Алые нити прошлого

Глава 6 Объяснились

Вода была в меру горячей и очень приятной для уставшей за день кожи. Определённо, она стоила своих двадцати пяти центов в час, и это время следовало использовать по полной программе.

Обмакнув в воду мягкую губку, Грослин Кроу с удовольствием провела ею сначала по одной руке, потом по другой. В конце, ещё раз отжав губку, она потёрла себе шею, замурлыкав при этом от наслаждения.

Мысли в голове постепенно таяли подобно сахару в крепком чае. Не хотелось думать ни о Син, ни о Минни, которой придётся каким-то образом всё объяснять (она до сих пор лежала без сознания). Всё, что сейчас имело значение для Гро — это как следует отмыться и расслабиться, временно выкинув из головы предыдущие четыре часа.

Глубоко вдохнув, Гро медленно погрузилась в ванную с головой. Светлые волосы мгновенно начали подниматься на поверхность, в то время как тело девушки одновременно пребывало и на кафельном дне, и парило где-то в просторах космоса. Это были незабываемые десять секунд, по истечении которых воздух в её лёгких начал активно проситься наружу и, как бы ей этого не хотелось — но необходимо было вынырнуть. Когда голова Гро вновь оказалась в воздушном пространстве, ей показалось, что сознание резко выдернули «с небес» и с силой втолкнули обратно в тело. Когда же девушка открыла глаза — блаженство окончательно испарилось. Перед ней стояла Син.

Вода из источника райских ощущений мгновенно превратилась в простую горячую субстанцию, в которой, к тому же, почему-то стало совсем неуютно.

— Балдеем? — как ни в чём не бывало спросила Син.

Теперь на ней вместо оранжевого комбинезона красовалась синяя кашемировая водолазка с поддёрнутыми на три четверти рукавами, обнажавшими на удивление чистые руки — без каких-либо шрамов, татуировок или признаков того и другого. Большие пальцы она засунула в карманы синих джинсов-«дудочек», сужающихся книзу и обрисовывающих невероятно стройные ноги, которые, хоть Син и не отличалась высоким ростом, казались растущими «прямо от ушей». Она выглядела весьма стильно в одежде, прихваченной для неё Гро из, как выразилась младшая сестра, «семейного архива» — большого и старого гардероба Гро, в котором девушки в пору юности и частых ночёвок вместе регулярно забывали какие-нибудь вещи, взятые с собой на девичники «про запас».

Завершали наряд старенькие чёрно-белые кроссовки, которые, однако, были фирменными — а потому ходить и бегать в них (что было сейчас особенно актуально) рассчитывалось ещё лет сто, не меньше.

На секунду разум Гро усомнился — могла ли Син действительно совершить все те преступления, в которых её обвиняли? Но ведь ещё пару часов назад Гро видела всё собственными глазами, а потому искра недоверия судебным отчётам мгновенно потухла, уступив место противному ощущению, не отпускавшему её с того момента, когда она узнала о подставе с медэкспертизой. Формально — она всё сделала правильно: провела ряд тестов, показывающих, что сестра на момент совершения преступных актов была в состоянии аффекта и полностью невменяема. Она ничего не подтасовывала — просто подтвердила то, о чём и так догадывалась. Единственное, что ей можно было вменить — это намеренное усугубление некоторых, весьма щепетильных моментов, связанных в основном, целиком и полностью с работой подсознания — самого малоизученного и трудного поля для анализа.

Естественно, Син больше хотелось в психушку, чем в тюрьму — но тогда для чего она позже попросила повторное освидетельствование от совершенно постороннего врача? И главное, каким образом могло получиться так, что повторная экспертиза, проведённая аккурат через три дня после первой — признала девушку абсолютно адекватной и отдающей себе отчёт в том, что она делала и о чём думала на тот момент? Как вообще такое могло произойти? С точки зрения психиатрии это было невозможно, если только у Син не было ярко-выраженного синдрома расстройства и многомерности личности, при котором наступает не просто раздвоение, но полное расслоение личности на отдельные элементы сознания, способные в определённых обстоятельствах «играть» роль того или иного типа поведения.

Но это было уже совершенно «за гранью» понимания Грослин, и от того вопросов становилось всё больше, а вот ответов выходило, как всегда, мизер.

До сих пор она не отдавала себе отчёта в том, что доверилась всей этой авантюре с побегом только «благодаря» всей безвыходности положения, в которое попала по вине сестры. Она была не глупа, и потому могла себе представить, что всё это — ловко разыгрываемый спектакль, в котором им двоим — Гро и Минни придётся исполнить роли, «написанные» для них самой Син, с чётко поставленными целями и определёнными результатами, которых надо будет достичь. Боже, к чему это всё их приведёт? И зачем она вообще согласилась — неужели она настолько легкомысленна, чтобы поверить в действительно внезапно вспыхнувшие чувства младшей сестры, желающей отблагодарить двух старших за оказанную помощь, и способной навсегда изменить их жизнь, вычеркнув все негативные события недавнего времени лёгким касанием «ластика случая», на который всё время уповала Син? Один вопрос мучал Гро с момента начала всего этого представления — «Что происходит»? И второй — уже более пугающий — «Чем же всё это для них закончится и закончится ли вообще»?…

— Нельзя было сначала постучать? — недовольно спросила Гро, и тут же добавила язвительно: — Я вообще-то тут голая.

— Я постучала, но ты, видимо, ещё наслаждалась «красотами подводного царства». А по поводу того, что ты без одежды — не поздновато ли смущаться? Помнится, мы ещё лет семь назад всё друг о друге узнали, когда полезли купаться нагишом в то озеро… Как там его — «Рыбий хвост», кажется?

Син подняла глаза к потолку и мечтательно улыбнулась. Секундой позже она отвернулась от сестры и стала внимательно изучать состав мыла, которое лежало тут же на полке, ещё не распечатанное.

— Я вообще-то зашла сказать, что наша «подруга» так и не соизволила прийти в себя, — теперь она нервно теребила пальцами упаковку несчастного гостиничного шампуня. — Что мне делать с ней? Она как будто в кому впала — не реагирует вообще ни на что! Я уже минут десять, как пытаюсь привести её в чувство нашатырём — безрезультатно!

— А фонарик? Ты проверяла зрачки? — Гро была явно расстроена услышанным — сейчас ей меньше всего хотелось переживать ещё и по поводу здоровья Минни. И так слишком много всего. Но ведь Минни не была ранена и не пострадала при обстреле — с чего бы так?

— Ну а как же! «Просветила» ей оба глаза — реакция есть! Сдаётся мне, что она, таким образом, устроила нам с тобой своеобразный «бойкот» — притворяется «спящей красавицей»! Но это ж какой силой воли надо обладать, чтобы полностью игнорировать нашатырь?!

В процессе тирады Син машинально схватила зубную щётку и вновь развернулась к сестре:

— Я не знаю, что там и как — я имею в виду, пациенты «с приветом» — это по твоей части, Гро. Но «сестринского поцелуя» она от меня не дождётся! Однако, на всякий случай, «Аврора» всё ещё «возлегает» в гостиной.

При этих словах Син изобразила изящный поклон в сторону сестры, лежащей на одноместной кровати в комнатке крохотного мотеля, где им пришлось остановиться на ночь (оставалось только молиться, что за это время ничего не произойдёт, и их не накроет отряд копов). Заметив щётку у себя в руке, Син тут же положила её на место, и обратилась к Гро более спокойным тоном:

— В общем, настал момент поработать «профессионалу», — она выразительно подняла чёрные брови полумесяцем. — Я иду на кухню — разогревать ужин.

Под «ужином» предполагалась замороженная утка с овощами, картошкой и черносливом, которую Син храбро выбрала в «микросупермаркете» на маленькой старой автозаправке перед мотелем.

«Кинетическая зависимость, проявляющаяся в лёгких стрессовых ситуациях», — отметила про себя Гро поведение девушки. Это могло пригодится им на тот случай, если по каким-то причинам от данной реакции будет зависеть их с сестрой жизнь. Гро глубоко вздохнула, и, окунувшись в последний раз, стала выбираться из ванной.

Син оказалась права — Минни действительно была в глубоком обмороке, и ни пальпирование, ни вещества с резким запахом на неё не действовали. Между тем, реакции, как и говорила Син, были в норме — пульс был спокойным и правильным по счёту, а давление не было пониженным или наоборот, изрядно подскочившим вверх (благо, тонометр в здешней аптечке имелся). Хорошо ориентировалась Гро только в мозгах, о теле же она имела минимальное представление для того, чтобы оказать первую медицинскую помощь — не более. Полученных ею на факультете психиатрии и прикладной психологии знаний хватило только на то, чтобы предположить три очевидных вещи: во-первых, Минни была жива и её здоровью ничего не угрожало. Во-вторых, у неё, вероятно, очень сильная шоковая реакция, наступившая в результате созерцания мнимой смерти Гро. И в-третьих, будет лучше, если она сейчас просто отдохнёт и поспит. Если к утру девушка не придёт в себя, можно будет подумать о том, как быть дальше.

Оставив девушку отдыхать, Гро прошла в кухоньку, в которой помимо горящего циферблата микроволновки, отсчитывающего последние минуты жизни утки в холодном виде, присутствовала ещё и Син, с воодушевлением подкидывающая бекон на маленькой сковородке. Рядом, на трёх тарелках, лежала яишница-глазунья, весело поглядывающая на девушек ярко-жёлтыми «глазками». Гро устало прислонилась к стене, рядом с низеньким холодильником. «Почему в придорожных мотелях всегда мебель такого размера, как будто сделана исключительно для „минипутов“»? — подумала девушка и машинально прикоснулась рукой к волосам, чтобы провести по ним. Но ей это не удалось. За размышлениями она совсем забыла о том, что из практических соображений собрала массив светлых прядей в тугой узел на макушке, а заодно и «переоблачилась» в голубые джинсы и простую рубашку «в клетку» зелёного цвета с короткими рукавами. Ноги Гро также были «запакованы» в кроссовки той же фирмы и расцветки, что и у самой младшей сестры.

— Не жарь мясо на троих — Минни ещё спит, — просто сказала Грослин.

В ответ ей Син полуобернулась от плиты и хитро улыбнулась:

— Думаю, насчёт этого загадывать не стоит, — она вновь сосредоточилась на готовке. — Чтобы выйти из этого дела победителями, нам понадобиться немало сил. Так что лучше запастись энергией сейчас, чем потом думать: «Эх, надо было съесть хоть что-нибудь». К тому же, кто сказал, что Минни не будет ужинать?

Син снова улыбнулась, а Гро только и смогла, что оторваться от стены и неловко плюхнуться за стол в ожидании своей порции в «сервировочном» виде. Насколько она помнила, Син никогда не давала есть родным до тех пор, пока пища не была как следует уложена на тарелке и не отвечала всем правилам эстетического оформления. Тем более было удивительно, что Син вообще готовила, и не просто варила, жарила, тушила, но по-настоящему любила сам процесс приготовления пищи. Гро же, напротив, никогда особо не увлекалась готовкой, только если в этом была острая необходимость (например, семейные праздники), и то, раньше ей всегда помогала Минни, которая, несмотря на свой нездоровый интерес к фаст-фуду, всё же была лучше знакома с основными правилами приготовления первых и вторых блюд, нежели её старшая сестра.

Сейчас Гро устала настолько, что не могла полноценно думать и говорить что-то, что было сложнее односоставного предложения. Ей хотелось просто отключиться поскорее, и набраться сил, хоть чуть-чуть. Девушка притянула к себе старый журнал сканвордов, валявшийся тут же, на столе, и начала лениво его пролистывать. Между тем, аппетитный аромат жареной утки и бекона плавно распространился за пределы кухни, и через каких-то десять секунд сёстры услышали в комнате негромкий шум.

— Что я говорила? — негромко пробурчала себе под нос Син, однако Гро услышала, и нашла в себе силы подняться и пойти посмотреть, что там творится.

Глазам её предстала картина, глядя на которую невозможно было не улыбнуться: Минни лежала на полу, запутавшись в пледе, которым укрыла её сестра, и, потирая голову в месте ушиба, удивлённо озиралась по сторонам. При этом она смешно хлопала ресницами — было видно, что ей совершенно никак не сообразить, где она находится и что здесь вообще делается. Наконец, её взгляд сфокусировался и остановился на устало улыбающейся Гро. Но почти в тот же миг глаза Минни стали округляться всё больше и больше, пока не появился риск, что их вскоре ждёт приятная прогулка за пределы глазных орбит. Гро подошла к сестре и опустилась на колени, примирительно положив при этом свои руки на плечи сестры.

— Минни, всё в порядке — это я. Я — Грослин Кроу, твоя старшая сестра. Живая и невредимая. — светловолосая девушка старалась, чтобы её голос звучал как можно успокаивающе. Она нежно провела рукой по тёмным волосам сестры. — Всё, что ты видела — это не по-настоящему, это всё трюк — не более того. Мы не хотели напугать тебя, правда. Прости меня, пожалуйста, что так получилось — но это было необходимо, иначе нам было не уйти. Солнышко, ты понимаешь, что я говорю?

Минни, казалось, впала в бессловесный ступор. Глаза у неё были влажными — вот-вот разревётся, но в то же время было в них что-то решительное и… Новое для Гро. Такого выражения она прежде в них не видела. Хотя Минни и не отстранилась от ласки сестры, но держалась как-то настороженно, будто не доверяла той картинке, которую видела перед собой.

Наконец, спустя долгие для Гро мгновения, Минни молча кивнула, и попыталась подняться на ноги. Гро попробовала помочь ей, но та лишь вежливо отклонила жест сестры:

— Не надо. Со мной всё нормально, правда.

Гро несколько удивилась, что Минни сразу же не бросилась ей на шею — ведь в такой ситуации это было бы совершенно естественным шагом со стороны Минни. Однако в следующий миг Грослин самой пришлось накинуться на собственную сестру, когда из кухни послышался тоненький голосок, призывающий всех к трапезе.

— Пусти! Пусти меня — я убью эту тварь! Пусти меня к ней! — вопила девушка и, брызжа слюной, пыталась вырваться из объятий старшей. Она несколько раз пыталась пнуть Гро ногой, после чего пустила в дело ногти, и больно поцарапала сестре руки. Та вскрикнула, и выпустила Минни. Она же пулей промчалась на кухню, вопя на счёт Син всевозможные ругательства, но как только достигла своей цели — все звуки в номере тут же стихли, как по мановению волшебного пульта, отключающего звук.

Грослин, упавшая в тот момент на колени, не могла видеть, какая «драма» разворачивалась в паре метров от неё. Когда Минни словно разъярённая кошка влетела в комнату, она, к немалому своему удивлению, никого там не обнаружила. К сожалению, в ту секунду, когда ей захотелось обернуться, чтобы отразить удар — она уже лежала на полу, прижатая щекой к не слишком чистому линолеуму. Синайя сидела на ней сверху, прижимая руки самой Минни «узлом» к её же собственной спине. Сестра брыкалась и рычала, но даже не могла и слова вымолвить от охватившего её бешенства. И подняться, к сожалению, она не могла тоже.

— Кому, как не мне, знать, что Мин Кроу мгновенно очнётся, если «унюхает» что-нибудь вкусненькое. Что ж, моя стряпня, очевидно, выше всяких похвал, если ты смогла выйти из комы от одного её запаха. — Син была безумно довольна собой и ухмылялась как кот, зажавший в лапах долгожданную мышь.

— У-ух… Мпф…фхмп…, - рычала Минни, — Сл-л-слл… Слезь с меня, сука! Слезь сейчас же! — наконец удалось произнести ей.

— Ты молодец — быстро догадалась, когда не увидела меня, — Син похлопала сестру по плечу. — Но реакция у тебя — полный ноль (не обижайся). Надо двигаться быстрее, понимаешь?

С этими словами, Син легко вскочила на ноги и отошла подальше, на ходу пряча тарелки с едой на верхнюю полку навесного шкафа — пока Минни отдувалась и пыхтела, пытаясь подняться и в то же время растереть затёкшие в схватке руки.

Гро, не видевшая ничего, но слышавшая тишину, способную быть опасней любого взрыва, тут же попыталась подняться с колен и остановить начавшуюся «бурю в стакане». Однако к тому моменту, когда она смогла доковылять на ушибленной ноге к месту действия — она застала только взлохмаченную, с гневно сверкающими глазами Минни, которая молча отряхивалась от пыли. Рядом стояла улыбающаяся Син. В руке у неё были нож и вилка.

— Ну так что — сядем мы уже, наконец, сегодня кушать или нет? — спросила она с шутливым недовольством в голосе.

— О, Боже мой, Син, ты что наделала?! — Гро подскочила к Минни со всей скоростью, на какую была способна. — Ты как? Она сильно тебя ударила? — участливо спросила старшая из сестёр.

Позади Син фыркнула и, театрально закатив глаза, отвернулась — доставать обратно из шкафа тарелки.

— Я сяду есть не раньше, чем вы обе мне всё объясните. Всё — начиная с мобильного, и заканчивая…Заканчивая… — девушка подавилась словами, не в силах описать то, чему была свидетелем. Однако твёрдость в её голосе не уменьшилась. — Заканчивая твоим убийством, Гро, — наконец произнесла она.

— А ты — Син, — добавила девушка. — Ты просто… Просто…

— Та-а-ак, — угрожающе пропела та, оборачиваясь с подносом, полным утки с картошкой, и воинственно держа в левой руке деревянную лопатку для раскладывания.

— Минни, давай не будем — обсудим всё сейчас — за ужином. Успокойся, пожалуйста. Син старалась для всех нас… Вроде как, — последние слова Гро промямлила весьма неуверенно. Но Минерва не слушала её:

— Как ты могла поступить так со мной, со всеми нами? Что — так сложно было предупредить обо всём заранее, в машине?

Девушка взяла ещё один стул и обречённо уселась за стол. Гро переглянулась с Син, и как только обе почувствовали к себе относительное расположение со стороны средней сестры, Гро медленно села рядом, мысленно готовясь к непростому разговору. А Син, как и подобает «хозяйке вечера», принялась раскладывать по тарелкам девушек дымящуюся утку и бекон с гарниром, правда, вся эта красота «причалила» рядом с уже изрядно поостывшей яичницей. Но всё равно, как бы Минни ни ненавидела Син, в плане ужина — всё было просто изумительно вкусно и питательно.

Девушки ели молча, но с видимым у всех троих удовольствием и аппетитом. Когда же дело дошло до завершающего трапезу фруктового чая из пакетиков, Гро, как и подобает старшей сестре, заговорила первой:

— Прежде всего, Минни, я хочу сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что ты, несмотря на всю дикость данной ситуации, всё же осталась с нами и, если не приняла её (да это и невозможно, конечно), то хотя бы постаралась понять.

Средняя сестра молчала, сосредоточив всё своё внимание на пластиковом стаканчике с чаем.

— Какое пафосное начало, — не удержалась Син и, как можно более скромно, ухмыльнулась в свой собственный чай.

Гро удостоила её ледяным взглядом старшей сестры, дающим понять, что она сейчас занята крайне важным делом, и Син лучше не вмешиваться — ради собственного же блага.

— Конечно, я с радостью помолчу. — Син торопливо опустила глаза, принявшись внимательно изучать поверхность шершавого стола, с дешёвой, выполненной из светлого ДСП столешницей.

— Видишь ли, я не могла тебе толком рассказать обо всём, потому что эта история началась задолго до того, как Син обвинили и поместили в «Скай Стоун».

Минни подняла на неё глаза.

— В каком смысле? — только и смогла она спросить.

Гро заметно занервничала, даже немного заёрзала на стуле, как будто порываясь встать из-за стола, но при этом не была уверена, нужно ли это.

Син, как всегда, закатила свои синющие глаза:

— О, Гро, прошу тебя. Понятно же, что её уже ничто не сможет удивить, так что просто расскажи ей то же, что и мне. И давайте без драматизма, О'Кей? — последние слова Син относились к Минни, которая тут же не замедлила огрызнуться на реплику сестры:

— Кстати, насчёт драматизма, — язвительно процедила та сквозь зубы. — Не хочешь чуть позже объяснить мне, каким образом ты «свернула» шею Грослин?

— Да не «загружайся» ты так, — «пропела» в ответ черноволосая собеседница. — Я просто имела в виду, что никому, наверное, не хотелось бы в сотый раз слушать твои рыдания и восклицания в духе «Как ты могла?!» и «Что здесь, чёрт возьми, происходит!?».

— Синайя, — резко осадила её Грослин.

— А что? Нет, правда, у меня такое чувство, что пока мы не виделись каких-то жалких три месяца — у Минни полностью иссяк словарный запас…

— В любом случае, это произошло исключительно по твоей вине, а у Минервы просто шок — как и у любого обычного, законопослушного человека, — на последней фразе Гро сделала особое ударение.

— Ах, ну конечно…, - начала было «заводиться» Син, но тут вдруг неожиданно раздался стук в дверь.

Все трое сразу притихли. Понятно, что никаких «гостей», кроме лиц определённого рода деятельности, они и не ждали.

— Сидите тихо, я посмотрю, кто там, — решительно произнесла Син, намереваясь пойти открыть дверь.

— Понятно, что это не шампанское в номер, — Минни схватила сестру за руку. — Ты с ума сошла? Да тебя, наверное, уже по всем каналам показали в рубрике «разыскивается» — а ты хочешь вот так, в открытую, «засветиться»?

— А у тебя есть идея получше, принцесса? — Син недобро усмехнулась. — Сомневаюсь, что ты сможешь так же ловко «уложить» кого бы то ни было, как я.

Девушка говорила серьёзно, поэтому в дело поспешила вмешаться Гро:

— Нет, Син, Минни права, — она быстро встала и положила руки на плечи младшей сестры. — Нам сейчас, действительно, ни к чему лишний раз оставлять следы. Даже если это полиция — трупы нам не нужны, верно?

Она посмотрела сверху-вниз в глаза Син (Гро была самой высокой из сестёр), как будто пытаясь внушить ей что-то. В это же время стук повторился, он был чуть громче предыдущего.

— Я сама проверю, — сказала Гро. — Если это то, о чём мы думаем, я подам сигнал. Как только услышите слово «тосты», сразу же вылезайте в окно — берите машину и со всей мочи гоните вверх по шоссе.

— Это дебилизм, — воспротивилась Син. — Ты что же, собираешься за всех нас «отсидеть»? Тоже мне — мать Тереза нашлась! — Девушка с отвращением повела плечом, стряхивая руки сестры. — Если уж валить отсюда — то до конца и вместе! Хватит, наигралась я уже в «волка-одиночку»!

— Я говорю серьёзно, Синайя, — Гро обернулась на становившийся всё более настойчивым стук и торопливо пошла к двери, на ходу поправляя узел золотистых волос.

— Гро! — беззвучно крикнула ей вслед Минни, но Син громко шикнула, призывая среднюю сестру к молчанию, а сама тихонько последовала за старшей — на цыпочках прокрадываясь в коридор, чтобы иметь возможность в любую секунду «подстраховать» Грослин.

Остановившись перед дверной ручкой, Гро глубоко вдохнула и, провернув холодный металл до щелчка, на выдохе потянула дверь на себя.

Когда щель начала стремительно увеличиваться, открывая перед ней пространство гостиничного коридора, Гро успела только помолиться и пожелать всем своим родным и дальним родственникам счастья и долгих лет жизни. Но в тот момент, когда обозначился силуэт посетителя, молитва словно бы застыла у Грослин в мозгу, оставив вместо себя холодный и одновременно обжигающий сознание ступор.

На пороге стоял мистер Квинси — маленький сморщенный старичок — хозяин данного заведения, по совместительству работающий в нём же администратором. Когда Гро впервые увидела его, она не могла не подумать, как тому не страшно работать в одиночку? На вид ему смело можно было дать все восемьдесят! Но, несмотря на свой весьма солидный возраст, мистер Квинси держался бодрячком, и даже, казалось, был чрезмерно рад принять в своём мотеле трёх «прелестных» девиц, одна из которых находилась в бессознательном состоянии. Сейчас его мохнатые белые брови приняли выжидательное положение — очевидно, он удивился не меньше, чем сама Гро.

— Извините за столь поздний визит — я не напугал вас? — проскрипел старик. — Вы, очевидно, ещё не ложились?

Вопрос прозвучал довольно невинно, но Син, которая всё это время стояла за стеной, прислушиваясь к разговору, почуяла в этих словах недобрый знак. Хотя, безусловно, испытывала облегчение по поводу того, кто явился к ним «в столь поздний час».

— Я только хотел узнать, как себя чувствует та юная леди — ей полегче?

Гро сразу вспомнила, как они вместе с Син перетаскивали сестру из машины в номер, и как им пришлось наврать хозяину-администратору, что у них была большая вечеринка по поводу Дня Рождения подруги, и теперь им приходится, возвращаясь с пирушки домой, испытывать на себе все последствия «чрезмерного употребления алкоголя» в виде полностью «отключившейся» подруги.

— О, всё в порядке, — выдавила из себя Гро. — Это так мило с вашей стороны, — она попыталась улыбнуться. — Да, Бетси гораздо лучше. Спасибо, что разрешили положить её вместе с нами, знаете, мало ли что может случиться с невменяемым человеком…

Син за стеной улыбнулась, а Минни возмущённо сложила руки на груди. Взгляд её на младшую сестру обещал последней, что и по этому «параметру» той придётся в скором времени отчитаться.

— О, ну тогда я тоже спокоен, — довольно проворковал мистер Квинси. — Знаете, мы должны оберегать по мере возможности, молодое поколение. А все эти вечеринки с «крутым» запоем и бешеными танцами… Понимаете, столько свежей энергии расходуется зря. Но всё же, — добавил он не без улыбки, — И мы когда-то были молоды, и не признать пользу хорошей «попойки» не можем, — Квинси хитро подмигнул. — Всё-таки и леди должны расслабляться, не правда ли?

Гро нервно рассмеялась. Она не до конца поняла смысл сказанного стариком, но просто была рада тому, что это не полицейский.

— Вы абсолютно правы, — воодушевлённо подтвердила его слова Грослин и добавила: — Ещё раз огромное вам спасибо, что разрешили заночевать у вас «без проблем», вы нас очень-очень выручили. Благодаря вам, завтра утром мы спокойно доберёмся до дома.

— Что вы говорите? — возмутился мужчина. — Для меня это — дело чести! Мне ли не знать, как в это время суток опасно ночевать на открытой дороге. — Квинси чуть помолчал, а потом тихонько уточнил: — Вы точно собираетесь отправиться завтра на рассвете? Может быть, останетесь позавтракать со стариком и его бедной женой? Ко мне как раз приедет помочь мой старший сын — Кевин. Между прочим, очень «ладный» молодой человек, — Квинси снова хитро подмигнул и улыбнулся.

Представив себе «ладного» молодого человека лет эдак за пятьдесят, Гро чуть не прыснула со смеху, однако была польщена предложением, и потому, не желая обижать старика, ответила:

— Знаете, это было бы просто восхитительно, но, боюсь, мой собственный супруг вряд ли оценит, если я не вернусь домой до полудня. К тому же, сами понимаете, надо ещё развести девочек по домам…

— Понимаю-понимаю, — быстро закивал Квинси. — Супружеские обязанности порой бывают так обременительны, — и в третий раз старик подмигнул, очевидно, очерчивая некий сексуальный подтекст вокруг своих «шуток». Грослин это начинало раздражать. И чего это он такой заботливый?

Что же касалось Син и Минни, то они просто не знали, как разделить собственные эмоции — смех в них неуместно перемешивался с подозрительностью.

— Ну так что, вам точно больше ничего не нужно? — вдруг вежливо и совершенно серьёзно уточнил Квинси, очевидно считая, что пришло время заканчивать разговор.

— Да, у нас всё есть, ещё раз огромное вам спасибо за всё. — как можно более милым голосом произнесла Гро, втайне испытывая удовольствие от того, что старик наконец-то собрался убраться восвояси.

— Тогда мне не остаётся ничего другого, как пожелать вам всем Спокойной ночи, юные леди. — Квинси элегантно поклонился и сделал жест рукой в сторону холла.

— Если всё же я вам понадоблюсь — вы всегда знаете, где меня найти.

Мужчина медленно развернулся, намереваясь покинуть девушек.

— И вам также Спокойной ночи, — вежливо ответила Гро и захлопнула за ним дверь.

Квинси спускался по лестнице, про себя обдумывая всё, что успел заметить за то короткое время, что общался с сёстрами. «Её не одобрит супруг — Ха, как же! — думал он, — Кольца-то на пальчике не было — конечно, всегда можно обдурить полуслепого старика. Только вижу я всё гораздо лучше, чем они!».

Уолтер Квинси, разумеется, видел в новостях сюжет о трёх опасных преступницах, сбежавших чуть ли не с тюремного поезда, и был в курсе того, кого он у себя «приютил». Однако также хорошо, как он успел разглядеть лица девушек в маленьком плазменном телевизоре на стене холла, успел он и разобрать объявление (мелкими буквами) бегущей строки о том, какую сумму вознаграждения предлагает полиция штата за любую достоверную информацию об их местонахождении. Пятьдесят две тысячи долларов — солидный капитал. Уолтер как раз собирался обновить свою старую ферму на юге, да и ремонт его скромному, но чистенькому мотельчику тоже пришёлся бы весьма кстати.

Денег вечно не хватало, так что всё время приходилось выбирать: либо ферма, либо дело. А у Квинси не так много лет в запасе, чтобы ждать ещё более удобного случая. Что же касается сочувствия или жалости по отношению к девушкам… Уолтер был стар и прекрасно знал, что времена изменились, и притом довольно лихо. Преступники были всегда, преступность была различна на лица. Вспомнить хотя бы тех же «Бонни и Клайда». Кто знает, может об этой троице тоже потом когда-нибудь снимут кино. Тем более что, как он понял, настоящей убийцей была та маленькая брюнеточка в синем, а остальные две — неловкие соучастницы, страдающие, по-видимому, «за идею» чокнутой сестрицы.

Так или иначе, но по счетам приходится платить всем — рано или поздно, поэтому лучше не поддаваться эмоциям, а сделать правильный расчёт на будущее: они ему — никто, и он им, соответственно, ничего особо не должен. Так что… Пора заняться делом.

С этими мыслями Квинси подошёл к регистрационной стойке и открыл последнюю страницу учётной книги. Там, в самом нижнем левом углу корявым старческим почерком был нацарапан телефонный номер, который старик успел записать «с экрана». Под ним была всего одна строчка, представлявшая собой звание и фамилию того, кто мог бы ему, Квинси, помочь разрешить все стародавние финансовые проблемы. Надпись гласила: «Офицер Доналд Ромирез, старший детектив».