Золотой тролль

Глава 17

Когда Гийом и Жюльетт вошли в гостиную, Клариссу уже унесли в одну из запасных комнат. Ушли мать и дочь Севиньи, надо было и заниматься завтраком, и кому-то присматривать за больной. Зато у остальных ссора была в самом разгаре. Судя по коту, устроившемуся на руках у Камиллы, запалившей костёр искрой опять стали гонки двух лохматых хулиганов, но и про исчезнувшие документы все уже были в курсе.

– Это своего кота можешь запереть в клетке. А собаке надо разминать лапы. Твоя толстая скотина и так везде носится, везде залезает и всё роняет.

– Апельсинка очень воспитанный кот! И он член нашей семьи. А скотина – это твоя противная собака, которая его постоянно провоцирует и пугает. Вчера вечером, он, бедняга, вообще сидел на столбе лестницы на второй этаж и шипел, не мог спуститься, это твоя собака его загнала наверх.

– Вообще-то это Пиф меня привёл, чтобы я твоего дурацкого кота снял, – буркнул Реналь.

Гийом же подумал, что говорил Жюльетт про внимание к деталям – а сам первый раз за два дня узнал кличку собаки.

– Комната Клариссы недалеко от лестницы, – тут же прикинул муж Камиллы. – Месье Реналь, вы случайно ничего не услышали? Может быть, какой-то шум?

– Да там имперский боевой мамонт пройдёт – ничего не услышал бы, – поморщился Реналь. – Ксавье опять скандалил. И опять в своём репертуаре.

– Действительно, месье Ксавье, – мягко сказала жена Анри. – Ваша ревность и постоянные угрозы рукоприкладства в отношении мадемуазель Йоланды являются просто неподобающими. Мадемуазель Йоланда, надеюсь, он на самом деле вас ни разу не тронул?

– Не вам меня учить, – взъярился Ксавье. – Кто бы говорил, моралисты с двойной моралью. Ты, Анри, в лицо Луи улыбаешься и говоришь «хватит враждовать», а сам его решил подставить? Подарил в галерею подделку, а на открытии скандал устроишь?

Анри переменился в лице и процедил:

– Ну знаешь, Ксавье, от тебя я такого не ожидал. Я знал, что ты хам и скотина, готовый поднять руку на женщину, но такую клевету от тебя слышу первый раз. Хорошо, я учту.

– Ах, клевета? Да Гийома спроси. Сам слышал, как он со своей Жюльетт про это говорил.

– Извини, Анри. И сразу скажу при всех, считаю – ты не виноват. Вчера, когда Луи показывал твой подарок, у нас действительно появилось обоснованное подозрение, что тебе продали очень качественную подделку. Жюльетт знает, потому что именно она первая засомневалась, дальше подключился я. Но подделка и впрямь на очень высоком уровне. Если бы не одна случайно выдавшая их мелочь – никто ничего не заметил бы.

– Но я при покупке привлекал эксперта из Аукционного дома Дамьен Ламбер, – растерялся Анри.

– Да, Луи говорил, что картина имеет сертификат подлинности. Потому мы и хотели поговорить на троих сегодня утром. Без шума посидеть и подумать, как нам быть с ситуацией, раз картина уже вошла в каталог будущей галереи. Мне как полицейскому тоже дело не нравится. Аукционный дом Дамьен Ламбер люди крайне серьёзные, но если их смогли обмануть, а ты не первый у них такой – у меня заранее голова болит от количества исков и дел по мошенничеству в особо крупных размерах. В общем, если бы не чей-то длинный язык не к месту, – Гийом бросил осуждающий взгляд на Ксавье, – мы бы втроём составили иск от лица тебя и Луи и решили, в каком округе его лучше подавать: по месту твоего жительства или здесь. Извини, вечером было не до этого, а с утра из-за окружающего бедлама не успел предупредить.

– Не расстраивайтесь, месье Гийом, – постарался утихомирить ситуацию муж Камиллы. – Вы не виноваты, как и месье Анри – он тут вообще главный пострадавший. Действительно, если бы не чья-то торопливость, вы бы, как представитель закона, помогли разобраться в ситуации без ненужного шума и суеты.

– Ксавье, ты вообще какой-то последнее время нервный, – мягко сказал Реналь, – и несдержанный. Извини, не хотел говорить. Но раз уж ты первый тут начал сыпать откровениями, всё-таки скажу и тоже при всех. Йоланда очень хорошая девушка, а твои подозрения и постоянные угрозы её побить – недостойно семьи Лефевр. И всё равно, пугаешь ты или на самом деле её хоть раз ударил. Я вообще удивляюсь, как такая хорошая девушка тебя ещё терпит. Я бы на её месте не предупреждения делал и не месяц одуматься давал, а сразу ушёл, хлопнув дверью.

– Ах, значит, она с тобой снюхалась! Не просто глазки строила, а сразу в постель полезла? Это от Реналя ты, шлюха, тогда вышла?

Дальше всё случилось мгновенно. Обезумевший от ревности Ксавье со всей силы попытался ударить Йоланду, что с учётом его дюжей комплекции могло закончиться плохо. Но Реналь успел толкнуть Йоланду в сторону и закрыть собой. На этом всё и закончилось, потому что стоявшие близко Анри и муж Камиллы скрутили буяна, заломив ему руки. Испуганно вскрикнувшая в первый момент Йоланда, явно имела крепкие нервы. Едва стало понятно, что не успевший закрыться Реналь пропустил сильный удар в голову, немедленно усадила его в кресло, взяла аптечку и стала аккуратно обрабатывать рану.

– Ну, Ксавье, – оторопело сказал Гийом. – Я конечно знал, что ты идиот, но не предполагал насколько. Если Реналь или Йоланда захотят подать заявление, я тебе лично гарантирую, что ты месяц будешь улицы мести.

– И буду! Да пусть убирается! Я её из бистро вытащил, я её кормил и обеспечивал, а теперь пусть катится обратно! Что, не знали? Я эту... ладно, не буду называть, кого в бистро подобрал, где она официанткой работала...

Ксавье поперхнулся, потому что теперь неожиданно для всех ему дала пощёчину Жюльетт:

– Знаете, месье Ксавье, не моё дело, и я бы промолчала. Но не стоит пользоваться тем, что после вашей выходки остальные мужчины тут не набьют вам морду за ваши оскорбления из приличия и чтобы не походить на вас. Я всё думала, негодяй вроде вас будет попрекать Йоланду своими деньгами или нет? А вы за год хотя бы раз поинтересовались, что она в бистро делала? Что Йоланде, вообще-то, оставался всего год до окончания медицинского факультета, куда она поступила по стипендии? И да, в бистро она зарабатывала себе на жизнь и возможность учиться. Знаете, это намного достойнее вашего поведения. Она ради вас специально академический отпуск на год взяла, а вы...

Дальше всех удивил Реналь. На обвинительных словах Ксавье девушка выронила тампон, которым как раз обрабатывала ссадину. Застыла, из глаз потекли слёзы. Реналь резким движением ухватил Йоланду за талию, посадил к себе на колени и крепко поцеловал в губы:

– Наверное, это правильно, что ты, Ксавье, вот так – и при всех. Очень надеюсь, что рядом с Йоландой ты больше и близко не покажешься. Я тебе по-хорошему советую. А Йоланда обратно поедет со мной. Очень хочу познакомиться с её родителями. Это даже хорошо, что ты за год её семьёй ни разу не поинтересовался.

Сказано вроде бы было мягко в обычной для Реналя манере, но в этот раз в его голосе прозвучала такая уверенность и властность, что Ксавье мгновенно сдулся, опустил плечи и отвёл взгляд. Гийом же подумал, что таким же вот тоном столетия назад графы Лефевр поднимали за собой латную конницу в атаку. И от Реналя, всегда до последнего старавшегося любой конфликт уладить дипломатическим путём, этого он точно никогда не ожидал.

– Да уж, – растерянно за всех сказал Луи. – Вот точно начинаю верить в какую-то мистику с этими бумагами.

– Да понял я, понял, – вздохнул Гийом. – Сейчас прозвучит: ты у нас следователь, потому пока мост смыло и все здесь, ты просто обязан отыскать, у кого эти письма. Сейчас. Жюльетт, ты в прошлый раз показала, что у тебя острый глаз. Составишь и в этот раз мне компанию?

– Хорошо, – немного растерялась девушка.

– Подождите меня здесь, я сейчас. Проверю одну идею и скажу.

Когда они поднялись на второй этаж, Жюльетт осторожно спросила:

– Опять меня прячешь от очередной ссоры? Не думаю, что сейчас все снова буду ругаться.

– Нет. В этот раз мне нужна именно помощница в расследовании. Есть одно предположение, которое прямо сейчас хочу проверить.

Возле двери в комнату Гийом внимательно осмотрел дверь от пола до верха, обнаружив мелкие шерстинки и царапины на середине и у ручки. Дальше жестом попросил Жюльетт подождать, зашёл в комнату. Вот кровать, рядом столик, сверху полочка с лекарствами: Кларисса иногда на перемену погоды страдала мигренями, поэтому всегда держала под рукой болеутоляющее и что-то ещё по женской части. Отсюда преступник таблетку и взял, но это было понятно сразу. Если внимательно присмотреться, волоски кошачьей шерсти были и здесь. Гийом вышел обратно в коридор, взял несколько листов бумаги со стола, вручил Жюльетт и попросил:

– Представь, ты заходишь в комнату. В руках у тебя бумаги. Сделай вид, что ты зашла и собираешься переодеваться на ночь.

Когда девушка проделала это несколько раз, Гийом попросил:

– Ага. А теперь сядь, пожалуйста, на кровать. А теперь резко, как будто упала. Ещё раз. Отлично. Всё.

– Что всё? – растерялась девушка. – И кто взял письма? Я поняла, ты смотрел, куда я их положу, правильно? Потому что мы с Клариссой примерно одного роста и телосложения. А дальше?

– А дальше пусть Реналь с Камиллой разбираются, как наказывать своих мохнатых хулиганов, – весело сказал Гийом.

После чего отодвинул кровать и достал из-за неё пропавшие бумаги.

Когда Гийом и Жюльетт вернулись в гостиную, порадовало, что Йоланда так и сидит на коленях у Реналя, успокоилась. И вообще, кажется, даже счастлива, ведь Реналь абсолютно не стесняясь, продолжал обнимать девушку за талию. Зато остальные молчали, а в воздухе опять повисло напряжение, вот-вот искры проскакивать начнут. Увидев в руках Гийома письма, Луи шумно выдохнул и сдавленно сказал:

– Нашёл. Откуда?

– И кто? – тут же добавил Анри.

– Вон, один преступник сидит на руках у Камиллы, а второй у нас лает во дворе. Ну что вы так смотрите? Пока Реналь с Камиллой как кошка с собакой, – Гийом не сдержал смешок, – лаялись, эти два шерстистых хулигана спелись. Понравилось им в догонялки играть. А ещё я вспомнил рассказ Эвелины, как они на пару с кухни воровали сметану. С разбегу до ручки не запрыгнешь, высоко. Пиф подставлял спину, Апельсинка залезал и стоя на собаке, добирался до ручки в кладовку, нажимал лапами и открывал. Дальше кот залезал на полку, сбрасывал крынку со сметаной, и оба, конечно же, как бы случайно упавшую сметану съедали. Не пропадать же продукту, всё равно по полу разлилось?

– Я тогда кота снимал, – сообразил Реналь. – Пиф меня ухватил зубами за брюки и буквально поволок к лестнице.

– Да. Думаю, всё было примерно так. Эти двое решили себе подыскать новое место для гонок, потому что старые надоели. В комнаты их не пускают, вот они проверенным способом открыли дверь. Дальше Апельсинка полез и уронил в молоко таблетку. Она лежала на полочке как раз над чашкой с молоком. Кстати, на будущее скажу Эвелине, пусть учтёт, и полку перенесут. Это сейчас виноват кот, а может и случайно упасть. Дальше эти хулиганы услышали, как идёт Кларисса, испугались – им влетит, и со страху Апельсинка залез на столб. Вот Пиф и привёл хозяина выручать друга. В это время Кларисса... Я специально попросил Жюльетт поучаствовать в следственном эксперименте. Кларисса положила письма на стол возле кровати, выпила молоко и буквально упала на кровать. Дверь оставалась приоткрытой, веса тела при резком ударе о кровать достаточно, чтобы столик отклонился, и у стены образовалась щель. Одновременно сквозняк от приближающейся грозы и трясущийся стол. Этого достаточно, чтобы документы свалились в щель за кровать.

– Вы настоящий сыщик, месье Гийом, – потрясённо за всех сказал муж Клариссы.

В это время кот, сообразив, что сейчас ему за раскрытые хулиганства от хозяйки влетит и серьёзно, с басистым мявом вырвался, спрыгнул на пол и стремглав кинулся прочь из комнаты и куда-то на улицу. Все в гостиной не сговариваясь заливисто расхохотались.