Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории

Глава 37

Глава 37

Где мир строится на сарказме, уюте и паре заколдованных котов

Первые кирпичи её нового мира не были из камня. Они были из слов.

— Как ты хочешь его назвать? — спросил Эйдан, держа в руках перо, которое светилось при каждом прикосновении к пергаменту.

Аурелика задумалась. Посмотрела на чайник, на кота, на подоконник, где лежали книжки, одна из которых всё ещё пахла старыми страницами и пылью мечтаний.

— Назовём его… Мир Между. Потому что я больше нигде не помещаюсь. И больше — не хочу.

Тириэль кивнул, а Лаэрик добавил:

— Прекрасно. А теперь решим важное: какова будет форма правления? Кофейная монархия? Демократия мохнатых?

— Ироничная анархия, — пробормотала Аурелика. — Каждый делает, что хочет, но в разумных пределах. И чтобы за плохой юмор — штраф.

Мир Между начал формироваться с её мыслей.

На востоке появилось озеро Сарказма. Оно хихикало, когда в него бросали камни. На севере выросли Горы Забытого: туда стекались персонажи, которых авторы бросили на полпути. Они там устраивали вечеринки с вином, танцами и терапией.

В центре вырос город. Он был уютным, тёплым, с лавками, запахом хлеба и переулками, где можно было потеряться и найти себя заново. В каждом окне — свеча, а в каждом доме — плед.

— Что это за район? — спросила одна бывшая дама с романов.

— Это Квартал Вторых Шансов. Добро пожаловать.

Иногда Аурелика просыпалась среди ночи и думала: «Что я делаю? Я же библиотекарь! Я не строитель реальностей!»

Но потом смотрела в окно. Там дети (бывшие демоны) играли с котами (бывшие драконы), кто-то репетировал пьесу «Анжелика против налоговой», а в небе летала лодка, из которой раздавался смех.

— Всё правильно. Здесь можно всё. Даже быть собой.

А потом пришёл Он. Не Тириэль. Не Эйдан. Даже не Лаэрик.

А тот, чьё имя она забыла, но чьё лицо помнила откуда-то — с первых страниц книги, которую когда-то читала на подоконнике.

Он пришёл с письмом, в котором было всего одно слово:

«Помнишь?»

Она прищурилась.

— Ещё как. Но теперь ты не главный герой. А я — не героиня. Мы оба — просто персонажи, и у меня к тебе вопрос: умеешь печь булочки?

Он засмеялся. И остался.

Мир Между рос. К нему приходили те, кто устал от клише, от боли, от попыток быть идеальными. И уходили те, кто всё ещё верил в финал с лошадью и героем в грозу.

А Аурелика… она просто жила. Писала. Готовила шоколад. И каждый день добавляла по одной строчке в свою собственную историю:

«Сегодня я — не чья-то фантазия. Я — своя.»