Зелёная кровь. Собачий вальс

Пролог

Астра раскрыла сумочку и вынула короткий плетеный поводок из отличной кожи — представительный поводок, для выходов в свет. Шек насмешливо следил за ней.

— Нечего делать такую мину, — сказала Астра, пытаясь остаться серьезной. — С собакой без поводка… с двоесущным без поводка — меня туда просто не пустят. Его охрана остановит.

— Мне перекинуться, да? — спросил Шек так же насмешливо. — И тогда они нас пустят. Ты на меня намордник наденешь? Чтобы они сразу увидели, что я безопасный?

— Шектар, не спорь, — Астра поправила бляху СБ на ошейнике Шека, таком же представительном, тоже кожаном, темном, с элегантным тиснением. — Мне надо было не слушать вас и идти одной. Ты, милый — табельное оружие Службы Безопасности, мне, вообще-то, не полагаешься…

— Ошейник — все равно, что кейс, — хмыкнул Шек. — Чтобы порода сразу бросалась в глаза… А вообще мне тут не нравится. Запах не нравится. Давай, я тебе сейчас расскажу, пока могу.

Астра окинула взглядом фешенебельный небоскреб, где располагался официальный офис партии «Страна людей». Парковку, сияющую черным и серебряным лаком лимузинов, парадный подъезд, весь в вазонах висячих роз и настороженных глазах видеокамер, стеклянную будку охраны… Астре, пожалуй, тоже не очень нравилось — и она кивнула псу.

— Пахнет деньгами, — констатировал Шек. — Но это, наверное, и ты чуешь. Это такой запах, что им все пропитывается; все, что так пахнет — стоит дорого, меня так учили. А еще пахнет падалью. Заметно. Вот отсюда, тут, вот здесь — от вон той машины и к самому входу в дом. Я бы мог взять след, если бы с Аллином был, а не с тобой.

— Думаешь, среди них мертвяк? — Астра рассматривала автомобиль, известный всему городу лимузин с синими номерами «Страны людей». — Прямо-таки в личной свите Самого?

— Я чую, — сказал Шек, и его губы приоткрыли клыки. До этого он издали еще мог бы сойти за крепкого невысокого парня в странной одежде — но оскал мгновенно выдал зверя: все его подвижное и жёсткое носатое лицо изменилось, ноздри раздулись, он напрягся, сделавшись очень похожим на собственную Младшую Ипостась, то есть, на принюхивающуюся ищейку. — Я чую падаль, меня учили отслеживать и уничтожать падаль, а ты без пистолета. Меня учили не пускать человека без пистолета туда, где прячется мертвяк. Пойдем домой. Сюда я вернусь с Аллином.

— Дружище, нам надо, — Астра погладила пса по голове и плечу, пристегнув поводок. — Перекидывайся, Шектар. Мы там пройдем, все разнюхаем — и в моем журнале будет бомба…

— Бомба? — Шек шевельнул ушами, подвижными даже в человеческом облике. — Я не специалист по взрывчатке.

Астра рассмеялась, щелкнув его по носу.

— Бомба — значит сенсационная статья! А вы с Аллином истребите тут падаль уже потом.

Шек вздохнул и перекинулся, а Астра отследила потрясающий фокус трансформа. Ее каждый раз поражало это привычное чудо — сложнейший, происходящий на субмолекулярном уровне с очевидным нарушением классических законов физики процесс, который мужнин очаровательный пес вызывал быстро и непринужденно, будто чесал за ухом. Р-раз — и тело перетекло в другую ипостась, а Шек встряхнулся, ероша великолепную шкуру, черно-седую, «соль с перцем», снова вздохнул и решительно направился к подъезду, чуть натянув поводок. Астра пошла за ним, постукивая каблуками по глянцевитым фигурным плиткам двора.

Охранник в синей стильной форме вышел ей навстречу. Он вовсе не напоминал декоративную гору мышц, зато двигался, как профессиональный боец, выставив напоказ кобуру с автоматическим пистолетом.

— С собаками нельзя, — сказал он хмуро. — А с перевертышами — тем более.

— Журнал «Голос Города», — Астра улыбнулась. — Во-первых, господин Жаскер ждет нас сегодня в три часа, а во-вторых, пес, как вы можете убедиться, является штатной ищейкой СБ. На сотрудников СБ, двуногих или мохнатых, все равно, никакие запреты не распространяются… пока проект вашего шефа еще не принят.

Охранник поскучнел глазами, но освободил проход и, как только Астра и Шек прошли, тут же принялся говорить по мобильному телефону. Астра вошла в подъезд, в обширный прохладный холл, изысканно полутемный, остановилась у лифта. Шек сел у ее ноги; Астра чувствовала, что пес напряжен и нервозен.

— Не беспокойся, — шепнула Астра весело. — Пусть они беспокоятся.

Шек опустил нос к полу, повел им, словно отмечая пахучую дорожку, ведущую от двери к лифту — после поднял на Астру страдающие глаза. Ты видишь — это след, говорил его взгляд. Когда есть такой след, у проводника должно быть оружие. Давай вернемся?

— Надеюсь, господин Жаскер не так глуп, чтобы принимать журналиста с обученной ищейкой в обществе мертвяка, — прошептала Астра. — Все будет хорошо, не беспокойся.

Лифт распахнул зеркальное нутро, лифтер улыбнулся заученной улыбкой, Шек глухо зарычал — но Астра тронула его между ушей: «Тихо, еще рано». Лифт взмыл вверх; Шек и лифтер в диагонально-противоположных углах мрачно глядели друг на друга, не ожидая ничего доброго.

— Приехали, — сообщил лифтер с прорвавшимся облегчением.

Астра вышла на площадку пентхауса. Перед ней распахнулись дымчатые стеклянные двери — и она увидела фантастический зал, украшенный экзотическими растениями и пропитанный солнечным светом: одной стены не было вовсе, и ослепительные сентябрьские небеса сияли совсем рядом. Господин Жаскер, элегантный и гостеприимный, сидел в лайковом кресле на фоне небес и улыбался, как в рекламном ролике партии «Страна людей». Перед ним на стеклянном столике стоял кофейный прибор. Больше кресел в обозримом пространстве не оказалось.

Астра загляделась ровно на миг, но этого мига Шеку хватило, чтобы вырвать поводок из ее руки и стремительно рвануться вперед. Шек проанализировал ситуацию куда быстрее, чем его непрофессиональный проводник. Он должен был обрушиться на грудь господина Жаскера, штатно вцепившись в горло — но выстрел из зарослей розовых ядовитых олеандров отшвырнул пса в сторону.

Астра стояла, оцепенев, когда охранник, выйдя из цветущих кущ, еще дважды выстрелил в Шека; тело пса дергалось от попаданий, но он, похоже, был убит наповал первой же пулей.

— Ну вот, — услышала Астра телевизионный голос господина Жаскера. — Испортили ковер…

— Вы — мертвяк, — услышала она свой собственный голос, настолько спокойный, что сама поразилась. — То, что политкорректно называется «альтернативно мертвым». Я ошиблась. Я думала, что среди членов вашей партии есть состоятельные трупы, и что именно они субсидируют законопроект об ограничении прав Службы Безопасности. Я думала, что опытный пес чуял запах одного из ваших компаньонов — это не так. Ходячий труп — именно вы. Поэтому митинги так часто кончаются массовыми беспорядками. Вы не только зарабатываете популярность и деньги на смертях, вы ещё и кормитесь чужой болью, господин дохлый партийный лидер!

Жаскер задумчиво улыбнулся. На телеэкране его улыбка выглядела открытой и милой, вживую она оказалась еще милее, но от этой улыбки странным образом разило нестерпимой безнадежностью. Астре внезапно стало тошно, но не от него, а от самой себя, от собственной детской глупости и самонадеянности, от нелепых амбиций девчонки, возжаждавшей славы и рейтинга… Не послушалась Аллина, не послушалась Шека — дура, дура…

— Мне так жаль вашу собачку, — сказал Жаскер сердечно. — Это ведь ищейка вашего мужа, Астра? Он, кажется, оперативник СБ? Уверяю вас, у меня в мыслях не было лишать его боевого товарища, просто пес на меня кинулся, а идиоты-охранники стреляют на поражение…

Астра взглянула на Шека, лежащего на боку в луже крови, на его остановившиеся глаза и бок, разорванный пулями — и вдруг осознала, что он, действительно, мертв. Чудный зверь, добрый друг, мокрый нос под рукой, когда требуется поддержка и участие — и верный друг мужа, да, боевой товарищ, опытный ликвидатор, двадцать боевых операций… Ужасная тоска навалилась на сердце, перемалывая его в серую пыль.

— Вам больно, Астра? — Жаскер поднялся с кресла и сделал несколько шагов в ее сторону.

Астра вдруг с ужасом поняла, что он хочет подойти вплотную. Приобнять. Сказать что-нибудь утешительное. И тогда…

Она шарахнулась назад. Жаскер развел руками и сделал еще шаг. Астра уперлась спиной в стеклянную панель.

— Вы думаете о том, как будете смотреть в глаза мужу, который вас отговаривал? — сказал Жаскер печально. — Да? Или о том, как будете вспоминать вашего бедного песика?

Астра швырнула в него сумочкой. Все окружающее, а более того — все будущее показалось неотвратимым кошмаром, который наваливался на душу лавиной камней. Астра увидела протянутую к ней холеную руку с перстнем-печаткой на пальце — и определенно ощутила, как эта рука вытаскивает что-то у нее изнутри.

В этот-то чудовищный момент Астра, бесцельно блуждая взглядом в поисках помощи, увидела вдруг дивное синее небо. Лучезарное солнечное небо сентября, чистое, светлое и теплое, совсем рядом, от него ничто не отделяет и не отгораживает — и оно показалось Астре последним возможным убежищем. Астра увернулась от руки Жаскера, сделала только несколько торопливых шагов, длинный прыжок — и небо окружило ее со всех сторон…

Жаскер подошел к окну и посмотрел вниз. Тело Астры на брусчатке казалось с высоты крохотной сломанной куколкой, прилипшей к лужице вишневого варенья. Референт протянул оставшуюся на ковре сумочку. Жаскер усмехнулся и открыл ее.

— Пса сжечь, — приказал он подошедшему референту. — А девчонка… Девчонка оставила нам диктофон. Вот он. Можешь синтезировать предсмертное обращение бедняжки? В том духе, что она кончает с собой, чтобы привлечь внимание общественности… к коррупции в высших эшелонах власти, к примеру. Или к нарушению свободы печати? Или к тому, что наша партия, прийдя к власти, собирается отменить расстрелы без суда, ха-ха…

— Я понял, — сказал референт, пряча диктофон в карман. — Экзальтированная истеричка. Это они сожрут.

— Слегка свихнулась, живя с инквизитором, — улыбнулся Жаскер. — Каково женщине спать с убийцей? Вот так это и опишите. И покажете запись ее… последнего полета… с наших камер слежения. Никто девочку не принуждал и не подталкивал — она сама дверь с окном перепутала. Это будет отличным поводом не пускать журналистов из грязных газетенок на порог. Мало ли что!

Референт верноподданнически хихикнул.

— Да, пусть сменят ковер, — напомнил Жаскер. — Не выношу собачий запах!