Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории

Глава 27

Глава 27

Где четвёртый раскрывает лицо, а кот делает заявление о правах на трон

Ночью, когда башня затихала, и даже зеркала молчали, он вернулся.

Не просто образ, не иллюзия, не шёпот в тумане. Он. Эйдан. Плотный, реальный, с холодом в походке и голосом, от которого могла бы замёрзнуть чайная ложка.

— Ты помнишь?

Аурелика медленно подняла голову. Он стоял в проёме, освещённый луной, с глазами, в которых было столько боли, сколько можно найти только у человека, перечитавшего все главы «Анжелики», но так и не дошедшего до хэппи-энда.

— Я… не знаю. Ты — часть меня. Или… чего-то, что я забыла?

— Ты дала мне клятву. Там. До этого. Ты обещала вернуться, если начнётся круг.

Она села на подоконник.

— Тогда я была умнее. Или глупее. И у меня не болела спина от всех этих пророчеств.

Кот мяукнул. Громко. Важным голосом.

Эйдан посмотрел на него:

— Он помнит. Я был здесь, когда ты родилась. Он следил за тобой.

Аурелика прищурилась:

— Подожди. То есть… кот — страж? Не просто магический пушистик, а… древний наблюдатель?

Кот с достоинством потянулся, зевнул и лёг на свиток с пророчеством, явно давая понять, что он вообще-то старше всех в комнате и имеет полное право обесценивать чужие трагедии.

Наутро Эйдан сидел у костра. Пейрак стоял с руками в боках.

— Ты опоздал.

— Я пришёл вовремя. Просто Круг шёл слишком быстро.

— Ты думаешь, у тебя есть право говорить за неё?

Лаэрик ничего не сказал. Он налил воду в чашу и поставил между ними.

— Вода решит.

Саргар вздохнул:

— Если сейчас ещё и вода начнёт голосовать — я подам жалобу в магический профсоюз.

Аурелика вышла, в халате и с куском хлеба.

— Утренняя драма? Отлично. Кто сегодня обвиняется в предательстве?

— Он, — хором сказали трое.

Кот мяукнул, как бы добавляя: «Все вы подозрительные. Особенно ты, в чёрном.»

Суд состоялся. Правда, не в привычном смысле. Вода в чаше вспыхнула светом, показала лицо Эйдана — в слезах. И руку — её руку — в его ладони.

— Это ты, — сказала она. — В другой жизни. Мы… были?

Он кивнул.

— Ты ушла, чтобы спасти этот мир. Я остался, чтобы ждать. Я — четвёртый. Я — замыкающий круг.

Ветер пробежал по пустыне. Башня издала гудение. Кот уселся на середину ковра, обвив хвостом лапы.

— Принято, — сказала Аурелика. — Круг собран. Теперь что?

Зеркало загорелось. В его глубине — образ женщины. В кроне серебряного дерева. С крыльями из света. И с голосом, звучащим во всех головах:

«Теперь — выбор. Один из них — твой. Остальные — путь.»

Аурелика вздохнула:

— Ну конечно. Где я — там и многослойный любовный треугольник. Или квадрат.

Кот с достоинством выпустил когти и начертал на песке слово: «Семь».

— Что ж… значит, всё только начинается.