Агентство "Энигма"

Глава 22 Первый кирпичик

Бердников решил не откладывать дело в долгий ящик и уже на следующий день пригласил меня в магазин. До приёма пациентов было ещё несколько часов, поэтому я совершенно не опасался испортить сюрприз.

При виде обручальных колец немного растерялся. От разнообразия разбежались глаза, и я решил изучать все варианты по очереди. Уже после первого просмотренного десятка я понял, что мне нравятся варианты из белого золота. Но не простое гладкое колечко, а с крошечным бриллиантом.

— Николай, на цены даже не смотрите. Выбирайте то, что вам нравится, — прозвучал у меня за спиной голос Бердникова.

Да, цены действительно кусались, поэтому я невольно косился на них. Были здесь кольца и по восемьдесят пять тысяч, но они оказались слишком толстыми, а мне хотелось выбрать средний вариант, чтобы и не выглядело неуместно, но и не было слишком тонким. В конечном счёте я остановил свой выбор на изящной паре колец с бриллиантом.

— Белое золото пятьсот восемьдесят пятой пробы, в кольцо инкрустирован природный бриллиант в ноль целых пятнадцать сотых карата, — прокомментировала девушка, словно эта информация что-то для меня значила.

— Хороший выбор, — послышался у меня за спиной голос Бердникова. — Лина, оформи два таких кольца за счёт нашего магазина.

Моя покупка обошлась Роману Николаевичу в семьдесят восемь тысяч. Конечно, не целое состояние, он с лёгкостью мог позволить себе такие траты, но ведь никто и не просил его это делать. А для меня это хорошее подспорье, потому как у меня ещё полно расходов, которые потребуют денег. Никто не говорит, что свадьба будет завтра, но я очень надеюсь, что она всё-таки будет, а значит, нужно быть готовым к этому событию.

Казалось, я нигде не наследил, но уже на следующий день, стоило мне появиться на станции скорой помощи, меня догнал Анненков.

— Ярик, ты тут живёшь что ли? — ухмыльнулся я. — Если мне не кажется, у тебя сегодня выходной.

— А я решил заскочить на станцию перед началом смены и посмотреть в твои бесстыжие глаза. Ник, это как называется? Собрался жениться, а лучшего друга на свадьбу не зовёшь.

— Откуда информация на счёт свадьбы? — спросил я, стиснув зубы, чтобы сдержать себя в руках.

— Да вот, добрые люди подсказали, а то бы я и не знал вовсе, — ответил Ярик.

— Не такие уж они и добрые, раз подсказывают всякую ерунду. Жениться я пока ни на ком не собираюсь, хоть в планах такое мероприятие имеется, но пока даже точной даты нет, так что можешь быть спокоен — когда соберусь, непременно тебе сообщу, а пока буду наслаждаться холостяцкой жизнью.

— Ты и наслаждаться? — хмыкнул Ярик, и мне на миг стало даже обидно. Разве я не умею отдыхать?

— Ладно, а кто же тебе о свадьбе наплёл? — поинтересовался я.

— Есть у меня свои контактики, — отмахнулся друг.

— И всё же! — не уступал я, чувствуя, что ухватился за ниточку и близок к разгадке. Только бы не показать Анненкова, что я заинтересован, а то с него станется уйти в молчанку чтобы мне насолить. Придётся и дальше разыгрывать недовольство.

— Я с одной барышней прогуливался буквально вчера вечером, а она и проговорилась, что утром ты покупал обручальные кольца.

Так, тогда понятно откуда ветер дует. Надеюсь, девчонки ещё не проболтались Насте, иначе никакого сюрприза не получится. А то, что некоторые девушки не умеют держать язык за зубами, я уже убедился. Нужно реализовать свой план как можно скорее, но это требует подготовки.

В этот вечер сразу после работы меня ждало ещё одно важное дело: предстояло встретиться с владельцем помещения на проспекте Мира, где располагался мой кабинет, и показать ремонт.

— Вы проделали хорошую работу, Николай, я доволен, — произнёс мужчина, осмотрев помещение. — Но наш договор аренды я всё-таки решил расторгнуть.

— Карл Иванович, вас что-то смущает? — удивился я.

Внутри всё упало, потому как я представил, что вмиг потеряю возможность работать в кабинете, который принадлежал ещё отцу. Пусть у меня лично не было привязанности к этому месту, но в памяти реципиента осталось полно тёплых воспоминаний, которые поднимали настроение и повышали комфорт. Мне здесь было удобно, и клиенты уже привыкли идти сюда, а не в ювелирный магазин Бердникова или куда-то ещё.

— Я принял решение продать объект. Проблем он приносит много в последнее время, а выручка не настолько велика, чтобы переживать из-за этого, — произнёс Карл Иванович. — К тому же, не факт, что кто-то захочет арендовать это помещение после пожара.

— Но ведь мы всё восстановили.

— Именно поэтому я хочу продать его, пока у объекта сохранился приличный внешний вид.

— И сколько вы хотите за него?

— Четыре с половиной миллиона.

— Откуда такая цена? — возмутился я. — За трёшку в центре Дубровска… Я бы ещё понял, если бы это было в Яре, но у нас — это просто смешно.

— Можете смеяться сколько угодно, молодой человек, но уверяю вас, это помещение улетит за эту цену, словно горячий пирог, — заявил мужчина. — Сейчас, когда на рынке строительства случился коллапс, и фирма «Абсолют» временно не в состоянии строить новые объекты, старое жильё взлетит в цене.

Вот тебе и отголоски противостояния аристократов! Они там решают свои проблемы, а страдаем снова мы. И самое паршивое, что в ближайшее время особо ничего не изменится.

Я бы с радостью выкупил этот кабинет, да только где мне взять такую сумму? Сейчас у меня в десять раз меньше свободных денег, которые я могу потратить без вреда для своего положения.

Арбузов! Эта мысль появилась в моём сознании сразу, как я подумал о деньгах. Бердников обещал замолвить словечко, но я и сам кое-что могу, ведь совсем недавно спас его ногу, а то и жизнь после попадания в капкан.

— Я готов выкупить у вас помещение, — заявил я. — Дайте мне день, и я всё решу.

— Учтите, я хочу получить всю сумму сразу, — хитро сощурился мужчина.

— Не волнуйтесь, завтра вечером я принесу деньги.

В обед, когда у меня появился небольшой перерыв между вызовами, я на скорую руку перекусил в ближайшем кафе и направился на встречу с Арбузовым. Банкир восседал в роскошном кожаном кресле за столом из красного дерева, добытого явно не в Дубровске, а заказанного из-за границы. После того случая в охотничьем домике я автоматически начал подмечать подобные детали.

Услышав, что мне нужно попасть к нему на приём, а дело не терпит отлагательства, Юрий Викторович любезно согласился уделить мне несколько минут в свой обеденный перерыв.

— Николай Александрович, вы ставите меня в неловкое положение, — признался банкир, выслушав мою просьбу. — Вы дважды спасали меня, и я перед вами в долгу. К тому же, мы давали клятву союзника, но теперь, когда нас связывают деловые отношения, я даже не знаю как поступить. Надеюсь, вы понимаете разницу между деловыми отношениями и личными? Я бы с радостью дал вам четыре миллиона, но это нанесёт существенный ущерб моему состоянию, поэтому могу лишь дать деньги в рост на десятую часть от нужной вам суммы. Какой срок вас интересует? Готов ждать сколько потребуется.

— Благодарю, Юрий Викторович. Думаю, за три года я смогу отдать вам всю сумму, но пусть будет четыре года.

— Четыре миллиона на четыре года. Звучит отлично! — просиял банкир.

Ещё бы не отлично ему звучало! Мне придётся вернуть ему на четыреста тысяч больше, а это немалая переплата. С другой стороны, я получаю здание, в котором привык работать, куда привыкли ходить клиенты и теперь не буду тратиться на аренду. Да, останется оплата по счетам, но тысяч двадцать каждый месяц я буду экономить на оплате аренды и отдавать их вместе с остальными выплатами.

— Итого, месячная плата составит девяносто две тысячи, — заявил Арбузов.

— Годится. Куда поставить свою подпись?

Из отделения банка я вышел с договором и приличной суммой денег. Лёня встречал меня у входа, потому как желающих позариться на такую сумму в Дубровске может найтись огромное количество. Только когда я передал деньги Карлу Ивановичу и получил бумаги, подтверждающие моё владение кабинетом, я выдохнул спокойно. Теперь можно возвращаться в знакомые стены, которые с этих пор действительно родные. Кабинет мой!

Я заскочил в ювелирный магазин, где сегодня пациентов принимала Настя. У входа встретил консультантов, которые с интересом посмотрели на меня, словно ждали, что я буду делать предложение прямо сейчас.

Лёня ждал меня в кабинете, но толком обсдуить с ним свои планы мне не удалось, потому как меня перебил Бердников.

— Ник, у меня есть деловое предложение, — произнёс Роман Николаевич. — Прости за фамильярность, но мы столько всего пережили, что без посторонних вполне позволительно общаться как старым друзьям.

— Приятно слышать, — отозвался я, насторожившись, потому как со знатью всегда нужно быть начеку, даже если это Бердников. — В чём заключается предложение?

— Я ведь вернулся с охоты не с пустыми руками. Мне удалось выбить себе право приоритетного выкупа офисного здания Бальзаминова. Когда государство выставит его на продажу, а оно непременно это сделает, я буду первым в списке, кто сможет его приобрести, что я и намереваюсь сделать.

— А это здание точно безопасно и соответствует нормам?

— Абсолютно! Бальзаминовы сами решили устроить пожар, чтобы замести следы, потому возгорание оказалось настолько сильным. Да, придётся потратить пару миллионов на ремонт и ещё столько же выложить артефакторам, чтобы обеспечить безопасность работников и посетителей. Но мне будет стоить больших усилий убедить клиентов в безопасности здания, поэтому не должно быть никаких инцидентов, которые подорвут репутацию.

— Роман Николаевич, при всём уважении, нет. Сама суть кабинета заключается в том, чтобы пациенты могли посещать целителя, не привлекая лишнего внимания. В офисном здании будет такая текучка в рабочие часы, что ни о какой конфиденциальности не может быть и речи.

— Очень жаль. В любом случае, это не отменяет моего предложения на счёт работы в ювелирном магазине. Конечно, особой рекламы не вышло, но я готов продолжить наше сотрудничество.

— Да, на счёт аренды! — спохватился я. — Совершенно замотался и забыл сказать. В следующем месяце мы планируем переезжать. Сегодня я выкупил кабинет на проспекте Мира, так что со следующего месяца мы приведём там всё в порядок и будем вас ждать там. Разумеется, для вашей семьи мои услуги бесплатны.

— Благодарю! Непременно воспользуемся приглашением, — ответил мужчина. На какое-то мгновение мне даже показалось, что он расстроен.

Увы, нет времени горевать по чувствам аристократа, мне нужно довести свой план до конца.

— Лёня, можно тебя на минуту? — мы с братом вышли на улицу, чтобы обсудить детали моего сюрприза, но как оказалось, Лёне самому было чем меня удивить.

— Знаешь, Ник, я принял решение закрыть агентство, — неожиданно признался он, прежде чем я успел сказать хоть слово. Судя по всему, эта новость сильно тревожила его, и ему нужно было с кем-то поделиться.

— Как так? Ты же горел этим.

— Горел, — согласился брат. — Да весь выгорел. Я рассчитывал, что нашёл хорошее занятие, которое будет и полезным, и прибыльным, а на деле мы понесли убытков больше, чем заработали. Ещё и Муха погиб. Знаю, ты сейчас снова примешься меня критиковать, что я без устали вспоминаю о нём, но в конкретном случае это уместно. И потом, а кого ловить? Все могущественные преступники либо мертвы, либо на каторге, а с мелкими справятся хранители порядка. Агентство показало себя практически бесполезным, потому как все самые громкие дела ты раскрыл в одиночку.

— И чем думаешь заниматься?

— Развивать наше семейное дело, — улыбнулся брат. — Тебе ведь нужен второй охранник на смену Ардатьеву? Вот я и займу это место, если ты не против. Теперь, когда твой кабинет работает ежедневно, тебе понадобятся два специалиста.

Да, об этом я как-то не подумал. Раньше Пётр работал два дня через два. Затем, когда в кабинете стала работать Настя, его периодически подменял кто-то из парней. А теперь у нас получался идеальный график. Правда, не помешало бы поискать администратора на подмену Регины, но с этим справлюсь как-нибудь позже. На крайний случай попрошу у Бердникова кого-то из девчонок, работающих в ювелирном магазине. Разумеется, придётся провести инструктаж, взять подписку о неразглашении персональной информации пациентов и подписать договор, но это уже детали.

— Знаешь, а я тебя поддержу, — произнёс я, чтобы разбавить повисшую паузу. — Я только хотел сказать, что решил выйти из агентства. Слишком много сил оно отнимает, да и ты прав, пусть аристократы сами разбираются со своими проблемами, а у нас и своих дел достаточно.

Разумеется, на моё решение повлияла встреча с отцом Насти, но говорить об этом я не стал. Всё-таки основная причина прозвучала, и этого будет вполне достаточно.

— Кстати, я вот зачем тебя позвал: на завтра мне понадобится тоя помощь.

Я пересказал брату свой план, в котором ему отводилась важная роль. Вечером после смены я должен был заехать в кабинет, провести Настю домой и по пути устроить сюрприз, но оказалось, что сюрприз ждал меня с утра. Причём, не самый приятный.

— Павлов! Ты ведь завтра выходной? — обрадовался Шмелёв, встретив меня в коридоре станции. — До разговора с вами ещё был, но чувствую, что это ненадолго.

Ох, не верю, что заведующий искренне радуется за меня, наверняка здесь что-то не так. Явно здесь какой-то подвох.

— Правильно чувствуешь! — подтвердил он мои опасения. — Если решишь бросить целительство, попробуй свои силы в предсказании.

— Аристарх Феофанович, давайте сразу перейдём к делу, которое безнадёжно испортит мой выходной день.

— Завтра состоится судебное заседание, от нас нужен целитель.

— Так это заботы больницы, мы там каким боком?

— Таким, что у Шеншина проблемы с кадрами, и он попросил меня подсобить.

— А у нас, выходит, полно людей?

— Слушай, Павлов, не прибедняйся! Неужели мы не можем помочь, если есть такая возможность? Завтра на десять часов утра заседание. Быть на месте за пятнадцать минут до начала мероприятия. Обеспечишь безопасность присутствующих, и считай, я тебе прощу твои бесконечные больничные.

Ух, как же хочется пустить в дело путёвку в санаторий, чтобы позлить Шмелёва, но я его понимал — не снимать же людей с дежурства? И потом, мне и самому хотелось узнать чем же закончится история с разделом арестованного имущества и переделом сфер влияния.

Изъятая у Любимовых и Бальзаминовых собственность, а также имущество Потехиных, должно было уйти с молотка, потому как государству эти роскошные особняки были не нужны, а предприятия можно и продать инвесторам, способным заплатить хорошую цену и обеспечить бесперебойную работу. Но сначала нужно узаконить переход имущества беглецов и уничтоженной семьи, и для этого собиралось судебное заседание.

Я понимал, что там будет горячо, но когда пришёл на заседание, понял, что в зале кипят не меньшие страсти. На самом деле, судьба имущества была предрешена аристократами. Митрофановы выбили себе долю Любимовых и планировали ещё больше укрепить свои позиции в сфере торговли. Разумеется, государству не нравилась такая ситуация, и оно с радостью организовало бы конкуренцию, но не продавать долю Митрофановым было неразумно, а найти других конкурентов, способных выкупить бизнес — практически нереально.

— Юрий Викторович, не могли бы вы одолжить мне солидную сумму лет на пять? — елейным голосом произнёс неизвестный мне мужчина. — Как только я получу проценты, сразу вам отдам. Возможно, даже раньше, чем через названный срок.

— И сколько же вам нужно? — невозмутимо поинтересовался Арбузов, но зная банкира, я уже понял, что он взял просителя в оборот и готовится раскрутить его на хорошие проценты.

— Пятнадцать миллионов, больше не попрошу, — прозвучал смелый ответ.

— Господин Кривошеев, позвольте полюбопытствовать, и зачем же вам такие деньги? Неужели вы решили приобрести себе роскошный особняк Любимовых?

— Особняк Любимовых меня не инетресует, а вот их бизнес… Я бы приобрёл себе их долю. Поверьте, под моим началом он будет приносить хорошие деньги, и я смогу быстро отбить вложения.

На лице Арбузова не дёрнулся ни один мускул, хотя я точно знал, что сейчас в глубине души банкира шёл незримый бой. Юрий Викторович прекрасно знал, что Митрофанов нацелился на эту долю, а переходить дорогу своему союзнику и многолетнему партнёру никак не хотелось. Не хватало ещё потерять такого клиента! Если Митрофанов найдёт другого финансового партнёра, это не будет катастрофой, но болезненным ударом — вполне. С другой стороны, Арбузов понимал, что теряет отличную возможность заработать. Десять процентов в год, а не как для меня на весь срок — это семь с половиной миллионов за пять лет! Разумеется, Кривошеев постарается поскорее выплатить всю сумму, и на деле чистая выручка будет заметно меньше, но даже три миллиона всего с одной сделки окажутся неплохим подспорьем.

Арбузов посмотрел на Митрофанова и заметил как Валерий Николаевич буравит его взглдяом. Пусть он не мог слышать деталей беседы конкурента с банкиром, судя по всему, торговец отлично понимал о чём они могут говорить.

— Боюсь, эта сумма для меня пока неподъёмна. Видите ли, я только что заключил пару удачных сделок, и активы практически на нуле. И потом, такую сумму давать на длительный срок — это большой риск.

— Я оплачу страховку! — с жаром ответил мужчина.

— Максим Евгеньевич, давайте вернёмся к этому разговору через неделю и обсудим детали в более удобной обстановке, — предложил Арбузов.

— Через неделю будет уже поздно, — едва не взвыл мужчина. Да, Арбзуов его дожал. Если бы не Митрофанов, банкир мог бы заключать контракт и праздновать сверхприбыль, но у Юрия Викторовича пропало всякое желание рисковать. И потом, когда имущество беглецов пойдёт с молотка, очень может быть, что деньги Арбузова найдут применение, ведь помимо сговорившихся аристократов есть и те, кто захочет составить им конкуренцию. В таком случае, собственных денег может оказаться недостаточно, и тогда настанет через Арбузова сказать своё слово и поддержать тех, кто ему выгоден. Да, на первый взгляд эта игра была понятна, но стоит окунуться в неё с головой, побороться с остальными аристо, и вмиг станет ясно как много там подводных камней.

Вполне ожидаемо имущество преступников перешло в собственность государства. Никого из родственников этих лиц в зале не оказалось, поэтому моё присутствие оказалось чистой формальностью.

Наконец, дело дошло до рассмотрения имущества Потехиных.

— Если ни у кого нет возражений, имущество семьи Потехиных, а именно, особняк, парк автомобилей и строительная компания «Абсолют» с её активами и обязательствами переходит в собственность государства.

— У меня есть возражение! — послышался у входа в зал знакомый женский голос. Все обернулись, а я уже понимал кого увижу. Голос своей одногруппницы я узнал без особого труда.

— Будьте добры, представьтесь! — произнесла судья, устремив взгляд на девушку.

— Свердлова Лия Витальевна, — произнесла она. — Мать единственного наследника Потехиных, Арсения Свердлова.