А упало, Б пропало

Глава 13

— Саня, — позвал продавец кого-то из подсобки, — покажи товарищу товар.

Из сумрачных глубин магазина появился искомый Саня, парнишка может чуть старше меня, тоже в синем халате, и подслеповато начал моргать.

— Кому? — спросил он, очевидно не приняв меня за достойного внимания покупателя.

— Да вот ему, — ткнул в меня пальцем тот, — деньги и паспорт у него имеются. ИЖи покажи, что у нас на продажу.

Я мигом зацепился за эту последнюю часть его предложения… раз надо уточнять продажность мотоциклов, значит наверняка у них притаилось и что-нибудь другое, отличное в лучшую сторону… надо будет запомнить этот момент.

— Ну пошли, коли не шутишь, — обратился уже прямо ко мне этот парнишка, — а эти с тобой что ли? — и он махнул рукой в сторону американцев.

— Ага, — признался я, — мы все вместе на нём ездить будем.

И мы проследовали через подсобку в большое и изрядно захламлённое помещение типа «склад», где в дальнем углу притаились два мотоцикла типа ИЖ, оба причём красного цвета.

— Вот, выбирайте, — безразлично махнул на них рукой парнишка, — какой понравится.

Тут на первый план вышел Джон и начал внимательнейшим образом рассматривать агрегаты со всех сторон, а мы с Мэри тихонько постояли в сторонке, поскольку мало что понимали в этом. Через пять минут Джон отозвал меня в сторону и тихо сказал:

— У левого погнут задний диск, менять придётся, а у правого свечи явно пользованные и тормозной тросик порван. Брак какой-то они тебе подсунуть хотят.

— Спасибо, Джонни, — поблагодарил я его, а потом взял синехалатного парнишку за пуговицу и увёл его в дальний конец склада.

— Слушай, Саня, — так я начал профилактическую беседу с ним, — даю четвертак сверху, чтобы ты нам показал мотоциклы не для продажи.

Саня оказался деловым человеком, потому что быстро ответил: — Сорок и мы договорились.

— Окей, — согласился я, — держи, — и я отсчитал один четвертак и три синенькие пятёры.

Санёк тут же открыл замок на ещё одной двери и завёл нас внутрь — это был ещё один склад, но поменьше размером. ИЖ тут только один стоял, и цвет у него был чёрный, а не красный. Джон немедленно осмотрел его со всех сторон и показал мне большой палец правой руки.

— Берём, — тут же оттранслировал я этот жест в сторону Сани, — а завести и прокатиться на нём можно?

— Бензина в баке нет, — сразу предупредил он нас, — и масло тоже надо заливать будет. Вы его с собой принесли?

— Ой как интересно, — озадачился я, — хотя бы литр-то могли бы в бак и плеснуть. А у вас масло продаётся?

— Три с полтиной, — озвучил цену Саня, — а бензин на ближайшей заправке зальёте, на углу Свердлова и Жданова например.

Я вернулся в магазин, отсчитал требуемые 550 рэ за агрегат и сверху три-писят за автол, получил чек, после чего продавец сказал, что ИЖ ждёт меня уже на улице. И точно, Санёк прикатил его к парадному входу. До заправки я его докатил за пять минут, а уже после того, как в баке заплескался искомый бензин, и я добавил туда немного масла (у Джона эта манипуляция вызвала определённое недоумение, на что я ему ответил — не волнуйся, всё идёт по плану), вот тут-то мы его и завели.

Затарахтел он исправно после первого же нажатия на пусковой рычаг, клубы дыма из выхлопной трубы мне не очень понравились, но я решил, что должно приработаться.

— Эх прокачу, — предложил я Мэри садиться на заднее сиденье, но она подумала и отказалась, мол пусть Джон сначала испытает.

Джона я домчал до нашего двора в какие-то полминуты, потом вернулся и забрал Мэри.

— Дай я проеду, — попросил Джон, когда я опять оказался во дворе, и я не смог ему отказать.

Вернулся он через непродолжительное время со счастливой улыбкой на лице:

— Почти как у нас в Нью-Йорке, — сообщил он мне, но тут же добавил, — только ведь его ещё на учёт надо поставить, и номера получить, если я ничего не путаю…

— Точно, — хлопнул себя по голове я, — надо заняться. Но у нас к этому спокойно относятся, половина мотоциклов вообще без номеров ездят, так что не горящий это вопрос.

А далее я ещё раз поблагодарил их обоих за неоценимую помощь и сказал, что хочу похвастаться перед одноклассниками, на этом мы и расстались. До улицы Леси Украинки я долетел вмиг — Лена по своему обыкновению сидела на балконе и читала что-то невидимое снизу.

— Привет, — крикнул я ей, — смотри, что у меня есть.

И я гордо продемонстрировал ей свою новую покупку.

— Сейчас я спущусь, — ответила она, мигом исчезла с балкона и материализовалась во дворе почти без задержки.

— Классная штука, — сказала она, обследовав ИЖ со всех сторон, — правда твоя?

— Гадом буду, — поклялся я обычной дворовой клятвой. — Садись, прокачу.

— Подруги обзавидуются, — отвечала она, занимая заднее сиденье. — Хотя стой, тут у нас такое дело случилось…

Я заглушил мотор, прислонил ИЖ к дереву и сел рядом с ней на лавочку.

— Ну рассказывай своё дело, я очень внимательно слушаю.

— Танька пропала…

— В каком смысле? — не сразу понял я ситуацию.

— В прямом. Утром ушла из школы, а назад не вернулась.

— Так может к подругам каким пошла… или в студии сидит… или кино например решила посмотреть… чего раньше времени беспокоиться-то?

— Всё уже проверили, и подруг, и театр, и остальное — нет её нигде.

— Записку какую-нибудь не оставляла?

— Нет, ничего такого не было.

— Дача или дом в деревне у них какой-то есть? — наобум ляпнул я.

— А ведь и точно, есть у них и дача… ну как дача, садовый участок возле железки… и дом где-то за Рекой, в Торфяновке кажется.

— Если уж ты так за неё беспокоишься, можно проверить и то, и это. Поехали прокатимся, заодно и посмотрим, как мотоцикл себя поведёт в реальных условиях.

— Погнали, — ответила с горящими от возбуждения глазами Лена, — бензина-то у тебя хватит?

— До сада точно хватит, а до Торфяновки твоей сколько ехать?

— Это по Главному мосту, а потом налево к Городне… на автобусе около часа.

— Тогда и туда хватит, держись крепче, подруга ты моя боевая, — сказал я Лене и рванул с места с жутким рёвом.

Заводские сады здесь были со всех четырёх сторон от района, конкретно участок родителей Тани к северу располагался, между двух больших болот и железной дороги на Бармино. Туда я и поехал с ветерком, прыгая на не очень ровном асфальте. На входе сидел суровый вахтёр, который немедленно потребовал у меня пропуск… а не было у меня никакого пропуска.

— Нам бы Таню Зилову найти, — попросил я у него, — у неё участок на 7-й… правильно, Лена?… да, на седьмой линии.

— Парень, у нас тут этих участков две тыщи с лишком, а линий больше сотни, не знаю я ничего про твою Таню, иди отсюда, — сурово предложил он мне.

— Ерунда, — шепнула мне на ухо Лена, — я знаю, где тут дыра в заборе есть.

И мы проехались вдоль забора сада, куда она рукой махнула. Через пять минут действительно нашлась дыра, даже и не дыра собственно, а целая проходная, которая совсем никем не охранялась.

— Я ж говорила, — обрадовалась Лена, — сейчас направо и ищи этот седьмой проезд.

Не мне вам рассказывать про садовые участки в СССР, сами, поди, всё знаете про эти домики на курьих ножках, слепленные из говна и палок. Особенно мне нравились импровизированные заборы между участками, сварганенные из спинок и оснований железных кроватей, все ржавые вдоль и поперёк. Такие же ржавые двухсотлитровые бочки из-под ГСМ для набора воды довершали всё это великолепие, централизованно здесь вода не подавалась, качали из скважин вот в такие бочки.

— Ну вот, кажется, приехали, — показал я на жестяную табличку с цифрой 7 на краю очередного проезда. — Номер участка знаешь?

— На память не помню, — призналась она, — но узнаю сразу. Там флюгер на крыше должен быть в виде бабы Яги.

— Да, — согласился я, — такое действительно хрен с чем перепутаешь.

Флюгер нашёлся практически сразу и даже не визуально, а на слух — скрипела безбожно эта баба Яга при малейшем повороте вокруг оси. Домик был не лучше и не хуже, чем у соседей, но отличался, правда, наличием второго этажа.

— Замок висит, — сказал я, глянув на дверь, — пустышку, значит, мы вытянули.

— Подожди, у них тут ещё беседка должна быть на территории.

И мы прошли по садовой дорожке вглубь территории между кустами смородины с малины — действительно, тут она и обнаружилась, беседка из реечек, скрытая плющом или ещё каким ползучим растением. Дверь её была распахнута, внутри тоже никого не было.

— Вот теперь действительно пустышка, — объявила Лена, — ну что, в деревню-то съездим?

— Почему нет? — вслух начал размышлять я, — за пару часов обернёмся, раньше мои родители не вернутся с работы. А у тебя?

— Да и мои тоже, на одном заводе же работают. Заводи.

И я крутанул стартовый рычаг…

Но тут из соседнего домика выглянула старуха с клюкой. Она потрясла этой клюкой над головой и высказалась в том смысле, что сейчас милицию позовёт — почто вы, фулюганы, по чужим садам шаритесь.

— Мы Таню Зилову ищем, чужие сады нам без надобности, — нашёлся я в ответ. — Не подскажете, была она тут сегодня?

Старуха сбавила тон, убрала клюку назад и уже самым спокойным тоном поведала нам, что да, была, но часа два назад, и потом сразу ушла.

— Спасибо, бабушка, — ответил я ей с честными глазами, — а куда она ушла, не знаете?

— Этого не знаю, — сурово отрезала она, — а вы проваливайте, а то милицию вызову.

Блин, продумал я, ну как ты сможешь кого-то вызвать-то — ближайший телефон на проходной, за два километра, а мобильников пока не изобрели, но вслух сказал так:

— Уже уходим, хорошего вам дня.

— Ну вот, — сказала мне Лена, когда мы немного отъехали от негостеприимной садоводки, — у нас маленькая ниточка появилась. Танька была здесь зачем-то и ушла не позже, чем пару часов назад.

— Тут недалеко есть платформа, с неё в вашу Торфяновку можно уехать? — спросил я.

— Это Садовая которая… — задумалась Лена, — да, есть оттуда два рейса через Торфяновку, один рано утром, второй где-то днём.

— Значит, утверждаем рабочую гипотезу, что она в свою деревню умотала, — вслух подумал я, — и рвём туда с низкого старта.

И мы всё через туже чёрную калитку вырулили на столбовую дорогу из Города на север. До моста тут недалеко было, с пару километров, там, правда, пост ГАИ имелся, но я надеялся на свою путеводную звезду — авось, пронесёт… но не пронесло, бравый гаишник начал махать нам своей полосатой палкой аж за сотню метров до стационарного поста. Притормозил.

— Ваши документы, — достаточно вежливо обратился он ко мне.

Я вытащил из нагрудного кармана только что полученные водительские права.

— И на мотоцикл тоже, — добавил он, внимательно разглядев бумажку со всех сторон.

— Не успел, тщ сержант, — сделал попытку отбиться я, — только сегодня права дали, вот сейчас еду регистрировать агрегат.

— В странном направлении едете, тщ Малов, — заметил тот, — прописка у вас в Городе, а вы куда-то за Город направляетесь.

— Так в Городнянском районе у меня родственник в ГАИ работает, он обещал всё сделать без очереди, а то у нас тут сами знаете, сколько настоишься, пока зарегистрируешь…

— В Городнянском? — задумался сержант, — да, знаю я там одного Малова, как уж твоего родственника-то зовут?

Проверяет, гад, подумал я, а вслух ляпнул первое попавшееся имя, терять-то всё равно нечего:

— Валерой, точнее Валерием Палычем, как Чкалова.

— Езжай, только аккуратнее, — сунул он мне права, — и больше без регистрации не попадайся.

— А у тебя и правда там родственник есть? — задумчиво спросила Лена, когда мы переехали мост.

— Да нет конечно, — отвечал я, — наврал я ему с три короба.

— Когда назад поедем, можем опять на него налететь, — заметила она.

— До этого ещё дожить надо, — философски отметил я, — вот Таню отыщем, тогда уж…

— И подумаем об этом, — закончила за меня Лена, а потом дополнила свой ответ, — шустрый ты какой-то стал… в летнем лагере тебя как будто подменили…

— Ага, выкрали ночью и подложили другого… чекист Фролов постарался, — отшутился я, — а мы, кажется, подъезжаем к цели. Вон поворот на Торфяновку…

— А вон — на Шкавырну, — добавила Лена, показывая на табличку на противоположной стороне дороги.

— Стой-стой, — скомандовал я сам себе, затормозив перед поворотом, — ты хочешь сказать, что это та самая загадочная деревня с чудесами?

— Это не я хочу сказать, а белая табличка на столбике, — поддела меня она. — А деревня та самая наверно, про которую ты нам в лагере рассказывал, уж очень название редкое.

— Ладно, оставим загадочную Шкавырну на второе, а пока с Торфяновкой разберёмся, — и я решительно свернул на грунтовку, которая последний раз ремонтировалась, похоже, при товарище Сталине.

Пять минут прыганий на ямах и колдобинах между соснами, и мы выкатились на единственную, похоже улицу, этой самой Торфяновки. Слева и справа чернели заколоченными окнами бревенчатые дома, где-то впереди маячила единственная каменная постройка, наверно магазин.

— А что, деревня необитаемая что ли? — осведомился я у Лены.

— Чего это сразу необитаемая, — даже обиделась она, — очень даже обитаемая, только с этого краю никто не живёт.

Как бы подтверждая её слова, чуть впереди на улице появился абориген, мужичок неопределённого возраста в фуфайке и сапогах, который отчаянно дымил самокруткой. Я подрулил к нему поближе.

— Привет, — сказал я ему, — мы Таню Зилову ищем, не знаешь такую?

— Как не знать, знаю… — прищурился мужичок, — а зачем она вам?

— Дело есть, — туманно отвечал я, — на три рубля.

— Ну давай свои три рубля, — согласился он.

Я вынул из кармана зелёненький трояк и сунул его аборигену, тот посмотрел зачем-то его на свет и выложил:

— Час назад приехала она, вон в тот дом с синей крышей, — и он показал, куда именно, — только её там щас нету, сразу же в лес ушла.

— В каком направлении? — уточнил я, — в лес-то она пошла?

— К Шкавырне, — закончил свою мысль абориген, — по торфяникам. За грибами, не иначе, у нас все туда за грибами ходят.

— Пасиб, брат, — поблагодарил я его, а Лене сказал следующее, — заедем на минутку в её дом, может там какие-то концы отыщутся?

И мы подрулили к дому с синей крышей… обычная деревенская пятистенка, справа крыльцо, за ним сени, на фасаде три окна, слева ещё два — столовая и кухня скорее всего. Сзади что-то типа скотного двора, ещё дальше сад-огород, на антоновке куча созревших яблок, надо будет попробовать.

— Похоже, облом, — сказал я Лене, разглядывая большой ржавый замок на входной двери, — здесь мы ничего не узнаем. Остаётся идти по следам Танюши, как этому… как Чингачгуку-Большому Змею.

— Ну так пошли, чего сидеть-то? — предложила она.

— Поехали, если уж быть точным, хотя в этих лесах её можно и неделю искать без особого успеха, — отозвался я. — Давай сделаем так, доедем по указанной дорожке до Шкавырни, и если никого не найдём, то возвращаемся и ждём Таню здесь вот, возле этой синей крыши.

Лена легко с этим согласилась, и мы опять запрыгали на торфяных неровностях между берёз и сосен. Дорога закончилась внезапно — вот только что была хотя бы видимость какой-то колеи, и вдруг всё оборвалось, упёршись в поросший мхом бугор.

— Дальше только пешком, — хмуро сказал я, обойдя бугор по периметру, — по торфяникам.

— Я вроде крик петуха услышала, — отвечала мне Лена, — это из Шкавырни, не иначе.

— Странно, я ничего не слышал… а с какой стороны петух кричал?

— Да прямо вот по курсу, из-за этого бугра, — и она махнула рукой вперёд.

— Тогда пошли проверим, — и я покатил ИЖ, взявшись обеими руками за руль, — хорошо ещё, что в болото мы не вляпались, а то я про них много наслушался.

— Расскажи, — попросила Лена, — я люблю страшилки слушать.

— Ну слушай, раз так — один знакомый охотник рассказывал, Миша его звали, как-то поехал он на охоту со своей собакой хаской, звали её Шариком, поохотился, пострелял уток, вечером разжёг костёр рядом с каким-то болотом, ну чтобы суп сварить и чайку попить, а тут вдруг вдали хлопки послышались, как будто кто-то бьёт в ладоши. Шарик скулит и жмётся к Мише и хвост поджимает…