Агентство "Энигма"

Глава 11 Пламя вражды

— Ник, там звонил человек Столбова, спрашивает на какое время у тебя есть возможность записать его на приём, — произнесла Рина и замерла, увидев нас с Настей.

Мы с Шумской немедленно отстранились друг от друга, но было уже поздно.

— Прошу прощения, кажется, мне нужно было постучать.

— Всё в порядке, — ответил я, стараясь сделать вид, что нисколько не смутился происходящему, и мгновенно переключился на работу. — Ты говоришь, Столбов хочет попасть на приём? Скажи, что я готов принять его в любое время. Могу даже сейчас подъехать к нему в особняк, если ему будет удобно.

— Поняла, — ответила девушка и с виноватым видом удалилась.

— Мне тоже пора, — смущённо ответила Шумская и поспешила на выход.

— Настя! — позвал я её, но она уже скрылась за дверью и сделала вид, что не услышала.

Я не стал останавливать её, потому как девушке нужно было разобраться в своих чувствах и мыслях.

Мне тоже было над чем подумать. Если раньше в этом мире я полагался в основном только на себя, то рано или поздно у меня появится своя собственная семья. Нет, не Лёня и не Галина Юрьевна, а жена и дети, о которых нужно заботиться. Может, даже не получится с Шумской, но рано или поздно это произойдёт. Я не собираюсь идти по тому же пути, что в прошлой жизни и оставаться никому не нужным одиночкой.

Да, до этого я заботился о брате и матери настоящего Николая, но это был немного иной случай.

Но мне кажется, что я слишком тороплюсь. Нужно поговорить с Настей и выяснить наши отношения, пока она не придумала никаких глупостей. При этом было бы неплохо не надавить, чтобы девушка не замкнулась в себе. Ох, уж этот баланс во всём…

Раз уж сейчас всё равно ничего не смогу сделать для решения личных вопросов, наведаюсь к Столбову и попытаюсь узнать у него в чём заключается его интерес к моей персоне.

Георгий Яковлевич сделал благородный жест и прислал за мной машину с водителем. Знает, что я перешёл в разряд пешеходов, и не захотел доставлять мне проблем.

Я нисколько не боялся ехать к Столбову, потому как этот человек был многим мне обязан, да и всё время борьбы с Серым кардиналом мы невольно были по одну сторону баррикад. Но даже так я перестраховался и сообщил о своих планах Ардатьеву, а тот уведомил Лёню. Если со мной что случится, брат знает где меня искать.

Изучив местную знать, я уже понял, что иначе с ними нельзя — всегда нужно иметь запасной план, а лучше несколько вариантов, потому как мои ходы тоже могут просчитать наперёд и принять контрмеры. Я ведь не знаю что такого наговорил брат. Собственно, я ему звонил, чтобы понять к чему готовиться во время разговора с аристократом, но брат, как обычно, не взял трубку. Звонок Мухину тоже ничего не дал — Рома был у себя дома, а брата видел несколько часов назад. Я уже начал беспокоиться за Лёню, ведь тот мог ляпнуть лишнего и влезть в неприятности. Что, если сейчас он находится в подвале Столбова, а я еду в расставленную для меня ловушку?

— Николай Александрович, прошу! — вежливо улыбнулся мне охранник Столбова и открыл передо мной дверь в салон автомобиля.

Надо же! И за какие заслуги такая честь? Как будто дужку для мышеловки поднимают и с улыбочкой приглашают за бесплатным сыром.

Я отлично знал где находится поместье Столбовых, потому немного напрягся, когда оказалось, что мы ехали не туда.

— Господин Павлов, не волнуйтесь, — произнёс охранник, заметив мой взгляд. — Георгий Яковлевич не хочет привлекать лишнее внимание вашим визитом.

— А то, что он прислал за мной один из своих личных автомобилей — это не лишнее внимание?

— Мало ли зачем Столбову понадобился целитель, — ухмыльнулся мужчина. — И потом, разве уследишь за всеми машинами? В любом случае, мы направляемся в загородный дом, принадлежащий Столбовым. Но вас это не должно беспокоить — обратно мы привезём вас к воротам вашего дома, так что этот нюанс не доставит вам сложностей.

Очень на это надеюсь! У меня уже есть опыт по экстренному покиданию автомобиля, но повторять его не хотелось.

К загородному дому Столбовых мы ехали не меньше пятнадцати минут. Это было достаточно оживлённое место, где домики ютились на лесной опушке, окружённой высокими соснами. Помимо дома Столбова здесь было ещё с дюжину домиков знатных людей, но сейчас почти все они пустовали, если не считать охранников и егерей, живших здесь круглый год и присматривающих за порядком, чтобы хозяева в любой момент могли приехать на всё готовое.

Парковка возле дома оказалась занята машинами, поэтому водитель остановил немного в стороне и высадил нас. Выйдя на улицу, я насчитал шесть автомобилей самых разных моделей. Общего у них было только то, что все были из дорогого сегмента. Если сначала мне показалось, что все машины принадлежат Столбовым, то сейчас я понял, что это не так. Я узнал одного из водителей Бердниковых, а у самого края парковки располагался бронированный автомобиль Бенуа.

— Георгий Яковлевич сейчас занят и не сможет вас принять, но он просил дождаться его, — произнёс распорядитель Столбова, когда мы подошли к дому.

Не сомневаюсь. Судя по количеству машин, либо Столбовы решили устроить закрытую вечеринку, либо собирают важное совещание. И судя по отсутствию музыки и радостных возгласов гостей, я склоняюсь ко второму варианту.

Меня провели в небольшой кабинет, где я с удовольствием расположился в уютном мягком кресле. Почему-то оказавшись в помещении я заметно расслабился, а тревога отступила. Я даже повертел головой в поисках драгоценных камней, которые оказывали успокаивающее воздействие, но если они и были здесь, я их не увидел.

— Николай, со мной выходили на связь ребята из твоего агентства, — сурово произнёс Георгий Яковлевич, неожиданно ворвавшись в комнату, а я мысленно попытался понять что такого мог наговорить Лёня, что мне потребовалось срочно явиться на беседу. Надеюсь, ничего непоправимого.

— Георгий Яковлевич… — начал я, чтобы попытаться сгладить углы, но Столбов меня перебил.

— Подожди! — перебил меня Столбов. — То, что им удалось собрать на счёт той аварии — это настоящая находка. Теперь я точно знаю кто стоит за покушением на жизнь моей дочери и сына Митрофанова.

Ничего себе! Надеюсь, Лёня не наделал ошибок, иначе из-за неправильной информации может разгореться серьёзный пожар вражды. Лично я не хочу, чтобы из-за нашей ошибки лилась кровь.

— Вы считаете, что это Потехины?

— Полностью в этом уверен. У меня были мысли на тот счёт, что их могли подставить, чтобы развязать очередную вражду и ослабить сразу несколько знатных семей, но теперь я склоняюсь к мысли, что это всё ерунда. Сразу несколько признаков указывают на то, что это дело рук Потехиных. А сегодня я получил очередное подтверждение того, что они не смирились с поражением и продолжают строить козни. Мой будущий зять, Артём Митрофанов погиб, упав с высоты. Очевидцы утверждают, что на него набросился какой-то умалишённый и вытолкнул его из окна третьего этажа одного из офисных зданий в центре Дубровска. Они оба погибли, поэтому ни я, ни Валерий Николаевич не смогли допросить убийцу.

— Но его личность установили?

— Да, твои парни справились достаточно быстро.

Вдвойне удивительно слышать. Такое впечатление, что речь идёт совсем о других людях.

— Николай, я буду говорить без ложных любезностей и лишних речевых оборотов. Это война. Открытая война, которая объявлена семьям Столбовых и Митрофановых. Уверен, тот же вызов будет брошен и остальным знатным семьям Дубровска, если мы не выстоим. Именно поэтому сегодня здесь собрались люди, на которых я могу рассчитывать. Только что я переговорил с главами семей Бердниковых и Бенуа…

Оглушительный взрыв заставил Столбова замолчать. Судя по всему, что-то сдетонировало на улице, потому как взрывной волной вынесло окно в кабинете, а осколками оцарапало лицо Георгия Яковлевича и руку, которой от машинально попытался прикрыться от опасности.

Мне повезло больше. Осколки изрезали одежду, но явных ран на теле не обнаружилось. Но даже так я не спешил подниматься. Схватив Столбова за шиворот, я оттащил его в коридор и принялся за диагностику. К нам уже бежали люди из его охраны, но мужчина замахал руками.

— Я в порядке! Пара царапин не в счёт!

— Позвольте я всё-таки проверю, — настаивал я. Проблема может быть не только в порезах. Из-за неожиданности у пожилого человека могло прихватить сердце. Пусть сейчас он находится в шоковом состоянии и не чувствует этого, но когда хватится, меня может не оказаться рядом, а потом будет уже поздно. На всякий случай я сразу направил в тело хозяина дома успокоительную волну энергии, а следующей порцией силы стимулировал работу сердца.

— Николай, брось меня и займись теми, кому помощь может понадобиться больше, чем мне! — приказал Столбов.

Мне совершенно не нравилось, когда мной командуют, но сейчас Георгий Яковлевич был совершенно прав. Он практически не пострадал, а короткими взмахами рук вокруг порезов я остановил кровотечение и уже направил в них целительную энергию. Раны от стекла заживают плохо, но для целителя это не помеха.

Поднявшись, я разминулся с охранником и побежал вниз по ступеням к выходу из дома. Надеюсь, второй раз уже не рванёт, иначе я могу оказаться в самом эпицентре взрыва.

Внизу суетились люди. Я едва не столкнулся с одним из охранников у самой лестницы, чудом увернулся и выскочил на улицу.

Взорвалась машина, по моим наблюдениям, принадлежащая Бенуа. Сейчас она пылала, выбрасывая в небо плотный чёрный столп дыма, а рядом лежали люди, которых зацепило осколками. Два тела накрыли покрывалами, а ещё трое пострадавших были живы и нуждались в помощи.

Я присел рядом с одним из них и запустил диагностику. Взрывная травма, повреждены барабанные перепонки, рваная рана на правом бедре и в брюшной полости. Нужно остановить кровотечение, очистить рану от посторонних предметов, обеззаразить, и тогда уже приступать к заживлению. Даже в моей практике были такие недоумки, которые торопились и заживляли внутри пациентов грязь и посторонние предметы, а потом возникали нагноения и серьёзные проблемы.

Тот же Завьялов как-то умудрился заживить своему пациенту раны от осколков диска, слетевшего с угловой шлифовальной машины. При этом парень даже не удосужился убедиться, что внутри пациента не осталось осколков. Как итог, через три дня пациента в тяжёлом состоянии пришлось оперировать. Я хорошо помнил тот случай, потому как мне приходилось ассистировать Жарову, а Дёмушку тогда и на порог операционной не пустили.

— А-ар! Уши! — закричал мужчина, когда я занялся его ранами.

— Сейчас всё сделаю, потерпи! — приказал я и разделил потоки силы на три части. Два потока были направлены на раны, а третий обезболивал и действовал как успокоительное. Судя по всему, с ушами проблема куда более серьёзная, и потребуется полноценная операция, а сейчас, когда я один, а проблем много, провести её не представляется возможным. Пока я буду возиться с барабанными перепонками, он просто истечёт кровью. Я уже не говорю об остальных, кому помощь нужна не меньше. Я видел целителя, который выбежал из дома Столбова, но ему не помешает поддержка. Даже если сюда вызовут «скорую», она примчится не раньше, чем через полчаса — дорога сюда неблизкая.

Мой пациент уснул, а я убедился, что он в порядке и переключил внимание на следующего больного. Этому повезло чуть больше. Видимо, он оказался далеко от машины, и его задело лишь частично. У меня ушло всего несколько минут на то, чтобы помочь ему.

— Сюда, скорее! — я обернулся на голос и заметил человека, который сжимал окровавленную культю, принадлежащую не ему.

— Что тут? — спросил я, хотя и сам успел оценить ситуацию.

— Ему оторвало руку! — голосом, в котором читалась паника, ответил мне человек, звавший на помощь.

Пациент находился без сознания. Видимо, отключился из-за сильной боли. Его костюм был залит кровью, и действовать нужно было очень быстро.

— Давай помогу! — послышался сзади голос того самого целителя, которого я уже видел краем глаза. — Я остановлю кровотечение, а ты займись заживлением раны и сосудами, чтобы избежать тромбоза…

— Погоди! Мы ведь можем спасти его руку.

— Шутишь? Он потерял столько крови, и просто не доживёт до конца процедуры. И потом, мы даже не знаем где его оторванная конечность.

— Кто-нибудь видел руку этого парня? — громко поинтересовался я, привлекая внимание окружающих.

— Это она? — робко ответил огромный детина, покосившись в сторону.

Нам повезло, и недостающая часть тела бедолаги нашлась достаточно быстро всего в двух шагах от пострадавшего. Дальше началось самое сложное. Из аптечки ближайшей машины нам притащили раствор для обеззараживания. Самого стойкого водителя я взял себе в ассистенты. Ему предстояло работать с медикаментами и облегчать нашу работу.

— Ты прав, он потерял много крови, — согласился я, обращаясь к своему собрату по ремеслу. — Но если мы займёмся сращиванием вместе, то можем успеть. Рискнём?

— Пусть это и безумие, но я в деле! — отозвался парень.

Мы сращивали руку сосуд за сосудом и сухожилие за сухожилием. Задача эта оказалась не из простых, приходилось постоянно очищать рану, останавливать кровотечение, запускать регенерацию. Даже после того, как мы закончили, пришлось надёжно зафиксировать руку и перебинтовать повязкой, пропитанной лекарственными настойками. Сейчас любое повреждение могло похоронить наши труды, а когда этот бедолага очнётся, наверняка захочет пошевелить рукой. Нужно не позволить ему свести к нулю всё, за что мы боролись.

— Поверить не могу, что мы успели! — выпалил мой напарник и с шумом выдохнул. — Но на вознаграждение рассчитывать не стоит — этот парень не из числа знати, он обычный водитель у Столбовых.

— А какая разница? Если он из простолюдинов, то ему не нужно помогать? — отозвался я. — Если он водитель, ему наверняка пригодится рука, чтобы сжимать баранку. Да и как он будет кормить семью, оставшись без руки?

— Нет, это я так, к слову, — отмахнулся парень.

Целители тем и выделяются, что часто думают о своих пациентах и переживают. Помню как Тихоновна сокрушалась о судьбе одного из металлургов, когда после травмы он не мог вернуться в родной цех. Как только она ни старалась спасти его судьбу! В итоге парня перевели на другую работу, но оставили на производстве, и Леонова считала это своим достижением.

Дом понемногу приходил в себя после происшествия. Все, кому нужна была помощь, её получили. Пожар затушили, а разбитые стёкла убрали и временно затянули пустые оконные рамы плотной тканью. Сейчас, в середине весны, было достаточно тепло, чтобы позволить себе такое решение.

Сейчас Столбову было явно не до меня, поэтому я занимался тем, что поддерживал взволнованных гостей. Через несколько минут прибыла «скорая», которой мы передали пострадавших, а следом за «белыми крылышками» примчались и стражи порядка. Ещё несколько часов у них ушло, чтобы допросить всех свидетелей. Среди стражей порядка я заметил и чёрные плащи службы имперской безопасности, но Короткова не встретил.

Было около полуночи, когда ко мне подошёл Столбов.

— Господин Павлов, позвольте выразить вам свою благодарность, — заявил хозяин дома. — То, что вы не растерялись и не остались в стороне, лишний раз говорит о вашем профессионализме и лояльности моей семье.

— Я всего лишь выполнял свою обязанность целителя, — отозвался я.

— И всё равно, это многое говорит о вас, — упорствовал Столбов.

— Жаль, что не всем удалось помочь. Для кого-то было слишком поздно.

— Да, мы позаботимся о семьях погибших. Кстати, Шарль Бенуа погиб вместе с водителем и охранником, они находились в машине в момент взрыва, — сообщил мне печальную новость Георгий Яковлевич. — А Бердникова зацепило осколками. Увы, он тоже не выжил.

— Это тяжёлая утрата. Увы, я не был близко знаком с Шарлем, но Роман Николаевич… Это был светлый человек, который многое сделал для меня.

— Именно поэтому мы не можем оставить это просто так. Отойдём на пару слов!

Столбов повёл меня в свой домик, только не на верхний этаж, а в подвал, где также оказалось достаточно просторно. Мы миновали копию его гостиной, где собрались гости, и прошли прямиком в его кабинет. Я не совсем понимал зачем Георгию Яковлевичу понадобилось пообщаться со мной. Особенно сейчас, когда уже глубокая ночь, а его ждёт ещё масса неотложных дел.

— Что ты знаешь о местной знати? — задал мне отчасти провокационный вопрос Георгий Яковлевич, когда нам принесли горячего чая с мятой.

— Смотря кем конкретно вы интересуетесь, — уклончиво ответил я, вызвав у собеседника добродушную ухмылку.

— Нет, я не буду пытаться выведать у тебя чьи-либо секреты. Уверен, я и так их знаю, потому как на моём уровне общения куда больше информаторов. Я хочу узнать в общем. Как появилась знать, какая расстановка сил?

— Думаю, будет лучше, если вы сами об этом расскажете, потому как моих знаний явно недостаточно, — честно признался я.

— Так я и думал, — покачал головой мужчина. — Видишь ли, знатные семьи формировались на протяжении веков. Да, многие растворились в веках, как Збруевы, Гаврииловы, Рубиновы… В своё время, эти фамилии были на слуху, но прошло каких-то лет триста, и не осталось ни одного представителя этой семьи, лишь их дальние родственники. Но я отошёл от темы.

Столбов набрал воздуха в грудь перед тем, как продолжить и вернулся к той мысли, с которой начинал.

— Знать формировалась веками. Эти люди зарабатывали капиталы и теряли всё, начинали с нуля, или стартовали с приличной финансовой подушкой, доставшейся от предшественников. Так или иначе, в наши дни аристократы контролируют три четверти финансов и производственных мощностей Дубровска. Но если старая школа сохранила изысканные манеры, хоть какие-то элементарные правила бизнеса и старается соблюдать закон, то новые аристократы придерживаются совсем иных взглядов. Новая аристократия зародилась три десятка лет назад во время, так скажем, сильного политического и экономического кризиса в империи. Они обогатились за счёт государства, мелких предпринимателей и ослабших из-за кризиса аристо. Да, десятки семей были истреблены под корень в те тёмные годы, но многим удалось выстоять и стать ещё сильнее. То, что происходит сейчас, очень напоминает те годы, только у происходящего есть несколько существенных отличий.

— Сильная спираль власти? — догадался я.

— Да, это один из факторов. — Императору явно не понравится открытая война между его подчинёнными внутри государства. Можете быть уверены, что имперские ищейки перевернут здесь всю землю и примутся искать виновных, но они мне и так известны. Потехины инициировали убийство Митрофанова-младшего и знали, что их союзники отреагируют. Они заложили взрывчатку в машину одного из участников и позаботились, чтобы предсказатели не заметили опасность. Пусть мы приняли все меры, чтобы выбрать максимально непредсказуемое место встречи, им удалось нас переиграть и нанести очередной болезненный удар. Война только началась, а мы уже проигрываем.

— Думаю, это недоразумение быстро прекратится, когда мы выведем виновных на чистую воду. Именно этого я и хочу от агентства «Энигма»! — заявил Столбов. — Пока мои руки связаны, а люди заняты тем, чтобы обезопасить членов моей семьи. У нас недостаточно сил, чтобы свернуть шею этой Гидре, поэтому я рассчитываю, что сбором улик займётесь вы. «Энигма» уже хорошо зарекомендовала себя, когда собирала улики об аварии.

Отлично! Столбовы, Бердниковы и Бенуа не могут уничтожить Потехиных, поэтому рассчитывают, что это сделаем мы — пять человек, у которых нет ни оружия, ни серьёзных боевых навыков. Понятно, что сделать это нужно не в открытом бою, а посредством сбора неопровержимых доказательств виновности Потехиных, но легче от этого не становится.

— Я не могу вам обещать, что мы справимся, но сделаем всё, что в наших силах, чтобы остановить Потехиных, — пообещал я.

— Я в тебе не ошибся, Николай. Ты прекрасно понимаешь, что нас перебьют по одиночке, если мы не объединимся.

— Георгий Яковлевич, я одного не могу взять в толк. Зачем вы рассказываете это всё мне вместо того, чтобы общаться с членами своей семьи? Вы ведь не зря их позвали сюда? Наверняка вы хотите обсудить результаты переговоров с представителями двух влиятельных семейств…

— Вы очень наблюдательный молодой человек, что ещё раз подтверждает мои догадки. — ухмыльнулся мужчина. — Но я назову тебе причину. Я слежу за тобой и понимаю, что скоро ты станешь одним из нас. Пройдёт пять, десять или пятнадцать лет, но ты займёшь место среди знати, став рядом с Вельским, или даже затмишь его.

«И поэтому ты пытаешься сделать из меня расходный материал в своей борьбе, чтобы отсрочить этот момент, или избежать его вовсе» — мелькнуло у меня в голове, но вслух я этого не произнёс.

— Я верю, что ты не станешь таким, как «новые» аристо, потому как у тебя есть честь. А значит, с тобой можно иметь дело. А сейчас, когда ты знаешь что делать, я не буду тебя задерживать и всё же поговорю с гостями и членами моей семьи. Уверен, нам всем есть что сказать друг другу.