопрос. Кого вы видели над Боснией сегодня? — спросил я.

— Это оказались истребители НАТО. Как видишь, они решили нам нервы пощекотать…

— Это прощупывание. Группа демонстрационных действий. Выводите с аэродрома авиацию.

— Нам поставлена задача нанести удар в Боснии. Сам понимаешь, оставить без защиты сербов в Республике Сербской, мы не можем. Думаю, что мы быстро справимся. Подойди, я тебе покажу, куда мы будем бить, — сказал Зоран и вернулся к карте.

— Это ни к чему. Не кажется ли вам странным, что именно в день операции появилась демонстрационная группа?

Тадич напрягся и подошёл ко мне ближе.

— Невозможно. Никто не начнёт в центре Европы войну…

При этих словах между нами просыпался песок с потолка. Потом ещё раз. Карта на столе вздрогнула. В зале боевого управления все притихли, а телефонные звонки начали звучать в унисон.

Тут произошёл толчок. За ним ещё один, а потом ещё. На полу уже можно было заметить следы песка с потолка.

И вдруг всё стихло.

Зоран посмотрел по сторонам. Весь личный состав молчал. Тишину вмиг нарушил звонок по одному из телефонов. Это был телефон для связи с командованием в Белграде.

Полковник медленно подошёл к аппарату и снял трубку.

— Понял. Выполняю, — ответил Зоран и повесил трубку.

Все ждали информации от Зорана, но он медлил. А на его лице было уже и так всё понятно.

— Американцы ударили по Белграду и пригородам. Нас тоже атаковали.

Видич отложив в сторону пишущие принадлежности, взял шлем и пошёл к выходу.

— Боевая тревога, — объявил полковник.