Альянс Ангелов

VII Буйство Стихий

Лучик солнца скользнул по щеке Дамрафа. Он сладко потянулся и открыл глаза. Утренний свет проникал в окно, весело освещая роскошные покои главы Ордена Луны.

Дамраф повернул голову и улыбнулся, глядя на спящую Аяллу, невольно залюбовавшись ею. Её волосы цвета тёплого каштана небрежно раскидались по подушке, ореолом окружая спокойное красивое лицо; грудь мерно вздымалась в такт ровному дыханию.

Дамраф содрогнулся от внезапного настойчивого и оглушительного стука в двери его покоев. Аялла открыла глаза и нехотя приподнялась на локте, сонно глядя на дверь.

— Что такое? — недовольно прорычал Дамраф. — А ну убирайтесь!

— Извините, мой господин, — залопотал голос его советника за дверью. — Но только что телепортом прибыли дипломаты из Аронварда… Они говорят, что пришли с предложением мира и хотят немедленно с вами переговорить! С вами и с госпожой Аяллой, так как сейчас в стране вы самые важные персоны…

— Хорошо! — оборвал его Дамраф всё ещё немного недовольно, но уже бодро, услышав о дипломатах. — Размести их со всеми удобствами, мы сейчас спустимся!

— Мы?… — услышал он удивлённый голос советника. — А госпожа Аялла…

— Ступай к дипломатам!!! — рявкнул Дамраф, и послышалось поспешное шарканье.

— Его Величество король Друфельбер Четвёртый находился в абсолютном заблуждении касательно совета своих чародеев. Братство Трёх Звёзд, членов которого Его Величество так чтил и уважал, оказалось сборищем полных негодяев. Эти колдуны развязали войну и вообще запустили экономику страны, перекачивая средства казны к себе в карманы…

— А куда глядел ваш король, когда они отправляли армию на завоевание Таэрии? — достаточно грубо оборвал посла Дамраф.

— Как я уже сказал, Его Величество король Друфельбер Четвёртый доверял Братству, так как на протяжении правления династии…

— Ладно уж, не утруждай себя, — хмыкнула Аялла.

Посол, худощавый сухой мужчина с вытянутым лицом и невообразимо длинным тонким носом аж побледнел от такой возмутительной невоспитанности, но счёл недостойным истинно воспитанного человека указывать невеже на его поведение, так что гордо промолчал. Разговор продолжил второй дипломат, маленький пухлый мужчина с блестящей лысиной на голове среди некоторого количества седеющих волос.

— Как мой коллега сказал, наш дорогой король…

— Его Величество Друфельбер Четвёртый, — поправил его первый посол.

— Ну, да. — Второй посол вытер платочком пот с лысины. — Так вот, наш король… — Первый посол сморщился, будто откусил лимон вместе с цедрой. — …предлагает мир и долгие добрые отношения с последующим сотрудничеством. Войска уже отозваны… Наш король хочет только мира и благополучия своему королевству, ну и соседям, конечно, тоже. Ему не нужны никакие войны, поэтому наш король…

— Его Величество Друфельбер Четвёртый! — срывающимся на визг голосом воскликнул первый посол. Второй испуганно посмотрел на него и усиленно принялся тереть лоб платком.

Аялла и Дамраф переглянулись и спрятали улыбки.

— Хорошо, давайте перейдём к делу, — произнесла она. — Так как сейчас в нашей стране чрезвычайное положение, у власти находится временное правительство, которое возглавляем мы с господином Дамрафом как главы двух Орденов…

— Мы прибыли сюда в надежде, что вы, как и мы, будете лишь посредниками между двумя царствующими владыками… — начал первый посол.

— К глубочайшему сожалению, — прервал его с милой улыбкой Дамраф, — вашим надеждам не суждено было сбыться, потому что наш царствующий владыка уже давно скрылся в неизвестном направлении, таким образом, добровольно лишив себя и всех своих потомков и родственников трона и короны. Как только утихнет война и страна сойдёт с военного положения, будет избран новый король. Даже если Его бывшее величество Родерик изволит вернуться, я не думаю, что кто-либо ему, бросившему свой народ на произвол судьбы, будет здесь рад.

Первый посол сжал губы, но промолчал.

— Итак, вам придётся либо заключать мир с нами, либо убираться отсюда восвояси, — достаточно жёстко произнесла Аялла.

Первый посол опять счёл лучшим промолчать, а его коллега, отжав платочек, беспокойно огляделся и быстро заговорил:

— Конечно, конечно, вот здесь торжественная бумага, если вы её подпишете, мир будет заключён, а затем можно будет провести и все формальности. Ну, я о визитах вежливости, обмене дарами и прочем… — Он раскатал на столе белый свиток, расписанный красивым витиеватым почерком. — Здесь нужно поставить подписи…

— Господин посол, нам нужно будет обсудить ещё много деталей, прежде чем поставить свои подписи, — натянув вежливую улыбочку, произнесла Аялла. — Как то репарации, договор о взаимных уступках… Так что… — Она повернулась к Дамрафу. — Пожалуй, нашим гостям не помешало бы хорошенько отдохнуть и поесть. Господин Дамраф, я прекрасно осведомлена о вашей гостеприимности…

— Не сочтите за хвастовство, господа послы и вы, госпожа Аялла, но эти слухи основаны исключительно на правде.

Дамраф позвал слугу и попросил его отвести почтенных гостей в приготовленные для них покои. Худой посол с поджатыми губами и побледневшими щеками пожал руки Дамрафу и Аялле, а затем то же самое с кислой миной проделал и толстый посол. Он скатал бумагу в свиток, перевязал шёлковой ленточкой, утёр лицо и суетливо улыбнулся.

Но едва Аялла и Дамраф остались вдвоём, вошёл стражник. Лицо его было обеспокоено.

— Что случилось? — сразу спросил Дамраф, видя по своему человеку, что дело серьёзно.

— Там какой-то человек, крестьянин. Он твердит о конце света, я ничего не смог от него добиться. Только говорит, что предупредить вас хочет.

— Откуда он? — спросила Аялла.

— Я не знаю… кажется, из деревни на Тадорской равнине.

Аялла прикусила губу и переглянулась с Дамрафом.

— Приведи его сюда скорей, — бросил тот солдату.

Он вышел и через несколько минут вернулся с мужчиной лет тридцати пяти в крестьянской одежде. Он был очень изможден, его губы и руки тряслись, словно в лихорадке. Увидев Аяллу и Дамрафа, он бросился к ним в колени и запричитал:

— Господа, хорошие, спасите нас, спасите мою семью, мою деревню… пришёл конец света… и вы тоже спасайтесь, о боги, за что это свалилось на наши головы?!

Аялла опустилась на колени перед ним и мягко спросила:

— Что случилось? Расскажи всё по порядку, и мы поможем.

Мужчина поднял на неё голову.

— Всё было хорошо, мы работали на поле, как обычно, доколе вдруг эта штука с равнины…

— Книга?! — чуть ли не вскрикнул Дамраф.

— Ну да… эта штука, она вертелась там, на равнине около разрушенного несчастного Тадора, мы уже свыклись с ней почти. Но сегодня с утра она стала увеличиваться, но мы не обратили внимания… а потом начался страшный ураган, и от этой штуки пошла эта огромная чёрная воронка…

— Смерч, — подсказала Аялла.

— Ну да, точно смерча, смерть настоящая! Мы пытались спастись, но у нас нет лошадей, только несколько жеребцов, да и то их унесло этой смерчей, и вообще никто верхом ездить почти-то и не умеет. А я умею малость, вот и посадили меня на уцелевшую лошадку и послали за помощью… А наши побежали прочь к пещерам у озера, а я к вам, через леса… Господа хорошие, пошлите колдунов да заклинателей, чтоб они эту смерчу… спасите нас! — взвыл он в конце и умоляюще посмотрел на Аяллу с Дамрафом.

— Позови главного чародея, — бросил Дамраф солдату. Тот быстро кивнул и собирался выйти, но Аялла остановила его движением руки.

— Дамраф, — начала она. — Это опасно. После Тадорской битвы я уже посылала несколько групп своих чародеев на исследование сферы и этой книги. Но никто не вернулся. Связь терялась, едва они прибывали на равнину. И всё. Ни один не уцелел.

Он резко повернулся.

— А что ты предлагаешь? Оставить этих людей без помощи? Спокойно ждать, пока смерч уничтожит все деревни вокруг равнины и переберётся на города? Дойдёт до Дэшама? Арлана?

— Нет, Дамраф. Прости. Ты прав.

Аялла положила руку на плечо крестьянину:

— Успокойся. Мы поможем.

И обратившись к солдату, сказала:

— Иди и выполняй приказ своего господина. И позови ещё и мою главную чародейку.

Голубое небо с ярко светившим солнцем казалось безмятежным и предвещающим прекрасное путешествие, но Джарой ещё с утра овладело плохое предчувствие. Хоть половина дороги до Арлана и была пройдена абсолютно спокойно и без всяких происшествий, девушка не могла побороть странного ощущения, схожего с тем, какое её охватило, когда она возвратилась в Лес друидов для того, чтобы впервые узнать об Альянсе. Тогда Миерна говорила о нарушенном извечном равновесии природы. И сейчас Джаре тоже казалось, что вокруг всё не так. Она слышала какой-то странный голос внутри себя, но она не могла ничего не понять, хотя знала, что её предупреждают. Это походило на то, будто ей шептали что-то на ухо тревожным и беспокойным тоном, но непонятно и слишком тихо. Она осознавала, что нужно чего-то опасаться, а чего — не знала.

Родители Змейки ехали на небольшой телеге, запряженной коренастой крепкой кобылой. Они дремали. Впереди ехали Хаарт и Тэллар и о чём-то увлечённо разговаривали. Аерис и Сельма ехали по бокам, а Джара и Ивор замыкали шествие.

Сокол всматривался в даль Тадорской равнины, простиравшейся с южной стороны дороги, и болтал с рыцарем. Аерис и Сельма слушали их разговор и иногда вставляли словечко. Джара была погружена в свои мысли. Ивор тоже молчал, задумавшись.

Джара думала о том, как отреагирует Хаарт, что Сунор тоже должна быть в команде. Если он сбежал от неё при всех её выдающихся внешних данных, вряд ли он обрадуется. Ладно, пусть они со Змейкой (если Змейка — действительно та самая девушка, которую она видела во сне, впрочем, интуиция подсказывала Бестии, что это так) дадут своё согласие быть в отряде, а потом уже узнают о Сунор. Там им деваться будет некуда.

Тэллар повернулся в седле и окликнул Джару. Он был серьёзно обеспокоен.

— Что такое, Сокол?

— Я что-то вижу, — пробормотал он. — Но не могу понять, что. Что-то большое, чёрное… и оно движется.

ОАРИН! — взорвалось внутри сознания Джары.

Девушка перегнулась в седле от накатившей боли в груди и голове.

— Джара? — заволновался Ивор и, перегнувшись в седле, коснулся её.

— Джара? — обеспокоенно позвал её Тэллар. — Джара, что случилось?

Аерис и Сельма подъехали к ней.

— Всё уже прошло, — успокоила их Джара.

Оарин! Оарин! Оарин! Оарин! — стучало в висках.

— Я чувствую волну мощной магии! — вдруг сказала Сельма. — Ещё одна! Одна за другой!

Оарин! Оарин! Оарин!

— О, чёрт! — выругался Тэллар. — Там смерч!

Все замерли. Мгновение стояла гробовая тишина, а потом послышалось тихое завывание, стремительно перераставшее в вой смерти. На равнине показалась громадная чёрная воронка, и она всё росла и росла, а вой становился громче и громче. Смерч неуклонно приближался.

Лошади начали беспокойно фыркать и нервно бить копытом.

Конь Хаарта встал на дыбы. Юноша еле удержался в седле.

— Проснитесь! — крикнул он родителям Змейки.

— Что такое? — сквозь сон пробормотал Таарк. — Оооох…

— Небеса, помилуйте! — в ужасе вскрикнула Злареса.

Тут их кобыла в испуге заржала и резко встала на дыбы. Телегу тряхнуло, и Таарк со Зларесой чуть не выпали. Хаарт быстро высвободил беснующуюся лошадь, и она поскакала прочь, громко ржа от страха.

— Перебирайтесь ко мне на коня, — обратился он к Таарку. — Быстрее!

Джара подъехала к трясущейся от ужаса Зларесе и помогла ей взобраться на седло позади себя.

— Держитесь крепче! Всё, ребята, надо давать дёру отсюда! Скорее к воротам города!

— До Арлана осталось совсем чуть-чуть! — поддержал Ивор.

Шесть коней с диким ржанием сорвались с места, подгоняемые воем приближающейся смерти.

Дамраф и Аялла уже около часа сидели в молчании, барабаня пальцами по столу, когда в зал ворвалась Триша, главная чародейка Ордена Солнца, шурша юбками своего ярко-фиолетового платья. Аялла и Дамраф тотчас же поднялись с кресел.

— Что? — коротко спросила Аялла.

Чародейка шумно вздохнула.

— Мы потеряли связь. Госпожа, нужно предпринимать срочные меры. Я уже сейчас чувствую вибрацию воздуха от перенасыщения магической энергией. Этот смерч — вихрь энергии этой страшной Книги. Он может погубить всё вокруг.

— Что ты предлагаешь делать?

— Нужно как можно быстрее собрать всех людей из окружных деревень и поселений в Арлане и окружить город нейтрализующим защитным куполом. Когда смерч натолкнется на купол, он не причинит стенам города никакого вреда и почти полностью самоуничтожится. Остатки вихря разрушат деревни вокруг, но оттуда уже будут эвакуированы все люди.

— Но мы не успеем! — воскликнул Дамраф. — Ты понимаешь, что говоришь? Чтобы эвакуировать людей со всех деревень, даже в срочном порядке, нужен по крайней мере день! Два! А смерч уже гуляет по деревням!

— Есть одно заклинание… — Триша кашлянула, пригладила волосы.

— Ну? — в нетерпении поторопила её Аялла.

— Мне нужны все, все до одного волшебники, какие есть в городе, даже ученики, в общем, все люди, обладающие магическими способностями. С вашего позволения, я сейчас создам магического глашатая над площадью города, чтобы все чародеи собрались, а затем мы применим это заклятье. Это заклинание очень сложное, не буду вам объяснять тонкостей, оно одно из самых мощных заклинаний защиты. Оно в несколько мгновений соберет всех людей в округе в одном месте и окружит город магическим куполом. Но для него требуется очень, очень много сил. Поэтому мне и нужны все колдуны Арлана. Обоих Орденов, — закончила она.

— Приступай немедленно, — кивнул Дамраф. — У тебя все полномочия.

Чародейка присела в коротком реверансе и, всё также шурша платьем, вышла.

Смерч ревел, бесновался в бешеной пляске смерти. Он словно играл, наслаждался паническим ужасом, который внушал людям, не торопясь уничтожить всё вокруг, а танцуя по разрушенной равнине, играя деревьями, домами, животными и людьми.

Шесть быстрых, как ветер, коней неслись вперёд по широкой дороге к Арлану, единственному спасительному оплоту, стены и башни которого уже маячили впереди, даря сладкое чувство надежды.

Злареса, обмершая от страха, вцепилась в Джару и причитала молитвы Солнцу. Бестия же не щадя гнала своего коня, а в висках пульсировал голос Миерны. Она поддерживала Джару, говорила что-то о Книге, о разбушевавшихся стихиях, о нарастающей угрозе, о необходимости торопиться и как можно скорее формировать Альянс и отправляться к Поднебесью. Джара машинально усваивала информацию, но все её мысли были сосредоточены на беге лошади. Позднее девушка осознала, что она подсознательно использовала свою силу Оарин, чтобы наполнить животных большей энергией и дать им силы скакать так быстро и ровно, что они успеют добраться до Арлана и не выдохнутся, не обессилят раньше того времени, когда опасность уже будет позади.

Внезапно земля затряслась, поднялся жуткий грохот и от самой Тадорской равнины по земле потянулась огромная трещина, открывая в почве зияющую пропасть. Кони заржали и, осев на задние копыта, резко остановились перед трещиной, всё шире и шире разевающей свою пасть.

— Надо прыгать! — закричала Джара. — Прыгать, пока она не разрослась так, что кони уже не смогут преодолеть расстояние! Быстро! Что вы медлите! Прыгайте!!!

Первым перелетел через стремительно увеличивающуюся пропасть Тэллар. За ним прыгнули кони Ивора и Сельмы.

— Джара, давай! — крикнула Аерис, когда и её лошадь преодолела препятствие.

Джара чуть отогнала коня, чтобы разогнаться. Злареса, казалось, уже давно потеряла сознание от страха, но всё ещё мертвой хваткой держалась за девушку. Бестия направила лошадь и резко ударила ей по бокам. Её жеребец заржал, двумя скачками преодолел расстояние и прыгнул.

Полёт был коротким, всего одно мгновение. Джара услышала удар копыт о землю, ощутила толчок от приземления, глубоко вздохнула и решила, что всё кончилось благополучно, но тут часть земли, на которой стояли задние ноги её лошади, вдруг обвалилась и улетела в пропасть. Конь дико заржал и отчаянно забил копытами, пытаясь удержаться.

Тэллар и Ивор в одно мгновение (Сельма даже не успела начать заклинания) оказались у края, успев схватить Джару и Зларесу за руки. Жеребец улетел в пропасть, а девушку и мать Змейки втащили на землю.

Хаарт всё оставался на той стороне, а трещина разрасталась, земля у краёв пропасти трескалась и обваливалась.

— Хаарт, прыгай! — закричала Джара.

— Я не могу! — проорал он в ответ. — Пропасть уже слишком широкая! Чёрт возьми, конь не прыгнет!

— Просто прыгай, я помогу! — крикнула ему Сельма, отчаянно вычерчивая в воздухе волшебные знаки, оставляющие ярко-синий след.

Хаарт направил коня, но животное вдруг заржало, заупрямилось, резко встало на дыбы, так что юноша еле удержался. Лошадь чуть не сорвалась с места, но он твёрдым движением руки развернул её обратно.

— Конь боится! — пробормотал Ивор. — На нём тяжёлая ноша, он отказывается прыгать!

Хаарт в беспомощности оглядел пропасть. Не было никакой надежды её объехать — трещина всё это время росла не только вширь, но и в длину.

Внезапно Сельма резко выкинула руки вперёд, с её пальцев сорвались полупрозрачные синие ленты, образовавшие над пропастью дымчатый мост.

— Давай! — закричала она. — Не бойся, он выдержит! Да скорее же!

Друзья подбежали к краю, готовые подхватить Хаарта и Таарка, если что-то случится.

Хаарт ударил лошадь по бокам, и конь, сорвавшись с места, ступил на казавшийся хрупким и нереальным волшебный мост Сельмы. Пропасть увеличивалась, но росли и ленты, складывавшие спасительный мостик.

Конь рыцаря был уже почти на той стороне, когда внезапно налетел смерч. Он прошёлся прямо по краю другой стороны пропасти, друзей и их коней ветром отнесло на несколько метров от трещины. Мост в одно мгновение ока испарился, и конь Хаарта, только-только ступивший передними копытами на землю, сорвался.

Юноша и отец Змейки полетели вниз, но Хаарт по счастливой случайности одной рукой ухватился за какой-то уступ, а другой крепко обхватил запястье Таарка.

— Отпусти меня, Хаарт! Я тебя утяну! — прохрипел Таарк.

Над ними показалась голова Ивора. Он протянул руки.

— Давай, парень! Хватайся! Тут меня ребята за ноги держат, мы вытянем вас! Ну же!

— Я не могу, у меня заняты обе руки, опустись пониже! — крикнул ему Хаарт. Каждая мышца его напряглась до предела, рука предательски дрожала и потела. — Обхватите меня за спину! — обратился он к Таарку. — Я освобожу руку, иначе сейчас сорвусь!

— Хаарт!.. — повторил тот. — Сделай Змейку счастливой.

— Что? — переспросил юноша, когда Таарк вдруг разжал его пальцы и стремительно понесся вниз.

Хаарт закричал. Внезапно скользкая ладонь сорвалась со спасительного уступа, и в эту долю секунды парень успел попрощаться с жизнью и Змейкой, как вдруг Ивор, которого в тот миг как раз опустили ниже, крепко обхватил его руку.

— Держись! — ободряюще сказал Грифон.

Тэллар и Джара, державшие Ивора за ноги, втянули Хаарта на землю.

— А где?… — не поняла Бестия, увидев одного юношу.

— Потом, Джара, — быстро проговорил Сокол. — Давайте скорее на коней, иначе мы или сейчас свалимся вниз, или смерч нас унесёт!

Они подбежали к четырём оставшимся коням. На одном уже сидела Аерис, посадив перед собой обмякшую Зларесу. На другой усадили потерявшую сознание Сельму вместе с Ивором, на двух других поехали Джара с Тэлларом и Хаарт.

Смерч плясал, «перепрыгивая» с одной стороны пропасти на другую, а четыре лошади бешеным галопом неслись к Арлану.

Сунор с унылым видом наблюдала за столпотворением людей на площади, сидя в удобном кресле на своём балконе. Она прекрасно слышала объявление магического глашатая и знала, что за городом гуляет смерч, а на площади собирают всех волшебников для благородной цели спасения от него людей. Но её мало это всё волновало. Сунор не привыкла опасаться за свою жизнь. За неё всегда беспокоились другие, так что вся эта толпа лишь угнетала её. Единственной причиной того, что она всё-таки вышла на балкон и снизошла до людей, собравшихся на площади, было её странное желание увидеть Змейку среди этих людей. Она знала, что эта кудрявая дурочка какая-то там колдунья и не сомневалась, что великодушное, храброе, благородное и отвратительно доброе её сердечко не позволит ей остаться в стороне от такого великого дела, как спасение невинных жизней.

Ах, вот и эта маленькая тоненькая фигурка, вот и эти гадкие кудри, вот и это безвкусное платье неприметного оливкового оттенка! Сунор хмыкнула, наблюдая за Змейкой, обхватившей себя руками и озирающейся вокруг.

Затем она вздохнула, вошла в покои, мельком глянула на себя в зеркало (безупречна, как всегда!), взяла со столика щётку и в задумчивости принялась расчёсывать свои роскошные, идеально прямые, блестящие, глубоко-чёрные волосы.

Внезапно дворец сотряс толчок, пол будто качнулся, и Сунор, еле удержавшись на ногах, выронила щётку из рук. Затем она услышала ликование людей на площади.

— Что такое? — капризно надув губы, воскликнула она и вышла на балкон.

Ничтожные людишки, которых почему-то стало чуть ли не втрое больше, внизу радовались и обнимались. Сунор фыркнула, изящным жестом откинула волосы назад, вздёрнула подбородок и замерла.

Небо почему-то стало нежно-фиалкового цвета, и по нему то и дело проходили ярко-белые заряды — это магический купол обнял город своей надёжной защитой.

Сунор опять оправила волосы, отыскала глазами сияющую от счастья Змейку, обнимавшую какого-то парня, опять фыркнула и… опять замерла, потому что увидела, кого обнимала Змейка.

Это был Хаарт, и он со своей ненавистной возлюбленной обнимался и целовался прямо под балконом Сунор.

Значит, он был не в городе, раз переместился сюда под действием заклинания. Да, вот около него его конь… И ещё три лошади, и какие-то незнакомые люди. Три девушки, двое парней. Все высокие, стройные, вовсе не крестьяне. Кто они такие, что им надо и что их связывает с Хаартом и Змейкой? А вот тут ещё и какая-то старуха. Оох, Змейка со слезами на глазах обнимает её и расцеловывает! Неужто её матушка?

Всё это нужно выяснить. Она немедленно пошлёт Илену…

Сунор выругалась. Она совсем позабыла, что её дорогой папочка услал Илену в Ханелас. Что ж, чародеек в Ордене ещё много.

Змейка почти весь день проплакала в объятиях Хаарта.

— Я столько не видела отца, и вот теперь он… А я даже… а мама… — бормотала она, а он утешал её, целовал в чистый лоб и гладил вьющиеся золотые локоны.

Злареса была в очень тяжёлом состоянии. К ней привели лекаря, и он неотрывно был при ней. Сначала Змейка хотела сама лечить свою мать, но она не выдержала и получаса. Хаарт вывел её, зарёванную и почти теряющую сознание от горя, из комнаты, где лежала Злареса, и больше туда не пускал.

Джара, Ивор, Тэллар, Сельма и Аерис чувствовали себя неловко. Сельма ничего не смыслила в магии исцеления и не могла помочь. Джара слишком вымоталась, чтобы даже пытаться применить свою силу на спасение Зларесы. Друзья просто сидели и молчали, изредка перебрасываясь отдельными фразами.

Ближе к ночи все семеро, измотанные и уставшие, уснули.

После полуночи Злареса отошла в мир иной. Лекарь тихонько разбудил Хаарта и объяснил, что ничего не мог сделать. Уже немолодое сердце не выдержало такого стресса и остановилось. Юноша не стал будить Змейку, расплатился с лекарем и один по ночным улицам отправился в церковь Солнца. На середине пути он вдруг остановился и с ужасом подумал о том, каково будет Змейке, если она вдруг проснётся среди ночи, заглянет к матери и найдёт её мёртвой. Но затем он понадеялся на то, что из-за пережитого Змейка будет спать до самого утра тяжёлым, беспробудным сном, и отправился за жрецом, чтобы тот очистил тело Зларесы и подготовил её к последнему пути.

К счастью, когда Хаарт вернулся в гостиницу со жрецом и его помощником, Змейка ещё спала. Но она проснулась от шума и, едва увидев жреца, тут же всё поняла. Хаарт обнял было её, плачущую, но Змейка захотела побыть с матерью. Она просидела около бездыханного тела Зларесы, держа её за охладевшую морщинистую руку, пока жрец совершал необходимый обряд.

На рассвете Зларесу предали земле.

Только когда Змейка забылась во сне, Джара решилась поговорить с Хаартом об Альянсе.

— Всё, что случилось, — вина Книги, — начала она. — И это только начало, Хаарт, понимаешь? Я хочу, чтобы ты осознал все те ужасы, которые могут случиться, если мы промедлим. Нам нужно собрать Альянс как можно скорее и отправиться за артефактами на остров.

— Джара, — мягко прервал её Хаарт. — Не стоит объяснять мне всё это. Я понял и уже принял решение. Я согласен стать Ангелом и присоединиться к Альянсу. И я уверен, что Змейка тоже даст согласие.

— Я не сомневаюсь, но… — Джара замолчала на мгновение и вытащила компас. Стрелка несколько мгновений уверенно указывала в сторону кровати, на которой спала Змейка, а затем бешено завертелась из-за близости следующего Ангела. Джара засунула компас обратно. — Так вот, я должна получить согласие от самой Змейки.

— Давай немного отложим этот разговор, — сказал юноша. — На Змейку сейчас столько всего свалилось…

— Я всё понимаю, Хаарт, не сочти меня чёрствой, но медлить нельзя. Желательно, чтобы к вечеру в Альянсе было уже семь человек. Когда Змейка выспится, я поговорю с ней… Или лучше ты. Всё ей объяснишь, представишь нас. Хорошо?

— Конечно, Джара, — кивнул он.

— И ты должен произнести слова клятвы Альянсу. Это необходимо.

— Что я должен сказать?

— Ничего особенного, — ответила Джара. — Главное — суть. Поклянись, что, пока Ангелы не исполнят свою миссию, ты не покинешь Альянс, и не отступишься ни перед чем.

— Клянусь, — с готовностью ответил рыцарь.

Бестия удовлетворённо кивнула.

— И кстати, Джара… кто восьмой Ангел?

Девушка закусила губу.

— Я увижу это во сне, когда Змейка даст согласие…

— Джара, по-моему, уже нет смысла скрывать от него правду, — вдруг вмешалась Сельма.

— Правду? — не понял Хаарт. — Какую правду?

— После Змейки к Альянсу должна будет присоединиться Сунор, дочь Дамрафа.

— Что?! — Хаарт вскочил. — Нет! Ни за что! Я не буду с ней в одной команде! Нет!

Джара поднялась и усадила его обратно.

— Успокойся. Во-первых, ты разбудишь Змейку, а во-вторых, тебе уже нельзя отступать. Ты уже в Альянсе. Послушай, ты должен забыть свою ненависть ради нашей миссии…

— Постой-ка, — перебил её Хаарт. — Так вы знали? Давно знали, что Сунор следующая и что я её ненавижу?

— Теперь я буду честной с тобой. Я знала всех девятерых Ангелов сразу, Хаарт, точнее, их внешность. Когда мы были в Крепости Луны, я увидела портреты твой и Сунор и узнала о том, что случилось между вами. Но я боялась, что ты не дашь согласие, поэтому не говорила тебе. Хаарт, пойми…

— Джара, — начал он, но у него не было слов, чтобы выразить всё, что он чувствовал.

Да, он понимал, как важен Альянс, как он нужен миру, он сознавал, что никакие личные чувства и эмоции не должны мешать делу Ангелов. Но с другой стороны, он ненавидел Сунор всей душой и просто не представлял, каково будет ему спасать мир бок о бок с этой самовлюблённой, подлой и избалованной негодяйкой. А Змейка? Что будет чувствовать она? Хаарт уже представил все эти бесконечные насмешки и издевательства Сунор, все подлые вещи, которые она будет устраивать, лишь бы посеять разлад между ним и его Змейкой. И зачем только она нужна Альянсу? Что может сделать эта изнеженная кукла для спасения мира?

Но Джаре он сказал:

— Я уже успокоился. Я всё понимаю.

Дни во дворце казались бесконечными. Сунор целыми днями слонялась по роскошным залам, баловала себя разными изысканными лакомствами, принимала ароматные ванны, заказывала портнихам каждый день по новому наряду, требуя новшеств и экзотики. Потом ей всё настолько надоело, что она начала срываться на своих служанках, потом перешла на дворцовую прислугу в целом, один раз даже от какого-то невыносимого чувства отчаяния и безысходности поколотила маленького поварёнка просто за то, что он попался ей на глаза.

Она выслала свою новую приближённую чародейку в самую дальнюю провинцию Таэрии, потому что та не смогла ничего разузнать. Только сообщила, что приезжие живут в той же гостинице, где и Змейка с Хаартом, и что вчера утром они хоронили какую-то женщину на городском кладбище. Это ничего не дало Сунор. Она попыталась связаться с Иленой через придворных чародеек, но у тех ничего не получилось, и они также были наказаны капризной дочерью Дамрафа.

Сунор умирала от скуки. А ещё от оскорблённого чувства собственного достоинства. Она никак не могла смириться с тем, что её, красавицу, роскошную, шикарную, непревзойдённую, вдруг отвергли и променяли на какую-то там простушку. Сунор вбивала себе в голову, что мучится от любви, но на самом деле её страстное стремление заполучить Хаарта уже просто превратилось в некую манию, основанную на непременном желании доказать себе и всем, что она лучше всех и что она всегда добивается того, чего (и кого) хочет. И с каждым днём, который Хаарт начинал в объятиях своей кудрявой дурочки, эта мания всё больше сжигала Сунор.

В тот день Дамраф и Аялла отсутствовали, и Сунор, почему-то расстроенная объявлением глашатая о заключении мира с Аронвардом, заставив чародеек устроить ей спектакль в тронном зале, развалившись восседала на троне и со скукой, безо всякого интереса во взгляде бездонно чёрных глаз наблюдала за представлением.

Внезапно в зал вошла служанка и замялась на пороге.

Сунор хлопнула в ладоши, чародейки разбежались по углам.

— Что такое? — недовольно спросила девушка. Она была недовольна скорее не потому, что служанка прервала представление, а потому что в последнее время она была недовольна решительно всем.

— К вам пришли на личную аудиенцию, госпожа.

Сунор удивлённо вскинула идеальные брови.

— Да? — протянула она. — И кто же?

— Они не представились, но там две девушки, кажется, приезжие, и с ними молодой рыцарь Ордена Солнца.

Сунор резко поднялась с трона. Её сердце учащённо забилось; она не могла поверить, что Хаарт сам пришёл к ней. Наконец, она взяла себя в руки, села обратно, отослала чародеек и приказала служанке впустить пришедших. Служанка раскланялась и вышла. А через несколько минут двери снова раскрылись, впуская в пустой тронный зал Его.

Над лесом тяжёлым пологом нависали тёмные, мрачные тучи. Ветер качал ветви, срывал листья, поднимал вихри пыли. На поляне в круге молча сидели друиды. Наконец, гнетущее молчание нарушил Кельдан.

— Началось то, чего мы опасались, — заговорил друид. — Буйство стихий. Измерение Книги проникает в наш мир. Альянс не успел.

— Рано говорить, успели Ангелы или нет, — довольно резко оборвала его Миерна.

— Но ведь они ещё даже не собрали Альянс до конца! — воскликнул кто-то из друидов. — А Книга уже начала Буйство! Этот смерч не разрушил пол-Таэрии только благодаря быстро среагировавшим волшебникам. Но обычные маги, даже полчища их вскоре уже будут не в состоянии остановить Книгу!

— Нам нужно доверять Оарин. Доверять и поддерживать её. Быть с ней мысленно. Верить ей, верить в Альянс. Они смогут. Я знаю, — уверенно говорила Миерна. — К концу этой недели Ангелы будут в сборе.

— Ты так уверена, сестра… — произнёс Кельдан.

— Да. И ты будь уверен, брат мой, — мягко отвечала та. — А сейчас давайте вознесём молитвы духам природы за Альянс. И за Оарин.

Весь рассказ Джары и Сельмы Сунор слушала хоть и внимательно, но со скептическим выражением лица, изогнув бровь. Хаарт всё это время молчал, уставившись в пол, не желая встречаться взглядом с дочерью Дамрафа. Девушка же часто переводила глаза на своего любимого и подолгу задерживала на нём томный взгляд.

— Так значит, вам от меня нужно, чтобы я вступила в эту вашу команду… то есть, Альянс, и спасла с вами мир? — подвела она итог долгим разглагольствованиям Бестии и Чародейки. — И хоть я и ничего не смыслю в битвах или магии, но моё присутствие чрезвычайно важно, так что вы гарантируете, что мне ничего не придётся делать, более того, вы будете оберегать и защищать меня, а мне нужно лишь путешествовать с вами, куда вы скажете, только и всего?

Джара с Сельмой медленно кивнули, выжидательно глядя на девушку. Теперь и Хаарт поднял взгляд на Сунор, дожидаясь её решения.

А та обворожительно улыбнулась и объявила:

— В таком случае я не согласна! Можете убираться отсюда.

— Но… — начала обескураженная Джара.

— Вы мне больше не интересны, — со скукой в голосе капризно заявила Сунор. — Уходите, иначе я позову стражу.

— Сунор! — внезапно взмолился Хаарт. — Ты не понимаешь, как ты нам нужна! Без тебя Альянс ничто, потому что только все девять Ангелов вместе могут усмирить Книгу, как ты не поймёшь своей роли! Я прошу тебя, Сунор!

— Ах, ты просишь меня! — с наигранным удивлением протянула девушка. — Ну надо же! А как же твоя ненависть?

— Я забуду о ней. Мы должны забыть о себе ради нашей миссии, — твёрдо, как заученную фразу, произнёс Хаарт. — Ты тоже забудь, Сунор. Забудь обо всём, что было.

— И о своих чувствах к тебе тоже забыть? — взвизгнула Сунор, вскакивая с трона. — Забыть о том, как я тебя встретила? Полюбила? — говорила она, спускаясь по ступенькам пьедестала трона к молодому рыцарю. — Была с тобой? Забыть все твои слова, каждое из которых ранило меня больнее, чем острый кинжал? Забыть обо всём и каждый день, каждый час видеть тебя с Ней? — Она подошла вплотную к Хаарту и с минуту смотрела ему прямо в глаза. Затем отошла и повернулась спиной к троим Ангелам. — Я не хочу. Уходите.

— Пожалуйста, — тихо сказала Сельма. — Ты нам нужна.

— Может, ты попросишь чего-нибудь? — с надеждой спросила Джара, понимая, что на Сунор давление и угрозы не подействуют, и надо повлиять на неё как-то по-другому.

Сунор замерла. Молчала несколько минут. А затем повернулась к своим посетителям и, оглядев их, сказала:

— Да. У меня есть условие. Оно вам вряд ли понравится, но это единственное, чего я хочу.

— Говори, — попросила её Джара.

Хаарт уже знал, что это, ещё до того, как Сунор с лёгкой улыбкой произнесла:

— Я пойду с вами, только если Хаарт бросит свою Змейку и будет моим. — Она накрутила на пальчик блестящий локон волос и добавила: — Навсегда.

Джара, Сельма и Хаарт возвращались из дворца Сунор в полном молчании. Зайдя в гостиничный номер, они сразу же были окружены друзьями, которые жаждали услышать об исходе разговора с Сунор. Только Змейка осталась в стороне. Она сидела в кресле с шитьём и молча смотрела на Хаарта. Тот не знал, что сказать. Сельма также не имела понятия, как при Змейке объявить такую новость.

— Она поставила условие, — наконец начала Джара.

— Что именно? Какое? — загалдели все.

— Она хочет… — Тут девушка осеклась под взглядом Сельмы, которая попросила Бестию помолчать, чтобы Хаарт сам всё сказал Змейке.

Та отложила шитьё в сторону и встала с кресла.

— Я знаю, что она попросила. Я догадывалась, что это может быть, и уже давно решила. — Змейка оглядела всех, остановила взгляд на Хаарте. Ангелы переглядывались; до всех остальных уже без всяких разъяснений дошло, что потребовала дочь Дамрафа. А Змейка добавила: — Я согласна.

— Нет! — вскрикнул Хаарт, быстрым движением оказался около Змейки и обнял её за плечи. — Змейка, малыш, нет! Ни за что за свете я не буду с этой…

Змейка отвернулась от него. По её щекам потекли слёзы, но она твёрдо произнесла:

— Я уже всё решила, Хаарт.

— Да как ты можешь такое говорить! — воскликнул он. — Я тебя люблю, мне она не нужна, я не брошу тебя ради чьей-то прихоти!

— Прихоть? — вмешалась в разговор Джара. — Ты называешь задание Альянса прихотью?

— Она права, Хаарт, — тихо сказала Змейка, утирая слёзы рукавом платья. — Наше задание важнее. Успокойся и иди к Сунор. Скажи, что ты согласен.

— Нет! — опять вскрикнул Хаарт. Он чуть ли не смеялся: поведение Змейки и всё, что говорили сейчас в этой комнате, казалось ему какой-то смешной нелепостью. Как же так, все хотят, чтобы он бросил Змейку только потому, что так сказала Сунор? — Нет, Змейка, нет! Ни за что!

— Да как ты не поймёшь! — взвилась Джара. — По-другому эту девицу не уговоришь вступить в Альянс! Её не возьмёшь угрозами, силой принуждать к этому нельзя! Если ты не согласишься, она не присоединится к нам! А это означает конец света!

— Но зачем она Альянсу?! — в свою очередь разозлился Хаарт. — Она ни черта не может! Она слабая, она не умеет сражаться, не владеет магией, она даже не сможет выдержать долгого пути! Как она может помочь спасению мира?!

— Хаарт! — резко оборвала его Сельма. — Джара видела Сунор в своём сне об Альянсе. Компас друидов указывает на неё. Если она нужна Альянсу, значит, нужна. Значит, как-то она понадобится, как-то сможет помочь спасти мир. Мы не можем так рисковать и только из-за личных интересов жертвовать миром, жизнями стольких людей!

— Хаарт, — вступил в разговор Ивор, подходя к юноше и приобнимая его за плечи. — Мы понимаем, как вам со Змейкой тяжело. Но Альянс и наша миссия важнее. Слышишь? Важнее.

Тот молчал. Змейка всхлипнула, отбросила шитьё и выбежала из комнаты. Хаарт бросился было за ней, но Ивор остановил его.

— Пусть побудет одна.

— Но нам нужно поговорить! — возразил Хаарт.

— Нужно, — согласился Ивор и добавил: — Но чуть позже. Сначала успокойтесь оба. Ребята… — обратился он к остальным. — Пойдёмте, устроим себе экскурс по городу, что ли…

— Мы не можем прятаться под волшебным куполом всю жизнь, — мрачно произнесла Аялла. — С этим надо что-то делать.

В личных покоях Дамрафа за небольшим столом восседало четверо: он сам, Аялла Тельмеран и главные чародеи обоих Орденов, Триша и Орвил.

— Наши маги бессильны, — покачала головой чародейка Аяллы. — Мы рассчитывали, что, напоровшись на защиту купола, смерч исчезнет, но этого не произошло. Смерч беснуется вокруг города, но пока что купол удерживает его…

— Что значит "пока что"? — хмуро вопросил Дамраф.

— Мы не всесильны! Мы не можем поддерживать защиту вечно. — Женщина сжала губы и опустила взгляд.

— Неужели нельзя сделать ничего? — спросил глава Ордена Луны, обращаясь к Орвилу. — Вы представляете, что творит этот смерч? Он разрушил округу Тадора подчистую и теперь гуляет в окрестностях Арлана! А это немалое расстояние! Такими темпами Таэрия будет разрушена!

— Мой господин, уже много наших людей погибло при попытке изучить природу смерча. Мы в абсолютном неведении о природе такой магии и ничего не можем поделать… — Его чародей развёл руками. — Эта странная книга… мы никогда не слышали ни о чём подобном…

— Аронвардцы! — осенило Аяллу. — Теперь, когда мы собираемся заключить мир, необходимо потребовать, чтобы Аронвард прислал своих магов и разобрался с этим смерчем. В конце концов, это ведь они заварили эту кашу, пусть её и расхлёбывают. Хотят мира, пусть искупят сполна всё, что натворили.

— Позови послов из Аронварда, — распорядился Дамраф, вызвав слугу.

— Мой господин, простите, но как послы смогут достичь Аронварда?

— Так же, как и прибыли — порталом, я понимаю? — ответил слегка недоумевающий мужчина.

Триша вздохнула.

— Господин Дамраф, никто не сможет покинуть город посредством магии, пока действует купол. Чтобы кто-нибудь смог телепортироваться, необходимо будет снять купол, а вы понимаете, что за этим последует.

— А на конях они тем более не смогут покинуть город, — угрюмо добавила Аялла. — А связаться с помощью волшебства вы сможете?

Чародейка покачала головой.

— И что вы предлагаете делать?! — взорвался Дамраф, и женщина вздрогнула.

— Ждать и надеяться, господин, — ответила она и непроизвольно сжалась, ожидая очередной вспышки гнева.

— Ждать?… Надеяться?… — Злиться у Дамрафа не было сил. — На что?

— Что смерч покинет окрестности Арлана и мы сможем снять купол.

— А если нет? — спросила Аялла. — Если он не уйдёт?

Чародеи замолчали.

— Я уже говорила: мы не сможем держать купол вечно…

— Я этого Хаарта не понимаю, — заявил Тэллар, когда пятёрка Ангелов высыпала на темнеющие улицы Арлана. — Змейка, конечно, миленькая, но она и Сунор, это же небо и земля…

— Вопрос в том, кто тут небо, а кто земля, — проговорила Сельма.

Тэллар фыркнул.

— Понятное дело, что Сунор вне всякой конкуренции…

— Думаю, ты успеешь поменять своё мнение во время нашего путешествия, — невесело улыбнулась Чародейка. — Узнав её поближе…

— Что ты, Сельма, я совсем не против узнать эту цыпочку поближе…

— Ты, по всей видимости, разомлел от её божественной красоты, — ядовито бросила ему Джара.

— Бестия, ты ревнуешь?

— Кого? Тебя-то? — задохнулась от ярости Джара.

— Жалко их, — проговорил Ивор. — Кажется, они действительно любят друг друга… Глупо это. Из-за капризов этой Сунор…

— Ив, ты же знаешь, что мы не могли поступить по-другому, — повернулась к нему Джара, отвлекаясь от перепалки с Соколом.

— Послушайте, давайте закроем эту тему, — внезапно вступила в разговор Аерис. — Этот любовный треугольник далеко не самое важное, что нам нужно обсудить.

— Что ты предлагаешь вынести на обсуждение чрезвычайного совета Альянса? — осведомился Тэллар.

— Как вы предполагаете это, а? — хмыкнула Эльфийка, пропуская его дурачество мимо ушей. — Просто так взять и похитить единственную дочку главы Ордена Луны? Да он всю Таэрию с ног на голову перевернёт!

— Просто смоемся из города и всё, — махнула рукой Джара. — Пока все опомнятся, мы будем далеко.

— Хорошо, — вздохнула Аерис. — Теперь второе: как ты предполагаешь "смыться из города"? — И она выразительно ткнула пальцем вверх. Подняв головы по указанному ей направлению, Ангелы вперлись взглядами в магический купол.

— Ты права, — мрачно кивнула Сельма. — Выскользнуть из города незамеченными не удастся. А даже если удастся, вокруг Арлана бушует вихрь энергии Книги. В тот раз мы еле унесли ноги и потеряли родителей Змейки…

— В любом случае, придётся ещё разок встретиться с бешеным смерчем, — пожала плечами Джара, которую, казалось, эта проблема сильно не беспокоила. — Не забывайте, есть ещё девятый Ангел — Эйдан… А он, насколько я понимаю, среди руин Тадора…

— Я надеюсь, там, на руинах, действительно сам Эйдан, а не его ошмётки на каменных плитах, — молвил Тэллар.

— Если так, вся наша миссия бессмысленна, — угрюмо сказала Сельма.

— Может, не будем о плохом, а? — попыталась взбодрить поникших друзей Джара. — Ив, ты что молчишь? Всё ещё в переживаниях о разбитых сердцах Хаарта и Змейки?

— Да ладно тебе, — присоединился к ней Сокол. — Когда Сунор согласится, и мы отыщем Эйдана и двинемся в путь, эта парочка вполне может воссоединиться… — Все в недоумении воззрились на него, а он продолжал рассуждать: — Сначала тайно, а по завершении миссии уже и не скрываясь. Поженятся и пусть живут себе. А что им эта Сунор сделает? Ну погорюет, проклянет всех, что не сдержали клятву…

— Да, а ты примешься её утешать, — язвительно сказала Джара.

— У меня доброе сердце, — с великодушием в голосе заявил Тэллар.

Бестия фыркнула.

— Только не вздумай подкидывать эту идею Хаарту во время путешествия, — хмуро проговорила Аерис. — Если он совершит глупость, мало ли, что взбредёт в голову этой Сунор. Нельзя, чтобы что-то помешало миссии Альянса.

— Я не думаю, что Хаарт нарушит слово, — вступил в разговор Ивор, покачав головой. — Он рыцарь, — пояснил Грифон, когда остальные посмотрели на него в ожидании объяснения. — Честь для него дороже всего, а нарушить клятву равносильно смерти.

Все замолчали, а Джара подумала о том, что наёмник по кличке Грифон когда-то мечтал стать рыцарем. Глядя на такой родной профиль Ивора, девушку захлестнула волна нежности и благодарности к нему.

Темнота сгущалась, улицы Арлана почти опустели. Заметив яркую вывеску таверны, Тэллар предложил внезапно погрустневшим и притихшим друзьям заглянуть туда. Никто не выразился против, и пятёрка наёмников вошла в зал таверны. Там было людно и шумно. Кое-как продравшись к одному из немногочисленных свободных столиков, друзья разместились и заказали себе вина. Сокол честно пытался всех развеселить, но на Ангелов накатила тоска, и её не прогнала даже хмель вина. Вскоре даже Тэллар поник, и друзья продолжили методично напиваться вином в молчании.

Джара извинилась и вышла из-за стола. Голова чуть кружилась, и девушке захотелось на свежий воздух. Живительная ночная прохлада приняла её в свои объятия, и Джара почувствовала себя лучше.

— Наконец-то мы одни, — раздался голос за спиной.

Бестия обернулась и увидела высокую светловолосую женщину, которую можно было бы назвать красивой, если бы не безобразный шрам через всё лицо. На её одежде было вышито солнце. Ещё несколько мгновений, и Джара вспомнила её и свой удар, оставивший этот шрам.

— Я заметила тебя ещё внутри, но не хотела затевать массовую драку, — произнесла тем временем женщина, а Джара силилась вспомнить, как называл её Хаарт. Она не сомневалась, что он говорил именно о ней. — Я долго ждала, но всегда знала, что мы встретимся ещё.

Она говорила холодно и спокойно, но в её тоне Бестия всё равно слышала ледяную ненависть, и от этого чувства девушку пробрало до костей.

— Хочешь взять реванш? — так же спокойно спросила Джара.

— Хочу отомстить, — ответила женщина и непроизвольно потянулась к шраму.

— Джара, что ты так долго… — начала Сельма, появляясь на крыльце таверны. — Что происходит?

Женщина со шрамом обернулась на Чародейку.

— Сельма, иди внутрь, — проговорила Джара. — Это только моё дело.

— Нет, уж извини меня. — Бестия с удивлением услышала нотки раздражения в голосе обычно невозмутимой Чародейки. — С некоторых известных тебе пор у тебя не может быть "только твоих дел". Что тут происходит, Джара? — с нажимом повторила она, подходя к ним вплотную. — Кто вы?

— Я требую удовлетворения у Джары, правильно я расслышала имя? — тем же ледяным тоном произнесла женщина.

— Удовлетворения? — не поняла Сельма. — Дуэль?

— Сельма, я оставила этот шрам во время единственной битвы, в которой участвовали наёмники, ты помнишь? У Тадора, — принялась с лёгким раздражением объяснять Джара. — Она хочет взять реванш, я не могу ей отказать. Теперь иди внутрь.

— Нет! — жёстко отрезала та. — Извините меня, но вы, кажется, принадлежите к Ордену Солнца? Разве вы не знаете, что война окончена? Вы хотите разжечь внутри города склоку?

Аира (наконец вспомнила Джара) ответила ей внезапно усталым голосом:

— Я не прошу битвы как таэрийка, чтобы отомстить аронвардцам. Не прошу битвы как рыцарь Ордена Солнца. Я требую дуэли как женщина.

— Я не позволю… — начала Сельма.

— Чародейка, иди внутрь! — резко оборвала её Джара и закатила глаза: из таверны вышел теперь Тэллар.

— Что тут происходит? — слегка пьяным голосом спросил Сокол.

— Тэллар, прошу тебя, возьми Сельму и уведи её отсюда, — обратилась к нему Бестия.

Сельма запротестовала.

— Послушай, мне надоел этот спектакль. Ты не в состоянии сама отвечать за свои поступки и принимать решения? — раздражённым голосом обратилась к Джаре Аира.

— Я не позволю! — опять сказала Чародейка и хотела сотворить какое-то заклинание, но тут Джара без слов выкинула руку в её направлении, и Сельма замерла, недвижимая, а потом как-то обмякла, и Тэллар подхватил её. Он в недоумении глядел на Джару.

— Бестия…

— Тэллар, только ты не начинай! Я разберусь сама! Идём к лошадям, — бросила она Аире. — Я не думаю, что ты хочешь драться здесь.

Рыцарь кивнула.

— Тэллар, отведи её в гостиницу и уложи там. — Джара осторожно глянула в окошко и увидела Грифона с Эльфийкой, кое-как поддерживавших руками тяжёлые головы. Официантка как раз принесла очередной кувшин, полный вина, и забирала очередной опустошенный. — Ивору и Аерис скажи, что Сельме стало плохо от выпитого, а я осталась с ней. Проболтаешься Иву — прибью, когда вернусь!

— Если ты вернёшься, — молвила Аира.

Сокол несколько секунд глядел прямо в горящие глаза Бестии, потом кивнул, обещая, что сделает, как она просит. Джара с облегчением улыбнулась. А он между тем кинул взгляд на меч Аиры, затем бережно посадил бесчувственную Сельму на мощёные плитки улицы, прислонив её к стене, и подошёл к Джаре. Он забрал у неё кинжал и вручил ей свой меч.

— Спасибо, — сказала она.

— Смотри, чтобы тебе не надрали твою задницу.

— Так беспокоишься о моей заднице?

— Да, знаешь ли, я по натуре эстет, а она у тебя симпатичная.

— Вот вернусь, надеру тебе уши.

Он слабо улыбнулся.

— Только тогда вернись, хорошо?

Джара не ответила, а отвернулась и кивнула Аире. Когда они ушли, Тэллар поднял на руки Сельму и двинулся к гостинице.

— Ты только вернись, Джара, — негромко сказал он, — только вернись…

Когда Хаарт решился войти в комнату, где сидела Змейка, он нашёл её забившейся в угол и обхватившей руками колени. Рыцаря захлестнула волна щемящей нежности, и он бросился к девушке. Она подняла на него лицо, и он понял, что она плакала, хотя сейчас глаза её уже были сухими.

— Малыш, — пробормотал он, обнимая и приподнимая её, — Змейка, моя маленькая Змейка… — шептал он, осыпая её лицо поцелуями.

Внезапно она оттолкнула его и отошла.

— Хаарт, нам с тобой нельзя быть вместе. Не забывай об уговоре. Ты и Сунор…

— Да не говори мне о Сунор! — сорвался вдруг Хаарт. — Как ты не понимаешь, мне не нужна она! Я не люблю её, я ненавижу её! Я люблю тебя, Змейка! — Он подался к ней, но она опять отступила на шаг. Молодой рыцарь остановился, глядя на девушку. Выражение холодной решимости на её лице заставило его замереть. — Змейка, скажи одно слово, и я плюну на всё! Мы спрячемся, убежим, мне всё равно! Я хочу быть только с тобой, милая! — Он протянул к ней руку, но она вновь отодвинулась.

— Как ты можешь такое говорить? — неверяще покачав головой, произнесла Змейка. — А Альянс? Мы дали клятву!

— Змейка! — воскликнул он. — Я не понимаю, тебе, что, плевать на меня? На наши чувства? Ты так легко согласилась бросить на ветер нашу любовь, потому что пришли какие-то незнакомцы — более того, аронвардские наёмники — и завели речь о спасении мира! Сунор высказала свой каприз, и все бросились исполнять то, что ей угодно?!

Змейка взглянула на него с обидой и укором, и Хаарт содрогнулся от мысли, что так сильно обидел её своими словами.

— Мне не плевать на тебя и наши чувства. Но я верю Джаре и её друзьям! Я думала, ты тоже им веришь. Я согласилась на это не из-за каприза Сунор, а из-за Альянса, из-за Таэрии! Ты, что, не понимаешь? Не видишь, что творит эта Книга? Ты сам был тогда, когда рушился Тадор! А теперь мы вновь под угрозой! Арлан под волшебным куполом, и только это спасает тысячи людей! Мои родители погибли из-за Книги, Хаарт!

Змейка без сил опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Хаарт сел на колени подле неё.

— Змейка, милая, я понимаю это… Но я люблю тебя, ты для меня важнее всего на свете…

Змейка посмотрела на него, и он с болью увидел блестевшие в мерцании свечей дорожки слёз на её щеках.

— Для тебя не я должна быть важнее всего сейчас.

Он провел рукой по её волосам.

— Помнишь твою комнатку на чердаке? — мягко спросил он. — Когда ты распустила на деревянном полу и стенах настоящие цветы?

— Они были не настоящие, — слабо улыбнулась сквозь слёзы Змейка.

— Для меня настоящие, — возразил Хаарт. — Я смотрел на тебя и думал, что никогда не встречал другой такой девушки, как ты. Я тогда даже был готов прыгнуть с корабля, если бы Дарвей решил увезти меня от тебя… Змейка, ты — лучшее, что случалось со мной в жизни. Я полюбил тебя тогда и люблю до сих, и буду любить тебя всегда, поверь мне.

— Но мы не можем быть вместе, — тихо проговорила она. — Сунор…

— Давай не будем о Сунор этой ночью, малыш? Да, завтра нам нужно будет дать ей ответ и двигаться дальше по пути Альянса, но… эта ночь ведь ещё наша.

Он осторожно потянул её за руку, и Змейка опустилась на пол рядом с ним. Хаарт покрыл поцелуями всё её лицо, чувствуя вкус её слёз. Он потянул ткань её платья, обнажая плечо, и нежно коснулся губами родимого пятна в виде змейки. В охватившем её порыве девушка обняла его, уткнувшись лицом в его шею. Он крепко обхватил её, зарываясь руками в густые волосы, а потом они снова целовались, забывая обо всём на свете. В ту ночь они любили друг друга, любили нежно и жадно, прощаясь навсегда…

— …потому что он — мужеложец! — выставив указательный палец, объявил Ивор пьяноватым голосом, когда Тэллар наконец вернулся в таверну, весь обуреваемый тревогой за Джару.

— Кто гомик? — вопросил Сокол, садясь за стол и наливая себе вина.

— Принц Таэрии, — заговорщическим шёпотом сообщила Эльфийка.

Тэллар поперхнулся вином и принялся кашлять.

— Чего-чего?!

Аерис похлопала его по спине.

— Помнишь, из-за чего Грифон пошёл в наёмники?

— Ну да, он был в личном отряде принца, но испортил с ним отношения из-за чего-то… Ты, что, серьёзно, Ив?! — возопил Тэллар, когда до него наконец в полной мере дошёл смысл сказанного. — Принц тебе предложил…

— Я ему там чуть морду не набил, пусть он и принц, — грозно заявил Ивор. — Но кончать жизнь на плахе или в темнице не хотелось, и я ушёл из отряда принца. Но тот точно бы объявил меня в изгнанники или изменники… так что я уехал на Гирит!

— Что же ты никогда ничего не рассказывал?

— Ну… — Грифон смутился. — Мне как-то стыдно было говорить о таком…

— Но у тебя же ничего с ним не было?! — в ужасе воскликнул Тэллар.

— Сокол, тебе справа врезать или слева?

— Мальчики, не ссорьтесь. Кстати, — спохватилась вдруг Аерис, — а где Сельма и Джара?

Тэллар, глазом не моргнув, выдал придуманную Джарой сказку.

— Но Сельма совсем мало выпила… — с сомнением в голосе произнесла Эльфийка.

— Может, чародеи плохо переносят вино? — неуверенно предположил Тэллар.

Аерис подозрительно поглядела на него, постукивая пальцами по столу.

— Сокол, где Джара?

Тэллар вздохнул.

— Ладно, я честно пытался вас обмануть, но вы не поверили, так ведь? В общем, Джара уложила своими друидскими фокусами Сельму, и мне пришлось утащить её в гостиницу, и ускакала драться с женщиной-рыцарем…

— Что?! — взревел Ивор, так что все посетители таверны замолкли и посмотрели на него. — И ты отпустил её? Где Джей?! — вскочил он из-за стола, мигом трезвея.

Из Эльфийки тоже улетучилась хмель.

— Сокол, объясни нормально.

— Ладно, давайте расплатимся и уйдём отсюда, а то все глазеют…

— Мы уходим, потому что нам надо найти Джару, — сказал Ивор, кидая на стол монетки.

Когда они вышли и Тэллар вкратце рассказал им, что случилось, Ивор вновь накинулся на Сокола с обвинениями.

— Да ничего с ней не случится, Грифон! — разозлился тот. — Она уже взрослая и отлично дерётся, она положит эту рыцаршу на лопатки и вернётся…

— А если что-нибудь случится?! А если… Да как ты мог, нужно было нас позвать…

— Послушай, не один ты беспокоишься о Джаре! — огрызнулся Сокол.

— В любом случае, надо найти её, — пресекла их перепалку Аерис. — Мы действительно не можем позволить, чтобы Джара погибла в какой-то драке сейчас, когда мир нужно спасти от этой Книги…

— Я не могу позволить, чтобы она погибла в какой-то драке не потому, что она должна спасти мир!

— Послушай, Ивор, ты заткнёшься или нет! — прикрикнул Тэллар. — Пока мы тут разглагольствуем, мы Джаре никак не поможем! Как мы будем искать её? Сельма в отключке, город огромный, мы его не знаем…

— Давайте на коней, разделимся и будем искать, — коротко бросила Аерис и направилась к лошадям.

Лунный свет заливал пустырь на окраине города и выхватывал две женские фигуры, оценивающе кружившие друг против друга с мечами наизготовку. Наконец одна из них бросилась в атаку, другая спокойно встретила её удары, подставляя под них свой клинок. Обменявшись градом ударов, они снова закружили.

— Сегодня ночью отсюда уйдёт только одна из нас, — произнесла Аира.

— Согласна. Я не сомневаюсь в том, кто это будет, — ответила Джара.

— Ты! — крикнула женщина-рыцарь и кинулась в очередную атаку.

Минут десять они ожесточённо дрались, выкладываясь по полной, но были равны по силам. Почти. Джара отметила, что ослеплённая ненавистью и жаждой мести Аира иногда ошибается, а ещё быстрее начинает уставать, чем она, Бестия. Да, может, и возраст сказывается? Рыцарь Солнца старше неугомонной наёмницы как минимум лет на десять, это точно.

Но почему же Джаре совсем не хочется побеждать эту женщину? Убивать её? Она даже почти не старается нападать сама, только защищается.

Отбивая очередной удар Аиры, Джара внезапно подивилась собственной недальновидности. Она прекрасно помнила, с самого начала, что это та самая женщина, о которой говорил Хаарт, даже имя вспомнила, но почему же она только сейчас пришла к мысли, что Аира — друг и Хаарта, и Змейки? Что же будет, если Бестия убьёт её? Не сказать, конечно, что Джаре так уж не хотелось задевать чувства этой парочки, просто она беспокоилась, согласятся ли они в таком случае помогать Альянсу. Хаарт и так уже недавно горел желанием её прикончить, а сейчас, скорее всего, тихо ненавидит Джару как виновницу разлуки с любимой… Конечно, клятву он принёс, как и Змейка… Но смерть Аиры он ей точно не простит.

Кончик меча Аиры проехался по плечу Бестии. Чёрт возьми! Отвлеклась! Джара разозлилась и пошла в атаку. Ещё несколько минут обмена ударами, и для черноволосой наёмницы не осталось сомнений, что эта битва будет за ней. Кажется, Аира тоже это поняла, потому что стала биться с каким-то отчаянным остервенением.

Но Джара не собиралась её убивать. Когда Аира выдохлась и начала раз за разом ошибаться, Бестия извернулась и сильно ударила клинком по её запястью, защищённому стальным наручником. Меч выпал из рук женщины-рыцаря, и Джара приставила кончик клинка Тэллара к её горлу.

— Ну что же ты медлишь?

— Послушай, Аира…

— Джара!!! — раздался истошный крик, и девушка увидела, как за плечом Аиры, из-за угла заброшенного дома выскочил Ивор на своём коне.

Джара отвлеклась на секунду, но Аира моментально среагировала, рывком нагнулась, схватила свой меч и полоснула Джару. Та в последний момент успела отпрянуть, но недостаточно быстро — и лезвие меча полоснуло её по груди. Хлынула кровь; Ивор закричал и метнул нож.

— НЕТ! — крикнула Джара, а Аира выронила меч и упала на землю с рукоятью ножичка между лопаток.

Ивор соскочил с коня и подбежал к Джаре.

— Как ты, Джей? — спросил он, в беспокойстве глядя на сочащуюся кровью рану.

— Чёрт возьми, Ив, что ты наделал… — пробормотала она, глядя на бездыханную Аиру.

— Джей, твоя рана…

— Да чёрт с ней, это всего лишь царапина! Грифон, что ты натворил…

— И вы оставили её там?

— Эльфийка, а что нам, по-твоему, надо было делать? — сорвалась Джара. — Тащить за собой труп в гостиницу?

Аерис вздохнула и покосилась на всё ещё не пришедшую в себя Сельму.

— Когда она очнётся?

— Не знаю, — пожала плечами Бестия. — Я не совсем контролировала себя, когда… хм… успокаивала её.

— Не совсем контролировала? — не выдержал теперь уже Тэллар. — Хочешь сказать, она может проваляться несколько дней?

Сельма забормотала что-то.

— Ты можешь попробовать снять заклятие? — спросила Аерис.

— Попробую… — неуверенно произнесла Джара и взяла Чародейку за руки.

Через минуту та открыла глаза.

— Джара… ты… сволочь…

Все вдруг захохотали, слегка разрядив тем обстановку.

— Что случилось? — спросила потом Чародейка. — Где та женщина?

Джара глянула на поникшего Ивора.

— Сельма, понимаешь…

Хаарт заглянул к ним, когда уже рассвело и солнце начало греть.

— Я готов идти во дворец.

Джара хотела было шикнуть на Ивора, чтобы он натянул на лицо нормальное выражение, но, казалось, Хаарт был настолько убит своим горем, что не обратил ни на что внимания.

Бестия поднялась.

— Да, идём. Всем нужно собраться. Как только Сунор даст согласие, тут же удираем из города, пока её не хватился Дамраф.

— Хорошо… Только мы со Змейкой сначала попрощаемся с Аирой, хорошо?

Джара нервно сглотнула.

— Послушай, Хаарт, я не думаю, что стоит разглашать о нашей миссии…

— Аира никому не скажет, Джара.

— Я понимаю, но даже у стен есть уши и вообще…

В коридоре послышался какой-то шум. Хаарт, нахмурившись, обернулся и некоторое время слушал обрывки фраз. Затем он отворил дверь и спросил у оказавшегося в коридоре знакомого рыцаря Солнца:

— Анхем, что случилось?

— Хаарт, я как раз хотел к тебе зайти, — услышали друзья голос рыцаря и нервно переглянулись. — Хаарт, ты только крепись…

Хаарт вышел к нему и прикрыл дверь.

— Что, Анхем? — раздался приглушённый голос рыцаря. — Говори, не тяни!

— Стражники нашли на пустыре на окраине города Аиру… Она мертва. Её убили…

— Кто?! — По сдавленным звукам, издаваемым Анхемом, друзья догадались, что Хаарт либо припёр его к стенке, либо схватил за грудки. — Кто это сделал?!

— Хаарт…

— Извини, Анхем… Но как?! Как это случилось!? Кто?!?!

Ивор подался вперёд, но Джара встала у него на пути.

— Ты рехнулся?! — зашипела она. — Хочешь, чтобы нас взяли под стражу за убийство?! Засунь свою совесть себе в задницу, Ивор, и молчи! Мы ДОЛЖНЫ сегодня покинуть этот город и с нами ДОЛЖНЫ быть Хаарт, Змейка и Сунор! Ты меня понял?

Ивор кивнул и опустил голову. Остальные притихли. Джара кинула встревоженный взгляд на дверь.

В комнату тяжёлым шагом вошёл бледный Хаарт. И от того, как смотрели его потухшие глаза, всем стало не по себе, и даже Джару охватило чувство вины и скорби.

Сославшись на нездоровье, Сунор покинула обеденную трапезу и вернулась к себе в покои. Под окнами дворца слонялась эта чародейка, кажется, Сельма, придерживая под узды двух лошадей. Она словно почуяла, что Сунор на неё смотрит и вскинула голову. Девушка кивнула волшебнице и снова скрылась в комнате.

Сунор быстро переоделась, а затем закидала в небольшую сумку всё, что могло понадобиться в дороге. Она кинула на себя взгляд в зеркало. Тот самый обтягивающий кожаный костюм, блестящие волосы распущены по плечам, глаза горят.

— Это всё-таки случилось, Хаарт, — шепнула Сунор. — Ты всё-таки будешь моим. Ты уже мой.

Она перекинула ногу через подоконник, и Сельма сделала ей знак прыгать. Черноокая красавица чуть поколебалась, но чародейка настаивала. Сунор зажмурилась и прыгнула и уже в воздухе почувствовала, как её подхватила невидимая сила и плавно опустила на землю.

— Садись на коня, — сказала ей Сельма, сама тоже взбираясь в седло. Сунор последовала её примеру. — Я сейчас слегка изменю тебе внешность… Не беспокойся, когда мы покинем страну, я верну тебе твоё лицо, — насмешливо добавила она, видя изменившееся лицо Сунор. — Просто не хочу, чтобы нас задерживали.

— Только, пожалуйста, не искажай сильно черты моего лица. Не хочу выглядеть уродкой перед Хаартом. Хватит уже одной этой Гадюки, я имела в виду, Змейки…

Сельма пропустила это мимо ушей и сделала несколько пассов руками. Сунор ощутила покалывание кожи лица, но это быстро прошло. Затем чародейка сняла с себя плащ и протянула девушке.

— Одень это. А то твой костюм… слегка вызывающий. Не стоит обращать на себя лишнее внимание.

Сунор сморщила носик, но подчинилась.

Они тронули коней и проехали к тупику одной из улиц недалеко от восточных ворот Арлана, где их ждали остальные. Хаарт вздрогнул, заметив Сельму с кем-то, закутанным в плащ, Змейка закусила губу. Когда спутница Чародейки откинула капюшон, являя им незнакомое лицо, впрочем, улыбающееся знакомой улыбкой, Сельма объяснила, что изменила Сунор внешность.

— Здравствуй, любовь моя, — проворковала Сунор, направляя коня прямо к Хаарту, потянулась к нему и чмокнула его в губы.

Хаарт непроизвольно отстранился, и девушка недовольно сощурилась.

Но разбираться не было времени, Джара скомандовала трогаться, и восемь Ангелов двинулись по направлению к воротам.

— Стоять! Куда вы собрались? — окликнули их стражники

— Нас становится всё больше и больше, и передвигаться незамеченными всё сложнее и сложнее, — изрёк Тэллар.

— Что делать будем? — спросила Сунор с интересом.

— Уж не к воротам ли вы собрались? — вопросил один из стражников. — Город покидать запрещено…

— И опасно! — добавил другой. — В своём ли вы уме? Там ведь этот смерч…

Он не договорил, потому что Сельма как раз закончила читать заклинание, и на стражников опустилось усыпляющее заклятие. Они грузно осели на землю и засопели.

— Фу, Сельма, ты лишила нас возможности размять конечности, — недовольно проворчал Сокол. — Я не помню, когда мы последний раз ввязывались в хорошую драку.

— Могу устроить тебе одну прямо сейчас, — бросила ему Джара и тронула коня.

Остальные последовали за ней. Тэллар заворчал что-то вслед, а затем объявил:

— Ворота закрыты!

— Мы обойдёмся без твоих комментариев, — бросила ему Джара, оглядывая громаду ворот.

— Это не комментарии, это констатация факта.

— Тем более мы обойдёмся без твоих констатаций очевидных фактов.

— А ты когда-нибудь сочтёшь, что я обойдусь без твоих колкостей?

— Успокойтесь, — сказала им Сельма. — Нужно придумать, как покинуть город…

— А что же твоя хвалёная магия? — спросила с лёгкой насмешкой в голосе Сунор.

— Не получится, — спокойно ответила ей Чародейка. — Купол не позволяет.

— Давайте просто попробуем открыть ворота, — предложила Аерис.

— Нет, — покачала головой Сельма. — Я боюсь впустить смерч в город…

Сунор скучающе зевнула, протянула руку к Хаарту, с которым ехала бок о бок, и погладила его по щеке с милой улыбкой. Змейка ехала в хвосте небольшого отряда вместе с таким же поникшим, как она, Ивором.

— Очень весело, — фыркнул Сокол. — И что делать теперь?

— Предлагаю перелезть через стену и попробовать преодолеть преграду купола, — предложила Джара. — Это возможно, Сельма?

— Ага. Ещё придумай, как заставить наших лошадей лезть по стенам, и всё получится, — хмыкнул Тэллар.

— Он прав, — произнесла в задумчивости Сельма, и Тэллар торжествующе ухмыльнулся, так что Джара чуть не заехала ему по лицу. — Придётся всё же открыть ворота, когда смерч обогнёт эту часть города, и успеть закрыть их до того, как он вернётся.

Все кивнули, спешились и направились в сторожевую будку искать механизм, приводящий в движение ворота.

— С той стороны придётся закрывать вручную, — заметила Джара, возвращаясь. — Ив и Сокол там, они сами справятся, — добавила она, указывая за спину, на будку.

— С той стороны закроем с помощью магии, — сказала ей Сельма. — Поможешь мне?

— Конечно, — улыбнулась Джара, а секундой позже её улыбка обратилась в кривую гримасу.

Купол, защищавший Арлан, исчез.

Дамраф вздрогнул от криков ужаса, пронёсшихся по всему городу. Он выбежал в коридор и столкнулся там с Аяллой. Ничего не понимая, главы двух Орденов понеслись по коридору дворца, а затем всё поняли, наткнувшись на большое окно.

— О Солнце… — выдохнула Аялла, отшатываясь от окна.

— Во имя Луны! — воскликнул Дамраф, приникая к подоконнику и глядя на небо.

Тут же город сотряс толчок, и Дамраф чуть не вывалился из окна, его спасла только быстрая реакция Аяллы.

Несколькими минутами позже они уже вместе с чародеями были на улице, седлая коней.

Люди Арлана бегали в панике. Смерч бушевал в восточной части города. Чародейка Аяллы, магией усилив свой голос, приказала всем чародеям собираться на малой площади и готовиться повторить заклинание купола, а простым людям спрятаться в своих домах.

Дамраф, Аялла и все чародеи Орденов, находившиеся во дворце, помчали лошадей по улицам города.

…Смерч снёс ворота и добрую часть восточной стены, и теперь, будто дразня, плясал в опасной близости от содрогающихся домишек.

— Я не понимаю, что случилось, — в панике произнесла Триша.

— Но вы же восстановите купол! — перекрикивая вой смерча, сказала Аялла. — Что ты молчишь?!

— Я не уверена, госпожа… Нужно очень много сил, а мы уже недавно творили это заклинание…

— Чёрт тебя побери, чёрт вас всех побери — у вас ДОЛЖНО получиться, ты меня слышишь?!

— Глядите, кто там? — крикнул кто-то, указывая на то, что недавно ещё было воротами.

Все пригляделись и различили горстку людей. Одна фигурка отделилась и, простерев руки, шагнула навстречу смерчу.

— ДЖАРА! — проорал Ивор. — ДЖАРА, чтоб тебя, вернись!

Тэллар хотел было броситься за ней, Ивор тоже, но Сельма остановила их обоих.

— Не мешайте ей.

— Не мешать?! — задохнулись оба парня. — Да она же погибнет!

— Она знает, что делает, — сказала им Чародейка. — Чёрт возьми, если вы не успокоитесь, я вас сама успокою! — И с этими словами она создала два светящихся шара, по одному над каждой ладонью.

Грифон и Сокол обречённо вздохнули, но никуда больше не собирались бежать, а лишь обеспокоенно следили за удаляющейся фигуркой.

Оарин, — пел голос Миерны в голове у Джары. — Оарин. Иди вперёд, сестра, не бойся — ты сможешь его остановить. Ты сумеешь. Я в тебя верю! Мы в тебя верим! Мы с тобой, Оарин.

Смерч заплясал по кругу, будто с насмешкой разглядывая сумасшедшего человечка, посмевшему бросить вызов порождению Стихий.

Талисман друидов на груди Джары накалился и обжигал её кожу, но она не чувствовала боли. Пульс участился, все чувства обострились. К голосу Миерны в голове присоединился голос Кельдана, а затем — всех остальных друидов. Они говорили что-то на неизвестном Джаре языке, неизвестном — но понятном.

Оарин, прими нашу силу, прими нашу помощь! Не бойся ничего, сестра! Мы с тобой!

Джара кивнула, ощущая, как талисман наливается необъятной мощью и пульсирует.

И тут смерч подхватил её.

Нечеловечески закричал Ивор, Тэллар осел на землю, Аерис побледнела и зашевелила губами, произнося имя Джары, Хаарт стоял, недвижимый, не обращая внимания на вцепившуюся в него Сунор, Змейку обняла Сельма, единственная остававшаяся спокойной за янтарноглазую Бестию. Может, потому что она одна почувствовала мощный прилив чужой ей, Чародейке, но близкой Джаре энергии — друидской магии. Может, потому что внутри она знала — просто знала и всё — что Джара победит и в этой битве. Что у неё просто нет права проигрывать.

Чёрный вихрь закружил ещё неистовей, но отдалился от стен Арлана, заплясав на руинах бывшего пригорода, теперь сровненного с землёй. Изредка среди бешеных воздушных завихрений появлялось пятнышко — Джара — и тогда Ангелы вскрикивали. Смерч бесновался и извивался, и внезапно Сельме пришла в голову мысль, что это его агония. И стоило ей так подумать, как изнутри черноту смерча взрезали яркие лучи, их становилось всё больше, они сверкали всё ярче, споря с солнцем, а затем вихрь стал распадаться, рассеиваться, оседать.

Потоки воздуха опустили фигурку Джары на землю. Бешеный ветер — всё, что осталось от смерча Книги — ещё носился какое-то время по равнине, но затем и его не стало.

А Ивор, Тэллар, Сельма и Аерис уже сломя голову неслись к обессиленной Джаре, лежащей на земле. Змейка бросилась за ними, Хаарт тоже, но его удержала Сунор. Рыцарь хотел отбросить её, но она зашептала что-то про клятву, и он поник и остался.

— Рыцарь? — раздалось сзади, и Хаарт, обернувшись, увидел Аяллу, Дамрафа и за их спинами толпу чародеев.

— Сунор? — воскликнул в недоумении Дамраф, и Хаарт, глянув на неё, увидел, что заклинание Сельмы развеялось. — Что ты тут делаешь, дочка? — спросил он, спешиваясь.

— А что здесь делаешь ты, рыцарь… — начала Аялла.

— Хаарт, — подсказал ей тот.

— Хаарт, — кивнула она, тоже спешиваясь. — Кто эти люди?

Хаарт замолчал, не зная, что сказать. Сунор же, недолго думая, тут же выложила им полную версию истории об Альянсах.

— Джара? Джара? — позвал Тэллар, приподнимая её за плечи.

Она была без сознания, лежала, раскинув руки, бледная, измождённая. Ивор опустился рядом, обеспокоенно глядя на её лицо. Сельма тоже села на колени и провела рукой по щеке девушки. Змейка мягко отстранила её и, взяв Джару за руку, посчитала пульс. Наклонившись над ней, послушала дыхание. Положила руку на лоб.

— Я думаю, с ней всё будет нормально, — наконец сказала она. — Хотя пробудет без сознания какое-то время. Это просто упадок сил… Истощение, перенапряжение. Но она дышит ровно, и с сердцем всё в порядке… Ей просто нужно восстановить силы.

Ивор поднял Джару на руки, и с груди её на землю упало что-то съёжившееся, чёрное. Сельма наклонилась и узнала в этом нечто жалкие остатки талисмана друидов, с которым Джара была неразлучна.

— Похоже, друзья Джары из леса помогли ей, — произнесла Аерис.

Сельма поднялась и кивнула, но ничего не сказала, что-то обдумывая.

— А с теми что будем делать? — вопросил Тэллар, указывая на спешащих к ним людей. Он присмотрелся. — Ого, похоже, Сунор уже снова Сунор.

— Я, видимо, отвлеклась, — буркнула Чародейка.

— Что-то теперь будет… — пробормотала Эльфийка.

— Это Дамраф и Аялла, — сказала Змейка, когда и остальные, у кого было не такое острое зрение, как у Сокола, смогли рассмотреть лица приближавшихся. — А с ними чародеи Орденов.

Тэллар выругался. Ивор, казалось, не видел вокруг ничего, кроме своей бесценной ноши.

— Я думаю, им двоим можно всё объяснить… — произнесла Змейка.

— Рассказать о нашей миссии? Ты уверена?

Тут Хаарт пришпорил одолженного ему коня (их собственные кони все как один испугались смерча, скинули своих всадников и убежали, а затем были подхвачены смерчем) и подъехал к ожидавшим Ангелам раньше остальных.

Они что-то собирались спросить, но рыцарь пресёк вопросы:

— Они уже всё знают. Сунор рассказала.

…Вечером того же дня Аялла и Дамраф провожали восьмерых Ангелов в путь. Семеро были на новых конях, лучших, что нашли в Арлане, а ещё два жеребца везли повозку, в которой лежала бесстрашная Джара, непостижимым образом остановившая разрушительный смерч Книги.

— Всё будет хорошо с твоей дочерью, — положив руку на плечо Дамрафу, проговорила Аялла. Они стояли на стене Арлана и глядели на удаляющиеся фигурки всадников в свете закатывающегося за горизонт алого диска солнца. — Тебе, наверное, тяжело её отпускать?

— Наверное, нужно сказать, что я отпустил её скрепя сердце… Но если честно, в моей голове мысли, что наконец-то она сделает хоть что-то хорошее и полезное.

Аялла помолчала.

— Удивительно это. То, о чём они рассказали нам. Никогда бы не подумала…

— Я тоже. Но если поразмыслить, их появление логично, ты не думаешь? Чтобы остановить весь этот ужас, должно было произойти чудо. И вот оно, это чудо — Альянс Ангелов. Чего бы я точно никогда не подумал, так это то, что моя дочь будет одной из тех, кто спасёт мир. — Он усмехнулся и добавил, вздохнув: — Но это не значит, что я о ней не беспокоюсь. — Он помолчал. — Безумно беспокоюсь.

Аялла улыбнулась и ободряюще сжала его плечо.

— Зато смерча больше нет, — продолжал Дамраф, — и послы Аронварда отбыли домой с подписанным договором о мире.

— Но мы-то знаем, что Книга на этом не остановится. Да и аронвардские маги ничем не могут нам помочь. Выиграна битва, но ещё не выиграна война.

Он приобнял её за плечи.

— Но мы победим, Аялла, — молвил он. — Не будь такой пессимисткой.

Женщина улыбнулась, тоже обнимая его.

— Конечно, победим. Война закончилась, смерча больше нет… Люди успокаиваются.

— Глядишь, и король скоро объявится, — хмыкнул Дамраф. — В стране-то обстановка налаживается.

— Пусть только сунется, — фыркнула Аялла. — Вряд ли кто ему обрадуется.

— Да… стране нужен новый правитель, — согласился глава Ордена Луны.

— Или правительница, — добавила глава Ордена Солнца.

— А, может быть, новая счастливая королевская чета? — с робостью в голосе, неожиданной для мужчины его возраста, телосложения и положения, спросил Дамраф.

Аялла удивлённо воззрилась на него, но он только улыбнулся и запечатлел поцелуй на её губах.