Законник

Глава 43 Король Иарус Молниеносный

— Корг! Ко-орг!! Ты где, малыш?

Услышав зов, из настежь распахнутых дверей псарни тут же вылетел рослый, волчьей масти, щенок и радостно понёсся навстречу королю.

Присев на корточки, Иарус Рендарр вытянул перед собой ладонь с куском свежего мяса и усмехнулся:

— Ого, какой вымахал… Скоро до отца дорастёт…

— Да, сир! — отозвался Таран. — И перерастёт: лапы у него уже крупнее, чем у Рагга. И кость, пожалуй, потолще…

— А как бежит! — любуясь псёнком, восхищённо пробормотал король. — Жду не дождусь, когда его можно будет взять на охоту…

— Да что там осталось-то, сир?

Щенок, радостно виляя хвостом, перепрыгнул через небольшую лужу, потом вдруг остановился, плюхнулся на толстый зад и принялся ожесточённо чесаться.

Иарус Рендарр удивлённо приподнял бровь, потом вскочил на ноги, подбежал к щенку и, присев рядом с ним на корточки, провёл пальцем против шерсти.

— Волосожорка,[130] сир… — выдохнул оказавшийся рядом Таран.

Король потемнел от бешенства, медленно встал, набрал в грудь воздуха и зарычал:

— Манар! Ко мне!! Живо!!!

В псарне что-то загремело, из дверей вылетела пара перепуганных сук, а следом за ними — и доезжачий:[131]

— Да, ваше величество? Не увидел, что вы…

— Манар! Тварь!! У Корга — волосожорка!!! — взвыл Молниеносный.

— Да, ваше величество! Знаю… Я уже вычесал ему шерсть, смазал[132] маслом и…

— Ты что, не понимаешь? — угрожающе прошипел монарх. — Волосожорка — у моего лучшего щенка!!! Как ты допустил?

Псарь смял пальцами подол рубахи, сглотнул и, пряча взгляд, пробормотал:

— Н-не знаю, сир… Два дня мучаемся…

— Мучаетесь, значит? — вкрадчиво переспросил король. И тут же перешёл на крик: — Мучается Корг! А ты и твои люди — спите и жрёте!!! Таран?

— Да, ваше величество?

— Манару… и всем выжлятникам[133] — по сорок плетей! Проследишь!! Лично!!!

— Хорошо, сир…

— Учти, до смерти никого не засекать — они должны быть в состоянии хоть как-нибудь, но передвигаться…

— Хорошо, сир…

— Хотя… судя по тому, что собаки всё-таки заболевают, выжлятников у меня развелось многовато… В общем, этого — поберечь, а остальных пусть секут, как полагается…

— Помилуйте, сир! — упав на колени, истошно взвыл Манар. — Мои дети не ви…

— Волосожорка завелась? Завелась. Корг болен? Болен. Значит, виноваты. Плохо учил…

Псарь опустил голову и еле слышно застонал.

— Не выведешь волосожорку за неделю — повешу… — проводив взглядом убегающего к псарне щенка, пообещал король. И, пнув смертельно побледневшего доезжачего, повернулся к телохранителю: — Пошли обратно, Таран! Всё настроение пропало…

…Добравшись до кабинета, Иарус Рендарр скинул с плеч мантию и, рухнув в любимое кресло, мрачно уставился на замершего рядом с дверью телохранителя:

— Игрена ко мне…

— Сию минуту, сир! — кивнул воин, скользнул за портьеру, а через мгновение из коридора раздался его повелительный рык: — Графа Игрена — к его величеству! Немедленно!!!

…Игрен явился минут через двадцать. И тут же нарвался на раздражённый рык короля:

— Ну, и где тебя носит? Почему я должен тебя ждать?

— Ваше вели…

— Объяснения — потом! — не дав начальнику Ночного двора вымолвить и слова, продолжил монарх. — Есть новости из Элиреи?

— Новостей — предостаточно… — вздохнул граф. — И не все радуют…

— Рассказывай…

— Людям Эгера Костлявого наконец удалось обнаружить невесть куда пропавшего Законника… — начал граф Игрен. — Приблизительно полторы недели тому назад Утерс-младший объявился в Орше. Вопреки своему обыкновению, проверять местный гарнизон или шерстить Серый клан он не стал — переночевав на задрипанном постоялом дворе у Восточных ворот, граф унёсся в сторону Сегрона. Увы, подстрелить его не удалось: люди Костлявого утверждают, что просто «не успели добраться до постоялого двора». Но мне кажется, причина в другом: по их же словам, Законника сопровождало то ли два, то ли три десятка воинов Правой Руки… Эти твари просто испугались…

— Двадцать чёрно-жёлтых — это не подвыпивший приказчик с чернильницей на поясе… — кивнул Иарус. И задумчиво посмотрел куда-то сквозь Игрена: — Унёсся, говоришь? На Сегрон? Интересно, а к тому времени вымпелы на башнях Орша уже висели? Впрочем, какая разница? В любом случае, такой стремительный отъезд Утерса-младшего в Вэлш может быть связан только с одним — с последствиями появления Равсарского Тура в долине Красной Скалы…

Начальник Ночного двора утвердительно кивнул:

— Так и есть, сир! Вчера вечером один из разъездов, патрулировавших Зайдский тракт, наткнулся на отряд Беглара Дзагая, двигавшийся по направлению к границе графства Фарбо. Вместо указанных в подорожной тридцати человек Дзагая сопровождало двадцать два. Семеро из которых еле удерживались в седле. Если бы Тур не выполнил своё обещание, их было бы заметно меньше…

— О-о-о!!! Вот это новость!!! Та-а-ак… Немедленно отправь Дайта и своих Барсов в Сегрон. Пусть найдут место для засады где-нибудь возле Рожна: когда Законник зальёт своё горе, вспомнит о вассальном долге перед Скромнягой и решит вернуться в Арнорд, они должны высказать ему свои соболезнования…

— Уже распорядился, сир! Думаю, дня через четыре они уже будут там…

— Молодец! Что ещё?

— Армия Ленивца заняла Влар, сир! — глядя в пол, буркнул Игрен.

— И что тебе не нравится? — удивился Молниеносный.

— Без боя, сир! А гарнизон Влара отступил к Кижеру…

— М-да… — нахмурился король. — Это точно?

— Да, сир! — кивнул граф. — Мало того, я практически уверен, что Вильфорд сдаст и Кижер…

— Утерс Неустрашимый!

— Простите, ваше величество?

— Кижер сдаст граф Утерс! — криво усмехнулся Иарус. — Скромняга бы до этого не додумался…

— Да, но…

— Игрен, не тупи!!! — раздражённо воскликнул король. — Зачем гнать армию до границы, если точно знаешь, что Ленивец — чистоплюй, и ни за что не станет воевать с мирным населением? Скажи, онгаронцы хоть кого-нибудь убили?

— Нет, сир…

— Вот видишь! Знаешь, что будет дальше? К тому времени, как воины Нардириена доберутся до Арнорда, Неустрашимый сделает всё, чтобы подготовить город к осаде. А его вассалы, которые наверняка уже съезжаются к столице, возьмут командование над рубаками де Лемойра, Бальдра Тиррера и де Варси и уйдут в леса. Когда армия Ленивца осадит Арнорд, они перекроют все окрестные дороги и лишат её снабжения…

— А ещё будут терзать её по ночам… — вздохнул Игрен.

— Ну наконец-то догадался! Далее, как ты понимаешь, взять Арнорд с наскоку невозможно. Месяц-полтора осады — и Бадинет проклянёт тот день, когда решился вторгнуться в Элирею: он потеряет как минимум половину армии, а Неустрашимый за то же самое время — от силы десятую часть… Но это — не самое худшее: для того чтобы удерживать Арнорд, Утерсу потребуется не так много сил. Значит, при необходимости, он сможет отправить часть армии в Морийор. До которого она доберётся вдвое быстрее, чем от границы с Онгароном…

— То есть…

— Где именно сейчас находится армия Бадинета? — жестом приказав Игрену заткнуться, спросил Молниеносный.

— В полевом лагере неподалёку от Влара. Но не вся: сегодня утром Алая тысяча двинулась на Кижер…

— Дней шесть… От силы семь — и Бадинет будет у Арнорда… А я всё ещё в Свейрене! На конюшню, живо!!!

— Зачем, сир? — робко поинтересовался начальник Ночного двора.

— Прикажи седлать лошадей… — вскочив с кресла, приказал король. — Мы выезжаем. Немедленно…

— А… Беглар Дзагай?

— С ним пообщается Галиэнна: такой способный воин мне ещё пригодится…

…Отсюда, с самой высокой точки Суланского перевала, армия Делирии казалась лавиной, только-только сорвавшейся с горного склона и готовящейся смести всё, что попадётся у неё на пути.

Смотреть на стройные ряды солдат, неумолимо приближающиеся к Клаймской долине, было приятно: легко вооружённые Волки, давно перевалившие через седловину, двигались лёгким бегом. И почти не отставали от Оленей.[134] Закованные в сталь Медведи двигались чуть медленнее, но зато от слитного лязга их сабатонов ощутимо сотрясалась земля.

А ещё от сплошной стены щитов отражалось солнце. И превращало стройные ряды пехотинцев в сияющую невыносимо-ярким светом змею, скользящую по усыпанному первым снегом ущелью…

…Осы,[135] рассыпавшиеся по горным склонам, смотрелись не так внушительно. Зато их было много. Настолько, что ущелье напоминало реку. Текущую в Морийор…

…Обоза видно не было — коротенькая вереница телег с осадными машинами, суточным запасом продовольствия и фуража увязла в грязи неподалёку от крепости Церст. Утром. А сейчас должна была подъезжать к началу Церстского ущелья…

…«Каждая зима — это маленькая смерть… — глядя на снег, устилающий землю, мрачно размышлял монарх. — Смерть желаний, планов, надежд. Месяцы небытия, отравленные ядом бесцельного ожидания… С ума сойти: лёгкие, невесомые снежинки, превращающиеся в капельки воды даже от дыхания ребёнка, способны превратить землю в ледяную пустыню, а горные перевалы — в непроходимое ледяное царство. Дыхание зимы примораживает пальцы к рукоятям мечей, лишает подвижности пальцы лучников и звенья кольчуг, а ещё выстуживает души самых храбрых воинов. Пара дней на ледяном ветру — и армия превращается в толпу трясущихся от холода людей… Ненавижу зиму и всё, что с ней связано…»

— Ветер поднимается, сир! — словно отвечая на его мысли, негромко пробормотал Таран. — Мантию подать?

— Нет… — огрызнулся король: показывать слабость своим вассалам было далеко не лучшим способом поднять их боевой дух.

Настаивать Таран не стал. Видимо, почувствовал, в каком настроении пребывает его сюзерен.

Так и не дождавшись возможности сорваться, Иарус повернул голову в сторону Церстского ущелья и хмуро уставился на пелену облаков, скрывающую его начало:

— Тварь…

— Кто, сир? — негромко поинтересовался телохранитель.

— Барон Церст, кто ещё? Двенадцать тысяч ветеранов — и какая-то жалкая крепостишка! Он должен был распахнуть ворота и ползти ко мне на коленях! Если бы не недостаток времени, я бы показал ему, что такое армия Империи!!!

— Когда Урбан принесёт вам клятву верности…

— Когда Урбан принесёт мне клятву верности, будет поздно! — зарычал монарх. — Я рассчитывал на то, что вассалы Церста помогут обозникам втащить телеги на перевал!

— Если я не ошибаюсь, сир, то срок, который вы дали Урбану на принятие решения, ещё не истёк… — пожал плечами Таран. — То есть барон Церст, скорее всего, не в курсе ваших договорённостей…

— Урбан — придурок!!! Будь на его месте человек, хоть что-то понимающий в стратегии, синие вымпелы[136] уже реяли бы на надвратных башнях всех городов Морийора! А так я вынужден был оставить незахваченную крепость у себя в тылу!!!

— Вряд ли бы они продержались больше трёх суток, сир!

— У меня нет даже часа! — раздражённо рыкнул Иарус Молниеносный. И, заставив себя успокоиться, вполголоса добавил: — Утерс Неустрашимый — неприятный противник. Этот его ход с отступлением уже спутал мне все планы. А если он догадается, что именно я затеял, то тут же отправит на помощь Урбану как минимум половину своей армии…

— Половину, сир? — удивлённо переспросил телохранитель.

— Да! — кивнул монарх. — Для того чтобы удержать Арнорд, ему хватит и второй. Ему не надо объяснять, что как только я займу Лативу и обеспечу бесперебойное снабжение своей армии продовольствием и фуражом, Элирея будет обречена. Поэтому-то я и тороплюсь…

— Понятно, сир… — задумчиво пробормотал Таран. — Мне кажется, что Церст нам не помешает: силёнок у них маловато, даже на обозы нападать некому. Нравится сидеть за стенами — пусть себе сидят…

— Да плевать на барона и его вассалов: когда Урбан принесёт мне вассальную клятву, всем им придётся вымаливать у меня прощение… Главное, чтобы он догадался послать весточку своему сюзерену: к вечеру мы будем у Клайма, и армии потребуется что-то есть…

…И Клаймский тракт, и прилегающие к нему поля оказались одним сплошным болотом. Сравнительно более лёгкие Осы и Волки двигались по нему по колено в грязи, Медведи проваливались до середины бедра, а Оленям пришлось спешиться и вести коней в поводу. Четырёхчасовой марш от выхода из ущелья и до начала Черменских холмов вымотал армию сильнее, чем двухдневный переход от Ларса до Суданского перевала. Даже самые выносливые воины хрипели от усталости и периодически теряли равновесие.

Стоило Иарусу Молниеносному представить, каково здесь придётся обозникам с их телегами, как его охватывало бешенство: тяжело гружённые рыдваны вряд ли смогут добраться до Клайма раньше чем через сутки. То есть, если Урбан не успел дать своим вассалам все необходимые распоряжения, то армии предстояла голодная ночёвка.

«Тварь!!! — мысленно рычал король. — Трусливая и нерешительная тварь! Нет, чтобы смириться с поражением сразу, и загодя сделать всё, что мне нужно? Собрать достаточный запас продовольствия и фуража, разбить полевой лагерь, назначить людей, ответственных за приготовление горячей пищи. И конечно же сообщить о принятом решении и мне, и своим вассалам! А так я должен ломать голову, подготовил он хоть что-то или нет! И гнать с собой обозы. Ну, Красавчик, я до тебя доберусь…»

— Я ему не завидую, сир! — усмехнулся Таран.

«Вот. Уже и думаю вслух…» — сокрушённо подумал Молниеносный. И удивлённо уставился на несущегося к нему пешком (!) начальника Ночного двора.

— Ваше величество! Там это… армия… — с трудом переведя дыхание после пробежки по грязи, пробормотал граф Игрен. — Армия Урбана! В боевом порядке!!!

— «Там» — это где? — зарычал Иарус. — Ты что, докладывать разучился?

— Тяжёлая пе… пехота — на склоне Большого Черменского холма, сир! Фу-у-у… Лёгкая — на… на склоне Малого… Кроме того, пропали разведчики, посланные в Клаймский лес и… к Глубокому оврагу…

— Та-а-ак… — угрожающе прошипел Молниеносный. — А шатра самого Урбана не видно?

— Шатры стоят. Аж три… На Большом Черменском. Но чьи — непонятно: стяги мокрые, висят неподвижно…

— Красавчик решил повоевать? — криво усмехнулся король. — Что ж, я не против! Повоюем…