Застрявший в Ревущем лабиринте

Глава 4

Устраивать лагерь в насквозь провонявшем тухлятиной здании мы, разумеется, не стали. Тут дело вовсе не в брезгливости, просто запах может привлечь кого не надо. Честно говоря, нам вообще никто не нужен. Вот такой у нас отряд интровертов.

Но и ломиться на ночь глядя по незнакомым сопкам тоже идея не из лучших. Здесь по крайней мере есть где укрыться. Для стоянки выбрали одну из дальних построек, сохранившуюся даже лучше той, где погибли охотники. Просто габаритами куда меньше, поэтому они предпочли место попросторнее, дабы не разделять коллектив. И погибли все вместе, как полагается. А вот для нашей скромной компашки убежище оказалось в самый раз. Только с бычком вышла заминка, но Хоп накидал ему свежескошенной травы в дальней стороне, и строптивая говядина согласилась на столь тесный загон.

Вот что значит сельская смекалка! А то я уже подумывал об очередном сеансе шокотерапии, хотя масло лучше приберечь для более серьёзных дел.

Полуразрушенный вход мы общими усилиями забаррикадировали наглухо, благо материала имелось в изобилии. Ещё позаботились о крупном проломе в стене на всякий случай, а там окончательно наступила темнота. Дежурства решили нести в усиленном режиме — тройками, дабы приглядывать ещё и за уцелевшим вторым этажом, ставшим для нас крышей. На этот раз не протестовал даже Молотильщик, которому выпала смена с Изнанкой. Девушка уже достаточно пришла в себя, чтобы взвалить на неё часть общих обязанностей, и да — я сдержал обещание, вручив ей палку. Правда, оббитую металлическими кольцами, но так даже лучше.

А вот что-то более серьёзное ей пока доверять не стоило. Бежать отсюда смысла никакого — примерно как из комфортабельной вип-камеры для проворовавшегося чиновника проситься на «хату» к матёрым уголовникам. Это даже не шило на мыло, а настоящий страпон. Но мало ли, что там у неё творится в голове после пыточной. Вдруг бродить в одиночку ей покажется хорошей мыслью?

Беглянке даже в Кишку возвращаться необязательно — достаточно дойти до перешейка и попробовать себя в качестве горного туриста. Не сказать, что шансов у неё нет вообще, но не в таком состоянии. Бывшая невольница до сих пор морщилась от любого излишне резкого движения. Часть обмотки Юта уже сняла, но многочисленные раны всё ещё покрывала бурая корка. Кости тоже потихоньку срастались, об остальном и переживать не стоило. Что не убивает местного человека на месте, не убивает его вовсе. Сам тому живой пример.

Приглядывать за наименее благонадёжными членами отряда я поручил Двойке. Сам же выбрал для себя в качестве напарников Доску с Мистой, а остальных возглавил Шест. Именно в его смену к нам снаружи кто-то стал настойчиво ломиться, переполошив отряд. Все ж на нервах, как никак. Однако вскоре на незваного гостя рухнул заготовленный загодя обломок стены с верхнего этажа и больше никто нас не беспокоил.

Я прекрасно понимал, что заявись сюда те загадочные убийцы, шансов у нас практически нет. Они прикончили куда более многочисленную и лучше оснащённую группу, при этом не понеся видимых потерь. Останки принадлежали исключительно людям. Можно подумать, что тут схватились две конкурирующие банды, но победители почему-то не стали обыскивать трупы. Можно сказать, совершили святотатство.

Тут так не принято.

Мы как могли это исправили на скорую руку, хотя более тщательный обыск пришлось отложить на завтра. Прихватили только самое необходимое. Прежде всего — походный котелок с набором юного повара, несколько сухих пайков, завёрнутых в промасленную бумагу, а так же уцелевшее оружие. Для сержанта нашлось копьё со странными выступами за лезвием, предназначенное по его словам для охоты. В любом случае, куда лучше самопального дрына из бамбука. Самурай сразу воспрял духом.

Ребята разобрали разномастные мечи с кинжалами, парочку булав и катан. Даже я взял себе одну из тех, что полегче, но Двойка мой выбор как всегда раскритиковала. Хотя уповать на трезубец в таких экстремальных условиях как-то наивно. А так может кого и успею пырнуть. Лишь бы не себя.

Жаль, подходящих боеприпасов не сыскалось, зато я расжился ещё одни арбалетом. Более лёгким, без всяких наворотов, поэтому осваивать его предстояло Юте. Хотя та особого энтузиазма не проявила. Хоп же предпочёл куда более привычную мотыгу на длинном древке. То ли топор, то ли какой-то странный серп — без ста грамм не разберёшь. В любом случае, Шест обмолвился, что такими штуками фермеры даже серьёзного монстра могут завалить. Разумеется, сообща, так что копейщикам стоило всегда держаться вместе. К ним я откомандировал ещё и Мисту. Сколько бы взломщик ни хорохорился, с одним кинжальчиком много не навоюешь. У нас тут не поножовщина в забытой Окраном подворотне.

Тут дела посерьёзнее намечаются.

Погибшая ватага имела все шансы нас раскатать в обычном бою, однако их это всё равно не спасло. Уповать на одно лишь везение — точно не по мне. Хочется более весомых гарантий, поэтому арсенал пришёлся как нельзя кстати.

Пожалуй, больше всего повезло Доске. Шечка всю дорогу переживала, что вооружена лишь бесполезной карягой, которая едва не сломалась об панцирь краба, и её мольбы услышал не иначе как сам покровитель рогатых воинов Крал. Тот самый воин из легенд, который одним взмахом укладывал пятерых противников и вообще был крутой перец, объединивший разрозненные племена рогачей.

В самодельной стойке для оружия наособицу стоял самый странный агрегат, который мне только доводилось видеть. Пусть уже не в первый раз, но до сих пор в голове не укладывается, как ЭТИМ вообще можно сражаться.

Силуэт всё той же слегка расплющенной рельсы, которой нормальному человеку даже поднять будет затруднительно, только лезвие не сплошное, а с россыпью нашлёпок. Да, прямо как в знаменитой передаче: «Мы прокачали твой клинок, приварив к нему несколько лезвий поменьше, теперь ты можешь рубить, когда ты рубишь!». Будто хотели сотворить пародию на циркулярную пилу по памяти. Или собрали кучу маленьких топориков в одну безумную конструкцию. Её даже именовали похоже — составной топор.

Название земного аналога, который мастерили аборигены Южной Америки из акульих зубов, доски и ацтекской матери, я так и не смог припомнить. Там было что-то вроде «хренатиэль» или ещё сложнее… В общем, язык сломаешь.

Бывшая работница борделя находке обрадовалась так, что загрустили даже наши альфа-самцы. Практически баюкала эту странную бандурину на руках, осторожно гладя её вдоль центрального дола. Что тут скажешь, любовь с первого взгляда — попробуй отбери. Традиционное оружие, которое могли придумать только такие же неказистые с виду рогачи. Хотя среди унаследованного нами арсенала нашёлся вполне приличный тесак на двуручной рукояти, но ему предстояло ржаветь тут до следующих визитёров. Уж тащить ещё и его я точно не собирался.

В принципе, если уронить эту дуру на кого-нибудь даже плашмя, шлем точно не выдержит… Да, вроде как успокоил себя. Металл там вроде добротный.

Ну ладно, оружие бросили на месте преступления. Это мы традиционно бомжуем, а приличные люди ходят со своим. Но у погибших не тронули пожитки, не считая разбитых ящиков с провизией. Это вполне могли сделать позже, те же настырные крабы-переростки. Наш каменный гостинец как раз прибил одного из таких шатунов. Какого хрена ему не спалось ночью — одному Окрану только известно. Зато бедолагой с удовольствием перекусили другие сородичи, более мелкие. Где-то с котелок.

Других аргументов для меня и не нужно. Поэтому двух задержавшихся у тела тварей по моей указке забили прямо на месте. На этот раз действовали сноровисто, прижимая лапы к земле и распиливая их в уязвимых местах. Остальные ракообразные предпочли свалить в сторону пляжа, угрожающе прищёлкивая клешнями. Я помахал им вслед металлической рукой. Ещё увидимся, ребята!

Настроение с самого утра приподнялось, ведь ничто так не воодушевляет, как грядущая мародёрка! Вообще тут буквально каждый день можно праздновать, если смог до утра дожить. А уж нам грех жаловаться, учитывая ситуацию. Менее везучие предшественники оставили нам целую кучу добра, и в ней стоило хорошенько покопаться.

Жаль только, что большая часть амуниции пришла в совершенную негодность, как и запасы провизии. Но и оставшегося хватило, чтобы немного прибарахлиться и набить животы. Но то вчера, когда отряд был измотан до предела. Сегодня же вновь настало время вспомнить об экономии. Пайков не так уж и много — нашей компашке на пару дней, а всё остальное местные обитатели безжалостно попортили. Если не падальщики, так вездесущие насекомые. Их тут сновало в изобилии — наутро из нас не чесалась только Доска, чью грубую кожу не никто так и не смог прокусить. Даже бычок с остервенением тёрся ляжками об бетонную балку и сдавленно мычал.

Понимаю. Сам бы с удовольствием присоединился.

Возиться со свежей дичью предстояло Изнанке и Хопу, чтобы не разбазаривать ценный актив ради банального завтрака. Данную парочку я выбрал для готовки не спроста. Фермерам кулинария всё-таки ближе, чем разбойникам и авантюристам, хотя на счёт израненной девушки у меня имелись самые серьёзные сомнения. Но раз уж назвалась простой работницей — пускай отрабатывает свою роль.

Мы же занялись более вдумчивым обыском, и уже через полчаса Миста обнаружил схрон среди обломков. Железный ящик упрятали очень надёжно, и со стороны его вообще было не видно. Вот что значит — специалист! Как я и полагал, ватага разбила здесь полноценную стоянку и занималась чёрной археологией. Всякие поржавевшие от времени железки меня интересовали мало, а вот увесистую связку кат я реквизировал для общих нужд, пообещав равную долю каждому. Коллектив сразу повеселел, потому что на мифическую Землю ещё непонятно когда попадёшь, а тут достаточно лишь вернуться к цивилизации, чтобы побывать в раю хоть ненадолго.

Некоторые члены отряда и слыхом не слыхивали про нашу главную цель, и я не собирался раскрывать карты раньше времени. Чем меньше мы будем отличаться от простых искателей сокровищ, тем лучше. Тот же Молотильщик сегодня с нами, а завтра вполне может уйти в свободное плавание. И разболтать под бутылочку-другую, что некий иноземец отчаянно ищет выход с Пангако…

Нет, нам такого и даром не надо.

Даже моё происхождение лучше не выдавать кому попало. С каждым днём я всё больше похожу на местного бродягу, да и акцент почти сошёл на нет. Тут многие разговаривают будто с набитым ртом, не говоря уже о странном выговоре роев с шеками, и только усилиями операционной системы выжившие до сих пор ещё не распались на тысячу диалектов. Словно невидимый поводырь, наследие Древних продолжает служить неведомым целям. Мир и всеобщее процветание? Да не смешите мои кандалы! Тут вполне официально можно получить статус раба, о каком просвещённом обществе может вообще идти речь?

Спасибо, конечно, что меня немного повысили, однако иллюзий я на этот счёт не питаю. Техник — та же обслуга. От зарплаты, конечно, не откажусь, но и держаться за такую «престижную» работу не буду. У меня на Земле куда интереснее предложения есть.

Помимо дырявой валюты, часть из которой пребывала не в лучшем состоянии, в тайнике хранилось несколько артефактов старого мира. Абсолютно непонятные штуковины по большому счёту, лишь в одной я опознал нечто похожее на системную плату. Все мелкие находки мы тщательно запаковали, как и положено кладоискателям. Там оценщики разберутся, что из этого старый мусор, а что стоит целого состояния. Хотя не думаю, что в рабочем посёлке у каменоломни найдётся нечто действительно ценное.

Под конец в тайнике обнаружилась небольшая стопка листов, завёрнутых в непромокаемую ткань. Странно, что авантюристы потащили её с собой в такую глухомань. Видимо, там что-то важное. Я очень рассчитывал найти если не полноценную карту, то хотя бы какую-нибудь схему местности, но там оказались сплошные документы с явным обилием цифр. Другой на моём месте бросил бы их для растопки или для чего похуже, но у меня, слава Окрану, мозги ещё на месте. Как поговаривал отец, чтоб ему там на Земле икнулось: «Хочешь узнать человека — проверь его отчётность».

Вот этим и займёмся.

Чтением я так и не овладел на должном уровне, хотя в целом уже не пялился на строчки как баран на новые ворота. С вывесками вообще проблем не возникало, однако сейчас этого всё равно оказалось недостаточно. Как хорошо, что среди нас затесался грамотный человек! Моя предусмотрительность снова сыграла в плюс.

Правда, вчерашний переход дался Юте тяжелее всех остальных. После ночёвки она так и не пришла в себя, вздрагивая от малейшего скрипа. Девушке вручили крепкий травяной отвар и посадили у костра собраться с мыслями. Некоторое время она бездумно пялилась в стиснутое камнями пламя, и лишь исписанные неразборчивыми каракулями бумажки смогли её расшевелить. По крайней мере, она немного оживилась.

Я уселся рядом, тоже прихватив себе отварчика, и вместе мы стали перебирать один лист за другим. Кое-что пришлось отложить сразу из-за полной нечитаемости. Курица после бодуна и то лучше бы справилась, никакой дополнительной шифровки не надо. Вроде это были путевые заметки, но в таком виде их проще к отхожему месту отнести — хоть какая-то польза будет. Другие бумажки по ценности ушли не сильно далеко. Например, описание находок, которые мы всё равно не могли утащить. Вроде ржавого аппарата в одной из раскопанных ям на отшибе. Там покоилось нечто вроде ржавого трактора на ножках вместо колёс. Корпус частично раскурочили, только ничего интересного вытащить не смогли. Дилетанты. Их бы на «Возраждение», курсы повышения квалификации пройти. Там сразу научат, как надо древние машины курочить.

Нашёлся даже поимённый список отряда, откуда успели вычеркнуть шестерых. Зачем это нужно, если вся информация содержится в операционной системе командира и его заместителей, я так и не смог понять. Странный какой-то отчёт.

Куда больше меня заинтересовали долговые расписки. А точнее историю, которую те поведали при должном рассмотрении. Ребята нагребли кредитов для закупки рабочего инструмента и невольников, и только потом отправились в путь. Вернись они с пустыми руками, им самим грозило примерить стальной ошейник. Особо серьёзная сумма в двести тысяч кат принадлежала купцу из Хэна по имени Генпаку. Вместе с отпечатком его большого пальца вместо подписи красовался оттиск покойного командира по кличке Шрам. Отдавать ему пришлось бы ровно в два раза больше, так что он буквально заложил самого себя. А ещё немаленький дом в центре столицы. Вряд ли бы ему поверили под честное слово.

Разумеется, это всё копии, а оригиналы хранятся в Торговой гильдии. Уж там знают, как оповестить стражу с полицией, да и охотники за головами не дремлют. Возможно, смерть для авантюристов стала не самым плохим из возможных исходов…

Расписку я приберёг вместе с парочкой других не менее любопытных документов. И даже попросил Юту составить ещё один, благо нашлись пустые листы, а так же нехитрые письменные принадлежности. С этим она справилась без проблем, в отличие от стрельбы. Вроде и арбалет проще некуда, и условия тепличные, однако у неё не вышло поразить простенькую мишень даже с десятой попытки.

Хорошо хоть у меня хватило ума устроиться поодаль от наших, дабы никого не зацепить шальным болтом. И всё равно проходящая мимо Двойка не удержалась от язвительного комментария:

— Мазила криворукая…

Зная богатый лексикон Тары, это она практически любя пожурила неумёху. Уж я-то знаю — наслушался всякого, в том числе в адрес лучших подружек. Однако Юта всё равно приняла критику слишком близко к сердцу.

— П-простите, хозяин! — пискнула девушка, съёжившись. — Я плохо вижу…

Ствол дерева, который я нарёк условным противником, находился от нас метрах в тридцати. Отсюда я мог различить каждую трещинку в коре, напоминавшей хвойную. Если сильно не вглядываться, можно подумать, что мы и правда торчим на греческом побережье. Хотя чуть дальше торчала всякая экзотика, вроде пальм и сизых колючек.

К сожалению, меня не было при себе знаменитой таблицы Сивцева для проверки зрения, так что пришлось импровизировать. Как выяснилось, с глазами у нашего медика действительно имелись проблемы. Уже с десяти метров она не могла точно назвать количество болтов у меня в руке. Налицо серьёзная близорукость, хоть на курсы лазерной коррекции её записывай. То-то мне показалась странной её неуверенная походка…

Да она слепошарая!

Как-то привык уже, что все вокруг здоровы. Здесь не пересаживают окуляры роботов — уж очень они отличаются от человеческих по строению. За большие деньги могут вставить красивую стекляшку в глазницу, чтобы не смущать посторонних. Либо придётся носить пиратскую повязку, как нашему кузнецу.

А если уж глаза на месте, обычно с ними не бывает проблем. С другой стороны, у бедняжки половина черепа перепахана. Вряд ли сам профессор Шаан знает, как сильно пострадал её мозг. Судя по его словам, он едва ли не лопаткой собирал его обратно. Вполне возможно, некоторые повреждения оказались необратимы. Девчонка сообразительная, всё схватывает буквально на лету, да и с координацией никаких проблем нет. Иначе как бы она проводила сложнейшие операции? А вот со зрением — беда.

В итоге пришлось отказаться от идеи второго арбалетчика вместо выбывшего охотника. Подстрелит ещё кого-нибудь сослепу — будет больше вреда, чем пользы.

Тем временем ребята закончили обыск, заодно скинули все останки в ближайшую яму. Так себе братская могила получилась, но всё же лучше, чем ничего. Из амуниции нам достались лишь три кольчуги грубого плетения, да парочка нагрудников. Даже не кирас, только с другой стороны в сплошном латном доспехе здесь можно запросто свариться. Жара и влажность просто зашкаливали, особенно когда на небе окончательно разошлись тучи.

День обещал быть солнечным, а точнее — материнским. Ох уж эти местные названия…

Правда, сегодня светилу предстояло встретиться со своими дочерьми. Это я видел невооружённым взглядом, да и вчера темнело весьма заметно. Против затмений у меня никаких предрассудков нет, тем более благодаря одному из них мы с подельниками оказались на свободе. Однако теперь торопиться точно не стоило, поэтому отряд не покинул карьер а отправился отдыхать.

К тому же парочка кулинаров наконец-то закончила возню с крабами, представив на наш суд наваристую похлёбку. И на мой вкус оказалось весьма недурно. Чуток специй поострее, и можно в семейном азиатском ресторанчике подавать. А уж в сравнении со взрослой особью, которой пришлось давиться накануне, просто небо и земля. Отдельные личности даже мычали от восхищения, обжигая губы и языки от жадности.

— Это всё Изнанка, — честно признал Хоп. — Я бы в жизни не догадался воду поменять!

В лагере стояла целая жестяная бочка примерно на полтора куба, которую мы не могли прихватить с собой при всём желании. Хотя тара поменьше тоже нашлась, к неудовольствию нашего рогатого грузовоза. Но кто бы его спрашивал.

— Поздравляю, — кивнул я бывшей невольнице. — Отныне ты штатный повар отряда.

— А дальше? — тихо спросила она.

— Мы насильно никого не держим, подруга, — уверил я её. — Доберёмся до обжитых мест и можешь валить на всё четыре стороны. Без ошейника и с причитающейся долей. Это всех касается.

Двойка издала возмущённое фырканье, чуть не облив себя горячим бульоном, в котором плавали набухшие коренья из разорённых запасов и кусочки крабового мяса. Однако переубеждать меня не стала и продолжила трапезу. Очевидный прогресс. Вот Шест и бровью не повёл. Хочется господину сорить деньгами — его полное право. Для самурая мирские блага вторичны, он больше печётся о том, чтобы не запятнать свою честь и доброе имя. Прикажи я сдуру вырезать мирную деревню, результат будет ровно таким же. Это не его грех, а мой личный, мне за него и отвечать. Он же не более чем исполнитель, приложение к оружию, можно сказать.

Весьма удобная философия, хотя большинство воителей она до добра не доводит. Да и самого Шеста излишняя исполнительность лишила обеих ног и едва ли не головы. Но сейчас бравый сержант обрёл внутренний покой и казался непоколебимым. Особенно после обретения полноценной качественной пики, хоть и охотничьего толка. Это уже не простая палка — внутри древка располагался металлический сердечник в виде трубки, насколько я понял. Выходит куда увесистее обычной деревяшки, зато прочнее. А противоположный конец и вовсе представлял собой запаянную ступу. Её и о камни не сотрёшь, опираясь на орудие подобно дорожному посоху при ходьбе, и врезать ею можно так, что мало не покажется. Любой дубине на зависть.

Мы никуда не торопились, и поздний завтрак незаметно перетёк в обед. Глазомер меня не обманул — небесные тела всё-таки встретились, и округа стала погружаться в ложные сумерки. Поэтому большая часть «Искателей» была предоставлена самим себе. Разве что по округе я запретил шастать, и уселись мы в том же здании. Кто-то подгонял трофейную броню или перевязь с оружием, некоторые трепались друг с другом о всякой ерунде, а кое-кто вроде Доски с Молотильшиком решили вздремнуть. Я же занялся прокладыванием будущего маршрута, благо света от костра вполне хватало.

Обновлённый спутниковый снимок не выявил отличий на прилегающей местности, кроме слегка истончившейся береговой полосы, поэтому стоило сосредоточиться на картах. Пару похожих «пустых» отметок, которые находились слишком далеко, я вычеркнул. Возможно, глянем их на обратном пути, но скорее всего там ничего интересного. Следующим этапом стоило навестить заштрихованный овал, после чего уходить вглубь полуострова…

Мои размышления в полумраке оборвал громкий раскатистый звук, переполошив даже спящих. Больше всего он походил на рёв реактивного самолёта на низкой высоте. Или же какого-нибудь гаражного болида со снятым глушителем. Аж волосы на голове приподнялись, а по телу загуляли мурашки, заставив руки против воли натягивать тетиву арбалета. Остальные члены отряда тоже проявили солидарность, сжимая в руках оружие.

Рёв оборвался так же внезапно, как и возник, после чего на нас обрушилась тишина. Ещё более нервирующая, чем сам звук. Идти куда-то категорически расхотелось, даже когда затмение полностью закончится и снова рассветёт.

Совершенно некстати вспомнилось говорящее название полуострова. И теперь я готов поставить вторую руку на отсечение, что это ни хрена не ветер между сопок гуляет…