Агентство "Энигма"

Глава 13 Опасности профессии

Следующая неделя оказалась невероятно нервной. Я прекрасно понимал, что сильные мира сего не просто вынашивают планы, но и активно работают над их реализацией, а мы совершенно не знаем откуда ждать удара. Оставалось только делать своё дело и готовиться к худшему.

Лёня с Мухой вовсю работали с информаторами и пытались выбить хоть какую-то информацию о готовящихся событиях. Событие такого масштаба, как противостояние знатных домов просто не могло остаться незамеченным, а рисковать своими головами аристократы не будут. Отсюда и напрашивался вывод, что бойцов для грязной работы будут привлекать со стороны.

— В общем, намечается невероятное событие, — признался Лёня, когда в конце рабочего дня мы собрались в кабинете. — Всё происходит в строжайшей секретности, но я точно знаю с дюжину бойцов, которым поступали предложения от обеих сторон. Разумеется, никто в своём уме не признается, что принял предложение, но я приблизительно знаю кто мог податься в наёмники. Это серьёзные ребята. Половину из них что я, что Муха разберём один на один, но вот остальные…

— Не забывай, что у вас есть энергетические пистолеты с параллизующим эффектом, — напомнил я. — Вы не на турнире, а в реальной жизни, так что не стоит играть по правилам.

— Это ты мне говоришь об отсутствии правил? — рассмеялся брат. — Я не раз участвовал в подпольных турнирах и могу сказать тебе одно: там нет никаких правил кроме тех, что устанавливают между собой сами бойцы. Но даже так никто не даст гарантии, что эти правила будут соблюдаться. Нет, это грязная борьба, в которой принципы и хороший тон остаются в стороне.

— И много у Потехиных таких головорезов? — перевёл я разговор к теме, которая волновала меня больше всего.

— Говорят, Потехины заключили контракт с какой-то частной конторой со стороны, которая предоставляет людей для тёмных делишек. На их счету взрывы, похищения и ликвидация неугодных людей. Ничего не напоминает?

— Думаешь, это они поработали над устранением Бенуа и Бердникова?

— А я не верю в такие точные совпадения, — признался брат.

— Зачем тогда Потехины ищут ещё людей?

— Мясо, массовка. Боятся, что даже с таким контрактом не выдержат напора многочисленного противника и перестраховываются. К тому же, даже организация наёмников не будет разбрасываться своими бойцами просто так. Всегда нужны те, кто готов рисковать головой за деньги и браться за рискованные дела.

— Слушай, неужели действительно так хорошо платят, что кто-то готов свою жизнь положить ради людей, которым плевать на твою судьбу?

— Ник, тебе легко судить, — произнёс брат. — У тебя есть дар, который приносит пользу людям, а тебе — хорошие деньги и уважение. А простолюдины, у которых в жизни серьёзные проблемы, готовы рисковать головой и за сотню тысяч. Одарённые требуют больше, там цена доходит до трёх сотен и выше, в зависимости от опыта и квалификации. Думаю, наёмники обходятся Потехиным миллионов в десять, и это только за один месяц.

— Ничего себе! — присвистнул я, прикидывая какие суммы вырисовываются в голове.

— Война — всегда удовольствие дорогое. Теперь ты понимаешь, почему они так хотели закрыть санаторий и построить там коттеджный посёлок. Денег, которые они должны были выручить за строительство с лихвой бы хватило, чтобы выиграть войну и подмять под себя власть в Дубровске, но тут появился ты и спутал их планы.

— И у меня есть подозрение, что перед решающей битвой они захотят от меня избавиться.

— Не исключено. Поэтому теперь рядом с тобой постоянно будет вертеться Рома или я. Я уже поговорил с Мухой, и он согласился перебраться пожить к нам, чтобы мать тоже была под присмотром.

— Да, заварил я кашу, — пробормотал я, оценивая масштаб проблемы, в эпицентре которой мы оказались.

— А разве у тебя был выбор? Хотя, был — ещё тогда пойти на поводу у Ягудина и умереть, взяв на себя вину за убийство Вельского. Но ты выбрал жизнь, а в нашем мире жить — значит бороться за право пользоваться благами, которые тебя окружают.

— И это ты ещё меня называешь философом, — рассмеялся я. — Хорошо, в кабинете со мной будет Ардатьев, на «скорой» буду рассчитывать на себя, а дома — ты с Мухой. В принципе, звучит неплохо, но если Потехины решат играть в открытую, я сомневаюсь, что даже всё агентство «Энигма» сможет меня защитить. Если уж Бенуа и Бердникова они смогли устранить, а у них какая защита…

— Отставить падать духом! — заорал Лёня. — Мы ещё покажем, что тоже не просто так на турнирах побеждали.

В кабинет я шёл с большой осторожностью, а в местах, где можно было устроить засаду, использовал свой дар обнаружения жизни, но кроме бездомных кошек никого не находил. Тяжело оставаться спокойным и выполнять ответственные задачи, когда тебе и твоим близким грозит смертельная опасность, и в эти моменты целительство было спасательным кругом. Я нырял в работу с головой и полностью забывал о происходящем вокруг, отрешаясь от реальности. Проблемы, которые на первый взгляд должны были мешать мне концентрироваться, на деле лишь помогали собраться с мыслями.

Через пару дней в кабинет ворвалась Настя, которая оставалась тем самым лучиком света в этой мгле.

— Поздравь меня! Последний экзамен позади, я закончила академию с одними пятёрками, и теперь могу заняться стажировкой.

Как же мне хотелось взять её за руку, забрать из Дубровска и увести куда-нибудь далеко, где нет ни Потехиных, ни сбредивших от вседозволенности аристократов, ни какой-нибудь другой смертельной опасности. Вот только во всём мире вряд ли удастся отыскать такое место. В какой-то степени Лёня прав, наша жизнь — есть не что иное, как борьба за благополучие и самореализацию. Никто из нас не может сказать наверняка когда мы встретим свой конец. Может, это будет в следующую минуту, а может, через много лет. Одно только мы знаем наверняка — жизнь стоит того, чтобы до последней минуты бороться за неё.

— Нисколько в тебе не сомневался, — произнёс я и привлёк девушку к себе.

После продолжительного поцелуя девушка отстранилась и заговорила совершенно серьёзно.

— Ник, я хочу проходить стажировку в твоём кабинете. Так я смогу спокойно работать и не распыляться.

— Исключено! — ответил я, заняв чёткую позицию. — В ходе стажировки ты получаешь бесценный опыт, которого просто негде было набраться в академии. Два года в роли стажёра — это тот период, когда будущий целитель проходит окончательную подготовку и набирает багаж практических навыков и знаний. Думаешь, я смогу его обеспечить тебе в стенах кабинета?

— Да ладно, какой багаж? Я за два месяца в кабинете узнала больше, чем за год в академии!

— А представь сколько всего узнаешь, когда поработаешь в больнице или на «скорой»!

— Ник, при всём уважении к твоей работе, но работа в «скорой» не для меня. Я не могу постоянно находиться в стрессе, мотаться по городу, как обезумевшая и пытаться спасти жизни людей, которые находятся на волосок от смерти.

— У тебя не совсем правильное представление об этой работе, — ухмыльнулся я. — Да, мы работаем с людьми, которым нужна экстренная помощь, но реальная смертельная опасность на деле грозит едва ли каждому второму. К тому же, Шмелёв возьмёт тебя без проблем, ты ведь круглая отличница.

— Нет, в «скорую» я точно не пойду. А в больнице мне придётся работать пятидневку, что полностью нарушит расписание кабинета. В ночные смены стажёров всё равно не поставят, а если работать по выходным, то получится, что мы с тобой периодически будем попадать на одни и те же рабочие дни.

Да, ситуация реально сложная. Ставить крест на работе Насти и искать нового ассистента на ближайшие два года совершенно не хотелось, но и брать на себя такую ответственность тоже было неразумно. Хотя, почему бы и нет? Я прикинул все «за» и «против», и сразу наткнулся на проблему.

— Погоди, а разве студенты академии могут проходить стажировку в частных клиниках и кабинетах?

— Конечно! Но только при условии, что академия даст разрешение. Думаешь, с этим могут быть проблемы?

Я всерьёз призадумался. В принципе, Настя действительно может пройти стажировку у меня. Поток пациентов немалый, разве что проблема в однотипности проблем, с которыми ко мне обращаются. Зато она сможет беспрепятственно работать и наш режим останется прежним. Но с другой стороны, если речь идёт о стажировке, то в это время я должен быть рядом и наблюдать за работой Шумской. Всё-таки в больнице она не имеет права проводить серьёзные операции без присмотра квалифицированного целителя. До сих пор мы решали эту проблему тем, что всех тяжёлых пациентов записывали на моё время, но теперь придётся выдергивать Настю на приём. Надо ведь ей перенимать опыт, иначе в чём смысл стажировки?

И вообще, я сильно забегаю вперёд, потому как академия ещё не давала разрешения. Будь ректором Михайловский, эта задача решалась бы по щелчку пальцев, но кто занимает эту должность сейчас я не знаю, а потому не могу быть уверен в успешности нашего плана.

— Хорошо, я позвоню Петру Николаевичу и обсужу с ним этот вопрос, — успокоил я девушку.

— Когда? — с надеждой посмотрела на меня Настя.

— Вот завтра утром этим и займусь.

На следующий день по дороге в кабинет я сделал крюк и направился прямиком в академию к Михайловскому. Приём у меня начинался почти в обед, а пары начинались куда раньше, так что я имел все шансы поймать его по пути на работу, а потом сразу утрясти все вопросы с документами.

— Николаша! Не ожидал тебя увидеть в стенах альма-матер! — обрадовался Михайловский, увидев меня у входа в главный корпус. — Признайся, ведь тянет? Я места себе не мог найти, когда понял, что больше не вернусь сюда. Не устану благодарить тебя за возможность вернуться в академию и продолжить заниматься любимым делом.

— Пётр Николаевич, я к вам за советом и просьбой, если вы меня поддержите, — произнёс я, когда Михайловский открыл дверь.

— Николаша, ты умеешь заинтриговать, — рассмеялся мужчина. — Выкладывай, что у тебя за планы?

Я вкратце пересказал идею о стажировке Насти в моём кабинете, Михайловский внимательно слушал мои доводы и не перебивал, а затем взял время подумать.

— Знаешь, идея хорошая. Но учти, что тебя будут проверять вдвойне тщательно, потому как эти буквоеды терпеть не могут выскочек, а именно так к вам будут относиться. Но мне эта идея нравится. Давно пора пробовать новые решения в образовании, а если это не запрещено, то почему бы не попробовать? Тем более, что Настя — девочка способная, и без проблем схватит всё, чему её будут учить. Ты только не подведи и занимайся её образованием. Хотя, у тебя и у самого практического опыта не особо много, но для сдачи стажировки будет достаточно. В конечном счёте, мы же не кандидатскую работу готовим!

Идея заручиться поддержкой Михайловского оказалась верной, потому как он знал к кому нужно идти, с кем перекинуться парой слов, кому надавить на жалость. Всего полчаса разговоров, и подписанное ректором разрешение у меня на руках. День начинается отлично!

Я сразу набрал Настю и обрадовал её, а через час девушка была уже в кабинете и ждала начало приёма.

Сегодня у нас были пациенты в основном с удалением шрамов и подтяжкой лица, но на следующий приём я записал парочку интересных личностей с необычными проблемами. Вот только ждать придётся ещё пару дней, пока я закончу работу на «скорой».

А смены у меня обещали выдаться непростыми. С самого утра мы мотались по всему городу, спасая жизни людей. Старик упал в колодец, и мы вместе со спасателями опускались на самое дно, спасая его от переохлаждения и залечивая раны прямо в холодной воде. Следующим пациентом стал мужчина, покусанный сворой бродячих собак. Охотники уже взяли след стаи и начали их выслеживать, потому как зверь, почуявший вкус человеческой крови становится смертельно опасным противником. Увы, в этом мире не придумали приютов для бездомных собак, да и явление это было достаточно редким, потому как люди ответственно относились к животным, которых заводили для охраны дома. Скорее всего, хозяева этих собак умерли, а они дали потомство и одичали без присмотра.

Смена оказалась довольно насыщенной, и к вечеру у нас набралось больше пятнадцати вызовов. Но звонок диспетчера заставил нас встрепенуться, собраться с мыслями и отогнать усталость.

— Пожар в офисном здании Бальзаминова, — объявил Басов. — Уже проводят эвакуацию, но пострадавших очень много. Смена Булатова уже на месте, но они не справляются.

Вот это новость! Надеюсь, это просто совпадение, и происшествие в офисном здании никак не относится к противостоянию аристократов. Пусть бы между собой бодались сколько угодно, лишь бы людям не мешали. А раз пожар случился вечером до окончания рабочего дня, я готов поспорить, что там было полно посетителей.

Прорваться к центру города оказалось не так-то и просто. Многие люди ехали с работы, где-то впереди случилась небольшая авария, а потому образовалась небольшая пробка из машин, которые старались объехать происшествие.

— Что-то серьёзное? — поинтересовался Иваныч, когда мы с Басовым сходили на разведку узнать состояние пострадавших.

— Ничего особенного, — махнул рукой старший целитель. — Влили им успокоительную волну и оставили дожидаться хранителей порядка. Отделались синяками. А нам ещё долго тут торчать?

— Анатольич, мы тут в пробке минут десять простоим, а там люди без нашей помощи гибнут.

— И что ты мне предлагаешь? Пешком три квартала я точно быстрее не пройду, — насупился Басов.

— Сейчас разберёмся!

Водитель вывернул руль и выскочил на встречную полосу. Над нашей машиной завыла сирена и замигали мигалки.

— Иваныч, с ума сошёл? Сейчас же врежемся в кого-нибудь! — запаниковал Анатольич.

— Спокойно! Я знаю что делаю, — успокоил его водитель. — Сейчас проскочим эту пробку и на следующем квартале вернёмся на свою полосу. Или ты думаешь, что кто-то слепой и глухой нас не заметит?

На всякий случай я сел поудобнее и ухватился за ручку. Как оказалось, не напрасно. Как только наша машина приблизилась к перекрёстку, нам навстречу вылетел бронированный «Тенгри». Иваныч ударил по тормозам и вывернул руль, чтобы уйти от столкновения, но скорость встречной машины оказалась слишком высокой. Мы буквально подставились под удар машины, от которого я не удержался и рухнул на пол, а Даша упала на меня сверху.

Я приложился головой о металлический пол, рассёк бровь и ушиб руку, наша медсестра обошлась испугом, потому как я послужил для неё подушкой безопасности, а вот для Басова и Иваныча столкновение оказалось куда более серьёзным, ведь они сидели спереди.

Лицо Анатольича было в крови, а ногу зажало искорёженным металлом. Водитель вообще был без сознания. Потянувшись к нему даром, я понял, что он мёртв.

— Ник, ты цел? — тяжело дыша произнёс старший целитель.

— Да получше вас буду, — ответил я, расчищая себе путь к кабине.

— Вытащи Иваныча, а потом осмотри тех, кто в машине. За меня не волнуйся, я смогу о себе позаботиться.

Ага, справится он! Лицо Басова побледнело от боли и потерянной крови, а сам он выглядел паршиво. Его нужно срочно доставать из железного плена и оказывать помощь. Но Иванычу помощь нужнее.

Я понимал, что нужно оценить состояние пострадавших в машине и тогда уже делать выводы, но если потеряю драгоценные минуты, водителя уже не спасти. Да и что с ними станется, они ведь в бронированном «Тенгри»! Если пристёгивались, то вообще отделались одними ушибами и испугом. Нет, лучше сосредоточиться на помощи Иванычу.

Внутренним зрением я увидел перелом рёбер, разрыв лёгкого и травму головы, которая по всей видимости и стала причиной смерти. Прежде всего направил целительную силу и залатал эту дыру, затем подлатал лёгкое и отодвинул в сторону осколки рёбер, чтобы предотвратить последующие травмы внутренних органов. Время безнадёжно утекало, и я понимал, что вытащить Иваныча с того света я уже не успеваю, но всё равно продолжал оказывать помощь.

В тот момент, когда я был готов запустить сердце и разрывался сразу между тремя задачами, подоспела помощь от Басова. Находясь в тяжёлом положении, целитель не переставал спасать жизни, рискуя своей собственной.

Я собрал энергию в кучу и направил её в сердце, давая ему мощный импульс. С первого раза мне удалось заставить его снова биться, что было огромной удачей. Часто бывает, что куча энергии уходит в

Состояние Иваныча стабилизировалось. Он находился без сознания, но дыхание уже появилось, пусть и слабое, а пульс не падал при малейшем прерывании поддержки в виде целительного потока. Но тут вмешалась сторонняя сила, которая перечеркнула все наши труды. Дверь в машину со скрежетом ушла в сторону, что можно было сделать только при помощи дара, бессознательное тело Иваныча бесцеремонно вышвырнули прочь, а затем схватили и меня.

Я пролетел по воздуху словно кукла, шлёпнулся на мостовую и приложился даже сильнее, чем во время аварии. Только сейчас до меня дошло, что это были ратники из той машины, с которой мы столкнулись, и они были совсем не дружелюбно настроены.

В этой ситуации надо бы думать о том, как спасти людей и помочь, а выяснение отношений оставить на потом, иначе… Иваныч!

Удар кулака прилетел мне в ухо и впечатал в мостовую, а тяжёлый ботинок ударил по рёбрам, вызывая болезненные ощущения в боку, но я сейчас думал совсем о другом. Нашего водителя нельзя было трогать вообще. Даже везти в больницу нельзя, потому как он не транспортабельный. Его же небрежно швырнули, словно пушинку, и наверняка раны открылись по новой, а то и добавились новые. Если я не приду ему на помощь в ближайшие секунды, водителя уже не спасти.

— Иваныч! — заорал я и принялся крутиться ужом, уходя от ударов. Пора вспомнить всё, чему учил меня Лёня на тренировках.

Блок! Ботинок ударил в руку и плевать хотел на мои попытки защититься. Было больно, рука онемела от боли, но я хотя бы прикрыл голову. А теперь мой выпад. Я ударил одному из обидчиков в ногу, с хрустом смещая коленную чашечку. Они никак не ожидали такого поворота, а потому даже не пытались защититься. Крик амбала стал подтверждением того, что мой выпад оказался успешным, но на этом мои подвиги закончились. Меня снова повалили на землю и били с пристрастием, старательно ломая конечности, а затем я попросту отключился.