Здесь вам не равнина...

Глава 7 Индивидуальный забег на Катын-тау

Подойдя к дороге, я оглянулся. Хотя, наверное, следовало бы смотреть только вперед. Мне предстоит трудное испытание. И надо сосредоточиться на предстоящем пути, а не думать о том, что осталось позади.

Хотя как же обойтись без оглядки на прошлое? И на тот путь, что пройден до сегодняшнего мгновения? Пусть он не такой уж и большой.

Сейчас я находился на окраине поселка городского типа под названием Сети, небольшого населенного пункта в Верхней Сванетии. Само это место древнее, заселено еще испокон веков, потом пришло в запустение.

Совсем недавно, в 1968 году в эту местность у подножия Безенгийской стены и непосредственно Катын-тау советские власти снова вдохнули жизнь. Выстроили дома, заселили их. Сейчас в поселке живет полторы тысячи человек.

Виды здесь изумительные. Со всех сторон поселок окружают заснеженные горы. Он стоит у слияния двух рек, Местиачала и Мулахура, на высоте полторы тысячи метров над уровнем моря. В основе его община из нескольких сел, расположенных здесь в древности. Сейчас от них остались только круглые коричневые башни, сторожевые и жилые, а еще несколько церквей.

Но главное не это, а то, что отсюда начинается мой забег на Катын-тау. Рядом со мной группа молодых людей, все — ученики из альплагеря Ошхамахо. Гущева и инструкторов нет, потому что мой забег — неофициальный. Администрация лагеря, как и ожидалось, не дала на него добро.

— Значит так, стартуешь здесь, на вершине уже стоят Тимофеев и Гаврилин, — сказал мне Крылов. — Они отметят твой подход и зафиксируют время. Потом сюда.

Я кивнул и посмотрел на него. Сегодня Крылов совсем другой, чем обычно. Он волнуется и голос чуток ломается. Теперь видно, что он еще совсем молод, совсем еще юн. Просто мальчишка, возомнивший себя великим альпинистом. Впрочем, я ничуть не лучше.

Хотя, справедливости ради, у меня на самом деле побольше опыта. И я иду на гору не только потому, что поспорил, нет конечно.

В прежнем своем теле я бы ни за что не решился атаковать вершину с таким маленьким опытом. Уверяю вас, когда я учился и делал первые восхождения там, в прошлой жизни, то всегда был предельно осторожен. Тише воды и ниже самых маленьких камушков. Постепенно набрался опыта и только потом шел на штурм более сложных вершин. Как и полагается.

Но вот сейчас я просто не могу сдерживать себя. Это мое новое тело идеально подходит для восхождений. Выносливое и сильное. Неутомимое, как у настоящего лося. Кто знает, может именно по этой причине у моего рода именно такая фамилия?

Поэтому я, с моим опытом восхождений и новым крепким телом просто обязан проверить себя в забеге. Я чувствую, что справлюсь. И ради этой ценной проверки я даже готов рискнуть и столкнуться лоб в лоб с администрацией лагеря. Пойти наперекор их решению.

— Понял, — ответил я Крылову. А что тут непонятного. Маршрут обсуждали уже несколько раз, все понятно. Да я и сам ходил этими тропами. — Ждите.

— Ты давай это, там, осторожнее, — Крылов неловко хлюпает носом и протягивает мне руку.

Я на мгновение замираю. Потом жму ему руку. Надо же, наш красавчик способен на истинные чувства. Он еще не так безнадежен.

Поворачиваюсь к Юле. Девушка тоже стоит рядом, преданно смотрит на меня. Мы с ней помирились. Она сама пришла ко мне в домик, повинилась, сказала, что хочет, чтобы наши ссоры остались в прошлом.

— Будь аккуратней, — шепчет девушка и я целую ее в губы. Прижимаю к себе и чувствую, как дрожит ее упругое тело. Э, чего это она, так сильно волнуется? — Главное, чтобы с тобой ничего не случилось.

Неподалеку стоит Катя, прикусывает нижнюю губу. Отворачивается, но потихоньку косит на нас взглядом. Вот она теперь вправе на меня обижаться. Я тогда, после спора, договорился совместно тренироваться с ней и если получится, вместе идти на гору.

Катя тоже хотела пойти на Катын-тау. Но я не мог так рисковать и отпускать ее в гору. Это не даст мне возможности сконцентрироваться. Не хватало еще отвлекаться на зеленого новичка. На желторотика. Поэтому я и отказал ей в совместном забеге. Это было, конечно же, невозможно.

— Время, — сказал Мосин, глянул на часы. Он у нас выбран арбитром, из-за беспристрастного отношения ко мне.

— Ну, давай, удачи, — Толя жмет мне руку и усмехается. — Ты всегда у нас безбашенный, но сейчас что-то вообще перешел все границы. Никогда не думал, что ты спортсменом станешь.

Да, а я об этом думал всегда. Ладно, меньше разговоров, больше ходу. Я кивнул своей группке поддержки и легонько побежал вперед по дороге к горам.

Да, времени мало. Сейчас раннее утро, солнце еще даже не думает показываться. Вокруг полумрак, но, как ни странно, окружающие предметы: дома Сети, камни, деревья, видны хорошо. Повсюду громадинами вздымаются горы.

Я бегу по изломанной камнями дороге, мой путь лежит к леднику Безенги. Оттуда можно сразу выйти на вершину Катын-тау. Почему я выбрал именно ее? Не знаю, так пришлось к слову.

В переводе с балкарского Катын-тау означает «женщина-гора». С этим названием связана легенда о девушке, которую родители насильно разучились с возлюбленным и она ушла жить в горы. Я бегу и на ходу смотрю на вершину.

Это очень важно, что у нее женское имя. Здесь, на Кавказе, многие пики носят женские имена. Это не просто так. Горы и в самом деле зачастую имеют капризный женский характер.

Покорение вершины в какой-то степени похоже на соблазнение женщины. Чересчур ударяться во фрейдизм, конечно, не стоит, но по своему опыту я знаю, что это действительно так. Если считать вершины живыми, то большая часть из них, скорее всего, будет женщинами. А для того, чтобы покорить их, надо иметь соответствующий характер.

Тот, кто в реальной жизни имеет успех у женщин, имеет большие шансы на успех и здесь, в горах. Повторюсь, это, конечно, мое мнение, но я много раз видел тому подтверждение. Мрачному нелюдиму, чурающемуся женщин, восхождение всегда дается труднее, чем легкому белозубому ловеласу, которого любят десятки женщин. Хотя, бывает так, что горы мстят за брошенных и обиженных внизу девушек и расправляются с мужчинами, чересчур уверенных в своей неотразимости.

Сейчас у меня тоже не совсем простые отношения с девушками и я надеюсь, что Катын-тау не будет капризничать и мешать мне. Сейчас, в предрассветном мраке, контуры горы едва заметно выделяются на черном небе, с которого уже исчезли звезды. Вершина молча смотрит на меня и, видимо, оценивает. Надеюсь, я пришелся ей по вкусу.

— Ты помнишь, милая, как мы уже виделись с тобой? — шепчу я на ходу. — Уже три раза у нас с тобой были свидания. Давай встретимся еще раз, красавица ты моя. Только я теперь в новом обличье.

Надеюсь, я в ее вкусе, потому что сегодня мне предстоит быстрое соблазнение. Рискованное и дерзкое. Такое, которое как раз и любят женщины. Если, конечно, ты понравился им и все делаешь правильно.

В руках у меня лыжные палочки. Острия бьют по камням, я иду равномерно и сильно. Постепенно вхожу в ритм и набираю скорость.

Дорога пока что еще видна, бежать удобно и легко. Я огляделся по сторонам. Вокруг горы, селение осталось позади. Фигурки моих товарищей темнели на фоне белых домов. А еще я увидел краем глаза, как из Сети потянулись несколько коров и за ними идет пастух.

Ладно, это все позади. Я поглядел вперед. Еще пять минут бега и дорога ушла дальше, на север, а я сошел с нее и отправился к леднику. Темп ходьбы сразу замедлился, потому что вокруг в беспорядке валялись крупные камни. Если не осторожничать, можно споткнуться о любой и вывихнуть себе что-нибудь вроде лодыжки. И тогда прощай восхождение.

Впереди огромная россыпь камней заканчивалась и потом начиналась полоса снегов и льда. Я оглянулся назад, думая о том, почему ледник находится так близко к Сети, но тут же поразился тому, насколько далеко я, оказывается, убежал от селения.

Поселок ютился на краю ущелья, а за ним тянулась тонкая ленточка реки. Это что же я, так быстро ушел от него? И сам не заметил, что преодолел такое расстояние? Между тем, как я ощущал, состояние мое было вполне удовлетворительным. Никакой усталости, легкие работают, как кузнечные меха, но очень ровно и равномерно.

Какой кайф бежать вот так, в полном соответствии с ритмом своего тела. Если я натренируюсь еще больше, то смогу добиться еще лучших результатов. Я обогнул небольшую скалу, горделиво и одиноко выбивающуюся из земли в этом месте и уже вплотную подошел к леднику.

Присел на камень, достал и надел «кошки». Опробовал, хорошо ли сидят на ноге. Нет, не болтаются и не стучат о подошву.

Вчера я полтора часа собственноручно точил их зубья до бритвенной остроты. Ладно, вперед, Сохатый, теперь начинается твоя стихия. Я встал и собирался идти дальше.

В это мгновение со скалы с грохотом слетел камень, размером с мою голову, затем еще один такой же и два поменьше. Упали почти на то самое место, где до этого сидел я.

Ничего себе, как повезло. Это что же, считать знаком о том, что надо двигаться быстрее и не засиживаться на одном месте? Или, наоборот, предзнаменованием предстоящих опасностей?

Ладно, черт с ним. Отставить суеверия и панические настроения. Я подошел к плотному слою лежалого снега, ступил на него и захрумкал дальше. Мне надо идти вперед.

На снегу сразу стало холоднее. Изо рта небольшими облачками вырывался пар. Палки проткнули снег, провалились ниже. Кошки уверенно цокали по льду, не давая мне провалиться. Здесь склон круто пошел в гору, скорость сразу замедлилась, но я все равно не остановился.

В этом состязании я в первую очередь соревновался с самим собой. Смогу ли я пройти больше, чем надо, выдержу ли? Посмотрим, где мне захочется встать и отдохнуть. Пока что, несмотря на усталость, я не чувствовал сильной потребности в отдыхе.

Вот и первая трещина. Небольшая, с полметра шириной, неглубокая. На дне виднелись камни. Я перепрыгнул ее, не стал тратить время на обход.

Поглядел дальше на белый снег. Вон еще трещины, а вон там сразу большая и длинная. Ее не перепрыгнешь. Не хватало еще провалиться в нее и застрять. Тогда со скоростным восхождением точно придется распрощаться. Хотя и этого мало, в случае падения можно легко вывихнуть или сломать ногу.

Я быстро обошел трещины, рванул по склону, осторожно прощупывая дорогу палками. Слишком долго задерживаться не стал, во многом в таких случаях, когда надо отыскать скрытую трещину, работает интуиция. Я надеялся на свое чутье, на свое обостренное чувство опасности. Лишь бы не подвело, лишь бы не провалиться.

Вот так я и шел через ледник к подножию горы, а потом в нескольких местах обнаружил следы Тимофеева и Гаврилина, прошедших здесь вчера на вершину. Осознание того, что я иду по их следам, чуток согревало душу.

Так я пробежал-прошел еще дальше и потом, когда гора вдруг продвинулась ближе, обнаружил, что снег стал глубже, мягче и гостеприимнее. Я утонул в одном месте по щиколотку. В другом по колено.

Чертыхнулся, вылез, посмотрел, не потерял ли «кошку». Само по себе это не так уж и сложно, но просто чертовски замедляет ход. А у меня, если помнить, соревнование на скорость.

— Когда подойдешь к подножию, уходи вправо, — напутствовал меня Крылов накануне.

Не то чтобы я ему доверял, но и сам, насколько я помню, заходил на гору по обходу справа. Как же там было? Куда надо идти? Я в очередной раз провалился в снег, вылез, провалился опять.

Быстро взмок от пота. Из куртки можно было выжать несколько тонн влаги, чтобы устроить небольшое озерцо. Вот дьявольщина, погода стоит хорошая, за ночь потеплело, снег стал рыхлым.

Я огляделся, нашел, где снег покрылся ледяной коркой, ближе к скалам и отправился туда. Отсюда идти на штурм гораздо легче.

Надеюсь, что там, повыше снега будет не так много. Все-таки, у нас сейчас лето, последние дни стояла хорошая погода, и мне не придется показывать технику вытаптывания снега во всей красе.

Я прошел дальше по естественной тропе, ведущей круто вверх между двумя скалами. Отсюда начинался заход на гору. Все веселье до этого было лишь цветочками, теперь начались ягодки.

Глядеть на снег легко. Солнце уже скоро должно взойти, вокруг стало светло. Скоро все это ледяное безмолвие засверкает миллионами искр в лучах солнца. У меня в кармане предусмотрительно лежат солнцезащитные очки. Вот тогда я не пожалею, что взял их с собой.

Я иду дальше, радуясь, что снег в горловине между скалами и вправду не такой рыхлый, как у подножия. Иду ходко и шустро, снова набираю скорость. Если так будет и дальше, то я смогу быстро добраться до цели.

Еще полчаса непрерывного хода вверх, работа палочками и звон «кошек». Затем я остановился на привал. Впервые со времени старта из Сети. Облюбовал себе местечко вдали от других камней на склоне, утрамбовал снег, чтобы не упасть, присел на камень.

Достал кулек с орехами и изюмом, зажевал. Повел плечами, огляделся по сторонам. Постепенно отдышался. Вот оно как, значит.

Солнце наконец показалось на горизонте и позолотило верхушки гор. Склоны озарились бледно-оранжевым цветом. Красота-то какая.

Оттуда, где я стоял, открывался прекрасный вид на ледник и Северный массив. Поселение Сети скрылось в ущелье, всюду стояли только суровые горы. Я был один, совершенно один со всей этой красотой. Мог наслаждаться ей вволю.

Ладно. Стоять можно сколь угодно долго. Но время не терпит.

Насколько я понимаю, сейчас я неплохо так разогнался. Когда я поднимался сюда в прошлой жизни, то делал это вместе с другими альпинистами. В одиночку ни разу. И несмотря на то, что тогда нас было больше, насколько я помню, мы шли сюда на склон, гораздо дольше. Поэтому сейчас не надо терять темпа.

Я проверил «кошки», натянул на голову солнцезащитные очки, взял палки в руки, вытащив их из снега и пошел дальше. И почти сразу ощутил усталость, нахлынувшую на все тело. Словно пробиваешься через вату.

Склон крутой, иногда настолько, что я чуть ли не упираюсь лбом в снег перед собой. Я дышу громко, отдуваюсь, работаю изо всех сил.

Эх, все-таки своей остановкой я сбил темп забега, потерял напор. Но ничего, надо только преодолеть первые самые трудные шаги, войти в ритм, а потом снова станет легче. Шаг правой, потом левой, помощь себе руками и палочками.

Звон «кошек». Хриплое дыхание. Густой пар изо рта. Я и сам не замечаю, как солнце вокруг пронзает лучами воздух. Небо синее, вдали плывут облака. Снова становится невыносимо жарко.

Я иду дальше и скоро дохожу до скального гребня. Здесь вчера парни должны были навесить перила, веревки для прохода дальше. Я стремился к этому участку, чтобы поскорее пройти снежные зоны, высасывающие из меня силы. Там, на скалах, на веревках, уже чуток полегче.

Вот она, веревка. Парни не подкачали. Я цепляюсь за нее карабином, иду вверх, поднимаюсь по камням. Дорога крутая, началось настоящее скалолазание. Вот где я могу, наконец, развернуться в полную силу.

Я иду вверх, жестко цепляюсь за каждый камень. Подтягиваюсь на руках. Одновременно припоминаю маршрут, как там будет дальше. Насколько я помню, дальше, при восхождении на верхнюю часть купола скалы, которую я сейчас одолевал, мне предстоит перевалить на перемычку.

А вот она там наверняка снова заполнена снегом. И его опять придется пробивать, теряя силы, время и нервы. Ладно, ничего не поделаешь. Это единственный маршрут. Надо двигаться дальше, я уже преодолел большую часть пути.

Вскоре я взобрался на скалу и на время замер на месте, чтобы отдышаться. Вытер вспотевшие очки, огляделся. С этой стороны солнце еще не успело осветить склон, тут все было погружено в синие и фиолетовые тени. После яркого солнца небывалый контраст.

Пристегнувшись на другую веревку, я двинулся было дальше. И в это мгновение услышал сверху шум и грохот. Поднял голову и увидел массы снега, несущиеся по склону.