Светлейший-8. Зимние интриги

Глава 17

Император долго молчал, измеряя кабинет шагами.

— Я не ребенок, дядюшка. Пусть у меня есть пробелы в образовании, пусть я не был коронован в Успенском соборе! Но я по праву рождения имею право носить корону и править. А вы, сдается мне, посто не хотите упускать власть из своих рук. Понимаю, к хорошему быстро привыкаешь…

Великий князь метнул на государя возмущенный взгляд.

— Так ты думаешь, все дело в этом, Николай⁈ В том, что я не хочу слезать с насиженного местечка? Мне пятьдесят, и все сильные годы своей жизни я провел, не вылезая из кабинетов Зимнего! Вместо того, чтобы воспитывать собственных детей и наблюдать за тем, как они растут, я пытался сохранить наследие нашей семьи и уберечь страну от развала! Да будь проклят тот день, когда погибли твои родители, Николай! Я не хотел этой власти, но должен был ее взять в свои руки. И когда ты заберешь ее, видит бог, я впервые за двадцать лет хотя бы засну спокойно…

Император усмехнулся.

— Так отдайте ее сейчас, делов-то.

— Отдать бразды правления страной мальчишке, который еще вчера бросался тефтелями в лакеев за обедом? Ты в своем уме, Николай?

— Вчера бросался. Сегодня — нет. Дядюшка, вы прекрасно видите, что я исцелился. Не знаю, какие еще вам нужны доказательства.

— Это не вам решать, — отрезал Фёдор Николаевич. — Есть законы! — Он подошел к книжному шкафу, выдернул тяжелый том «Свода законов Российской империи» и открыл его на нужной странице. — Вот, читайте: «В случае, если император не достиг совершеннолетия либо признан недееспособным, управление государством осуществляется Советом регентов, полномочия которого сохраняются до вынесения официального заключения о полной дееспособности его величества. Главой Совета регентов назначается совершеннолетний член императорской фамилии, следующий в очереди на престолонаследование…».

Государь молчал. Я не видел его лица, но знал, что он сжал кулаки от бессильной ярости.

— Доказательства вашей дееспособности, государь, — продолжал великий князь, — пока что отсутствуют. Недостаточно просто заявить, что вы здоровы. Это должно быть подтверждено официальной медицинской комиссией. И только после положительного заключения можно говорить об упразднении Совета.

— Хорошо, — резко сказал император. — Я пройду эту комиссию хоть завтра.

— Не так быстро, — покачал головой дядюшка. — Вам также придется пройти Испытания на определение вашего магического потенциала. Ведь вы обладаете силой. Ваши подданные должны быть уверены, что вы умеете ею управлять.

В кабинете повисло напряженное молчание.

— Но… — начал было государь, но осекся.

— Вы должны будете получить ранговый перстень и убедить всех, что не только самостоятельны, но и безопасны как маг.

Император сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Я знал, что его магический дар был неразвитым. Его никогда не учили управлять силами, не обучали заклинаниям. Он пользовался энергией интуитивно, но этого было недостаточно.

— До этого момента, — добавил Фёдор Николаевич, — вы можете лишь выносить свои предложения на обсуждение Совета. Они не будут иметь законной силы без его одобрения.

Государь молчал. Затем медленно кивнул.

— Так тому и быть, — тихо сказал он.

— Это же касается и назначений отдельных лиц на должности при дворе. Все, о чем вы успели заявить, не имеет законной силы. А сейчас… Позвольте пожелать вам спокойной ночи, ваше императорское величество.

Дядюшка церемонно поклонился, но поклон вышел почти что издевательским. А затем резко вышел из кабинета.

Я вышел из своего укрытия. Император поднял на меня взгляд, полный горечи.

— Ты все слышал, Алексей. Это полный провал. Он даже не позволил мне дать тебе свитский чин…

Я подошел ближе и положил руку ему на плечо.

— Ничего страшного, жил же я как-то и без него. Медицинская комиссия не сможет ничего найти — вы здоровы. Это подтвердит легитимность вашего правления.

Государь тяжело выдохнул.

— А магические Испытания? Я их не пройду, Алексей. Ты это знаешь. Меня ведь никогда не учили. Боялись… Я не пройду даже базовый этап.

— Мы найдем выход, — заверил я его. — В вашей семье немало сильных магов: я, София, Андрей, Марина.

— Андрей и Марина? — хмыкнул государь. — После всего, что сейчас сказал их отец?

Я улыбнулся.

— А почему вы думаете, что они согласны с решением великого князя?

Государь кивнул, но сомнения в его глазах остались.

— Придумай что-нибудь, Алексей. А пока я вынужден сделать вид, что подчиняюсь их правилам. Но это не значит, что мы отказываемся от нашего расследования. Ты должен поскорее разослать образцы лекарства по лабораториям. Нам нужен козырь, чтобы усмирить дядюшку…

Я прибыл на Васильевский на следующий же день. Барсик, тихо урча, замер перед скромным, но величественным зданием химфака университета, скрытым среди заснеженных вековых лип.

Лаборатория профессора Толстого располагалась в одном из старых корпусов, построенных ещё в девятнадцатом веке, с высокими арочными окнами и потемневшими от времени стенами.

Толстой-Стагнис встретил меня наверху, широко улыбаясь.

— Алексей! Ну наконец-то! Думал, ты уже никогда не позвонишь. — Его глаза сверкали неподдельным интересом. — Что привело тебя в мою скромную обитель?

Я достал из кармана небольшой стеклянный флакон и протянул ему.

— Мне нужно, чтобы вы провели полный анализ содержимого вот этой склянки. Максимально детальный.

Толстой с любопытством взял флакон, поднёс к свету и нахмурился.

— Что это?

— В том-то и дело, что я не знаю, — я пожал плечами. — Одно могу сказать точно: оно не летучее. Скорее всего, лекарство, но вот что именно — это вопрос к вам.

Толстой-Стагнис задумчиво потер подбородок.

— Моя лаборатория в основном занимается другими исследованиями… Ты же сам знаешь, у нас все здесь заточено под работу с Искажениями… У нас просто может не быть всего необходимого оборудования.

— Я понимаю, — кивнул я. — Но прошу, сделайте то, что возможно. Хотя бы определите базовый состав. Это уже поможет.

Толстой покрутил флакон в руках, потом спрятал его в карман лабораторного халата.

— Где вы его взяли? И почему он так важен? — спросил он, прищурившись.

— Просто хочу кое-что проверить, — уклончиво ответил я. Незачем ему знать всех подробностей.

Профессор вздохнул, но спорить не стал.

— Раз ты пришел именно ко мне, да еще и в частном порядке, полагаю, лишних вопросов лучше не задавать, — с пониманием сказал он. — Но это займёт несколько дней — у нас и так огромная загрузка. Спецкорпус на днях обнаружил остатки аномалии в Выборгской губернии. Зараженные предметы привозят чуть ли не самосвалами. Придётся делать анализ в свободное время.

— Спасибо, — я чуть кивнул. — Главное — не забудь. Это очень важно.

Толстой широко улыбнулся и поправил очки.

— Забыть о твоей личной просьбе, Алексей? Никогда! Кстати, спасибо тебе за то, что свел меня с великой княжной Мариной Фёдоровной. Она не только талантливый маготеоретик, но и оказалась отличной помощницей на практике. Да и после того, как она обратила на нас внимание, престиж моей кафедры в универе сильно вырос.

Я усмехнулся.

— Да, она способная.

— Не то слово, Леш! — глаза моего старого друга горели энтузиазмом. — Будь она менее знатной девушкой, могла бы сделать отличную научную карьеру. А том и гляди, научные премии были бы не за горами…

— Не думаю, что происхождение ей помешает, — улыбнулся я. — В общем, рад, что вы нашли общий язык.

В этот момент в коридоре послышались лёгкие шаги, и через мгновение появилась сама Марина Фёдоровна. На ней был белоснежный лабораторный халат, и она как раз снимала одноразовые перчатки.

Темноволосая, с причёской, собранной в элегантный пучок, она выглядела сосредоточенной, но при виде меня её строгие черты смягчились, а в глазах мелькнула искорка радости. Под халатом угадывалось скромное серое платье с высоким воротником, а на запястье сверкал серебряный браслет с тонким рисунком.

— Алексей Иоаннович! — улыбнулась она, подходя ближе. — Какой неожиданный визит! Вы к нам по делу?

Толстой, заметив её появление, поспешно извинился:

— Простите, но мне нужно бежать. Оставляю вас. Алексей, я ни о чем не забуду, обещаю!

И, кивнув нам обоим, торопливо зашагал в конец коридора. Марина посмотрела ему вслед, а затем снова перевела взгляд на меня.

— Вы не ответили на мой вопрос, — мягко напомнила она.

— Привёз кое-что на анализ, — пояснил я. — Здесь надежда только на нашего Илью Андреевича.

— Что-то сложное? — с интересом спросила девушка.

— Кое-что непонятное.

Она слегка склонила голову, словно пытаясь понять, что скрывается за моими словами, но не стала расспрашивать.

— Как вам здесь работается, Марина Фёдоровна? — спросил я. — Совпали ли ваши ожидания с реальностью?

Глаза девушки загорелись.

— Весьма! Здесь потрясающе. Работа интересная, оборудование на высшем уровне. Теперь, после того, как я выбила для них деньги… И Илья Андреевич — замечательный наставник. У него действительно есть чему поучиться. Я очень признательна вам за то, что вы нас познакомили, Алексей Иоаннович.

Я улыбнулся.

— Рад это слышать. Кстати, здесь, на Среднем проспекте, есть отличная французская кофейня. Вы позволите угостить вас чашечкой на правах кузена?

Марина растерялась, её щеки тронул лёгкий румянец. Меня всегда забавляло, как эта, в общем-то, уже взрослая девица на выданье реагировала даже на самые невинные знаки внимания.

— Я… эм… — она замялась, но потом все же нерешительно кивнула. — Почему бы и нет? К тому же я все равно собиралась сделать перерыв — мои препараты ещё час будут отстаиваться в растворе.

— Отлично. Тогда пойдём? — я сделал приглашающий жест. — Помимо хорошего кофе там пекут невероятные круассаны. Моя сестрица Татьяна очень их хвалила.

Марина ответила лёгким кивком, и мы вместе направились к выходу.

Французская кофейня на Среднем проспекте встречала нас мягким светом винтажных ламп и сладким ароматом свежей выпечки.

Высокие окна были задрапированы полупрозрачными кремовыми шторами, а на полках стояли керамические кувшины с надписями на французском. У барной стойки красовалась стеклянная витрина с изысканными десертами. В воздухе витал запах свежемолотого кофе с легкой примесью ванили и корицы. В зале сидели в основном студенты и преподаватели университета — сосредоточенные, погруженные в книги или тихие беседы.

Сопровождавшие Марину гвардейцы заняли соседний стол, не отвлекаясь от своих задач, а мы с кузиной подошли к стойке. Девушка с любопытством пробежалась взглядом по меню.

— У нас дома кофе подают сразу в кофейнике, — сказала она задумчиво. — Чёрный, крепкий. Из добавок — только сливки или сахар. А здесь… — Она провела пальцем по длинному списку. — Больше двадцати видов! Я даже не знаю, что выбрать.

— Попробуйте лавандовый латте, — предложил я. — Он мягкий, но не приторный.

Бариста за стойкой улыбнулась.

— Отличный совет, месье! Мы готовим его на основе сиропа из настоящей лаванды из Прованса. У нашей сети свой поставщик во Франции…

— Что ж, давайте попробуем лавандовый латте, — улыбнулась Марина, явно заинтригованная.

— Что выберет месье? — спросила бариста.

— Американо без молока, пожалуйста. И два круассана с сыром.

Оплатив заказ, я подхватил поднос, и мы с моей спутницей разместились за соседним с гвардейцами столом.

— Никогда не слышала о лавандовом кофе, — озадаченно сказала она.

Марина осторожно сделала первый глоток. Её глаза расширились, а на лице появилось удивлённое выражение.

— Это… очень интересно! — Она посмотрела на чашку с восторгом. — Такой нежный, такой ароматный… Я даже не думала, что кофе может быть таким! И как много молока…

Я усмехнулся, откусывая круассан.

— Рад, что угадал с выбором.

Марина задумчиво покрутила чашку в руках.

— А как вы познакомились с профессором Толстым?

— Пересекались несколько раз во время моей учебы в Спецкорпусе, — пояснил я. — Иногда он помогал нам с анализом заражённых артефактов. Вот так и подружились.

— Хм… Вы разговариваете, как старые друзья. Потому я и спросила — думала, у вас долгая история…

Я улыбнулся, отметив про себя наблюдательность девушки.

— Просто в нашей… сфере, скажем так, принято сохранять связи. Любой, даже случайный, контакт может пригодиться. Все же мы принадлежим к Министерству внутренних дел. По сути те же оперативники, только работаем с аномалиями. А оперативникам всегда нужны связи.

Марина кивнула.

— Это многое объясняет. Андрей уже не может дождаться собрания, где ему присвоят офицерский чин. Он так хочет вернуться на службу, что буквально считает дни до окончания отпуска. Не знаю, что именно там с вами делали, но моему брату явно не хватает той жизни, что была раньше. И он здорово изменился после учебы…

— В лучшую или в худшую сторону? — спросил я.

Девушка пожала плечами.

— Наверное, в лучшую, если говорить о качествах, что нужны на службе. Он стал более скрытным, все чаще молчит, много думает. Иногда мне кажется, что подозревает всех вокруг, только понять бы, в чем. То и дело водит носом, словно пытается отыскать угрозу…

— Понимаю, — кивнул я. — Нас учили быть готовыми в любой момент отреагировать на аномалию. И после приключений в Спецкорпусе всё остальное кажется немного пресным. Иными словами, вашему брату просто не хватает адреналина.

Марина на мгновение замолчала, затем внимательно посмотрела на меня.

— Но ведь вы не просто так позвали меня сюда, Алексей Иоаннович, верно? Мы могли бы поговорить и в лаборатории, хотя, конечно, кофе стоит того, чтобы сюда зайти. Так в чем же дело?

Я улыбнулся.

— Дело личное и касается государя. Мне нужна ваша помощь.

Марина подняла бровь.

— Николаю Петровичу? Что от меня требуется?

— Подготовка по общей теории магии, — ответил я. — Ему предстоит пройти магические Испытания и получить ранг в рамках подтверждения его дееспособности. Нужно, чтобы он освоил построение заклинаний в кратчайшие сроки. И лучшего наставника, чем вы, ему не найти.

Великая княжна смутилась, бросив быстрый взгляд по сторонам, но в её глазах промелькнуло удовлетворение.

— Ну и задачу вы мне подбросили, дорогой кузен… — наконец сказала она. — Уровень подготовки нашего с вами двоюродного брата преступно низкий. Да и мой отец, полагаю, не будет в восторге, если император начнёт активно тренироваться.

Значит, кое-что она все-таки знала. Я подался вперед через стол.

— А что вы об этом думаете, Марина Фёдоровна? — тихо спросил я, не сводя с нее пронзительного взгляда.

Марина медленно провела пальцем по краю бокала, на котором застыла молочная пенка.

— Думаю, что маг с высоким потенциалом в любом случае должен уметь обращаться с силой, — так же тихо ответила она. — Это правильно и необходимо.

— Вот поэтому я и пришел к вам с этой просьбой. Я был уверен, что именно вы понимаете, насколько это важно.

Марина взглянула на меня чуть пристальнее.

— Я знаю об интригах отца. Но мне они совершенно не интересны. Я смотрю на ситуацию как маг и как, с позволения сказать, ученый, а не как политик. Государь должен научиться контролировать свою силу. И, разумеется, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ему помочь. Даже если это не понравится моему отцу.

— Благодарю.

Она быстро допила свой кофе и взглянула на меня.

— Мой перерыв заканчивается. Если мы договорились, проводите меня до лаборатории? На правах кузена, конечно же…

Я проводил ее до входа в здание химфака. Гвардейцы никуда не делись, но держались на почтительном расстоянии — достаточном, чтобы мы с Мариной смогли обсудить детали обучения императора.

— Приступлю сегодня же, — сказала девушка. — Как закончу в лаборатории, отправлюсь в Зимний. Мне нужно создать методический план…

— Спасибо, Марина Федоровна, — улыбнулся я. — Я у вас в долгу.

Марина улыбнулась.

— Достаньте мне тот сироп из кофейни — и считайте, что мы в расчете. Очень уж он мне понравился.

Она скрылась в дверях факультета, с ней же и гвардейцы. А я огляделся в поисках Барсика и замер.

Прислонившись к крылу моего автомобиля, меня ждал молодой мужчина в коричневом пальто и стильном шарфе. Я не сразу узнал его, потому что ни разу не виде одетым «по гражданке». Мужчина улыбнулся.

— Здравствуйте, Алексей Иоаннович. Нам бы с вам прокатиться.

— Боде⁈