Авантюрист. Финал

Глава 1

Второе февраля тысяча восемьсот десятого года. Санкт-Петербург. Российская Империя.

— А всё ж таки господа я не понимаю, зачем президент Гамильтон связался с нашими дикарями? Вы видели эту огромную тушу на Марсовом поле? Это каким гением надо быть чтобы такое придумать, и каким богатым что такое построить! Сразу видно что у них там цивилизованное государство, а не наше дремучее болото!

Говорящий вид имел самый непритязательный: одет был бедно, с землистым цветом лица и кривыми зубами. Но стремясь компенсировать всё это, речь его была напыщенной и исполненной пафоса.

— Ваша правда, Андрей Данилович. Калифорния не чета России-матушке, — второй участник разговора, толстый, рано поседевший мужчина, произнес последние слова с настолько глумливым выражением лица, что стало понятно его истинное отношение к ним, — неспроста они здесь, ой не спроста.

— Мой племянник, — вступил в разговор третий. Благообразный, располагающий к себе старик, — служит в коллегии иностранных дел, не велика сошка, письмоводитель, но всё ж таки. Так вот Васька говорит, что слышал о каких-то договорах с Калифорнией и даже, — тут старик понизил голос, что было немного странно так как во всём доме на окраине столицы Империи никого кроме этих троих не было, — и даже что нашим дуракам постоянно привозят золото. Очень много золота.

— Ну тогда всё понятно, Егор Филиппыч. Видать купили с потрохами наших простаков. Знать бы что там и как. И сколько того золота по карманам осело, эхх…

— А как вы думаете, господа, — сменил тему второй, — когда уже Бонапарт на нас пойдёт?

— А кто его знает, ума он великого, когда ему надо будет тогда и пойдёт, — старик обвёл глазами своих собеседников, — вы уже решили, куда будете бежать когда император Франции возьмёт Петербург.

— Ясное дело куда, — сказал толстый, — ко мне в имение, куда же еще? И сам уеду, и Андрея Данилыча с собой возьму. Места у меня много.

— А я, пожалуй, никуда не поеду, когда придут французы, они разгонят к чертям всю нашу камарилью. Это точно, но им всё равно нужны будут люди, которые смогут управлять местной черню. Уверен, я им пригожусь…

В это же время в Зимнем дворце тоже говорили о золоте и о Бонапарте. Только в отличии от мелких и подлых людишек говорили по существу.

Император Александр принял меня незамедлительно. Уже в полдень я, Мария Мануэла, Николай Петрович Рязанов с женой и маркиз де Кампо Аллегри были во дворце. Наших дам оставили на попечение жены императора, а мужчины направились к царю.

Там нас ожидали помимо Императора еще три человека: Министр иностранных дел Николай Петрович Румянцев, военный министрМихаил Богданович Барклай де Толли и всесильный фаворит императора граф Алексей Андреевич Аракчеев.

— Вы удивили меня, господин президент, — начал Александр Первый когда все положенные дипломатические политесы были закончены, — мало того что прилетели в Петербург на вашем чуде, так еще и привезли графа Воронцова. То что он наговорил, — император положил руку на несколько исписанных мелким почерком листов, — достаточно чтобы его повесить. Где он сейчас, Алексей Андреевич?

— В "Секретном доме" Шлиссельбургской крепости, ваше величество. Думаю, уже даёт показания.

— Хорошо, проследите, чтобы, как только закончат всё сразу было у меня на столе. Если это всё подтвердится, повесить мерзавца, — затем Александр сменил тему:

— Значит, вы опередили Андрея Андреевича, удивительное дело.

— Да, все верно. Господин Аракчеев со своими людьми покинул Сан-Франциско первого декабря. Плыть им два месяца, а летели мы неделю, это с остановкой во Флориде.

— Ваш дирижабль это настоящее чудо света, куда там пирамидам. За неделю добраться из Калифорнии в Петербург. Отсюда до Охотска тоже неделю пути, как думаете?

— Возможно, ваше величество, надо будет посчитать.

— Какие возможности это дают! Просто поразительно, расстояния это проклятье моей страны, а с вашими дирижаблями его как будто и нет. Скажите, мы можем делать их у себя?

— Пока нет, у вас нет ни людей способных на это, да и заводов тоже пока нет.

— Понятно, тогда мы можем купить их у вас.

— Боюсь что нет, ваше величество — лицо Александра скривилось, не привык он, когда ему вот так просто отказывают, — нам самим их не хватает. Да и я не уверен, что не найдется еще один Воронцов, который совершит очередное предательство и не сбежит от вас в Англию, прихватив всю необходимую документацию.

Это было грубо и русским это не понравилось. Да и кому понравится услышать такое.

— Ваше величество, разрешите? — сказал Барклай де Толли. Александр молча кивнул, — господин президент. Вы считаете, что секреты производства дирижаблей важнее чем новая ваша артиллерия?

— Это как посмотреть, но сейчас нет, не важнее.

— Тогда почему мы с вашей помощью будем производить новые орудия, но не будем делать дирижабли? Секреты изготовления ваших пушек тоже могут попасть в руки англичан или французов.

— Понимаете, это необходимый риск, на который мы должны пойти. В Калифорнии мы не сможем произвести нужное количество пушек и гаубиц для вас. А без них вы обречены, сколько у Бонапарта будет войск, миллион?

— Порядка восьмисот тысяч, — ответил мне Барклай де Толли.

— А у вас в два раза меньше. Вас сомнут.

— Мы разработали план этой кампании без учёта ваших пушек.

— И что там? Дайте угадаю. Вы уповаете на ваши расстояния. Не будет генерального сражения, и вы станете отступать. Пути снабжения у французов будут растягиваться, они будут вынуждены оставлять гарнизоны в захваченных городах, и их армия будет таять. А потом уже где-нибудь под Москвой вы уже дадите им сражение, когда силы будут равны. Я прав?

Ответом мне было потрясенное молчание. Еще бы, ведь примерно такой план и разработал Барклай де Толли в той версии истории, которую я помню. Думаю, что сейчас он сделал то же самое.

— В общих чертах да. Вы правы.

— Потому что это очевидно. Хороший план, в теории он может сработать, — и один раз сработал, если не вдаваться в подробности, — вот только у вас полстраны будут в итоге лежать в руинах. Не велика цена за победу над таким противником как Наполеон, но её можно и не платить. Именно поэтому я считаю, что выгода от перевооружения на мои артиллерийские системы перевешивает любые риски.

— В ваших словах есть логика, — сказал Аракчеев. Император Александр как бы самоустранился от разговора, дав слово своим сановникам. Меня это устраивало, каждый раз говорить "Ваше величество" мне очень не хотелось. Видимо я как и прежний Гамильтон во мне до мозга костей республиканец.

— Скажите, господин президент, — снова спросил Барклай де Толли, — а военное применение у ваших дирижаблей есть? Помимо разведки и связи, это понятно.

— Пока нет, но я думал об этом. В теории, если доработать их конструкцию, то можно будет бомбить чужие города. На один дирижабль можно погрузить пять сотен пудовых бомб и отправить на Париж, или Лондон. Десяток таких бомбардировщиков просто сотрут с лица земли эти города. Правда это варварство, да и сделать такое можно всего несколько раз, потом уже будут найдены способы борьбы.

— Англичане недавно сожгли Копенгаген ракетами, — сказал Румянцев.

— Очень сомнительное достижение. Представьте себя на месте того кто отдаст приказ об атаке, допустим Парижа. Вы готовы взять на себя ответственность за гибель тысяч людей, чья вина лишь в том, что они французы. Бомбе же всё равно кого она убьет, военного, чиновника или мелкого лавочника.

— Всё правильно Николай Петрович, — после минутной паузы сказал Аракчеев, — мы солдаты, а не убийцы. К тому же если мы уничтожим вражескую столицу, где гарантия что враг, этот или следующий не попытается сделать то же самое с нами?

Помимо этого мы обсудили большой перечень вопросов, начиная от прямой военной помощи, которую Калифорния окажет Российской империи когда Франция нападёт, до открытия посольства в Петербурге и консульства в Москве.

Консульство будет выполнять роль еще вербовочной конторы. Пока что переселенцы из России в Калифорнию были в основном крепостными, то есть людьми подневольными и отправлялись за океан зачастую против своей воли. Конечно, практически сразу после прибытия они понимали, что теперь у них будет совсем другая, намного более сытная и качественная жизнь, но сначала люди ехали к нам как на каторгу.

Другое дело, что наверняка есть и те кто готов отправится к нам по собственной воле. В основном это авантюристы всех сортов, но такие люди тоже очень нужны. Искатели приключений помогут расширить границы Калифорнии на восток. Надо только отсеять тех кто захочет сбежать из России из-за совершенных преступлений или склонен к необоснованному насилию.

Еще одним вопросом, который мы обсудили, стало сотрудничество на Дальнем Востоке. Формирующаяся на Аляске Тихоокеанская эскадра это конечно хорошо, но десятка кораблей небольшого водоизмещения, пусть и оснащенных паровой машиной и использующих бездымный порох и более продвинутые ядра, совершенно недостаточно. Тем более что японцы через несколько лет сами получат нашу артиллерию.

Для надёжной защиты интересов России на Дальнем Востоке необходимо намного более серьезное военное присутствие на Окинаве и самое главное, рост населения, промышленная и сельскохозяйственная база.

На эту роль лучше всего подходила Маньчжурия, внутренняя и внешняя. Обширная территория условия, которая чрезвычайно благоприятны для земледелия и имеющая богатые запасы полезных ископаемых. От железной руды, каменного угля и нефти до золота.

Сейчас сил для того чтобы взять эту территорию у Китая не было. Но это надо будет сделать. Манчжурия может стать настоящей житницей для Восточной Сибири, и её освоение пойдет совсем другими темпами.

Следующие три дня сплелись в нескончаемую череду различных встреч и совещаний. Уже не с Императором Александром, а с различными сановниками Российской Империи. В основном с теми, кому поручено заниматься развитием промышленностью. Это было логично, России от Калифорнии и требовалась помощь в строительстве различных производств. Помимо наиболее актуального сейчас производства оружия, русским было нужно внедрение машин и вообще повышение механизации труда на всех заводах.

Но я на самом деле в этом был не очень нужен, всё что в данный момент Калифорния могла дать сейчас было на борту моих кораблей, которые вот-вот должны вернуть в Россию комиссию Аракчеева. На борту "Флориды" целый инженерный и научный десант из Сан-Франциско, который и займется помощью.

Показания, которые Воронцов дал в Шлиссельбурге, полностью совпали с полученными от него в Калифорнии. Кроме того лично император опросил своего младшего брата цесаревича Константина, он тоже был замешан во всей этой истории.

Вырисовывалась очень неприглядная картина. Большое проанглийское лобби фактически попыталось оказать прямую помощь в подготовке нападения на Россию. По-другому всё произошедшее было сложно расценивать.

Аракчееву было поручено создать комиссию по расследованию связей русской аристократии с Ротшильдами, кроме того эта же комиссия должна была заняться масонскими ложами.

В это время огромное количество сколько-нибудь значимых людей состояли в этих ложах. Последние события показали, что ложи являются реальной проблемой и через них осуществляется разрушительная для страны деятельность. С этим пора было заканчивать.

Моей республике и мне лично избавление России от иностранного влияния было очень выгодно. Во- первых, если здесь не будет английской, французской или условной австрийской партии, то Россия будет проводить ту политику которая будет выгодна ей. И вероятность того что нас, то есть Калифорнию, сдадут англичанам резко уменьшится.

Во-вторых, и это было не так очевидно но тоже важно, едва ли не важнее, для промышленной революции в России нужны не только технологии и люди ими владеющие. Нужны деньги, много денег. Если Российская Империя разругается с европейскими банковскими кланами, то деньги она сможет получить только из одного источника. Из Калифорнийского государственного банка, где сейчас хранится уже более тысячи тонн презренного метала и его количество продолжает расти.

Я планировал выдавать России очень длинные кредиты со сроком погашения в десятилетия. Так можно будет инвестировать золото, и избежать его обесценивания внутри Калифорнии. Кроме того прямо сейчас России нечем отдавать долги.

А вот когда будет построена железная дорога к Тихоокеанскому побережью, тогда возврат долгов станет более актуальным и мы, Калифорния, начнём пожинать плоды созданной в России промышленности. Через океан не очень удобно воевать, но удобно торговать. Когда транссибирская магистраль будет построена и по ней, во вновь построенные порты, потекут дешёвые природные ресурсы, промышленная продукция и будущие переселенцы.

Всё это будет делать мою республику всё сильнее и сильнее. Понятное дело что это, как и будущий Панамский канал, строительство которого мы тоже обсудили с Александром, будет уже сильно не скоро. Пройдут десятилетия, прежде чем всё это произойдет.

Но обсуждать и принимать такие важные, можно сказать судьбоносные решения нужно уже сейчас.

Последним пунктом моей программы стала демонстрация новых видов вооружения. Основная масса интересующих русских новинок сейчас была в трюмах моих кораблей, а на дирижабле я привёз три образца вооружения: улучшенную митральезу, револьверный карабин и короткоствольный дробовик двенадцатого калибра.

Митральеза ужаснула русских своей разрушительной мощью, как сказал присутствовавший на испытаниях атаман Донского казачьего войска, генерал от кавалерии Платов: "Эта штука делает кавалерию на поле боя бесполезной". От главного казака, которому буквально положено быть апологетом лихой сшибки, сабли и пики я такого никак не ожидал. Но видимо я был в шорах своей предубежденности.

Тем более что это не вполне так. Митрильез у наших врагов пока нет, и неизвестно когда они появятся, да и необходимость совершать глубокие рейды по тылам противника будет всегда.

Револьверный карабин больше всего понравился кавалеристам. Он был намного более удобен чем однозарядная винтовка в обращении да и возможность очень быстро сделать шесть выстрелов дорого стоила.

А вот дробовик русские не поняли. Ровно до того момента пока разговор не зашёл про штурмовые части, а именно гренадёров. Отдаю должное Барклаю де Толли, его реформа армии и воссоздание гренадёрских полков в новом качестве опережает свое время.

Так вот, дробовик я и предложил русским в качестве штурмового оружия в дополнение к револьверам. Из винтовки или пистолета надо целиться, а конус дроби в любом случае свою жертву наёдет, да еще и не одну.

Дробовик был моим персональным заказом нашим оружейникам, мне хотелось создать прообраз пехотной метлы времен первой мировой. Думаю, что это получилось.

Наш визит в Столицу Российской империи подошёл к концу, уже был загружен в грузовой отсек дирижабля груз, который мы доставим в Калифорнию: несколько тонн различных товаров: в основном одежда, обувь, посуда, вино, книги и прочее.

Мы готовы были отправляться в обратный путь, когда пришла новость о том, что наши корабли наконец-то прибыли. Был соблазн задержаться в Петербурге еще и встретить моих людей, думаю это был бы очень хороший сюрприз. Но нет, мы и так задержались здесь дольше, чем планировали.

Утром десятого февраля цеппелин медленно поднялся в воздух и сделав на Петербургом прощальный круг, взял курс на Флориду.