Агентство "Энигма"

Глава 15 Суд

Коротков устроился на свободном стуле, а Ерохин остался стоять. Сразу было видно субординацию и главенство имперских ищеек. Впрочем, хранитель порядка тоже не растерялся, прошёл к окну, выглянул на улицу, а затем устроился на подоконнике.

— Вы сталкивались с Любимовыми раньше? У вас могла быть вражда с ними? — поинтересовался Ерохин, глядя на меня сверху вниз, будто хотел сохранить психологическое давление, но при этом не использовать дар.

— Нет, раньше я никогда не сталкивался с Любимовыми. По крайней мере, никогда не знал об этом.

— Выходит, личную неприязнь и сознательное вредительство отбрасываем, — заключил Ерохин.

— Я бы не стал так торопиться, — поморщился Коротков из-за того, что хранитель порядка озвучил свои умозаключения при мне.

Поздно! Я уже успел зацепиться за крючок. А подумать было о чём. Выходит, они рассматривают версию о том, что Любимов сознательно врезался в машину скорой помощи? Даже учитывая защиту его бронемобиля, машина «скорой» совсем не пушинка. Если бы Иваныч не вывернул руль, удар оказался бы куда сильнее. Если так, то Любимов сильно рисковал. Но зачем ему допускать аварию? Если я был целью, почему меня не убили? У них была отличная возможность сделать со мной то же самое, что с Иванычем. Или пытались помешать нам добраться до цели?

С виду всё действительно казалось так, будто богатенький мальчишка наслаждался быстрой ездой по вечернему городу, а его водитель не справился с управлением, но я уже привык к тому, что в этом мире часто бывает, что видимое на первый взгляд не соответствует реальности.

— Вы видели Эдуарда Любимова после столкновения?

— Нет, мне было не до него. Я пытался спасти Иваныча… Мефодия Ивановича, нашего водителя. Я даже его охранников толком не рассмотрел.

Ерохин задал ещё несколько вопросов, пару раз переспрашивал одно и то же, только перефразируя слова, чтобы не выглядеть нелепо, но каждый раз я отвечал точно также и ничего нового не припомнил. Наконец, оба гостя сдались и засобирались на выход, а я устроился на кушетке и принялся работать над своими энергетическими каналами. Конечно, Шеншин обещал помочь, но это далеко не значит что я должен сложить руки и ждать помощи со стороны. Я уже давно понял, что хочется чего-то добиться, нужно прикладывать все возможные усилия самому.

Прежде всего, я поработал над каналами повреждённой руки, потому как управляться одной рукой было совершенно неудобно. Затем занялся самыми проблемными участками, из-за которых энергия утекала из тела и не давала как следует работать.

К моменту, когда мне следовало явиться на суд, я уже сносно ходил, опираясь на трость. Как и обещал, Шеншин помог довести до ума восстановление каналов, вот только работы предстояло ещё много. Пока это была лишь общая картина, но я намереваюсь довести свой план до конца. Юрий Александрович выписал меня, но у меня была ещё неделя на восстановление, так что время ещё есть.

На суде присутствовал Басов. Я не виделся с Анатольичем с момента аварии, потому как он выписался с больницы ещё до того, как я начал ходить. Вид у старшего целителя был неважный, хоть и с момента аварии прошло уже несколько дней. Заметив меня, он едва заметно улыбнулся и махнул рукой.

— Дамы и господа, прошу внимания! Судебное заседание начинается! — произнёс мужчина, одетый в чёрную мантию и постучал молоточком по специальной подставке.

Я терпеливо дождался, пока мне дадут слово, хоть места переломов и начинали нестерпимо ныть от неподвижного сидения. Хотелось использовать дар, чтобы приглушить боль и восстановить силы, но в зале суда использование любого дара было под строгим запретом, и нас предупреждали об этом. Я не хотел делать такой щедрый подарок стороне защиты и терпел из последних сил.

— Представтесь, пожалуйста, — произнёс судья, посмотрев на меня поверх своих очков.

— Павлов Николай Иванович, младший целитель бригады скорой целительной помощи Дубровска, — произнёс я и сам удивился тому, насколько твёрдо и неестественно звучал мой голос. То ли сказывалась серьёзность ситуации, то ли мои попытки сдерживать боль.

Мне пришлось полностью пересказать картину случившегося так, как я её запомнил. За последние дни я пересказывал её уже раз пять, поэтому справился без проблем.

— Расскажите о погибшем. Как давно вы были с ним знакомы? Он был склонен к спонтанным рискованным решениям?

Они серьёзно? Неужели судью купили, и он пытается выставить Иваныча как взбалмошного и безрассудного водителя?

— Мефодий Иванович был человеком с большой буквы. Я знал его с момента поступления на работу, а это почти пять месяцев. Он был профессиональным водителем, хладнокровным и спокойным, а его решения были взвешенными. Ни разу не было ситуаций, когда мы могли бы попасть в аварию из-за его ошибки. Он мог бы просто выполнять свою работу и прожить ещё много лет, но решил рискнуть ради спасения жизней других людей. Никто не заставлял его подвергать свою жизнь опасности, но он сделал то, что должен был. Он погиб, мчась на помощь тем, кто оказался на волоске от смерти, и я считаю, что этот поступок говорит о нём больше, чем все наши слова.

— Достаточно, — сухо ответил судья и пригласил Басова.

Заседание затянулось почти на час, после чего было зачитано обвинение:

— Эдуард Любимов обвиняется в нарушении сразу нескольких правил дорожного движения и совершении ряда преступлений, а именно: превышение скорости движения в черте города, не предоставление преимущества автомобилю со спецсигналами, препятствие сотрудникам скорой целительной службы проехать к месту вызова, а также нападение на сотрудников службы, нанесение тяжких телесных повреждений, которые привели к тяжёлым травмам одного сотрудника и смерти другого.

— Прошу прощения, господин судья, но мой подзащитный невиновен, — вмешался адвокат. — Мы не отрицаем факт произошедшего. Более того, мы всецело на стороне правосудия и стремимся восстановить справедливость вместе с судебным органом власти, однако вины господина Любимова в случившемся нет. Превышение скорости и столкновение с экипажем скорой целительской помощи допустил водитель Эдуарда Филипповича, а остальное — вина его охранников. Сам мой подзащитный находился без сознания, потому как пострадал во время столкновения. И я хочу отметить, что бригада целителей, прибывшая на место происшествия, не оказала ему необходимой помощи.

Как же стелет, негодник! Чувствую, Любимовы неплохо постарались, чтобы найти сильного адвоката и выгородить члена своей семьи. Не просто члена семьи, а самого что ни на есть главного наследника!

— Суд примет ваши замечания, однако перечисленные вами люди работали на Любимовых, поэтому ответственность за случившееся частично лежит на плечах обвиняемого.

Суд удалился на перерыв, а мы вышли на улицу, и я получил долгожданное исцеление. Я физически чувствовал как отступает боль и спадаёт отёк, а всего через несколько минут мне стало легче.

— Николай Александрович! — позвал меня мужчина, который защищал интересы Любимовых в суде, когда я задержался у входа, пропуская вперёд людей, чтобы не толкаться в толпе. — Могу я с вами переговорить с глазу на глаз?

— О чём мне общаться с человеком, который выгораживает убийц? — удивился я, заставив собеседника нахмуриться и недовольно поджать губы.

— Думаю, произошло недопонимание. Автомобиль господина Любимова действительно не нарушал правил, он двигался по своей полосе. Увы, непрофессионализм водителя привёл к плачевным последствиям…

— Не нарушал правил? Вы ведь сами слышали: эксперты говорят, что машина двигалась со скоростью, вдвое превышающей разрешённую, господин Любимов уже трижды за этот год получал штрафы за превышение скорости. Именно поэтому водитель не успел отреагировать, когда перед ним появилась машина «скорой».

— Я понимаю. К сожалению, приходится работать с такими кадрами…

— Любимовы не могут позволить себе нанять хорошего водителя?

Адвокат ненадолго замолчал, чтобы справиться с эмоциями и сменить стратегию.

— Послушайте, мы хотим достичь примирения. Господин Любимов лично хочет извиниться перед вами за действия его охраны, а в качестве извинений за то, что произошло предлагает вам такой же автомобиль, как и тот, на котором он передвигался. Думаю, это будет самым лучшим решением в этой ситуации.

— Позволить себя купить и тем самым очернить память Иваныча? Басова вы тоже купите? И всех остальных.

— Мы не пытаемся никого купить, просто хотим загладить вину, а вы в свою очередь, в знак примирения скажете, что у вас нет претензий.

— Нет, этого не будет. Пусть суд решает какая компенсация мне положена.

— Вы проиграете, господин Павлов, — хищно прошипел адвокат. — Вы ведь понимаете, что суд не назначит такую компенсацию, а новенький «Тенгри» стоит пять миллионов.

— Пять? Вы думаете, что я ничего не смыслю в машинах и пытаетесь впихнуть мне обычный автомобиль без бронированной начинки? Ну, разве вы не жулики? — ухмыльнулся я, откровенно наслаждаясь выражением лица адвоката.

Нет, есть в мире вещи, которые нельзя купить или продать за деньги. И сейчас был тот самый случай.

По итогу заседания охранники получили по пятнадцать лет каторги, водитель был лишён прав вождения автомобилем и должен был выплатить триста тысяч штрафа. Любимовы также должны были оплатить церемонию прощания с Иванычем, а также расстаться с внушительной суммой на компенсации всем пострадавшим на сумму в миллион и восемьсот тысяч.

Конечно, львиную долю получат родственники Иваныча, но и нам с Басовым немного досталось. Я получил триста тысяч, а Матвей Анатольевич — сто двадцать.

— Поздравляю, хорошая сумма, — ответил Лёня, который приехал на такси забирать меня после заседания.

— Знаешь, я бы заработал эти деньги всего за два месяца, так что мне не особо радостно.

Не скажу же я, что у меня до сих пор проблемы с использованием дара и энергия теряется вдвое быстрее. Хорошо, хоть за эту пару-тройку дней общими усилиями удалось восстановить каналы на левой руке, но опять же, для полного восстановления требуется время. А это значит, что ещё какой-то период времени я не смогу использовать свою силу на полную мощь и принимать в кабинете.

Нет, я всё равно наведаюсь в кабинет и даже возьму парочку пациентов, но полный день точно не вытяну.

Да, полученные триста тысяч компенсации немного упростят проблему и помогут покрыть расходы на время моей реабилитации, но о просадка по пациентам будет заметная.

Скрепя сердце я направлялся в кабинет после долгого отсутствия. Может, там уже и не осталось пациентов? Кто будет ждать, когда я восстановлюсь?

Оказавшись возле здания, я с удивлением обнаружил на парковке несколько машин, принадлежавших посетителям. Если не ошибаюсь, сегодня мой приёмный день, а Настя должна отдыхать.

— Рина, что происходит? — поинтересовался я, войдя в кабинет.

— Ник! — увидев меня, девушка выскочила из-за стойки и бросилась мне на шею. Она так крепко сжала меня в объятиях, что у меня перехватило дух. Главным образом, от боли.

— Тише, рёбра только срослись, а ты их снова сломаешь! — прохрипел я, пытаясь перебороть болезненные ощущения.

— Рад тебя видеть живым, старина, — произнёс Ардатьев, ограничившись рукопожатием, за что я был ему искренне благодарен. Объятий ратника я бы точно не вынес.

— Так, это всё чудесно, но кто-нибудь мне объяснит почему вы все сегодня на работе?

— Так ведь Настя работает и с твоими пациентами, и со своими, — произнесла Рина, с удивлением посмотрев на меня. — Она сказала, что ты не против.

Так! Выходит, девчонка решила пойти по стопам Алексея Стаханова и совершить трудовой подвиг. В другой ситуации я, может, и не был бы против, но когда ей отдыхать? Если работать ежедневно, то так не то, что энергии может не хватить, а организм может настолько истощиться, что это закончится тяжёлой болезнью или даже смертельным исходом.

— Ник, ты только ничего не подумай, — поспешила успокоить меня Разумовская. — Настя это делала не для того, чтобы увести твоих пациентов, а чтобы помочь…

— У неё кто-то есть.

— Да, сейчас она работает с Берестовской, минут через пять должны закончить.

Только Регина успела договорить, как дверь открылась, и в коридор вышли Настя с пациенткой.

— Ой, Николай Александрович! — удивилась Берестовская. — А мне сказали, вы выбыли на неопределённый срок.

— Всё верно, несчастный случай. Приходится взять паузу на реабилитацию, — ответил я, кивнув на трость.

Девушка заметно удивилась, увидев меня в таком состоянии. Видимо, она считала, что целителям не свойственно болеть и получать повреждения. Или считала, что мы можем вылечить любую травму одним щелчком пальцев, и уж себя-то точно можем вылечить без проблем. Как же она заблуждалась! Я помню по прошлой жизни сколько коллег похоронил из-за онкологии или сердечных заболеваний. Увы, врачи такие же люди, и им свойственно болеть.

— Ник, ты пришёл распугать всех пациентов? — набросилась на меня девушка.

— Я пришёл проведать свой кабинет, который и в моё отсутствие отлично справляется.

— А что делать, если пациенты звонили и возмущались? Знаешь, далеко не все отнеслись с пониманием к тому, что ты не сможешь их принять.

— Ты хочешь сказать, что работала всё это время одна?

— А что мне оставалось делать? Пациенты ждать не будут. Если мы не примем их и не поможем, они уйдут искать того, кто справится сам.

— Спасибо, — ответил я, отстав с расспросами. — Как хочешь, но завтра ты выходная.

— Так завтра мой рабочий день! — удивилась девушка.

— Правильно! Ты поработала в мои дни, а я подменю тебя. Не волнуйся, можешь прийти завтра, потому как я всё равно не смогу доработать весь день. Но для начала как следует отдохни.

Настя хотела ответить ещё что-то, но тут дверь отворилась, и на пороге появился неизвестный мужчина. Увидев меня, он просиял.

— Никой Александрович, вы меня помните? — произнёс он, направляясь ко мне с улыбкой на лице. На всякий случай Ардатьев решил стать рядом со мной. Мало ли что на уме у нашего гостя?

— К сожалению, не припоминаю. А вы у меня лечились?

— Не совсем. Меня зовут Михаил, я раньше работал водителем у Столбовых. Помните тот случай со взрывом в загородном доме у Георгия Яковлевича? Вы тогда спасли мне руку.

Мужчина поднял правую руку вверх и показал шрам, оставшийся на запястье, а я сразу вспомнил свою работу. Честно говоря, в тот момент не было времени заботиться о шрамах, тогда мы с целителем, чьего имени я даже не запомнил, здорово потрудились, чтобы спасти руку этому человеку.

— Да, руку узнаю. А в лицо я вас, честно говоря, не запомнил. Тогда темно было, да и некогда было лица рассматривать. Столько раненых… Но вам стоит благодарить ещё одного целителя, который мне помог. Кто знает, смог бы я справиться в одиночку? Сами понимаете, энергия не бесконечна.

— Это ведь ваша идея была, — настаивал на своём мужчина. — Мне уже потом рассказали как всё было.

— Если вы беспокоитесь на счёт оставшихся шрамов, можете записаться ко мне на приём. Думаю, за пару сеансов мы сможем их убрать. Для вас сделаю исключение и проведу все процедуры бесплатно.

— Что вы, как я смею вас беспокоить подобными просьбами? — отмахнулся мужчина. — Вы и так сделали для меня больше, чем я ожидал. Будь у меня деньги, я бы с радостью отплатил за вашу доброту, но я остался без работы и сейчас на мели.

— Вы ведь работали водителем у Столбова, — припомнил я.

— Верно! Вот только кому нужен недееспособный работник? Я ведь целую неделю потом проходил в больницу на процедуры, пока моя рука не зажила достаточно, чтобы ей можно было работать. Разумеется, Столбов не стал ждать, пока я приду в порядок и вышвырнул меня на улицу.

Да, есть такие аристократы, которым плевать на своих работников. Для них люди лишь ресурс. Сломался — вышвырнули его в мусор и взяли нового. И лишь немногие заслуживают уважения и ценят работников. Увы, Георгий Яковлевич относится как раз к такой категории людей.

Пусть сейчас мы с ним в одной лодке, не стоит позволять ему вводить себя в заблуждение. Как только я перестану быть ему нужным, он разорвёт наше сотрудничество также, как сделал это со своим водителем.

Мне было жаль этого человека, хоть я его почти и не знал. Но что я могу сделать в этой ситуации? Хотя…

— А у вас есть разрешение на вождение автобусов? — задал я вопрос с подвохом.

— Всё категории транспорта! — с гордостью заявил Михаил. — Это было обязательным требованием перед устройством к Георгию Яковлевичу, да и к остальным знатным тоже, поэтому я выучился на все категории транспорта.

— А если я предложу вам вариант с официальной работой, где у вас будет фиксированная зарплата, выходные и остальной социальный пакет? Да, зарплата будет поменьше, но на жизнь хватит.

— Это что за работа такая? — удивился мужчина.

— Водителем машины скорой целительской помощи. Так вышло, что предыдущий водитель погиб в аварии, поэтому в службе образовалась вакансия. Если Шмелёв никого не нашёл на эту должность, я могу замолвить за вас словечко.

— Вы меня спасаете второй раз. Даже не знаю как я вас могу отблагодарить.

— Об этом не волнуйтесь. Вашей добросовестной работы будет вполне достаточно.

На следующий день Настя действительно взяла отдых и вела пациентов только до обеда, а затем я отпустил её домой отдохнуть. Лёня с Ромой вызвались провести её домой, потому как ситуация в городе оставалась напряжённой.

Я отдыхал между приёмами пациентов, потому как силы ещё не до конца восстановились, а каждое использование дара отбирало огромные запасы энергии, когда в кабинет заскочила Рина. Что удивительно, девушка даже не постучала, что настораживало.

— Ник, прости, что беспокою, но у меня срочный вопрос. Анатолий Потехин хочет записаться к тебе на приём. Что мне ему ответить?