За тысячу лет до Колумба

ГЛАВА IV. В ПУТЬ!

— Я так понимаю, сын, ты готов возглавить экспедицию в неизведанные земли, о которых в своё время рассказывал мой отец, а твой дед, император Алексий Либератор?

— Да, отец, я готов. Но одного моего согласия мало, необходима большая работа, нужно подготовить корабли, набрать экипажи, найти учёных, готовых принять участие. А самое главное, нужны средства. Я не могу ничего делать, пока не получу твоего одобрения на эту экспедицию, а также средства из казны.

— Хорошо, Алексий. Считай, что моё одобрение на эту экспедицию у тебя есть. Деньги тоже будут, пока не могу сказать, сколько. Через неделю жду тебя с докладом — сколько денег нужно на всё, сколько времени. Кто из учёных готов ехать с тобой, и не только учёных, но и обслуживающего персонала. Сколько воинов необходимо для экспедиции, где они разместятся. В общем, к этому времени у тебя должен быть чёткий план со всеми расчётами. И только тогда мы сможем говорить о финансировании и начале сборов. Ты всё понял?

— Да, отец, мне всё понятно!

“Я думаю, что через неделю до Алексия дойдёт, что такой кусок ему не по зубам, и сам откажется от этой безумной затеи, а я не буду в этом виноват” — подумал Марк.

— Ну что, мой друг, наигрался в весёлые гонки на козьих мини-колесницах*? — ухмыльнулся Квинт. — Марк Деций прежде всего главнокомандующий, римский император, и только потом твой отец. Он никогда не полезет в сомнительную авантюру только ради того, чтобы дать своему сыну поиграться в завоевателя далёких земель и потратить на это добрую треть римской казны. Думаешь, он просто так поставил тебе задачу подготовки и назначил срок? Император ожидает, что через неделю ты будешь перед ним мямлить что-то типа: “Не знаю, как-нибудь образуется…” Или же сразу честно скажешь: “Всё, отец, я понял, это не моё, я не справлюсь, не буду морочить тебе голову”

— И что мне теперь делать? — мрачно спросил Алексий.

— Прежде всего, решить для самого себя: возьмёшься ли ты за это дело? Хватит ли у тебя сил? Если откажешься прямо сейчас, ничего страшного не случится, тебя никто не осудит, будешь потихонечку командовать два раза в год своим несуществующим легионом, получать хорошее жалованье, надувать щёки в Сенате и на семейных советах. Но это — только в том случае, если ты откажешься от этой экспедиции до того, как её запустили. Если же ты начнёшь, а в середине бросишь, то это совсем другое дело, ты погубишь свою репутацию, жестоко подведёшь отца и бабушку, пустишь на ветер добрую треть римской казны…

— Я просто не представлял себе, насколько всё сложно! Мне казалось, что всё будет решаться быстро и легко, что эту экспедицию все ждут, все готовы помочь чем только могут. А тут… в лучшем случае мне просто не мешали!

— И сколько же времени тебе понадобилось, чтобы это понять?

— Три дня. У меня просто опускаются руки!

— Ладно, хватит истерик, давай будем действовать: три потерянных дня, это ещё не приговор. Но для начала подумай и скажи — ты действительно хочешь организовать эту экспедицию, доказать, что ты настоящий легат, сын и внук императора, а не кукла на верёвочках из уличного балагана? Только ответь честно и прямо, без виляний!

— Ты знаешь, Квинт, сейчас я уже могу определённо сказать: да, я хочу организовать эту экспедицию, и успешно завершить её. Назло всем этим сенаторам, купцам и прочим умникам, которые не хотят брать меня в расчёт, снаряжать какую-то экспедицию, в неизведанные земли, о существовании которых никто, кроме моего деда не догадывался. Они понимают, что нам нужно пополнять золотой запас, но как реально это сделать, в своих привычных рамках, до них не доходит!

— Ладно, пусть они занимаются своими делами, а мы займёмся своими. Если ты действительно хочешь организовать и возглавить этот поход, я тебе помогу. Сегодня же отправлюсь на верфи, узнаю, что с кораблями — насколько они готовы, что и в каких количествах нужно для их снаряжения. А ты поговори со своим зятем Клавдием, у кого лучше покупать продовольствие, какое и сколько, пусть он по-родственному поможет.

— Отлично, Квинт! Я предлагаю встречаться каждый день, чтобы быть в курсе всех дел, в крайнем случае, оставлять записки дядюшке Публию. Ну, и разумеется, твои ежедневные обеды и ужины в его корчме будут полностью оплачены!

— Это очень хорошая идея, но придется мне, наверное, ехать с тобой. Во-первых, ты сам не справишься, а во-вторых, кто без тебя будет кормить меня жареной курицей и поить вином?

С Клавдием они встретились вечером, у них с Аврелией дома, по- родственному. Посидели за ужином, поговорили о семейных делах. Затем сестра оставила мужчин одних, а сама куда-то ушла.

— Как у тебя обстоят дела с экспедицией? Император утвердил план, дал разрешение?

— Да, я как раз начал сборы. Мой помощник сейчас осматривает корабли, а я занимаюсь организацией закупки продовольствия.

— Что ж, продовольствие — очень важная часть подготовки. В океане нет купеческих лавок, и почти всё нужно брать с собой, всё предусмотреть. Ты уже составил список необходимых продуктов?

— Очень приблизительно, я надеюсь, что ты мне подскажешь.

— Подскажу, конечно, у меня, бывало, закупались моряки. Да и с капитаном корабля посоветуйся, кто у тебя ведёт судно?

— Капитан Маний Помпей Урсус, а второй корабль кто-то из его помощников.

— Мания Помпея я знаю, — уважительно кивнул Клавдий, — опытный моряк, знающий, толковый, и при этом очень честный и порядочный.

— Да, я обязательно хочу привлечь его к обсуждению. Пока что я думаю взять вяленое мясо, заготовить бочки с солониной, сало, сушёные овощи, оливковое масло, вино, сухари…

— Не забудь ещё сушёные финики — они очень питательны, хорошо просушенные хранятся годами, а также сыр, лук, чеснок. Ну, и живая пища — свиньи, куры. Они питаются объедками, и свежее мясо сохраняется очень долго в живом виде!

— А ещё мы будем по пути ловить рыбу, жарить её, засаливать впрок.

— Маний Помпей и другие моряки будут категорически против! — улыбнулся Клавдий.

— Суеверия? — спросил Алексий.

— Не совсем. В океане, особенно в неисследованных водах могут водиться очень ядовитые рыбы, причём зачастую их не отличить от обычных. рыбаки говорят, что дело даже не в породе, а в пище, которую едят эти рыбы. Во всяком случае, у моряков существует строгое правило — в неизвестных водах рыбу для еды не ловить. Но я думаю, если вы запасёте достаточно пищи, рыбная ловля не будет необходимостью. А какова вообще численность экспедиции?

— Пока точно не знаем, Многое будет зависеть от количества легионеров, которых нам предоставит главнокомандующий. Команды моряков невелики, команда учёных — тем более. Гребцы и вёсла нам не нужны, мы будем использовать кроме парусов недавнее изобретение — паровой двигатель с гребным винтом.

Они договорились встретиться послезавтра, в расширенном составе, вместе с обоими капитанами, а за это время Алексию выяснить вопросы с численностью людей, а Клавдию — провести разведку — у кого из купцов можно закупить продовольствие по хорошей цене и высокого качества.

После встречи с Клавдием, Алексий заглянул в таверну дядюшки Публия, и, разумеется, обнаружил там своего друга Квинта в компании какого-то добродушного на вид толстяка.

— Знакомься, Алексий! Это Гай Аркадий, врач, а также полиглот, знающий множество языков в совершенстве, и ещё больше — отрывочно. Аркадий учился в Афинском университете, а также много путешествовал, изучал языки разных народов. Нам ведь придётся знакомиться с аборигенами чужого континента, находить с ними общий язык, а также лечить возможные болезни и раны в пути и на новых землях. И опять-таки, я экономлю тебе средства, ибо всем этим будет заниматься не сборище деятелей науки, а всего один человек!

— Отец, ты хочешь меня отправить в далёкое странствие, открывать новую землю?

— Именно так, центурион Тит Сейвус! — спокойно ответил Одноглазый Рем, но в его голосе чувствовалось позвякивание металла. — Ты будешь командиром первой центурии, а также всего войска, четырёх центурий, отправляющихся в этот поход. Конечно, у каждой из них свои командиры, но ты среди них будешь старшим.

— А общим командиром над нами будет беспомощный легат призрачного легиона, мальчишка Алексий Деций, только потому что его отец Марк и дядя Валерий — императоры Римской Империи, а дед был Великим Алексием Децием Либератором?

— Тит, не говори глупости! Я всю жизнь был, и остаюсь сейчас лучшим другом императора Марка. Мы с ним воевали рядом, шли в атаку, бились с врагами, прикрывали друг друга в бою. В битве со свевами я потерял глаз, а Марк получил тяжелейшие ранения. Мы оба были простыми воинами, но в критический момент именно рядовой легионер Марк принял на себя командование центурией. Во время войны с Персией он был центурионом, а я у него опционом, но никогда у нас на эту тему не возникло разногласий. Каждый выполняет своё предназначение, и служит там, где от него больше проку.

— Это совсем разные вещи, отец! Алексий мне вовсе не друг, я даже не знаком с ним, но хорошо знаю, что он из себя представляет как воин и командир, вернее, что не представляет. Он является легатом Шестого Легиона, который еле-еле собирают на учебные сборы 1–2 раза в год, и воины которого едва могут держать в руке гладий! А в неведомых землях и опасности будут неведомые, тут даже опытный легат может растеряться!

— А вот скажи мне, сын, только честно, тебя не устраивает то, что придётся быть в подчинении у выскочки Алексия, который не имеет никакого опыта командования легионом даже в мирное время, в привычной обстановке, или всё-таки больше беспокоит судьба важной для Рима экспедиции?

— И то, и другое, отец. Я не представляю, как мне быть, если этот так называемый легат в критической обстановке отдаст самоубийственный приказ, способный погубить войско, а мне придётся решать, подчиниться и погубить людей, или нарушить легионерскую присягу и не выполнить приказ командира!

— Как только ты задумаешься над этим вопросом в реальном бою, тут же перестанешь быть боевым центурионом. Чем раньше ты это поймёшь, тем будет лучше для всех. Мой приказ остаётся в силе. Завтра ты встретишься с легатом Алексием Децием и примешь командование войском, с которым отправишься в этот поход. Я очень надеюсь, что ты будешь верно служить Риму и не отступишь от легионерской присяги!

— Ты знаешь, мам, наш Алексий меня удивил. Он вчера был у меня с докладом, мы говорили с ним не как отец с сыном, а как император с главой важной и серьёзной экспедиции. Я неделю назад дал ему задание полностью собрать все данные, определить, что нужно для экспедиции — люди, ресурсы, средства… Думал, что он откажется, или начнёт юлить и делать вид кипучей деятельности. Но нет. Он довольно толково рассказал о проделанной работе, предоставил расчёты и обоснования. Конечно, многое получилось коряво, Алексий не учёл некоторые важные моменты, но это всё мелочи. Самое главное, я увидел то, чего ему так не хватало раньше: у него появился блеск в глазах, парень реально работает над поставленными задачами! Судя по всему, у него появился помощник или даже несколько помощников, и они делают важную часть работы

— Это гораздо лучше, Марк, чем если бы он делал всю работу сам! Твой отец уделял этому большое внимание, называл “работой в команде”, он говорил, что главная задача хорошего командира, это не сделать работу самому, а организовать её выполнение подчинёнными.

— Да, именно так, я всегда учу этому своих воинов. А насчёт Алексия выводы пока делать рано, в эти дни я буду плотно с ним взаимодействовать, и посмотрю, насколько он стал сильнее и самостоятельнее.

В ясный, солнечный день от причала порта Остия отходило два корабля новой постройки — более вместительный флагманский “Ромул”, и немного меньший “Рем”. На первом размещались кроме экипажа две центурии с римскими легионерами, уголь для парового двигателя, а также пищевые припасы и военная амуниция. Все учёные также размещались на “Ромуле”, кроме Квинта, который ехал на втором судне, “Реме”. Чтоб не привлекать лишнего внимания, корабли выходили из гавани тихо, без торжественных проводов и прощальных речей.

Алексий выглядел озабоченным и немного растерянным: настал момент полного отрыва от привычной обстановки, теперь все решения принимать ему. Кроме всего, его очень расстроила первая стычка с Титом Сейвусом. Центурион держался высокомерно, совершенно не шёл на контакт, презрительно кривил губы. Он явно чувствовал своё превосходство в опыте и военных знаниях, и относился к своему командиру с плохо скрываемым презрением. Вот и сейчас, Тит находился в окружении своих центурионов и опционов, демонстративно игнорируя легата. Весельчак Аркадий широко улыбался и мурлыкал какую-то песенку на незнакомом языке, а “хаотический учёный” Алекос внимательно наблюдал за Солнцем, и заносил какие-то записи на листы бумаги, выданные ему специально для наблюдений.

Великая экспедиция по открытию, изучению, а также возможному завоеванию и присоединению к Римской Империи таинственной земли Америки началось!

Если бы Сунь Лей видел сейчас Мао Ли, он бы очень удивился. От его равнодушного вида не осталось и следа, он смотрел на своих помощников тяжёлым взглядом, словно вытаскивая наружу все их затаённые мысли.

— Каковы новости из империи Дацинь, вернее, из её столицы? — негромко спросил он, глядя на своих помощников.

— Экспедиция утверждена, их император больше не колеблется, деньги выделены, корабли загружаются. Всего участвуют два судна, “Ромул” и “Рем”, они оснащены парусами и гребными винтами. На каждом размещается команда и по две центурии воинов-легионеров.

— Хорошо. Что у тебя, Ци?

— Я договорился с двумя моряками из экипажей кораблей, чтоб они следили за маршрутом, действиями экипажа и прочем, но один из них в последний момент передумал, и хотел всё рассказать римскому начальнику. Нам удалось его перехватить и устроить пьяную драку с поножовщиной. Теперь этот человек никому ничего не расскажет.

— Ясно, — кивнул Мао. — А второй?

— Второй предан нам безоговорочно. Он из бедной семьи, но влюбился в дочку богатого купца, и она ответила ему взаимностью. Её отец даже не хотел с ним разговаривать, но хорошая лавка с товарами, которую мы обещали ему за помощь, решила дело. Его с нетерпением ждут, чтобы сыграть свадьбу.

— Хорошо. Проследи за ними, чтоб невеста не нашла никого другого, а её папаша не передумал, этот человек нам нужен, он должен выполнить всё, что необходимо, и получить награду.

— За ними уже следят, и очень тщательно, — поклонился Ци, — им не дадут помешать нашим планам.

Сегодня птицы в саду пели особенно чисто и красиво. Сунь Лей наслаждался покоем и чувством выполненного долга. Он сделал что мог — выяснил всё об экспедиции, внедрил своего человека в экипаж, доложил обо всём самому Сыну Неба! Тот благосклонно качнул головой и на его устах мелькнула тень милостивой улыбки, что означало одобрение действий мандарина и его похвалу.

Теперь остаётся ждать новых указаний, которые он исполнит так же быстро, чётко и успешно. А сегодня он будет отдыхать в окружении самых красивых и ласковых наложниц…

Из приподнятого рукава видна белая рука,

Золотой браслет охватывает тоненькую кисть.

Булавка возвышается над ее волосами золотым воробьём:

Пояс украшен синими округлёнными камушками, трепещущими от её движений.

Жемчужная нить облегает шею, более гладкую, чем отполированный нефрит,

Ожерелье поддерживает коралловая застежка с пестрыми камнями!

Ветер ласково треплет нежные складки шёлковой одежды –

Moжно подумать, что колыхается воздушное облачко, служащее колесницей богам.**

ПРИМЕЧАНИЯ:

* популярное детское развлечение в Древнем Риме

**Стихи Цао Чжи . Перевод: Ганна Ф. М-М.

С приветом, ваш Ухум Бухеев