Алые нити прошлого

Глава 11 Наследство

Почувствовав под ногами мягкую землю, Син с облегчением разогнула спину — удар об асфальтированную поверхность доставил бы ей массу неудобств, самым малым из которых стала бы гибель её «древних» кроссовок. Несмотря на доверие к фирме-производителю, Син всё-таки больше ориентировалась на «срок службы» товара, а у этих тапок он уже порядочно скончался. Увидев, как Грослин нетерпеливо топчется рядом у стены, ежесекундно оглядываясь по сторонам, Син не смогла удержаться от комментария в адрес сестры:

— А я тебе всё время говорила, что не надо заказывать для Мин сразу по две «картошки фри». Вот результаты-то и сказываются…

— Зато ты у нас всю жизнь одну траву жуёшь, давно ли ты снова стала есть мясо? — огрызнулась Гро.

— Порой жизнь заставляет нас совершать удивительные вещи… — таинственным тоном произнесла Син, поддёргивая опустившиеся рукава водолазки. И тут же нормальным голосом добавила:

— Она там уже целых пять секунд торчит. Не находишь, что кто-то задерживает движение?

— Боже, неужели… — начала было Гро.

В ту же секунду девушки услышали голос бойца по ту сторону стены.

— Естественно, чего ещё можно было ожидать от крошки Мин? — недовольно буркнула Синайя и, без лишних разговоров, полезла обратно в окошко.

— Стой, ты куда? — испуганным голосом прошептала Гро, — Тебя же могут ранить!

Однако Син сделала вид, что не расслышала причитаний сестры, и, сделав последнее усилие, прошмыгнула обратно в туалет. Увидев Минни всю обсыпанную щепками и древесной пылью, да ещё и застрявшую в крышке унитаза, черноволосая девушка испытала смесь жалости и жгучего сарказма одновременно. Но когда её глаза заметили небольшое красноватое свечение, направленное на голову сестры, все чувства как будто сразу «выключили» одной кнопкой — рефлекс, приобретённый её телом совсем недавно. Молниеносно свесившись с крохотного подоконника, Син успела зацепиться ногами за карниз прежде, чем её тело оказалось в полном доступе для каких бы то ни было действий со стороны солдата.

Ухватив Минни за подмышки, Син напрягла мышцы ног до предела — и почувствовала, как те незамедлительно откликнулись, осуществляя спасительные сокращения суставов и костей. Тело девушки порывисто дёрнулось вверх, увлекая за собой нелёгкую ношу. В тот момент, когда сама Син смогла выбраться наружу и заодно вытащить тело Минни до половины, за окном раздались оглушающие слух хлопки, свидетельствующие о том, что бойцы не преминули осуществить своё обещание и начали стрелять. Оттолкнувшись от стены, Син дёрнула Минни ещё сильнее — и услышала странный хруст в нижней половине тела девушки.

— Господи, ты сломала ей ноги!? О, мой Бог!!!

Гро подпрыгнула в попытке ухватить Син за ноги — так они смогли бы быстрее освободиться из плена тесной оконной рамы. Однако это оказалось бесполезно — Син всё равно была слишком высоко, и держалась, в основном, за счёт максимального упора ног. Ну и за Минни тоже. Несмотря на высокий рост, Грослин никогда не отличалась особой «прыгучестью», в отличие от Син, которая хоть и не долго, но всё же занималась в секции «группы поддержки» в школьной футбольной команде.

— Я сейчас опущу её вниз, а ты поддержишь, ладно!? — пытаясь перекричать выстрелы, окликнула сестру Син.

— Что ты хочешь сделать?! — не расслышав, попыталась переспросить Грослин.

Син же отвечать не стала. Вместо этого, она упёрлась руками в свесившееся поперёк окна тело Минни (которая была абсолютно ошарашена, чтобы сопротивляться) и чуть приподнявшись, смогла быстро оглянуться и показать Гро два опущенных вниз пальца — мол, «Держи её». Гро находилась в полном смятении — стрельба окончательно «добила» её и без того хилую решительность. Она смогла лишь коротко кивнуть в ответ, признавая внутри себя тот факт, что в этой ситуации ей не остаётся совершенно ничего иного, кроме как полностью довериться Син. Грослин постаралась максимально приподняться на носках, и, сделав над собой неимоверное усилие, смогла-таки дотянуться до кистей рук Минни. Она покрепче ухватила среднюю сестру и почувствовала, что сама вот-вот лопнет как туго натянутая струна.

Син же в это время как можно крепче ухватилась за пояс джинсов Минни и начала медленно, но верно проталкивать «филейную» часть тела сестры к свободе. «Всё, Синайя, можешь распрощаться со своим маникюром», — подумала девушка, ощущая, как ломаются её ногти о железные заклёпки ремня. Внизу Гро постепенно уменьшала натяжение своего позвоночника, сантиметр за сантиметром притягивая Минни к земле. Когда Син, наконец, удалось освободить ноги девушки, она увидела, что те находятся в полной сохранности. Наскоро выпрастывая щиколотки Минни из окна, Син заметила, что кроссовки сестры буквально превратились «в лапшу»: в нескольких местах из них торчали… обломки той самой злополучной крышки! Именно они послужили причиной страшных звуков — видимо, на них рикошетом пришлись гильзы от патронов.

«Но если пули такой силы, что их гильзы смогли вдрызг расщепить пластик, впившийся в обувь Минни, то что же тогда творится с её ногами?! Может, она и вправду сильно ранена, только не там, где думает Гро». От этих мыслей Син замутило, но она попыталась поскорее отмахнуться от видений, связанных с окровавленными ступнями сестры (если они — ступни, ещё вообще у неё там остались). Журчание воды подсказало девушке, что санузел мистера Квинси остался в далёком прошлом, это маленькое обстоятельство доставило Син несказанную радость. «Пусть эта крыса поплатится за свою услужливость — кому как не ему было удобнее всего нас „сдать“»? — подумала про себя она. Но вода говорила и о том, что что-то происходит. Из-за частичного оглушения, Син не сразу поняла, что именно. Она, не глядя, вытолкнула ноги сестры наружу, таким образом полностью её освободив. После чего не замедлила быстро спрыгнуть обратно, но задержалась на земле чуть дольше обычного — перевести дух.

В тот момент, когда девушка глубоко вдохнула и резко выдохнула, пытаясь восстановить дыхание, она внезапно осознала две вещи: первое — она не слышит голоса Гро или Минни, или вообще хоть какого-то движения; второе — там, наверху, она смогла услышать журчание разбитого санузла, а это значит, что вокруг стало тихо. Вообще никаких звуков — ни выстрелов, ни крика полиции. Ни-че-го.

Синайя медленно подняла глаза от земли. Перед ней предстала картина, нередко являвшаяся к ней в последнее время в ночных кошмарах: Грослин стояла, высоко подняв руки над головой. Рядом с ней лежало безжизненное тело Минни, так и не успевшей прийти в себя. Она, Син, очевидно, стояла на коленях на сырой земле, в то время как вокруг них троих собрался целый боевой отряд из пятидесяти человек. И все стояли молча, направив на девушек крупнокалиберные снайперские винтовки. Одежда сестёр переливалась точно какой-то дискотечный шар, только вместо солнечных зайчиков на них мельтешили маленькие красные огоньки. Любое движение было чревато мгновенным превращением в отборный мясной фарш…

И в центре всего этого безумия, гордый словно король, поймавший на охоте давно желанную дичь, возвышался старший детектив, офицер Доналд Ромирез, закованный в те же чёрные броне доспехи, что и его приспешники. Однако он пожелал снять защитную маску и теперь смотрел на сестёр тяжёлым взглядом, в то время как его лилово-синие (от кучи выкуренных сигарет) губы медленно растягивались в мерзкую, но о-очень довольную улыбку. Он был первым претендентом на то, чтобы «уложить» Син с первого же выстрела. И он готов был сделать это немедля.

— Хватит, девушки, — рычащим голосом произнёс он. — Побегали и славно. Всё кончено, смиритесь. Особенно ты, Синайя.

Он произнёс всё предложение на одной ноте, ни разу не отвлёкшись или дёрнув прицелом. Твёрдый как кремень, он, похоже, имел относительно сестёр самые, что ни на есть «серьёзные намерения».

— Если только ты или твои сёстры попытаетесь сделать хоть что-то, подчёркиваю, вообще хоть что-нибудь — я немедленно стреляю на поражение. Без предупреждения, — предупредил офицер.

Молчание вновь наполнило свежий ночной воздух. После оглушительных выстрелов в здании мотеля оно казалось даже громче, чем речь человека, стоявшего сейчас напротив сестёр. Грослин была начисто парализована создавшимся за пару секунд положением, и уже ничего так сильно не хотела, как просто сдаться и получить шанс выжить. О чём и заявила открыто, предварительно посмотрев умоляющим взглядом на Ромиреза:

— Хорошо, мы сдаёмся. Окончательно! — выкрикнула она толпе вооружённых солдат. — Прошу вас, не стреляйте! Моя сестра без сознания, мы не будем совершать никаких действий!

Ромирез скептическим взглядом окинул Грослин с головы до ног. Но оружия не опустил.

— Не думаю, что вам можно доверять, мисс Кроу, — сомневающимся тоном произнёс он. — В прошлый раз вы доказали мне, да и всем другим, — он легко повёл головой, подразумевая окружающих, — Таким женщинам как вы доверять опасно. Смертельно опасно, — добавил офицер.

— Ваш прошлый фокус «вдохновил» весь наш отдел, — продолжал он, — Мы долго гадали, каким образом вам удалось уйти — такое мастерство исполнения, — произнёс он, обращаясь к Син. — Удивляюсь, когда вы смогли всему этому научиться? На вид такая юная девушка…

Он медленно развернул прицел в сторону самой младшей из сестёр.

— Ты теперь мой личный «спортивный трофей», поэтому советую тебе оставаться в положении «носом в землю» как можно дольше — для всеобщего блага.

Голос Ромиреза дрожал от удовольствия. Никто из его команды не подозревал о том, что детектив хочет «собственноручно» допросить младшую Кроу. «В целях повышения собственной квалификации», — мысленно отрапортовал он начальству. Его терзало нешуточное любопытство относительно того, когда, где и, самое главное, как она научилась так драться за собственную жизнь и жизнь своих сестёр. И упустить такой уникальный шанс он просто не мог. Не имел на это права.

— «Носом в землю», говоришь? Похоже, у кого-то сдают нервишки, офицер Ромирез?

Грослин покосилась на сестру краем глаза. Она ещё никогда не слышала таких зловещих, по-настоящему зловещих ноток в голосе младшей сестры. Казалось, он звенит точно острый серебряный кинжал, рассекающий в полёте воздух. Но в то же время было в нём и нечто глубокое, затаённое, словно рык готовящегося к атаке зверя. И именно этот последний оттенок вызывал у старшей сестры Кроу чувство «гусиной кожи» по всему телу.

— Син? — дрожащим голосом шепнула Грослин.

— В прошлый раз вы были куда добрее и вежливее — играете в «плохой коп — хороший коп»? — с издёвкой в голосе обратилась к офицеру Син.

— В прошлый раз я не успел как следует подготовиться. В отличие от нынешнего, — чётко отпарировал тот в ответ. — И советую попридержать свой длинный язык, а то как бы раньше времени не угодить на собственную казнь — уверен, в «Ривер Бридж» вынесли бы именно такой приговор.

Ромирез ещё раз улыбнулся — на сей раз уголком рта, что придавало выражению его лица ещё больше неуместного, дикого самодовольства. Грослин с нескрываемым ужасом слушала их с Син, и чувствовала, что всё на этот раз заходит слишком далеко. Конечно, в прошлый раз всё тоже было ужасно, но не до такой степени. И Ромирез действительно ведёт себя гораздо грубее, нежели тогда. Словно играет роль, призванную устрашить преступников и в то же время внушить уважение к нему со стороны подчинённых. Однако результат такой «словесной игры» между Син и Ромирезом обещал быть весьма печальным. Особенно, если Синайя не соизволит заткнуться в ближайшие же несколько секунд!

Грослин надоело испытывать на прочность терпение офицера, держащего её и Минни на мушке: если Син так торопится на тот свет — скатертью дорога! Она, в конце концов, не обязана вот так глупо погибать из-за того, что кое у кого окончательно поехала крыша!

— Прекрати! — прошипела она Син. — Наплевать на себя, так хоть Минни дай шанс — она же умрёт, не приходя в сознание!

Но Син и не думала замолкать. Учитывая, что обе девушки не могли позволить себе даже малейшего намёка на движение, их положение было действительно мучительным. И что было ещё хуже, Гро чётко понимала, что у этой маленькой дряни на уме опять есть какой-то план. Вот только вопроса — поможет это им или нет, не стояло — сегодня их убьют раньше, чем можно будет в принципе предпринять что-либо. Ромирез не шутил — он выстрелит. И не раз — это уж «как пить дать».

— Вы гордитесь тем, что поймали трёх хрупких девушек, офицер Ромирез? Или это говорит в вас ваша мужская неудовлетворённость? — нараспев произнесла Син.

Глаза Гро округлились от ужаса — эта дура намеренно его доводит! Она реально хочет, чтобы он в неё выстрелил? Но тогда начнётся полномасштабный обстрел, и под огонь попадут все трое — Син, видно, окончательно рехнулась?! Это было уже выше всех её сил. Наплевав на родственные связи, Грослин выкрикнула в лицо офицеру:

— Зачем вы вообще её слушаете? Это какая-то игра, да? Вы же видите, что перед вами — обдуманная провокация, так для чего же вам всё это? Не поверю, что вам самому нравится! Офицер Ромирез, прикажите увести нас или взять под стражу, или что там вы ещё должны сделать? Только не ведитесь у неё на поводу — так мы все избежим ненужных жертв!

Доналд смутился. Действительно, вся эта погоня, выслеживание и нежданная удача в виде звонка Квинси — сильно вскружили ему голову. Адреналин от слов светловолосой девушки постепенно начал спадать, и к мужчине стала возвращаться его прежняя холодность и рассудительность. Минутой раньше, если бы Гро не подала голос, он бы без сомнений выстрелил прямо в Син, и, девушка вновь оказалась бы права, этот выстрел неизбежно повлёк бы за собой череду других. Из них троих никто не выжил бы, а они пришли сюда не за этим. В конце концов, его задача здесь — восстановить справедливость, следуя букве закона, а не устраивать бесцельную бойню, чтобы потешить собственное самолюбие.

«Выключив», таким образом, бойца внутри себя, Доналд вновь вернулся к образу порядочного, спокойного детектива, в чьи обязанности входит задержать сбежавших преступников и передать их в надлежащие места — не более того. Идея с персональным допросом Син теперь также не казалась ему удачной — кто знает, чем всё это закончилось бы? Даже подумать страшно, сколько людей могло пострадать, если бы той вздумалось устроить драку прямо в участке. Мысленно поблагодарив Грослин за своевременное «отрезвление», офицер опустил винтовку и кинул последний взгляд на Син. Когда его глаза встретились с глазами девушки, та снова ему подмигнула. «Может, я ей нравлюсь? — невзначай подумал детектив, — А то с чего бы ей вдруг так часто меня злить? Как в детском саду, ей-богу». Эта мысль вызвала на лице мужчины очередную улыбку, но, очевидно, было в ней что-то такое, чего Син никак не могла вытерпеть. Её лицо буквально побелело от злобы словно она вдруг смогла прочесть его мысли.

Глубоко вздохнув, чтобы окончательно успокоиться, Ромирез произнёс ровным голосом чисто заученную фразу:

— Грослин, Минерва и Синайя Кроу. Вы задержаны по обвинению в многочисленных преступлениях, среди которых покушение на убийство и причинение вреда здоровью среднего типа тяжести. Вы имеете право хранить молчание — всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Грослин и Минерва Кроу — вам предоставляется право на один телефонный звонок. Синайя Кроу — вы обвиняетесь в повторном побеге с места вынесения приговора, а потому вы лишены данного права. Завтра же вы будете переданы властям, после чего вас под усиленной охраной переправят в тюрьму «Ривер Бридж», где и будет осуществлено ваше окончательное наказание.

Грослин опустила глаза. Слава богу, всё закончилось хотя бы так! Она опустила голову и поглядела на лежащую на земле Минни. В то же время к ним мелкой рысью двинулись солдаты. Памятуя о том, что они всё ещё находятся под прицелом, Гро и не думала опускать руки. Но в этот момент Минни вдруг стала издавать невнятное мычание и, приходя в себя, коснулась левой кистью своего лба. Гро дёрнулась было, чтобы помочь сестре, но вовремя вспомнила, что бойцов лучше не злить.

— Не двигаться! — напомнил кто-то из них.

Син была белее мела. По её лицу было видно, что она из последних сил борется с собой, сдерживая внутри себя нечто. Гро отлично могла представить себе её чувства — не зря же она психолог: момент свободы и последующее понимание обречённости на вечное её отсутствие. Такое могло «уничтожить» кого угодно, что уж говорить о человеке, психика которого испытывает постоянное давление со стороны эмоций. Син глубоко дышала короткими вдохами-выдохами, казалось, ей вот-вот станет плохо. Гро приготовилась к тому, что сейчас станет свидетелем одного из приступов эпилепсии сестры, которые наблюдала когда-то в детстве. Обычно их сопровождало нечто похожее на реакцию Син сейчас. Однако никакого приступа не последовало. Вместо этого, пригвождённая десятками лазерных лучей к земле, Син резко выпрямилась.

Дальше всё происходило словно в замедленной съёмке. Син явно на что-то решилась, но на что?! Гро в ужасе и полном онемении следила за происходящим. Между ними и бойцами расстояние сокращалось так, словно и те и другие двигались сквозь толщу воды — настолько медленными стали все их движения. Гро не могла понять этого — расстояние было не более тридцати-сорока метров. По идее, они уже давно должны были бы лежать в наручниках «носом в землю», как только что красноречиво выразился офицер. Девушка подумала, что, скорее всего, у неё от пережитого стресса проявляется эффект «растянутости во времени», когда все молниеносно происходящие события кажутся как бы «застрявшими» в некоем вакууме близкого к панике сознания.

Однако Син не выглядела «застывшей». Напротив, она повернулась к Грослин в обычном для неё режиме времени. Старшая сестра явственно прочитала на лице самой младшей гнев и звериную ярость, причём обращённую не на полицейских, а на неё — Гро! Внезапно, в левой руке Синайи появился маленький перочинный нож, скрытый, очевидно, в одном из кроссовок. Гро испугалась, что сейчас Син осуществит то, ради чего и затевалась вся эта поездка — убьёт и её, и Минни! Светловолосая девушка инстинктивно вскинула руки в попытке защититься, но Син лишь холодно приказала ей:

— Падай на сумки, иначе останемся вообще без вещей. И возьми Минерву за левую руку, не отпускай.

— Что ты делаешь? Что вокруг нас происходит?

В ответ Син посмотрела на офицера Ромиреза — его лицо беззвучно скорчилось в крике, отдающем какой-то приказ. Серые глаза готовы были «сжечь» Син живьём — если бы такое было возможно. С другой стороны, то, что происходило в данный момент, тоже вряд ли можно было назвать «реальным». Испытывая необыкновенную смесь злости и удовлетворения, продолжая смотреть на Ромиреза, Син демонстративно, плавным движением вскрыла себе вены на левой руке.

Гро сама упала на землю, чувствуя, что вот-вот лишится и сознания и рассудка одновременно. Слава богу, Минни этого не видит, иначе это был бы полный хаос. Сгребая в охапку правой рукой сумки, а левой сжимая холодный кулак Минни, Гро из последних сил старалась оставаться в сознании. Не выдерживая натиска собственных чувств и мыслей, она истерично выкрикнула в сторону стоящей на ногах Син:

— Я всё сделала! Ну и что, что дальше!? Ты убьёшь себя, а потом нас? Ради чего?!

Тут она заметила стекающую по руке сестры струйку крови. Кровь на вид казалась вполне обыкновенной, только её цвет был гораздо темнее. Это походило на то, как если бы вам показали блестящий чёрный кристалл, но изнутри отсвечивающий красным светом — примерно так выглядела кровь младшей из сестёр Кроу. Подобно благородным тёмным рубинам, капли крови падали на землю, образовывая небольшую гладкую лужицу, отражающую к тому же ещё и лунный свет. Когда крови набралось достаточно, Синайя вновь опустилась на корточки и, макнув в неё пальцы, обвела вокруг девушек широкий круг.

— Что у тебя с кровью? Что ты сейчас вообще делаешь? — удивлённым, но слабым голосом спросила Грослин. — Это всё Ричард? Он что-то сделал с тобой в Италии, так?

Син начертила внутри круга простой символ, напоминающий морской трезубец, а затем подсела к сестре и взяла её окровавленной рукой за левую ногу. Когда она обратилась к Грослин, лицо её было уже гораздо спокойнее, а голос звучал вполне обыденно. Обыденно, то есть с известной долей иронии:

— Грослин, у меня к тебе огромная просьба: в следующий раз, когда захочется проявить благородство — никогда, ты слышишь? Никогда так не делай. Если бы он выстрелил, всё было бы проще раз в десять…

— Что проще? Проще нам всем умереть?!! Ты хоть понимаешь, на что всё это похоже?!

— А на что, по-твоему, это похоже — «Мадам Гросселинда»? — Син закатила глаза. — Стандартная чёрная магия и ничего больше. Всё просто. Только теперь об этом знают вон те «плывущие» посреди заднего двора ребята в форме, — она махнула здоровой рукой в сторону мирно «бегущих» в замедленной съёмке солдат. — А если бы кто-то не «расслабил» пыл нашего героя, мы бы уже бежали отсюда вполне нормальным способом, естественно после того, как я отвлекла бы их внимание.

Син коротко улыбнулась сестре.

— «Отвлекла внимание»? Ты имеешь в виду — поубивала бы всех как на шоссе? — Грослин удивилась сама себе, но сейчас её поразило не столько то, что её сестра — ведьма (притом злая), сколько то хладнокровие, с которым она вновь собиралась оставить за собой шлейф из свежих полицейских трупов.

— И вообще, что ещё за колдовство? То, что я «Мадам Гросселинда» — всего лишь бизнес. Ты прекрасно знаешь, я не верю в магию, её просто не может быть! Думаешь, я не догадываюсь, что ты подсыпала нам с Минни в еду какую-то отраву, вызывающую эти галлюцинации? Я, к твоему сведению, дипломированный специалист в области психиатрии и психологии!

Гро быстро приходила в ярость. Да какого же чёрта тут делается?!

— Угу. То-то ты каждый вечер раскладываешь свои Таро, и они «говорят» правду. Притом, что ты — «дипломированный специалист».

Син произнесла фразу, подражая голосу старшей сестры, а потом спокойно отпустила её ногу и стала перевязывать распустившиеся шнурки на кроссовках. Закончив, она заметила, что испачкала кровью свои носки.

— Блин, придётся их потом зарыть где-нибудь…

И снова хотела было взяться за ногу Гро, но та резко отодвинулась. Стоны Минни становились всё громче — она постепенно приходила в себя.

— «Зарыть»??? В каком это смысле — зарыть? Ты и с нами поступишь так же, как и с носками? Тоже «зароешь» нас с Минни где-нибудь в лесу?…

— Грослин? Синайя? Мы… мы живы? Где мы?…

Минни хотела было приподняться на локтях, но слишком ослабела, а потому со стоном осела обратно, почувствовав сильную тошноту.

Гро обратила внимание на стремительно приближающихся солдат. Они хоть и медленно, но всё же бежали, а это значит, что бы там Син не задумала, ей пора воплощать это в реальность. Снова.

— Ты сказала, что мы могли уйти «нормальным» способом, а как насчёт «ненормального», если уж на то пошло?

— Я бы не сказала, что он «ненормальный», скорее, «экстремальный», — произнесла Син, глядя на солдат. — «Лягушка» всё ещё стоит на парковке с южной стороны?

Гро кивнула.

— Мы сможем забрать и машину? — девушка немного воодушевилась.

— Если успеем, — в свою очередь кивнула Син.

— Рука сильно болит, сознание не теряешь, голова не кружится?

Только сейчас Гро заметила, что рана на руке сестры довольно глубокая, и ей стало неловко.

— Ногу давай, — только и попросила девушка.

Гро с сомнением разогнула ногу в колене, и Син аккуратно взяла её в месте, где ахиллесово сухожилие соединяет голень со стопой. Грослин покрепче сжала руку Минни, та по-прежнему была дезориентирована в пространстве. Когда физически все три девушки были соединены, Син и Гро в последний раз взглянули на ничего не понимающих стражей порядка.

— Закрой глаза и представляй парковку, надеюсь, всё пройдёт быстро.

В следующее мгновение Синайя здоровой рукой прижалась к земле, накрыв ладонью символ:

Гро почувствовала, как мягкая земля под ними становится сначала рыхлой, а потом превращается в сыпучий песок. В то же время «замедление времени» прекратилось, и солдаты «рванули» к ним так, что девушки всерьёз испугались за свои жизни. Они не стали стрелять, но один из них тут же с размаху кинул какой-то предмет, который упал точно в центр круга, оказавшись в опасной близости рядом с сёстрами. Девушки переглянулись — что такое боевая граната им объяснять смысла не было.

В следующую секунду одновременно произошло две вещи: земля под ними раскрылась, и сёстры, не успев даже взвизгнуть, провалились вниз вместе со всеми пожитками. Почти в то же мгновение «лимонка» взорвалась: на том месте, где только что сидели девушки, образовалась лишь чистая ровная площадка, без каких бы то ни было признаков изменения почвы.

Зато ударная волна полностью разнесла стену мотеля, и теперь от неё осталась лишь груда голых кирпичей, обнажающая за собой все внутренности захолустной трёхэтажной гостиницы. Сквозь комнаты на первом этаже просматривался маленький холл, посреди которого стоял мистер Квинси в голубом халате и шлёпанцах. Он мелко тряс своей почти лысой головой и повторял вслух одну-единственную фразу, застрявшую в его горле точно пластинка в старом патефоне: «Дадут денежки — построим новое. Отстроим новое — получим денежки». Видимо, единственным утешением для него было обещанное полицией вознаграждение, которого, впрочем, вряд ли хватило бы на восстановление душевного равновесия старика.

Между тем офицер Доналд Ромирез пребывал в таком бешенстве, какого не припоминал у себя с момента рождения. Он не мог, не хотел и не верил собственным глазам. Когда дым от взрыва рассеялся, он первым делом кинулся на то место, где ещё недавно держал сестёр «на прицеле». Но там никого не было и не было признаков, каким образом все три девушки, а также предусмотрительно выкинутые ими вещи, могли исчезнуть.

Выражение «провалиться сквозь землю» в данном случае не являлось метафорой, а то физическое состояние, в котором он и его парни находились незадолго до этого, иначе, чем «ступор» не назовёшь. Бойцы, постепенно отходившие от силы ударной волны, были в полной растерянности: никто из них никогда не признался бы, что его глаза видели нечто сверхъестественное. Однако они это видели. И их непосредственный командир это видел. И был удивлён не меньше, но в гораздо большей степени он злился. Злился на самого себя за то, что не может понять происходящего, а ведь понять этот феномен — значило разгадать дальнейшие замыслы преступниц. Таким образом, логическая часть его мозга вновь одержала победу над чувственной. Теперь для его ума появилась новая увлекательная загадка, и он планировал решить её в самый ближайший срок, независимо от того, кто здесь замешан: маленькие зелёные пришельцы или феи-людоеды с «базукой».

Ещё раз осмотрев местность рядом с мотелем, группа Ромиреза обнаружила лишь старую машину сестёр — маленький бледно-зелёный «Пежо». Вызвав на место специальный полицейский автоэвакуатор, офицер вместе с другими бойцами отправился обратно в город — на сегодня с них и без того хватило достаточно дерьма из разряда «секретных материалов». И чтобы завтра всё это разрешить, сегодня его людям надо было отдохнуть. А Ромирезу надо было отдохнуть тем более.

— Ещё раз, как это называется — «Разрыв во времени»? И когда же ты собиралась сообщить нам о своих уникальных способностях?

Минни тащила одну из сумок на плече, и всё ещё не могла поверить в происходящее. Сразу же после того, как все трое провалились сквозь землю на заднем дворе мотеля — им удалось «вынырнуть» прямо на парковочной площадке, с совершенно противоположной стороны здания. Вокруг было абсолютно тихо — время «застыло» и на этот раз. Девушки быстро подбежали к машине и, наскоро покидав вещи в багажник, сами забрались внутрь.

— Я не настолько сильна, чтобы останавливать время на больших расстояниях, — виновато призналась Син, на ходу захлопывая дверцу пассажирского сиденья. — Поэтому максимум, что удаётся — «замораживать» время «точечно».

— То есть как — «точечно»? — спросила Гро, пристёгивая ремень безопасности. Она, как всегда, была за рулём.

— То есть — с той стороны сейчас, наверное, творится «чёрте что», но зато у нас — полная тишь да гладь. И есть пара минут, чтобы убраться отсюда, — пояснила темноволосая сестра.

— Кроме того, у нас появляется территориальная «фора», — продолжила Син. — Когда Ромирез и его компания начнут осматривать здешние «достопримечательности», они, безусловно, обнаружат и нашу пустую машину…

— Эй, мы же уезжаем прямо сейчас, верно? — чувствуя небольшое волнение, уточнила Минни.

— Вот именно, — мрачно произнесла Грослин, одновременно поворачивая в замке ключ зажигания. Машина весело забурчала, «радуясь» возвращению сестёр.

— Машина, которую они найдут — не совсем «наша» машина, — ещё раз пояснила Син. — То, что они обнаружат, это, своего рода, мираж. Временная проекция того участка времени, в котором они находятся в данный момент. Уж простите за каламбур.

«Пежо» выехал с парковки и, стремительно набирая скорость, помчался по асфальтированному шоссе в восточном направлении. Грослин молчала, следя за спидометром, и только время от времени переключала передачи.

— А мы тогда где находимся? Уж не в будущем, я надеюсь? — в свою очередь спросила Минни. Она уже более-менее пришла в себя и теперь сидела, абсолютно босая, на заднем сиденье вместе с Син.

— Конечно нет, Мин. Как только мы преодолеем порог в три километра, чары рассеются — и пространственно-временная ткань снова затянется, встанет на своё место.

— Почему именно три? — сухо спросила Гро. Она всё ещё злилась на сестру.

— К сожалению, это мой максимальный предел в смысле удерживания эффекта, — просто ответила Синайя. — И распространяется он только в ту сторону, куда движемся только мы.

Заметив настроение сестры, она нерешительно добавила:

— А ещё… Видимо, на этом месте мы вынуждены будем «замести следы».

— Это ещё что значит? — тут же вскинулась Гро. — Нет, Син, мы не будем бросать машину на дороге. Точка.

Минни тем временем затягивала на руке младшей сестры жгут, сымпровизированный из собственного кожаного ремня. Надо было хоть как-то остановить кровь, а на швы времени категорически не было. Девушка с интересом взглянула на Гро — та впервые проявляла протест по отношению к предложениям Синайи.

— Я не оставлю автомобиль, даже не мечтай. — Ещё раз повторила Гро, скорее убеждая саму себя, чем доказывая свою непреклонность Син.

— На «Лягушке» мы более уязвимы, чем на своих двоих, — попыталась объяснить ситуацию Син. — Нам повезло, что ноги Минервы в порядке…

— А вот моим кроссовкам повезло куда меньше, — вклинилась Минни, продолжая обматывать вокруг её руки бинт — со жгутом она уже покончила.

— Пешком мы сможем уйти дальше, и это будет гораздо безопаснее, чем на машине, которая вскоре исчезнет со стоянки и вновь попадёт в категорию «План — Перехват». Засада может поджидать нас где угодно, а предвидение в список моих талантов не входит, — закончила свою мысль Синайя.

— И что же ты предлагаешь — тащиться с багажом по лесу, пока не наткнёмся на голодного медведя? — Гро упрямилась, не желая сдаваться и расставаться со своей любимой машиной. К тому же, это единственный способ передвижения на большие расстояния. Бросить «Лягушку» на радость полицейскому патрулю было бы непростительной глупостью.

— Представь, что мы в турпоходе, — пошутила Син. — И потом, всегда есть автостоп…

— Ага, и наши портреты на каждом фонарном столбе, — закончила за сестру Гро. — Ты в своём уме, Синайя?

— Там, куда мы направляемся — дорог нет, и автомобилей, соответственно, тоже. — Син была не менее упряма в том, что касалось споров. — А насчёт портретов — ты преувеличиваешь, сестрёнка. Далеко не каждый водитель разглядывает доску объявлений на заправке, что же касается радио… Всегда можно сослаться на «случайное» или «удивительное» сходство, плюс пара хлопков ресницами — и можешь быть уверена: взорви ты хоть целый город, усталый лохматый парень за рулём будет уверен в том, что ты — ангел, и ни в чём не виновна. По определению.

Син позволила себе устало улыбнуться — сказывалась хоть и не большая, но всё же потеря крови. Минни, в свою очередь, скептически посмотрела на сестру:

— Вот то-то и оно, что «удивительное»…

Гро вновь овладели сомнения. С одной стороны, теория Син не была лишена здравого смысла, но с другой… Грослин старалась не задумываться о паранормальной природе возможностей Синайи. Только не сейчас, иначе она просто сойдёт с ума. Но и не думать об этом совсем тоже было нельзя: необходимо узнать предел возможностей сестры до того, как они попадут в такую переделку, из которой им будет уже не выбраться. Или до того, как её замечательная сестрица, всласть наигравшись с ними, точно кошка с мышью, решит, наконец, их проглотить. Гро подозревала, что необыкновенная сила и трюк с изменением времени — далеко не единственное, на что способна эта девушка на заднем сиденье её машины, безуспешно пытающаяся выдать себя за её младшую сестру.

Между тем, свою точку зрения по данному вопросу решила озвучить и Минни, которой надоело сидеть и слушать препирания двух своих одинаково упёртых сестёр. Машину оставлять было жалко — это факт, но и Син была права, когда говорила о возможной засаде со стороны полиции. Что-что, а выследить их автомобиль с камер тех же видеорегистраторов было не так уж и трудно. И когда полиция, зная, какими умениями обладает их «команда», в очередной раз попытается взять их троих «на крючок» — не факт, что не будет молчаливого пускания боеголовки в их адрес. И тогда уже никто не поднимется, даже Син с её супер-друпер магической силой (о которой, кстати, она так и не успела как следует расспросить). Однако то, что Син как-никак спасла Минни жизнь, возымело на девушку определённое действие. В этом случае она решила поддержать свою странную «подругу по несчастью».

Высказав, таким образом, вышеозначенное мнение, Минни получила, с одной стороны, одобрительный взгляд Син. С другой — недовольное бурчание со стороны Грослин, чей удивлённый взгляд на себя успела заметить в зеркале заднего вида.

— Ну, Гро — поздравляю, ты на этот раз в меньшинстве! — торжественно произнесла Син, изобразив при этом «бурные» (насколько позволяла больная рука) аплодисменты.

— В последнее время я только и делаю, что оказываюсь «в меньшинстве», — огрызнулась Гро. — Ладно, тормозим тогда, что ли?

И машина начала постепенно сбрасывать скорость. К тому моменту, когда «Лягушка» полностью остановила свой ход, девушки уже миновали расстояние, равное приблизительно трём с половиной километрам. Несколько больше, чем рассчитывала Син, но вполне безопасно, чтобы успеть осуществить задуманное ею дело. Гро и Минни не знали, что с каждым лишним метром, который они проезжали после отметки «три километра», время, задержанное Син «наматывало» своё — убыстряясь в два раза. К тому моменту, как все трое вылезли из машины и вновь собрали свои вещи (сопровождая всё это аханьем и оханьем по поводу того, как им всё это уже надоело), время текло своим обычным чередом, оставляя девушкам запас из, не более, чем пары часов. И ход свой оно начинало ровно с того самого момента, когда спецгруппа Ромиреза уже окончательно покинула очередное место не состоявшегося ареста, вызвав предварительно оборудование для оставленной на стоянке «Лягушки».

Син понимала, что если она прямо скажет Гро, что именно она сейчас собирается сделать с её машиной, старшая сестра не то, что не согласится, но и, возможно, просто откажется сотрудничать с нею дальше. А этого Синайя допустить не могла.

— Мы точно не можем придумать что-нибудь получше, чем просто оставить её на дороге? Скажем, как-то сменить номера или перекрасить её в другой цвет? — с надеждой спросила Гро, в последний раз осматривая салон на предмет забытых там вещей.

— Конечно, можем! — жизнерадостно ответила Син. — У тебя же наверняка в карманах есть пара-тройка сотен баксов, а то ты знаешь, я как-то не привыкла экономить за время своего пребывания в «Скай Стоун». Да и зарабатывать там толком смысла не было — всё равно деньги ушли бы на выплаты компенсаций моим «пострадавшим». — Девушка язвительно улыбнулась сестре, давая понять, что пора бы уже кончать со всякого рода глупостями и двигаться дальше.

Гро пристыженно умолкла. Действительно, на всех троих у девушек было, наверное, долларов шестьсот-семьсот, не больше. И эти деньги они успели забрать из мотеля, пообещав друг другу, что будут пользоваться ими крайне экономно. Смена же номеров или перекраска «Пежо» сокращала их общий бюджет вдвое, и кроме того, это могло повлечь за собой ненужные подозрения со стороны тех людей, кто вызвался бы оказать им подобные услуги.

Вздохнув, Грослин в последний раз окинула «Лягушку» прощальным взглядом. «Ну вот, и пришло время нам с тобой пойти разными дорогами. Жаль, что этот момент наступил так скоро. Но ты послужишь нашему спасению, поэтому я надеюсь, что ты простишь меня и не будешь сильно расстраиваться. Прощай, дорогая моя „Лягушечка“», — мысленно попрощалась с машиной Гро.

— Милая, ты готова? — ласково спросила её Минни, прекрасно понимая, какие чувства испытывает девушка к этой машине. Гро не расставалась с ней вот уже несколько лет, и за это время успела по-настоящему «сродниться» с бледно-зелёной малолитражкой. Минни и самой было ужасно жаль автомобиль — он столько раз выручал её в различных жизненных ситуациях, как хороших — так и не очень. Но выбора действительно не было — уйти пешком было самым разумным решением в данной ситуации, и приходилось согласиться с Син в том, что только так им удастся сохранить свои жизни.

— Да. Наверное, да. Уйдём отсюда как можно скорее, не хочу растравлять душу ещё сильнее.

С этими словами Гро вскинула на плечо одну из спортивных сумок и начала осторожно спускаться с дороги. Минни, чуть помедлив, последовала за ней. Первые пару секунд она морщила нос от мелких камушков, впивающихся в её голые ступни. Но вскоре, приноровившись, она уже шагала вниз по насыпи довольно уверенными мелкими шажками, стараясь при этом удержать равновесие.

Син остановилась чуть поодаль, наблюдая «лирическую» с её точки зрения, сцену прощания с «Пежо». Зная, что девушек сейчас, наверняка, переполняют эмоции, и им не так важно, насколько быстро за ними спускается младшая сестра, Син воспользовалась данным моментом для осуществления плана. Дождавшись, пока сёстры спустятся как можно ниже, Син быстро расстегнула свою сумку и достала оттуда припрятанную накануне маленькую бутылочку с бензином. Прикинув, что подобное развитие ситуации неизбежно, она купила его вчера в том же магазинчике на заправке, где «обзавелась» готовой замороженной уткой с овощами для ужина.

Открутив колпачок, девушка старательно облила кузов машины, не забыв при этом плеснуть пару раз и на капот. «Для подстраховки», — подумала Син, после чего закинула пустой пузырёк как можно дальше, в противоположном от сестёр направлении дороги. Шоссе в этих местах окружал густой хвойный лес, поэтому опасность, что деревья загорятся — была довольно существенной. Посмотрев на забинтованную руку, Син решила не рисковать больше своим здоровьем. Во всяком случае, пока. Поэтому сделала то минимальное, чему учил её Ричард: сконцентрировалась и, произнеся пару латинских строк, создала вокруг машины защитное поле. «Плазменный щит» призван был оградить всё остальное пространство от того места, где будет гореть машина. Син не собиралась становиться кроликом, загнанным в угол «огненной лисой», а потому решила «позаботиться» о сохранности здешней природы.

Со стороны щит был практически незаметным — лишь лёгкая рябь воздуха как в жаркий день, когда гудрон на дороге плавится и искажает своим жаром окружающий пейзаж. «Слава богу, настоящее плазменное поле не такое яркое и эффектное, как это показывают в телевизионных шоу, — успокоилась девушка, — Хотя, может быть, это моя сила не настолько масштабна для того, чтобы вызывать какие-либо видимые изменения в реальности. Нет цветов и звуков, но как бы там ни было — главное, чтобы оно сработало». Выйдя из зоны действия «щита», Син достала из кармана крохотную чёрную зажигалку и, прокрутив старомодное колёсико, получила так желаемый ею язычок пламени.

Бросив зажигалку в салон, она увидела, как тут же вспыхнуло оранжево-синее пламя, мгновенно разрастаясь и «пожирая» внутренности автомобиля. Син благоразумно не стала ждать, чем всё это закончится, а только молниеносно подхватила сумку и спрыгнула в кювет, где в паре метров от начала насыпи её уже ждали сёстры. Грослин недоумённо посмотрела на Син:

— Ты где была так долго? Мы уже хотели обратно за тобой подниматься, ты в порядке?

— Да уж, скатилась точно как снежный ком! — позволила себе беззлобно пошутить Минни. — Ты ногу подвернула и соскользнула, да?

Син и вправду немного подвернула ногу в прыжке, а потому не стала разубеждать сестру, а только подтвердила её слова:

— А вообще, я вдруг страшно захотела пописать, — соврала она. — Ну что, продолжим наш нелёгкий путь?

Последние слова Син произнесла с напускной беззаботностью, так, словно они отправились в соседний город с целью отчаянного «шопинга». Понимая, что уже не сможет уговорить сестёр отбежать как можно дальше в лес, синеглазая преступница только и смогла попросить, виновато улыбаясь:

— Девочки, а может, вы пригнётесь, а?

В этот момент с оглушительным хлопком взорвалась «Лягушка»: снизу было видно лишь огромный столб пламени, поразительный для машинки столь малых габаритов, да светло-зелёные части покрышки и того, что когда-то было её дверьми. Благодаря «щиту» машина продолжала гореть, но все её части не покидали периметра в пару метров, сдерживаемые силой плазменного поля. А потому просто и красиво «распластывались» по дороге.

Когда раздался взрыв, все трое инстинктивно прижались к земле — всё-таки ударная волна чувствовалась весьма ощутимо. Несколькими мгновениями позже, увидев, что им ничто не угрожает — девушки быстро поднялись на ноги. Минни стояла с открытым ртом — её каштановые волосы ветер разметал в разные стороны, от чего она была похожа на давно не расчёсываемую собаку породы «Колли». Грослин же была мрачнее тучи и, похоже, вот-вот должен был грянуть гром. Не трудно было догадаться, что внезапная кончина «Лягушки» — дело рук Синайи. Гро больше не могла сдерживать свою ярость, поэтому «попёрла» на сестру как танк: решительно подошла и ударила Син по лицу наотмашь:

— Это так ты там наверху писала, дрянь?! Бензином?!

Син сделала вид, что не удержалась на ногах, и упала. «Сейчас главное — дать Грослин выговориться, она слишком долго держала всё в себе, а это, как известно, вредно для здоровья. И потом — пару пинков и затрещину вполне можно вытерпеть, лишь бы она побыстрее успокоилась», — думала про себя Синайя. Что же до Минни, то та, сама от себя не ожидая, бросилась оттаскивать Гро от младшей сестры.

— Гро, Гро — успокойся! Не делай того, о чём потом пожалеешь! Она же чокнутая — прирежет нас потом под кустом и всё! Гро, уймись!

Но Грослин только оттолкнула Минни в сторону, отчего та, слегка охнув, также повалилась на землю. Самозабвенно предавшись «делу мести», Гро с наслаждением пинала младшую сестру ногами в живот:

— Это тебе за мою разбитую жизнь!.. Это — за жизнь Минервы!.. А это — за мою машину, чёрт тебя подери!!!

Распалившись настолько, что уже больше не могла контролировать свои действия, Грослин ухватила Син за тугую чёрную косу и начала таскать её по влажной земле, на ходу высказывая все «претензии», накопившиеся у неё к младшей сестре:

— Да с чего это ты решила, что можешь вот так запросто распоряжаться нашими жизнями, и вообще — человеческой жизнью в целом?! Думала, пообещаешь мне «горы золотые» в этом твоём сраном городишке — и я безропотно побегу за тобой, словно беспомощная собачонка?! Этого не будет, Син! Не-бу-дет! — по слогам произнесла Гро последнее слово.

— Я больше не собираюсь терпеть твою долбаную «загадочность» и сраные супер-силы, слышишь!?? Ты достала меня уже со своими «тайными планами» и импульсивными поступками!! Я из-за тебя вообще уже не понимаю, где я нахожусь — в реальной жизни, или в грёбаном фантастическом триллере!!! Хочешь искать своё наследство? — Прекрасно, ищи его сама!! А нас с Минни не трогай! Плевать я хотела на то, что будет с тобой — мне важнее то, что будет со мной и моей сестрой, ясно!? Поэтому я сейчас же отправлюсь обратно и расскажу всё Ромирезу, а он пусть поступает «по уставу», и сажает меня, и тебя!! Слышишь меня, ты — эгоистичная сука??!!

Гро сопровождала всю истерику смачными ударами Син по лицу и по животу, размахивая кулаками точно крыльями. На самом деле, в этот момент Грослин больше всего походила на разъярённого лебедя, если такое сравнение можно считать уместным. Прекрасная злая птица, готовая до последнего вздоха защищать себя и того, кто ей дорог. В данном случае, это была Минни.

Пнув напоследок ещё пару раз молчаливо терпевшую удары Син, Гро отпустила её волосы и отошла на несколько шагов — отдышаться. Заряд ярости иссяк, и на его месте осталась лишь каменная решимость прекратить раз и навсегда чересчур затянувшийся «цирк». Неожиданно, в своих собственных волосах Гро ощутила чьи-то руки, с силой дёрнувшие её шею вниз. От неожиданности Гро охнула, и почувствовала, как голова запрокидывается назад. В ту же секунду над ухом она услышала яростное шипение Минни:

— То, что ты сделала — в корне неправильно, Грослин. Эта «эгоистичная сука» пару часов назад спасла твою жизнь. И мою, кстати, тоже. И не раз уже. И если ты сейчас пойдёшь и прекратишь всё это таким способом — то подставишь всех нас, и вот тогда логичным будет спросить: «ради чего», собственно, всё это затевалось? Я её не оправдываю и не доверяю ей, как и ты. Но это не значит, что нужно «травить зверя», и злить её. Повторяю — она не в себе, так что ты сейчас увеличила возможность нашей смерти от её руки в сотни и сотни раз.

Син между тем медленно приподнялась с земли и попыталась сесть. Кровь тоненькой струйкой стекала из-под жгута на левой руке и сочилась из ранки во лбу. Голова раскалывалась — оказывается, когда тебя таскают за волосы, это действительно больно! И не просто больно, а адски больно, да ещё и обидно! В ушах шумело, а в животе гнездилась тупая боль. «Да-а, сестричка поработала на славу, — с досадой подумала Син. — Только и не хватало мне, что по дороге в Дарквилль мучиться от приступов гастрита и повышенного артериального давления!».

Однако Син понимала, что теоретически — действия сестры являлись вполне оправданными. Она и Минни доверили свои жизни особо опасной преступнице, она же не просто «играла» ими, но и до некоторой степени подвергала их регулярному и крайнему риску. Син потёрла голову здоровой рукой (на левой съехал жгут и поэтому снова пошла кровь), и попыталась сфокусировать взгляд в одной точке. Когда расплывчатая картинка, наконец, прояснилась, Син с удивлением увидела вцепившуюся в волосы Грослин Минни. Кареглазая сестра с остервенением шептала что-то на ухо золотистой блондинке:

— Поэтому успокойся, и давай не будем совершать одних и тех же ошибок? Если бы ты знала, как мне хочется всё бросить — ничуть не меньше, чем тебе. Но мы увязли в этой заднице уже настолько глубоко, что двигаться в обратном направлении просто не имеет смысла. В конце концов, это была всего лишь машина — так что подумай, Гро, чего ты хочешь больше: выбраться отсюда и забыть всё как старый ночной кошмар, или… Или провести остаток жизни в камере для умалишённых в «Ривер Бридж», потому что тому, что ты собираешься рассказать Ромирезу — поверит только он как непосредственный свидетель. И больше никто.

Гро с яростным воплем вывернулась из рук Минни и обвела обеих сестёр безумным взглядом:

— Господи, да вы посмотрите только — в кого мы превращаемся!? Откуда в нас это тупое насилие??? Что ты делаешь с нами Синайя, что ты творишь!?? Я не узнаю тебя — Минни, я не узнаю себя!!! Я больше не могу так, простите меня… Простите меня — все.

Громко всхлипывая, Грослин опустилась на колени и закрыла лицо руками. Через секунду всхлипы превратились в полноценный плач. Нервы Гро не выдержали, и все эмоции, скопившиеся у неё внутри за прошедшие несколько дней — выплеснулись наружу, словно неудержимый водопад. Она плакала и только бормотала невнятно: «Простите…О-о-о… прошу, простите меня…».

Минни не выдержала первой и подошла обнять сестру. Заключив Гро в объятия, девушка попыталась утешить светловолосую «жертву нервной системы»:

— Я прощаю тебя, Грослин. Конечно, прощаю. Мы все перенервничали сегодня, погорячились немного. Давайте успокоимся и соберём костёр, устроимся где-нибудь в лесу (только чтобы федералы нас не увидели раньше времени). — Минни улыбнулась и вытерла слёзы сестры тыльной стороной ладони. Гро попыталась улыбнуться, но тут же вспомнила о том, что только что натворила. Высвободившись из объятий Минни, Гро посмотрела в ту сторону, где ещё недавно лежала Син, жестоко избитая своей старшей сестрой. Она хотела попросить у неё прощения и как-то загладить получившийся конфликт, однако черноволосой девушки и след простыл.

Грослин позвала Син по имени несколько раз, но ответа не получила. Внезапно, девушка сама показалась из — за близлежащих деревьев. Вид у неё был угрюмый.

— Не кричи так — привлечёшь внимание с наручниками у пояса, — посоветовала Син сестре.

Девушки уставились на Синайю странным взглядом, так как она невозмутимо поправляла джинсы и водолазку — как будто и не было драки между ней и Гро. Та удивлённо приподняла брови:

— Что??? Сейчас мне действительно нужно было пописать — после такой «разборки»-то. Знаешь, Гро, я не уважаю людей, дерущихся не по правилам. А бить «лежачего» в живот — это не по правилам, запомни.

Спокойно взяв одну из двух больших сумок, которые девушки успели забрать с собой, Син перекинула её ремень через плечо — и, не говоря сёстрам ни слова, прихрамывая, направилась в чащу леса.

— Она права, — задумчиво произнесла Минни. — Скоро будет светать, надо найти какое-то место для отдыха и придумать — что делать дальше.

Схватив вторую сумку, Минни закинула её за спину и побежала догонять младшую сестру. «Да притормози ты хоть немного! Надо же посмотреть, не попала ли в раны грязь?! Эй, Синайя Кроу — ну, хватит уже!» — громким шёпотом на ходу звала её Минни.

Грослин сложила руки на груди и какое-то время стояла молча, обдумывая произошедшее. Ещё никогда, ни-ког-да — она не позволяла себе настолько сильно выходить из себя. Казалось, на неё влияет какой-то безмерный источник злобы и внутренней неудовлетворённости. Он словно дремлет в обычное время, но когда наступает ситуация подобная этой — начинает просыпаться, всё сильнее и сильнее источая на девушку свой мерзостный яд. Что это за источник — Гро не могла объяснить, но единственное, что ей оставалось — это надеяться на его «неземную» природу. В противном случае пришлось бы признать, что это она сама — Грослин Кроу, стремительно меняется в дурную сторону…