Лесной техникум 5: Змей Горыныч на Авалоне

Глава 8 Собрать кошку в школу

Дери резко остановился:

— В чём дело?

— Авалон разрушит все наложенные на меня чары.

— Ты станешь свободной. Разве ты не хочешь этого?

— Хочу. Но я боюсь потерять вас. Лес позовёт меня, я не смогу долго сопротивляться этому и там, среди своих сестёр, забуду вас. А вы не сможете меня позвать.

— Как не смогу? — удивился Дери.

— У меня нет имени… У нас вообще нет имён…

— Но ведь… я зову тебя Рысь… Или это имя тебе не нравится?

— Это не имя. Понимаете, имя… оно записывается где-то там… — она неопределённо махнула рукой. — Те, у кого есть имя, они особенные. Их можно узнать… Ну… я не знаю как это объяснить.

Она замолчала не на долго и вдруг с жаром схватила его за руку:

— Вы же друид! Дайте мне имя! У вас есть сила для этого!

— Но ведь ты тоже друидесса… — начал было Дери и осёкся. Откуда-то изнутри поднималось знание: самозванство не прокатит! И вообще, Рысь не станет настоящей друидессой до тех пор, пока не получит настоящего имени.

Рысь на это только потупились.

— Так! Идём ко мне, там поговорим! — решительно заявил Дери, на самом деле намереваясь выиграть немного времени и не показать своего замешательства.

Проблем было ровно две: выбрать имя и сама процедура наречения. Назвать свою лесную деву каким-нибудь ординарным именем не позволяла гордость, но все знают, что имя связано с судьбой. А если уж имя какое совсем уникальное, то пиши пропало! Носителю придётся либо повторить судьбу прототипа (в меру масштабов своей личности, естественно), либо пошлют доделывать и исправлять, что прототип недоделал или накосячил. Но ничего приличного, да ещё подходящего для кошки в голову как назло не приходило. В конце концов принялся вспоминать имена известных волшебниц, но в судьбе каждой был какой-то косяк и собственное внутреннее чувство — его или Рыси — этот вариант отвергало. В конце концов всплыло в памяти имя дьявольской кошки из романов про короля Артура:

— А как тебе Палуга? — спросил Дери. — Это была очень сильная лесная кошка, справиться с которой смог только король Артур.

— Мы помним Палугу! — оживилась Рысь. — Но Артур не победил её! Они долго сражались и никто не мог взять верх. Наконец они договорились: Палуга разрешила королю пройти через лес, а король дал слово не вредить Палуге и её семье. Оба сдержали своё слово.

На том и порешили. Дальше возникла вторая проблема — собственно ритуал наречения. Надо было расспросить этого русского! Он же своей лесной деве имя дал! Не знал англичанин, выросший в мире, живущем по правилам, золотых слов, ходящих среди шаманов Севера: «Хороший шаман поёт свои песни!». Но решать проблему надо было до отъезда на Авалон, да и изнутри что-то подпирало. Дери поделился сомнениям с девушкой и начал оправдываться: мол, пойдём в библиотеку, там точно что-нибудь найдём, но та с удручающей невинностью посоветовала:

— Я слышала, что раньше правильные слова друидам подсказывал сам лес.

Для Дери такой подход был несколько внове, но он, чисто чтобы не обидеть девушку, прикрыл глаза и сосредоточился на граничившем с их парком лесе, как делал это когда в них стреляли, и…

Словно оттуда донёсся искренний, не обидный смех и подсказка, которая ничего не подсказывала. Что-то типа возгласа: «Дерзай!» или «Вперёд!». Дери, всё ещё сомневаясь, поднял руку раскрытой ладонью вперёд — стандартный благословляющий жест — прикоснулся сознанием, только прикоснулся, к энергии Света. И тут же все сомнения пропали.

— Отныне ты Палуга!

Белое сияние сошло с его руки и впиталось в Рысь.

— Ой! — воскликнула та. — Теперь… Теперь я… Я Палуга!

— Интересно… Получается, каждый может вот так… — спросил сам себя Дери.

— Вы — не каждый! — решительно ответила Палуга. — Вы истинный друид!

На следующий день, за завтраком, разговор о будущей семейной жизни продолжился:

— В любом случае, многое будет зависеть от Лили, — сказал Дери, — а договориться с графом Линдси будет очень просто. У норманов нет ни чести, ни совести, ни друзей, ни принципов, только интересы. Если показать ему, что поддерживать хорошие отношения с нами в его интересах, он согласится и с нашим решением.

— И как ты собираешься это сделать? — с заметным скепсисом спросил отец.

— Показать силу друидов. Я много читал о друидах, ещё в детстве. Если хотя бы десятая часть того, что о них рассказывали — правда, мне будет, что предъявить. До Рождества времени много, я успею многому научиться.

— Хорошо, попробуй, — с сомнением ответил отец. А вот мать Дери, Гвендолин, интересовало совсем другое:

— Объясни мне, дорогая, как так получается: Про вас рассказывают, что вы жутко ревнивые, но ты как-то не против того, чтобы делить Дери с другой девушкой?

На это Палуга равнодушно пожала плечами:

— Главное, чтобы он не бросил меня и не забывал. А мне будет хорошо, если будет хорошо ему.

Тут Дери вспомнил сказанное русским волхвом: «Они любят с полной отдачей, без задней мысли, и ждут от человека того же самого. Но мы привыкли постоянно творить мелкое бытовое зло…» и ему стало страшно. И за себя и за эту девчонку из леса, которая, похоже, искренне в него влюбилась и через это попала в самый водоворот человеческих дел густо сдобренных этим самым… Да нет, не этим, бытовым! Вполне полновесным, хорошо проработанным и откормленным Злом. И за Лили Линдси тоже стало страшно. Ведь по большому счёту её отцу на саму Лили наплевать. Ему важно, чтобы были соблюдены интересы и приличия. А теперь ему, Дери расхлёбывать все последствия. Грандиозность задачи потрясала, но как его учил отец? «Разбивай большую задачу на много маленьких и решай их по очереди.» И Дери взялся за ближайшую:

— Я забираю Па… Рысь на Авалон, — он в последний момент сообразил, что светить направо и на лево истинное имя лесной девы, которая, между прочим — магическое существо и потому особо уязвима к магии имени, далеко не лучшая идея. — Пожалуйста, помогите ей собраться.

— Конечно, сынок, — быстро ответила мать и тут же обратилась к Палуге: — Дорогая, ты сегодня в моём распоряжении.

Флойд же, после короткого раздумья, предложил:

— Может её окрестить? Имя будет нормальное, а то как-то не хорошо, всё «Рысь», «Рысь», как кошка дворовая.

Дери на это улыбнулся:

— Мы уже решили этот вопрос. Друидически.

— И как же ты её назвал? — искренне заинтересовался его отец, но тут голос подал сэр Ланселот Озёрный, который по настоянию Флойда хоть и выполнял функции охраны, но был принят в доме как почётный гость, а потому присутствовал за столом:

— Извините, сир, что влезаю в ваш семейный разговор, но ваш сын поступает мудро. Знание истинного имени даёт некоторую власть над его носителем, а лесные девы — существа волшебные и воздействовать на них можно гораздо серьёзнее. Когда я служил королю Артуру Педрагону, даже имя, полученное при крещении, сообщали только самым надёжным друзьям.

Он перевёл дух и добавил:

— За мессиром Дери сейчас идёт охота, леди Рысь связана с ним и находится рядом с ним, ему могут навредить через неё, а вас использовать, чтобы узнать её имя. Сделать это могут так, что вы об этом даже не узнаете. Но если вы не знаете её имя, значит и вытянуть его из вас будет невозможно. Мессир Дери поступает мудро, что держит её имя в тайне.

— Может вы и правы… — задумчиво ответил старший Бран.

— Я давно живу среди волшебников, кое в чём успел разобраться, — скромно ответил древний рыцарь.

А Дери, после короткого размышления, потребовал:

— Мама! Пожалуйста! Все покупки делать так, чтобы вы с Рысью не выходили за пределы имения.

— Это будет сложно! — возмутилась Гвендолин, но Ланселот поддержал Дери:

— Требование мессира Дери разумно. Вспомните, что случилось вчера.

Удивительно, но недели для матери Брана и Палуги едва хватило, чтобы собрать вчерашнюю дикую кошку в магическую школу.

— У твоей подруги прекрасный вкус, — Гвендолин сообщила сыну в вечер перед отъездом. — Даже жалко отпускать её сейчас.

— Почему жалко отпускать? — удивился Дери.

— Над ней немного поработать и получится истинная леди, такая, что многим наследницам древних семейств будет завидно.

Ещё одну проблему Дери оставил на последний день:

— Папа, ещё одно дело. Шкуру отдай. Кошачью.

Говоря это, он молился, чтобы кошачья шкурка Палуги оставалась в целости и сохранности. Конечно, по словам русского волхва выходило, что даже если эту шкурку полностью уничтожить, это не фатально и всё можно исправить, но геморрой это обещало лютый. К счастью, родители решили не экспериментировать и Флойд ответил положительно, хоть и с некоторым сомнением:

— Конечно, сын. Но ты уверен?

Когда мистер Беркли заколдовал Рысь, наложив на неё чары подчинения, он предупредил, что если лесная дева дорвётся до своей звериной шкуры — тут же перекинется в рысь и сбежит в лес. В принципе, тогда такой исход сэра Брана вполне устраивал и он даже подумывал: А не подсунуть ли шкуру этой девке? Пусть себе бежит лесом. Но сейчас, когда Дери оказался друидом, а Рысь вдруг, неожиданно, оказалась важной частью этой магической комбинации, Флойд относился к возможным последствиям уже иначе.

Дери ответил на его сомнения коротким: «Так надо.» и Флойд отдал шкуру, которую хранил со всем необходимым тщанием сыну.

Занятия в университете шли своим чередом, о Бране почти забыли, по поводу Ланселота студенты (и некоторые студентки) недовольно бурчали. Что ни говори, а уроки фехтования были популярны. И вот, чуть больше, чем через неделю после своего исчезновения, Бран появился на обеде в сопровождении какой-то рыжей и зеленоглазой девушки. Оказавшись в центре внимания, девушка чувствовала себя очень смущённой и неуверенной и Бран её очень внимательно опекал.

Глаза Линдси при виде этой парочки сразу потухли, а вот Света воскликнула:

— Опа! Девочки! У нас дело!

И невесты Горыныча оперативно заняли места за столом так, чтобы отгородить парочку от прочих студентов. Рысь при этом заняла место по правую руку от Брана, а Линдси они так ненавязчиво загнали рядом с ним, по левую. И весь обед трещали, выясняя из какого Рысь леса и в кого перекидывается. А сразу после обеда подхватили обеих девушек — Линдси с Рысью — и потащили к себе в комнату. На несмелые вопросы Брана последовал решительный ответ:

— Надо же девушку приодеть! Кстати, давай кошелёк. Местные домовые бесплатно не работают.

— Её мама неделю собирала! — возмутился Бран, а Линдси несмело промямлила:

— Домовые счета выставляют…

— А! Отлично! — заявила Света. — Тогда лови счета. И, мама, это, конечно, хорошо, но лишний раз всё проверить, померить, подогнать — лишним не будет!

С этими словами вся девичья стая улетела в сторону общежития горынычевых невест.

— Брат, ты попал! — усмехнулся Ваня. — Когда я Василису из леса принёс, у неё ничего не было, кроме змеиной шкуры. Попросил Свету с Надей её приодеть, так меня за один вечер самого чуть не раздели. Но мне не жалко! Они хорошо справились.

Змиевы невесты, между тем, дотащили совершенно дезориентированную от такого напора Палугу и вяло упирающуюся Линдси до комнаты и начали допрос:

— Ты где остановилась? Уже познакомилась?

— Нет… не успела… — несмело отвечала Рысь. — Говорят там девушки с шестого класса школы…

— Вот додумались! К школоте тебя запихнуть! Ладно, девочки, я пошла! — решительно заявила Света.

— Куда? — ошарашенно спросила Линдси у закрывшейся двери.

— К Моргане, — пояснила Надя, вызывая домовых. После ухода Светы руководящая функция перешла к ней и главная скромница горынычева гарема чувствовала себя несколько неуверенно. Но у Ильмеры в этой ситуации были несколько иные задачи. — Рысь переезжает к нам!

Когда Света ворвалась в кабинет Морганы (который она делила с Мелюзиной, не из-за тесноты в замке, а так веселее), там вовсю гремел скандал. Три ученицы предвыпускного класса школы Авалон несогласованно трещали на тему: «Уберите-от-нас-эту-кошку-никто-за-ней-лоток-выносить-не-будет-она-от-бешенства-не-привитая-да-ещё-и-блохастая!». Треск стоял такой, что ни Моргана, ни Мелюзина слова вставить не могли. И когда уже директриса университета собиралась хорошенько приложить этих сорок чем-нибудь оглушающим, в кабинет ворвалась Света и своим воплем перекрыла весь этот базарный гвалт:

— Леди Моргана! Пожалуйста! Переселите Рысь к нам в комнату!

Английские школьницы резко замолкли клацнули зубами, Моргана уставилась на Свету как на неведомое чудо с пруда, а Мелюзина с облегчением выдохнула.

— Вы уверены, мисс Панакеева? — спросила Моргана после довольно долгого молчания.

— Конечно! Во-первых, у нас Линдси живёт, а им с Рысью надо друг к другу притираться…

Мелюзина на это хрюкнула, Моргана слегка подавилась, а вот школьницы осознали суть сказанного с задержкой, а как осознал — икнули. И снова синхронно. А Света продолжила, как ни в чём небывало:

— Во-вторых, Василиса тоже мавка и может многому её научить… Да хотя бы как наизнанку выворачиваться!

— А это ещё что за ужас⁈ — выдохнула одна из школьниц.

— Это чтобы не оставаться голой, когда превращаешься обратно в человека, — рыкающий голос раздался со стороны рабочего стола Мелюзины.

На месте начальницы средней школы Авалон сидела одетая в её платье драконица с длинной зубастой мордой и когтистыми лапами. Она постучала когтем по столешнице, окинула присутствующих в кабинете внимательным взглядом и провела по острым зубам кончиком раздвоенного языка.

Англичанки ещё раз икнули и попятились.

— Хватит детей пугать, — спокойно заметила Моргана.

Тут драконица перетекла в так всем хорошо знакомую Мелюзину, которая сказала:

— Ладно, девочки, переселим мы от вас Рысь. Бегите к себе, душ примите, переоденьтесь.

Школьницы стремглав выскочили из кабинета, оставив после себя на полу небольшую лужицу. Света испугалась было, что они сейчас дверь вышибут, но нет. Дверь в кабинете открывается наружу, да к тому же и широкая, так что они даже не застряли.

— А ты смелая, — с явным одобрением произнесла Мелюзина.

Света только отмахнулась:

— Я на змее Горыныче летала. А страшно мне спать одной, после того, как на меня огненный змей напал.

Хозяйки кабинета посмотрели на неё уже с гораздо большим интересом, Мелюзина спросила:

— И как же ты отбилась?

— Меня Надя держала, у неё какой-то амулет есть от этой нечисти, да и не нужна она была ему, он за мной прилетал. А когда прибежал Ваня он эту гадость так приложил! Сначала Тьмой, потом молниями. этот гад попытался ещё Василису утащить, но она его укусила. Ядовитыми зубами в частичном обороте.

— Неудачник! — Усмехнулась Моргана.

— Ага! — радостно кивнула Света. — Его потом в заброшенном карьере в двадцати километрах от Соловьёво нашли. Повис на сосне и издох.

— Ладно, иди, — Махнула рукой Моргана.

— Но… Комната всего на четверых…

— И што? — пожала плечами Ильмера. — Ещё одну койку сюда впихнуть — не проблема. На крайняк могу спать в коробке под лампочкой.

— То-есть как под лампочкой? — удивилась Рысь.

На это Ильмера рассмеялась:

— Странные вы какие-то, англичане. Ну ладно люди, но ты-то, сестра, неужели не видишь мою ауру?

Рысь внимательно посмотрела на Ильмеру и глаза её округлились от удивления:

— Ты… Но почему на тебе привязка? Целых три! Ведь Авалон уничтожает любое подчинение!

— Во-первых, не любое, а во-вторых, потому же, почему и на тебе. Есть то, что я не хочу терять, — очень серьёзно ответила русская мавка. — Кстати, ты ведь рысь?

— Да.

— А теперь скажи: где твоя шкура?

— У Дери, а твоя?

На это Ильмера гордо вздёрнула носик:

— Ха! Смотри!