Академия льда и пламени

Глава 39. Сладкое предвкушение

Элеонора валь Грэйс

Напиток в бокале Элеоноры был красным, как кровь. Она медленно крутила тонкую ножку, наблюдая, как рубиновая жидкость оставляет тяжелые, маслянистые следы на хрустале.

Ложа стадиона для особых гостей была прекрасна. Мягкие кресла, навес от солнца, услужливые лакеи, готовые исполнить любой каприз. Здесь пахло деньгами и властью — тем самым воздухом, которым Элеонора дышала с рождения.

Рядом сидел Дориан. Он нервно теребил пуговицу на своем дорогом камзоле, то и дело вытирая потные ладони о брюки. Жалкий. Трясущийся. Он боялся поднять на невесту глаза после того, как утром она сорвалась и назвала его ничтожеством только за то, что он случайно пролил кофе на скатерть.

— Элли... — прошептал парень, опасливо косясь на неё. — Ты... ты все еще сердишься? Прости меня, я правда не хотел тебя расстраивать. Я буду стараться, обещаю.

Элеонора медленно повернула к нему голову и одарила самой лучезарной из своих улыбок. Бедняга. Он даже не догадывался, что сегодня ей абсолютно плевать на его неуклюжесть. Сегодня её мысли занимало нечто куда более грандиозное.

— Ну что ты, дорогой, — проворковала она, накрывая его дрожащую руку своей ладонью. — Я уже забыла. Все будет просто замечательно.

Дориан облегченно выдохнул, просияв, как медный таз.

— Правда? О, Элеонора, ты ангел! Я так боялся, что испортил тебе настроение перед гонкой.

— Никто не может испортить мне настроение сегодня, — ответила она, отворачиваясь, чтобы скрыть злую усмешку.

Девушка перевела взгляд на поле. Там, внизу, крошечные фигурки участников выстроились на стартовой линии.

Она сразу нашла её.

Даже отсюда, с высоты, Лиана Вуд выделялась. Эта нелепая серебристая макушка. Этот убогий комбинезон, в который её, наверное, нарядил Ален, пытаясь прикрыть нищету своей пассии. Соперница стояла рядом с ним, что-то говорила и смеялась.

«Смейся, Вуд. Смейся, пока можешь», — мысленно процедила Элеонора.

Внутри неё поднималась горячая, пьянящая волна. Это было лучше, чем бал. Лучше, чем любой светский прием. Это было предвкушение казни, на которой она была и судьей, и палачом, и главным зрителем. Никто, даже её так называемый "жених", не знал, какой сюрприз она подготовила. Дориан был слишком глуп и труслив для таких дел, поэтому Элеонора все сделала сама. И от осознания этого власть над ситуацией пьянила еще сильнее.

— Посмотри на неё, Дориан, — промурлыкала она, указывая веером вниз. — Посмотри, как она уверена в себе. Думает, что поймала удачу за хвост. Думает, что ей все позволено.

— Она неплохо летает, — пискнул Дориан, стараясь поддержать разговор, но боясь сказать лишнее. — В смысле, для новичка.

— Летает? — фыркнула Элеонора. — Стервятники тоже летают. Но их место возле падали, а не в небесах.

Она поднесла бинокль к глазам. Магическая оптика приблизила лицо Лианы Вуд так, словно та стояла в метре.

Элеонора видела её сосредоточенность. Видела, как та проверяет крепления на своей жалкой деревяшке. Видела, как Ален касается её плеча.

От этого жеста её передернуло. Ревность кольнула сердце острой иглой, но Элеонора быстро задавила это чувство. Скоро Ален поймет, какую ошибку он совершил. Когда от его драгоценной нищенки останется только мокрое место на брусчатке, он, возможно, погорюет пару дней. А потом вернется в реальность.

— На старт! — прогремел голос комментатора.

Элеонора подалась вперед, вцепившись в перила ложи. Ногти впились в бархат обивки.

— Давай, — шептала она, чувствуя, как дыхание сбивается от возбуждения. — Взлетай, птичка. Чем выше ты взлетишь, тем слаще будет звук твоего падения.

Гонка началась.

Двадцать бордов сорвались с места. Лиана рванула одной из первых. Элеонора видела, как она закладывает вираж, обходя соперников. Технично. Быстро. Дерзко.

Трибуны взревели. Толпа любила её. Это тупое стадо, которое всегда готово носить на руках выскочек.

«Кричите, кричите, — думала аристократка, не отрывая бинокля от фигурки соперницы. — Скоро ваши крики превратятся в вопли ужаса».

Она знала устройство "паразита", который внедрила в доску Лианы. Он был коварен. Он ждал, копил энергию её же собственной магии, чтобы в самый ответственный момент, когда нагрузка на стабилизатор станет пиковой, выплеснуть её обратно. Разрыв магического контура на скорости — это как взрыв бомбы. Доску просто разнесет в щепки.

Элеонора представляла этот момент в деталях.

Вот Вуд входит в «Мертвую петлю» — самый опасный участок трассы над ущельем. Высота — пятьдесят метров. Под ней — острые скалы. Скорость максимальная. Она давит на газ. Кристалл начинает пульсировать. Вибрация переходит в дрожь. А потом — вспышка. Треск дерева. Крик, который оборвется ударом о камни. И тишина. И Ален, который будет смотреть на это и понимать, что он не смог её спасти. Что он беспомощен.

Эта картина была настолько яркой, настолько сладкой, что у Элеоноры пересохло в горле. Она сделала глоток напитка, но он показался ей водой по сравнению с тем коктейлем эмоций, что бушевал в крови.

— Ну же, — торопила она время. — Не тяни. Умри. Просто умри и освободи этот мир от своего грязного присутствия.

Лиана Вуд обошла очередного соперника, вырываясь в лидеры. Она летела так, словно родилась в воздухе. Элеонору это бесило так сильно, что только распаляло её жажду крови.

— Она слишком быстрая, — пробормотал Дориан, нервно кусая губы. — Надеюсь, не выиграет. Ты расстроишься, если выиграет, так ведь?

— Её успех не будет долгим, — Элеонора улыбнулась, не отрывая взгляда от трассы. — Не волнуйся, милый. Она не выиграет. Даже не финиширует.

Аристократка снова припала к биноклю. Лиана приближалась к ущелью. Элеонора видела, как напрягся Ален, летящий следом.

— Давай, — шептала она, и её губы кривились в безумном оскале. — Падай, тварь. Падай! Я хочу видеть, как ты разобьешься!

Секунды растянулись в вечность. Элеонора не моргала, боясь пропустить этот миг триумфа. Миг, когда чертова выскочка превратится в кровавое воспоминание.