Ангел-мечтатель (СИ)

Глава 17.8

Вызвали — мгновенно убедился Первый, добравшись, наконец, до животного мира. Причем, в огромных количествах. Судя по которым, Второй тоже не тратил время зря и создал свои собственные силы быстрого реагирования.

И сейчас эти силы передвигались по планете животного мира, методично уничтожая его обитателей. Кроме животных — и тех, кто рухнул на колени, взывая о пощаде.

— Где владелец? — спросил связного Первый, тяжело дыша.

Тот молча указал ему на гору трупов местных.

Подлетев на совсем уже небезопасное расстояние — плевать, сейчас никто там вверх смотреть не будет! — Первый увидел картину, которая просто не укладывалась в его сознании.

Такого просто быть не могло!

Среди сотен мертвых тел обитателей мира валялись разбросанные останки огромного быка. В прямом смысле слова разорванного на части.

— Что здесь произошло? — сглотнув, снова обратился он к связному.

— Они перегоняли животных, — тихо ответил тот, не сводя остановившихся глаз с головы быка, лежащей чуть в стороне. — Все вместе. Не было никаких криков. Никаких ссор. И вдруг они набросились на него. Всей толпой. И их становилось все больше. Они словно сами в зверей превратились. Они рвали его руками, ногами, даже зубами. Даже рычали при этом, — зажмурился связной, мучительно сморщившись.

Вот оно что, подумал Первый. Значит, духи не у владельца мира под ногами путались, а среди его обитателей. Беспроигрышный шаг — внушить им, что это их божество навело порчу на их главное достояние, чтобы себе его забрать. И если они взбесятся — их-то божество точно топтать не будет.

— А потом откуда-то взялись эти, — снова открыл безжизненные глаза связной. — Они окружили местных и … просто начали их убивать. Молча. Как машины. Те побежали — они пошли за ними. Дальше Вы видели.

— Спокойно! — решительно сказал Первый то ли ему, то ли себе. — Уничтожить его никто не мог — он так же бессмертен, как и все мы. Сейчас эти уйдут, соберем … то, что осталось — моя команда его восстановит.

Эта мысль, как выяснилось, пришла в голову не только ему.

Как только двуногие орудия убийства скрылись с глаз, к куче безжизненных тел с противоположной стороны подошли другие. Вытягивая шеи и вертя головами во все стороны, они принялись бродить среди трупов, снося в одно место останки быка. Которые они укладывали в некое его подобие — но так небрежно, под такими нелепыми углами, что Первый дернулся, чтобы вмешаться.

Но было уже поздно.

Собравшись в круг вокруг туши быка, они склонились над ней и принялись водить по ней руками — и вдруг вместо нее на земле оказался владелец животного мира.

Вернее, Первый лишь догадался, что это был он — кто еще мог скрываться в шкуре этого животного? Но когда его подняли, Первый увидел страшную пародию на того, кого он видел у себя в башне еще совсем недавно.

Все тело его было искривлено, словно ему перекрутили хребет. Все конечности торчали из него самым неестественным образом. Одна нога, с негнущимся коленом, была короче другой, а одна рука была вывернута на 90 градусов, ладонью назад. Шея у него была скособочена. А голова все время клонилась к плечу, которое было выше другого. Стоящие вокруг него закинули ему голову к небу — и сами глянули туда же, с широкими, зубастыми ухмылками на лицах.

И Первый понял.

На этот раз Второй решил не уничтожать мир.

Он просто спровоцировал его обитателей на немыслимое — нападение на его владельца.

После чего обрушил на них — в полном соответствии с регламентом — законную кару.

А взбунтовавшегося против него лично владельца превратил в кошмарного уродца.

Которого наглядно продемонстрировал возможным наблюдателям — как картину их собственного будущего.

Без единого колебания, Первый со всего размаха ворвался в обращенное к нему сознание.

Оно там было — потрясенное, но совершенно ясное. И лишенное каких-либо способов выражения — содержащему его телу, судя по ощущениям, даже голосовые связки повредили.

Обведя глазами картину смерти вокруг него, Первый бросил ее ему в сознание как точку вызова.

Потерпи, брат, послал он следом первое сообщение, сейчас эти уберутся, мы тебя поправим.

И снова он не смог это сделать. Как только животный мир закрыл глаза в знак согласия — по перемычке Первого настиг толчок мучительной боли — его окружение подхватило его под руки и поволокло к месту передачи животных туш в распределительный центр. Где все они исчезли — вне всякого сомнения, в башню Второго: у похищенного владельца хватило сил передать Первому то, что увидели его глаза.

Потерпи еще немного, только и смог попросить его он, мы тебя оттуда вытащим.

Больше не будет ни одной перемычки на картине смерти и разрушения, дал он себе слово.

Вызвав своего помощника, он выяснил у него, владельцев каких миров нет в зале совещаний, послал за ними связного и вернулся к себе в башню.

Где отказался отвечать на любые вопросы, пока все не соберутся.

Потом он коротко объяснил им, что случилось в животном мире и чем все это закончилось для его владельца — и добавил, что поймет, если кто-то из них захочет избежать подобной участи.

В зале заседаний повисло тягостное молчание. Кто-то играл желваками, кто-то спрятал лицо в ладонях, кто-то сжал кулаки, кто-то уронил голову на сложенные на столе руки, кто-то просто смотрел в пол.

— Твари! — прошипел антрацитовый мир. — Они за это ответят!

— Кто-то еще сомневается в том, что нам противостоит? — встав, обвел всех глазами энергетический. — Может, кто-то всерьез думает, что если мы сейчас отступим, они там все забудут и мы все сделаем вид, что ничего не было, и будем жить все вместе долго и счастливо?

Не сразу, но все они покачали головами. С разными выражениями на лицах — от кипящей ярости до мрачной подавленности — но единодушно.

— Мы идем до конца! — повернулся энергетический мир к Первому.

— Отныне — все силы на подготовку отрядов обороны, — подвел тот итог самому короткому в истории их союза совещанию. — Максимально быструю.

С тех пор он инспектировал эти отряды ежедневно — договорившись в антрацитовым миром об инструктировании других. Кроме него, лучше всего дела шли в энергетическом — по скорости реагирования они превосходили антрацитовый, пушистом — тем не было равных в незаметном подкрадывании, и лесистом — эти оставляли далеко позади всех остальных в вопросах ориентирования. Через пару дней Первый ввел практику их совместных тренировок — для того, чтобы они дополняли и усиливали друг друга.

В перерывах между инспекциями он периодически вызывал животный мир. Болезненные ощущения на другом конце связи уже притупились — по крайней мере, физические. Или они только казались менее ощутимыми — на фоне ежедневных посетителей. Которых водили к животному миру толпами — всякий раз громогласно заявляя в его присутствии, что он служит и вечно будет служить живым примером того, какая судьба ждет любого выступившего против законности и порядка.

Скрипя зубами, Первый только повторял ему и повторял, как заезженная пластинка, что ничего еще не закончено, что нужно только терпение и что они о нем не забудут.

Через три дня ему принесли первые заявления от будущих владельцев миров, в которых они отказывались от любых изменений, вносимых в их проекты.

Уже завизированные башней Второго заявления.

Переданные ему не лично, а через его помощника.

— Ничего! — бросил ему Первый, размашисто подписывая каждое из них. — Пусть лучше сейчас уходят, чем потом, в решающий момент. У нас и в исходном составе вполне достаточно ресурсов.

Именно по ним и нанес Второй свой следующий удар — нацелив его на энергетический мир. Сначала.

И выяснилось, что его башня крайне внимательно изучала все специфические ситуации в каждом из миров.

Среди обитателей энергетического мира — несмотря на решительный настрой его владельца — сложилось крайне неустойчивое равновесие. Часть их горячо поддерживала грядущие перемены в статусе их мира, другая — не менее категорически отвергала их, а третья — самая большая — была согласна на любое развитие событий, но только до тех пор, пока оно не затрагивало их лично и не требовало от них каких-либо излишних усилий.

Своего владельца они все воспринимали как повелителя молний и, в силу этого, откровенно его побаивались. Его однозначная поддержка выхода их мира из старого уклада придавала первой группе его обитателей существенный вес, и их число постоянно росло за счет представителей третьей группы, стремящихся примкнуть к верным последователям своего божества.

Но и духов из этого мира — вследствие такого расслоения в нем — Второму удалось набрать немало. И назад он их отправил всех. Они не стали влиять ни на сторонников их владельца, ни на его противников — и те, и другие уже четко определились со своей позицией. Они растворились среди нейтральных, которые — в силу своей численности — принимали участие абсолютно во всех процессах обеспечения жизнедеятельности и производства главного продукта энергетического мира.

Его владелец, не видя ни малейших следов их подрывных усилий, чрезвычайно гордился своими обитателями — ведь даже самые инертные из них оказались неподвластны воздействию агентов башни Второго.

Обитатели устояли — но не оборудование, вырабатывающее и накапливающее энергию. Не прошло и недели, как оно начало дать сбои. Оно не ломалось — оно просто начало испускать время от времени короткие горизонтальные молнии, которые били в обслуживающих его местных и убивала их.