ЗАБЫТЫЙ ПАНТЕОН: Ушедшие хранители Яви

Глава 3, часть 1

После всего случившегося и крепкой настойки, которую дала Ягиня перед сном, объясняя, что это поможет новым способностям усвоиться, я спал как младенец. Как только уснул, то сразу провалился в пустоту, в которой не было абсолютно ничего. Но вдруг где-то вдали я увидел небольшую, еле видимую точку света. Так было недолго. Она сначала засветилась ярче, потом стала пульсировать. И с каждым биением становилась все ярче и ярче. И вот, спустя пару минут, она стала настолько яркой, что я невольно прикрыл глаза ладонью, чтоб не ослепнуть. Это было не похоже ни на что. Но долго так продолжаться не могло, и яркая точка просто взорвалась. Взрыв был такой силы, что все вокруг, все пространство превратилось в квинтэссенцию самого света. Ничто не могло спрятаться от него. Даже закрыв глаза руками, я все равно видел только свет. Потом его яркость спала настолько, что я смог открыть глаза и увидел то, во что превратилась эта пульсирующая точка. Я видел нечто, вселенский бульон из сил различных и энергии. Это было то, о чем говорила Ягиня, кроме как Хаосом, явление назвать было просто невозможно. Частицы всего сущего были в общей массе, это приводило к неспособности чего-либо к созиданию или просто к существованию. Ведь как могут силы света быть перемешаны с силами тьмы, материя с антиматерией? Это в конечном итоге привело бы к гибели всех сил, всего. Или они бы уничтожили себя своим противодействием, или, смешавшись в общем бульоне, стали бы инертными, растеряв все свои силы. Я не понимал, откуда пришло ко мне это понимание - в любом варианте итог был бы один.

И тут появился Он, тот, кого этот расклад событий явно не устраивал. Я увидел лишь силуэт человека, который появился из похожей пульсирующей точки, что возникла сразу после того, как образовалось это поистине грандиозное месиво. Я сначала лишь наблюдал со стороны за всем происходящим, но мне безумно захотелось увидеть поближе, что там. И усилием воли или с помощью какой-то сторонней силы, не знаю, как это у меня получилось, но я медленно поплыл туда, где находится кто-то, настолько могущественный, что и представить просто невозможно. Спустя некоторое время я оказался рядом с Ним и смог воочию разглядеть, что там происходит. Я увидел Бога, никем другим это просто не могло быть. Огромный старец, с седыми волосами и длинной бородой в простом одеянии. Я парил от него, наверное, в миллионах километрах, но он уже был с гору Эверест. То есть я для него не больше микроба, а может, и атома. Я смотрел, не в силах отвести взор, а посмотреть было на что. Я наблюдал за творением, наверное, всего сущего, и лишь мог предполагать, о чем сейчас думает этот могучий великан.

Старец находился внутри стихийной пляски хаоса, он, казалось, видел разность сил, природу всего сущего, ясно различал и свет, и тьму, и время, и пространство, но также видел и эфирные энергии. Хаос есть хаос, в нем нет ни логики, ни добра и зла, ни жизни и смерти, все едино. «Но так быть не должно, не имея смысла, это все может исчезнуть, превратиться в истинное ничто до скончания времен», - крутилась у меня в голове тревожная мысль. И, по всей видимости, Род, как назвала его Ягиня, а это был точно он, думал так же, и он начал работать. Работы предстояло много, нужно было во всем разобраться, ответить на множество вопросов самому себе. Например, как все должно выглядеть в конце и самый главный вопрос - кто он сам, кто его привел вместе изначальным хаосом в мир этот, но этим вопросом он решил заняться позже, а пока только работа. Подчинив хаос, он стал медленно распутывать его, разбирать на составляющие компоненты. Род еще не знал, что в итоге выйдет, но что бы ни получилось, это будет правильно. Он водил огромными руками перед собой, будто перебирая струны на арфе, отделяя материальное от нематериального, свет от тьмы. Когда эта работа была закончена, то вместо хаоса имелись лишь отдельные фрагменты, которые находились в гармонии, балансе и спокойствии. Теперь ему предстояло сделать самое сложное - собрать все заново, но собрать так, чтобы баланс не нарушился.

И явился тогда из хаоса мир материальный, темная сфера заполнилась светом миллиардов галактик, что начали свой непрерывный путь в пространстве и времени.

«Это, стало быть, и есть Явь», - решил я,

Те неземные субстанции, что были наполнены светом, соединились и образовали другой мир, сферу, в которой энергия эфира была чистой, светлой и протекала гармонично и спокойно. Я увидел, как из этих энергий появляются причудливые создания, наподобие тех, которых созерцал в своем видении. Затем эта сфера поплыла и заняла свое место над той, которую я определил, как Явь.

«А вот это, по всей видимости, и есть Правь», - сказал я себе уверенно, вспоминая место, в котором видел Тару.

Оставшаяся энергия эфира была чем-то подобна хаосу - хоть и в балансе, но все же не так спокойна, тут и там появлялись вспышки. И Род, объединив все оставшееся от изначального бульона, сотворил третий мир. Сфера почти фиолетового цвета сначала долго не могла стабилизироваться, но все же сдалась на милость Великого и медленно поплыла к остальным. Она заняла место ниже всех остальных.

«Навь!» – с уверенностью подумал я. Вечно бунтующий мир, даже в зародыше.

Я видел, как Он смотрел на творение свое, да, он постарался на славу: три мира, три состояния и все в относительной гармонии. Но была энергия, которая не принадлежала хаосу, она просто была, была тут вместе с хаосом, но не являлась его частью. Род потянулся к ней, и она отозвалась, а когда они встретились, энергия вошла в старца, сливаясь с искрой, что была у него внутри, была им самим.

Так к нему пришло осознание и понимание смысла всего сущего, а в смысле он увидел Жизнь, именно энергия жизни была еще одним элементом, который неведомый всевышний привел в эту вселенную. Род, не зная, как быть, лишь разделил эту энергию на три равные части и поместил во все три сферы, трех цветов: белую сферу, что сияла как самая яркая звезда, он поместил в Правь, серую сферу расположил в Нави, ну, а в Явь отправилась сфера цвета неописуемого, в нем сочетались краски всех оттенков.

- Ну что ж, - сказал Он, - значит, Жизнь! Но сначала мне нужны верные помощники, мои дети, что помогут в созидании всего сущего.

И все закончилось. Тонкий лучик солнечного света, пробравшийся сквозь заросли и окно, посветил мне точно в лицо и вернул из мира снов.

Проснувшись, я вновь оглядел комнату. Новая способность видеть все в истинном виде добавляла красок, казалось, совершенно обычному для такого дома помещению. Ягини не было. И я решил пройтись по лесу, сходить на реку, посмотреть, попалась ли рыба в ловушку. Выходя из дома, я поймал себя на мысли, что чувствую некое присутствие, чей-то взгляд, который меня изучает. Оглядевшись, я не увидел никого.

«Значит, показалось, - подумал я, - или наблюдатель пока не хочет себя показывать. Надо будет спросить у Ягини, мало ли что у нее тут интересное обитает».

По дороге на речку я осматривал окрестности, новоприобретённые способности приятно будоражили сознание. Лес вокруг играл невероятными красками. Кое-где от некоторых растений исходило едва заметное свечение, от некоторых - синего цвета, от некоторых – оранжевого, а некоторые, казалось, излучали саму тьму. Ух, как не терпелось расспросить все у Ягуши, но та ушла в лес по своим делам, как обычно. А пока я похозяйничаю, скоро в дорогу собираться, а пробираться через лес - дело нелегкое, нужны припасы, и рыбка, приготовленная хозяйкой по ее фирменному рецепту, будет в дороге нелишней. Подойдя к небольшому причалу, который метра на три уходил от берега, я уже собирался достать ловушку для рыбы, как вдруг услышал чей-то стон.

Пройдя метров двадцать вдоль берега и раздвинув плотные заросли камыша, я увидел то, что заставило меня сначала замереть на секунду, потом непроизвольно открыть рот.

- Мама дорогая, - сказал я удивленно, - нехилое мне зелье Ягиня сварила! Меня либо глючит, либо все получилось так, как она и говорила. А может, даже лучше.

Передо мной лежала самая настоящая русалка. Молодая девушка сверху, хотя откуда я могу знать, сколько они живут, и внизу настоящий рыбий хвост, покрытый мелкой, переливающийся всеми цветами радуги на солнце, чешуей. Она лежала на боку, скованная необычно толстой сеткой. Правая рука была закинута за голову, а скрюченная левая прижата к груди. Она была еще живой, но силы явно оставляли ее. По всей видимости, она долго пыталась освободиться, но тщетно. Необычно сплетенная сетка, от которой я также уловил небольшое желтоватое свечение, после всех попыток выбраться лишь крепче пеленала свою жертву.

Я подошел поближе. Бережно перевернул ее на спину. Сеть плотно сковала ей грудную клетку, да так, что она едва могла делать неглубокие вздохи. Казалось, что она лежит без сознания, но я ошибался. Она резко открыла глаза и буквально окатила меня таким полным презрения взглядом, что у меня аж побежали мурашки по спине. Затем начала шипеть как змея и извиваться, чем сделала себе только хуже.

- Тише, тише! – сказал я ей и прижал ладонью ее голову к земле, не давая сделать себе только хуже. – Я не причиню тебе вреда. Только помогу.

- Убей меня, двуногий! – прошептала она еле слышно. - Я все равно не буду помогать тебе, слуга бездны.

- Успокойся, - сказал я ей как можно нежнее, чтоб хоть немного успокоить ее, - мне не нужна твоя помощь! Наоборот, хочу помочь тебе. Я понятия не имею, кто ты и как тут очутилась.

После моих слов она замолчала и лишь продолжала буквально дырявить меня таким злым и ненавидящим взглядом, что становилось как-то не по себе. Я достал из кармана охотничий нож, который когда-то достался мне от нанизанного на ветку солдата. Когда она увидела нож, то опять зашипела. Но я лишь улыбнулся и состряпал, как смог, самое дружелюбное выражение лица.

- Я только разрежу сетку, красавица, - сказал я. - Меня не нужно бояться! Я впервые вижу таких красивых эм… рыбок и ни за что не причиню тебе вреда!

И принялся резать путы, сковавшие ее тело. На удивление, это оказалось не так просто, как казалось на первый взгляд. Веревка, из которой была сплетена сетка, резалась очень плохо, и мне потребовалось немало усилий, чтобы освободить сначала одну, уже начавшую синеть руку, потом буквально пилить остальные волокна, чтобы освободить другую. После минут двадцати упорной работы я срезал-таки оковы. И русалка смогла сделать сначала один глубокий вдох, потом ее грудь начала часто ходить вверх и вниз, насыщая организм свежим воздухом.

Когда я освободил ее тело по пояс, она попыталась подняться на локте и прислониться к лежащему рядом бревну. Я тут же помог ей это сделать, и только теперь смог разглядеть ее. Она всё так же ничего не говорила, лишь смотрела, но теперь ее взгляд не излучал ненависти, скорее, непонимание и удивление. Она смотрела на меня, а я на секунду залюбовался ей. Передо мной сидела определенно молодая и очень красивая девушка. Правильные и приятные черты лица украшали прекрасные, цвета небесной лазури, глаза и длинные ресницы. Немного грязные от налипшей на них тины волосы доходили до изящных плеч. Она часто дышала, и два идеальных бугорка небольшой девичьей груди с маленькими розовыми сосками то поднимались, то опускались вниз. А дальше, чуть ниже пупка, хвост.

Я смотрел на нее и чувствовал, как к моему лицу приливает кровь и я, как школьник, начинаю краснеть. Я быстро отвел взгляд и продолжил ковыряться с сетью, освобождая ее нижнюю часть тела.

Кажется, она не обращала внимания, только молча смотрела, а потом спросила:

- Кто же ты? Как ты видишь меня? В смысле, что ты видишь?

- Прости, я и вправду слишком уж засмотрелся, - сказал я, стараясь не таращиться на ее грудь. - Зовут меня Сергей, я недавно в этих краях, а видеть, скажем, я вообще только начал, и мне самому еще многое непонятно. А тебя я услышал случайно и не смог пройти мимо, тем более когда тут такая красавица в беде.

Я тем временем разрезал оставшиеся веревки и убрал нож, так ей будет спокойнее, и можно разузнать о ней побольше. Нечасто встретишь такое чудо, которое бывает лишь в диснеевских мультиках, которые мы смотрели с дочкой.

- Кто же ты? – спросил я у нее, надевая ей на плечи свою рубашку. Так общение будет более комфортным, особенно для меня. Тяжело разговаривать с прекрасной девушкой, когда она обнажена, и смотреть при этом ей в глаза. – Как попала в эти адские сети, никогда таких не видел. И отсвечивают они как-то странно.

- Меня зовут Лерайя, - сказала она, глядя мне в глаза. - Мой отец водяной, так смертные его называют. Фу! Как это мерзко звучит! – резко поправила она себя. – А когда-то его называли владыкой водного царства.

- То есть ты русалка, это и так видно, - сказал я, указывая взглядом на ее, хоть и не обычный, но прекрасный рыбий хвост вместо ног. – Но как оказалась тут? Что с тобой произошло, Лерайя?

- Можно и русалка, - ответила она, пожимая плечами. - Как нас только не называли смертные, люди, в смысле. Нас всегда боялись и ненавидели. Приписывали злодеяния всякие. Мол, топим кого-то, или еще хуже, кого-то можем защекотать до смерти. Вот что за бред! – с небольшой истерикой начала она объяснять. - Если какая-нибудь дура от безответной любви, или предательства, или просто уставшая от жизни, решит утопиться, так обязательно виноваты мы?! Или какой-нибудь никчемный косарь в поле упадет от солнечного удара и помрет, то опять мы виноваты, защекотали?! – уже переходя на крик, рассказывала она. – Поэтому нас если кто и видел, то только как страшных и уродливых. Я не понимаю, почему ты смог меня увидеть, тем более увидеть такой, какая я есть на самом деле.

- Тише, Лера, можно тебя так называть? – сказал я и погладил ее нежно по голове. – Раньше люди всего боялись и искали порой нелепые объяснения. В наше время уже никто не верит в вас или домовых, или еще во что-то. А про русалок даже хорошие мультфильмы для детей снимают. Ну, это такие добрые истории, – постарался я ее успокоить. – Сейчас уже никто не винит вас во всех бедах. Люди – вот настоящее зло! Недавно сам в этом убедился.

- Люди - предатели! – сказала она со злостью. – Именно они сначала предали своих защитников, а потом начали охоту за всеми, кто когда-то им помогал! И сейчас охотятся, - сказала она, показав рукой на порезанные куски от сети. - Это не обычная сеть, обычную я бы порвала с легкостью. А эта, она сделана только для одной цели – ловить таких, как я. Я чувствую в ней что-то знакомое, но что, не могу уловить.

- То, что необычная, это я заметил, от нее исходит какое-то сияние или что-то вроде того. И сплетена довольно изощренно, - сказал я, рассматривая обрывки сети.

- Но как тебе это удалось, Сергей? Как смертный может такое видеть? – спросила она меня, - и почему твои глаза такие, ну, не как у всех людей?

- Это у Ягини проще спросить, - ответил я. - Мне еще не совсем понятно, что именно она сделала. Но это дало мне возможность видеть все иначе и даже ощущать, - закончил рассказ и погладил ее по щеке, стряхивая прилипшую травинку.

- Знаю ее. Хорошей была берегиней, - сказала она уже спокойным голосом, - с ней вообще плохо поступили. За все добро, что она людям принесла, ей должны были храмы строить, но вместо этого лишь оклеветали, отчего та и стала затворницей.

- Да, да, я знаю, - ответил я со вздохом. - Она мне все рассказала. И очень помогла, вытаскивая меня с того света. Думал, она старая затворница, а оказалась очень красивой и молодой женщиной. При этом еще и очень мудрой. Буду благодарен ей за все по гроб жизни.

- И это правильно! – сказала она.

Потом протянула руки в сторону реки, и я второй раз за день увидел чудо. В нескольких метрах от берега вода сначала пошла кругами, как будто в нее бросили огромный камень. Потом из центра круга поднялся столб воды диаметром в метр, он начал медленно извиваться, подобно огромному червю и поплыл в нашу сторону. Ошарашенный, я немного отошел от берега, не зная, чего ожидать, видя мое удивление, Лерайя лишь улыбнулась, а тем временем этот столб воды подлетел к ней, погружая ее хвост внутрь. И она поднялась, паря в воздухе по пояс в этом водяном столбе. Русалка приблизилась ко мне, обняла за шею и поцеловала в щеку.

- Спасибо тебе, Сергей, за спасение, но больше за понимание! – сказала она, глядя в мои глаза. - Никогда этого не забуду и всегда отплачу добром за добро.

Потом она подняла с берега небольшой плоский и гладкий камень. По мановению руки от держащего ее столба воды отделилась тонкая струнка, которая начала быстро вращаться, наподобие сверла, и врезалась в этот камешек. Сначала ничего не происходило, но потом, спустя несколько секунд, струйка прошла насквозь и осыпалась роем капель. Лерайя довольно осмотрело свежее отверстие в камне, потом, убедившись, что края не острые, поднесла его к губам и что-то начала нашептывать. Спустя несколько мгновений протянула его ко мне.

- Возьми от меня этот небольшой подарок, - сказала она, протягивая его мне, - В час, когда я буду нужна, если это будет возможно, возьми его в руку и опусти в воду. Скажи: «Лерайя, приди на помощь или дай совет», и я приду к тебе! А теперь прощай! – сказала она на прощание.

Потом я увидел, как столб воды унес ее на середину реки, и они исчезли, оставив лишь круги на воде. Постояв немного, я положил подарок от русалки в карман и пошел к дому, напрочь забыв про рыбу.